Текст книги "Женаты против воли (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

На ногах я удержалась и даже не споткнулась, но на мгновение замерла, раздумывая над тем, стоит ли мне обернуться или нет.

Нет.

Не стану!

Кто бы это ни был, но оборачиваться не буду!

Не хочу!

Расправив плечи, я вскинула подбородок и продолжила путь, быстро затерявшись в толпе.

Прошло всего несколько секунд, и неприятное ощущение пропало. А еще через две минуты я уже забыла обо всем.

Впереди был первый урок с Питером.

– Ты задержалась, – заметил мужчина, когда я появилась на пороге его дома, и смерил меня внимательным взглядом.

От макушки до босых ног. Туфельки, которые я сняла еще на побережье, мечтая пройтись по горячему песку, так и остались у меня в руке.

– Ты же не станешь читать мне лекцию, – заметила я, делая шаг вперед.

Питер тут же посторонился и закрыл за мной калитку.

– А где твоя Есения?

– Осталась дома, – осматриваясь, ответила ему.

Дом у Питера был значительно меньше нашего, всего один этаж, зато садик был больше и гуще. Множество деревьев, кустарников и узкие тропинки, мощенные красивой разноцветной плиткой.

– Ты что, шла сюда одна?

– Да. С дозволения матушки. Уж если она разрешила, то тебе волноваться точно не стоит, – обувая туфельки, сказала я и выпрямилась, смахнув непослушный локон с лица. – А у тебя здесь красиво.

Разговор перевести не удалось.

– Айрин, крайне безответственно было с твоей стороны идти сюда одной, – продолжил нравоучения мужчина. – Ты хоть понимаешь, что было бы, если бы тебя узнали?

– Так и быть, назад можешь меня проводить сам. Уверена, матушка будет в восторге.

Я подошла к ближайшему кусту и коснулась упругого белого бутона, вдыхая сладкий аромат цветка.

– Не понимаю, почему Есения отпустила тебя одну.

– Не хотела нам мешать.

Секундная пауза.

– Она знает о наших уроках?

Я все-таки обернулась, смерив его насмешливым взглядом.

– Неужели ты думаешь, что я рассказала бы матери об этом? Нет, я, кончено, очень ее люблю, но в некоторых случаях ей лучше не знать всей правды. Нет, у матушки свои планы на наш счет.

– Какие планы? – нахмурился Питер.

Или он действительно не знал, либо играл свою роль.

– Матушка решила, что мы с тобой отлично подходим друг другу, – пояснила я, внимательно за ним наблюдая. – И да, то, что я замужем, совершенно ее не волнует. В этом вы, кстати, очень похожи.

– Тебя это злит?

Я пожала плечами.

– Нет.

– Со мной ты была более категорична. Не позволяла даже думать о таком, – заметил Питер, делая шаг вперед.

– Сейчас мне это на руку. Пока матушка считает что нас с тобой связывают романтические отношения, и отпускает сюда, я буду молчать.

– Значит, все ради занятий.

– Да. И ты сам на это согласился, – напомнила ему. – Итак, если ты закончил обсуждать мою мать, то нам стоит перейти к делу.

– Ты права. Пошли.

Отошли мы недалеко.

Всего на десяток метров.

Там в тени высоких деревьев располагалась небольшая площадка.

– Готова? – спросил Питер и принялся расстегивать пуговицы своей рубашки.

И делал он это так быстро, что я не успела даже глазом моргнуть, как мужчина оказался обнажен по пояс.

– Кхм, – пробормотала, пытаясь прочистить голос.

– Что-то не так? – невинно уточнил Питер, играя мускулатурой.

Но я по глазам видела, что он со мной играет.

Не знаю, что мой бывший жених задумал, но издеваться над собой не позволю.

– Нет. Но надеюсь, ты не думаешь, что я тоже буду раздеваться.

– Оставлю на твое усмотрение. Я просто не люблю, когда что-либо стесняет движения.

И ручками замахал, давая мне возможность насладиться совершенным телом с литыми мускулами, которые красиво ходили под бронзовой кожей.

Я видела полуобнаженных мужчин. Несмотря на все попытки дяди оградить меня от этого, подобные проколы случались. Ведь я была единственной девушкой на полигоне. И подобные вещи меня раньше совершенно не волновали.

Но сейчас Питер заставил смутиться. Да и щеки загорелись. Скорее всего, я была красной как рак.

– Разминка – это хорошо.

Я тут же принялась энергично приседать и размахивать руками.

Пусть думает, что я так раскраснелась от физической нагрузки.

– Достаточно, Айрин. Теперь показывай, что ты умеешь.

– Что именно ты хочешь увидеть? – уточнила у него.

Пусть не думает что я такая дурочка наивная, которая только два заклинания знает и три движения помнит.

– Глава должен был учить тебя основам, не так ли?

Я промолчала. Лишь выразительно на него глянула, давая понять, что данной темы мы касаться не будем.

– Но, судя по тому, что я видел во время прорыва, работе с трещинами ты не обучалась.

– Я много читала и занималась.

– Одна?

– Одна.

Вот тут я ни капли не солгала. Дядя бы за такое своеволие по головке точно не погладил.

– Тогда начнем. Вставай в позицию три...

Следующий час пролетел незаметно.

Питер мало объяснял и почти ничего не показывал. Сегодняшнее занятие он решил посвятить моим знаниям. Хотел разобраться, что я умею.

Конечно, мне было обидно. Я жаждала новых знаний, развития навыков, разгадку тайн, которые были скрыты столько времени. Но приходилось молчать и выполнять приказы.

Хотя и это далось нелегко.

Всего несколько дней отдыха и отсутствия тренировок – и тело непривычно ныло от нагрузок. Дыхание быстро стало частым и тяжелым. А пот застилал глаза. Даже тень не спасала от жары.

Питер оказался таким же требовательным учителем, как и дядя. Он не давал мне возможности отдохнуть и лишь изредка позволял глотнуть воды. И снова сначала.

– Плохо, – вынес свой вердикт мужчина, когда я не удержала равновесие, стоя на одной ноге, пытаясь нарисовать руками два совершенно разных знака, рухнула на бок и тихо застонала.

Мне хотелось встать, подойти к своему мучителю и стукнуть его.

И дело было не столько в мучениях, сколько в его не самой лестной оценке.

Ничего не плохо!

– Ты слишком придираешься, – мрачно заметила я, продолжая сидеть в центре площадки.

– Ты сама хотела учиться. И чтобы я относился к тебе как к равной и не делал поправку на твой пол, возраст и наше общее прошлое.

– Такое ощущение, что ты специально пытаешься вывести меня из себя, чтобы я сбежала и отказалась от этой затеи.

– После того, что я видел у трещины, сомневаюсь, что ты так сделаешь. Ты очень упряма, Айрин.

– Мне все об этом говорят.

Я осторожно поднялась и попыталась отряхнуть подол платья от пыли.

– Даже не сомневался, – рассмеялся Питер, отчего в уголках глаз появились мелкие морщинки. – Давай немного передохнем. Не хочу потом оправдываться перед твоей матерью за твой растрепанный внешний вид.

– Ей достаточно того, что мы проводим время вместе, – заметила я, подходя к краю площадки, где стоял кувшин с водой.

– Значит, мы с ней союзники в вопросах нашего с тобой будущего.

Я лишь фыркнула и сделала глоток.

– Как ты смотришь на то, чтобы сделать перерыв и сходить куда-нибудь вместе? – приблизившись, спросил Питер, не забыв подхватить по пути рубашку, которую уже накинул на плечи.

Я уже перестала реагировать на его тело, но все равно была рада, что мужчина прикрылся.

– Куда, например?

– Не знаю. В летнее кафе. Оно совсем недалеко. Там делают невероятно вкусный и освежающий фруктовый лед. Ты пробовала?

– Разумеется. Мы здесь уде почти неделю отдыхаем.

– Мы могли бы посидеть за столиком у моря и попить сладкой воды с пирожным? Поговорить.

Предложение было очень заманчивым.

Вот только... нельзя нам сближаться. Одно дело тренировка, а совсем другое кафе и пирожные. Это же почти свидание, которого я позволить не могла.

– Может быть, в другой раз.

Я поставила стакан на столик и решительно направилась в центр площадки.

– Мы еще здесь не закончили. Как, ты сказал, это делается?

Смахнув пот со лба, я вновь встала на одну ногу, глубоко вздохнула и...

– Что здесь происходит?

Этот голос я бы узнала из тысячи других.

Сколько раз он преследовал меня в кошмарах, заставляя просыпаться с колотящимся от ужаса сердцем.

Вздрогнув, я опустила ногу и медленно повернула голову, все еще надеясь, что у меня галлюцинации от жары и усталости.

Но нет, вот он во плоти.

Рядом с площадкой стоял Коннор Хоторн и внимательно за нами наблюдал.

– Я задал вопрос, Монрей. Что вы здесь делаете?

Я тяжело сглотнула, боясь даже пошевелиться.

Хотя не уверена, что смогла бы. Все тело сковало таким ужасом, что я даже дышала через раз.

Не такой должна была быть наша встреча. Совсем не такой!

– Хоторн? Как ты здесь оказался?

Питер быстро направился ко мне, словно хотел защитить, спрятать.

Но было уже поздно.

Ничего уже не исправить!

Взор черных глаз остановился на мне и стал еще более пронзительным.

А дальше... дальше все стало еще хуже.

– Я тебя узнал, – тихо, но четко произнес мой муж.

Глава 8

Айрин

Наверное, разверзнись сейчас над нашими головами бездна, разорвав защитный купол в хлопья, я бы все равно сильнее не испугалась.

Слова Хоторна, его взгляд...

Все это заставило меня окаменеть от ужаса. Я даже дышать не могла, открывая и закрывая рот как рыба, выброшенная на берег.

– Это не то, что ты думаешь!

Питер оказался рядом, закрывая меня собой и крепко беря за руку.

Наверное, я действительно заледенела, потому что его ладонь показалась сейчас обжигающе горячей. Но даже она не могла согреть меня, растопить этот леденящий холод, сковавший все нутро.

Боги, что же я натворила! Своей глупостью, безответственностью разрушила все! Дядя меня убьет! И не только дядя! И такого никто не простит. Ни мне, ни родителям и братьям. Я уничтожила и их судьбу тоже.

Нет, нельзя здесь оставаться! Нельзя!

Бежать! Бежать как можно дальше. От этого мужчины со взглядом, от которого внутри все переворачивается. От себя... и этих непонятных чувств, всколыхнувшихся против воли.

Не держи меня Питер, я бы точно сорвалась с места и бросилась бежать прямо сейчас.

– Неужели? – насмешливо поинтересовался Хоторн, и от его хриплых ноток я вздрогнула всем телом и до крови закусила губу. – А мне так не кажется. Не надо этой лжи, Монрей. Я узнал ее.

Интересно, как? Я была уверена, что Коннор Хоторн сразу же забыл ту толстую девчонку, которая стояла с ним у алтаря четыре с половиной года назад.

Оказывается, что нет. Он меня помнил.

Меня!

Эта мысль оказалась неожиданно приятной.

А может, я ему не так безразлична, как казалось.

– Кай Монрей, – продолжил мой муж.

«Кай? При чем тут мой старший брат?»

– Не притворяйся. Я знаю, что это ты. Тот парнишка у трещины, которого ты, Питер, так поспешно отослал прочь. Теперь понятно, что ты так отчаянно пытался скрыть ото всех.

Сердце замерло на мгновение и забилось снова, разгоняя едкое разочарование по венам и сосудам.

А я еще сильнее закусила губу, чувствуя солоноватый привкус во рту. Словно он мог перебить эту горечь.

Узнал.

Но не так, как я себе сейчас нафантазировала.

– Ты перегрелся, Хоторн, – презрительно фыркнул Питер, продолжая сжимать мою руку. – При чем тут Кай?

Но поздно. Играть больше не было смысла.

– Как вы меня узнали?

Я освободилась из захвата Питера и отступила в сторону, встречаясь взглядом с черными глазами.

На мгновение снова стало трудно дышать.

Словно Коннор Хоторн затянул меня в свою тьму, которая была его спутником столько лет.

– Ай... – Бывший жених вовремя запнулся, закашлялся и назвал меня по-другому: – Рин, не смей!

Рин Монрей. Именно под этим именем я жила в Заморске. Рин и Амелия Монрей. Хоть здесь все сходится.

– Смысла скрывать нет, Питер. Господин Хоторн узнал меня. Не так ли?

– Так. Все никак не мог понять, что смущало меня в щуплом мальчишке с сильным, но плохо развитым даром. Для этого и пришел сюда, хотел поговорить и наткнулся на вас. Как давно ты ее тренируешь?

Вопрос был адресован не мне, но молчать я не собиралась.

Сделав еще один шаг вперед, быстро спросила:

– А вам какое дело? Собираетесь нас сдать?

Невероятная смелость, граничащая с безумством.

Матушка бы давно в обморок грохнулась, кузины разрыдались. А я осмелилась не только стоять, но еще и бросать вызов сильнейшему из темных, упрямо глядя в глаза.

Дурочка. Он же все равно узнает правду. Узнает что я его жена. И тогда... Боже даже страшно подумать, что будет потом.

Беглая улыбка на губах, которая не затронула холод бездонных темных глаз, но сердце все равно пропустило удар.

– Надо же... Не думал, что когда-нибудь встречу девушку Монрей, которая умеет разговаривать, а не пищать от страха и ужаса при виде темного. Кто ты такая?

– Рин, тебе лучше вернуться в дом.

Питер схватил меня за руку и слегка потянул в сторону.

Но я понимала, что не могу сейчас уйти.

– Я останусь здесь, – упрямо произнесла в ответ.

– Рин.

– У тебя же нет сестры, Питер, – продолжил рассуждать вслух Хоторн, чуть склонив голову набок.

– Есть. У меня есть сестра.

– Но это не она. Вы не похожи.

– И что?

– И относишься ты к ней не так как к сестре. Поверь, я знаю. У меня есть младшая сестра.

Питер промолчал.

– Тогда кто эта Рин? Соседка? Нет. Она слишком дорога тебе. Это видно. Это не просто дружба. Может?..

– Невеста, – резко оборвал его Питер, а я едва не застонала от ужаса. – Рин моя невеста!

Такого я точно не ожидала.

«Боги, что мы творим? Все больше погружаемся во вранье, из которого нет выхода! Ладно я, но Питер! О чем думает он? Зачем говорит такое?»

– Ты прав, Хоторн. Рин не просто соседка или знакомая. Она девушка, которая обещана мне богами и одобрена священниками. Моя невеста! Невеста, которую я, вопреки всем законам, тренирую, позволяя дару развиться. Теперь ты доволен?

– Невеста, значит, – глухо повторил мой муж.

Тьма в его глазах словно стала гуще и темнее...

Я отшатнулась, готовясь к худшему.

Секунда, вторая, третья.

И ничего не происходило.

Что бы ни вызывало такую резкую реакцию у Хоторна, он сумел совладать с собой, не давая монстру вырваться.

Тьма постепенно рассеялась, а черты лица мужчины расслабились. Он даже позволил себе легкую, немного издевательскую улыбку.

– Глава знает?

– Нет. Хочешь ему рассказать? – спокойно спросил Питер, глядя ему прямо в глаза.

Несколько секунд они так и простояли. Не двигаясь и смотря друг другу в глаза. Словно вели незримый бой, сути которого я понять не могла, поэтому просто молчала.

– Как же вам удалось так долго скрывать ваши... уроки? – вдруг спросил Хоторн. – Это ведь продолжается давно. Хотя ее знания не полные, но заметно, как долго ты над ней работал.

– Несколько лет. Да, обучение дается тяжело, я часто бываю в разъездах. Но мы стараемся.

Темный кивнул, снова перевел на меня взгляд и неожиданно заявил:

– Ты знаешь, а я даже рад, что ты на это решился, Монрей.

– Почему? – спросил Питер, и напряжение из его голоса исчезло.

А я позволила себе немного расслабиться.

– Финису давно пора принять перемены и заворошить то болото, в котором погрязла ваша семья.

– Вы ничего не знаете о нашей семье, – выдохнула я, делая крохотный шаг вперед, и снова застыла, пронзенная его взглядом.

– Я знаю достаточно, чтобы понять это. И вы тоже понимаете. Пусть и боитесь в этом признаться.

Хоторн перестал меня мучить и взглянул на Питера.

– То, что ты начал тренировать девчонку, говорит о переменах.

– Ты расскажешь ему?

Снова мимолетная улыбка на губах, которая появилась и сразу же исчезла.

– Не думаю, что Финне станет меня слушать. А даже если бы и стал... Нет. Рассказывать ему я не буду. Пока не вижу смысла.

– Но? Что ты хочешь получить за молчание?

– Я хочу присутствовать на ваших занятиях.

– Зачем? – снова не удержалась я.

Темный лишь повел плечами.

– Считайте это моей прихотью.

– Хорошо, – произнес Питер. – Но не сегодня. Рин очень устала, к тому же ей уже пора возвращаться. Приходи завтра. В это же время.

– Приду, – кивнул Хоторн.

После ухода темного мы еще около минуты просто стояли и молчали.

Гнетущую тишину разрушил мой едва слышный стон.

– Боги, что мы натворили, – выдохнула я, опускаясь на землю.

– Айрин...

Питер опустился рядом и попытался обнять меня за плечи.

– Не надо!

Я отстранилась и подняла голову вверх, пытаясь собраться с мыслями.

– Айрин...

– Дядя меня убьет. Нас убьет.

– Мы все решим.

– Решим? – Я громко расхохоталась. – Серьезно? Питер, мы ничего не решим и не исправим! То, что мы натворили...

– Другого выхода не было.

– Был! Выход был! И ты это прекрасно знаешь!

– И что ты предлагаешь? Надо было сказать ему, что ты его жена? И глава несколько лет тренирует тебя втайне от всех, лепя идеального убийцу? Его убийцу. Знакомься, Хоторн, это твоя жена, которая хочет тебя убить! Так, что ли?

– Можно было хотя бы не говорить, что я твоя невеста.

– Ты моя невеста! – упрямо повторил Питер, глядя на меня со странной злостью, от которой внутри все перевернулось.

Гнев ушел так же быстро, как и появился.

– Бывшая, – тихо ответила я. – Я твоя бывшая невеста.

– Из-за него. Из-за Хоторна. И приказа императора. Если бы не они...

Ох, как же мне это надоело!

– Если бы не они, я бы осталась той толстой, неповоротливой девчонкой, которая бесила всех своим присутствием и отказом подчиняться правилам! Если бы не они, то ты так и не обратил бы на меня внимание.

– Неправда!

– Правда! Да, ты бы подчинился воле родителей и женился на мне... но это не то. Скажи честно, не изменись я сейчас, останься той прежней Айрин, ты бы относился ко мне так же?

– Да, – уверенно произнес мужчина.

Но я покачала головой.

– Это не так.

– Айрин!

– Это все бессмысленно, все эти разговоры...Это конец. Понимаешь, Питер? Конец всему. Столько лет сил и труда.

– Успокойся! Мы что-нибудь придумаем.

– Что мы придумаем? Что?

Я пристально вглядывалась в его лицо, словно хотела найти ответ. И не могла.

– Когда через полгода я предстану перед Хоторном, то кого темный увидит? Свою жену или чужую невесту? Как я объясню ему тренировки и этот разговор?

От всего этого страшно заболела голова и заломило виски.

– Все будет хорошо, Айрин. Я все исправлю, – продолжал уверять меня Питер.

– Не получится.

Тяжело поднявшись с земли, я медленно двинулась в сторону выхода.

– Куда ты?

Питер подскочил следом.

– Домой. Надо все обдумать.

– Я провожу тебя.

– Не стоит. Спасибо за предложение, но сейчас мне лучше побыть одной, – покачала я головой.

– Айрин!

Он быстро оказался рядом и взял за руки.

– Я с тобой. Слышишь? В любом случае в этом есть и моя вина. Я должен был обеспечить безопасность, выбрать для тренировок другое место. Поставить охрану.

Голова разболелась еще сильнее. Плюс во рту появился неприятный привкус, от которого слегка замутило.

– Пожалуйста, Питер. – Я покачала головой. – Не надо винить себя. Это я... Если бы я просидела в подвале. Если бы не ринулась к трещине... Мама же просила. Это я выдала себя. Мне и отвечать.

– Не смей так говорить. Ты спасла столько жизней. Если бы не ты, еще неизвестно, чем бы закончился прорыв. Я горжусь тобой, Айрин.

– Спасибо, – слабо улыбнулась я в ответ и отстранилась. – Я пойду...

– Хорошо. Только пообещай, что о произошедшем никому не скажешь.

– Ладно.

Бегом домой, быстрее. Не останавливаться, не отдыхать.

Мне надо было спрятаться под крышей дома, ощутить себя в безопасности, поверить хотя бы на секунду, что опасности нет.

Жаль только, что это невозможно.

– Айрин, дорогая, ты уже вернулась?

Матушка встречала меня на крыльце.

Румяная, счастливая, со сверкающими глазами. Она совершенно забыла про мигрень и плохое самочувствие.

– Вернулась, – отозвалась я, стараясь при этом выглядеть безмятежной и счастливой.

Получалось не очень хорошо.

Организм начал отходить от шока, связанного с появлением Хоторна. И меня слегка потряхивало.

Пришлось убрать руки за спину, чтобы они не выдали моего волнения.

Не вышло.

– Что-то случилось?

Улыбка сползла с лица матушки, и она нахмурилась.

– Нет, все хорошо. – Я улыбнулась еще шире, всем своим видом стараясь показать, что все отлично. – Как твое самочувствие?

– Мое? – переспросила родительница.

– Да, ты же жаловалась, – напомнила ей, мысленно радуясь, что удалось перевести тему и слегка сбить с мысли родительницу. – Тебе стало хуже? И почему ты не отдыхаешь?

– Я отдохнула. Все хорошо. Но вот твое настроение мне не нравится. И внешний вид тоже.

Матушка осмотрела меня придирчивым взглядом, подмечая некрасивые складки ткани и пыль, которую я забыла стряхнуть.

– Айрин? Чем вы занимались?!

Судя по побледневшему лицу, она подумала о чем-то не совсем приличном.

Нет, тренировку сложно назвать приличным занятием для девушки, но, кажется, было что-то еще хуже.

– Гуляли, – поспешно заявила я. – Питер показывал мне город.

– Гуляли? Где? Вдвоем?

– Мам, ты чего так шумишь? Да, мы гуляли. Ты же сама меня отпустила.

Я поднялась по ступенькам и подошла ближе.

– Но я думала, что вы проведете время дома: посидите, поговорите, вспомните прошлое, обсудите будущее. Или сходите в кафе – полакомиться фруктовым льдом.

– Мы разговаривали, бродили по пляжу, смотрели на волны. Обсуждали будущее и ели лед. Все, как ты планировала...

– Я ничего не планировала! – тут же перебила меня матушка и принялась обмахиваться веером.

Хорошо хоть, цвет лица вернулся к нормальному.

– Давай не будем спорить. Я не маленькая и знаю, чего ты добиваешься.

– Я лишь забочусь о твоем будущем.

– Ну конечно. Как же всех стало волновать мое будущее.

– Что? Питер что-то тебе сказал? Обидел?

– Нет, мама, Питер меня не обидел и не сказал ничего неприятного. Все было отлично. Мы гуляли по набережной, а ты же знаешь, как там пыльно, отсюда грязь. А юбка измялась, потому что мы сидели на камнях у берега и кормили чаек.

– Чаек?

Наверное, надо было выбрать птичек поромантичнее. Чайки со своими жуткими воплями мало подходили на эту роль.

– Да.

– Как мило. – Она всплеснула руками и прижала их к груди. – Я так рада, что вы с Питером нашли общий язык.

– Мы его и не теряли, – буркнула я, направляясь в дом.

Навстречу тут же выскочила молоденькая служанка.

– Подготовь мне ванну и чистую одежду, – велела я.

Девушка кивнула и тут же удалилась.

– Айрин, подожди. – Матушка быстро вошла следом. – Но тебя не было всего пару часов. Когда вы все успели?

– Как-то успели, – отмахнулась я, подходя к графину с водой и наливая ее в стакан. – Поэтому я страшно устала, хочу принять ванну и отдохнуть. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Ты что-то от меня скрываешь, Айрин.

Родительница встала у меня за спиной, прожигая взглядом меж лопаток.

Совсем как дядя. М-да, они больше похожи, чем я думала.

– Прорывов больше не было, если ты об этом, – промочив горло, отозвалась я и сделала еще глоток.

– Питер точно тебя не обидел? Он, конечно, хороший молодой человек, и я знаю, что он не способен, но все-таки...

– Мам. – Я повернулась к ней. – Все хорошо. Я просто устала. И все. Так что перестань переживать и накручивать себя. А то вновь заболит голова.

Подойдя к матушке, я чмокнула ее в щеку и обняла, шепнув:

– Понимаю, ты волнуешься. Но совершенно зря.

– Ты же мне скажешь, если что-то случится? – отстранившись, произнесла матушка, заглядывая мне в глаза.

– Обязательно, – легко солгала я.

Лгать и хитрить я всегда умела. Но сейчас эта ложь была во благо. Не стоит ей знать про Хоторна. Не сейчас.

Я долго нежилась в ванне, периодически добавляя горячей воды. Мышцы приятно ныли после тренировки, но расслабиться все не получалось.

Стоило закрыть глаза, как я видела его.

Моего мужа.

Худощавое лицо. Резкие черты лица. Глаза – словно сама ночь. Жесткий взгляд, от которого внутри до сих пор все переворачивалось, а сердце подкатывало к горлу.

Я уже и забыла, что он такой... грозный, недосягаемый...

Чужой!

Плеснув воду в лицо, я попыталась успокоиться.

Нет, не такой планировалась наша новая встреча.

А я к ней готовилась. С первого дня после свадьбы. Все тщательно продумала. Каждый взгляд, каждый жест.

И платье подобрала. Красивое. Из голубого шелка, украшенного красивой вышивкой и тончайшим кружевом. Такое, чтобы подчеркнуло каждый изгиб изменившегося тела, лишенного лишнего жира.

Волосы красиво уложила бы на голове короной, а часть прядей легла бы на обнаженное плечо.

Я бы ждала его у окна. Именно у окна, чтобы свет заходящего солнца красиво обрисовал мою фигуру, давая Хоторну возможность все хорошенько рассмотреть.

Он стремительно вошел бы и застыл на пороге. А я... а я бы медленно повернулась, глянув на него с превосходством. Чтобы пожалел о тех словах, что сказал после венчания.

А что вышло?

Я нырнула с головой в остывшую воду и тут же вынырнула, тяжело дыша.

А вышло, что я была грязная, потная, лохматая. Представилась фальшивым именем и объявила себя чужой невестой. Мало того, занималась запрещенным колдовством.

М-да, но кое-чего добиться удалось. Хоторн явно был удивлен.

– Дядя меня убьет, – прошептала я уже в сотый раз.

От всех этих потрясений к вечеру разболелась голова. И я нашла отличный повод не спускаться к ужину, несмотря на уговоры, просьбу и даже шантаж матушки.

– Айрин, но здесь Питер! Ты не можешь так поступить! – заявила матушка, ворвавшись в мою комнату.

– Ох, слишком громко!

– Что с тобой?

У матушки хватило совести поинтересоваться моим самочувствием.

– Я плохо себя чувствую, – совершенно искренне простонала я, прижимая пальцы к ноющим вискам.

– Это некрасиво. Ты обязана...

– Не обязана. Я Питера не приглашала.

– Но он ждет.

«Уф, опять она голос повысила. А у меня в голове будто колокола затрезвонили. Все разом».

– Скажите ему правду. Уверена, Питер поймет.

«Тем более что прекрасно знает причину плохого самочувствия! Зачем он вообще явился? Я же просила оставить меня одну и дать собраться с мыслями!»

– Нет, ты что-то от меня скрываешь!

Матушка села на кровать и схватила меня за руку.

– Питер сделал что-то... неприличное?

– Мам, ну сколько раз повторять? Все хорошо. Я просто устала. Да и после прорыва еще не пришла в себя. И только.

– Точно?

– Точно-точно, – отозвалась я, стараясь лишний раз не двигаться, чтобы не вызвать новый приступ боли.

– Хорошо. Я извинюсь перед Питером за тебя.

Матушка так выразительно на меня глянула, будто я совершила страшное преступление, за которое ей теперь придется расплачиваться.

– Спасибо.

– Приказать принести тебе ужин сюда?

– О нет, – скривилась я. – Не хочется пока. Попроси слуг принести лекарство.

– Хорошо, отдыхай, дорогая.

Она ушла, осторожно прикрыв за собой дверь.

Выпив целебную настойку, я укуталась в одеяло и вскоре уснула.

Глава 9

Айрин

Благодаря тому, что легла рано, я проснулась на рассвете. Настойка действительно помогла: от боли не осталось и следа.

Сладко потянувшись, я умылась, переоделась и выскользнула из дома.

Тишина.

Можно спокойно уйти из дома, и никто не заметит. Матушка раньше обеда точно не встанет и не хватится. Значит, можно сделать то, о чем давно мечтала.

Я вернулась в спальню, схватила сумку и быстро сложила туда купальные принадлежности, взяла из ванной комнаты большой махровое полотенце.

Затем спустилась вниз и тут же наткнулась на повариху.

– Доброго утречка, госпожа, – произнесла она, сжимая в руке поварешку, словно грозное оружие.

Может, так оно и было. После того, как произошел прорыв, приходиться все время быть настороже.

– Доброе. Можно мне яблок и пирожки вчерашние?

– Ох, – спохватилась кухарка, вспомнив о своих обязанностях, – вы же не ужинали вчера. Давайте я вам завтрак приготовлю. Яичек пожарю, кашки сварю с маслицем топленым.

– Некогда. Я спешу на пляж.

Я сама схватила с большой тарелки пару яблок, тут же бросила их в сумку и потянулась к пирожкам, которые лежали на тарелке, укрытые тонкой салфеткой.

– В такую рань?

– Зато вода теплая и нет никого.

– Я конюха кликну, пусть проводит. Нельзя вам, госпожа, одной по городу ходить. Солнце только встает, мало ли какие разбойники по пути попадутся.

– Они уже спят давно, – рассмеялась я. – Ничего, я могу за себя постоять.

Повариха еще долго сопротивлялась, пытаясь меня переубедить, но потом сдалась.

К яблокам и пирожкам она добавила еще бутерброды с запеченными на гриле овощами и ароматной бужениной да небольшую бутыль с прохладным лимонадом.

– Спасибо.

Я бежала по узким улочкам, наслаждаясь прохладой раннего утра. И путь мой был не совсем на пляж.

Нет, я хотела найти тот самый грот, о котором совсем недавно шептались служанки. Грот с каменистым дном и теплой водой, скрытый от всех любопытных.

Я вышла на окраину городка уже через полчаса. Свернула к скалам, которые нависали над морем, и двинулась дальше по узенькой тропинке, которая вела все дальше и дальше. Мимо небольших домиков с обширными дворами к морю.

Мычание коров, кудахтанье куриц – все это было так знакомо с детства, когда мы жили всей дружной семьей. До того, как меня отдали замуж.

Я хорошо помнила вкус парного молока, которым меня поили слуги, когда я прибегала к ним на рассвете. Теплоту свежих куриных яиц, которые мы вместе с дворовыми детьми собирали в большую плетеную корзину, пока мама с отцом не видели.

Да, у меня было по-настоящему беззаботное и счастливое детство. Даже не думала, что так скучала по нему все эти годы.

Выйдя на край обрыва, я застыла на мгновение, любуясь открывшимся видом и подставляя лицо соленому ветру.

Ох, хорошо-то как.

Тропинка вела вниз.

Спуск был опасным и тяжелым.

Я продвигалась медленно, то и дело цепляясь за жесткие кусты, которые каким-то чудом выросли на песчанике, и большие камни, выступающие то тут, то там.

Оказавшись у берега, я придирчиво осмотрела огромную отвесную белую скалу, уходящую прямо в море. Волны с шумом разбивались о нее, разлетаясь сотней тысяч крохотных брызг.

Красиво как.

Я снова глубоко вздохнула, перехватывая сумку поудобнее.

Где-то здесь должен быть вход в грот.

Проблема в том, что пока его видно не было.

Подходя ближе, я пристально всматривалась в скалу.

– Ну же. Он должен быть где-то здесь, этот вход. Я не могла ошибиться. Служанки говорили именно про это место.

Ходить по камням было совсем неудобно. Подошва то и дело соскальзывала, и я была вынуждена притормозить.

А потом я увидела тень, которая странно падала и несколько отличалась от остальных. Это придало мне сил.

Подойдя ближе, я смогла рассмотреть узкую черную щель, которая и оказалась входом в грот.

Идти по проходу было сложно. Узкий и темный. Сверху, по бокам – везде был камень. Это ощущение каменной ловушки сильно давило, усиливая панику.

Страшно захотелось вернуться домой.

Подумаешь, грот. Он не стоит таких усилий.

Прогнав трусливые мысли, я ускорилась и продолжала протискиваться вперед.

Постепенно глаза привыкли к сумраку, и двигаться стало немного легче.

Еще десяток шагов, и я зажмурилась от яркого солнца, которое, отражаясь от бирюзовой глади моря, освещало все вокруг.

Еще шаг – и я очутилась в пещере с высокими сводами. Под ногами мелкая разноцветная галька, а впереди море и такая прозрачная вода, что можно рассмотреть дно.

– Как же красиво, – прошептала я, бросая сумку с вещами под ноги и стремясь к воде.

Стянула сначала одну туфельку, потом другую и вошла в воду, чувствуя, как галька приятно щекочет стопы.