Текст книги "Эквей. Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Замолчала, переваривая полученную информацию и пытаясь найти другие варианты. Не нашла:

– Но тогда, почему оставила на себе доказательство принадлежности? – и такой взрослой она мне показалась в этот момент, и мысли и эмоции были зрелые. И я поняла, что лучшей подруги, чем собственная дочь, мне не найти никогда.

– Помнишь, Княгиня говорила, что есть вещи, которые нельзя изменить? Так вот эта хита как раз и является такой «вещью», – поднявшись с дивана, ответила дочери. – Некоторое время мне придётся с ней походить.

– Ох, но что скажет Кассандра? – пробормотала она и даже слегка вздрогнула.

– Кассандра ничего не узнает, – твёрдо заявила я. – Так же, как и все остальные. Ты поняла меня?

– Ты собираешь скрывать хиту от всех?

– Да, именно это я и буду делать. И надеюсь ты меня поддержишь.

– И как я поняла, Князю ты тоже говорить не собираешься?

– Проницательная моя! Не будем усугублять, вдруг ему плохо станет от нахлынувшего счастья. А меня потом обвинят в покушении на Правителя планеты.

Улыбнулась.

– А Княгине скажешь?

– Не знаю. После того, что она устроила, я на неё, мягко говоря, обижена.

– Мне показалось, что она испытывала угрызения, из-за аферы с купанием.

Вот тут я просто не могла сдержать ехидного смешка:

– Кэтти, что-что, а о случившемся она точно не жалела, Алексия жалела о моей реакции на всё произошедшее. Наверное, в её мечтах я должна была плакать от счастья, рассыпаться в благодарностях и готовиться к свадьбе.

– Только не ты. Ты слишком самодостаточна для подобного.

 – Что поделаешь, все Бишоп такие, – я обняла её за плечи и прижала к себе. – Но знаешь, что я тебе скажу, Кэтти, сильная женщина – это не плохо, и не хорошо. Потому как, быть сильной женщиной – тяжёлая ноша. Ведь от сильной женщины  только и ждут, что она в обязательном порядке будет подчинять себе мужчину, что она добьётся своего любой ценой, даже самыми грязными способами, и все уверены, что она с лёгкостью разобьёт любое сердце, не раздумывая. И редко, кто рассмотрит в ней то, что сильная женщина при любых обстоятельствах остаётся женщиной: милосердной – но гордой, заботливой – но полной достоинства, ласковой – но не заискивающей. И главное, Кэтти, запомни, никогда не прибегай к дешёвым уловкам и плетению интриг, чтобы завоевать мужчину. Нам не нужны такие мужчины, которых надо «завоевывать». Пусть нас завоёвывают.

С неохотой выпустила её из своих объятий, и мы так и сидели, глядя пытливо друг на друга, как будто открывая для себя новые горизонты.

– Это поэтому ты так и не вышла замуж?

– Отчасти из-за этого. А больше по причине того, что у меня была ты, и мне этого было достаточно.

– Тебе всего тридцать четыре, ты ещё можешь выйти замуж, родить сестрёнку или братика.

От переизбытка эмоций, почувствовала грядущий слезоразлив, от благодарности за понимание, и вкупе от того, что вот с гипотетической беременностью, как раз были небольшие проблемы. Вероятность того, что я когда-нибудь ещё стану мамой, была практически равна нулю. Уж слишком тяжёлыми были первые роды. Не уверена, что когда-нибудь решусь на подобное снова. Да и рожать сейчас не от кого.

– Ты мой единственный и самый любимый ребёнок.

– А что будет, когда я останусь на Эквей? Что будет с тобой?

– Придётся смириться с разноцветными внуками, – рука сползла вниз, и я слегка подвинулась, чтобы взять её ладони в свои. – Хочешь ты этого или нет, но без тебя я отсюда не улечу.

Улыбнулась и кивнула:

– Долго тебе придётся скрываться?

– А когда у нас там праздник по случаю получения выпускницами хиты? Вот получит ваша Касси лазоревую хиту и всё решится.

– А если не получит?

– В каком смысле?

– Все так уверены, что хита Кассандры будет лазоревой, причём, неизвестно на каком основании, что никто даже мысли не допускает об ином.

Я пожала плечами:

– Честно говоря, я как-то об этом не задумывалась. Мне своих проблем хватало.

А сейчас их стало ещё больше.

Неизвестно, когда вернётся Князь. Значит, мне предстоят длительные тренировки с завесой. Этот высший эквейт наверняка почувствует, что блока на мне нет. Получается, надо хорошенько обезопасить себя и свой мозг от чужого вмешательства. Уверена, что Князь не упустит возможности препарировать мой мозг, как лаборант лягушку.

Этим я и занялась. На следующий день я всё-таки была на рабочем месте. Встала рано утром, быстро оделась и мелкими перебежками добралась до своего кабинета, где заперлась, отказываясь кого-либо впускать. Так и завелось, днём работала, исполняя свои обязанности и практически не выходя из кабинета, вечерами и ночами – тренировалась. С каждым днём Завеса становилась плотнее и мощнее, но я всё равно была недовольна результатами.

А через пять дней на Аквали вернулся Александр.

Глава Девятая. Возвращение

Если мужчина захочет с тобой встретиться,

поверь, он встретится!

Обещать – не значит жениться

(He's Just Not That Into You)

– Тук-тук-тук, – произнёс задорный мужской голос и, не дожидаясь ответа, открыл дверь, явив моему взору улыбающегося Александра.

Радость.

В первое мгновение я даже немного опешила от такого неподдельного ликования, не в силах разъединить их и понять, где мои эмоции, а где чужие.

– Я помешал? – он подошёл ещё ближе и сел на краешек стола.

И всё это сопровождалось с безумно очаровательной и обаятельной улыбкой. Я уже начала побаиваться, что его просто разорвёт от почти мальчишеского восторга. Он разве что не подпрыгивал от еле сдерживаемых эмоций. Странно, я жутко не люблю, когда садятся на мой стол, мне всегда это казалось невероятно оскорбительным. Но, вот на него за это не могла сердиться. Ему я почему-то была готова простить неподобающую манеру поведения.

– Ты знаешь, что вот такое бесцеремонное и беспардонное вторжение в чужой кабинет – это моветон, не только на Земле, но и на Эквей? – я отложила в сторону документы и скрестила руки на груди, пытаясь «включить» грозного начальника. А сама лихорадочно прощупывала Завесу на наличие прорех. Мне сейчас совсем не улыбалось быть погребённой под лавиной его эмоций.

– М-м-м… большой босс, – промурлыкал он так соблазнительно, чисто котяра, отчего у меня сердце сделало кульбит, и жар подступил к щекам.

– Которого ты отвлекаешь от работы.

– Я постучался.

– Но не дождался ответа.

– Ещё немного, и я решу, что ты по мне совершенно не соскучилась, – показательно расстроился он, а в карих глазах так и плясали смешинки.

– Не успела. Тебя не было чуть больше недели. Кстати, где ты был?

– Выполнял свои обязанности.

– А у тебя есть обязанности?

– И ты туда же, – хмыкнув, покачал он головой. – Да, статус брата Княгини позволяет мне вести праздный образ жизни, но это скучно. Безделье и праздность порождают невежество, дурные поступки и пустые шалости. А я не могу себе позволить подорвать доверие своей сестры, да и родители мне этого никогда бы не позволили. Они нас с Алексией воспитывали в уважении и почитании к труду. Поэтому работа у меня есть. Каждый раз, когда Князь отправляется куда-то в провинцию, я прибываю туда раньше и готовлю всё к приезду Его Лазоревого Совершенства. В этот раз он взял с собой ещё и наследника, так что мне пришлось изрядно повозиться, чтобы все подготовить и проверить.

– Даже так! Интересно.

– Мне тут птичка на хвосте принесла, что ты с Алексией поссорилась.

Эта фраза заставила меня немного напрячься:

– Здесь с птичками напряжёнка. Если только рыбка на хвосте принесла. Так что ещё тебе нашептала эта рыбка?

– Ничего. Вы повздорили, Лекс ходит, как в воду опущенная, и с таким виноватым видом, как будто на ней тысячи преступлений, а ей волноваться совсем нельзя, и ты ещё демонстративно заперлась в своём кабинете.

– Что поделаешь, работа у меня такая.

– Как насчёт отдохнуть и развеяться, – мужчина подался вперёд, нависая надо мной, и тут его рука коснулась кончика моего яркого шарфа, которым я щедро обмоталась вокруг шеи. – Милый шарфик.

А ведь я уже хотела принять предложение, даже начала подумывать о том, как бы укрепить Завесу и прочее.

Но тут пришлось вернуться на грешную землю и вспомнить, что проблему наличия лазоревой хиты на моём теле, ещё никто не отменял. А следом вспомнился и тот сон, то ли сон, то ли явь, с неизвестным мужчиной в главной роли, что с ужасом рассматривал моё изуродованное тело, а именно так я сейчас и воспринимала хиту.

Нет, не хочу.

– Александр, твоё предложение более чем заманчивое, но в данный момент я вынуждена отказаться.

– Почему? Наоборот надо пользоваться моментом. Алексия чувствует себя очень виноватой перед тобой и готова пойти на уступки. На большие уступки. Кстати, ты так и не озвучила причину вашей размолвки с Княгиней. И странно то, что и моя сестричка молчит, как контуженный горх. Но, могу сказать одно, просто так Алексия идти на компромиссы не станет, значит, причина весомая, и там не просто камушек на душе лежит, а каменная гора ей покоя не даёт.

– Знаешь, как говорили на Земле, что простая вода камень точит, а уж воды Эквея так и вовсе гору перетрут в песок.

В голове мужчины полным ходом шёл активный мыслительный процесс, который красноречиво был изображён на лице. Но, вот понять смысл пословицы, и применить её к ситуации он, увы, так и не смог.

– Я не понял, что ты имела ввиду, но обещаю, в скором времени докопаться до истины.

– Как знаешь…

Вернувшись опять в беззаботно-счастливое состояние (и как только умудрялся так быстро перестраиваться в эмоциональном плане), Александр опять вернулся к вопросу:

– Ну, так как, могу я рассчитывать на твоё «Да» нашему совместному отдыху?

– Ты не представляешь, насколько это заманчиво звучит, но я пока не могу.

Мужчина слегка склонил голову, всматриваясь в моё лицо.

– Хорошо. А когда сможешь?

– Думаю, после церемонии обретения хиты.

Он неожиданно усмехнулся:

– Это когда мисс «Я_почти_княгиня_подчиняйтесь_мне_и_восторгайтесь» опозорится перед всеми?

Это он о Кассандре так? Чем же она его так задела?

– А почему она должна опозориться?

– Потому что шанс, что на ней будет хоть одна лазоревая блёстка, равна нулю.

– Не понимаю. Но, тогда почему остальные в этом так уверены? Кстати, Алексия в первую очередь?

Он соскочил со стола и сел в одно из кресел, вальяжно закинув ногу на ногу.

– А вот за это стоит поблагодарить Князя.

– В каком смысле?

– В прямом. Алексия ведь её терпеть не могла, эту Кассандру, всегда считала выскочкой и задавакой, но примерно год назад, Князь неожиданно стал оказывать ей знаки внимания, и пару раз даже прозвучала фраза о том, что он не сомневается и очень надеется на присутствие лазури в её хите. Вот с той-то поры Касси и задрала свой и без того длинный нос.

– То есть, Князь сам её вознёс на пьедестал?

– Совершенно верно.

– Но тогда с чего ты решил, что это всё Княжеская блажь, и лазоревой метки на ней не будет?

– С того, что это такой продуманный тактический ход. Причём, хочу заметить – очень эффективный ход. Он это сделал, что бы от него отстали остальные студентки и Алексия в том числе. Ты что не видишь, что Кассандра весьма рьяно бережёт своё место невесты подле Князя, старательно и планомерно изводя любую конкурентку.

– А Алексия?

– А сестрёнку Князь настолько достал, что та спит и видит, что он когда-нибудь переключит своё великокняжеское внимание на другую особь женского пола. Она десять лет пытается его женить и десять лет ничего не получается. А тут такой шанс.

– Ясно. Ты не в обиде за то, что наша прогулка откладывается?

Парень улыбнулся.

– Если ты думаешь, что я прямо сейчас пойду топить горе в вине, то этого не случится, но так просто ты от меня не отделаешься.

 Александр встал и вновь подошёл ближе, только на этот раз обогнул стол, взял меня за руку и поднес её к своим губам. Я даже дыхание задержала, упиваясь этим моментом и ощущением теплоты губ на своей коже.

– Я пойду, – он отпустил руку и сделал шаг назад. – У тебя работа, а я тебя отвлекаю.

– Надеюсь, мы не прощаемся? – восстановив дыхание, улыбнулась я.

– Даже не мечтай. Скоро увидимся, Элиза.

Открыл дверь, игриво подмигнул и ушёл.

О какой работе, после его посещения, могла идти речь, когда сердце не на месте и мысли заняты совершенно другим?

Но жизнь умеет правильно расставить приоритеты. Поэтому мысли в кучку я собрала быстро.

Дни потянулись за днями  какой-то стремительной и пёстрой чередой. Мой день был расписан, буквально по минутам. Руководство школой, плюс подготовка к празднику приобретения хиты, работа над Завесой, отработка языковых навыков.

Самое интересное, что эквейский язык, после моего незапланированного купания в источнике, стал даваться мне на удивление легко. Не просто легко, а так словно я когда-то его уже знала, но  по какой-то причине, забыла, а тут вдруг начала вспоминать. У меня даже произношение стало меняться и исправляться. Я долго думала, что же могло так повлиять на изменения. И пришла к кое-какому выводу. Не уверена, что он верный, но за неимением другого остановилась именно на нём. Итак, язык стал даваться лучше после того, как был снят блок, который мне поставила в своё время полковник Бишоп, которая в свою очередь бывала на Эквей и язык наверняка изучала. Отсюда вывод – может она мне ещё какие знания в голову впихнула, и снятие блока повлияло на их раскрытие и совершенствование. Интересно, сюрпризы от Натали Бишоп ещё стоит ожидать, или этим всё и ограничится? Чувствовала себя ящиком Пандоры. Может Натали запрограммировала меня на какие-то действия, а я ни сном, ни духом. Бредовые мысли по поводу бабули лезли в голову, но не могла же она предвидеть, что я когда-нибудь окажусь на Эквей. Или могла? Но, слава богине, каких либо ещё кардинальных изменений, я в себе пока не замечала.

Прямое общение со своими подопечными, увы, пришлось свести к минимуму. Всё руководство вела дистанционно. Обедала я так же у себя в кабинете, еду мне приносила Кэтти. Зефирка тоже пару раз порывалась позаботиться о моём желудке и вызывалась сменить дочь. Я улыбалась, благодарила за внимание к моей персоне и отказывалась. Вот не верила я в её добрые намерения. Яд она может мне туда и не подмешает (свидетелей много), но вот плюнуть может. Конечно, мой отказ ей не понравился. Девушка надула свои совершенные губки и по-детски обиделась.

Алексия извинилась передо мной и пообещала больше в мою жизнь не вмешиваться. Я её, конечно же, простила.  Но не потому, что я такая вся белая и пушистая, а просто потому, что беременной женщине лучше не волноваться, ей и так рожать скоро. Всё равно сделанного не воротишь, а мне ещё тут жить энное количество времени. Если не всю оставшуюся жизнь.

Я жила ожиданием какого-то громадного переполоха, всё внутри меня кричало об этом, и я никак не могла заткнуть этот крик предвестия.

Пару раз звонил Александр, спрашивал о самочувствии и о том, не передумала ли я с ним встретиться. Увы, порадовать парня мне было нечем, лазоревая метка всё еще оставалась на мне.

Штиль, царивший в моей жизни последние несколько дней, разморил меня, и я оказалась не готовой к ветру перемен, который налетел на меня нежданно-негаданно.

Обычный вечер, я как всегда допоздна задержалась на работе, просматривая отчёты. Спохватилась только в десятом часу вечера. Взглянув на часы, охнула и начала сворачивать свою бурную деятельность.

В коридоре было пустынно и очень тихо. Я быстро закрыла дверь, приложив руку к сенсору и прижав к груди папку, отправилась прямо в комнату. Стук каблуков гулким эхом отражался от стен, нагнетая обстановку.

«Как в старых фильмах ужасов, того и гляди какие-нибудь инопланетные монстрики из-за угла выползут, чтобы сожрать мой мозг… или сердце», – подумалось мне вдруг, и я криво усмехнулась, совершенно утратив настороженность.

Завеса была сильна, но даже она не могла справиться с той волной, что неожиданно хлынула на меня, ослепляя и погружая в водоворот чужих эмоций.

Ненависть.

Лютая, страшная и чёрная. Идущая из самого сердца.

Ненавижу. Как я её ненавижу!!!! Явилась и считает себя королевой. Мерзкая старуха!

Опираясь руками стену, я попыталась восстановить дыхание и избавиться от этой ярости, выплеснутой практически в истерическом пароксизме.

Господи, как же отвратительны были эти эмоции. Словно мутная, противная слизь, что шла из самого чёрного сердца. Мерзкая, злобная и жуткая в своей бескомпромиссности и агрессивности. Мне жутко хотелось смыть с себя всё это, принять ванну или душ, да хоть снова нырнуть в Священное озеро, лишь бы стереть с себя этот негатив.

Завесу удалось восстановить. Она даже не была пробита, просто эти эмоции были настолько яркими, что прошли, словно сквозь неё. Да, на отрицательные я как-то не настроилась, вот и поплатилась.

Тело покрылось испариной, и меня даже слегка замутило. Но я не задумывалась о том, на кого была направлена эта ненависть, и кто автор этой  сдерживаемой злобы. И это была моя вторая ошибка.

Прийти в себя до конца я так и не успела, мне просто не дали этого сделать. Что-то тяжелое с размаху ударило по затылку, и я провалилась в темноту.

Сознание возвращалось медленно, скачками и урывками. Я совершенно не понимала, где сон, а где явь и потому уже перестала пытаться разграничить их.

И опять был вертолёт, или качели.

Большие такие, старинные. На них становишься ногами, держишься за канаты и принимаешься раскачиваться. Вверх-вниз… вверх-вниз… К облакам, яркому солнышку… а потом снова на землю, где зелёная травка и яркие душистые цветы. И так до бесконечности… ветер в лицо, что развивает волосы и они падают, застилая глаза… как давно я не каталась на качелях.

– Будут тебе качели, только открой рот, – произнёс мужской голос ниоткуда.

Нет, не хочу мужчин в своём сне. Мужчины – это такая проблема.

– Большая, – согласился кто-то. – Но лекарство выпить надо.

Разве я болею, мне же так хорошо. Я свободна, как никогда до этого.

– Конечно, хорошо, но будет ещё лучше.

Лучше? Как лучше?

– Намного лучше. Ну же, не упрямься, открой рот.

Рот? Разве можно качаться на качелях с открытым ртом? А вдруг кто-нибудь залетит… Брррр.

Рассмеялся. И этот бархатный тихий смех, словно мягкой волной прошёлся по моей коже и проник вглубь сердца, согревая его.

Возбуждающе приятный голос и такой добродушно-гортанный смех…

– Спасибо… жаль, что ты ничего не вспомнишь этого утром. Но я обязательно запомню… Эли…

И в следующее мгновение я ощутила, как пахнущая какими-то незнакомыми травами, жидкость попала мне в рот. Она обожгла, заставила выгнуться от отвращения. Попыталась отвернуться, выплюнуть. Не дал, крепко сжимая в своих руках.

Сильный, зараза.

– Очень. Спи, тебе надо набраться сил.

Спать. Да, наверное, надо поспать.

– Вот и умница, – слышу я прежде, чем исчезают качели, небо, травка и этот таинственный мужчина.

Я засыпала…

…Пробуждение было внезапным, и отчего-то тревожным. Сознание несколько жеманно и неуверенно переступало с ноги на ногу, будучи в раздрае – проясниться ему или померкнуть и уплыть опять к яркому небу, зелёной травке и качелям. Странный какой-то сон. Не помню точно его содержания, но странный.

Итак, я резко распахнула глаза, упираясь взглядом в причудливый сводчатый потолок, с потрясающе красивым узором на нём. Это как проснуться в земном музее двадцатого века, такого далёкого прошлого.

Попыталась подняться и не смогла – острая искра боли, иголкой впилась в черепушку и заставила опять откинуться на подушки, восстанавливая дыхание и ругаясь сквозь сжатые зубы.

– С каждой нашей новой встречей ты меня удивляешь всё больше и больше, – тихо смеясь произнёс мужской голос и на горизонте возник Князь.

Ой, блин…

Стихийно, не взирая на боль в голове, на звон в ушах и искры перед глазами, принялась проверять Завесу. На месте, броня крепка, а мысли наши быстры. И что самое интересное, никто не напирает, не давит и прочее. Со стороны эквейта никаких эмоций, словно там не человек, а огромная каменная статуя. Либо наш Князь бесчувственная скотина, полностью лишенная эмоций, либо у него стоит очень и очень качественный блок. Может стенка на стенку?

– Всё рассмотрела и проверила? – спросила он и сел рядом.

Я не видела, но как прогнулась кровать под его весом, почувствовала. И смешинку в голосе тоже уловила, только никак не могла понять её природу – издевательство, ирония или добродушие.

А потом я вдруг вспомнила нечто невероятно важное!!! И рука лихорадочно метнулась к горлу, где нащупала шарф, который так и был намотан на мою шею, пальцы пробежали по пуговичкам – все на месте.

– Я тебя не раздевал. Если ты об этом?

– Угу, – я это уже поняла, особенно после того, как осознала, что лежу на кровати в туфлях.

– Так что, твоя честь не пострадала.

«Ваша тоже», – хотелось сказать мне ему, но я вовремя прикусила язык и принялась осторожно оглядывать комнату, где меня расположили. И чем больше вглядывалась, тем отчётливее осознавала, что она не только не моя, и даже не женская, а гораздо хуже – мужская и, о, кошмар, Княжеская.

Перевела взгляд на него. Наверное, в тот момент он ждал от меня красивой истерики или хотя бы негодующих криков. Князь даже дыхание затаил, ожидая первой фразы. Не знаю, как я выглядела со стороны, когда в сложные периоды жизни могла закатить нехилую истерику. Но, наблюдая такие театральные безумия, с женщинами в главной роли, я уяснила одно: женщина бывает честной только во время истерики. Спровоцировав её, не обижайтесь, а восторженно содрогайтесь от того, что она действительно думает о вас.

Но у меня даже мысли не возникло сделать что-то подобное. Да к тому же, на задворках сознания появилось воспоминание о жуткой ненависти, что обожгла меня ночью в коридоре. Сам удар помнила очень плохо, но его последствия ощущала очень хорошо. Итак, Князь каким-то образом нашёл меня ночью в коридоре и решил оказать первую помощь. Но для начала меня надо было куда-то отнести. В мою комнату нельзя – замок не откроется, к Алексии или Кэтти – тем более, значит остаётся только его спальня. Так что всё логично и предсказуемо.

– Вы не могли бы помочь мне сесть? А то разговаривать в лежачем положении не очень удобно.

– Конечно, – опять ухмыльнулся. Весело ему.

Усадил, поправил подушки, как заботливая нянюшка, и снова сел рядом, внимательно меня рассматривая лазоревыми глазищами.

– Истерики не будет? – Проверки не будет? – одновременно воскликнули мы и замерли, не зная, стоит ли повторять вопрос или стоит дождаться ответа.

– Повторюсь, ты всё больше и больше меня удивляешь, Элизабет Бишоп.

– Мне стоит бояться? – поинтересовалась я, принимая более удобное положение. Сидеть было намного комфортнее, не так шея болела и эквейта видела в гораздо более выгодном ракурсе.

Об интимности этого момента думать совершенно не хотелось.

– Смотря что ты себе напридумывала в отношении меня?

– А давно мы на «ты»?

– С тех самых пор, как ты переночевала в моей спальне, на моей кровати.

– В одежде и туфлях, – слегка приподняла бровь и выразительно улыбнулась. – Я понимаю одежду не стали снимать, а обувь почему оставили?

– А вдруг ты бы решила, что я покушаюсь на твою честь и достоинство?

– Вы так печётесь о моей репутации? Похвально! – нет даже намёка на сарказм.

– Знаешь, чем безупречней репутация, тем больше подозрений!

– Это вы мне так намекаете, что лучше со всей прытью удариться во все тяжкие, чтобы не просто так получать от окружающих порицание за падение нравственного облика?

Не выдержав, рассмеялась. Смех умер в зародыше под невероятно сильными волнами адской боли в затылке.

– Ох!

– Осторожнее. Лекарство, конечно, сильное, но стоит себя поберечь.

– Кто это был? – открыв глаза, спросила я и увидела, как Князь отводит взгляд.

– С ней уже разобрались, – а зубы-то как стиснул, поигрывая желваками.

– Зефирка, принцесса?

– Кто? – расхохотался он, мгновенно утратив серьёзно-виноватый вид.

Никогда не видела, как он смеётся. Улыбочки, усмешки – это было. Но вот чтобы такой яркий, искренний смех… Нет такого не было. И ему безумно шёл этот смех. Но больше всего меня насторожила моя реакция на него. Врать не буду, Князь очень красивый мужчина… или эквейт. В общем, он очень красивый, сексуальный и просто невероятный. Но когда он засмеялся… Мне казалось, что титул мистер Неотразимость он прочно закрепил за собой, и это его предел. Но я ошиблась – этот венценосный гад стал ещё более зашкаливающе очаровательным. Исчезло княжеское высокомерие из глаз, манерничание и апломб. И это неимоверно подкупало.

У меня даже дыхание перехватило. Хотелось просто сидеть и любоваться, а ещё потрогать…. О да, я бы его пощупала…

О, чёрт!!!

– Моэли? – откашлявшись спросила я, стараясь не краснеть. – Кассандра?

– Ну, Кассандра я ещё понимаю, но Моэли-то чем тебе не угодила? – продолжал мягко улыбаться он. И эта улыбка была ещё провокационее, чем смех. Ну как можно быть таким, а?

– Я заняла её место в школе.

– Ты заняла место Алексии.

– А вот она так не считает.

– Зефирка? – вновь повторил он и задумался на мгновение, после чего выдал: – Это же ваш земной десерт, да?

– Зефир, – вздохнув, поправила я. – Да.

– Надо будет заказать.

– Князь, вы заговариваете мне зубы, кто это был?

Вздохнул, помолчал немного, а после выдал:

– Паола.

27.09.2016

– Что, Паола? – с досадой отмахнулась я. Причем здесь эта влюблённая девчонка, когда я спрашиваю… и в этот момент до меня дошло. – Что? Вы шутите?

– Нет.

– Это бедное невинное создание?

– Не совсем бедное, и не совсем невинное, – сухо ответил тот, и я по взгляду поняла – не лжёт.

Прикрыла глаза. Внутри будто появилась огромная чёрная дыра, что безжалостно засасывает внутрь себя всё, что ни попадя, а в данный момент в бездну летели моя наивность, доверие к людям, оставляя зияющую, ноющую пустоту и абсолютный вакуум.

Я не знала, что ему ответить на это. Если бы это была Моэли или Кассандра, было бы намного легче, но Паола, эта малышка… Это просто в голове не укладывалось.

– Почему? – в конце концов, прошептала я, так и не открыв глаза.

– Тут моя вина.

Почувствовала ли я радость, от его покаяния? Ведь предупреждала Князя о возможных последствиях неподобающе легкомысленного поведения, просила быть сдержаннее… и что? Разве это его признание может теперь помочь несчастной Паоле.

Помолчав мгновение, Князь продолжил:

– Тут много факторов. Ты была свидетельницей её унижения…

– Вы сами меня привели той ночью в свою спальню, – устало перебила его я. А в голове всё билась и металась одна единственная мысль – это моя вина…

– Да, потом этот подарок.

– Какой подарок? – глаза пришлось открыть и взглянуть на него.

– С красной лентой.

Красная лента, что-то знакомое…

ах да, этот та коробочка, которую так активно пыталась мне втюхать Кассандра, а я по доброте душевной отдала Паоле. Ей ведь так нужна была поддержка.

– А-а-а. И что?

– Паола решила, что таким образом ты хочешь её ещё больше унизить, при всех делая явный намёк, на то, что она, как никто на Эквей, соответствует этой красной ленте, – ответил Князь.

– Что? Я не… О, господи, как же так? – спрятав лицо в ладонях, я с трудом сдержалась чтобы не закричать и не разбить что-нибудь.

Почему? За что? Как? У меня даже и мысли такой не было. Это ж надо, взять и так опошлить мои благородные порывы…

– И из-за этого она меня так ненавидит, да? Поэтому караулила меня вечером?

– Если тебе будет легче, то она не собиралась тебя бить по голове. Она вообще не хотела на тебя нападать.

Это он сейчас пытается её оправдать?  Или это я, стараясь найти в его словах отмазку, обеляющую эту девочку в моих же мыслях?

– И чем она меня стукнула?

– Статуэткой Богини.

Чёрт, как символично-то получилось.

– И что вдруг на неё нашло? Озарение? Психоз? Паранойя? –  вновь взглянула на Князя. – Сиюминутный порыв?

– А вот это уже интереснее, – ответил он. – Паола сказала, что не помнит сам момент нанесения удара. Говорит, что ей не спалось, потом она увидела тебя… ну, а дальше всё как в тумане.

– Ерунда какая-то.

– А что чувствовала ты?

– В каком смысле?

– Ты же должна была уловить эмоции… а что в этом удивительного? – мой удивлённый взгляд сказал ему о многом. – Не надо делать такое лицо. Я знаю, что ты эмпат, так же, как и твоя бабка. Значит, должна была уловить эмоции даже с Завесой.

– Скажите, а есть вообще что-нибудь, чего вы не знаете, Князь? – прошипела я сквозь зубы.

– Есть, – охотно кивнул он. – Я не знаю, какого цвета хиту тебе подарила Богиня.

И взглядом указал на платок, который я на рефлексах тут же прикрыла рукой. А сам улыбнулся, вот только глаза эта улыбка уже не тронула.

– Даже не хочу спрашивать откуда…?

– Я знаю? – перебил меня величество. – А всё очень просто. Блока у тебя нет? Нет. Сама снять его ты бы никогда не решилась, значит, тебе в этом помогли. А на Эквей есть только один способ это сделать – окунуться в Озеро. Правильно? Правильно. Мне только интересно, как Алексия тебя туда затащила? Добровольно ты бы ни за что туда не залезла.

– Обманом, – буркнула я, стараясь не покраснеть. До сих пор стыдно вспоминать, как виртуозно Княгиня меня развела, как дурочку.

– А поподробнее?

– Я думала это простой бассейн с пресной водой.

Кивнул и улыбнулся:

– Примерно это я и предполагал. Дальше. Не в твоем характере идти у кого-нибудь на поводу, значит ты, наверняка, потребовала пузырёк с настойкой, чтобы смыть хиту, не так ли?

Либо он слишком умный и проницательный, либо я полная дура, действия которой невероятно предсказуемые.

– Предположим, – нехотя, ответила я.

– Знаешь, на первый взгляд можно решить, что у тебя никаких изменений не произошло, ведь лицо и руки открыты. Но потому, как ты старательно прикрываешь шею этим платочком, я могу сделать вывод, что кое-что всё-таки осталось… Какой аргумент привела Богиня, чтобы ты не смывала хиту до конца?

– Весомый, почти убойный.

Покивал, продолжая гипнотизировать шарфик.

– Покажешь?

– Нет! – быстро рявкнула я, чуть ли не ползком отодвигаясь от него вверх по подушке. – Вам не кажется, что хита – это последнее, что должно нас в данный момент волновать?

– Я просто хочу узнать того несчастного, которого Богиня избрала твоим суженым, – невинно улыбнулся Князь.

«В зеркало посмотри, гад лазоревый!»

– Это лишнее. Суженый в мои планы не входит.

– А кто входит?

– Князь!!! – несколько нервно воскликнула я. Мне совершенно не нравилось в какую сторону пошёл наш разговор. – Давайте вернёмся к Паоле. Я не могу поверить, что её антипатия ко мне могла достигнуть таких размеров.

– Каких «таких»? – сразу зацепился он за слово. – Что ты почувствовала в коридоре?

Вновь вспомнила те страшные, жуткие эмоции, ту волну, что хлынула на меня из пустоты.

– Ненависть, – ответила я тихо, и отвела взгляд. – Настолько сильную и чёрную, что она прошла сквозь Завесу так, будто её и не было вовсе.