Текст книги ""Стерва" для Ледяного Дракона (СИ)"

Автор книги: Татьяна Призрачная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 14

«Стерва»

Сон был томительным. Перед тем, как лечь в постель, меня стала терзать мысль: "Почему я здесь? Почему не опустилась в ад, или… я, конечно, сомневаюсь, что это было возможно по всем канонам религий, что были в моем мире, но и в рай было бы неплохо попасть. Почему другой мир? Что я тут забыла? И есть ли рай, ад, о которых так много спорят, рассуждают и дают советы религиозные мужи? Как я попала сюда? И где настоящая Стехана?".

«А вдруг она очнулась в моем теле?» – появилась мысль прямо перед тем, как мне закрыть глаза. «Тогда моему бизнесу придет конец» – начались рассуждения. Прекратила их. Так как знала – сон важнейшее, что есть на свете для делового человека, да, еще и недавно умиравшего. Очистила сознание от мыслей по поводу тех дел, которые изменить я не могу. Постаралась подумать о прекрасном, чтобы сны были спокойными и плодотворными. И в этот самый момент в памяти всплыло лицо Радигоста.

– Тьфу, ты, Господи! – открыла тут же глаза шире и помахала перед лицом, будто это поможет прогнать образ заносчивого Властителя местных земель, – Тебя еще тут не хватало.

Но как бы я не боролась с наваждением. Но в этот дневной сон Дракон с невероятно красивым человеческим обличием много раз возвращался в мой мозг, и почему-то сильно волновал. Я, конечно, же не выспалась так, как собиралась. А после пробуждения вертелась одна мысль: «Должна свершиться судьба». И это было как навязчивая идея. Вот только что за судьба, и для кого именно, было непонятно.

После пробуждения я не ждала гостей. Поэтому волосы как-то невероятно не укладывала. Просто привела в порядок после сна, вплела в них красивую ленту. Накинула платье попроще, мех не такой вычурный и отправилась искать родню.

– Проснулась? – с улыбкой встретила меня мать, привычно уже для меня суетящаяся на кухне.

– Ты опять готовишь? – слегка укоризненно спросила ее.

Я не привыкла к такой заботе, да и неудобно было напрягать женщину такими хлопотами. Внутри меня постоянно трепыхались разные чувства. Я не могла сказать, что у меня невероятная дочерняя любовь к Кремлине, но и теплотой к ней я однозначно прониклась. Очень трудно остаться равнодушной к такой доброте и заботе.

– Вам надо есть, вы молодые. Да и вечер уже. Это ты спала, а Негорад в мастерской кружился.

– Да? – обрадовалась рвению брата.

– Как только ты ушла спать, он отправился к торговцу галантереей и принес от него гребни, и даже какие-то булавки для волос.

– Как хорошо. Вот видишь, твой сын возмужал.

– Я даже дышать на вас боюсь, – села на стул Кремлина, облокотилась на стол и запрокинула голову, чтобы слезы не катились по ее щекам.

Подошла и обняла женщину, прижала к себе, погладила по спине, дала эмоциям выйти.

– Ты не думай, – как только немного ее отпустило, стала оправдываться она, – это я от счастья. Даже представить себе не могу, если бы Радигост мимо не пролетал. Чтобы было, если бы тебя не успели исцелить. Чтобы было со мной, с Негорадом. А теперь… – обняла меня крепко-крепко, – Я думаю, что нет худа без добра. Вы никогда не были такими дружными, ты была молчаливой, а Негорад таким несерьезным. А теперь вы разговариваете, обсуждаете, приходите к общему мнению. Мастерская опять обрела жизнь. Это ли не чудо?

– После черной полосы всегда приходит белая! – только и смогла ответить я.

– Это какая-то мудрость из книг твоих? – посмотрела с интересом мать.

– Да, после горя приходит радость, всегда, главное дождаться, – улыбнулась женщине и поспешила в мастерскую, чтобы проконтролировать брата.

Пока шла от дома до мастерской почувствовала странное присутствие. Начала крутить головой, никого не обнаружив, вскинула голову кверху. И там кружил огромный дракон. В этот раз он уже не вызывал той бури эмоций, как в первую встречу. Возможно, это потому, что я знала, как выглядит эта ужасная тварь в человеческом обличии. А еще, видимо, потому, что высокомерие этого существа с двумя личинами было настолько велико, что даже его грандиозные размеры в личине огромной рептилии не могли сравниться и превзойти его. А я не терпела высокомерия по отношению к себе. Поэтому злость, кипящая внутри, заглушала страх.

Проследив спокойно траекторию полета, проводила взглядом Дракона, и пошла прямиком к мастерской. Но чуть не дойдя, подпрыгнула от неожиданности, так как со спины меня окрикнул мужской знакомый голос.

«Стерва»

– Стехана! – требовательный, властный.

По спине пробежали мурашки. «Как он бесшумно приземлился? И как обращается в человека? Очень интересно» – забегали мысли в голове одна за другой. Остановилась, но не спешила оборачиваться. Только спину выпрямила так, что казалось, еще чуть-чуть и позвонки повыпрыгивают со своих мест. Прислушалась к тишине, что последовала за окриком. Плавно, с грациозностью царицы, стала оборачиваться, чтобы убедиться, что мне не померещился голос Радигоста.

– Ваше… – замялась в обращении.

Если бы я была в своем мире, то оно понятно: «Господин, гражданин» – традиционные обращения, а тут? «Величество?» – больше подходит для царей средневековья. «Высочество?» – подошло бы, если брать в расчет высоту его полета. Из моих раздумий меня вырвал собеседник. Он с насмешкой сокращал расстояние между нами. А я так и застряла в неглубоком реверансе, не находя нужного обращения к правителю этих Земель.

– Для начала мне желают здоровья, примерно так: «Доброго здравия, Властитель», можно заменить на «Правитель», или «Великий Дракон», есть вариант – «Могущественный Радигост».

– Доброго здравия, Великий Радигост! – наконец-то завершила начатое и разогнула затекшие коленки.

– Ты невыносима, Стехана. Даже в поклоне ты умудряешься быть высокомерной.

– Я? – удивилась так сильно, что аж взвизгнула, – Это я высокомерная? – продолжила визжать, потом взяла себя в руки и понизила тон голоса, – Может быть, это я наплела с три короба про обычаи Земель приветствовать Дракона? Это я хочу, чтобы больной, недавно вернувшийся с того света человек вставал передо мной на колени и преклонял голову?

– Так ты этого не сделала все равно! – стал оправдываться Властитель, все больше сокращая между нами расстояние.

– Конечно, я же не одна в лесу живу. Есть люди, кто объяснил мне процедуру приветствия. И там ничего не говорилось о том, о чем поведали мне Вы, – ткнула пальцем в металлический панцирь на груди Радигоста.

От сильного и быстрого столкновения с железом палец пронзила резка боль. Замотала рукой. И со злостью посмотрела в красивые глаза, стоящего передо мной, мужчины.

– Если вы так всемогущи, велики и несравненны, то зачем этот панцирь? Зачем защита?

– Я непобедим и неуязвим только в обличии дракона. Как человек – я уязвим, – спокойно поведал мне Правитель, с интересом вглядываясь в мое лицо, – Ты и правда, очень красивая, Стехана.

– А вы не верили? Не видели, когда исцеляли? – удивилась открытию, которое сделал для себя собеседник.

Радигост ничего не ответил. Только продолжал разглядывать мое лицо, которое было достаточно близко от него.

– А в облике дракона вы совсем-совсем не уязвимы? – меня стал мучить интерес.

– А ты решила меня извести? – приподнял вверх черную бровь мужчина, тем самым став еще более красивым.

– Зачем же? А защищать нас, кто будет? Я переживаю, насколько безопасно тут жить. Я ведь свое дело открываю. Мне нужны гарантии!

– О, какая ты деловая! А разрешение ты спросила?

Тут же стушевалась. Ведь я начала так рьяно свое дело, но даже не вникла в то, какие тут законы, порядок согласования, налоги, разрешения…

– Ой, а нужно было? – сделала максимально кукольное лицо с растерянным взглядом максимально распахнутых глаз.

– Ты неподражаема, – навис надо мной, еще с большим интересом разглядывая лицо, волосы, шею, и… эй, грудь.

– Я пользуюсь землями родителей, мастерской отца. Какие надо оформить документы, получить разрешения? – включила деловую женщину, раз невинная девица не справилась со своей ролью.

– Так как вы дети Кремлины, то – никакие. Она замечательная работница. И я ценю ее. И готов помочь ее сыну.

– Почему только сыну? – тут же выцепила важный момент в разговоре, – а Я?

– Ты женщина. И с тобой не будут вести дела серьезные торговцы. Ты должна думать о браке, детях.

– А если я не хочу, – теперь расстояние сократила я, и последнее слово просто выдохнула в лицо Радигосту.

Мне казалось, что я настолько впала в бешенство, что извергала пламя, только его никто не видел.

– А никто не спрашивает, – еще сократил расстояние мужчина.

От такой невероятной близости стало не по себе, почему-то вылетели мысли, угас пожар, который вырывался из меня и готовился испепелить Ледяного Дракона. Он в свою очередь тоже поумерил пыл и замер, все так же с интересом рассматривая меня, только теперь все чаще останавливая взгляд на губах.

– Я буду вести дела с несерьезными торговцами, – шепотом произнесла я.

– Тогда твое дело прогорит, – так же еле слышно произнес Радигост.

– Значит, это будет мой опыт. Я учту ошибки и начну заново!

– Даже не сомневаюсь, – наклонился так низко, почти коснулся моих губ своими, мужчина, но в последний момент отвернул лицо в сторону, а после и сам отошел подальше.

Глава 15

«Стерва»

Еще какое-то время смотрела вслед удаляющемуся мужчине в странном металлическом панцире. Но через какое-то время опомнилась, развернулась в нужном направлении и отправилась в мастерскую. Уже смеркалось. В помещении горели свечи. Было тихо, только потрескивали дрова в печи. Брат сидел за столом, подпирая голову одной рукой.

– Чего домой не идешь, если уже ничего не делаешь? – спросила, заходя.

Парень подпрыгнул на стуле от неожиданности, но не обернулся.

– Мать сказала, что ты не только гребни взял, но и какие-то заколки.

– Булавку деревянную! – отозвался брат все также, не поворачиваясь.

– Это как это? – удивилась, и не могла представить себе булавку только из дерева.

– На столе, – игнорирование со стороны брата начинало напрягать.

Подошла вплотную к деревянной мебели, вгляделась в гребни, что уже успел обработать Негорад, и среди них увидела тонкую палочку с наконечником. Рядом с ней лежала точно такая же палка, только вместо искусно вырезанной розы у нее на конце был просто шар.

– Вот это да! Это ты вырезал? – мой восторг был неподдельный, даже намека на театральность.

Я не ожидала, что можно вырезать такую красоту, да еще так быстро.

– Это просто цветок. Причем не самой тонкой работы. Сделал на скорую руку. Нравится? – все так же, не поворачиваясь, разговаривал со мной брат.

Обошла стол, приблизилась к Негораду, обняла его со спины. Но вместо тесных братских объятий в ответ, получила бурю негодования.

– Зачем, зачем ты так себя ведешь? – возмущался парень, вскакивая со стула и скидывая мои руки с себя.

– Что не так? – я была закатить глаза, но сдержалась, – Я правда очень рада, что ты оказался рукастый. Роза прекрасна. Делать еще тоньше, лучше и витиеватей не надо. Работы больше, а смысла никакого.

– Да, причем тут роза! – стал психовать мастер.

– Тогда сядь и спокойно объясни, – села на стул и указала на соседний взглядом.

– Почему ты такая? – нехотя присел на стул напротив Негорад.

– Какая? – как можно спокойней и тише переспросила его.

– Спокойная!

– А мне надо сходить с ума, как тебе? Из-за чего? – не понимала окончательно ничего я.

– Потому что тебя предали. Предали из-за девушки, которая и мизинца твоего не стоит.

– Господи, Боже! Ты можешь нормально говорить? Кто меня предал? Кареслав? Так он мне никто!

– Какой Кареслав! – завизжал раздражено брат.

– А кто тогда? – взялась за голову, чтобы не сойти с ума, будто если у меня поедет крыша, так я ее удержу на месте.

– Я, я же предал.

Прикрыла глаза, чтобы собрать мысли, что последнее время нескончаемой чередой шли через мой мозг, а я даже не успевала их анализировать.

– Не делай вид, что тебе не больно. Я понимаю, что любому будет больно и обидно.

– А мне нет, – тут же остановила поток братского самобичевания, – Ты так убиваешься из-за того, что я разгадала твой план по выпихиванию меня из дома с благородной целью – замуж? Но твоя цель не оправдала средства? Красавица оказалась чудовищем, а сестра пригодилась самому?

Негорад, наконец, посмотрел мне в глаза, и на его лице читалось удивление.

– Ты и правда не переживаешь? – переспросил он.

– План был слишком простой, я бы сказала, наивный. Поэтому и провалился.

– Стехана! Как ты можешь? Ну, ругайся, плачь, ты так любила плакать раньше! Ну, обзови меня! Не таи обиду. Выскажи все.

– Нечего высказывать. Было и было, надеюсь, ты понял, что был неправ?

– Конечно, прости меня! – взял за руку меня парень.

– Вот и славно. Ты прощен.

– Может, Кареслав прав?

– В чем? – сама не знаю почему, но имя этого напыщенного индюка меня раздражало.

– Когда Дракон тебя исцелял, то заморозил, – последнее слово он произнес шепотом.

– Что? – еле сдержалась, чтобы не засмеяться.

– Ты любила, плакала, грустила, смеялась, а теперь будто все чувства из тебя убрали. Заморозили!

– Я заблуждалась, как и ты. А теперь прозрела и повзрослела. Вот и весь секрет. Не переживай, мы все не идеальные. Каждый может ошибиться. Для того мы и семья, чтобы не дать упасть. Кто если не мы простим друг друга и поддержим?

– Точно! – радостно обнял меня брат, – Я представить себе не мог, что так люблю тебя. И мне самому очень больно, что так поступал, я сильно ошибался. Но хорошо, что все встало на свои места.

– Конечно! – нежно улыбнулась собеседнику, у которого будто крылья появились.

Негорад засобирался. А я смотрела на молодого мужчину и понимала, что не поймет он, как это ничего не чувствовать из-за предательства. Потому что у него еще живое, пылкое сердце. А мое уже нет. Не зря мне давали прозвища мои сотрудники. И они были правы. Но только никто из них не знал, почему я стала такая. Так же как и не понимает меня Негорад. Для него непонятно, как можно не страдать от того, что тебя предали. А после того, как меня предали нескончаемое количество раз самые близкие и любимые мной люди, все остальное уже неважно. Наоборот, сложнее поверить, сложнее почувствовать что-то в ответ на то тепло, что дарит мне Кремлина. Трудно полюбить чужую мать, когда твоя собственная выбрала не тебя, а богатого мужа, твой отец выбрал бутылку, самый любимый мужчина – женщину, что оказалась доступнее и фигуристей. После этого все предательства партнеров, коллег, заказчиков казались незначительными, само собой разумеющимися. «Снежная королева», «Стерва», «Бездушная душнила» и многие другие прозвища рождались в веселых головах людей, но ни у кого не зародилась мысль, а по своей ли воли я стала такой? «Меня заморозили уже очень давно, и заморозка никак не отойдет» – подумала я уже в пустой мастерской.

– Зачем я тут? – опять появился вопрос.

Но ответить на него мне никто не мог.

Радигост

– Почему ты скрывал от меня причину смерти родителей? – как только вернулся в замок, тут же нашел Леонория.

– Откуда такие вопросы?

– Не переводи тему!

– Мне интересно, что подвигло тебя об этом размышлять?

– Я имел право знать правду.

– Мне тоже интересно узнать ответ на мой вопрос.

– Ты издеваешься?

– Нет, я спрашиваю. Тогда я наложил забвение на эту тему. И оно работало. Что изменилось сейчас? Хочу знать.

– Я разговаривал со Стеханой, мы обсуждали мою неуязвимость. И тут до меня начало доходить то, что давно должно было породить вопросы.

– Как могли убить двух Ледяных Драконов?

– Да, ведь мы можем умереть только от заморозки друг друга. А других Ледяных Драконов больше нет.

– Тогда появляется два варианта: либо я убил, но почему тогда оставил тебя в живых – Властителем все равно не стал, либо они убили друг друга, что было не логично. Я рассказал тебе о причине до этого разговора, и прошу больше тебя эту тему не поднимать. Я слишком долго старался ее умолчать. И да, я специально наложил чары. И не жалею об этом. Зачем ты тревожишь старые раны?

– Для меня это важно! – стал орать я.

– А что это изменит? Родителей не вернуть. А вот порадовать соседей байкой про проклятье – это, пожалуйста. Нужны ли людям лишние потрясения? Не нужны. Сам подумай, надвигается голод, люди чувствуют себя уязвимо, еще и вера в Властителя будет подпорчена. Какого будет твоему народу? А главное, зачем все это бередить?

– Но это мои родители!

– Их не вернуть! Тебе самому пора стать отцом! – опять встал на свой конек дядя.

– Ты не исправим! – рыкнул что есть мочи и ушел прочь.

Уже в своей спальне, сидя в кресле, стал обдумывать ситуацию. С одной стороны, меня злило, что моей головой управлял родственник. Что я не все знаю о своем роде. А с другой – он прав. Знай причину гибели отца и матери, все равно ничего не мог бы изменить.

– И все равно знать правду надо, – утвердил сам для себя.

Внутри появилось что-то неуловимое. Вспомнилась Стехана. Если бы не разговор с этой несносной девушкой, то я так и не знал бы правды. Но это осознание стало уходить на второй план, а на первый выступили воспоминания разговора. Ее улыбка, ресницы, светлые, но длинные, обрамляющие потрясающие глаза, как два крыла. Губы…

– Что со мной? – захотелось стукнуть себя по щекам.

Столь необычных ощущений я не испытывал никогда, вспоминая девушек, дракониц.

– Ведьма? – шепотом спросил сам у себя.

Тут же вспомнился процесс исцеления. Что-то шевельнулось тогда во мне. А сколько сил она впитала тогда? Я думал не уйду на своих ногах. А эта ее непокорность. Властность. Холодность. Женщины в селе ведут себя иначе, когда я предстаю перед ними в человеческом обличии. Их сердца трепещут, и я слышу их дребезжание. Они вздыхают, томно смотрят, прикусывают губы. И в этот самый момент вспомнил губы Стеханы.

– Морок, как есть, морок! Очаровала! – вспомнил, что говорил мне волшебник, – Надо сходить. Пусть расскажет мне о ней. А пока надо силы магические подключить и очистить себя от ее власти.

Весь тот вечер я расходовал силы на то, чтобы избавить себя от чар Стеханы. Уснул поздно. А во сне была опять она.

Глава 16

«Стерва»

Вечером, после возвращения из мастерской, мы все вместе ужинали. Булавку для волос, на которой Негорад вырезал розу, я тут же вставила в волосы, а вторую, которая все еще оставалась с простым шариком на конце, прихватила с собой.

– Ты знала, что братец искусный резчик по дереву? – спросила за столом у матери.

– Нет, – удивилась она и потянулась к булавке в моих руках, – ваш отец был мастер своего дела, так что ему есть в кого.

Вместо той палочки, что была еще не обработана умелой рукой парня, я вытащила из волос резную булавку, протянула ее матери. Женщина с улыбкой ее приняла, стала разглядывать и с придирчивостью эксперта ногтем стала указывать молча брату на недочеты.

– Ты была главным критиком у отца и экспертом? – тут же поняла, откуда такая скрупулёзность и знание ремесла.

– Он очень много работал, показывал мне, я видела вещи, которые сделаны идеально, конечно, теперь я могу сразу сказать, где, что не так, – женщина ласково взяла за руку сына и поддерживающе ее сжала.

– Вот, у нас, оказывается, есть приемщик. Брак не просочится к покупателю! – рассмеялась я.

– Для первого раза, хорошо, – подбодрила мать парня.

– Надо подумать, какой будет дизайн у булавок. Все одинаковые, парный, или все палочки уникальные?

– Я это сделал для тебя, – нерешительно произнес Негорад, – я не думал делать это для всех.

От того, что кто-то что-то сделал специально для меня, без просьб, да еще с такой душой, у меня дыхание перехватило. Я смотрела на палочки, на брата, мать и не верила, что это происходит со мной. Видимо, именно в этот момент я окончательно начала понимать, что попала в семью. Что теперь у меня есть мать и брат.

– Я тебе очень благодарна, – прижала булавки к себе, – они очень красивые. И если ты такой мастеровой, то почему бы не делать и их для продажи?

Парень пожал плечами, перечить не стал, но и сразу согласия не дал. Мы долго говорили о том, что будет завтра. Строили планы и предположения. Было уютно, хорошо, по-домашнему. Но с самого начала вечера у меня был вопрос, и в конце я его все-таки задала:

– Мам, а как погиб отец? Он болел или это был несчастный случай? – ни с того ни с сего выпалила, чтобы не передумать.

– А почему ты спрашиваешь? – растерялась женщина.

– Мне интересно. Мы так много говорим последнее время о нем. Он много нам оставил, Негорада многому научил. А куда делся сам? – посмотрела на брата, ища в нем поддержки, но тот стушевался.

– Мы с вами договаривались, вы обещали, никогда не спрашивать про отца. И все-таки спросила.

– Но я не помню данного обещания. И по какой причине мы его дали, – пояснила свой вопрос.

– Маме очень больно вспоминать все это. Его не вернуть. Она старается пережить эту боль. И мы обещали ей помочь, больше о ней не напоминать, – как бы напомнил мне брат о том, о чем я и не подозревала.

– Простите! – тут же извинилась я.

Но некая таинственность вокруг смерти родителя заострила интерес к данному вопросу.

– Сегодня опять прилетал Радигост! – почему-то невесело и с укором перевела тему разговора мать.

– Да, он делал облет земель, и спустился, когда увидел меня.

– Откуда такое внимание к тебе? – все так же с недовольством поинтересовалась Кремлина.

– Как это? Ты сама же говорила, что я теперь его подопечная, ведь он много сил потратил. Интересуется, не напрасно ли? И ему донесли, что дело мы с Негорадом организовали. Что опять мастерскую отца открыли.

– Что он спрашивал про отца? – заволновалась женщина.

– Ничего! Я спросила, должна ли я ему что-то. Он сказал, что так, как ты на него работаешь, то нет. Выделил Негорада, сказал, что помогает ему. А не мне. И указал мое место – рядом с мужем и детьми.

– Тут так заведено, Стехана. Я надеюсь, – глаза женщины округлились, – ты не ошарашила Властителя своими разговорами о том, что замуж не пойдешь?

– Нет, – недовольно засопела, – не успела, он улетел.

– Слава Вышним Силам! – выдохнул облегченно брат.

Не выдержала и скривила недовольную гримасу на лице. Скрестила руки на груди и отвернулась от новых родственников.

– Ох, Стехана, где ты такого только набралась? – в ужасе заохала Кремлина.

– В каких книгах пишут, что это красит женщину? – удивился Негорад.

– А почему, по-вашему, женщина должна быть только красивой, удобной и милой? – закипела окончательно я.

– Тогда зачем она такая нужна? Некрасивая, вредная, едкая? – рассмеялся парень.

– А вот и пожалуйста, – включила маленького ребенка, оставалось только язык показать.

– Так, давайте спать! – стукнула в ладоши мать.

– Я недавно встала! – начала было спорить, но потом поймала себя на мысли, что совсем скатываюсь в детство и прекратила.

Молча собрала со стола посуду, сложила в большую лохань, где мать ее замачивала, поцеловала женщину, обняла брата и ушла в свою комнату.

– Никто ведь не придет проверять, сплю я или нет. Видимо игра в дочки-матери окончательно меня расслабила. Неужели мне всю жизнь так безумно хотелось, чтобы меня любили? – поговорила в тишине комнаты сама с собой.

Ответа я в тот вечер в себе не отыскала, спать не хотелось. Поэтому немного походив по комнате, вспомнила, что есть в комнате ящик, который закрывается на ключ. Подошла к шкафу, дернула еще раз, чтобы проверить, выдвижную полочку, которая никак не поддавалась. Надо сказать, комната была обставлена, хоть и без лоска, но вполне добротно. Мебель была вся из массива дерева: тяжелая, надежная, добротная, долговечная, красивая. Замочек туда был вставлен тоже не простой. Просто так его не откроешь.

– Неужели, серьезно? – удивлялась вслух каждый раз, когда замок не поддавался, – Придется весь вечер искать ключ? – стукнула себя по коленкам и встала, – И где его могла хранить Стехана?

Вечер я себе обеспечила занятием. Переворошила всю комнату. Искала в шкатулочках, на самых верхних полках и ящиках. На дне сундука с платьями, переворачивала пуф, заглядывала за зеркало. Даже под кроватью проползла.

– Куда же ты могла его деть!? – уже в отчаянии упала на кровать и обняла подушку двумя руками.

Уткнулась лбом в нее. И почувствовала, что под ней мне что-то холодит кожу. Откинула ее.

– Ну, конечно! – расхохоталась я, глядя на маленький металлический ключик.

Тут же встала с кровати, взяла ключ и открыла замок. На полке было пусто, только лежала стопка бумаг, обернутая кожей с завязками и карандаш.

– Да, ладно! Дневник? – удивилась. Мне казалось, что даже в нашем мире уже никто таким не занимается, а уж в чужом, и подавно.

Вынула листы, карандаш. Последний положила обратно, так как дополнять что-то сочла неправильным. И тут же задумалась, а правильно ли то, что я собираюсь его прочесть?

«Стехана»

По сути это были листы, заполненные мной, но, с другой стороны, я понятия не имела, что там написано. Я не знала надолго ли я в этом теле, была велика вероятность, что это мое пристанище на всю жизнь этого тела. И тогда мне было просто необходимо узнать, чем жила Стехана, о чем мечтала, чем увлекалась, чего боялась, а самое главное, в этих листах мог храниться ответ на тот вопрос, что мучает последнее время: «Зачем я попала в этот мир?».

– Прости, – обратилась к потолку, как бы адресуя слова Стехане.

Размотала тонкую кожу, листы были сложены аккуратно. Почерк был по-девичьи ровный, аккуратный. Стала разбирать написанное, и как ни странно язык и почерк был мне знаком.

Из написанных строк я узнала, что дневник Стехана начала вести сразу после смерти отца. В этих Землях не принято выражать свои сильные эмоции, и поэтому всю свою боль девочке-подростку приходилось изливать желтым листочкам. Боль была нестерпимой. И много бумаги было исписано словами об ее переживаниях. Читать было очень трудно. Но девушка росла. Постепенно боль утихала, притуплялась. Девушка увлекалась познанием мира, чтением, и… влюбилась.

По началу я не смогла понять, кто же этот счастливчик, и так как все вокруг твердили мне о любви к Кареславу, то подумала, что это именно он. Но… что-то не вязалось в рассказах об парне.

Чтение меня очень захватило. Я полночи изучала жизнь той девушки, в чье тело я переместилась. И уже ближе к утру была повергнута в шок. Так как ее объектом воздыхания оказался не кто иной, как – Радигост.

– А как появился в истории Кареслав? – от шока стала сама с собой разговаривать вслух.

– Стехана! – по-прежнему называла меня по имени мать, – Ты не спишь? Скоро прибегут девушки, надо делать маски.

Любопытство распирало, мне хотелось прочесть дальше. Откуда взялся этот недодруг Негорада? Почему отверг девушку Властитель? Хотя, последний вопрос не был уж сильно вопросом. Династические браки, разность между социальными слоями во всех мирах одинаковые, да еще тут разновидовость на лицо. Как можно полюбить красивое человеческое воплощение – понятно, но что делать с Драконом?

– Дочка? – раздался уже более требовательный стук в дверь.

– Как в кино, на самом интересном месте! – вздохнула и тихо произнесла я.

Сложила почти так же, как было, листы, обернула кожей, положила в ящик, повернула ключ, и убрала его под подушку.

– Не спать много суток подряд я не смогу, – пробурчала матери, выходя из комнаты, вместо приветствия.

– Я рада видеть тебя этим утром! – проговорила бодро родительница.

– Нам нужны работники! – утвердительно сообщила я.

– Вышние силы тебя так любят и поддерживают, что предугадывают желания. У нас под дверью вьется вчерашняя покупательница. Мне кажется, что она не за вторым гребнем пришла.

– Это прекрасно! – обрадовалась утренней гостье.

Пока я растирала лицо, и пыталась проснуться за столом в кухне, Кремлина сбегала во двор и позвала девушку.

– Вот, как и думала, она очень заинтересовалась тобой, и твоим делом, и очень хочет пойти к тебе в помощницы.

– Очень рада, меня зовут, – начала знакомство с будущей сотрудницей я.

– Стехана, – бодро перебила меня девушка, – кто же тебя теперь не знает? А после того, как ты поставила на место Бедулю, так в каждом углу наших Земель знают имя Стехана.

Поперхнулась водой, поэтому пришлось ее выплюнуть.

– Кого я поставила на место? – моему удивлению не было конца, казалось, может я ослышалась.

– Ну, Бедулю, девушку, что пришла вместо меня за гребнем. Самую красивую в наших селениях.

– Ужас какой! Кто додумался ее так назвать? – моему возмущению не было предела.

– Родители! Они ее очень любят и оберегают. Ее имя значит оберег от бед.

– То есть, это вы считаете нормально?

– Да! – в недоумении отступила чуть назад девушка.

– Та-а-к, а тебя тогда, как зовут?

– Бедислава, – гордо произнесла она.

Закрыла лицо руками, чтобы не рассмеяться в голос.

– Уверена, тоже означает что-то хорошее! – подбодрила себя.

– Мое имя значит славная в беде, – с гордостью произнесла гостья.

– Прекрасно, но давайте беды оставим за спиной, и пойдем к счастью. Я буду звать тебя Слава, а ты меня Стеша, договорились? Все, что ты видишь, слышишь, узнаешь здесь, никому не рассказываешь, не передаешь и не разбалтываешь по сельчанам. Договорились? Если узнаю, что ты так сделала, выгоню, не заплачу и больше ничего не продам. Поняла?

Девушка согласилась. Было видно, что ей так хочется, чтобы ее взяли в помощницы, что была готова согласиться на любые условия.

– Как хорошо начался день. Пусть и пройдет успешно! Я научу тебя делать маски, мыло, и ты будешь приходить утром и делать эту продукцию. А потом весь день свободна.

Девушка с радостью приступила к обучению и помощи. И я сильно просчиталась с количеством изготовленной продукции. Поняли мы это в тот момент, когда около нашего дома было целое столпотворение.

– Вот это рвение к красоте! – поразилась, выглянув в окно.

– Ты стала очень известной благодаря яду Бедули. Она столько о тебе вчера говорила гадости, что только и разговору было о тебе.

– Вот и отдел рекламы без зарплаты у нас образовался, – усмехнулась я.

– Что происходит тут? – вышел сонный Негорад, напомнив мне, что вчера мы привели его в порядок и теперь он выглядел просто шикарно.

Крепкий, молодой парень с красивыми, слегка взъерошенными светлыми волосами, немного сонный, и от этого очень милый смотрелся необычно. Я бы сказала по-современному, если бы мы были в моем мире, но для этого мира он выглядел странно, но притягательно, даже я не могла оторвать глаз. А что уж говорить о неизбалованной мужской красотой Славе? Девушка была впечатлена, зарделась, смутилась, отвернулась.