Текст книги "Сердца под гнётом судьбы (СИ)"
Автор книги: Татьяна Пин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Глава 12
Ева и принц Демьян снова встретились, как всегда, в уединённом месте, где никто не мог бы их увидеть. Ева бросилась ему на шею, вдыхая знакомый и такой родной аромат – аромат человека, который стал ей всем.
– Так сильно скучали? – удивленно спросил Демьян, обняв её в ответ.
Ева молча кивнула, ещё какое-то время не отпуская его. Её лицо светилось тихой радостью. Она подняла голову, посмотрев на него, и принц, поколебавшись лишь на мгновение, нежно поцеловал её в лоб.
Но внезапно Ева отшатнулась, приложив ладонь ко лбу, её глаза округлились от неожиданности. Лёгкий румянец расцвёл на щеках, а принц, увидев это, рассмеялся.
– Вы смущаете меня! – воскликнула она, надув губы, явно пытаясь скрыть своё смущение.
– Ну же, Ева, не стоит всё время говорить о серьёзном. Иногда можно и расслабиться, – усмехнулся Демьян, приближаясь к ней и, неожиданно, начал её слегка щекотать.
– Демьян, перестаньте! – рассмеялась Ева, пытаясь вырваться из его рук.
Он всё же отпустил её, и на мгновение их взгляды встретились. Время словно застыло. В этот миг мир сузился до них двоих – без забот, без страха, словно все тревоги были лишь иллюзией, дурным сном, который рассеется, стоит только проснуться. Демьян стал медленно приближаться, намереваясь её поцеловать, но Ева вдруг отвела взгляд и осторожно отстранилась, не дав ему закончить начатое.
– Ну что там нового с судом? – нарушила она тишину, сменив тон на деловой. – Прошло уже две недели с момента подачи иска.
– Сегодня должно прийти окончательное решение, – пояснил Демьян, немного посерьёзнев. – Свидетели не упустили ни одной детали его преступлений, предоставили доказательства. Письма с угрозами, которые Павел им писал… и что самое ужасное – документы, где он предлагал цену за пятилетнего ребёнка, которого украл для продажи на органы.
Ева побледнела от его слов, почувствовав, как холод пробежал по спине, оставляя мурашки. Её сердце болезненно сжалось.
– Обязательно сообщите мне, когда будет решение суда, – тихо попросила она, глядя в землю, словно пытаясь осмыслить услышанное.
Демьян и Ева неспешно прогуливались по улицам, пока Ева не предложила присесть на скамейку. Демьян согласился, и они расположились рядом. Небо было затянуто тучами, мелкий дождик моросил, создавая мягкую дымку. Под одним зонтом, прижавшись друг к другу, они находили уют в прохладном осеннем воздухе.
– Знаете, на днях я заходила к Анастасии, – начала Ева с сияющей улыбкой, – и она показала мне отчеты. Оказалось, что благодаря моим букетам, которые я плету, продажи в магазине достигли невиданных высот. Цветы – это то, что у нас покупают больше всего!
Демьян смотрел на нее с тихим восхищением, как на ребенка, который радостно делится долгожданной новостью. Ева светилась от счастья, рассказывая о своих успехах, и ее энтузиазм казался заразительным. Он чувствовал, что в этот момент ему ничего больше не нужно для счастья, кроме ее рядом. Если бы была такая возможность, он бы не раздумывая сделал ей предложение прямо сейчас.
Они продолжали болтать и неспешно гулять до самого вечера. На улице не по далеко торговцы предлагали еду, и Демьян отошел купить что-то перекусить, оставив Еву в стороне, чтобы никто не обратил внимания на их близость. Принц старался уберечь их отношения от лишних глаз.
Через некоторое время Демьян, поглядывая на часы, мягко произнес, что ему пора. Он пообещал написать Еве сегодня же, как только узнает результаты суда. На прощание он нежно поцеловал ее в лоб. На этот раз Ева не вздрогнула от неожиданности, а закрыла глаза, принимая этот жест с легкой улыбкой.
Демьян помог ей сесть в карету, и она уехала, а он остался стоять, провожая взглядом удаляющийся экипаж, ощущая тихую радость от того, что провел этот день с ней.
Вернувшись во дворец, Демьян сразу направился в свой кабинет. Просторная комната, уставленная книгами и документами, словно впитала в себя напряжение всех прошедших дней. Он уселся за массивный дубовый стол и погрузился в государственные дела. На столе лежали стопки бумаг и писем, которые требовали его внимания: отчеты, меморандумы, приглашения на всевозможные светские мероприятия. Он машинально читал их, но сознание отказывалось сосредоточиться на этих мелочах. Каждый раз он откладывал их в сторону с кратким мысленным отказом. Сейчас было не до балов и приёмов – слишком многое происходило в его жизни.
Внезапно дверь тихо скрипнула, и в кабинет вошел Денис, его верный помощник. Услышав шаги, Демьян отвел взгляд от очередного письма и посмотрел на него.
– Ваша светлость, вам письмо из суда, – сказал Денис сдержанным тоном, протягивая конверт.
Демьян молча кивнул и протянул руку, жестом показывая Денису, чтобы тот немедленно передал послание. Его сердце забилось чуть быстрее, когда он разорвал печать и развернул лист.
Судебное решение оказалось тем, чего он так долго ждал. Павел Воронцов был приговорен к пожизненному заключению за множество совершённых преступлений. Справедливость восторжествовала, и чувство победы охватило Демьяна, словно тяжкий груз упал с его плеч. Но это было не всё: семья Воронцовых обязана выплачивать пострадавшим ежемесячные пособия на их содержание до конца их дней. Это стало окончательной точкой в долгой и мучительной истории.
Не откладывая ни минуты, Демьян взял перо и стал быстро писать письмо Еве. Он знал, что она ждала этих новостей так же, как и он сам. Сообщив ей о решении суда, он запечатал письмо и передал его Денису.
– Это письмо ты должен немедленно доставить служанке Анне, – приказал он. – Она должна вручить его Еве как можно скорее.
– Слушаюсь, Ваша светлость, – ответил Денис, бережно приняв письмо и покинув кабинет.
Когда Денис ушёл, Демьян на несколько мгновений замер, опершись локтями на стол и задумавшись. Неужели всё наконец-то закончилось? Эта долгая борьба за справедливость, переживания, страх за Еву и других пострадавших – всё это теперь осталось позади. Но вдруг его сердце сжалось от горькой мысли: «Если бы я посадил его раньше, если бы действовал решительнее, этого ужаса можно было бы избежать».
Эти мысли долго не отпускали его, но облегчение от победы было сильнее. Демьян откинулся в кресле и позволил себе первый раз за долгое время почувствовать настоящее спокойствие.
На следующее утро Демьяна разбудил тихий шелест ткани – это главная горничная Екатерина осторожно открывала тяжелые бархатные занавесы, впуская в комнату утренний свет. Лучи солнца мгновенно заполнили пространство, пробуждая комнату и её обитателя.
– Ваша светлость, пора вставать, – её строгий, но заботливый голос был таким знакомым и успокаивающим. – Сегодня приезжают важные гости, – добавила она, натягивая постельное белье на место с такой точностью, словно это был ритуал.
Эта пожилая женщина была с Демьяном с самого его рождения, и, несмотря на свой официальный статус, она напоминала ему бабушку – ту, что всегда рядом, заботится и следит за порядком. Принц зевнул и прищурился от яркого света, сонно протирая глаза.
– Гости? – он нахмурился, недовольный тем, что его вырвали из теплого уюта сна. – Я не жду никаких гостей, и никто мне об этом не говорил.
Екатерина сдержанно улыбнулась, продолжая накрывать стол для завтрака. Её движения были точными, почти ритуальными, как будто каждое блюдо и прибор имели своё строго определённое место.
– Мне не положено вам сообщать детали, Ваша светлость. Это должно быть для вас сюрпризом, – с лёгким поклоном она направилась к выходу. – Если вам что-то потребуется, зовите, – сказала она на прощание и тихо закрыла за собой дверь.
Демьян остался один, сидя на краю кровати и потягиваясь. Он всё ещё был озадачен её словами. Сюрприз? Гости? И почему никто не удосужился предупредить его заранее? Он тихо пробормотал себе под нос:
– Что это за гости такие, что даже спокойно выспаться не дают?
Нехотя встав, он направился к столу, на котором его ждал приготовленный завтрак. Тарелки были аккуратно расставлены, и от еды исходил аппетитный аромат, но мысли принца блуждали в другом направлении.
Съев несколько кусочков, он вдруг почувствовал себя отрешённым. Демьян подошёл к окну, распахнув его чуть шире, и стал смотреть, как первые снежинки зимы медленно кружились в воздухе. Снег был лёгким, едва заметным, как будто природа только начинала своё неспешное зимнее дыхание. Это зрелище немного успокаивало его, но в голове продолжали крутиться мысли о предстоящем визите. Кто бы это мог быть и зачем этот визит держат в секрете?
Служанки явились, чтобы подготовить Демьяна к приему важных гостей. Они одели его в королевский мундир тёмно-зелёного цвета с чёрными брюками. Поперёк груди натянули голубую ленту, а на левую сторону прикрепили королевские медали. Демьян, оглянувшись на себя в зеркало, недовольно вымолвил:
– Значит, гости действительно почётные, раз всё так официально?
– Да, ваша светлость, – подтвердила одна из служанок.
Принц тяжело вздохнул, демонстрируя своё раздражение от этой церемонии. Когда служанки закончили подготовку, в комнату вошла его мать. Её мягкий голос нарушил тишину:
– Ты выглядишь великолепно.
Демьян повернулся, подошёл к королеве и нежно её обнял.
– Матушка, а вас уже нарядили? – с лёгкой усмешкой спросил он.
Королева улыбнулась в ответ и погладила его по щеке.
– Сынок, ты так вырос. Как твои дела? Как поживает та, что пленила твоё сердце?
– Спасибо, матушка, у нас всё хорошо, – ответил принц.
Королева прищурила глаза и добавила с мягким интересом:
– А имя её ты мне назовёшь?
Демьян на мгновение замялся, но, доверяя матери, решил раскрыть тайну.
– Ева, – сказал он, с такой теплотой, словно она была перед ним.
Королева одарила его доброй улыбкой.
– Мы когда-нибудь познакомимся? – осторожно спросила она.
Принц кивнул:
– Познакомитесь, когда отец смирится с тем, что я не стану жениться на принцессе Софии.
Лицо матери на миг омрачилось, но она сдержанно произнесла:
– Не осуждай его сегодня. Ведь это он пригласил почётных гостей.
И тут до Демьяна наконец дошло, кто именно собирается к ним.
Демьян нервно закрыл глаза и глубоко вздохнул – он ожидал этого от отца. Тот был готов пойти на всё, лишь бы его планы не потерпели неудачу.
– Сынок, я тебя понимаю, но, к сожалению, не могу повлиять на ситуацию. Ты же знаешь, что он меня не послушает, – королева, взглянув на сына, произнесла тихо, но её слова имели вес. Взгляд Демьяна смягчился. Он всегда был похож на свою мать: её черные глаза и волосы передались ему. В отличие от Демьяна, его брат Леонид был похож на отца – светлые русые волосы и зелёные глаза делали их полными противоположностями.
– Ну что, сам пойдёшь или рука об руку со своей старой матушкой? – шутливо спросила королева Маргарита, пытаясь разрядить атмосферу.
– О, бросьте, мама, вы вовсе не стары – вы прекрасны, – слегка смутившись, отозвался Демьян, но всё же согласился:
– Я с удовольствием пойду с вами.
Они вместе спустились в зал, где обычно принимали гостей. Там уже стояли король и Леонид. Отец принял королеву под руку, когда Демьян с почтением передал её ему. Демьян, встав рядом с братом и матерью, смотрел на готовящийся приём с твёрдым намерением стоять на своём. Оркестр заиграл, двери зала распахнулись, и вошли гости.
Первым шёл король Вильгельм фон Кафернбург, за ним – его жена, королева Ханна, и их дочь, принцесса София. София, как нежный цветок, следовала за родителями. Её русые, кудрявые волосы струились по плечам, а голубые глаза и веснушки придавали её внешности невинность и скромность. Демьян заметил, как она изменилась с тех пор, как он видел её десять лет назад. Но этого было недостаточно, чтобы его впечатлить, и он не понимал, почему многие считали их с Софией идеальной парой.
– Добро пожаловать! – с улыбкой произнёс король Владислав Тверской. – Спасибо, что нанесли нам визит. Я рад вашему приезду, у нас много дел, которые нужно обсудить.
– Благодарим за приглашение, – с явным акцентом ответил король Вильгельм. – Мы давно хотели вас навестить и всё ждали вашего приглашения.
– Пожалуйста, пройдёмте за стол. Обед уже готов, – пригласила королева Маргарита, ведя гостей в столовую, где был накрыт роскошный стол с традиционными русскими блюдами. Все заняли свои места. Король Владислав, заранее планируя встречу, позаботился о том, чтобы Демьян сел рядом с Софией.
Демьян сохранял полное безразличие и за весь обед не сказал ни слова. София, напротив, молча наблюдала за ним, чувствуя, как он избегает даже взгляда на неё. Её терзали вопросы: почему Демьян, когда-то соглашавшийся на этот союз, теперь так явно отстраняется? Что заставило его отказаться от брака с ней?
Тишину за столом нарушил король Вильгельм, решивший перейти к основной цели их визита:
– Принц Демьян, – начал он, обращаясь к сыну Владислава, – мы приехали, чтобы обсудить ваш отказ от брака с моей дочерью Софией.
В зале воцарилась напряжённая тишина. Все ждали ответа. Демьян тяжело выдохнул, ясно давая понять своё недовольство.
– Ваше Величество, – начал он, обращаясь к Вильгельму, – я уже объяснял вам в письме своё решение. Я не собираюсь его менять. Если вы надеялись, что этот визит изменит моё мнение, то, увы, вы ошиблись. Я твёрдо стою на своём: я не намерен вступать в этот брак. Я люблю другую женщину и планирую жениться на ней, и ничто не заставит меня передумать.
Его слова произвели эффект грома среди ясного неба. Все были шокированы, кроме королевы Маргариты, которая мысленно поддерживала сына. Она молча пила вино, пока Демьян, уверенный в своём решении, поднял бокал и сделал глоток, ясно давая понять, что этот разговор для него завершён.
Глава 13
София сидела в полумраке зала, не отрывая взгляда от спины удаляющегося принца Демьяна. Её охватило недоумение. Она ведь была привлекательной женщиной, многие мужчины мечтали бы о таком браке. Так почему же именно он отверг её? Внутри закипала злость. Если бы она жила здесь, они с Демьяном проводили бы больше времени вместе, и тогда он непременно бы влюбился в неё. Уверенность росла в ней с каждой секундой, пока она наблюдала за его удаляющейся фигурой. «Нет, я не могу просто сидеть и ждать», – подумала София. Решимость пробудилась в ней, и она вскочила со своего места, бросившись вслед за принцем, надеясь перехватить его до того, как он покинет дворец.
Тем временем в противоположной части зала королева Маргарита, задумчиво вертя бокал с вином, произнесла: "Не думаю, что принцесса София сможет оказать какое-то влияние на нашего сына. Но пусть попробует."
Король Владислав, удивлённый этим неожиданным замечанием, поперхнулся и внимательно посмотрел на свою жену. Король и королева фон Кафернбург пересеклись взглядами.
"Наша София не так проста, как кажется," – продолжила королева Ханна, усмехнувшись. – "Если она что-то хочет, она всегда добивается этого, используя свои, мягко говоря, излюбленные методы."
Королева нахмурилась, недовольная намёками. "Да что вы. Я не думаю, что мой сын поддастся её уловкам. Если Демьян захочет – сделает выбор сам. Но если нет, никакие хитрости не помогут. Более того, могут лишь всё усложнить."
Маргарита задумчиво посмотрела на гостей, но продолжать разговор не стала. Она медленно поднялась и, слегка покачивая подол своего платья, вышла из зала, оставив короля в недоумении. Всю жизнь она была его тенью – тихой, покорной, а сегодня в её глазах вдруг сверкнула искра былой решимости.
Леонид, второй сын королевской четы, молча наблюдал за матерью, раздумывая, что могло вызвать такую перемену в её поведении. Спустя мгновение он также поднялся, извинившись перед гостями: "Прошу прощения, мне нужно ненадолго отлучиться."
Оставив отца одного, он поспешил вслед за королевой, догнав её в пустом коридоре.
"Матушка, что с вами? Отец будет недоволен вашим сегодняшним поведением," – тихо, но с тревогой в голосе произнёс Леонид.
Маргарита остановилась и положила руку ему на щёку, её глаза затуманились слезами. "Сыночек, я не могу позволить, чтобы с твоим братом случилось то же, что и с тобой. Я хочу, чтобы вы оба были счастливы. Я совершила большую ошибку тогда, когда не остановила твоего отца. Вся моя жизнь полна сожалений о том дне, когда я позволила этому ужасному событию случиться. Прости меня."
Леонид почувствовал, как его сердце сжалось. Воспоминания о прошлом снова захлестнули его, оставляя ноющую боль в груди. Он вспомнил, как однажды признался родителям в своём желании жениться на Мирославе, единственной женщине, которую он когда-либо любил. Однако его откровение оказалось роковой ошибкой. Отец считал, что Мирослава не была достойна их рода, и это предубеждение привело к её гибели. Мирослава погибла, её жизнь была разрушена ради жестоких амбиций отца.
Леонид, чувствуя, как ком подступает к горлу, тихо произнёс: "Матушка, прошу, не вините себя. Я никогда не винил вас."
Королева, не сдерживая слёз, обняла сына, горько сожалея о том, что не смогла защитить его счастье в прошлом. Леонид прижал её к себе, чувствуя, как воспоминания о потере вновь терзают его.
"Сынок," – прошептала королева, чуть успокоившись, – "давай поможем Демьяну найти своё счастье. И я уверена, что однажды и ты обретёшь своё."
Леонид только кивнул, слегка улыбнувшись матери. Он знал, что она всегда была искренней с ними, любила их всем сердцем, без различия между старшим и младшим сыном. Для неё они оставались просто её детьми, которых она готова была защищать, даже когда обстоятельства были против неё.
Демьян чувствовал, как кто-то схватил его за руку. Он резко обернулся и увидел запыхавшуюся Софию, её лицо было раскрасневшимся от бега. Она сжала его запястье, но он тут же одёрнул руку, выражая тем самым своё раздражение и неприязнь. Её прикосновение было ему неприятно.
– Ваше высочество Демьян, прошу простить меня за мою резкость, – произнесла София, глядя на него с мольбой в глазах. – Но мне необходимо с вами поговорить.
Демьян холодно и равнодушно посмотрел на неё, его голос прозвучал сдержанно и отстранённо:
– Я уже всё сказал вам, принцесса. Больше нет смысла продолжать этот разговор.
Он повернулся и пошёл дальше, надеясь, что на этом всё закончится. Однако София, изо всех сил стараясь сдержать вспыхнувший в ней гнев, не отступила и пошла за ним.
– Я недостаточно красива для вас? – её голос прозвучал неожиданно остро.
Демьян, не замедляя шага, ответил, не поворачивая головы:
– Это не имеет значения. Красота для меня не главное. Гораздо важнее, как человек мыслит, какой у него характер.
София, словно не слыша его слов, продолжала:
– Но вы же даже не знаете меня! Давайте проведём больше времени вместе, чтобы вы могли лучше узнать меня. Тогда, возможно, вы меня полюбите.
В её голосе слышалось отчаяние, надежда на то, что она сможет изменить его мнение, пробудить в нём чувства, которых никогда не было. Демьян резко остановился, повернулся к ней и посмотрел ей прямо в глаза. Его слова прозвучали как окончательный приговор:
– Вы мне не нужны. Оставьте меня в покое. У меня уже есть женщина, которую я люблю, и именно с ней я хочу быть.
Эти слова ударили Софию, как гром среди ясного неба. Она замерла, словно окаменев. В её голове царил хаос, мысли беспорядочно метались. Принц уже сел в карету и уехал, но она продолжала стоять на месте, не в силах поверить в услышанное. Слова о том, что у него есть другая, будто пронзили её сердце.
Гнев, который она едва сдерживала, теперь закипал с новой силой. "Кто эта женщина, которая осмелилась отнять у меня Демьяна?" – думала она. Её лицо исказилось от ненависти. Она твёрдо решила: найдёт её и уничтожит, раздавит, превратит в прах.
Вернувшись в свои покои, София с яростью оглядела комнату. Её руки дрожали от злости. Не теряя времени, она резко повернулась к своей служанке, которая стояла в углу, ожидая указаний.
– Найди кого-нибудь, кто будет следить за принцем, – приказала она, её голос был твёрд и холоден. – Я хочу знать, с кем он встречается. Узнай всё, что сможешь о этой женщине, и немедленно принеси мне всю информацию.
Служанка, понимая серьёзность ситуации, поспешно поклонилась и поспешила выполнить приказ. София же осталась одна, погружённая в свои мрачные мысли. Её план мести начал выстраиваться в голове с пугающей ясностью.
– Господин Миров, вам пришло письмо от графа Воронцова, – сообщил дворецкий Владимир, стоя на пороге кабинета.
Андрей Миров оторвал взгляд от утренней газеты, уже заранее догадываясь, что будет написано в этом письме. Новости о скандале в семье Воронцовых распространились молниеносно: младший сын графа, Павел Воронцов, осуждён на пожизненное заключение за многочисленные преступления. Это означало конец планов на брак между Павлом и его дочерью Евой. Миров тяжело вздохнул. Свадьба отменена, и, как следствие, регулярные поставки рубинов, которые он рассчитывал получать в качестве приданого, прекращаются.
Он аккуратно разорвал конверт, но содержание письма уже не удивило его – всё было так, как он и предполагал. Тяжёлым взглядом Миров посмотрел в окно. Снег хлопьями падал на землю, метель застилала серое декабрьское небо. Андрей почувствовал, как внутри него закипает раздражение. Он отложил письмо и поднялся, направляясь к покоям своей супруги.
– Варвара, – произнёс он, заходя в комнату, – письмо от Воронцова. Всё, как и ожидалось. Свадьба отменяется. Павла посадили на пожизненное.
Графиня Варвара Мирова выдохнула с явным облегчением, хотя на её лице было заметно легкое напряжение.
– Слава Богу, – прошептала она, не глядя на мужа.
Андрей нахмурился, растерянно глядя на жену. Он ожидал увидеть её в таком же отчаянии, как и сам, ведь их планы рухнули, но вместо этого услышал холодное, почти равнодушное замечание.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он, его голос дрогнул от непонимания.
Варвара посмотрела на него, её взгляд был полон негодования, накопленного за годы.
– Я хочу сказать, что слава Богу, что наша дочь не выйдет замуж за этого психопата. Ты даже не слышал меня, когда я говорила, что против этого брака. Ты сам решил всё, даже не посоветовавшись со мной. Ты буквально продал нашу единственную дочь ради своих амбиций и рубинов! – В её голосе звучал горький упрёк, накопленный за все эти месяцы. – Ты стал омерзителен не только для Евы, но и для меня. Я слишком долго молчала, соглашаясь с твоими решениями, но теперь всё. Мне наша дочь важнее твоих денег и твоего статуса. Она заслуживает счастья с тем, кого любит. Я никогда больше не поддержу твою продажу её судьбы.
Графиня отвернулась, чтобы скрыть дрожь в голосе, её сердце колотилось от эмоций, которые она давно подавляла. Она вспомнила, как служанки рассказывали о том, что привело Еву к обмороку, и её потрясение было неподдельным. Но она знала, что бесполезно объяснять это мужу – его интересовали только деньги и статус.
– Ты был и останешься помешанным на своём богатстве, – бросила Варвара через плечо и вышла из комнаты, оставив графа в глухом молчании.
Она направилась в покои дочери, ощущая растущее чувство вины. Последние месяцы Ева избегала её, а сердце матери разрывалось от боли. Варвара понимала, что её молчаливое согласие с отцом разрушило их отношения. Теперь она должна была извиниться, пусть это и не вернёт прежней близости, но хотя бы облегчит душу.
Подойдя к двери дочери, она нерешительно постучала.
– Евочка, можно войти? – тихо спросила графиня.
Ева, сидя за столом и завтракая, вздрогнула, услышав голос матери. От неожиданности кусок хлеба застрял у неё в горле. Она не знала, как реагировать, и решила промолчать, ещё не готовая к разговору. Сердце сжалось от боли и обиды, но слова не шли.
Варвара, стоя за дверью, поняла, что дочь её слышит, но молчит, и продолжила, её голос был тихим и полон искреннего раскаяния:
– Я понимаю, ты не хочешь меня видеть. Я бы на твоём месте тоже не простила родителей, которые хотят выдать замуж за такого человека… Прости меня, солнышко. Я была не права. Я не защитила тебя. Ты моя дочь, и я люблю тебя больше всего на свете. Прости меня, – голос графини задрожал, она всхлипнула, не в силах сдержать слёзы.
Ева сидела за столом, чувствуя, как по щекам текут слёзы. Она пыталась сдержаться, но услышанные слова разбудили в ней все чувства, которые она так долго подавляла. Ком в горле мешал ей дышать, слёзы стекали по лицу, и она поняла, что уже не может оставаться в стороне.
Графиня стояла у двери, прислушиваясь к шорохам за ней. Сердце её колотилось, словно в ожидании приговора. Наконец, она услышала приглушенные шаги – Ева поднялась со своего места и направилась к двери. Варвара чувствовала, как подступает к горлу тревога, смешанная с надеждой, ведь этот момент мог стать как началом примирения, так и окончательной потерей дочери. Она едва успела вытереть слёзы с лица, когда ручка двери медленно повернулась, и Ева открыла дверь.
Дочь стояла на пороге, её лицо было заплаканным, глаза покраснели от слёз, но несмотря на это, в них читалась теплая искра, проблеск прощения. Её губы дрожали, когда она наконец нарушила тишину:
– Я вас прощаю, матушка, – прошептала Ева, её голос был слабым и ломким, как будто произнести эти слова стоило ей больших усилий.
Не успела графиня даже осознать услышанное, как Ева бросилась к ней, заключая мать в объятия. Тонкие плечи дочери содрогались от плача, а Варвара, чувствуя, как весь её внутренний мир рушится и восстанавливается одновременно, обняла её в ответ, крепко прижав к себе. Она ощутила тепло дочери, её дрожащие руки, и поняла, что это прощение было как подарок, так и наказание за её собственные ошибки. Слёзы текли по её лицу, и она больше не пыталась их сдерживать.
Они стояли так несколько минут, не отпуская друг друга, обе рыдали, выпуская всю ту боль, которая накопилась за долгие месяцы молчания, недопонимания и обид. Казалось, весь мир вокруг них замер, исчезли все проблемы и тревоги, остались только две женщины – мать и дочь, которые наконец-то снова нашли друг друга.
Когда слёзы начали утихать, Варвара мягко отвела Еву за руку к столу. Обе сели, чувствуя себя почти опустошёнными, но удивительно лёгкими, как будто груз, давивший на их плечи всё это время, вдруг испарился. На столе оставался нетронутый завтрак, но теперь он не казался таким обычным – за ним начиналась новая глава их отношений.
– Как давно мы с тобой не завтракали вместе, – прошептала Варвара, улыбаясь сквозь слёзы.
Ева тихо кивнула, не зная, что сказать. Она взяла кусочек хлеба и снова почувствовала вкус пищи, который до этого казался безвкусным и пустым. Варвара наблюдала за дочерью, как она аккуратно разрезала булку, и вдруг её охватила волна нежности.
– Ты знаешь, я хочу больше узнать о твоих цветах, – неожиданно произнесла графиня, нарушая тишину. – Мне служанки говорили, что ты начала заниматься продажей букетов. Ты так много времени сними проводишь. Я всегда знала, что ты любишь цветы, но что-то мне подсказывает, что для тебя это стало чем-то большим. Расскажи мне.
Ева, немного смущённая таким вниманием, медленно подняла глаза на мать. На её лице мелькнула лёгкая улыбка.
– Да, – начала она, чувствуя, как на душе становится теплее. – Я давно хотела создать свой бизнес. Это не просто увлечение… Цветы стали для меня чем-то вроде утешения, – она ненадолго замолчала, будто подбирая слова. – Они словно понимают меня. Когда я их плету мне кажется, что мир становится немного лучше. Они напоминают мне о том, что и я смогу пережить всё.
Варвара смотрела на дочь с восхищением. Её Ева – такая молодая, но уже такая мудрая. Она чувствовала, как её сердце наполняется гордостью за то, что её дочь нашла что-то столь важное для себя, что-то, что помогает ей жить, когда кажется, что всё вокруг рушится.
– Ты всегда была особенной, – тихо сказала графиня, протягивая руку и нежно касаясь ладони дочери. – Я никогда не говорила тебе этого достаточно, но я горжусь тобой. Ты так сильна, несмотря на все трудности, что свалились на тебя. И если ты нашла счастье среди цветов, то я хочу быть рядом с тобой и поддерживать тебя в этом.
Ева, услышав эти слова, не могла сдержать лёгкую улыбку, но глаза снова наполнились слезами – на этот раз от радости. Они говорили ещё долго, делясь мыслями и чувствами, которые долгое время оставались невысказанными. Варвара восхищалась успехами дочери в продаже цветов, а Ева впервые за долгое время почувствовала, что её мать не просто рядом, а понимает её. Их связь, казалось, восстанавливалась с каждым словом.
Когда завтрак был окончен, обе женщины почувствовали, что их отношения изменились. Между ними больше не стояли обиды и недопонимания – лишь доверие и любовь. В этот момент Ева поняла, что несмотря на все испытания, её мать всегда была на её стороне, даже если не всегда могла это показать.
