Текст книги "Зверь внутри тебя (СИ)"
Автор книги: Татьяна Новикова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 11. Самовлюбленный придурок
Виски раскалывались, в горле пересохло как наутро после многочасовой пьянки. Ныла каждая кость, каждая клетка тела. Тошнота стискивала желудок ледяными пальцами. Я дополз до гостиной и обессиленно рухнул на диван, чтобы забыться на долгие часы. Тот почему-то пах Кирой. Меня воротило от окружающих запахов, но этот, чуть кисловатый, клюквенный, дарил недолгое облегчение.
Я вжался лицом в подушку, ощущая себя полным придурком. Хотелось кричать, разбивать в кровь костяшки пальцев. Выплюнуть куда-то всю ту злость на себя, на неё, на весь этот гребанный мир, в котором существуют оборотни.
Впервые за долгие годы я доверился кому-то. Послушался глупого совета сестры и открылся перед Кирой. Даже задумался на секунду: вдруг она та, которая примет моего зверя и научится его приручать?..
Идиот. Она была готова остаться со мной из жалости, пока считала психически больным. Но как только убедилась в правдивости моих слов – сбежала, как сбежала бы любая другая девушка.
Что ж. так даже проще.
Пусть этот ценный опыт навсегда останется со мной.
Никакой больше откровенности. Ни с кем, кроме самого себя.
***
Через несколько часов туманной дремы меня растолкала Ира, весь вид которой говорил: ей так любопытно, что она не готова ждать.
– Ну?! – плюхнулась на подлокотник и уставилась на меня, не мигая.
– Что ты хочешь услышать? – Я потряс головой.
Болела, но гораздо меньше прежнего. Чертов запах! Не может же он исцелять?!
– Что-нибудь обнадеживающее. Типа: «Сестра, ты была права, я поделился с Кирой своей изюминкой, и она приняла меня даже таким».
Я рассмеялся так громко, что заныли виски.
– Сестра, ты была неправа, – подражая ей, сказал с ухмылкой. – Я поделился с Кирой своим ведром с изюмом, но она посмотрела на всё это безобразие и свалила, как полагается хорошим девочкам.
Ира выглядела раздосадовано.
– Как же так?.. – надула губы как маленькая. – Как она могла так поступить с тобой? В смысле, ты же ей нравился, да? Она просто ушла? – Ира вдруг подумала о чем-то и приложила ладонь к губам. – Мамочки, Игнат, а вдруг она кому-то растреплет?! Ты представляешь, чем это тебе грозит? Я… я виновата, что ты теперь в опасности. С этим надо что-то делать.
В её глазах блеснул лед. Зная, как сестра бывает скора на расправу, я поспешил успокоить её:
– Не думаю, что Кире кто-то поверит. Сама посуди, чем она докажет, что оборотни существуют? Притащит сюда толпу зевак?
– А вдруг… вдруг она… мне так страшно за тебя… – Сестра начала заходиться в истерике.
Пришлось сжать её в объятиях и долго-долго гладить по волосам.
– На самом деле, она пообещала молчать. Я ей верю.
Последнее признание далось особенно тяжело. Да, черт возьми, я верю Кире. Верю, как верил до этого только сестре: безоговорочно. Пусть нам не быть вместе. Пусть она ко мне ничего не испытывает, как, наверное, и я к ней. Нам было удобно вместе, но пройдет неделя или две, и я её позабуду, как забывал прежних.
Главное, чтобы к тому моменту из дома выветрился её запах. Надо пригласить горничную, открыть нараспашку все окна и двери. Изгнать то единственное, что наркотиком бьет по моим венам.
Завтра же я рвану в бар, чтобы найти себе незначительное развлечение на ночь, как делал это всегда после полуночных кошмаров.
Повезло, что мы с Кирой разбежались до того, как я успел к ней окончательно охладеть.
Вечером того же дня я вспомнил, что Кира оставила у меня телефон. Экран был разбит вдребезги, но я вынул сим-карту и вставил её в свой мобильный. Меня терзало нездоровое, почти ребяческое любопытство: вбит ли я в её телефонный справочник.
Вбит.
«Самовлюбленный придурок».
Я засмеялся так сильно, что заболели переломанные и срощенные по-новому ребра.
Спасибо за емкую характеристику, Кира!
В моем телефона она была забита как «крошка».
Крошка, которая упорхнула от злого волка.
Глава 12. Всего лишь быть
Утром меня встретил запах свежезаваренного чая с жасмином и хмурый взгляд свежепроснувшегося брата.
– Что я натворила сегодня? – спросила, помешивая ложкой чай и подумывая запустить ту самую ложку в Дениса.
– Ты натворила вчера. Уж не знаю, что, но Алекс был в бешенстве и сказал, что с тобой не намерен иметь ничего общего. Что у вас случилось?
– Ничего особенного. – Пожала плечами. – Поверь, это не касается тебя или него лично. Скорее – меня саму.
Денис отобрал у меня ложку, которой я звякала по чашке всё громче и громче.
– Кира, я надеялся, ты сможешь понять меня.
– Ты опять за старое?! – цокнула языком. – Дэн, ты волен делать всё, что заблагорассудится. Пускай мы не сошлись с Алексом характерами, но я как-нибудь с этим разберусь без твоего участия. Буду издалека следить за тем, чтобы он не причинил тебе вреда. Кстати, – добавила я, специально переводя тему подальше, – ты маме-то рассказал?
– Нет. – Денис покачал головой. – Не представляю, с чего начать.
– Могу я? – вновь перехватила ложку и принялась постукивать ей по ободку чашки.
– Угу. «Привет, мам. В нашей семье наконец-то появился мужчина. С чего ты взяла, что он мой?» или «А знаешь, кто уже никогда не обрадует тебя внуками?». Мы живем в государстве, где запрещены однополые браки, потому уверен, что смогу скрывать свои отношения от матери бесконечно долго.
– Как знаешь.
– Как знаю.
Он отнял ложку во второй раз и, ударив ей меня по лбу, ретировался.
Хорошо, что не призналась брату в главном: Алекс был опасен. Может быть, он и расчудесный оборотень, но рядом с Денисом ему нет места. Осталось придумать, как развести их с братом так, чтобы не остаться виноватой.
***
Мне пришло письмо. Обычное такое, в белом конверте, подписанное ровным почерком без завитушек. Адреса отправителя не стояло, как и получателя – лишь моё имя. Наверное, очередная реклама. Я разорвала конверт и вчиталась в содержимое листа: «Уважаемая Кира Алексеевна. Мы узрели в вас союзницу. Оборотни отравляют мир людей своим существованием и должны быть истреблены. Наш представитель будет ежедневно ждать Вас в 22:00 в кафе, что находится на углу Вашего дома. Надеемся на взаимность. Не игнорируйте данное послание. ОСО».
Как содержательно! Письмо, написанное в стиле: «Кира, зайди в кафе и найди там незнамо кого. Поболтаем насчет оборотней. С любовью, три буквы».
Когда я успела показать себя как главный противник оборотней? Неужели за мной следили? Кто?..
Что-то подсказывало, что от этих ОСО проблем больше, чем от Фирсанова, Алекса и вообще всех оборотней вместе взятых. Те хотя бы не высылали мне анонимных писем и не предлагали кого-либо уничтожить.
Я набрала номер Дениса и коротко сказала:
– Дэн, попроси Алекса позвонить мне. Кажется, нам пора помириться.
Он примчался спустя полчаса. Ворвался в квартиру ураганом, долго принюхивался к конверту и перечитывал его содержимое, а в конце уточнил, не замечала ли я в последнее время чего-то странного?
Вот как ему ответить, если в последнее время вообще всё, что окружает меня, полно странностей?
– Что это означает?
Алекс смял письмо в кулаке и с ненавистью бросил его в мусорное ведро.
– ОСО – объединенное сопротивление оборотням, и они многие столетия уничтожают нас только за то, что в нашей крови течет звериная. Им плевать, ребенок это или женщина, старик или инвалид. «Если ты оборотень, то должен быть умерщвлен» – таков их закон.
Меня сковало по рукам и ногам от холода.
– Зачем им я? – промямлила, обхватив себя за плечи.
– Любопытный вопрос, – согласился Алекс, – но есть и другие. Если они выследили тебя или твоего друга, то почему не напали? Какой смысл в письме или таинственной встрече? Пытаюсь с помощью тебя подобраться к твоему другу? – Он потер переносицу. – ОСО гораздо слабее нас, они ведь обычные люди, потому атакуют исподтишка. Наученные отыскивать волков, они нападают вероломно, без предупреждения. Благо, истинные оборотни способны защитить себя. Мне опасаться нечего, поэтому уверен, что ОСО имеет в виду твою связь с новичком.
Я закашлялась. Что за бред? Из пустого места выросла организация, ненавидящая оборотней и готовая что-то сотворить со мной, Фирсановым или кем-то другим. Я уже молчу, что и сами оборотни появились в моей жизни колючей занозой, от которой теперь не избавиться.
– Что делать?
– Мы должны предупредить обо всем твоего друга. Если ОСО охотится за мной, то они умоются своей кровью, но созданный гораздо слабее, – отчеканил Алекс и, не дожидаясь ответа, двинул в коридор, где натянул куртку и влез в кроссовки.
– У меня есть одно «но». – Я застыла в дверях кухни. – Я не собираюсь участвовать в ваших разборках.
Алекс подлетел ко мне точно коршун, впился ногтями в предплечье. Его взгляд сверлил мой подбородок.
– Меня это не волнует. Спираль закручивается на тебе, Кира. Будь добра, оставь свои капризы и помоги своему другу выжить. Большего я от тебя не требую. Ты всё уяснила?
Я молча кивнула.
***
По пути к машине Алекса мы встретили Гену, который вроде бы и не шел в нашем направлении, но, завидев меня, обрадовался и помахал рукой.
– Вот так встреча! – Он преданно заглянул мне в глаза. – Здравствуйте, Геннадий.
Протянул Алексу ладонь, а тот с силой пожал её и ответил:
– Слушай, Ген, тут такое дело. Возможно, когда-то эта женщина и принадлежала тебе, но теперь она моя. Если ты ещё раз к ней приблизишься, если в принципе пройдешь возле её дома даже по пути в магазин за хлебом, то я разобью твое никчемное лицо. Всё понял?
– Д-да, – отшатнулся Гена и, забыв попрощаться, ушел подальше и от нас, и от моего подъезда, и, видимо, всей улицы.
– Как-то жестко, – заметила я, усаживаясь в пахнущую дорогой туалетной водой иномарку темно-синего цвета.
– Денис рассказывал мне, как тебя достает этот назойливый поклонник. Решил раз и навсегда отвадить его от тебя.
– Что ж, спасибо.
Я пристегнулась ремнем безопасности и прикрыла веки. Алекс включил классическую музыку на плеере, и мы поехали туда, куда я обещала не возвращаться уже несколько раз.
– Расскажи, как ты встряла в эту историю с оборотнями, – аккуратно попросил Алекс, выруливая на областное шоссе и вдавив в пол педаль газа.
Вся история без интимных подробностей заняла минуты четыре. От первой встречи в ресторане, где Фирсанов вызвал во мне исключительно неприязнь, до последней, когда я искренне жалела его и мечтала излечить от «болезни». Выслушав, Алекс присвистнул:
– Женщины всё-таки прелюбопытные существа. Сама возненавидела, сама возжелала, сама послала, сама вернулась и послала ещё раз. А в итоге всё равно ничего не добилась. Надеюсь, Денис характером не в тебя?
– Насчет Дэна. Ты собираешься ему рассказывать о себе? – Отрицательно помотал головой. – А о том, куда мы носимся вдвоем по пригородам?
– Придумаю что-нибудь безобидное, мол, готовим ему подарок на день рождения. Думаю, Денис поверит.
– Ага, он же наивный.
– Скорее – доверчивый, – со смешком поправил Алекс и вырулил на нужную улицу. – Я не хочу травить жизнь Дениса правдой. Многие оборотни успешно скрываются десятилетиями, ежедневно светятся по телевизору и ничем себя не выдают. Я не имею в виду созданных, лишь тех, что обращены по крови.
Хм, не задумывалась о том, что оборотней может быть так много, что они ходят со мной в один супермаркет, снимаются в кинофильмах или проводят обследования в районной поликлинике.
Мы припарковались у самых ворот, которые, кстати, были закрыты. Я надавила на звонок трясущимся пальцем. Вот бы уйти, раствориться в городах и странах, только бы никогда не заглядывать в полные беспросветной тьмы глаза Игната, не бороться со своими – и его – демонами. Клянусь, как только всё закончится, я уеду из города куда-нибудь далеко, чтобы никто не вспоминать Фирсанова.
Ворота открыл Игнат. В его взгляде промелькнуло удивление, но после он взял себя в руки и поздоровался тоном, полным ехидства:
– Кира, ты решила познакомить меня с новым бойфрендом? Что, брюнеты надоели, перешла на смазливых блондинов?
– Игнат Фирсанов? – спросил Алекс. – Александр Щеглов. Я оборотень. Нам нужно срочно поговорить.
Нет, он всё-таки великолепный тип. Сумел вывести Фирсанова из равновесия четырьмя короткими предложениями до такой степени, что тот не нашелся, что ответить, только пропустил нас в дом.
– Если это розыгрыш… – прошипел мне на ухо.
Я отстранилась и с максимально каменным лицом прошествовала внутрь гостиной. Хм, диван куда-то исчез, а вместе с ним и ковер, и тяжелые шторы, что скрадывали солнечный свет во время наших встреч. Фирсанов ударился в дизайн и сменил мебель? Зачем?
Впрочем, кто разберется в причудах богачей.
– Игнат, кто там… – начала Ирина, выходящая из кухни с закатанными рукавами и руками в муке. – Ты?!
– Постой, – Фирсанов преградил сестрице путь ко мне. – Кира хочет нам что-то рассказать, не так ли?
Как же был равнодушен его тон, как же сам он был холоден и далек. Чужак, что выбросил меня из головы тем же утром, когда я бросила его одного и пообещала не возвращаться. Нас уже ничего не связывало, почему же тогда так скребет на сердце?
Алекс не миндальничал. Он говорил коротко и резко, но предельно ясно. Объяснялся как ученый муж для детей-первоклассников. Я впитывала в себя знания повторно, но внешне изображала скуку. А когда скосила взгляд в сторону того, ради которого мы примчались сюда, поняла, что ему абсолютно начхать на всё. Фирсанов залип в телефоне, не обращая внимания на рассказ Алекса о стражах и полнолунии.
– Игнат! Неужели тебе неинтересно? – театрально изумилась я. – Неужели всё зря?
– Кира, мне, действительно, неинтересно, – ответил Игнат одними губами. – Мне плевать, что среди оборотней я – самое дно, которое избрал пушечным мясом какой-то волк, и теперь я вынужден пожизненно превращаться в монстра. Кроме того, мне плевать, что моя единственная надежда – ты. Ах да! Если у оборотней есть какие-то ежемесячные семинары типа «Как быть волком: теория и практика», то я на них не приду. В моей жизни нет никого, кроме меня и сестры.
С этими словами он вышел из гостиной, хлопнув дверью. Ирина покачала головой:
– Глупый мальчишка. А я ещё отпуск взяла, чтобы помочь ему с ремонтом, – добавила обиженно.
– Я на минутку, – поднялась с нового дивана, неудобного, слишком мягкого, и пошла искать оборотня-которому-на-всё-плевать. Он обнаружился на летней террасе. Крутил в пальцах сигарету, но так и не закурил. Я уселась на край перилл, которые отделяли террасу от внутреннего двора.
– Нервишки шалят?
– Кира, уйди по-хорошему. Я не шучу. Сейчас мне так сильно хочется придушить тебя, что я почти готов вырыть в саду могилу и прикопать твоё тело прямо там.
– С удовольствием уйду, – подтвердила со вздохом. – Как только Алекс поймет, что ты безнадежен, мы сразу уедем. Попрошу только об одном: будь осторожен.
Я заглянула в его глаза, и темнота обхватила меня, закружила в танце. Он умел гипнотизировать. Его острые скулы, поджатые губы, сдвинутые брови – Фирсанов Игнат был и остался моей болезнью. Его демоны манили, тащили на дно.
– Постараюсь, – коротко и без эмоций.
Он приблизился ко мне, и я не удержалась. Встала на ноги, чтобы оказаться ещё ближе к нему, просто вдохнуть его воздуха, от которого кружится голова, и кровь полыхает. Человек-кошмар. Человек-проклятие.
– Прости меня.
– Заткнись, Кира, – бросил Игнат и, сократив расстояние между нами, впился в мои губы поцелуем.
Я не могла – да и не хотела – сопротивляться. Аромат его туалетной воды въедался под кожу. Его руки были напряжены, когда притянули меня к себе, вжали так, словно в последний раз. В глазах сверкали злые искры.
Когда Фирсанов отстранился, мне показалось, что воздух кончился, и я неминуемо задохнусь.
– За тобой следят? – Игнат сделал шаг назад, окончательно разорвав связь между нами.
– Видимо, но это мелочи.
Его кулаки сжались, а тон не терпел пререканий:
– Сегодня ты останешься со мной. Сегодня и до того дня, пока мы не найдем всех до последнего уродов, которые могут причинить тебе вред.
Глава 13. Будь моим ангелом-хранителем
Мне постелили в гостевой, что находилась сразу за спальней Игната и была отделена от неё только ванной комнатой. Ни единого намека на близость, будто между нами не случилось того поцелуя, который, казалось, мог что-то перевернуть. От которого подкосились ноги, и по венам ударил адреналин. Увы. Два чужих человека, которые спят в разных постелях. Взяв с Алекса обещание, что он не выдаст Денису, у кого ночует его сестра, я относительно успокоилась.
Горячие струи хлестали по телу. Я варилась в душе минут двадцать, прислонившись к кафелю. Мысли роились самые гадкие. В них Фирсанов Игнат врывался в ванную, рывком открывал душевую кабину, заходил внутрь, такой обнаженный и желанный. В них я вылетала из душа нагишом и прокрадывалась в спальню к Игнату, чтобы забраться под его одеяло и предъявить на него все права. Потому что я, черт возьми, его страж, и он должен принадлежать мне.
Нет, так нельзя. Я плотнее завернулась в полотенце и нырнула в гостевую, где ворочалась всю ночь и толком не могла уснуть от близости к человеку, с которым нас не должно было ничего объединять.
Ну а утром я как есть – без косметики, со встрепанными волосами, босоногая – заявилась на кухню, где Ирина и Игнат безмятежно завтракали.
– Доброе утро! – Сестрица оборотня помахала мне ножом. – Тебе тост с соком или гречневую кашу?
– По утрам она ест младенцев, – предположил Фирсанов.
– Нет, спасибо, в принципе не завтракаю.
Я села за свободный стул, подальше от Игната, который с интересом ковырялся в яичнице, и налила себе чаю.
– Что будешь делать с письмом? – Ирина обернулась ко мне, не переставая помешивать кашу в кастрюле.
– Она никуда не пойдет, – влез Игнат.
– Видимо, всё уже решили за меня. Остается отдаться на волю моему хозяину.
Фирсанов показательно возвел глаза к потолку, но в перепалку вступать не стал.
– Я согласна с Игнатом, – Ирина кивнула, – потому что те люди могут быть опасны.
– Мне теперь до скончания веков сидеть дома? – вопрос относился скорее к Фирсанову, чем к его сестре, но ответила она:
– Нет, конечно. Дай нам с Алексом подтвердить кое-какие загадки, и можешь быть свободна на все четыре…
Зазвонил её телефон, и Ирина, извинившись, вышла из кухни. Мы остались вдвоем с Фирсановым, завели какой-то непринужденный разговор. Кажется, я уверяла, что не нуждаюсь в сиделке, а Игнат повторял, что в моих интересах переждать здесь. Совершенно не помню, в какой момент промелькнула молния, и мы столкнулись. Не помню сказанных слов. Видимо, в дело пошли оскорбления. Случилось то, что неминуемо должно было произойти. Мы разругались. Не тихо-мирно разошлись по углам, не сбежали от ответственности, а накричали друг на друга. Наговорили столько обидных вещей, что хватило бы на сотню расставаний. Мы сделали всё, чтобы окончательно порвать друг с другом. А потом Фирсанов ушел.
Я наскоро собралась и выскочила на улицу, только теперь поняв, что у меня нет с собой ни копейки, а кредитная карточка осталась в сумочке.
Черт!
Я достала старенький телефон, который носила на замену разбитому, и простонала:
– Дэн, забери меня…
Непрошеные слезы катились по щекам, когда я ждала брата, и когда он приехал на такси, и когда успокаивал меня на заднем сидении, а я рыдала ему в рубашку. Такси остановилось возле подъезда, и Денис открыл дверь своим ключом.
– Иди на работу, дальше я сама, – всхлипнула я.
– Для начала напою тебя успокоительным и запру на несколько замков, чтобы наверняка не пустить к Фирсанову.
Лифт тащился невыносимо медленно, и в его зеркале отражалась моя потрепанная физиономия. Мне было тошно от одной мысли о том, что придется вновь оказаться в плену стен. Хотелось бескрайней свободы, свежего воздуха, чистого воздуха над головой.
Но Денис провернул ключ в двери, толкнул ту. Было что-то не так. В темноте коридора чувствовалось чье-то стороннее присутствие.
Опасность! – промелькнуло в голове.
Я не успела сориентироваться. Нос и рот зажала дурно пахнущая тряпка. Я билась, пыталась вырваться, задыхалась, но вскоре обессиленно рухнула на пол.
Глаза налились свинцовой тяжестью. Где-то слева прохрипел Денис.
Это конец.
Глава 14. Пусть он не придет
– Кира?! Ты жива?! Очнись же!
Кто-то тормошил меня как тряпичную куклу. Голова гудела, череп точно сдавило тисками, а в ушах шумел прибой. Во рту стояла мерзопакостная горечь. Я открыла глаза и увидела над собой склонившегося Дениса. Электрический свет бил по зрению, поэтому фигура брата плыла.
– Где мы?.. – спросила шепотом.
– Не знаю, – ответил он. – Единственная дверь заперта, окна заколочены. Что вообще произошло?!
И правда. Мы находились в почти пустом помещении, если не считать трех грязных топчанов на полу и кучи неаппетитного тряпья, наваленного в углу. Окна были забиты досками снаружи. Воняло сыростью.
Надо было послушаться Игната и остаться с ним, а не пытаться быть сильной и независимой женщиной, которую в итоге поймали как месячного котенка. Самое пугающее – из-за моей дурости мог пострадать брат. Сомнений не оставалось, мы в плену у ОСО или как там они себя называют.
Что от нас попросят? Выпустят ли живыми?
– Дэн, послушай. – Я сглотнула горькую слюну и откашлялась. – Мне надо тебе кое-что рассказать. Обещай, что не посчитаешь меня сумасшедшей.
Денис слушал, не пререкаясь, но глаза его округлялись всё сильнее, а выражение лица сменилось с «она знает что-то важное» до «она рехнулась на нервной почве». В конце концов, он не выдержал и перебил меня:
– Оборотни, стражи, их преследователи. Кира, давай попытаемся вспомнить каких-нибудь реальных врагов.
– Они реальнее, чем ты думаешь.
Я стянула с себя рубашку и продемонстрировала Денису глубокие полосы, прочерчивающие кожу на ключицах.
– Мне кажется, это последствия удара головой. Тебя не тошнит? Черт, что же делать. – Брат подошел к двери, помолотил по ней кулаками.
– Ждать, – мрачно изрекла я. – За нами обязательно кто-нибудь придет.
Он не мог успокоиться. Ходил из угла в угол, пытался разбить стеклопакет, бился плечом в дверь.
А потом лязгнул замок.
– Иди ко мне, – приказала я Денису, боясь, что на него нападут.
Человек, который появился на пороге, был нам знаком. Даже слишком. Он, взъерошенный, худощавый, держал на вытянутой руке пистолет и поджал губы так сильно, что те побелели.
– Гена?.. – Я непонимающе сощурилась. – Что происходит?
Как он связан с ОСО и связан ли вообще? Что это: дурацкая шутка, буйное помешательство на фоне невзаимной любви или продуманный план похищения? Черт, да ведь у него были ключи от нашей квартиры! Я сама сделала запасную пару и вручила их ему несколько месяцев назад, когда брат уехал в командировку, а свои я благополучно где-то потеряла.
Денис загородил меня спиной и отчеканил:
– Не приближайся к ней.
Гена же кусал губы, шумно дышал. На его лбу выступила испарина.
– Я не хотел, – произнес он с жалостью. – Не думал, что всё обернется именно так. Просто надеялся, что ты выберешь меня, а не его.
– Кого его? Алекса?
Щеки, заросшие трехдневной щетиной, свело судорогой.
– Фирсанова Игната. Оборотня. Даже не человека, а жалкого пса. Кира, я просто хотел остаться с тобой…
Он говорил сбивчиво, путаясь в окончаниях, поэтому смысл становился понятен не сразу. Если коротко, то ОСО подкупили его, пообещав расправиться с Игнатом и предоставить меня на блюдечке с голубой каемочкой. Гена поверил их пламенным речам, вступил в секту и освоился там. В какой-то момент он, как и прочие в ОСО, люто возненавидел оборотней, а сильнее прочих ненавидел Фирсанова, который покусился на меня. Заодно он возненавидел и меня – за то, что променяла человека на чудовище.
– Ты связалась с волком, это омерзительно, – шипел он по-змеиному, застыв в проходе и не выпуская нас с прицела. – Кира, я так любил тебя, так любил. Но ты предпочла быть дешевкой, подстилкой для монстра. Ты должна позвонить своему псу и выманить его сюда.
Он достал из кармана мобильный и бросил в мою сторону. Денис, который окончательно ошалел от свалившейся на него информации, перехватил телефон в полете, но мне не передал.
– Иначе что? – отрезала я.
– Я застрелю сначала твоего брата, – Гена направил ствол в грудь Денису, – а затем тебя. Не сразу. Через несколько дней, которые ты проведешь здесь. Вместе с телом.
Не слушая угроз, Денис разблокировал телефон и начал набирать номер. Гудели кнопки, на которые давил его палец. В оглушительной тишине этот звук был особенно невыносим.
– Я позвоню ему сам, – сказал Денис, оборачиваясь ко мне.
– Нет! – Я подлетела к нему, попыталась отобрать телефон. – Не надо. Не трогай его, пожалуйста.
Брат отпихнул меня от себя так, что я повалилась на топчан, и произнес в трубку.
– Алло? Это Денис. Мы с Кирой находимся в плену у ОСО. Думаю, ты лучше знаешь, кто эти люди. Игнат, за твою шкуру назначена высокая цена: наши жизни. Какой адрес?
Гена продиктовал его, а Денис продублировал координаты в трубку. Я захлебывалась рыданиями. Если Игнат примчится сюда, если попытается противостоять этой секте, его попросту убьют. Пусть нам не суждено быть вместе, но он должен жить.
– Зачем ты так поступил? – взвыла я, обращаясь к Денису.
– Потому что твоя жизнь мне дороже его, – бросил он ровно.
Надеюсь, он не придет. Мысли бились о черепную коробку. Не придет, ибо разозлен. Мы крепко поругались перед похищением, и Игнат просто обязан меня возненавидеть. Я для него – никто. Девушка, о которой он постарался забыть, которую поселил в гостевой комнате из вежливости. Он сам сказал в пылу ссоры, что нас ничего не связывает, что я лишь одна из многих, с которыми он проводит свое время. Я же, помнится, в ответ наговорила много обидных вещей. Мы ранили друг друга столь сильно, что прощение было невозможным.
Пусть он останется дома и будет жить.
Потому что без него моя собственная жизнь потеряет смысл.
