Текст книги "Бочка порядка ложка хаоса. Игра в прятки (СИ)"

Автор книги: Татьяна Гуркало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Нет, высоты Вова вовсе не боялся. Он боялся того, что этот мост раскачивается под порывами ветра. А еще парню не нравилось, что верхняя одежда осталась где-то в гардеробе на первом этаже. А может даже в подвале.

Почему Вова, увидев мост, не развернулся и не пошел по обходному пути, он и сам не знал. Может, дух противоречия взыграл, может, мозги незаметно для себя простудил, может, еще что-то, вплоть до порчи и гипноза. В общем, Вова сделал глупость. Закрыл за спиной дверь и решительно побрел по мосту. А на улице как раз снег начался, почему-то летевший параллельно земле, слева направо. И ветер, опять же. И холодрыга. Зима ведь.

Таким идиотом Вова давно себя не чувствовал. И это ему еще повезло. Ведь дверь на противоположном конце моста могла быть запертой. Тогда пришлось бы идти в другую сторону, ловить советчиков и устраивать драку. Просто чтобы согреться.

Оказавшись в спасительном тепле школы, Вова первым делом присел, обхватил себя руками и попытался согреться. Потом сообразил, что двигаясь согреется быстрее. Потом попытался отряхнуть снег. А потом так и пошел дальше, чувствуя себя искупанным кошаком. Ага, тем, который сухим выглядит толстым и красивым, а мокрым – тощей горбатой сдыхонью.

Попадавшиеся на пути люди смотрели на Вову с удивлением. Иногда с сочувствием. Иногда насмешливо.

Парень, смирившись со своей участью, опять стал спрашивать об неуловимом Гойдене и в итоге был послан к синей двери с правой стороны в конце коридора. Как ни странно, даже нашел ее с первой попытки. То ли объяснили хорошо, то ли эта дверь была такая одна на весь этаж.

Вова немного постоял, пригладил волосы и решительно постучал. После чего дверь открыл и вошел, держа на всякий случай папку перед собой.

За дверью обнаружилась захламленная комната со свисающими с потолка кусками ткани.

– А это еще кто? – недовольно спросил женский голос слева и из-за полотнища выглянула курносая веснушчатая девушка.

Симпатичная девушка. Поэтому Вова улыбнулся и заявил:

– Меня к Гойдену послали.

– А, – сказала девушка и, потеряв к нему интерес, скрылась за тканью.

Вова переступил с ноги на ногу, осмотрелся.

– Эй, мне Гойден нужен!

За тряпкой справа что-то с шорохом осыпалось, а потом кто-то стал тихо материться.

– Эй! – повторил Вова, не любивший игнорирования своей персоны.

– Да здесь я, здесь, – недовольно отозвались справа. – Иди, помоги! Иначе долго ждать придется. Кто только их придумал…

Вова немного подумал, а потом взял и пошел.

За тканью обнаружился темноволосый, всклокоченный дядька, всем телом державший норовившую рухнуть колонну сложенную из чего-то похожего на прозрачные патефонные пластинки. Дядька старался, держал, а пластинки, несмотря на его усилия, потихоньку расползались и осыпались с вершины колонны. Мужчина матерился, но своей странной деятельности не прекращал.

– Хм, – сказал Вова, считавший, что проще эту колонну уронить, а потом сложить заново.

– Помогай! – приказал дядька и получил по голове упавшей пластиной.

– Как? – спросил парень, которому казалось, что чужая помощь мужчине только помешает.

– Хватай верхние, стопкой!

Вова скептически посмотрел на то, что ему приказали хватать, и опять хмыкнул.

– Я как бы не эквилибрист, чтобы что-то такое схватить и не рассыпать, – сообщил парень.

– Как не эквилибрист? – искренне удивился мужчина, дернулся, пытаясь рассмотреть Вову получше, и колонна таки рухнула. – Ты еще кто? – заинтересовался, полюбовавшись рассыпавшимися у его ног пластинами.

Вова молча протянул папку.

Мужчина ее открыл, полюбовался шпаргалкой, отдал ее парню. Потом стал читать то, что в папке было помимо шпаргалки. Вова сколько не пытался, понять что там написано не смог. Буквы вроде знакомые, слова тоже, а во что-то осмысленное они почему-то не складывались.

– Так это ты, – задумчиво сказал мужчина и взлохматил пятерней и без того лохматую прическу. – Ага, ага. Помочь и направить. Раскрыть подсознание. Психопрофиль подходящий. Вот психопрофилей мне и не хватало. Ты как амнезию умудрился заработать? – спросил Гойден, в упор глядя на Вову.

– Амнезию? – пришибленно переспросил парень.

– А, не важно, – решил мужчина и продолжил чтение. – Так. Отказать я не могу. Долги надо отдавать. Но что с тобой делать? К начинающим не засунешь, там люди учатся, а не пытаются с внутренним миром поговорить. Так что же делать? Может в вечернюю группу? С одной стороны, все условия будут соблюдены, с другой стороны, ты сможешь заниматься тем, чем тебе захочется. В некоторых рамках. Потому что нельзя петь в художественном классе. Понимаешь?

Вова ничего не понял, но на всякий случай кивнул. Ощущение, что он находится в дурдоме у парня росло и крепло.

– Вот и хорошо! – обрадовался чему-то неведомому Гойден и заорал: – Ратика!

Вова от неожиданности даже подпрыгнул.

На вопль пришла веснушчатая девушка. Неодобрительно посмотрела на Гойдена, еще более неодобрительно на Вову и, поворошив ногой пластины, мрачно спросила:

– Кто весь этот бардак будет убирать?

– Забудь! – жизнерадостно приказал мужчина. – Лучше принимай ученика.

– Моего? – еще более мрачно спросила девушка и окинула Вову убийственным взглядом.

– Нет-нет, – поспешил ее заверить Гойден. – В вечернюю группу. У мальчика амнезия. Посочувствуй ребенку.

– И не подумаю, – сказала девушка. – Программа у него есть?

Гойден кивнул и всучил ей папку.

Читала Ратика долго и старательно. Похоже, некоторые, особо ей не понравившиеся места, даже перечитывала несколько раз. Потом захлопнула папку и решительно сказала:

– Они лгут!

– Да пускай себе лгут, – ни капли не проникся мужчина. – У ребенка что-то случилось с нужными ему воспоминаниями. Их надо вернуть. Медики решили, что проще и безболезненнее сделать это через искусство.

– Тебе не кажется, что многовато этих мальчиков стало появляться у Серых Туманов? – спросила девушка.

– Он точно их, по физиономии видно. Вылитый Кьен, только моложе.

– Я не говорю, что они воруют талантливых детей. Я говорю…

– Милая, какая тебе разница. Определи его в одну из групп. Я тебе половину оплаты отдам. Мне им заниматься некогда, у меня эквилибрист не пришел…

– Я его еще и курировать должна?! – почему-то разозлилась девушка.

– Ты отлично умеешь курировать. Твои золотые руки…

– Ты мне еще о серебряных ногах расскажи! – натурально зарычала девушка. – Да от них одни неприятности. Ненавижу дурных малолеток из старших семей, которым якобы не нашлось учителя среди родственников. Почему они перекладывают проблемных детей на нас?! Чем ему поможет искусство, если мозгов нет?!

– У него всего лишь памяти не хватает, – мягко сказал Гойден. – И вообще, очень милый мальчик.

Вова улыбнулся, изо всех сил стараясь выглядеть именно милым. Было у него ощущение, что если не получится, добрая девушка Ратика стукнет его чем-то тяжелым по голове, или сбросит с моста между крыльями школы. И никто не докажет, что это был не несчастный случай.

А вообще, Вова злился.

Что за ерунда здесь происходит?

Какая еще амнезия?!

И почему ему не дают общаться с братом и сестрой?!

Это все явно не к добру.

И Вове хотелось драться, только было непонятно с кем и за что.

А если не знаешь, где находится противник и что происходит, лучше затаиться и подождать. Потому что носиться, как безголовая курица по двору, последняя глупость. А в этом мире, похоже, она может натурально стать последней в жизни.

О Тиларе, вроде бы муже Серой Кошки, Максим вспомнил неожиданно для себя самого, и, похоже, не совсем в тему. Эста и Матиль одарили его одинаковыми удивленными взглядами. Тайрин, сосредоточено чистившая апельсин, посмотрела с любопытством, зевнула и вернулась к своему занятию. А рослая блондинка Дэла, принесшая Тайрин новости с работы, поперхнулась чаем и долго кашляла.

– Ты откуда о нем знаешь? – наконец подозрительно спросил Матиль.

– Это какая-то страшная тайна? – в свою очередь спросил Максим и потер переносицу. Странно все это. Не могла же тетка прятать своего мужа, пока он не сбежал.

– Не то чтобы… – задумчиво сказал равновесник.

– Просто о нем говорить не принято, – попыталась объяснить Эста. – Он не то чтобы умер… он хуже. Он все бросил и исчез, словно стер себя из семьи. Сложно объяснить.

– Мой папа тоже исчез, – напомнил Максим.

– Твой папа исчез иначе, – уверенно сказал Матиль, но как именно иначе, объяснить не смог.

Он честно пытался это сделать, но Максим особой разницы между двумя случаями исчезновения так и не заметил.

– Давай я расскажу с самого начала, – предложила Эста, когда ее равновесник окончательно запутался и стал сомневаться в собственных словах. – Может, поймешь. Потому что это на самом деле сложно.

Максим пожал плечами и кивнул соглашаясь.

Началось все с того, что Айре, которая на самом деле была старше братьев больше, чем на десять лет, одна из теток намекнула на то, что пора бы столь чудесной и выдающейся девушке подумать о семье. И все бы ничего, но намекнула она вполне себе официально, в присутствии свидетелей. И Айре для того, чтобы не прослыть неудачницей, которой семья ищет мужа, пришлось самостоятельно искать себе хотя бы мужчину для сопровождения. Никто ведь не докажет, что ничего кроме сопровождения там нет. Да и не станут доказывать. Не принято. А потом молодая пара поссорится, разойдется и родственницы счастливо забудут о незамужней девушке на ближайших два-три года. Потом, конечно, опять вспомнят, но к тому времени все может разрешиться само собой. Вплоть до того, что она действительно выйдет замуж.

К поиску сопровождения девушка, которую в то время еще не называли Серой Кошкой, приступила вдумчиво и основательно. Кто попало ей для этой цели не годился. Мужчины, которые таким незамысловатым образом зарабатывали на жизнь – не годились тем более. У них, конечно, множество всяких достоинств, начиная от представительной внешности и заканчивая умением не переступать определенную черту, но их знали, и во внезапно вспыхнувшую любовь никто бы не поверил. Мужчины, которые этим не зарабатывали, тоже не годились, как оно парадоксально ни звучит. Для них не существовало той самой черты и вылиться это могло во что угодно.

Айра долго перебирала кандидатуры. Присматривалась. Даже в одну школу ходила – поговорить с симпатичным учителем, но что-то ему в этой затее не понравилось. А потом, когда она совсем уже отчаялась, Айре помог случай – ее отец привел во дворец ученика-погорельца и велел дочери присмотреть за ним. Потому что ученик был талантлив, но очень рассеян. Девушке хотелось отвлечься от своих поисков, и она согласилась.

Присматривала она недолго. Погорельцу сделали ремонт и отправили домой. Но он оказался парнем благодарным и пригласил девушку на праздник огней. Вот собственно на этом празднике она и познакомилась с Тиларом Макаске. Как уж там было дело, история умалчивает. Может, она ему понравилась с первого взгляда. Может, отчаявшаяся и успевшая немного выпить девушка решила подойти с интересным предложением к парню с растерянным взглядом. Но закончилось все тем, что к концу лета они взяли и поженились. Тайно. Потому что Айре хотелось замуж и не хотелось радовать родственниц.

На этом месте Максим хихикнул и был обозван бесчувственным типом ничего не смыслящем в любви. Причем, обзывал почему-то Матиль. Тайрин продолжала бороться с апельсином. Дэла что-то высматривала в чашке. А Эста только вздохнула и продолжила рассказ.

Все тайное рано или поздно становится явным. В случае занятной парочки – Айра плюс Тилар – тайное всплыло после того, как Кьен напоил подозрительного хахаля дочки и расспросил его. Родственники, особенно женского пола, на Айру обиделись. У нее в принципе не было причин, чтобы лишать их долгожданного праздника. Тилар тоже обиделся. Наивный парень был уверен, что женат на дальней родственнице главы рода, а вовсе не на его родной дочери. В придачу к этой новости на него насела толпа доброжелателей и прочих сочувствующих. Они дружно пытались выяснить, что он умеет и для чего может сгодиться семье. Потому что быть бесполезным в такой семье нехорошо и неправильно. Недостойно мужчины.

К счастью для Тилара, он оказался не безнадежен. Он был плохо обученным магом, но это было поправимо. Он увлекался историей. Умел делать заготовки для амулетов, причем очень даже неплохого качества. Еще он был сиротой неясного происхождения, но это ему великодушно простили и постановили, что он должен усиленно учиться и расти над собой. Тилар, собственно, особо не возражал. Он был парень покладистый, да и учиться любил. И все, что ему было нужно в тот момент – это поддержка от девушки, которая втравила его в историю, забыв об этом предупредить. А девушка повела себя глупо. Вместо того, чтобы поддержать своего мужчину, она решила поддержать свою семью и стала от него требовать – всего, сразу и как можно быстрее. Он терпел, старался, а она все его успехи обесценивала и низводила. Требовала больше. Рассказывала о своих гениальных предках. Намекала на то, что немного его стыдится, хоть и любит. Неизвестно чего она пыталась добиться, но добилась того, что он однажды сказал:

– Желаешь, чтобы я перевернул для тебя мир? Хорошо!

В присутствии свидетелей сказал. После чего ушел.

Дело было на одном из вечеров Праздника Середины Зимы, так что сначала никто его даже не искал. Думали, что парень остынет и вернется. У него на тот момент были обязательства из тех, о которых не забывают из-за каприза взбалмошной жены. А он забыл. И не вернулся.

Его потом искали, но так и не нашли. Даже стали ходить слухи, что с его происхождением на самом деле что-то сильно не то. Правда, они быстро затихли после того, как Кьен пообещал укоротить особенно длинные языки, принадлежащие тем, кто не сможет доказать свои интересные теории.

А потом пропал Ижен, только-только ставший главой Серых Туманов. Причем было доказано, что его пытались убить и многие уверовали, что убить пытался, а скорее всего убил, обезумевший муж Айры. Правда, Кьен в своей излюбленной манере и тут доказал, что они не правы. Попутно он отказался опять брать бразды правления в свои руки. Только ведь от этих бразд избавился. И временным каман-шай Серых Туманов стала безутешная жена, у которой неожиданно для всех появилась стальная воля и холодный разум.

– Понимаешь? – спросила Эста, закончив рассказ.

– Кажется, да, – сказал Максим. – Разница в том, что мой отец исчез не по своей воле, а Тилар как раз по своей. Причем причина у него на мой взгляд недостаточна для того, чтобы все бросить и уйти.

– Ага, – подтвердила Эста.

– Он обещал вернуться, – заявил Матиль.

На него дружно и удивленно посмотрели.

– Он сказал, что вернется, когда мир перевернет. Не раньше и не позже.

– Точно! – подтвердила Эста. – Так что, никогда он не вернется. И Серая Кошка могла бы давно развестись из-за нежелания мужа жить с ней под одной крышей. Но почему-то этого не делает.

– Ждет она его, – печально сказала Тайрин и закусила этот откровение апельсиновой долькой.

– И не дождется, – припечатала Эста.

Матиль и Дэла дружно кивнули.

А Максим потер переносицу.

Почему-то ему казалось, что у тети Айры есть все шансы дождаться блудного мужа. И что в этом основная проблема. Потому что переворачивать мир – нехорошо.

Могла бы тетка и что-то попроще потребовать. А то сначала сами желают, чтобы к их ногам бросали миры, а потом плачутся, что кто-то на самом деле решил это сделать.

И еще Максим неожиданно для самого себя понял, почему было так важно узнать из-за кого появился на свет его дракон и что за знание привело его в мир.

Пока Максим размышлял над этим, Дэла дорассказала Тайрин новости, пожелала ей удачи и ушла. Ее ждала любимая работа.

Эста и Матиль тоже решили куда-то уйти, но были остановлены Максимом.

– Ребята, я вам сейчас скажу одну вещь, а вы попробуйте над ней подумать, – сказал парень. На него с интересом уставились три пары глаз. – Драконы, то есть люди из хаоса, рождаются в тот момент, когда в мир приходит новое знание. Когда, не помню кто, изобрел города на плоскостях, в мире родился дракон и вероятнее всего не один, понимаете? Если задаться целью, можно даже этих драконов вычислить. Это было первое. Второе – драконов тянет в узел-точку. В то место, где происходят события тесно связанные со знанием, из-за которого они родились. И если вспомнить где именно и когда я попадал в неприятности, можно найти места, где эта узел-точка была. Так вот. Теперь подумайте, что или кто объединяет и первое, и второе?

– Тилар? – робко спросила Тайрин, отложив второй апельсин в сторону. – Но ты родился на Земле и…

– И значит Тилар нашел на Земле моих родителей. И учитывая, что потом родился еще и Вова, который стал драконом из-за моего папаши, этот папаша к знанию каким-то местом причастен. Понимаете? Так что мой отец знает, что именно беглый муж пытается сделать. Он ему помог, вероятно не понимая, в чем именно. Вот. Еще, Серые Туманы, вопреки всему, упорно ждали возвращения своего сгинувшего каман-шая. Это было бы странно, если бы они не были уверены, что он жив. Значит, Тилар как-то сообщил об этом, предоставил какие-то доказательства, но почему-то не сказал где он находится. А почему не сказал? А потому, что вернувшийся Ижен мог ему помешать, вот. У моего папаши, конечно, есть недостатки. Он мог помочь не понимая, в чем именно. А потом мог сообразить и стать для Тилара опасным. Причем, судя по тому, что папа не бросился сюда при первой возможности, будучи на Земле, он не подозревал о том, что представляет опасность, а оказавшись здесь, сразу понял. Как-то так. Вот. А еще – Тилар, несмотря ни на что, хороший человек. Моего отца проще было бы убить.

– Никто и не говорил, что он нехороший, – пробормотал Матиль. – Даже не факт, что он делает что-то нехорошее.

– Нет-нет, – задумчиво произнесла Эста, помотав головой. – Большие изменения почти наверняка нехорошо. Чем изменения больше, тем больше они задевают. А он пообещал перевернуть мир. Так что… так что, давайте действительно подумаем. Может, до чего-то и додумаемся. Вот в чем Ижен, который был хранителем артефакта, отличным бойцом и не менее отличной ищейкой, мог помочь Тилару – полной его противоположности? И вообще, что так и не доучившийся маг мог изобрести?

– Может, все дело в том, что он не доучился, – предположила Тайрин. – Поэтому те, кто доучился, и не замечают то, что очевидно ему.

Эста кивнула и в упор уставилась на Максима.

– А ты ведь тоже недоучка, – почти пропела она. – Родители не могли тебя научить всему. Для многого нужна практика и испытания, которые в другом мире не пройдешь. Так что…

– Так что я тоже недоучка. Когда семья решит, что мои мозги окончательно пришли в норму, кто-то это обучение продолжит. Проблема в другом – я не такой недоучка, как Тилар. Меня учили не там и наверняка не тому.

Эста вздохнула и признала, что он прав. Хотя теория о недоучках ей все равно нравилась. Просто она не знала, что с этой теорией теперь делать и как ее применять.

По прошествии восьми дней Вова так и не понял, для чего его послали в Школу Искусств. За это время он немного привык к странной архитектуре школы и теперь почти сразу находил нужное помещение. Еще за это время Вова успел попробовать себя во множестве вещей. Его, как и собирались, отправили в вечернюю группу. Сначала в вечернюю группу певцов, где разновозрастные люди учились вокалу, но его оттуда выгнали уже через полчаса – у Вовы не было ни слуха, ни голоса. Зато была громкость.

Ратика, ворча и поминая каких-то богов, повела его к стихоплетам, но оттуда спустя час сбежал сам Вова. Слишком уж странные стихи там читали, причем почему-то дружно и ему, требуя одобрения.

Ратика опять обругала богов и повела Вову к актерам. Там он задержался на целых три дня. А на четвертый день подрался с нетрезвым типом, оказавшимся сценаристом, и был выставлен за дверь чуть ли не пинком.

Злая, как крокодилица, Ратика прочитала парню лекцию о том, что старших следует уважать, а с незнакомцами не следует пререкаться. А потом отвела к художникам, поклявшись, что если он продержится там меньше десятидневья, она убьет его своими руками. Вова не то чтобы поверил, скорее не захотел огорчать девушку, поэтому решил приложить усилия. Да и рисовал он, в принципе, неплохо. Правда, только героев компьютерных игр. Так что пока остальные ученики пытались изобразить вазу, арбуз или яблоко с грушей, Вова старательно вырисовывал орков с молотами и скудно одетых эльфиек. Это, похоже, всех устраивало. По крайней мере, замечаний Вове никто не делал и рисовать кувшины не заставлял.

И так бы наверняка продолжалось очень долго, ко всеобщему удовлетворению, но однажды рисунки увидел рыжий вихрастый парень, пришедший проводить домой сестру. Он долго пялился на эльфийку в бронелифчике. Потом столь же долго на Вову. А потом сказал:

– Неяд Сотора.

– Что? – удивленно переспросил Вова.

– Меня зовут Неяд Сотора, – сказал парень и широко улыбнулся.

– А-а-а-а… А меня Вова.

Парень кивнул, еще раз улыбнулся и полюбопытствовал, откуда такие странные фантазии о броне и почему у девушки ослиные уши?

Вова обиделся за свою эльфийку и сообщил, что так и должно быть.

Неяд удивился.

Вова хмыкнул и зачем-то рассказал ему о любимом ноуте, оставшемся на родине, и об онлайниграх.

Неяд неподдельно заинтересовался.

Слово за слово, и Вова рассказал и о том, откуда он, и о достижениях родной науки, и о любимых играх, и еще об очень многом.

Неяд был в восторге и обещал подумать.

Появился он спустя два дня и сходу заявил, что у него есть идея, как с помощью силы и толики хаоса сделать динамические иллюзии. А если подумать еще немного, то их наверняка можно будет заставить двигаться в нужную сторону.

Вова покивал, изобразил бурную радость, на чем они и расстались.

А потом оказалось, что как-то незаметно пошло целых восемь дней. Вова продолжал рисовать, пытался понять, чем ему это может помочь, и не понимал. Постепенно ему становилось скучно и хотелось что-то разломать. Или опять с кем-то подраться. Останавливало то, что не хотелось беспокоить Ратику. Поэтому Вова придумал себе развлечение – давал сам себе квесты и шел их исполнять. Вычислить алгоритм движения гардеробной получилось за каких-то три дня. Найти танцоров за час, а вот на поиски места, где им шьют костюмы, Вова потратил целых семь дней, чему был рад.

Потом квесты переместились из школы на улицы города. Вова искал в магазинах странные вещи и задавал людям странные вопросы. Помогал девушкам донести корзины со снедью и доставал торговцев на небольшом рынке вопросом о соленой радужной рыбке. А еще Вова учился ориентироваться во всяческих лестницах и переходах и научился заставлять стены исчезать, точнее куда-то перемещаться именно в тот момент, когда они ему мешали срезать путь. Последнее у него получилось само собой. Ему просто захотелось, чтобы дорога, которая была вчера, вернулась на свое место, и загадочный баланс сместился и мир потек. Одни дома выцветали и становились прозрачными, другие, наоборот, становились яркими и плотными.

Потом Вова понял, что благодаря этому умению может подзывать гардеробную к себе, как пса. И она на самом деле стала появляться.

В общем, жизнь была не скучна.

Никакие воспоминания Вову не тревожили.

Быт тоже постепенно налаживался. Парень нашел прачечную и место, где можно было нормально питаться. И, возможно, дальше жизнь бы потекла тихо, размеренно и без особых потрясений. И Вова бы даже придумал, как заставить этот мир выпустить его и отправить в то место, где находится Лирела. Но опять пришел Неяд и позвал смотреть на динамичные иллюзии. А Вова взял и зачем-то согласился.

Привел Неяд его в приземистое здание с узкими высокими окнами. В здании они долго петляли по ярко освещенным коридорам, а потом пришли в небольшую комнатку, в которой под стенами кучковалась толпа людей. Эта толпа жизнерадостно приветствовала Неяда. Худой мужчина с бородкой торжественно сообщил, что испытание начинается и в комнатке погас свет. А потом прямо с пола стала расти фигура воина с огромным мечом в руках. Воин крутанулся на пятке, свирепо посмотрел прямо на Вову и кинулся вперед. Парень даже испугаться не успел, как перед ним появилась эльфийка и взмахом тонкого клинка снесла воину голову. Потом обернулась, заманчиво улыбнулась и осыпалась снежинками.

Свет тут же включился.

– Ни фига себе три дэ эффекты, – ошарашено пробормотал Вова.

– Да, неплохо получилось, – согласился Неяд и расцвел в улыбке. – Жалко, что так недолго. Мы пока не можем решить проблему с энергозатратами. Не получается ее подавать линейно, порциями.

– Почему? – заинтересовался Вова.

Неяд вздохнул и стал объяснять что-то странное. Вова как ни пытался, так ничего и не понял, но, чтобы не подумали, что он совсем дурак, спросил:

– А почему энергию не пускать по проводам?

На него уставились с интересом.

– Понимаете, – задумчиво сказал парень, пытаясь сообразить, что бы еще умного им сказать. – Энергия, она ведь рассеивается и расползается по всей комнате…

Поправлять его никто не стал, хотя Вова понятия не имел, откуда к нему пришло это сакральное знание.

– А что если ее заключить в оболочку, в которой она будет двигаться и выходить наружу дозировано?

– Накопители, – задумчиво кто-то сказал.

– Они опасные, – возразил Неяд. – Если кто-то повредит оболочку…

– От нас ничего не останется, – мрачно предрекла девушка с косой до талии.

– А если… – сказал Вова и почесал затылок. – Если заставить ваши иллюзии самим притягивать к себе энергию. Тогда она не рассеется и попадет в них дозировано. И добавлять можно будет. И… – что бы еще сказать, Вова так и не придумал. Чушь же какая-то. А всему виной воспоминание магнита притягивающего металлическую стружку.

Вове казалось, что сейчас над ним посмеются.

А вместо этого собравшаяся компания сначала затихла, а потом стала бурно спорить.

Вот так Вова и стал чем-то вроде музы для исследовательской группы Митара. И это оказалось интересным делом, гораздо интереснее рисования и дрессировки гардеробной. Постепенно Вове стало казаться, что он начинает что-то понимать. А может, даже действительно понимал. И ему очень хотелось помочь. Хоть чем-то. Например, упорядочить невидимые для магов-ученых частицы, создавая тончайшие паутинки, не совсем материальные, но близкие к материи. И энергия стала послушно течь по этим паутинкам, концентрируясь в центре комнаты и не сбивая больше настройки.

Митар, оказавшийся учителем собравшейся в группу молодежи, когда узнал об паутинках, чуть ли не по потолку бегал. Потом привел женщину обозванную равновесницей и долго задавал ей странные вопросы. После женщины пригласил мрачного коротышку, вроде бы даже Вовиного дядю, правда, парень в этом не был уверен. Коротышка потрогал паутинки и заявил, что это просто стабильные потоки хаоса. На материальный мир они особо не влияют, потому что такое количество хаоса в мире есть всегда. Паутинки недостаточно плотные, чтобы воздействовать и вредить. Все, что они могут – это захватить совсем крошечные частицы энергии и увлечь за собой. А потом, когда поток заканчивается, энергия получает свободу и ведет себя как обычно.

Коротышку слушали внимательно, а после его ухода стали спорить.

И каким-то непонятным Вове способом спор закончился всеобщим желанием научиться искусственно создавать такие потоки. Зачем эти потоки были нужны, никто не знал, но отчего-то всем казалось, что они непременно пригодятся.

Вот так Вова стал официальным членом группы – экспертом и подопытным кроликом в одном лице. Но это было очень весело, парень чувствовал себя нужным и не возражал против своего статуса. Все равно ведь больше заняться нечем.