Текст книги "Не покидай (СИ)"

Автор книги: Татьяна Маркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Татьяна Маркова
Не покидай

Глава 1
Воспоминания

– Мама? Мама, где ты?

Тишина.

– Тише, девочка моя, тише.

Всхлип.

– Мама, это ты? Мне страшно!

Рыдание.

– Доченька, я здесь, с тобой. Успокойся.

Еще один всхлип.

– Мама… Мама? Мама!

– Слава, – кто-то аккуратно тронул меня за плечо, и я подняла голову. Степа. Ну кто же еще может меня будить? – Слав, вставай!

– Степ, уже утро?

– Ну а ты как думала? Я скоро завтрак приготовлю, иди-ка, умойся! – приказным тоном сказал пушистый шарик и исчез. Я немного растерянно посмотрела на стол, за которым уснула. Эх, и такое уже не в первый раз случается. С мыслью о том, что меньше надо читать различных книг по травоведению и исторических талмудов, я пошла умываться.

Кстати, давайте познакомимся. Зовут меня Станислава, этой зимой мне исполнилось семнадцать лет. Живу я около деревеньки Нижние Пруды. Откуда название? Не знаю. Среднего роста, рыжеволосая, зеленоглазая. Для некоторых людей этого достаточно, чтобы записать меня в ведьмы. На самом деле, я не ведьма, а простая травница, даже не закончившая обучения. Но ведь об этом деревенским жителям знать необязательно, верно?

Степка, мой домовой и, по совместительству, мой самый лучший друг. Он-то и составляет всю мою семью. Не считая Барсика и каких-то там родственников, которые вроде есть, а вроде и нет. Кстати, Барсик – это моя любовь! Единственный представитель братьев наших меньших в моем доме. Остальные почему-то не приживаются. Итак, Барсик – огромный черный волк, названный таким именем в силу своего очарования. Какое очарование у волка? – спросите вы. Его шелковистая шерсть, черная будто ночь, царственная осанка, а самое главное – глаза. Таких печальных глаз я никогда не видела. Некоторые говорят, что у животных нет выражения на мордашке. Это не так. Они умеют улыбаться, грустить, радоваться, смеяться. У Барсика, когда я его встретила впервые, было какое-то отчаяние в глазах, какая-то обреченность. Постепенно все ушло, осталась лишь печаль. Словно он надеялся на что-то, но это не произошло.

Когда я вошла на кухню, Степик сновал туда-сюда, доставал из печи пирожки и складывал их на тарелку. Я присела на краешек скамьи, но отлынивать мне никто не дал.

– Слав!

– Иду, Степа!

Я привычно стала накрывать на стол. Расстелила скатерть, расставила посуду, помогла домовому водрузить на стол самовар и огромное блюдо с пирожками. Рядом со столом я поставила миску специально для волка. Едва мы сели завтракать, как раздался стук в дверь.

– Станиславушка, выручай! Нет сил моих боле!

За дверью стояла жена старосты. Ее я узнавала уже по звуку шагов. Эта не очень приятная в общении женщина часто пыталась меня подловить на чем-нибудь этаком. А все из-за чего? Из-за моего нежелания выйти замуж за одного из ее сыновей!

– Сейчас, госпожа Мая, – откликнулась я, подходя к двери. Барсик привычно скрылся в соседней комнатке. – Что случилось?

– Ох, Станислава, сын-то мой, Андрей, простудился! Вылечи его, сделай милость!

– Госпожа Мая… – я метнулась в избу и тут же появилась опять перед старостиной женой, держа в руке небольшую скляночку. – Вот, давайте это снадобье вашему сыну три раза в день по три капли. Через два дня поправится.

– Вот спасибо, – почти пропела женщина и легкой козочкой (главное, не сказать это вслух) помчалась в деревню. Интересно, меня на костре жечь не собираются?

Усмехнувшись, я решительно направилась обратно в дом с твердым намерением позавтракать. Сев за стол, я налила чай себе и Степке. Домовой плюхнулся рядом с самоваром и с видимым удовольствием стал наслаждаться чаем и пирожками.

Я с улыбкой смотрела на Степу и Барсика. Они для меня самые близкие существа. Если не считать одного вампира… Я встретилась с ним около десяти лет назад. Мои родители умерли. Как мне сказали, их загрызли волки. Помню, я стояла перед их могилой, ничего не видя из-за пелены слез. Вокруг стояли так называемые родственники, приехавшие неизвестно откуда. Стервятники. Они не знали, что я слышала все, что они шептали за моей спиной.

«– У малышки были богатые родители, – тихо говорила невысокая полная женщина, приходившаяся Станиславе двоюродной теткой. – Моя сестричка и ее муженек сколотили состояние на целительстве и боевой некромантии.

– Госпожа Милена, – перебила ее маленькая, сухонькая старушка. То ли бабушка, то ли прабабушка погибшего мужчины. – Вы же не будете возражать, если я возьму опеку над сироткой и ее наследством в свои руки?

– Не думаю, что это хорошая идея, – возразил высокий мужчина с жестким выражением лица. – Владислав не успел оставить завещания, а девочка еще совсем маленькая. Уверен, что наследство переходит в руки близких родственников. А я, – оглядел он собравшихся на похороны, – являюсь братом покойного. Но эта девчонка мне не нужна.

Станислава не понимала этих людей. В конце концов, сегодня похоронили ее родителей! Как они могут говорить такое, что-то делить, когда тела ее родителей еще не остыли в могиле? Шепотки раздражали все сильнее. Но внезапно все стихло. Девочка почувствовала чью-то руку на плече и обернулась. Перед ней стоял высокий, довольно молодой мужчина (хотя Станислава не умела определять возраст по внешним признакам, она дала бы этому представителю сильной половины лет 20–25). Его черные волосы были собраны в аккуратный хвост, синие глаза ярко горели. Но что-то смущало маленькую девочку в нем. Бледная кожа? Немного удлинившиеся клыки? Или проскальзывающие красные искры в глазах? А может быть, слишком уж идеальные черты лица?

Мужчина взглянул на людей и улыбнулся. Не ласково, как до этого улыбался Станиславе. Клыки удлинились на пару сантиметров, глаза полыхнули красным, черты лица как-то заострились. Неприятное зрелище. Вампир, – мелькнуло в голове у Станиславы. Но откуда он здесь? Папа говорил, что они ушли отсюда еще до Великой битвы.

– Извините, уважаемые, – и ни капли уважения в голосе, – эту малышку вы не получите. Она находится под официальной опекой клана Серебряной Мыши. Слава, – ласково улыбнулся вампир девочке, – пошли домой. Ты и так уже еле на ногах держишься».

Все было как в тумане. Мои воспоминания о тех событиях словно размыты. Тот вампир представился Саргоном. Вот уж действительно, истинный король. Вроде бы просит, но просьба звучит как приказ. Он долго уговаривал меня переехать к нему. Хотя бы ненадолго. А мне было страшно. Я не понимала, что ему нужно от меня. Не понимала, почему он стал моим опекуном. Как оказалось, мой отец однажды спас молодого вампира от охотников за нечистью. Так называемая команда Света решила уничтожить молодого вампира, несмотря на то, что люди заключили мир с этой расой. Отец как раз был неподалеку – собирал травы для мамы. Услышав подозрительные шорохи, он неслышно подошел ближе, и перед ним открылась удивительная картина. Двое молодых магов держали вампира, еще двое связывали его эльфийскими веревками. Отец не мог остаться в стороне и накинул ментальную сеть на «борцов за добро и справедливость». В благодарность за помощь вампир пообещал исполнить любую просьбу спасителя. Тогда отец оставил за собой право обратиться в трудную минуту за помощью. А за неделю до гибели, будто предчувствуя что-то страшное, он послал письмо вампиру, оказавшемуся Главой клана Серебряной Мыши. В письме была изложена просьба присмотреть за женой и дочерью, если с папой что-то случится. Саргон согласился, ведь к тому времени их связывала не просто благодарность, а крепкая дружба.

– Слава, – отвлек меня от воспоминаний голос Степки.

– Чего тебе надобно, ста… Степа? – Фух, чуть его стариком не назвала. А ведь домовой у меня совсем молодой, всего-то двести лет.

– Я тебе покажу старче. А ну, давай-ка за работу, неча мне тут отлынивать!

Барс (нет, ну как я додумалась волка назвать так?!) тяжело вздохнул и отправился в мою комнату. Уверена, он опять разлегся на кровати. И когда я или Степка попытаемся его согнать, этот наглый волк будет смотреть на нас ТАКИМ взглядом, что мы тут же устыдимся.

И начался мой обычный день. Склянки, травы, отвары, посетители – все это составляющие рабочего дня травницы. В деревне всегда есть работа для такой, как я. Болезни, недомогания, бытовые ранки… Ни дня без забот.

– Степ, я иду купаться!

– Станислава! А как же староста?!

Точно, староста Феодосий просил (ха, приказал) меня придти к ним после полудня. Якобы Андрей у них совсем плох. Эх, ничего не поделаешь, придется отложить долгое купание.

– Степочка, я ненадолго, я мигом, туда и обратно, – начала я слезно уговаривать домовенка. Через пару минут его сердечко не выдержало, и счастливая и довольная я побежала на речку.

Речушка со странным названием Слезинка протекала недалеко от моего дома, незримо отделяя меня от деревни. Не знаю почему, но так сложилось, что домик знахарки находился на опушке леса. Частенько зимой я просыпалась ночью от волчьего воя. В такие минуты я страстно хотела оказаться где-нибудь на юге, в доме, где полно людей. Степка, будто чувствуя мое настроение, тут же появлялся с чашкой горячего молока. А Барсик сворачивался рядом на кровати, положив лапу мне на живот. Барсик… Мое личное лекарство от одиночества. Но не будем о грустном.

Я была уже возле речки, когда меня настиг приступ. Я упала. Почему-то первая мысль, которая у меня возникла, была: «Нужна вода!» Странно. Но организм требовал. Еле доползла до реки и протянула руку к живительной влаге. Потихоньку боль в груди стала утихать. Внезапно рядом раздалось тихое поскуливание. Я повернула голову и увидела Барсика.

– Хороший мой, иди ко мне, – тихо позвала я волка. Тот медленно подошел, вопросительно глядя на меня своими глазами. Я слабо улыбнулась и попыталась встать. Не тут-то было. Меня повело в сторону, и целоваться мне с землей, если бы не Барсик. Умный волк мигом подставил свою широкую спину, и я с радостью оперлась на нее. Барсик вздохнул, и этот звук получился как-то очень похожим на человеческий. Я почувствовала, как под моей рукой поднялась и опустилась спина.

– Солнышко мое черное, я посижу немного, и мы пойдем домой, хорошо? – Разговоры с собеседниками, которые не могут ответить, приводят к довольно плачевным последствиям. Но волк как будто понял и осторожно сел, следя за мной умными глазами.

Даааа, сходила Слава искупаться. Хорошо хоть Барсетка рядом оказался. Так, стоп. Откуда он тут взялся? Неужели Степка послал за мной? Хм, надо будет спросить у домового. И порыться в старых книгах, честно заимствованных у вампира (читай, украденных), насчет странных приступов. Вроде здоровая, а тут вон как прихватило.

А между тем солнце поднималось все выше и выше. В воздухе разливался тяжелый запах трав. Я сидела, привалившись спиной к волку, и любовалась рекой. Слезинка – довольно мелкая речушка. Иногда она напоминает широкий ручей, но в некоторых местах разливается широкой полосой. То место, которое я обожала, в народе называют Омутом. Чем ближе подходишь к этому месту, тем явственнее слышишь шум воды. Дело в том, что здесь перекаты, естественно созданные природой. Представьте, какая здесь красота! Течет спокойно река, и вдруг на ее пути встречается преграда в виде камней. Вода с шумом преодолевает эту преграду. Она пенится, играет. Это похоже на миниатюрный водопад. Почти сразу после перекатов река делает поворот, поэтому тут образовалось что-то вроде чаши. Глубина реки здесь достигает нескольких метров (когда-то давно, еще во времена Великой битвы, сюда попал чей-то фаербол).

Я не знаю, как долго просидела здесь, наблюдая за перекатами воды. Очнулась от раздумий только тогда, когда волк слегка подтолкнул меня носом. Я осторожно встала, отряхнула одежду и пошла к дому. Барсик внимательно следил за каждым моим шагом, время от времени направляя меня в нужную сторону.

– Слава! – на пороге меня встречал испуганный домовой. Он смотрел на меня огромными круглыми глазами, прижимая лапки к груди. – Девочка моя, что с тобой? Волк вдруг выскочил за дверь и помчался к реке. Ну, думаю я, со Славкой беда. Что случилось?

– Степа, к старосте я сегодня точно не пойду, – устало улыбнулась я, мечтая добраться до кровати. Домовой понятливо кивнул и унесся на кухню. Ох, чую, сегодня буду весь день пить укрепляющие настои.

Чуть пошатываясь, я подошла к широкой лавке, стоящей возле стены, и буквально рухнула на нее. Опираясь на стену, я размышляла о том, куда пойти, куда податься. Вариантов было немного. Либо продолжать подпирать стеночку, либо доползти до кровати и проспать дня два. Страшная слабость во всем теле уже начинала раздражать. Пытаясь успокоиться, я принюхалась к аромату, доносящемуся из кухни. Так, ну укрепляющие настои я учую за версту. Ромашка, валериана… Так, стоп. Приехали. Меня домовой собирается успокоительными отпаивать. Я что, бешеная?

– Степа, ты мне что в чай хочешь подмешать? – грозно вопросила я. Вернее, попыталась грозно вопросить. Мой голосок сорвался, и конец фразы получился писклявым. Барсик, зараза, обнажил клыки и, я уверена, беззвучно хохотал надо мной. Из кухни выглянул пушистый комочек и невинным голосом пропел:

– Славушка, да тут все пользительное, травки всякие. Уж поверь мне.

Я подозрительно оглядела домового. Тот ойкнул и поспешил скрыться на кухне. Только я открыла рот, чтобы позвать его, как тут раздался стук в дверь. Рассчитав примерно свои силы, я поднялась, но меня тут же повело в сторону. Барсик подскочил ко мне, мягко ткнул носом, направляя в нужную сторону, и скрылся в моей комнате. Проворчав «Кому не спится в ночь глухую?» (и неважно, что сейчас полдень), я тихонько, по стеночке поползла к двери.

За дверью, как это ни странно, оказался младший сын старосты Тихон. Этот пепельноволосый мальчонка с огромными васильковыми глазами был единственным из всей деревни, кто относился ко мне как к человеку, а не как к ведьме. Можно сказать, что мы подружились. Помню, был один случай пару месяцев назад… Но сейчас не об этом.

– Слав, тебя папа зовет. Говорит, что ты приглашена была.

– Тиш, передай старосте мои сожаления, но я не могу придти.

– Что-то случилось? – встревожился мальчишка. Главное, удержаться на ногах и не сползти вниз по стеночке.

– Мне необходимо… собрать травы. Мой запас практически подошел к концу, а сейчас самое время для сбора.

– Слава, – прошептал Тихон, – с тобой точно все в порядке?

Нет, милый мой, но тебе я не буду об этом говорить. Не хочу беспокоить. Хватит и озабоченного, то есть заботливого домового.

– Конечно же, все в порядке. Тиша, беги домой и скажи отцу, что не застал меня дома. Потом как-нибудь сама разберусь с ним.

– Хорошо, кивнул понятливый мальчик и убежал.

Я закрыла дверь и тихо сползла вниз. Послышалось сдавленное рычание. Так, осторожненько посмотрим на чудо, что издает такие прекрасные звуки. Горящие желтые глаза смотрели прямо на меня. В них читалось беспокойство, тревога и бесконечное удивление человеческой глупости. Богиня Карэй, за что я провинилась перед тобой? Зачем ты послала мне этого волка?

Сквозь легкую дрему я слышу голос домового, доносящийся из кухни. С кем он разговаривает? Пытаюсь открыть глаза, но веки налились свинцовой тяжестью. Кажется, без помощи извне я не справлюсь. Прислушиваюсь. Степа кому-то что-то говорит. Ну не волку же?

– И долго ты собираешься скрываться? – с укором. Тяжелый вздох. Молчание.

– А девочка совсем извелась. Что с ней происходит?

Звук, будто по полу прошелся волк. Барсик?

– Молчишь? А ты виноват перед ней. Неча было пугать ее тогда.

Снова вздох. Тихий звон посуды.

– Думаешь, вернешь ее? А ведь она совсем не Святозара. И не смотри так, я все знаю.

Недоверчивое фырканье.

– Может, и не все, но многое. И Владислав знал. Но ты молодец, свои чувства скрыл.

Тишина. Легкий шорох, будто занавеска шевелится.

– Девочка так похожа на мать! Но Слава не она! Понимаешь?

Глухой стук. Такой бывает, когда волк укладывается на пол. Снова вздох.

– Ей будет больно. А ты обещал ее отцу.

Фырканье.

– А если она другого полюбит? Вдруг она решит уйти от тебя? Вдруг возненавидит, когда узнает правду?

Тихий рык.

– Дурак ты… Барсик. И трус. Не хватило смелости появиться перед Славой в истинном обличие.

Рык становится чуть громче.

– Не рычи. Разбудишь девочку. Жаль мне тебя.

Тихий стон.

– Все-таки дитя заклятого врага и любимой женщины вызывает в тебе противоречивые чувства.

Прости меня… Не покидай меня… Будь моей…

Рядом с кроватью девушки сидел волк. Нет, не волк, а Волк. Он внимательно вглядывался в ее лицо, словно пытаясь найти признаки того, что с ней все в порядке. Девушка лежала на спине, запрокинув руки за голову. Рыжие волосы разметались по подушке. Длинные ресницы еле заметно трепетали, отбрасывая длинные тени на лицо Славы. Внезапно девушка застонала. Волк встрепенулся и подошел ближе.

– Мама… – прошептала Слава. По ее щеке скатилась одинокая слеза, блеснувшая будто алмаз в лунном свете. Волк тяжело вздохнул и забрался на кровать. Хрупкие руки неожиданно крепко обняли его. Барсик довольно оскалился и прикрыл глаза.

Глава 2
Время перемен

И снова тот же сон. И снова ослепительно красивая женщина. Она протягивает руку, но я не могу дотянуться до нее. Женщина хмурится. Ее ярко-зеленые глаза тускнеют. Я кричу, но она лишь грустно улыбается в ответ. Мама… Почему она уходит? Почему бросает меня даже во сне?

Медленно выплывая из объятий сна, я чувствовала на талии какую-то тяжесть. Интересно, кому лапы оторвать? Ах да, это же Барсик. Вот ведь зараза пушистая! Напугал хрупкую и беззащитную меня. Словно в ответ на мои мысли волк открыл глаза и тихо рыкнул. Странно, почему я испугалась? Почему не сообразила сразу, кто лежит рядом со мной?

Иногда мне кажется, что я живу в каком-то своем мире. Общаюсь с деревенскими жителями я довольно-таки редко, только по делу. Живу одна. В друзьях у меня дикий зверь и домашняя нечисть. Возникает вопрос: а нормальный ли я человек? Я себя частенько успокаиваю тем, что да, нормальный, только замкнутый и необщительный. Когда помогает, когда нет.

Я все-таки решила встать с кровати. Встала. Потянулась. Опуская руки, случайно задела бок. Шкряб. Шкряб?!

– Ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!!!

Мда, крик знатный получился. По крайней мере, Степка и Барсик оценили. Первый примчался, словно начался пожар, второй подскочил на пару метров и приземлился на все четыре лапы, грозно рыча. Я бы посмеялась, если бы не была так озабочена чешуей на боку.

– Слав, что случилось, – чуть дрожащим голосом спросил домовой.

– Да ничего… Если не считать чешуи!!!

Я задрала ночную рубашку и принялась рассматривать свое тело. Вернее, свой бок. Под грудью с правой стороны начинался странный рисунок из изумрудных чешуек. Узор занимал правую сторону и на свету отбрасывал золотые искорки. На первый взгляд кажется красивым. А вот на второй… Какого демона эта штука на мне?!

– Слава, солнышко, девочка, рыбка, заинька…. – зачастил домовой, но я его прервала одним лишь взглядом.

– Ты мне зубы не заговаривай! Признавайся, что это такое?!

Тихий рык прервал мои мысли о надругании над одним домовым. Я повернулась к волку и увидела в его глазах красные искры. Что-то похожее я уже видела. Но ведь волк не может быть вампиром, ведь так? Думай, Слава, думай. Что происходит вокруг? Вновь взглянула на Барсика. Хм, глаза как глаза, такие же темные, как и всегда. Глядя в них, я невольно вспомнила первую встречу с этим волком.

Странно, но тем летом я не думала, что вообще кого-нибудь встречу. Я бродила по лесу, искала травки (не коноплю), наслаждалась пением птиц… Но внезапно лесную идиллию нарушил еле слышный стон. Я, добрая душа, помчалась в ту сторону. Каково же было мое удивление, когда я увидела раненного волка! Отчаяние, тревога, желание чего-то непонятного мне – вот, что я тогда увидела в его глазах. Естественно, я тут же кинулась лечить его. Точнее, попыталась, но с собой у меня было ничтожно мало бинтов и мазей. Пришлось тащить его домой. О, это было великое путешествие! Мучилась я довольно долго, но дотащила-таки волчару до своей избушки (ага, на курьих ножках). Недели две я залечивала раны зверя и тщательно скрывала его от деревенских мужиков. Впрочем, особо стараться мне не нужно было – ко мне нечасто заглядывали гости. Нет, вру. Гости ко мне заглядывали, но дальше порога не заходили. Боялись. Боялись меня, хрупкую и беззащитную девушку.

Иногда я жалею, что сбежала из дома Саргона. Но я не могла иначе. На меня давила та атмосфера, что царила в древнем замке. Да-да, до 13 лет я жила в огромном замке вампира. Не могу сказать, что Саргон обижал меня. Напротив, он опекал меня, заботился… Но однажды я услышала разговор опекуна со старым вампиром. Как я поняла, это вампир был наставником Саргона.

«– Ты знаешь, малышка привязалась к тебе, – произнес немного хриплый голос. Слава застыла около приоткрытой двери, ведущей в кабинет Саргона… Она не собиралась подслушивать чужие разговоры. Но… так получилось.

– Киан, тебя это не касается. – Голос Саргона ровный и холодный. – То, что ты мой наставник, не дает тебе никакого права вмешиваться в мою личную жизнь.

– Неужели ты так ненавидишь ее отца?

Слава видела сквозь узкую щель, как Киан (древний… неужели он НАСТОЛЬКО древний?) прошелся по комнате, зачем-то остановился перед камином и повернулся к собеседнику.

– Мальчик мой, неужели ты хочешь ей отомстить? Тебе не жаль малышку?

– Киан, с чего ты вообще взял, что я ненавидел ее отца? Владислав спас мне жизнь. – Все тот же холодный голос. Даже не верится, что это говорит тот вампир, что так заботится о Славе. Девочка тихонько подошла ближе и встала так, чтобы обзор комнаты немного увеличился.

– Ахахах, – рассмеялся старый вампир, – Саргон, уж меня-то ты можешь не обманывать! Ты возненавидел Владислава с того момента, как увидел его жену! Ты думаешь, я не заметил, что ты влюбился? Спешу тебя огорчить, но Святозара не была твоим предназначением. А вот…

– Опять начинаешь сватать мне свою дочь? И насчет Владислава ты неправ. Он был моим другом. Единственным. И то, что он был демоном, ничего не меняло.

Станислава застыла памятником самой себе. Ее отец был демоном? Но это невозможно. Он… он был человеком! Демоны страшные и злые, а отец был добрым, красивым, любил ее и маму. А разговор между тем продолжался.

– Хочешь убить девчонку и получить ее силы? – равнодушно поинтересовался Киан. Слава прикрыла рот ладошкой.

– Ха, да мне она вообще не нужна. Я взял ее в свой дом только из-за ее отца».

Теперь я понимаю, что было глупо обижаться на тот разговор. Но тогда мне казалось, что Саргон предал меня. Почему? Сама не знаю. А что вы хотите от тринадцатилетней малышки? К тому же меня раздражали и пугали вампиры, живущие в том же замке. Саргон все-таки был главой клана, поэтому часто в замок приезжали гости, вампиры из соседних кланов. Когда я только-только приехала, я не понимала плотоядных взглядов гостей. Но позже, гораздо позже до меня дошло, что на меня смотрели как на еду. Почему не тронули, я не знаю. Может, Саргон постарался?

– Слав, – тихо прошептал Степа, появившись рядом со мной, – хочешь расскажу о твоих родителях?

– Зачем, Степа? – устало спросила я, опускаясь на пол. Оперлась на кровать. Подошел Барсик и прилег рядом, внимательно рассматривая меня своими умными глазами. Я вздохнула.

– Тебе будет легче понять, кто ты на самом деле.

Эта фраза меня убила. Я, конечно, понимаю, что не человек, как считала всю жизнь, но… Можно как-нибудь помягче об этом сообщить? Я же, в конце концов, хрупкая и впечатлительная. Как некромант в полночь. Ага.

– Хорошо, Степа, я тебя слушаю. – Так-с, усядемся поудобнее и приготовимся слушать.

– Как ты понимаешь, твои родители были не совсем людьми. Точнее, совсем не людьми. Твой отец был высшим демоном из рода Смерти. Именно поэтому он был таким хорошим некромантом. Кстати, в тебе тоже немало магии Смерти. Даже больше, чем у твоего отца. А мать… Она была оборотнем. Я думаю, что чешуйки – это побочный эффект от способностей твоих родителей…

– Постой, Степ, – перебила я домового, рассеяно поглаживая голову волка. – Можешь рассказать про родителей подробнее?

– Конечно, – оживился Степан. – Слушай…

Демоны издревле считались отверженной расой. Но при этом они были богаты. Не такими, как драконы, но на порядок богаче остальных рас. На самом деле, демоны – довольно миролюбивы. Особенно это заметно по их боевой ипостаси. Представьте себе двухметровую фигуру, полностью покрытую чешуей и раздраженно щелкающую хвостом. Прибавьте к этому рожки, клыки, когти и аккуратные копыта. Думаете, это муж, заставший жену с любовником? Нет, это как раз и есть демон в боевой ипостаси. Приятного вам похода ночью в туалет. Так вот, о чем это я? Ах да, о демонах! Эти милые существа живут на Восточном континенте, никого не трогают. Только их, бедненьких, все обижают. И вот в один прекрасный (ой ли?) день один из демонов (и кто же это мог быть?) взбунтовался и ушел из рода. А так как он был наследником того самого рода Смерти, его естественно попытались вернуть. Сбежавший демон дураком не был (но это с какой стороны посмотреть), поэтому прятался по кладбищам. А попробуйте найти одного из сильнейших некромантов всех времен и народов.

Попутешествовав несколько месяцев, демон, которого звали Двейн, пересек границу царства оборотней. И вот тут-то и начинается самое интересное. Двейн пересекает границу, его задерживает пограничный патруль. Нарушителя доставляют в ближайший город и отводят к начальнику пограничной стражи. И вместо того, чтобы посадить «преступника» на решетку, начальник, благородный Селвин аш'Шериан, решил провести воспитательную беседу. Вся беседа сводилась к тому, что демон, такой-сякой, нарушил границу, а это не есть хорошо. Двейн сидел, слушал, тихонько засыпал под спокойный голос оборотня. И вдруг случилось то, что некоторые называют Судьбой, а демон это охарактеризовал не вполне цензурным словом. Селвина аш'Шериана на самом интересном месте прервал стук в дверь. Такой деликатный, что можно было сразу понять – стучалась девушка. Этой девушкой оказалась младшая дочь начальника.

Наверно, стоит поподробнее описать внешность парочки. Итак, для начала познакомимся поближе с демоном. Высокий (куда ж без этого?), красивый (а вы что хотели?), белобр… то есть блондин с зелеными глазами. Блондин, несмотря на имя. Родители его, конечно, промахнулись с имечком. Но с кем не бывает? Двейн прекрасно владел магией Смерти, проще говоря, был некромантом. Это одна специализация. Вторая – вода. По характеру ему больше огонь подходил, но природа, видимо, решила, что это будет слишком. А вот дочь оборотня, Ния, полностью оправдывала свое имя. Яркая, живая, она была поистине великолепна. Длинные рыжие волосы, янтарные глаза, тонкая талия. Вторая ипостась – лисица. Помимо оборотничества владела магией огня. Странно, правда? Как природа могла допустить союз огня и воды? Это же противоестественно! О, как возмущались родственники девушки! Как негодовали демоны! Но это было позже.

Первая встреча, кстати, закончилась довольно плачевно. Были разрушены: смотровая башня, церковь (намек на будущее), сторожевой пост. Но по сравнению с последующими разрушениями в этот раз все закончилось мирно. А весь сыр-бор начался из-за пустяка. Видите ли, этот наглый молодой человек смотрел на девушку слишком откровенным взглядом! На эту странную претензию демон ответил, что всего лишь пытается разглядеть, какого размера грудь у столь очаровательной лисички. Что потом было! Молнии и град летали только так! Вот тут-то парочка и поняла, что жить друг без друга не может.

Свадьбу играли тайком через месяц после встречи. Родители Нии и родственники Двейна были против. Ну где это видано, чтобы демон, наследник рода женился на какой-то безродной оборотнихе! И разве оборотень может выйти замуж за подлого демона? Разве могут две такие разные стихи, как огонь и вода, сосуществовать вместе? Вот и сбежала сладкая парочка от греха подальше. Хотя нет. К греху поближе, от народа подальше. Тихо поженились в церквушки недалеко от границы, переехали в маленький тихий городок Талисс и жили там, никого не трогая. Их пытались вернуть, но кому под силу разлучиться два любящих сердца?

– Понимаешь, Слава, они тогда купили дом, где я был домовым. Наверно, лет десять прошло с тех пор, когда умер мой последний хозяин. Ну, думаю, придется перебираться в новый дом. Ан нет, приехали демон с оборотницей, заселились. Вот только имена пришлось другие взять. Они же людьми прикинулись, чтоб жители их не порвали. А тебя они, кстати, Сирис назвали. Ты для них всю любовь олицетворяла. Помню, родилась ты, махонькая такая. А Владислав бегает вокруг тебя и жены, все приговаривает, какие вы у него красавицы. Эх, – вздохнул домовой, – вот это времена были. Жаль их, конечно.

– Постой-ка, – осенило меня, – а что за родственники были на похоронах?

– Так известное дело, демоны да оборотни пришли. Родители-то твои чай не последними нищими были. А этим лишь бы лапу нагреть. Особенно демонам. А вот Саргон…

– Ладно, Степа, я все поняла. Получается, вот этот прелестный рисунок – наследие родителей?

– Угу.

Попала я конкретно. И чего родителям на месте ровно не сиделось? Вот папаня, например. Куда его понесло? Остроты ощущений не хватало? А мама? Приключений на нижние девяносто решила найти? И кто же тогда я? Не ребенок, не лягушка, а неведома зверушка? Так, а теперь разберемся по порядку. Я не человек. Это понятно. Во мне течет кровь оборотня и демона. Ладно, разобрались, как родители до такого докатились. Чешую на мне – побочный эффект способностей родителей. Оборот и боевая ипостась демона решили слиться воедино. Интересно, я буду змеей или ящерицей? Или просто покроюсь чешуей?

За всеми этими разговорами я не заметила, как стемнело. Зевнула, прикрыв рот рукой. Степа молниеносно метнулся на кухню, притащил мне кружку горячего молока, Барсик пихнул меня в сторону кровати. Еще один день прошел, – подумала я. А к старосте так и не сходила. Но едва я оказалась в кровати, все мысли меня покинули.

– Ну да, я ей все рассказал.

Вздох.

– Про тебя только не успел.

Тихие шаги по направлению к двери.

– А ты мог бы и ответить для разнообразия. – Чуть обиженный голос.

– А ты мог бы и не строить из себя всезнающего домового. – Голос немного хриплый, но красивый.

– Вы посмотрите-ка, волк заговорил! – Сарказм.

– Сейчас один на редкость наглый домовой падет смертью храбрых. – Угроза в голосе.

– Это ты падешь смертью храбрых, если будешь дальше девочку мучить. И вообще, как ты заговорил?

– Сие великая тайна. Кажется, у девочки просыпается дар.