Текст книги "Квазар (СИ)"

Автор книги: Татьяна Легасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Благодарю, – ответила я и улыбнулась.

– Зошк был ярым противником того, чтобы мы нарушали закон и использовали пиратские порталы для нелегальной перевозки тебя, Агния, – с улыбкой сказала Филья, начиная есть.

– Я его понимаю, – сказала я с улыбкой, – я тоже была бы против. Я посмотрела на Зошка, но он молча ел, не удостоив мою реплику особым вниманием.

– Мы благодарны тебе, что ты согласилась помочь нам, – сухо сказал Шиску.

– Для меня это огромная радость, на самом деле, – призналась я, пережевывая котлету из неизвестных мне продуктов. – Я всегда ощущала, что принадлежу другому месту, не Земле. Эта тоска, которая жила во мне с рождения, уже изрядно измучила меня, и сейчас я счастлива быть рядом со своей семьей. Сказав это, я вдруг отловила хлынувшую энергию, которая исходила ото всех, кто сидел со мной за столом. Это было удивительно. Несмотря на сухое приветствие синих, я все же могла чувствовать единение с ними, словно наша связь превосходила наши характеры, наши личностные особенности. Несмотря ни на что мы были едины. Это было приятно, и я довольно глянула на Филью.

После обеда моя подруга отправилась по делам, а я, провалявшись в комнате несколько часов и слушая рассказы компьютера об Аквенте, решила прогуляться до растительного отсека, в котором выращивались фрукты, овощи и зелень. Мне очень хотелось познакомиться с флорой этой замечательной планеты. Спустившись на лифте на первый этаж, с восторгом обнаружила, что большая часть поверхности пола прозрачная и сквозь нее можно также наблюдать за космическими пейзажами. Я как раз собиралась спросить Ленара о том, как мне найти зимний сад, как вдруг увидела выходящего из-за поворота очередного бога красоты.

Мужчина, одетый в черную одежду, напоминающую кимоно, уверенными шагами шел прямо на меня. Его длинные красные волосы были собраны в высокий хвост, завязанный черной лентой. Глаза, издалека казавшиеся черными, смотрели прямо на меня, и я в ступоре поняла, что этот взгляд излучал нечто, напоминающее вожделение. Энергия этого мужчины была настолько яркой, я бы сказала буйной, что мне стало ясно, как Филья распределяла аквентийцев по цветам. Этот, скорее всего, был красным.

– Привет, – услышала я мужской уверенный бас, от которого у меня перехватило дыхание. Губы незнакомца чуть подернулись в улыбке вероятно от моего сконфуженного лица. – Ты что-то ищешь? – спросил он, подходя ко мне ближе, чем мне было комфортно.

– Зимний сад, – автоматически ответила я, делая шаг назад. Черные глаза мужчины смело пробежались по моему телу.

– Мне нравится эта облегающая одежда, тебе идет, – сказал пришелец и улыбнулся самой очаровательной улыбкой в мире. Я тут же зарделась. Знала же, что мой внешний вид, отличающийся от принятого, еще встанет мне боком! Куда мне сейчас было деваться с этого места, которое воспринималось внутри, как позорный столб? Сбежать будет грубо, но оставаться перед этим аквентийцем с его напористо-сексуальной энергетикой, было буквально невыносимо. И в этот момент я почему-то подумала о Флоре. В экстремальной ситуации с нами происходит то, чего мы и сами от себя не ожидали. Я вдруг всем своим существом сосредоточилась на нем, призывая его на помощь. Я не успела понять, почему в этот момент инстинктивно я призывала Флора. Я просто изнутри знала, что он по непонятной причине обязательно придет мне на помощь.

– Хм, интересно, – хмыкнул красный. – Все-таки даже в этом теле ты резонируешь с ним. Очень любопытно. Меня снова накрыло волной жара. Конечно, ведь мы же все связаны и мужчина напротив меня мог легко считать то, что происходило внутри группы. Он так же, как и я мог ощущать энергетические всплески внутри членов команды. И к моему ужасу я поняла, что мое сосредоточение на Флоре могло ясно им чувствоваться.

– Может хватит уже вести себя так бестактно, – наконец, вспыхнула я. – У меня нет возможности переодеться в другую одежду, мне подготовили только эту.

– Не надо, Агния, наоборот, оставайся в ней, – со смехом проговорил аквентиец и прикоснулся своей рукой к моему оголенному плечу. В ту же секунду я поняла, что он проник внутрь меня настолько глубоко, насколько это было возможным. Он и я в этот момент были практически едины. Он полностью читал то, что происходило внутри меня до малейших оттенков, он словно на мгновение стал мною и его глаза вдруг стали напоминать мои. Я тут же отдернулась назад и вознамерилась бежать. Это было уже слишком.

– Кирей, – услышала я голос Флора сзади, – мне кажется плохой идеей так нагло вести себя с женщиной и так грубо нарушать ее границы.

– Флор, – услышала я надменный голос красного, – я понимаю, что тебе самому хотелось бы эти границы нарушить, но ты же понимаешь, что это не может помешать мне сделать даме комплимент.

В тот же момент я ощутила агрессию. Она буквально вспыхнула в пространстве, и я впервые наполнилась страхом, находясь среди пришельцев. Попади я в потасовку среди иномирцев, шансов выти живой у меня немного. Они сильнее меня в разы, я вдруг мгновенно почувствовала себя маленькой и хрупкой, однако в этот же момент Флор взял меня за руку и притянул к себе. От его руки, крепко прижимающей меня спиной к его огромному телу, по мне потекло тепло. Оно напоминало ту энергетическую капсулу, в которую меня поместила Филья, но этот поток был плотнее, и я могла чувствовать, как он стал расширяться и охватил меня и Флора вдвоем, укутав нас обоих плотным коконом.

– Еще раз она испугается от твоего комплимента, и мне придется сделать комплимент тебе, – услышала я спокойно-угрожающий голос Флора над своей головой.

– Кто знает, всегда ли она будет такой пугливой, – с усмешкой сказал Кирей и пошел прочь.

Рука Флора сильнее сжалась вокруг моей талии, и я дернулась.

– Извини, – он тут же отпустил меня, и я сделала глубокий вдох, чтобы прийти в себя от всего произошедшего. Я боялась поднять взгляд на Флора, но нужно было обязательно выяснить, что же все-таки Кирей имел в виду своими странными намеками. Я это уже слышала и от других членов команды, я не люблю недосказанности, поэтому я решительно вознамерилась все для себя прояснить. Немного отдышавшись, я все же посмотрела Флору в глаза. В них читалось беспокойство, остатки гнева и чувство неловкости, которое явно прослеживалось внутри него.

– Что он имел в виду, что за намеки? – спросила я раздраженно, наблюдая за тем, как мои ноги становятся ватными от медовых глаз. Флор замялся. Было видно, что он подбирал слова. Наконец, он решился.

– В групповой матрице всегда видно, какие вибрации наиболее близки друг к другу, – сказал он осторожно, – мои и твои вибрации максимально резонируют друг с другом.

До меня все еще не доходило.

– И что это означает? – уточнила я.

– Если бы ты родилась на Аквенте, то вероятность того, что мы бы стали парой максимальна.

Я ошарашено уставилась на него, пытаясь осознать сказанное. Если бы я родилась на Аквенте, то он был бы моим мужчиной?!! Перед глазами пробежали все мои тщетные попытки построить отношения с землянами. Все было напрасно. Я, словно скроенная из неправильного материала, не находила точек соприкосновения, ни с кем. Могло ли это быть из-за того, что тот, кто подходил мне идеально, жил за миллиарды световых лет от меня? К глазам подступили слезы. Земля обрекла меня не на жизнь, а на выживание. Она украла у меня не только мою семью и мой настоящий дом, она вырвала меня из объятий единственного мужчины, который на самом деле мог бы составить мое счастье. Я потупила взгляд и выдавила:

– Понятно.

Не хотелось никого видеть. Накатила депрессия и я, не желая показывать свою боль, пошла вдоль этажа, не разбирая дороги.

– Агния, – Флор в один шаг догнал меня и взял за руку, – мне жаль, – сказал он, и я видела, что это было правдой. Но я также понимала, что, ни я, ни он не в силах ничего изменить, тогда к чему все эти беседы, мне просто нужно было побыть одной и зализать свои раны. В который раз. За мои почти сорок лет это было уже привычно. К моей радости Флор почувствовал мое состояние и не последовал за мной.

– Зимний сад за первым поворотом, – сказал он мне, и я мотнула головой в ответ.

В своем расстроенном состоянии, войдя в благоухающее божественными ароматами высокое помещение, я даже не могла толком насладиться великолепием растений, находящихся здесь. Я нашла скамейку среди деревьев, усыпанных крупными оранжевыми цветами, и села на нее, чтобы немного побыть сама с собой. Оставшись одна, я больше не могла сдерживать слезы. Сейчас мое одиночество чувствовалось еще острее, чем на Земле. Там я хотя бы не знала о том, что есть существа, с которыми я связана теснее, чем с кем бы то либо, что есть волшебная планета моей мечты со сказочной красоты природой, с возможностью общаться со всей Вселенной и ее жителями, путешествовать в любые уголки бескрайнего космоса. Там я не знала о том, что есть мужчина, с которым мы подходили друг другу идеально, что он совершенен в моем понимании, как внутри, та и снаружи. А сейчас я ощущала себя покинутой и забытой самим Богом. Что за ошибка могла совершить такое с моей жизнью? И как мне жить дальше, понимая, что до конца своих земных дней я обречена на страдания из-за разрыва с тем, что мне так дорого? Даже, если они сотрут мне память, вырвать правду из моего сердца они не смогут. Я всегда знала, что что-то было не так. Я плакала долго, а потом просто смотрела в одну точку, ощущая себя в тупике, словно загнанный в ловушку зверек.

– Вернусь к детям, хоть они уже и взрослые, со временем появятся внуки, буду отвлекаться заботами о них, займусь творчеством, – уговаривала я сама себя. Но в душе я понимала, что все эти уговоры напоминали бесполезную примочку на обожженное солнцем тело. Надежда моя была лишь на то, что больше такой ошибки для моей души не случиться. Может быть, когда-нибудь я смогу родиться на Аквенте. Когда-нибудь…

Моя грусть достигла апогея, когда я вдруг стала замечать, что внутри меня нарастает какое-то странное чувство. Оно словно расширяющийся из точки круг начало пульсировать ощущением опоры. Я никак не реагировала, но минут через пятнадцать вдруг заметила, что грусть стала испаряться, а ей на смену стало приходить чувство оптимизма.

– Вижу тебе лучше, – услышала я незнакомый женский голос рядом с собой. От неожиданности я вздрогнула и посмотрела наверх.

Надо мной стояла девушка на вид лет двадцати, прекрасное эфемерное создание с изумрудными глазами и каштановыми волосами. От нее исходила энергия любознательности, жизнелюбия, приветливости и отзывчивости. Я осознала, что ее можно было отнести к зеленому спектру.

– Меня зовут Фия, могу я присесть с тобой?

– Да, конечно, – я указала ей рукой на место рядом с собой.

– Мой дедушка работает в Межгалактической Конфедерации, – начала она, присаживаясь рядом, – он с детства мне объяснял, что если во Вселенной что-то происходит, то так нужно, в этом есть какой-то замысел. Я уверена, что ты еще найдешь свой смысл, – заключила она и мягко прикоснулась ко мне рукой. Ее энергия напоминала мягкую листву, которая окутывала тебя, пряча от зноя.

– Спасибо, ответила я и положила свою руку поверх ее. Это было так удивительно, испытывать эту близость при прикосновении. Какое-то время мы просто сидели рядом, не говоря ни слова, и обе наслаждались чувствами, которые перетекали друг от друга. Я испытывала благодарность за поддержку, а Фия радость от того, что могла оказать помощь в нужный момент.

– Я слежу за растениями здесь, – сказала девушка через какое-то время, – я знаю, что тебе они нравятся, я могу показать тебе наш сад.

– Это было бы великолепно, – обрадовалась я, чувствуя сильное облегчение от пережитой боли. Мы гуляли по залу не меньше часа, и я не могла унять своего восторга от изобилия необыкновенных растений, которые поражали мое воображение. Большинство видов были съедобными, и я перепробовала почти все, наевшись так, что в ужине не было необходимости. Фия оказалась очень искренней и милой девушкой, она трещала без умолку, рассказав мне все сплетни нашей группы.

Аквентийцы из теплого спектра были открытыми и поддерживающими. Самыми активными и напористыми были красные. Они занимались теми видами деятельности, которые требовали мощной физической подготовки, пробивных способностей, решительности и бесстрашия. Например, в нашей будущей работе именно они отправятся в космос, чтобы выполнить работу вокруг черной дыры.

Оранжевые были самыми бескорыстными и великодушными, открытыми, жизнелюбивыми и естественными. Именно поэтому для первой встречи со мной выбрали оранжевую Филью.

Про качества желтых я уже все знала. Наша задача будет давать энергию всей группе. Желтые обладали самым большим энергетическим запасом, способным дарить силы на любые энергозатратные мероприятия.

Зеленые из холодного спектра были самыми контактными и мягкими. Они обладали любознательностью, отзывчивостью и озорством. Они были связью группы и выполняли посреднические функции.

Синие были сдержанными, пунктуальными, четкими, усидчивыми и упорными.

Фиолетовые обладали гуманностью, дальновидностью, были самыми изобретательными и умными. Аквентийцы холодного спектра отвечали за интеллектуальную часть всех дел группы.

– А пары образуются в группе только между членами одного цвета? – спросила я из любопытства.

– Не всегда, иногда бывают и смешанные. Пары могут формироваться и с не членами группы. Кстати, в твоем случае для тебя был предназначен желтый, – выпалила Фия и тут же осеклась, понимая, что ступила на зыбкую почву.

– Все в порядке, – подбодрила ее я, – я уже выплакалась и уже достаточно зрелая женщина, многое пережила и с этим справлюсь. – А Флор женат? – спросила я, краснея внутри каждой клеткой.

– Нет, – хитро улыбнувшись, ответила Фия, – ему всего двести восемьдесят семь лет, обычно так рано никто не женится. Кажется, у него были какие-то сторонние связи, но на счет нынешней ситуации я не уверена. Он тебе нравится? – открыто спросила девушка.

Мое дыхание участилось, и я замялась, не зная, как правильно ответить.

– Ну, ваша раса гораздо более привлекательна внешне, чем наша, каждый из вас настолько красив, что при контакте с ним можно тут же потерять голову, – я попыталась уйти от прямого ответа. Однако Фия, несмотря на свой юный возраст, была довольно смышленой.

– Ну, – сказала она, – спасибо за комплимент, однако, даже оказавшись среди участников конкурса красоты, ты всегда выделишь кого-то, кто особенно привлекает твое внимание. Дело ведь не только во внешности, внутри мы все разные.

– Да, конечно, – согласилась я, – но я тут всего второй день, я еще не знаю никого близко.

– Ладно, я не настаиваю, – сказала девушка и я почувствовала, что она немного обиделась. Я не хотела создавать напряжение между нами, но в то же время еще была не готова отвечать на такие личные вопросы даже самой себе.

– Лучше расскажи мне сейчас самую обсуждаемую новость в группе, – попросила я, желая перевести тему.

– Ну, глава фиолетовых Твер женится на женщине другой расы.

– Это так необычно для вас? – спросила я.

– Нет, это бывает часто, но его невеста не имеет физического тела, она живет на нашем Солнце, как ты понимаешь, в пространстве с такими температурами может существовать только сознание.

– Ух, ты, – удивилась я, – то есть они общаются только в мыслях?

– И обмениваются чувствами, – продолжила объяснение Фия. Фиолетовые не особо нуждаются в физическом контакте, поэтому Твер вполне счастлив. Сознание его невесты развито гораздо более чем его, и он планирует сильно эволюционировать через эти отношения.

– Поразительно, – выдохнула я. Ваш мир настолько отличается от нашего, думаю, вы понимаете, насколько вам повезло жить в нем.

– Безусловно, мы рады, но с другой стороны души, оказавшиеся на Земле, продвигаются в своей эволюции гораздо быстрее, вы очень смелые, Агния.

– Да, уж, – пробубнила я, – думаю, вы даже не представляете себе насколько.

– Так плохо? – с интересом спросила Фия.

– Одиноко, – ответила я, не зная, как еще можно было передать мое состояние от моего земного существования.

– А ты замужем на Земле? – спросила девушка.

– Была, дважды. Думаю, мне теперь стало многое понятно. Я всегда мечтала о чем-то высоком, прекрасном, о единении душ. Думаю, на Земле это невозможно, однако теперь, смотря на вас, я вижу, откуда во мне все это. От воспоминаний о моей земной жизни мне снова стало тоскливо.

– Ладно, не грусти, сейчас мы здесь и можем хорошо провести время, – попыталась подбодрить меня Фия, – пошли, поужинаем.

– Нет, – запротестовала я, – твой сад накормил меня до завтрашнего утра. Иди, а я пойду к себе в комнату, немного отдохну.

– Хорошо, увидимся, была рада общению, – сказала Фия, и меня накрыло удивительным чувством теплоты, исходящим от нее.

– Спасибо, – ответила я и обняла девушку.

Добравшись к себе, я приняла душ и, переодевшись в шелковый длинный халат, уселась понаблюдать за космосом. Всего за один день я пережила чуть ли не больше удивительных ощущений, чем за долгие годы на Земле. Все, с чем я сталкивалась здесь, было необычным, уникальным, интересным. Я должна была быть благодарна судьбе за этот неожиданный подарок. Учитывая то, что наша планета изолирована от внешних сношений, вряд ли хоть одна душа на Земле удостоилась такого.

Я села и уставилась вдаль портала перехода. Проплывающие пейзажи сегодня вечером были темно-фиолетовыми и напоминали мерцающие перед твоими глазами огромные облака. Я смотрела в окно и через какое-то время почувствовала успокоение. Все-таки было приятно находиться среди таких чудесных душ. Филья, Руна, Фия и Флор – все эти аквентийцы были добры со мной. Почему я сегодня, когда Кирей стал давить на меня, вдруг немедленно вспомнила о главе желтых? Это было странно, словно это был какой-то встроенный внутри механизм немедленного спасения, не поддающийся сознательному контролю. Меня снова накрыло чувствами, когда я думала о Флоре. Как же мне сейчас было стыдно, что я призвала на помощь именно его. Почему я не подумала о Филье, она также с удовольствием выручила бы меня. Что он теперь обо мне думает? В своей жизни я не привыкла выражать свои эмоции открыто. Обычно я утаивала от людей то, что на самом деле было у меня душе, и от этого не делала многих вещей, оставаясь закрытой. Сегодня, я боялась, Флор мог подумать, что я была слишком навязчивой, обращаясь к нему через внутренний контакт. Почему он, глава секции, должен возиться со мной? Это было очень неудобно, и от этих мыслей я вся сжалась в комок. Вспомнились его слова, что он хотел поговорить со мной после ужина, и я стала надеяться, что сегодня он не придет. Возможно, наш разговор можно будет отложить до завтра. Внутри я испытывала явную неловкость от того, что моя душа сильно резонировала с душой Флора, и мне казалось, что нам обоим от этого в сложившихся обстоятельствах было крайне некомфортно. В конце концов, я тут только проездом и в теле, которое вообще никак не сопоставимо с аквентийским. Наконец, я призналась себе, что Флор действительно произвел на меня очень сильное впечатление с первого момента, когда я рухнула в его объятия. И я была уверена, что он эту симпатию спокойно осознает. И какой же ущербной я чувствовала себя в сравнении с ним в моем человеческом теле сорокалетней женщины! Маленькая по сравнению с ним, хотя и стройная, но с несовершенными формами и уже с первыми признаками старения в виде морщин под глазами. Я могла бы долго перечислять свои недостатки, еще больше уверяя себя в том, как невозможно, стыдно и запрещено такой как я испытывать симпатию к этому совершенному созданию. От этих мыслей меня снова захватила тоска и я попросила компьютер включить медитативную музыку, чтобы немного расслабиться. Через какое-то время я, кажется, задремала и буквально подпрыгнула, когда услышала голос Флора в компьютере:

– Агния, можно войти?

– Да, – автоматически ответила я, вскакивая, судорожно поправляя волосы и поглубже запахивая халат.

Двери моей каюты разъехались, и я в смущении уставилась на Флора, стремительно входящего в комнату. Он был одет в ту же одежду, что и утром, но его волосы были немного больше растрепаны, чем прежде. Янтарные глаза сверкали волнением, и я буквально кожей могла ощущать какую-то неловкость между нами, которой я так боялась. Скорее бы это все закончилось, и я бы смогла остаться одна в своей комнате.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, останавливаясь напротив меня.

– Нормально, – в недоумении ответила я. – Кажется, я немного задремала.

– Присядем, – предложил Флор, указывая рукой на большое кресло.

Я нервно сглотнула от перспективы оказаться с ним на таком близком расстоянии. Накануне с Фильей у меня такого переживания не возникало.

– Хорошо, – неуверенно сказала я и опустилась в кресло. Он тут же сел рядом, казалось, не испытывая тех же тревожных чувств, что и я. Я вдохнула, боясь посмотреть ему в лицо. Господи, почему же меня всю трясло? Его тело находилось всего в нескольких сантиметрах от моего, и от такой близости у меня закружилась голова. Он что радиоактивный? Что со мной происходит?

– Во-первых, я должен извиниться за поведение Кирея, – сказал Флор, глядя на меня, – глава красных уже проинформирован об инциденте, не тревожься, больше этого не повторится. Меня тут же накрыло тревогой. Если Кирей получил нагоняй от начальства, я нажила себе врага.

– Во-вторых, – продолжил он с небольшой заминкой в голосе, – мне нужно немного синхронизировать тебя с группой, чтобы твое тело во время нашей совместной энергетической работы не несло большой перегрузки.

– А как это делается? – спросила я, все-таки подняв на него взгляд. Его красота, как вспышка, вновь поразила меня. Совершенные черты лица, мужественные, но в то же самое время прекрасные, пухлые губы, пленительные и манкие, пылающие светом глаза, напоминающие сияние солнца. Нет, я никогда не смогу привыкнуть.

– При помощи апперцепции, просто посидим немного, держась за руки, ты сама почувствуешь изменения, хорошо? – спросил он и я поняла, что мне конец. Он и так видит, что я словно блаженная, а если коснется меня, то я буду как на ладони перед ним, хуже, чем голая. Мое тело похолодело.

– А по-другому нельзя, – с надеждой спросила я, – ну, фильм какой-нибудь посмотреть обучающий? Я увидела, что его глаза заулыбались. Ему еще и весело! Отлично, опозорюсь перед ним окончательно, в конце концов, это не надолго и через пару недель обо мне все равно забудут.

– Фильм не расширит твоих ощущений, а наша ежедневная работа поможет тебе полноценно встроиться в систему группы.

– Еще и каждый день? – выпалила я, не способная контролировать свой ужас в голосе.

Флор широко улыбнулся.

– Это не так страшно, как ты думаешь, – мягко сказал он и аккуратно взял меня за руку. Мое сердце шарахнулось вокруг своей оси, кровь бросилась по венам, лицо стало пунцовым.

– Ужас, – подумала я и закрыла глаза. Так оказалось легче. Не смотреть на него, не терять рассудок от его совершенства. Его руки оказались теплыми, и меня тут же окутало его энергией. Как и днем, когда он прижал меня к своему телу спиной, я ощутила, что, как только мы соприкоснулись друг с другом, наши энергетические оболочки слились в одну. Это ощущалось примерно так, как будто ты только что сделала какое-то потрясающее открытие, прорыв в целой области науки, озарение вселенского масштаба. Я вдруг увидела Флора таким, какой он был, полностью, до малейших деталей, но эти детали вибрировали единым полем, не вычленялись, если я не нуждалась в их понимании. Но стоило мне только сосредоточиться на чем-то, это тут же осознавалось, понималось так четко, будто я знала это всегда. Стоило ему взять меня за руку, как я сразу могла осознавать, что он видит во мне, на что обращает особое внимание. Это было волнение за мое состояние, он действительно заботился обо мне, и его чувство было гораздо глубже, чем я могла себе представить. Он не ощущал меня чужой, не был испуган моим человеческим телом, не находил меня отталкивающей, как я боялась. Наоборот, он испытывал сильную тягу ко мне, и от этого озарения меня пробило очередной волной жара. Он это почувствовал и тут же из него словно вышел успокаивающий охлаждающий поток, как ветер в полуденный зной. Я открыла глаза и посмотрела на него. Он ничего не говорил, но продолжал открываться передо мной в своем сердце. Его глаза затуманились, и я поняла, что это был признак погружения вглубь меня. Он смотрел на мою жизнь, на то, как я жила в своем земном воплощении, он хотел понять, через что мне пришлось пройти. Словно в замедленной съемке я уловила, как он видит предательство моего первого мужа и ту бездну отчаяния, которую мне пришлось пережить, оставшись одной на руках с двумя грудными детьми. Нет! Я не хотела, чтобы он это видел, это было мое, личная агония, которая должна быть укрыта в недрах моего бессознательного. Но сейчас к своему ужасу я могла ощущать, что моя боль ранит и его, режет не меньше, чем вспарывала меня все эти годы. Не понимая, как я это делаю, поддаваясь какому-то встроенному инстинкту, я выставила внутренний щит, ограждающий его от моих травм. Информационный обмен прекратился, и Флор тихо спросил, не отпуская мою руку:

– Почему? Почему ты не пустила меня?

Борясь с чувством всколыхнувшейся из прошлого боли, я вынула руку из его большой ладони и посмотрела в окно.

– Я не думала, что подготовка к групповой работе предполагает выворачивание всего грязного белья.

– Почему ты так оцениваешь свои переживания? – спросил он с тревогой в голосе. – Чувства, пережитые тобой, не предмет того, чтобы их стыдиться. Я хотел поддержать тебя. Работа в группе предполагает абсолютное доверие и взаимоподдержку.

– Работа в группе предполагает слияние со всеми членами команды? – возмутилась я с оттенками боли и гнева в голосе.

– Нет, ты останешься собой, но в группе мы полностью открыты и никак не оцениваем переживания и опыт друг друга. Наоборот, это дает нам бесценное взаимообогащение. Это групповое знание продвигает нас в эволюционном развитии гораздо быстрее, чем по одиночке.

Я встала, не в силах больше находиться от него так близко и замерла у окна.

– Для меня это слишком непривычно, чтобы кто-то залазил ко мне под кожу, – сказала я, борясь со слезами.

Флор встал и подошел ближе, развернув меня лицом к себе.

– Хорошо, я понимаю, это первый раз для тебя, ты привыкнешь.

– А если нет? – с вызовом спросила я, не в силах удержать бушующие внутри чувства. Это было слишком, это вторжение. – И теперь, когда ты увидел, как я жила, вся группа будет об этом знать? – спросила я в отчаянии.

– Не совсем, – ответил Флор, – информация будет в поле группы в латентном состоянии и при необходимости вскроется, как опыт для того, кому он понадобится на пути его эволюции. Это меня немного приободрило. Хотя бы ни каждый будет информирован обо всех унижениях, через которые я прошла.

– Агния, – сказал Флор и снова хотел взять меня за руку, но я не позволила, увернувшись и делая шаг назад.

– Не надо, можно мне побыть одной? – попросила я, опуская глаза.

Он замолчал, видимо борясь с какими-то своими чувствами. На его лице отображалось множество эмоций и было заметно, что он делает над собой усилие, чтобы справиться с ними.

– Хорошо, – наконец, промолвил он и быстро вышел из комнаты. Он был зол. Я могла это чувствовать. Вот и начались мои проблемы. Снова. Даже здесь я никак не могла преодолеть ту драму, с которой я живу всю свою жизнь. Это не закончится. Никогда.

Я упала на кровать и разрыдалась. Увидев все мои страдания через восприятие Флора, я вновь погрузилась в эту, казалось, давно пережитую агонию. Но в поле аквентийца я заметила его реакцию на мои чувства. И дополнительно к моей боли прибавилась еще и его. Это было невыносимо.

Слезы опустошили меня еще больше, и я пролежала, пялясь в космическую пустоту, не меньше часа. Потихоньку все улеглось, и я смогла трезво посмотреть на ситуацию. Для совместной групповой работы мне нужно было научиться не прятать от других своих чувств. Быть максимально открытой и позволить тому, кого я стеснялась больше всего, проникнуть внутрь меня, разрешая ему увидеть мой внутренний мир таким, какой он есть. Что ж, для этого мне нужно познакомиться с ним поближе и попробовать начать воспринимать его как ровню. Это будет сложно, но подвести целую планету – это не то, что я могла бы себе позволить. Я смогу преодолеть свое сопротивление. Я найду способ открыть свое сердце и не бояться так неистово. У меня нет выбора. Я должна буду сблизиться с Флором. И начну я завтра.