Текст книги "День длиною в год"
Автор книги: Татьяна Кулинченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Таня: Можно с тобой сесть?
Максим: Если хочешь.
Таня: Ты ещё спрашиваешь, конечно хочу.
Максим: (раздражённо) Я тебя разве спрашивал?
И дальше в том же духе, препирания на ровном месте. Но в итоге мы всё же сидели вместе, несмотря на то, что нас пару раз пытались рассадить. То я ему подсказывала, то неоднократно просила одолжить мне штрих. Всю олимпиаду мы перешептывались, то о заданиях, то об искусстве, то ещё о чём-то, не обращая внимания на предупреждения учительницы. Я первая закончила со всеми заданиями и, перед тем как уйти, напомнила Максиму, что сегодня у нас репетиция. Он сказал, что помнит и придёт.
Репетиции, как таковой, снова не было. Мы лишь обсудили примерный план танца. Нам нужно будет танцевать стиляжный танец, под песню «Umbrella» в исполнении группы «The Baseballs». Нас три пары: я и Максим, Даша с Пашей, и Вика, которая будет танцевать с неким Вадимом Вадимовичем. Этот Вадим Вадимович работает в нашей школе учителем английского языка для младших классов. Как нам рассказали, помимо школы, он ещё работает в музыкальном театре и умеет красиво петь. Видимо, его попросили составить нам компанию, чтобы увеличить наши шансы на победу. Я с ним лично не знакома, так что на его счёт пока ничего сказать не могу.
А вот насчёт танца могу! Даша будет нашим хореографом, и по секрету, она сказала мне, что в нашем танце будет много романтичных движений, чему я безумно рада. Это возможность трогать Максима несколько раз в неделю, да ещё и в романтическом плане. Отлично, теперь буду ещё больше ждать следующей репетиции.
Дорогой дневник,
16 октября, вторник.
На алгебре Максим выходил к доске с моей электронной книжкой, вместо своего учебника. Он был одет в синюю клетчатую рубашку. Она ему так идёт, хотя, впрочем, мне трудно вспомнить, что ему не идёт. Я не раз слышала от одноклассников, что я смотрю на Максима через «розовые очки», и, поначалу, я была с ними не согласна – ведь как можно отрицать все его явные преимущества? Но как-то я поймала себя на мысли, что ведь другие ребята из класса и вправду не видят в ним ничего сверх особенного. Только я во всём прислушиваюсь к нему и любуюсь им, остальные же частенько шутят над ним, пренебрегают его мнением, да и вообще, относятся, как к любому другому парню в классе. Но это осознание всё же не повлияло на моё отношение к Максиму. Видимо, я не против носить «розовый очки».
На физике, Руслан, наш одноклассник, сидящий за партой позади нас, спросил, курю ли я. Я соврала, что нет. Максим усмехнулся и не поверил, я же начала оправдываться, приводить придуманные на ровном месте доводы в свою защиту. Но он так и не поверил. Чуть позже он спросил, почему у меня бинт на руке, предположил, что я резала вены. А я и правда в последнее время ходила по школе с перебинтованными руками, ведь не так давно я оставила на своих руках 26 памятных порезов. Конечно же, я не призналась и в этом, а лишь сказала, что вывихнула кисть руки во время занятий спортом. Максим мне снова не поверил. Какой, однако, проницательный! На этой почве, мы снова весь урок разговаривали. Помимо курения и бинта, мы обсуждали заданное по литературе стихотворение, смотрели школьные дневники друг друга, сравнивали манеры заполнения. Он отметил, что я как-то по-особенному заполняю свой. Интересно, что в моём дневнике особенного?
На уроке обществознания мы с ним спорили на тему материнского капитала. Он говорил, что 500 тысяч – это мало, доказывал свою точку зрения на калькуляторе. Потом мы не сошлись на мнении о детском питании, он говорил, что у людей нет времени делать пюре и что проще купить готовое. На тот момент я была с ним не согласна, но придя вечером домой, и, подумав на эту тему в одиночестве, я всё-таки готова признать, что, скорее всего, он прав. Навряд ли я откажусь от готового пюре в будущем.
Был милый момент на том же уроке, когда я сидела и читала учебник, и тут, ни с того, ни с сего, Максим показал мне свои пальцы, на которых отпечаталась паста от ручки. Я посмотрела на него, улыбнулась, он тоже. Меня тронуло то, что он меня уже считает за своего друга, раз привлекает моё внимание к такой, вроде бы, мелочи. Я только «за». Любая его мелочь – это сокровище, для моей памяти.
Ещё, мы наконец-то поговорили о сноубордах. Я знаю, что это его нынешнее, самое актуальное хобби. Диалог начал он, я поддержала, как могла. Он сказал, что хочет, чтобы выпало много снега:
Максим: Хорошо бы было, если бы выпало много снега.
Таня: Чтобы на сноуборде покататься?
Максим: Да. Давно не катался.
И так мы и сидели весь урок, мило беседуя. Он объяснил строение сноуборда, говорил про какие-то «канты», упомянул, что катается всего год, рассказал про цены на оборудование и на услуги горнолыжных курортов. Интересно, мы с ним когда-нибудь поедем кататься вместе? Я даже присмотрела себе белый сноуборд. У Максима он чёрный.
Дорогой дневник,
18 октября, четверг.
С утра день начался с урока биологии. Когда Максим зашёл в класс, я сразу же заметила на его щеке две маленькие царапины. Естественно, что я спросила его об их происхождении, на что он сухо сказал, что это дело лап его кота.
Кстати, сегодня он был в том, в чём я и предполагала – в голубой рубашке и синем свитере. Его одежду не сложно предсказать, у него не так много одежды и чередует он её в предсказуемом порядке. Рубашки может быть три: белая, голубая или клетчатая. С рубашками он обычно носит тонкий синий свитер. Он практически никогда не носит одну и ту же комбинацию два дня в подряд. А если я ещё вечером посмотрю прогноз погоды, то смогу и свитер предугадать.
Потом был русский язык. В начале урока я, Максим и Руслан просто играли в интеллектуальную игру на телефоне. Затем нам дали мини-диктант, за который я сразу же получила 4. Пока учительница проверяла другие работы, парни начали дурачиться и играть с какой-то палкой. Где они вообще её взяли посреди урока? Они начали тыкать ею в меня, пока я пыталась читать конспект для следующего урока. Естественно, я обиделась и даже отсела от них всех на заднюю пару. Но меня надолго не хватило, ведь учительница вскоре объявила о втором диктанте и попросила всех приготовить половинку листочка. Я вернулась за свою парту, начала искать листочек. Максим улыбнулся, протянул мне свой листок и сказал: «Смотрите, кто к нам вернулся!».
Диктант я написала сама. Буквально два слова у него подсмотрела и всё. И то, одно из тех слов, что я у него подсмотрела, оказалось неправильным. На этот раз учительница сказала, что мы должны поменяться листочками с соседом по парте и самостоятельно проверить диктанты друг друга. Максиму я поставила 5. Он, пожаловался на мой якобы кривой почерк, и поставил мне 4.
На перемене мы пошли большим составом в столовую. Нас было восемь человек, и мы кое-как вместились за одним столом. Рядом со мной, изначально, хотел сесть Олег, наш одноклассник. В 10-м классе мы с ним хорошо общались, и он всегда был готов поболтать со мной, особенно на тему других одноклассников или про армию, которой он грезил. Так вот, Олег уже поставил свои макароны на стол, а сам пошёл за чаем. В это время подошёл Максим со своим подносом, передвинул порцию Олега на другое место и сел рядом со мной. Я была очень приятно удивлена. А потом, мне ещё нужно было расписаться в какой-то школьной бумажке, и не найдя свободного места на столе, я решила прислонить листок к спине Максима. Он начал смеяться и шевелиться как змей мне назло, чтобы моя подпись вышла совсем кривой. Это была на редкость классная перемена, когда я провела время с Максимом вне парты.
Дорогой дневник,
19 октября, пятница.
Начну с главной новости. Сегодня утром я узнала, что я заняла второе место в олимпиаде по английскому. Первый раз в жизни, я заняла второе место в олимпиаде по английскому! А кто же занял первое место? Никто иной, как тот, с кем я пытаюсь конкурировать уже долго-долго: Зимин Максим!
Если анализировать то, как мы писали эту олимпиаду, то, во-первых, я дала ему списать пару-тройку заданий, во-вторых, помогла написать сочинение, в-третьих, объяснила, как правильно выбрать тему, да и вообще, подсказывала как правильнее перевести то или иное слово. Тем не менее, как же вышло так, что он обогнал меня, пусть даже и на один бал? Это моя невнимательность меня подвела? Или я слишком расслабилась? Или закон подлости? Ведь я же готова отдать Максиму всё, так и что теперь, и победу отдавать? Но всё же, главное, что обогнал меня именно он, а никто-то другой, так как победу я готова отдать только ему. Хотя, я всё равно немного расстроена.
На первом же уроке я высказала ему накопившиеся за утро недовольство по этому поводу, на что он ответил, что много списывал у меня, и что «любые методы хороши». Но, в конце он всё же добавил, что признаёт, что мой английский лучше, чем у остальных. Учительница, видимо, услышала наш разговор, и потому спросила:
Надежда Викторовна: Таня, почему ты грустная сегодня?
Таня: Максим меня обогнал на один бал на олимпиаде по английскому.
Надежда Викторовна: Максим! Ну как ты мог? Зачем ты это сделал?
Максим: Я же не специально, я откуда знаю, как так получилось…
Надежда Викторовна: Это из-за этого у тебя царапина на щеке? Таня тебя так?
Кто-то из класса выкрикнул: Это она его дома наказала!
Таня: Нет, это кот его…
После этого урока, он как-то помрачнел, и даже особо не разговаривал ни с кем.
Немного о другом. О моём парне Роме. Сегодня, моя подруга Ника задала мне один интересный, но сложный вопрос: «Что бы ты делала и чувствовала, если бы однажды утром ты поняла, что Ромы больше нет, и только ты его помнишь?». Я ответила, что я бы, скорее всего плакала, и мне было бы грустно. Потом от неё прозвучал аналогичный вопрос, но про Максима. Я долго молчала. Мне было совсем страшно это представить. Через какое-то время я ответила, что, возможно, я бы чувствовала себя опустошённой. Была бы пустота вокруг и внутри меня. Если нет его, нет и никаких чувств. Нет и меня.
Напоследок она сказала: «А теперь представь, завтра ты встанешь с утра, придёшь в школу, а Максима не будет… нигде…». Что я должна думать? Что я должна делать с её словами?
Дорогой дневник,
22 октября, понедельник.
Ой, ну и история приключилась со мной сегодня! Но обо всём по порядку.
На уроке обществознания, я выступала с презентацией на тему демографических изменений в стране. Весь мой доклад Максим смотрел куда-то в сторону, мне никак не удавалось поймать его взгляд, но, тем не менее, в конце презентации именно он задал мне вопрос по теме моего выступления. После доклада я приставала к нему с просьбой написать на листочке те или иные слова. Я всё хочу научиться имитировать его почерк, для этого и просила его написать что-нибудь. Он написал всего пару слов, но, в принципе, и этого мне было достаточно. У него своеобразное написание букв «р» и «в». Буду тренироваться дома.
В конце урока я хотела поговорить с нашей учительницей на тему хиромантии, но Максим меня остановил, сказав, что не стоит верить линиям на руках, так как человеку, независимо от линий на руках, и так подвластно изменить судьбу, если он того захочет. Это мысль звучит воодушевляющей. Наверное, Максим, говоря эти слова, не думал, что я их расценю, в том числе, и как шанс рано или поздно добиться его. Ведь, по словам Инны Семёновны, мне никогда не быть с Максимом. Это она прочла якобы у меня по руке. Максим же, в свою очередь, убеждён, что мы сами строим свою судьбу, невзирая на эти «морщинки» на наших ладонях. Это значит – а мне хочется верить именно в нашу собственную власть над судьбой, – что я не только не буду полигамной, как мне предсказали, но и успешной, счастливой, и с Максимом. Отлично! Всё в моих руках, надеюсь.
На уроке физики я почти всё время разговаривала с Максимом. Узнала много нового, да и вообще, болтать с ним было одно удовольствие. Кроме нашей болтовни, он ещё учил меня очередному трюку с ручкой. Медленно и доходчиво объяснял мне движение пальцев, и смеялся, когда я её роняла. Ещё мы тренировались отличать ложь от правды.
Максим: Ну, а если я буду смотреть тебе в глаза и не двигаться, как ты узнаешь, что я вру?
Таня: Попробуй!
Максим стал пристально смотреть мне в глаза. Мне было сложно смотреть на него так открыто и так долго. У него такие красивые глаза.
Таня: Теперь скажи неправду!
Максим: (сложил руки ладошками вниз) Мне 16 лет.
Таня: Это слишком откровенное враньё, я же знаю твой возраст.
Максим: Ну тогда, у меня день рождения 28 ноября и я родился вечером.
Таня: Может быть это правда!
Я знала его дату рождения, насчёт даты он точно не соврал. Но о времени его появления на свет мне оставалось только гадать.
Максим: (он открыл ладошки, а этот жест означал искренность) А вот и нет! Я родился утром.
Таня: А теперь-то ты точно сказал правду!
Максим: Нет, я всё-таки вечером родился.
Таня: Как так? Ты же ладошки открыл… значит не соврал.
Максим: Да просто признай, что не работает твоя методика с ладошками.
В итоге, я так и не поняла, родился он вечером или утром. Может он и сам не знает? Потом он мне рассказал чуть больше о себе. Когда он рассказывал, я слушала, как ребёнок слушает родителя, читающего увлекательную сказку. Его слова:
«Я родился левшой, держал левой рукой ложку, брал вещи. Но дома меня перевоспитали в правшу. В первом классе, когда я сломал правую руку, я снова стал левшой. А со временем, когда рука зажила, я снова стал писать только правой. Я думаю, из-за этого, или благодаря этому, я могу, как сочинение написать, так и задачки решать».
Я сделала напрашивающийся вывод о том, что он человек-амбидекстр, раз у него развиты оба полушария мозга. Это вполне себе объясняет его способность к учёбе. До конца урока мы ещё успели обсудить много разных жестов, описанных в одной из недавно прочитанных мною книг по психологии. Мы приводили примеры подсознательных жестов и потом обсуждали их, искали примеры из опыта. К согласию мы редко приходили, но всё же, главное, что у нас был диалог. У него самого я отметила следующий подсознательный жест: иногда он сидит со скрещенными впереди руками, что свидетельствует о «барьере», о чувстве незащищённости. Он стал отрицать это, обосновывая свою позицию тем, что ему просто удобно сидеть именно так. Я и не ожидала, что он подтвердит мои предположения.
И тут-то всё и произошло. Начался следующий урок – урок химии. То, что случилось на уроке, напрочь разрушило мою самооценку и мой образ «хорошей, адекватной девушки». Максим рассекретил мой шпионаж за ним, тем, что узнал, что я записываю тезисно всё то, что он говорит во время уроков и во время наших личных бесед. А записываю я это лишь для того, чтобы вечером, придя домой, не забыть и максимально точно описать события дня в дневнике. Так вот, сейчас расскажу, как это произошло.
Сидим мы значит на химии; я достала листочек и начала записывать тезисы нашего с ним утреннего разговора. Про жесты, про день рождения, про то, что был левшой и так далее. Когда я закончила писать, то спрятала листок в тетрадку по химии. Максим неожиданно проявил интерес к моей тетрадке и попросил дать ему посмотреть на мои конспекты. Я ему отказала, по логичной причине, но он резко выхватил тетрадь из моих рук, пролистал её и остановил взгляд на том самом листе, где были тезисы. Он не дал мне возможности отобрать у него листок, так как успел проворно вытянуть перед собой руку. Этот жест помешал мне дотянуться до листка, который он крепко держал в другой руке. Моё сердце сжалось, я запаниковала, но было уже поздно. Он всё увидел и всё понял.
Максим: Левша… Вечер…Ты записываешь всё, что я говорю?
Таня: Это не то что ты подумал, дай я тебя объясню!
Максим: Ты шпионишь за мной?
И по непонятной мне причине, он начал истерично смеяться, не отрывая взгляда от листа.
Таня: Нет… Ну, как сказать… Максим…
Максим: «Справедливость»? Это ты записала, после моего комментария о том, что лучше всем поставить четвёрки, чтобы было честно?
Таня: Да.
Я попыталась ещё раз вырвать у него листок из рук. У меня не получилось. Он продолжил:
Максим: Стой, дай почитаю хоть, что ещё ты там записала, вдруг неправильно. Да уж, ты совсем сумасшедшая. Неадекватная.
Таня: Сумасшествие – это неспособность передать другим своё восприятие.
Максим: Сумасшествие – это неадекватное восприятие!
Таня: Это не то что ты подумал…
Максим: Кстати, ты не первая, кто так делает.
Весь оставшийся урок он улыбался и странно смотрел на меня. Я предположила, что у него поднялась самооценка, от осознания того, что его слова кому-то настолько важны, что их даже записывают. Пусть думает так. Ведь так оно и есть. Но мне, естественно, было стыдно и неловко, я не знала куда себя деть, куда спрятать свои виноватые глаза. Я не знала, как дальше общаться с ним, ведь теперь он может перестать делиться со мной своими личными мыслями и своим прошлым. Об этом свидетельствовала фраза, которую он сказал перед тем, как меня попросили выйти к доске: «С тобой опасно сидеть». Из-за этого случая, я была растеряна и смущена весь оставшийся день. Я неправильно решала уравнения на доске, неправильно составляла формулы, даже читала в слух с запинками. Штирлиц никогда не был так близок к провалу, как сегодня.
Дорогой дневник,
26 октября, суббота.
Конец октября незаметно подкрался. Я теперь всё чаще и чаще пишу в дневнике, ведь для меня это как отдушина, как способ справиться со своими эмоциями. Я хочу разобраться в том, что происходит в моей личной жизни, эта неразбериха уже порядком достала. Я сижу на двух стульях и не могу сделать шаг в сторону. Я дорожу своим парнем Ромой, так как более доброго и понимающего человека я ещё не встречала. Но моё сердце продолжает любить Максима. Я поступаю нечестно по отношению к ним обоим. От осознания этого, мне противно от себя, но я продолжаю бездействовать. Почему? Я продолжаю отношения с Ромой в надежде на то, что смогу разлюбить Максима и полюбить собственного парня. Но, кроме этого, я всё ещё надеюсь на взаимные чувства со стороны Максима, ведь тогда я обрету то, что все так ищут в этой жизни – взаимную любовь до конца. Это пока всё, что касается моих мыслей – не густо.
Зато могу подробнее записать, что было в течение сегодняшнего дня. По субботам мы, кстати, тоже учимся. На первом уроке, а это был урок по психологии, нам нужно было выбрать один цвет и нарисовать им наше настроение. И несмотря на то, что мы с Максимом сидели далеко друг от друга, мы оба выбрали один и тот же цвет – синий. Своё настроение он нарисовал очень странно: маленький коричневый круг, обведённый большим синим кругом, а снаружи он закрасил всё оранжевым. Быть может он хочет казаться радостным для всех, но внутри у него блок, барьер, психологическая преграда, которая скрывает что-то страшное или трагичное. Оранжевый, тут в качестве радости, коричневый, в роли барьера, а синий – глубинные переживания. Но это лишь мои предположения, я ещё не психолог, я только учусь.
На уроке ОБЖ к нам заходила наша классная руководительница. Она принесла какие-то бумаги, в которых мы должны были указать то, куда мы хотели бы поступить после окончания школы. Вот что написал Максим:
1) Политехнический университет – энергетический факультет;
2) Политехнический университет – факультет нефтегаз;
3) Московский государственный университет – факультет недропользования.
Я даже слов-то таких не знаю, так по-быстрому записала себе его ответы, а дома уже поискала в интернете, что же это за «недропользование» такое. Оказывается, это связано с добычей нефти и прочих полезных ископаемых в недрах земли. Как геолог, что ли?
Потом мы снова разговорились, чему я была удивлена, ведь теперь он знает, что я «шпионю» и записываю его слова. Тем не менее, диалог был довольно милым и информативным.
Максим: Почему все в классе руки подняли?
Таня: Подняли те, кто сегодня вальс танцует.
Максим: Я вообще не люблю танцевать!
Таня: Почему же?
Максим: Не вижу в этом смысла, это бесполезно.
Таня: Ну а как же та эмоциональная окраска, которая сопровождает человека во время танца, да на худой конец, это же просто весело.
Максим: Ну не знаю. Вот ладно ещё хип-хоп или брейк-данс. Я ходил, как-то. Но это уже больше, как спорт.
Таня: Ты на брейк ходил? Поэтому ты иногда выпендриваешься на физкультуре?
Максим: Ха-ха, нет. То, что я делаю на физкультуре, это самое элементарное. А вот раньше я и сальто мог сделать, и бэкфлип.
Таня: А арабское умеешь?
Максим: Умел.
До моего переезда в эту школу, сразу после моего возвращения из Англии в Россию, я какое-то время жила в другом сибирском городке. Вот тогда-то я и занималась так называемым паркуром. Прыгала по крышам, делала разные сальто, трюки, кувырки, прыжки. Поэтому в данной теме мне удалось поддержать разговор, ведь я знала, как что называется.
Таня: Я заметила, что ты во всех областях мастер. Отовсюду помаленьку берёшь. Ты и танцуешь, и в компьютерной графике разбираешься, и в шахматы играть умеешь, сноуборд освоил. Многосторонняя личность, однако.
Максим: Ага, есть такое.
Таня: А какое-нибудь постоянное хобби у тебя есть?
Максим: Тяжёлой атлетикой занимаюсь. Уже три года.
Таня: А в школу дополнительного образования на английский ещё ходишь?
Максим: Хожу, но скоро брошу. Ты, кстати, выучила тот трюк с ручкой, который я тебе показывал?
Я попыталась повторить за ним, но ручка всё никак не хотела слушаться меня.
Максим: Видимо, у тебя плохо развита мелкая моторика.
После всех уроков нам нужно было остаться и прорепетировать вальс на последний звонок. Народа было совсем мало, так как большинство ушли на очередную школьную олимпиаду по какому-то очередному предмету. В итоге я репетировала с Викой, мы быстро выучили новые движения, и я уже собиралась уходить, как вдруг объявился Максим. Увидев, что его партнёрши нет, он встал посреди зала и громко сказал: «Ну, покажите мне движения, и я пойду домой».
Я была первой. Я подошла к нему и выразила желание помочь ему. Он был не против. Всего несколько прогонов хватило для того, чтобы он освоил движения. Но и эти недолгие минуты были счастьем для меня, ведь я могла подержать его за руку, могла немного побыть рядом с ним.
После школы, ко мне в гости приезжал Рома. Мы с ним мило общались, я скормила ему свою еду из холодильника, а потом мы придумывали костюмы для предстоящей вечеринки в честь Хэллоуина. В ноябре мы пойдём на тематическую вечеринку вместе с моей подругой Никой. Перед тем, как Роме уйти домой, мы заключили пари: если я смогу накачать пресс до лета, то он напишет мне эссе на тему «Я уважаю однополые отношения и понимаю, что у них равные права», а если проигрываю я, то должна буду снять все фотографии Максима со своей стены. Люблю заключать пари!
Дорогой дневник,
1 ноября, четверг.
Здравствуй, ноябрь! Этот месяц особенный для меня, потому что именно в ноябре, восемнадцать лет назад родился Максим.
На литературе Максим был сонный. Я обратила внимание на то, что он переодел кольцо с одной руки на другую. Хочу как-нибудь спросить, зачем он это делает и вообще, что означает это кольцо. Больше ничего примечательного на уроке не было. А вот на физкультуре было весело. К тому же, сегодня я была красивее обычного, так как похудела и подкачала пресс, в том числе и благодаря недавно заключённому пари. Наконец-то мне было не стыдно бегать в топике.
На уроке истории была сложная тема. Я пыталась понять всю суть темы, но на слух мне это с трудом давалось, и только под конец урока я открыла для себя, вроде бы очевидный для других, секрет. Ведь можно же не просто сидеть и слушать, в надежде запомнить сказанное, а конспектировать учителя по ходу урока, так как это делают студенты на лекциях. Записывать то, что она рассказывает, чего нет в учебнике, ведь объясняет она намного понятнее и живее, нежели написано в наших учебных пособиях. В какой-то момент, Максим отвлёк меня от конспекта и посоветовал мне прочесть книгу «Как закалялась сталь» Николая Островского. Хотя он сам её не дочитал, сославшись на то, что середина книги показалась ему слишком мутной. На мой взгляд, странно советовать книгу, которую сам же не дочитал, ну да ладно.
Кстати, я в очередной раз заметила, что Максим без проблем разбирает мой почерк. Мало кто его может разобрать, особенно, когда я пишу быстро и не отдаю себе отчёт о соблюдении норм грамматики. А он взял мою тетрадь и без запинки прочитал мой конспект. Пока я слушала, как он зачитывает вслух мои записи, меня посетила одна ванильная мысль… Как было бы здорово, если бы время остановилось, и все люди замерли. Кроме меня, конечно же. Тогда я бы могла провести кончиками пальцев по его лицу, нежно обводя контуры его скул. Я бы прикоснулась к его губам. Запустила бы руку в его волосы. Ах, сколько раз я представляла себе это…
После уроков, я, Вика, Даша, Паша и Максим, все вместе пошли в столовую. Я попросила Пашу купить мне чай с макаронами. Так вот, сидели мы, значит, ели, между делом я разговаривала с десятиклассниками, сидящими за соседним столом. И тут я вдруг подумала, что одной порции макарон мне было мало, что я не наелась, и поэтому сказала всем нашим ребятам: «Эй, дайте мне ещё что-нибудь поесть, пожалуйста». В это время Максим ел свою слойку с сыром и колбасой, и уже даже наполовину съел её. Но после моих слов, он неожиданно посмотрел на меня и протянул остатки собственной слойки! Естественно, что я её съела и была очень рада тому, что, во-первых, Максим поделился со мной едой, а во-вторых, что он поделился именно тем, что сам уже успел попробовать.
По дороге домой, я снова поняла, что у меня едет крыша, когда сквозь наушники с музыкой услышала имя «Максим» в маршрутке и непроизвольно начала улыбаться. Да и вообще, пока я еду в маршрутке до и со школы, я каждый раз замечаю все рекламные щиты с рекламой кофе «Maxim». В магазине обращаю внимание на сигареты марки «Максим», а на улице выискиваю такси с тем же названием. Интересно, так ли сходят с ума, это ли начало безумства?
Дорогой дневник,
5 ноября, понедельник.
Утром была двухчасовая контрольная по геометрии. Максим мне не помогал, лишь то и дело брал у меня мои листочки с задачами и просто смотрел на них, сравнивал. В конце урока, когда я уже сдала свою работу, он сказал, что списывать нехорошо. Бесполезно было переубеждать его в том, что больше половины я сделала сама. Иногда бывает так, что он сидит и решает вслух, особенно часто это происходит на алгебре и геометрии, когда он погружается в свои размышления и подсчёты. Мне это совершенно не мешает, хотя и отвлекает немного от классной работы. Я предпочту слушать его тихий голос, нежели слушать свой внутренний, неугомонный.
На физике, я наконец-то научилась делать тот трюк с ручкой, которому он меня учил ещё в октябре, тот, где нужно вращать её, перемещая между пальцами. Когда я показала свой навык Максиму, он предложил усложнить задачу и продемонстрировал свой новый, более продвинутый вариант трюка. Я тактично отказалась.
На уроке обществознания у нас была тема брака и брачных контрактов. Я сделала вывод, что Максим всё же верит в любовь, чтобы он там не говорил. Он так настаивал, в своих комментариях и доводах, на том, что раз люди решили пожениться, то контракт им не нужен, так как должна присутствовать любовь, доверие и взаимопонимание. Потом мы поговорили немного о деньгах и поспорили на тему охоты и убийства животных. Ещё я узнала, что его мама даёт ему деньги по мере надобности, то есть у него нет определённой суммы, которой бы он мог распоряжаться. Он рассказал, что в день он может ничего не потратить, тем самым сэкономить, либо может потратить сразу 200 рублей на еду. Моё же личное мнение заключалось в том, что ребёнку нужно давать карманные деньги, 1-2 раза в месяц. Это должна быть фиксированная сумма, которой он будет распоряжаться самостоятельно, тем самым обучаясь базовым финансовым навыкам. Если ребёнок всё потратил, то это его проблемы, нужно было распланировать бюджет. Конечно, в первое время с этим должны ему помогать, но не курировать его вплоть до совершеннолетия. Иначе вырастет либо транжира, либо просто человек, который не умеет планировать расходы на перспективу.
Помню, когда мы с мамой жили в Англии, она давала мне 10 фунтов стерлингов в месяц, что по тем временам было неплохой суммой, тем более для ребёнка. Я верно и скрупулёзно откладывала эти деньги, берегла их, хотя конкретной цели у меня на тот момент не было. А может и была, но я забыла. В любом случае, несколько раз в год мы выбирались на блошиный рынок (по английский car boot sale), где большое количество людей приезжали на своих машинах и продавали свой старый хлам. Но, как говорят, «one man’s trash is another man’s treasure», что дословно можно перевести как «что для одного мусор, для другого клад», поэтому я с превеликим любопытством могла часами ходить вдоль рядов, рассматривая товар. Большинство людей покупали здесь старую мебель, посуду и книги, я же предпочитала покупать самую дешёвую мелочовку. Видимо, именно с тех пор я такая барахольщица. Помнится, я покупала свечки, благовония, маленькие статуэтки, предпочтительно изображающие кошек или сов, украшения, подставки для свечей и прочие «необходимые» в быту вещи. Весь свой клад я хранила на полках деревянного стеллажа, который мама выделила исключительно для меня. Хочу добавить, что я никогда не исчерпывала свой лимит денег, мне всегда хватало и на подарки маме с бабушкой, и на шоколадку себе, на блошиный рынок и на магазины уценённых товаров. Я с самого раннего детства любила и умела обращаться с деньгами и прогнозировать свои будущие нужды.
Так вот, обратно к реальности. После урока Максим стоял и разговаривал с Надеждой Викторовной, нашей учительницей по истории, праву и обществознанию. Я подошла к нему сзади и легонько провела рукой по его плечу, он улыбнулся. Подобная реакция с его стороны всегда дает мне повод думать, что может, всё-таки, он хорошо ко мне относится, и быть может, я что-то значу для него. В общем, поговорив с учительницей, Максим вышел из кабинета, а Надежда Викторовна остановила меня и сказала следующее:
Надежда Викторовна: Мне кажется, что Максим симпатизирует тебе.
Таня: Почему Вы так думаете?
Надежда Викторовна: Судя по его взглядам на тебя на этой неделе, маленьким улыбкам и прочим жестам, у меня создаётся такое впечатление.
Таня: Очень обнадёжили!
Надежда Викторовна: Ты только не забывай держать себя в руках, следить за своими манерами и не глупи. Ума это тоже касается.
И вот с таким хорошим настроем я вышла из кабинета. Затем у нас началась репетиция стиляжного танца для конкурса. Это самая первая репетиция, на которой мы и вправду репетировали, а не просто болтали. Максим долго не мог приступить к изучению движений, не мог настроиться. Первые движения, которые мы учили, ему давались с трудом, но мне тем и лучше, ведь это повод подольше держать его за руку. Он даже несколько раз случайно наступил мне на ногу. Но и это всё ничего, ведь движения, которые мы учили, принесли мне в сто раз больше положительных эмоций, чем любые его мелкие неудачи. Сегодня у нас было такое движение, где ему нужно было обхватить меня за талию, взять за одну ногу и наклонить назад, как делают в танго, перед поцелуем. Когда мы репетировали этот отрывок, я невольно краснела и смущалась. Если честно, то мне немного сложно смотреть ему в глаза, потому что я знаю, что тогда он поймёт, насколько я волнуюсь, находясь так близко к нему. Я думаю, он тоже волнуется. На такой хорошей ноте и закончился мой школьный день.
