Текст книги "Кукла. Беременная (не) от Зверя (СИ)"

Автор книги: Татьяна Катаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 25. Катя

Разреши себе быть слабым.

И ты узнаешь, что ты намного сильнее, чем думаешь.

До возвращения Марка в мою жизнь, дни тянулись бесконечно долго. Когда же мы помирились, дни начали пролетать незаметно.

С момента вечеринки у бассейна, прошло ещё две недели. А я даже не успела опомниться, как это произошло.

Сейчас середина августа. Днём ужасно жарко, дышать нечем. Вечером хоть можно выйти на свежий воздух.

До родов остался месяц, ну или немного больше. И чем ближе подходит этот период, тем мне страшнее. И хоть врачи всё время повторяют, что волноваться мне абсолютно нечего. Я всё равно очень переживаю.

Странно волнение уже не покидает меня больше недели. Марк успокаивает меня. Его внушения работают. Но вот только он уезжает на работу, как я снова боюсь.

Марк так сильно изменился.

Я познакомилась с властным мужчиной, который слышал только себя. Который готов был переступить через всех, лишь бы было по его. Сейчас же, он прислушивается к моему мнению. Советуется.

Правда есть ещё одна причина, по которой у нас почти ежедневно возникают споры.

Свадьба!

Марк не может угомониться. Хочет немедленно сыграть свадьбу, или хотя бы расписаться. Ему так важно, чтоб я носила уже его фамилию.

Я же прошу подождать пару месяцев. Я хочу нормальной свадьбы. Без живота. Я хочу быть в белом платье стройной. Ещё хочу танцевать на своей свадьбе. А не сидеть весь вечер, потому что я стала такой круглой, что с трудом передвигаюсь.

Я конечно преувеличиваю, насчёт своих габаритов. Но это единственный аргумент, который я могу преподнести Марку.

Ещё один аргумент, который я ему конечно же не говорю. Но он для меня важен. Это то, что я уже выходила замуж беременной. Не хочу, чтобы две свадьбы ассоциировались с беременностью. Тем более, когда первая была ошибкой. Глупостью, которую к сожалению я не могу забыть.

***

Сегодня вечером мы едем на благотворительный вечер. На нём будут все сливки общества. Соня с Егором будут так же. Значит мне не будет так скучно и одиноко.

Тем более это первый вечер, который мы с Марком проведем вместе как пара.

Представляю заголовки газет. "Марк Зверев встречается с беременной Екатериной Павловой. Которая недавно, кстати, развелась. Так кто же отец этого ребёнка?! Срок уже большой." И т.п.

Меня даже забавляют мысли об этом. Хочется поскорее почитать статьи и увидеть, что смогли нарыть журналисты на нас. Пугает ли меня это? Вообще нет. Помню такой же период в отношениях Софии и Егора. Как их обсуждали и даже осуждали. Как бедная Соня переживала по поводу каждой статьи.

Я же, наоборот, её успокаивала.

Это не важно о чём пишут и говорят люди. Главное, что по-настоящему происходит в твоей жизни. Сколько бы пресса не писала о твоих миллионах. Ведь если их нет, то никакая статья не сделает тебя миллионером.

На мне длинное вечернее платье, золотого цвета. Оно довольно-таки сильно обтягивает мои формы, а так же живот. Выбор стоял между более скрытным платьем черного цвета и этим, вызывающим и откровенным.

Я выбрала провокацию. Какой смысл прятаться или притворяться?! Когда все всё равно узнают о беременности. Какое платье я бы не одела, живот всё равно будет видно. Так что, на страничках глянца я хочу выглядеть эффектно. И пофиг, что это будет огромный светский скандал.

Марк же одел чёрный смокинг, а в кармашек пиджака вставил золотистый платочек. В цвет моего платья.

После обеда приехали визажист и парикмахер. Мне сделали красивый макияж. Я бы сделала не хуже, но Марк настоял на профессионалах. Прическу мне сделали 20х годов, в стиле Гэтсби. На уши я одела большие, длинные серьги. В общем образ сочетался очень красиво. Стильно и со вкусом.

На входе нас встречала красная дорожка, и фотографы.

Марк открыл мне дверь, протянул руку, и как только я вышла с машины, крепко прижал к себе.

– Ты сегодня выглядишь божество. Мой королевский пион. – Спасибо дорогой. – Если кто-то посмеет тебе, что-то плохое сказать, сразу же хочу об этом знать. – Не переживай ты так.

Марк прижал меня к себе, и крепко поцеловал. Его походу не заботило то, что нас снимают и уже обсуждают. А после недолгого поцелуя, мы отправились в зал.

Соня с Егором уже нас ждали. На чемпионке красивое зелёное платье, и высокая шпилька. Волосы тоже красиво накручены и уложены. Егор в смокинге.

– Привет. Почему так долго? – начинает Соня. – Привет. Ничего не долго, – возмущаюсь я. – Просто я никак не могла заставить себя одеться. Кровать так и манила меня.

Вся тройка дружно засмеялась.

– Весело им. Я бы на вас посмотрела, с таким голодным пузо жителем. Он все время хочет есть и спать.

– Он хочет или ты? – Соня, подмигивая, спрашивает.

– Та ну вас. Шутники.

Вечер проходил очень весело. И несмотря на косые взгляды в обе наши пары. Мы развлекались. Даже пару медленных танцев с Марком потанцевали.

– Цветочек, как же ты меня возбуждаешь в этом платье.– Ммм... Только в этом платье?– Не, без него ещё больше. Так бы и затащил тебя в какую-нибудь комнатушку.– И что бы ты сделал?

Его голос шепчет на ухо всякие пошлые слова. А я теку от этого. Хватает воображения, чтобы представить, как он это делает на яву. И всё, я на грани. Если бы вокруг не было этих людей. Если бы мы были одни. И если бы он всего лишь засунул в меня свой палец. Я бы уже кончила. Соблазн настолько большой, что я готова уже податься.

Марк словно читает мои мысли.

– Нет, королевский пион. Вам придется дождаться возвращения домой. Таким королевским особям нечего делать в туалетах. – И дома ты сделаешь со мной всё, о чём только что рассказывал?

Мои глаза направлены на него, и я жадно кусаю губы. Боже, он такой красивый. И я до сих пор не верю, что мой. До сих пор не верю, что наконец-то счастлива. С ним!

– О, цветочек, ты не представляешь, что я буду делать с тобой. Всё, что сказал и больше. Как же мне с тобой повезло.

– С чего это?

– Не знаю. Может потому что просто люблю тебя. – И я тебя.– А Ещё...– Что ещё?– А ещё мне пиздец как вставляет твои сексуальные желания. То как ты стонешь. То как ты кончаешь. То как ты берёшь мой член...

– Марк, твою мать. Я блядь, сейчас кончу. Прямо на паркете. Блядь... Мне нужна разрядка.

Он всё-таки похищает меня. Мы прячемся в каком-то небольшом помещении. Марк не трахает меня своим член. Но трахает меня своими пальцами. Он насаживает меня на них и жадно целует рот. Я стону ему в рот и почти сразу же кончаю.

Возвращаемся к мероприятию минут через двадцать. Марк даёт возможность остыть мне, успокоиться и привести себя в порядок.

На какое-то время Егор с Марком исчезают, и мы остаёмся с Соней вдвоем. Мило беседуем и обсуждаем ближайшие планы на отдых. Они с Егором приедут снова к нам на шашлыки. А ещё мы хотим съездить в Одессу, на недельку. Поплавать в чёрном море.

Но долго оставаться вдвоём у нас не получается. К нам присоединяется Егора мама со своей сестрой. Это мать той самой Миланы, которая трахалась с Максом в туалете. Но я делаю вид, что не знаю её. Пока она сама не открывает свой рот, и не лезет ко мне.

– Катя скажите, а разве вы не жена Максима Павлова?– Вы хотели сказать бывшая жена, – поправила её я. – Мы с ним развелись.

– Но когда же вы успели? На свадьбе у Егора и Сони, вы были ещё вместе. Это всего лишь два месяца назад. Та и срок у вас большой, чтобы вести себя так. Вы же пришли с другим мужчиной. Будучи беременной от мужа. Какой ужас, – заключает она.

Во мне разгорается злость и ненависть к этой женщине. Кто она такая, чтобы обсуждать меня.

– Наталья Викторовна, – начинает Соня.

Она пытается заступиться за меня, но я ей не даю. Хватаю за руку, чем прошу замолчать. Сама могу за себя постоять. Я знала, что что-то подобное произойдет.

– Вы я смотрю очень хорошо осведомлены моей жизнью. С чего такой интерес? Ах, да. Это, наверное, связано с вашей дочерью, Миланой. Ведь именно её застукали в туалете с моим мужем. Он трахал её как дешёвую проститутку. Интересно, она на кого похожа на мать или отца?

– Да, как ты смеешь? Ты вообще знаешь кто я такая? Ты обычная нищебродка...

– Значит на мать. Так и думала. Не зря ж есть такая фраза "Яблоня от яблони, недалеко падает." – перебиваю и не даю закончить этой суке. – А насчёт того, кто я такая. Я будущая жена Марка Зверева и под сердцем ношу его ребенка. И вы, прежде чем засыпать меня оскорблениями, подумайте дважды. Зверев человек мстительный.

Красное лицо Натальи Викторовны лучший ответ на мою тираду. Но я ещё не закончила. Не с той она связалась.

– И кстати. Вы бы лучше о дочке своей позаботились. Слышала, что она в положении, – бросаю взгляд в сторону Сони, заранее извиняюсь, что раскрыла секрет, которым она со мной поделилась. – Вы уже сообщили будущему папаше Максиму? Думаю его отец будет в бешенстве когда узнает. Но мне это не интересно. Абсолютно. Можете даже поженить их. Пусть трахаются в постели, а не по туалетам.

Резкий звук пощёчины заставляет меня замолчать. Я такого не ожидаю, и поэтому не реагирую вовремя. Силы эта стерва приложила нормально. И щека горит пламенем.

– Ты пожалеешь, о каждом сказанном слове, – говорит эта старая ведьма. Она кипит от злости и ненависти.

А меня почему-то это успокаивает и умиляет. Мне абсолютно не страшны её угрозы. Наоборот веселят. Потому что в следующую секунду, я начинаю громко смеяться.

– Вы уже проиграли, – улыбаясь говорю я.

И когда она снова замахивается, чтоб ударить второй раз, я ловлю её руку.

– Не смейте ко мне прикасаться.

Мы замираем всего на несколько секунд. Нашу перепалку замечают уже окружающие. Не таким я представляла своё появление в свете.

– Отпусти мою руку, – кричит эта неадекватная. И с такой силой пытается вырвать свою руку, что второй отталкивает меня от себя. Я не удерживаюсь на ногах, и падаю назад.

А вот сзади стоит стол. Я сильно ударяюсь об него спиной, и падаю. Сильная боль пронзает моё тело.

– Что чёрт возьми тут происходит?

Марк через пару секунд уже помогает мне подняться.

– Тебе конец, – говорит он матери Миланы. – Ты как, дорогая? Извини, что оставил так на долго.

– Марк, та ничего страшного. Всё хорошо. – Пойдем, выйдем на свежий воздух. А с вами, я не закончил, – он поворачивается к Наталье Викторовне. В его взгляде столько злости, что я уверена, не будь меня рядом, он бы её разорвал.

Но только мы начинаем идти в сторону балкона, меня начинает бить током в стороне спине. Боль такая сильная, что я не могу идти. Сдавливаю ладонь Марка, и останавливаюсь.

– Что такое? Малыш, ты как?– У меня сильно болит спина, и теперь тянет живот.

Снова сильная боль, и я уже не могу держаться на ногах.

А потом происходит и вовсе то, чего никто не ожидает. У меня отходят воды.

Я в своем шикарном золотистом платье, посреди благотворительного вечера и посреди полсотни людей, стою в луже собственных водов.

Дальше плохо, что помню. Меня накрывает паника и истерика.

У меня всего лишь тридцать седьмая неделя началась. Мне рано рожать. Но воды отошли, и значит роды уже начались.

Глава 26. Марк

Ятебя люблю!Ты бесишь меня больше, чем это вообще возможно в принципе, но я хочу прожить с тобой каждую эту раздражающую минуту.

Говорят, что полного счастья не бывает. Что если в какой-то области твоей жизни всё хорошо, то будет та область где всё плохо.

Я в это не верю.

Мы сами творим своё счастье. И если где-то проскакивают проблемы, нужно просто справиться с ними. Но не забывать, что при этом ты всё равно остаёшься счастливым.

Но сегодня.

Сейчас.

В эту секунду.

Я не просто разбит.

Я почти уничтожен.

Катю забрали врачи. Всего двадцать минут назад, я привез её в больницу. У неё отошли воды. Начались схватки.

Но ей ведь рано ещё. Ещё месяц малыш должен быть в её животе.

Сука, всех уничтожу! Сотру в порошок их проклятую семейку. Я понимаю, что Демченко это тётка Егора. Но спускать с рук её поступок, я не собираюсь. Но это позже. Сейчас я жду врача, как Бога. Но он всё не выходит, и не выходит.

Где-то ещё через двадцать минут, наконец-то появился врач. Он говорят, лучший. Но я всё равно безумно боюсь.

– Марк Игоревич, у нас осложнения. – Какие? Как Катя?– Дело в том, что у Кати открылось кровотечение. И мы пытались его остановить, но не выходит. – Что это значит?– Это значит, что ей нужно срочно делать кесарево и спасать ребёнка. – А Катя?– Будем надеяться, что к этому времени она не потеряет слишком много крови.– Как понять будем надеяться? Она что?.. Она что, может умереть?

– Я не могу дать вам гарантий.– Так останавливайте кровотечение сначала, а потом делайте операцию.

– Ваш ребёнок, сейчас без воды, так как воды отошли. Срок ещё слишком маленький, чтоб держать его без вод. У него лёгкие ещё не известно, смогут ли сами работать. Я боюсь, что у него может настать асфиксия. А ещё есть риск внутриутробного инфицирования. Чем дольше он в утробе матери, тем больше вероятность этого. Если вы не хотите потерять обоих, нужно принимать решение.

– Но я не могу между ними выбирать. Я только вернул себе Катю. Я не смогу без неё больше.

– Если мы сейчас проведём операцию, то шанс спасти обоих больше. Чем если мы будем ждать. Решайте скорее. Время идёт на минуты.

Я даже ответить не смог, молча кивнул головой. Мне дали документы на подписание, и все вокруг меня исчезли. Я остался один в огромном коридоре больницы.

Соня и Егор где-то едут уже. Они скоро будут. Вроде. Наверное.

Боже...

Что же это такое? Я не могу их потерять. Просто не могу.

Подаю на колени и плачу. Таким беспомощным я никогда себя не чувствовал. Я имею достаточное количество денег. А получается ничего не могу сделать, для спасения собственной жены.

Хотя даже ещё не жены.

Так и не смог уговорить этого упёртыша, расписаться до рождения сына. А теперь я так боюсь, что мы не сможем этого сделать.

Нет!Нет!Нет!

Всё будет хорошо. Она справится. Она сильная! Всегда ею была. Она выжила в среде пьющих родителей. Она пережила смерть дедушки. Она справилась, когда узнала о беременности. И всё это она проходила сама.

Сейчас же она не может просто так сдаться.

Она выкарабкается.

С операционной выбегает медсестра. И я сразу же мчусь к ней.

– Как они? Ну скажите, хоть что-то, – уже догоняя её спрашиваю.

– Поздравляю. У вас прекрасный сын. 2,4 кг и 45см. Его уже подключили к аппарату вентиляции лёгких. Простите мне надо бежать. Чуть позже, вы сможете увидеть малыша.

– А как его мать? Как моя жена?

Медсестра остановилась, и даже повернулась ко мне.

– Мне жаль, – только от одних этих слов я готов был умирать. Трубы, которые соединяют сердце с лёгкими и сердцем, в этот момент порвались. Я начал задыхаться. – Но пока никаких изменений нет. Состояние её критическое. Она потеряла слишком много крови. Врачи боряться за её жизнь. Очень тяжелый случай.

– А мне, что делать? Чем я могу помочь.

– А вы молитесь.

Медсестра исчезает за секунды. А я так же продолжаю стоять у двери операционной, где врачи бороться за жизнь моей любимой.

Время!

Оно так быстротечно. Вот вчера у тебя была вроде вся жизнь впереди, а сегодня...

– Нет, Катя, всё так не закончится. У нас ещё будет свадьба. Будет белое платье, самое дорогое и шикарное. Всё, как ты мечтала. Только выживи. Молю. Не сдавайся.

Посылаю мысли, мольбы и просьбы, своему королевскому пиону. Она должна чувствовать, что я рядом.

Делаю глубокий вдох, после чего выдох. Обычный человеческий процесс, без которого человек не может жить, сейчас приносит мне адскую боль. Воздух разрезает грудь кинжалом.

Эмоционально хочется разнести эту больницу в дребезги. Всё, что вижу на своем пути. Мебель, автомат с кофе, стены – всё разнести. Всё, чтоб не осталось ни одного камня. А ещё хочется биться в истерике. Орать, орать, орать...

По факту я даже не шевелюсь. Просто сижу наместе как статуя. Оцепенение настолько сильное, что когда выбегает снова медсестра, не могу пошевелиться. Адская боль во всём теле. Адские муки и агония.

– Марк Игоревич, нам срочно нужен донор. У вашей жены редкая группа крови.

– Какая? – непослушными губами, у меня всё-таки получается задать вопрос.

– Третья отрицательная.

– У меня вроде тоже.

– Вы уверены? Это очень важно. Вопрос жизни и смерти.

– Сейчас. Секундочку.

Быстро набираю номер мамы. Я помню что у меня третья группа крови. Но вот отрицательная или положительная, не уверен. В Вашингтоне глубокое утро, и мама, наверное, спит. Но всего пару гудков, и она берёт трубку. Говорить некогда, объяснять тоже. Но я уверен, на миллион процентов, она знает мою группу.

Не прошло и минуты, как мы уже бежали с медсестрой в операционную.

Меня положили на кровать, и вставили иголку в вену. Кровь стекала по трубочкам как вода. Но мне плевать. Пусть хоть всю с меня вытянуть, лишь бы это помогло.

После того как покидаю палату, снова возвращаюсь в коридор. Почему он всё время пустой? Где все люди. Сколько прошло времени после того, как Кате сделали операцию. Полчаса, час, два?

Вечность.

Мне кажется я уже вечность без неё. А что же будет если её не станет? Такого просто не может быть. Мы с ней так не договаривались. Она обещала теперь всегда быть со мной.

– Марк Игоревич, пойдёмте, я покажу вам вашего сына.

Еле нахожу силы, чтоб подняться. Ведь кажется вместо крови, с меня выкачали жизнь. Ноги еле передвигаются. А дыхательные пути забиты, какой-то хренью.

– Вот ваш малыш. Он ещё совсем крошечный. И проведет несколько недель в больнице. Но он обязательно окрепнет. Он же Зверев.

Медсестра мило улыбается, а я смотрю на новую жизнь. Которую подарила мне Катя.

Я никогда не видел прежде новорожденных. И если честно, они казались мне более красивыми. Но мой сын, сам по себе важен и невероятно красив. Он Зверев. Александр Зверев.

По телу просит озноб, и молниями разносится по телу. В секунду мне становится стыдно перед сыном. За то, что сам готов был умереть. Как же я могу бросить его?

Я теперь несу ответственность за жизнь этой крохи. Мне столько нужно ещё научиться, познать. И меня поражает новое чувство. Страх. Он был настолько сильный и большой, что попадает во все системы организма одновременно. Он жрёт меня с такой алчностью, что ноги подкашиваются. Я хватаюсь за стену.

А вдруг я не справлюсь? Вдруг Катя покинет нас? И как я буду один справляться с сыном? Я ничего не умею. Я не смогу без неё. Саша не может. Ему нужна мать. Он был с ней все 8 месяцев. Он никого другого не знает.

Паника меня накрывает. Но в какой-то момент, я нахожу в себе силы и успокаиваюсь. Ради сына. Я ему сейчас очень нужен.

Маленькое тельце подключено к системы вентиляции лёгких. Во рту торчит большая трубка. На нём лишь памперс, и то он кажется огромным. Он такой маленький.

Мой сын.

Выхожу с послеродовой палаты, и вижу Соню с Егором.

– Где Катя? Что случилось? – бросается Соня ко мне.

– Начались осложнения. Сделали экстренное кесарево. У нас прекрасный сын. Но у Кати открылось кровотечение. Ей сделали переливание. Но пока, что врачи ещё там. Боряться за её жизнь.

София меняется в лице. В её глазах вижу страх и боль. В моих же, наверное, пустота. Это всё, что пока, что ощущаю.

Когда дверь операционной открывается, и появляется уже врач. Не думая бегу к нему.

– Как она, доктор?

– Операция закончена. Катю зашили. Состояние стабильно тяжёлое. Её уже перевели в реанимацию. Слишком длительный наркоз был. Но вы не переживайте, она скоро придёт в норму. Самое страшное позади.

– Можно мне к ней?

– Нет. Пока нельзя. Для полного её восстановления, Кате нужны силы. Пусть отдыхает. У неё, поверьте, была очень трудная ночь. Борьба за жизнь не лёгкое испытания. Но ваша жена, с этим справилась. На этом пока всё.

Ближе к двенадцати ночи, я попал в квартиру. Я хотел остаться в больнице, но медсестры настойчиво отправили меня домой. Утверждая, что я там буду только мешать.

Жена и сын, в полной безопасности и под присмотром. Мне тоже нужны силы.

Завтра меня обещали впустить к Кате.

Я думал, что уснуть не смогу. Но как только моё тело добралось до кровати, я уснул мертвым сном.

Глава 27. Катя

Я бы могла сказать тебе, что я соскучилась, но мне не нравится это выражение – «я по тебе скучаю». Скучают, когда скучно, а мне, к примеру, продохнуть за целый день некогда, так моя жизнь насыщена, заполнена работой, которую я просто обожаю, разными событиями. «Мне тебя не хватает» – тоже не то. Это значит – человек просто недостающая часть для того, чтобы счастливая картина мира была целостной. Нет, я абсолютно счастлива. Но ты и есть мой мир. Если бы ты спросил меня, что я испытываю, когда тебя нет рядом, я бы сказала: «Мне без тебя больно» и это было бы правдой. Как бы я ни была занята, захвачена временем, людьми и событиями, как бы радостно мне ни было, что-то там внутри невозможно болит по тебе, ноет, тянет. И не перестанет до тех пор, пока я не обниму тебя...

Алина Ермолаева, «Монологи о Нас...»

Прошел примерно месяц

Сегодня нашу семью ждёт долгожданное событие. Нашего любимого сыночка наконец-то выписывают.

Мой родной, провёл месяц в больнице. Где ему помогали окрепнуть, набраться сил и функционировать самостоятельно.

Для меня же это был месяц испытаний и тоски. Я почти всё время была в больнице. Держаться вдалеке от сына, я просто не могла ни физически, ни морально.

Первая неделя вообще была жутким кошмаром. Из-за большой потери крови и кесарево, я пару дней не могла встать с постели. Постоянная ноющая боль внизу живота. Но даже с этим я готова была справиться.

Через день после родов, я уже просила Марка помочь подняться. Я хотела, увидеть сына.

– Тебе нельзя ещё, цветочек. Доктор не разрешил, – пытался уговорить меня Марк.

– Кто такой этот доктор, чтоб удержать меня от желания увидеть сына? – орала я.

Все мои чувства обострились настолько, что я не чувствовала грани ни в чём.

Если я орала, то слышала вся больница. Если плакала, то взахлёб. Если смеялась... Хотя нет. В эти дни я не смеялась. Лишь бушевала, орала и плакала.

– Ты или помогай мне, или уходи, – никак не успокаивалась я.

Честно говоря, без Марка я понимала, что не справлюсь. Но всё то дерьмо, которое теперь бушевало во мне, не давало трезво мыслить.

– Ты или со мной, или против меня, – снова колкости в его сторону.

Не знаю, как он терпел меня эти недели. Как не бросил. Как не убил. До сих пор не понимаю. Я столько всего говорила ему, сколько орала на него. Что никто бы не выдержал.

Серьёзно.

Но он смог. Он говорил мало, но делал много. Выполнял мои указы, хоть и не с первого раза.

Вот и в тот день, он сдался и помог мне подняться. Адская боль не остановила меня. У меня получилось даже пройти до двери. Правда с Марком под боком.

Боль не остановила, а вот слабость взяла своё. Мой гемоглобин, который до сих пор ниже нормы. Сильно ниже. Сработал.

Я потеряла сознания. Марк поймал меня и отнёс в палату. Снова сбежались врачи и ругали не меня. Очень ругали его.

В общем, чтоб вы понимали, за первую неделю ему доставалось почти каждый день. Либо от доктора с медсёстрами. Либо от меня.

Дальше стало лучше.

Впервые когда я попала к сыну и увидела его, меня разорвало на столько кусков, что просто отойти от этого невозможно. После меня силой выводил с его палаты. Потому, что я не могла его больше оставить одного. Он и так чертовски долго был один. Без меня. Без его мамы.

Когда я впервые увидела сына, от меня отступил тот животный страх. Который поселился с первым моим пробуждением после операции.

Я не помню, как и когда открыла глаза. Но первое моё движение, это поиск живота. И когда руки его не обнаружили, первым инстинктом было умереть. Не дышать без него.

Я дико заорала, слёзы с глаз, тахикардия, давление. Все датчики моментально сработали и запищали. Я смогла успокоиться лишь после того, как Марк сказал, что с нашим сыном всё в порядке.

Дикое опустошение и страх. Состояние мутное, но я пыталась все узнать. Когда Марка ко мне впустили, он вкратце рассказал, что произошло.

Но довольно о сложном периоде. Вернёмся в сегодняшний день.

Пока я жила в больнице, Марк вернулся к работе и подготовке комнаты для Саши. Он нанял дизайнера. Они вместе с ним подбирали обои и мебель для детской. А наброски скидывали мне на телефон. А я в ответ то, что мне больше всего нравилось.

Марк огромный молодец. Он занимался абсолютно всеми делами. Я же была поглощена только сыном. Иногда, когда у меня было слишком много времени, чтобы думать, я придумывала такие сценарии, что потом по пару часов рыдала.

Вот к примеру то, что Марк стал ко мне сдержаннее. Он почти не обнимал меня и не целовал. Но он ежедневно дарил мне цветы. Когда сам не мог приехать, снова заказывал доставку. В них, как тогда в начале, были записки. Но так же сдержаные. "Скучаю. Держись". "Моя королева не грусти". "Поцелуй сына от меня".

Блин только эти букеты и держали во мне уверенность. Только благодаря им, я ещё верила, что нужна Марку.

Ведь когда я находила время посмотреть на себя в зеркало, ужасалась. Бледная, на голове какое-то гнездо, живот ещё полностью не ушел. Я запустила себя до неузнаваемости. Я

И хоть понимаю это, но найти сил, чтоб привести себя в порядок, не нахожу.

Но к выписке готовлюсь всё-таки. Одно дело в больнице быть в чём попало и как попало. Другое же дело возвращаться в цивилизацию. Приедут друзья нас встречать, журналисты могут быть. Ещё Марк говорил, что должна приехать его мать. Честно говоря, нет желания с ней сейчас знакомиться. Мне бы понять, что у нас с Марком происходит. Потому что мне кажется он со мной только из-за сына.

Выделяю себе пару часов. Парикмахер приезжает прямо в больницу, а ещё визажист. С одеждой сильно не заморачиваюсь. В гардеробе нахожу довольно-таки привлекательный костюм. Типо брюк штаны Butterfly темно-зеленого цвета. К ним одеваю белую блузку. Ещё есть пиджак. Но на улице довольно жарко, и по этому его не одеваю.

Когда с сыном на руках покидаю стены больницы, чувствую себя невероятно счастливой. Мой малыш рядом, здоровый и самый красивый. Что может быть важнее для матери, как не здоровье своего ребёнка?!

Дальше как в тумане. Нас встречают поздравлениями, шариками, подарками. Много людей, половины с которых я даже не знаю. Обнимают и целуют меня. Марку мужчины пожимают руки, женщины обнимают. На сына все же с интересом смотрят, всё время отодвигая конвертик.

"Боже, это же надо так быть похожим на отца"."Ну копия папа"."Какой красивый. Берегитесь девчонки ".

Комментариев так много, что я не все запоминаю. Но чаще всего говорили о том, как Саша похож на отца. И это сто процентов правда. У него его глаза. Такие, с коричневой радужкой. А ещё, у него тёмная кожа, не такая, как у меня бледная. Губы, нос, всё Марка. Своего же я не вижу вовсе. Но меня это не расстраивает. Я и хотела, чтоб он был таким же красивым, как и его отец.

Музыка, шарики, много цветов, шампанское. Журналисты так же присутствуют. Но охрана их не подпускает. Единственное, что им позволено – это фотографировать.

Картинки настолько быстро меняются, что я даже не успеваю опомниться, как мы оказываемся дома.

Дом.

Теперь это мой дом и дом моего сына.

Марк не отлипает от ребенка. Носит его на руках, кормит. И даже, когда нужно уложить спать. Этим занимается он.

Я, Ненси, Соня, Егор и Маргарита Сергеевна, мать Марка обедаем за праздничным столом. Отец же с сыном в детской.

Маргарита Сергеевна оказалась довольно вежливой и милой женщиной. Она много рассказывала о детстве Марка, мы мило беседовали и много смеялись.

Я настолько была вымотана морально, что в какой-то момент, просто вырубилась. Мы сидели на диване и Соня рассказывала, что-то о своей учебе. Но я ничего не запомнила. А очнулась уже у себя в кровати.

***

Прошло две недели.

Марк вернулся к своей работе. И теперь огромный особняк вгонял меня в тоску. Хотя, нет. Не дом. Меня вгоняли в тоску, наши отношения с Марком.

Вечерами когда он приезжал домой, мы ужинали все вместе. Даже Сашуля был с нами, в своём кресле. Мы обсуждали как прошел день, у меня, у него. У сына, как не крути.

Чаще всего после я отправлялась улаживать Сашу спать. Иногда это делал и Марк. Все у нас вроде хорошо. Точнее даже отлично. Всё, кроме двух факторов. Первое, у нас нет секса. Второе, Марк больше не говорит о свадьбе.

Мы спим в одной кровати. Он обнимает меня, целует. Но далее не заходит.

Впервые дни после выписки, я думала, что он просто перестал меня хотеть. Что с родами я изменилась, и стала вовсе не привлекательной ему. Но каждый раз когда смотрю в зеркало, я уже не вижу того круглого бегемота, которым я была ещё пару месяцев назад. Моё тело не вернулось в прежнюю форму, но стало не менее сексуальным. Как по мне. И я же чувствую его возбуждение, когда он меня обнимает. Но дальше поцелуев и лёгких касаний, он не заходит.

Ещё меня разъедает мысль, что он завел себе кого-то на стороне. Что удовлетворяет свои подробности с другой и поэтому я ему не интересна как женщина.

Своей внешностью я полностью довольна.

Есть небольшое количество растяжек на одном боку, но меня они во все не пугают. Ну конечно же шрам после кесарево. Но он настолько сделан аккуратно, что даже его я не могу зачесть себе в минуса.

За две недели мы с Ненси выезжали раза три по магазинам. Саша конечно же был с нами. Ну и пять охранников. Я сто раз Марка спрашивала зачем всё это? Но с ним иногда так тяжело. Вот упёрся. Решил. И хоть ты застрелись.

Мы купили обновки мне, Сашеньке и даже Ненси я уболтала на новые джинсы и кофту. Впереди осень, пора одеваться теплее. И хоть сейчас первая неделя октября, я закупаю сыну теплую одежду. Средств у меня для этого достаточно. Марк вручил безлимитную карту.

Помню, в самом начале наших отношений он уже вручал мне её. Но я гордая не воспользовалась ни одной копейкой с неё. Сейчас же. Я мать его ребёнка, и имею право тратить деньги. И сейчас, как никогда, мне хочется сказать, я его жена и имею право. Но Марк вообще молчит о свадьбе.

В последнюю нашу поездку, я посетила салон красоты и привела наконец-то свои розовые волосы в порядок. Цвет мне сделали таким, как был в самом начале наших отношений. Мне хотелось, чтоб он снова видел во мне тот королевский пион, от которого с ума сходил.

Потом с Ненси мы посидели в кафе. Сашенька спал в коляске всё это время. Но даже наличие рядом коляски, не остановило двух молодых людей, которые подошли ко мне знакомиться. Одного с них даже наличие пяти охранников не остановило.

Со стороны девушки, не заинтересованной в новом знакомстве, это выглядело даже забавно. Но с другой стороны, они очень подняли мне самооценку. Не то, чтобы у меня когда-то с этим были проблемы. Но в связи с непонятной ситуацией с Марком, мне как минимум было приятно.

Домой приехала в приподнятом настроении. Но прогулка немного вымотала, и когда я перед ужином улаживала Сашу, то уснула в детской. Разбудил меня Марк. Он молча расхаживал по комнате. Шаги были громкие, а ещё постоянное недовольное бурчание.