Текст книги "Суета вокруг кота"
Автор книги: Татьяна Устименко
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– С ума сошел? – бурно возмутилась в зюзю пьяная я. – К удавам мы не хотим!
– Куда вам надо? – терпеливо уточнил возница.
– Ну если надо, значит, надо, – печально согласилась я. – К удавам… – И, пошатываясь, полезла в экипаж, где уже сидела Еська и, вцепившись в выцветшую обивку сиденья, тряслась в припадке неудержимого хохота.
Кстати, именно благодаря ее болтливому язычку оная забавная история и получила широкую огласку, добавив еще один жирный минус к моей и без того незавидной репутации.
– Так вы, наверное, потому ко мне и пришли? – откровенно, прямо в лицо господину Леону рассмеялась я. – Решили самолично проверить, что из этих россказней является правдой? А если все целиком и полностью? – И я кровожадно щелкнула зубами, откровенно наслаждаясь нелепостью всего вышеперечисленного бреда, услышанного мгновение назад.
Мужчина вздрогнул и рефлекторно отшатнулся. Впрочем, нужно воздать ему должное, он тут же овладел собой и расплылся в наигранно слащавой улыбке.
– Браво, у вас отличные сценические способности, – пошутил он. – Я чуть вам не поверил!
– Не бойтесь, вам ничто не угрожает, – рассмеялась я. – Человеческое жертвоприношение я нынешним полнолунием уже совершила.
– Ну конечно. И крови невинных младенцев тоже, наверное, испили, – с самым серьезным выражением лица поддакнул господин Леон.
Я иронично фыркнула. Болтун.
– Я не боюсь, – вдруг чистосердечно признался лжекамергер, – но что, если вы все же задумаете какую-нибудь гадость?
– Даже не надейтесь, – столь же искренне улыбнулась я, – моя сестрица не стоит таких усилий. Ради нее я и на гадость не расщедрюсь, жирно будет…
– А ради чего или кого расщедритесь? – испытующе прищурился мой загадочный собеседник.
– Ради принца на белом коне, – саркастично начала перечислять я, загибая пальцы, – ради благополучия Листограда и мира во всем мире…
– Уф-ф-ф! – перебил меня господин Леон, облегченно переводя дух. – Значит, мне повезло, потому что нынешняя ситуация полностью подходит под второй и третий из перечисленных вами критериев. И поэтому вы просто обязаны выслушать мое деловое предложение, вернее – предложение ее величества королевы…
– Намекаете, что королева хочет поручить мне спасение Листограда? – недоверчиво спросила я.
– Нет, – отрицательно покачал головой господин Леон, – спасение всего нашего мира!
Я внезапно ощутила, как моя нижняя челюсть вновь стремится занять прежнее отвисшее положение. Конечно, я ему не поверила! Но, завянь мои фамильные лотосы, оказалась не в силах превозмочь терзающее меня любопытство и потому…
– Садитесь! – Я ногой придвинула к господину Леону ближайший стул, и он послушно опустился на краешек сиденья. – У вас ровно десять минут, чтобы излить душу и рассказать мне все, не утаивая даже самые мельчайшие подробности! – А затем плюхнулась в кресло напротив и приготовилась слушать.
– Я и правда не камергер, – первым делом признался господин Леон, – а занимаю пост начальника охраны Высшего Магического совета Листограда.
– Если вам удалось обмануть человека, то это не значит, что он дурак. Это всего лишь означает, что вам доверяют больше, чем вы того заслуживаете, – ехидно сообщила я в ответ.
– Намекаете, что вы мне не доверяете, – вернул подачу мой собеседник.
– Намекаю, что не дура, – холодно парировала я. – Поэтому способна отличить правду от лжи.
– Но я и в самом деле заведую охраной Магического совета! – нахмурился господин Леон, разозленный моими подначками.
«Начальник охраны, а маскироваться не умеет! – мысленно хмыкнула я. – Хотя кого и от кого в том совете охранять? Два десятка старцев, чахнущих над своими колбами и талмудами. Помнится, еще во время обучения в академии я удивлялась, и как это бессмертные и вечно молодые эльфы умудрились довести себя до столь неприглядного состояния – морщины, седые бороды чуть не до колен и… И при чем тут вообще совет?» – внезапно дошло до меня.
Очевидно, забывшись, я произнесла этот вопрос вслух, потому что господин Леон сокрушенно вздохнул и выдал очередную новость, прозвучавшую совершенно неправдоподобно:
– Сегодня утром скончался ваш учитель – мэтр Сабиниус, а…
– Как это скончался? – не поняла я. – Это только пиво в кувшине заканчивается, а верховный маг Листограда…
– Да умер он! Умер! – грубовато рявкнул начальник охраны, доведенный мною чуть ли не до белого каления. – Помер, отправился на тот свет, отдал богам душу, склеил ласты, преставился, двинул кони, отбросил копыта, сыграл в ящик… Теперь понятно?
– Ага, понятно, завянь мои фамильные лотосы! – оторопело кивнула я. – Хотя нет, совершенно не понятно. То есть как это – умер? Он же маг!
– А-а-а, дай мне терпения, богиня Дану! – повысил голос господин Леон. – Меня предупреждали о том, что с вами лучше не связываться, леди Сафира. И теперь я начинаю осознавать почему…
– Плевать мне на ваше осознание! – бесцеремонно фыркнула я. – Зато я напрочь отказываюсь верить в смерть мэтра Сабиниуса. Признайтесь, а вы имели возможность лицезреть его, хм, хладное тело? – Последнее слово далось мне нелегко, ибо оное известие совершенно не укладывалось у меня в голове. Ну скажите, как может умереть главный маг столицы? При том еще и мой учитель? Ага, вот именно что никак!
– Не видел! – сообщил господин Леон, и из моей груди тут же вырвался вздох облегчения. – Но не стоит обнадеживаться. Мэтр Сабиниус действительно скончался, а его тело исчезло. Вместе со Светочем Листограда!
– Так! – Я страдальчески обхватила ладонями свою переполненную противоречивой информацией и потому готовую взорваться голову. – Давайте-ка все снова и по порядку. Намекаете, что город остался без энергии, поэтому сегодня так внезапно испортилась погода и заполошно звонили в колокола?
– Наконец-то до вас дошло, в какую страшную беду мы попали! – холодно усмехнулся господин Леон и начал свой рассказ заново.
Наш знаменитый мэтр Сабиниус не имел спорного счастья принадлежать к эльфийской расе и появился в Листограде около двадцати лет назад. Невысокий, неприметной внешности и неопределенного возраста мужчина с сединой в каштановых волосах. Возник буквально из ниоткуда и, как рассказывают, несколько дней проживал на постоялом дворе, добиваясь аудиенции его величества короля. Которой, судя по всему, и добился, ибо вскоре обзавелся собственным трехэтажным домом в тихом районе столицы, званием мэтра и необременительной, но зато весьма почетной должностью в Высшем Магическом совете. А все потому, что, объявившись в столице, Сабиниус принес с собой один загадочный предмет – крупный, размером с грецкий орех, грубо ограненный рубин. Камень, получивший название Светоч Листограда.
Помимо своей немалой стоимости оный рубин обладал и другими, абсолютно невероятными достоинствами. Помещенный на высокий шпиль дома Сабиниуса, он питал энергией весь город – благодаря ему светились уличные фонари, перемещались изобретенные мэтром же повозки без лошадей и работали шары визуальной связи, холодильные шкафы для продуктов и многое другое. А кроме того, Светоч даже управлял погодой – избавив нас от чересчур холодных зим, затяжных дождей и пронизывающих ветров. С появлением Светоча в Листограде наступило всеобщее благоденствие. Сам же мэтр пользовался в королевстве непререкаемым авторитетом и уважением. И вот теперь оба они пропали – и Светоч, и Сабиниус… Что же с нами будет?
– Ничего хорошего! – убежденно констатировал господин Леон, ибо последний вопрос я опять произнесла вслух. – Особенно если учесть, при каких именно обстоятельствах исчез сам мэтр…
– Как это? – Я растерянно почесала кончик носа. – Господин, э-э-э, начальник охраны, а вы никакого противоречия в своих словах не улавливаете? То умер, то пропал… Вы уж остановитесь, пожалуйста, на чем-то одном…
– И не подумаю останавливаться, – несговорчиво буркнул мой собеседник. – Последние несколько месяцев мэтр Сабиниус публично жаловался на боли в сердце, кои он называл межреберной невралгией, предрекал свою скорую кончину и попутно сокрушался по поводу нерешенной проблемы бессмертия…
– Хотя в некромантии он весьма и весьма преуспел! – вставила я.
– Да, – кивнул Леон, – но вы бы пожелали себе подобную участь? Согласитесь, дурной тон – заявиться на заседание Магического совета в облике поднятого из могилы умертвия!..
Я предпочла деликатно промолчать, поэтому он продолжил:
– Зато мэтр неоднократно смущал своих коллег магов вестью о том, что научился перемещать души в другие тела и посему даже приготовил для себя молоденького мальчика-ученика, добровольно согласившегося принять в свою физическую оболочку дух Сабиниуса. Естественно, только после смерти последнего… О чем и отписал в найденном нами завещании.
– Не дух или душу, а информационную матрицу, – поправила я, вспомнив лекции покойного наставника.
– Не суть важно, – небрежно отмахнулся господин Леон. – Я в подобных областях не компетентен, и мне оное без разницы, ибо, как говорят у нас в Листограде, хрен редьки не слаще.
– А что случилось дальше? – напомнила я, возвращая его к интересующей меня теме.
– Ах да, – спохватился начальник охраны. – Вчера мэтр не явился на заседание совета, а сегодня утром, обеспокоенные состоянием его здоровья, мы нагрянули в дом мага и обнаружили, что сам он пропал, равно как и Светоч, а предназначенный для пересадки души мальчик пребывает в шоке и внятно ничего объяснить не может. Завещание о переселении души мэтра есть, а самой его души – в мальчике, похоже, нет… Странно, да? А потом в городе начались всевозможные проблемы, вызванные пропажей Светоча…
– Ясно, – задумчиво протянула я. – И тогда ее величество королева, моя сестрица, не придумала ничего лучше, как свалить эти проблемы на мою несчастную голову.
– Именно! – с готовностью поддакнул господин Леон. – Королева считает, что неординарная задача требует неординарного подхода. А самая неординарная личность в нашем королевстве – это вы, леди Сафира!
– Мило, мило, – хмыкнула я. – Значит, ее величество считает, будто в исчезновении мэтра Сабиниуса, живого или мертвого, повинно некое таинственное зло, которое лишь одна я способна выследить, поймать и размазать по плинтусу?
– Ага! – обрадованно кивнул господин Леон.
– А также Светоч на место вернуть и спасти все королевство? – насмешливо прищурилась я.
– Точно! – подтвердил мой наивный собеседник.
– Одна, без помощников и денег! – язвительно напирала я.
– Ну почему же без денег? – почти обиделся господин Леон и бросил мне на колени мелодично зазвеневший мешочек. – Здесь тысяча золотых, на расходы. Найдете Сабиниуса и вернете Светоч – получите пять тысяч награды. Ну как, согласны?
– Хм… – Я оценивающе взвесила деньги на ладони, отлично понимая, что дело мое мутное, а надежды тухлые. – Давайте договоримся так: я пока ничего вам… тьфу, вернее, королеве не обещаю. Но завтра побываю в доме мэтра, все осмотрю лично, а затем уже решу – по зубам ли мне пресловутое глобальное зло…
– Хорошо, – покладисто согласился мой заказчик, – осмотрите, подумайте… Заставить вас я не могу, да и права не имею. Разрешите откланяться! – Он поднялся со стула и чопорно попрощался. – Комната оплачена до завтра, до полудня, отдыхайте.
Господин Леон важно прошествовал к двери, но внезапно остановился, словно запнувшись о мой резкий выкрик:
– А она ничего особенного не приказала мне передать?
– Не приказала, – мягко поправил он, – но – попросила…
– Да? Гы! И что же именно? – нервно хихикнула я.
– Свои сожаления и извинения, – сочувственно вздохнул начальник охраны. – Типа была не права, и если бы она могла вернуть все назад, то… И все равно лишь ее величеству известно, от какой тяжкой ноши она вас уберегла… Прощайте! – Он вышел, беззвучно затворив дверь за собой.
«Вернуть, уберегла… – размышляла я, раздеваясь, задувая свечи и укладываясь на мягкую кровать под теплое одеяло. – Так вот чем она утешается!..»
За окном царила непроглядная темень, дождь убаюкивающе барабанил по карнизу, но я еще долго не засыпала, пробуждая в памяти болезненные воспоминания трехлетней давности.
Мы с Зейнарой росли дружно, что называется, не разлей вода – никогда не ссорились, да и чего делить двум сестрам, у которых разница в возрасте всего лишь год? Причем с самого рождения Зейнару готовили к тому, что однажды она, как старшая наследница дома Пурпурного Лотоса, выйдет замуж за короля, тем самым выполнив долг перед семьей и поддержав древнюю традицию преемственности власти в нашем государстве. Сестра с достоинством приняла уготованную ей долю и, в отличие от меня, разбойницы и оторвы, больше занималась отнюдь не изучением магии или воинского искусства, но сосредоточилась на истории королевства, этикете и хороших манерах. Короче, на всем том, что и подобает знать образцовой королеве. Очаровательная внешне – высокая, тоненькая блондинка с золотыми волосами и серебристо-серыми глазами, – она вполне справедливо считала: король не устоит перед ее чарами и благосклонно воспримет их грядущий брак. Причем примет его как нечто большее, чем просто нудную обязанность. И у Зейнары все получилось, вернее – могло получиться… Если бы рядом не оказалось меня…
Мы встретились на первом балу Зейнары, в день ее семнадцатилетия. Все трое: моя сестра, молодой король Дюран и я. Отлично помню тот злополучный момент… Зейнара стояла на балконе второго этажа, а король, милостиво улыбаясь, поднимался к ней по лестнице, готовясь поцеловать руку будущей супруги. Серый бархатный камзол, сплошь усыпанный бриллиантами, выгодно подчеркивал его статную фигуру, а белое кружевное жабо немного смягчало хищные черты породистого лица темного дроу. Зейнара сияла улыбкой, красотой едва расцветшей молодости и бесценным жемчужным колье.
– Леди, вы прекрасны! – галантно признал король, склоняясь к ее пальчикам, затянутым в перчатку, но осекся и чуть не упал, едва не сбитый с ног мной, стремглав выбежавшей на лестницу.
Улепетывая от преследующих меня нянек, я – растрепанная, угловатая девчонка в мужском охотничьем костюме – даже не поняла сначала, на кого именно налетела столь бесцеремонно.
– С дороги! – рявкнула шестнадцатилетняя хулиганка, грубо отталкивая короля.
– Извините! – воспитанно отступил монарх, принимая на себя чужую вину. – Прощу прощения, но не пристало несовершеннолетней девочке вести себя настолько вульгарно!
– А вы много понимаете в несовершеннолетних девочках? – нахально прищурилась я, рассматривая оного роскошного красавца. – Если да, то, значит, вы еще вульгарнее меня!
Король запрокинул голову и громко расхохотался.
– Сафира, что ты себе позволяешь? – ужаснулась Зейнара. – Немедленно проси прощения, ибо перед тобой – сам король!
– И не подумаю! – строптиво фыркнула я. – Так ему и надо. Пусть сам просит… – И стремительно унеслась вниз по лестнице, провожаемая задумчивым взглядом его величества.
А ведь он и правда попросил! На следующее же утро. Только не прощения, а моей руки, прислав официальное письмо нашим повергнутым в шок родителям. Вопреки многовековой традиции монарх рода Ночных Ястребов отверг старшую сестру из клана Пурпурного Лотоса и пожелал жениться на младшей, абсолютно ему не подходящей, не рожденной для власти и трона.
Зейнара горько рыдала у себя в спальне, предварительно наговорив мне кучу несправедливых колкостей, поставивших крест на нашей дружбе и взаимном доверии.
– Ты даже не представляешь, что это значит – всю жизнь готовиться стать королевой, но не стать ею! – кричала она мне в лицо. – Ты, глупая девчонка, случайно, из шалости исковеркавшая мою судьбу…
Родители не посмели отказать королю и ответили согласием, намереваясь отослать Зейнару в провинцию, в отдаленный монастырь служительниц богини Дану. Обрекли на вечное затворничество. Подслушав не предназначенный для моих ушей разговор, ночью я сбежала из дому, поклявшись, что лучше стану бродяжкой и попрошайкой, но никогда не выйду замуж за короля Дюрана. С собой я не взяла практически ничего. Только одежду, личное оружие, да еще серебряный образок с ликом богини Дану, некогда подаренный мне сестрой… Меня искали, но не нашли. Ловили, но не поймали. Спустя полгода король перебесился, успокоился и все-таки женился на Зейнаре, а еще через девять месяцев у них родился сын, долгожданный наследник престола.
С момента моего побега миновало три долгих года. С Зейнарой я больше не встречалась и ничего о ней не слышала. Вернее, не желала ничего слышать, ровнехонько до сегодняшнего дня…
ГЛАВА 2
Хочешь спрятать что-нибудь понадежнее – положи это что-нибудь на самое видное место. Полагаю, сия немудреная истина известна всем и каждому. Хочешь спрятаться понадежнее… Правильно, тихонько устройся на самом видном месте да помалкивай, и никто тебя не найдет. Не верите? Проверьте! Сразу убедитесь, все гениальное – просто. И не нужно ничего усложнять…
Я люблю свой город. Восхищаюсь красотой его улиц и парков, вычурной роскошью старинных дворцов, своеобразным колоритом ремесленных кварталов, грозной громадой королевского замка, мраморным парапетом набережной; шумом, суетой и запахами речного порта. Но единственное, чего я с сегодняшнего дня на дух не переношу в Листограде, это его многочисленные памятники. А кроме того, я пылко и страстно ненавижу многочисленные стаи голубей, буквально оккупировавшие весь город… Еще не догадались почему?
Дом мэтра Сабиниуса располагался в наиболее тихой, окраинной части столицы, на Гранатовой улице. Скромный трехэтажный особняк из серого камня под добротной черепичной крышей. Деликатно затененный ветвями тех самых гранатовых деревьев, кои и дали название улице. Вернее, это в дни появления мэтра в Листограде пресловутый квартал являл собой образчик тишины и спокойствия… Но, увы, с тех пор времени утекло немало. Столица сильно разрослась, шагнув на противоположный берег судоходной реки Саи, а Гранатовая улица стала центром облюбованного магами квартала, утратив прежнюю непритязательность и уединенность. Проживающие здесь волшебники поспешили зримо запечатлеть добытую ими славу, излишне загромоздив квартал изваяниями себя любимых, призванными увековечить их громкие имена. Не стала исключением и Гранатовая улица, столь густо заставленная, а точнее – нашпигованная памятниками магам, королям и богам, что у прохожих от оного изобилия буквально рябило в глазах. Так, к примеру, напротив дома мэтра Сабиниуса зачем-то плотно натыкали в ряд статую короля Мандрагона, королевы Клотильды, великого мага Танбигора и почему-то бога Ода – покровителя воров. А возле последнего совсем недавно установили еще один постамент, пока что остающийся пустым… Именно он и привлек мое внимание, послужив поводом для возникновения некой весьма странной идеи… Довольно обозрев пустующий постамент, я сначала посетила лавку старьевщика, где приобрела широкий белый плащ с капюшоном, тюбик белого театрального грима и здоровенное старинное копье с бронзовым наконечником, а затем…
Шлеп, шлеп…
«Как же я ненавижу этих голубей!»
Шлеп, шлеп…
«Если бы знала, что достанется мне в награду за мои труды…»
Шлеп…
«Я не для того старалась, чтобы эти поганые твари гадили мне на голову!..» – Я с трудом сдерживала жгучее желание почесать некстати зазудевший нос. Пальцы, сжимающие копье, давно одеревенели – не хуже самого древка…
Шлеп…
«Тьфу на тебя, гадина!» – Я ненавидящим взором следила за достающими меня голубями, стараясь дышать как можно реже, дабы не выдать себя.
Шлеп…
«Ну ладно еще на плечи, это я готова терпеть, но на голову!..»
Шлеп…
«Вот сволочи! И чего им в другом месте не летается?»
Шлеп…
«Кыш, пошли вон, кыш! Вы что, издеваетесь надо мной? Жаль, что руками шевелить нельзя!»
Шлеп, шлеп…
«Эх, была бы моя воля, с каким наслаждением передавила бы вас всех!»
Шлеп…
«А ведь слышала – есть такая пытка: капать водой на голову осужденным, причем сутками, без остановки. Но вот гадить!.. До такого даже королевские палачи из тайной канцелярии не додумаются! Главное – не моргать и не шевелиться. Вечереет, а я, между прочим, весь день уже тут стою, наблюдаю за домом Сабиниуса, но пока ничего подозрительного не заметила. Уже убедила всех окружающих и саму себя в том, что я – памятник. Даже гадкие голуби и те поверили. А может, не поверили, поэтому и мстят?» – Такие мысли одолевали мою покрытую капюшоном склоненную голову. На лице – белый грим, левая рука скрыта под плащом, правая – мертвой хваткой вцепилась в копье, служащее мне опорой. Обычная поза богини Дану, памятников коей у нас в Листограде наберется видимо-невидимо… хм, ну или во всяком случае штук двести точно. Нет, я не шучу, ведь как говорят в столице: богиня Дану – это наше все! Вот никто и не удивился тому, что на Гранатовой улице поставили еще один. Народ спокойно фланирует вокруг, не обращая на меня ни малейшего внимания. А я все слежу и слежу за домом мэтра, со стороны кажущимся нежилым. Света в комнатах не видно, никто не входит и не выходит, и даже ни одна занавеска на окнах не дрогнет. Хотя…
Шлеп…
«А-а-а, нету сил моих терпеть больше!»
Шлеп…
«Богиня Дану, избавь меня от пытки невыносимой…»
И тут мне показалось, будто на крыше дома Сабиниуса, за одной из декоративных башенок, промелькнула какая-то неясная тень. Промелькнула и исчезла в чердачном окне. Я перехватила в обе руки давно надоевшее копье и спрыгнула с постамента.
– Мамка, мамка, смотри – памятник! Памятник ходит! – Истошный детский визг резанул по ушам.
– Богиня Дану, чем мы тебя прогневали? – Второй вопль, куда более мощный, едва не размазал меня по мостовой. Тяжеленная корзина с яблоками выпала из рук молодой, упитанной женщины, чуть не отдавив мне ногу.
Я скривилась от боли, но промолчала, ведь дурную бабу тоже понять можно – прямо на ее глазах мраморный памятник богини сошел со своего постамента, мстительно расхохотался, перевернул копье древком вверх, поудобнее вцепился в оружие обеими руками и начал сбивать на землю заполошно мечущихся над его головой голубей! При этом памятник не только хохотал, но еще и витиевато сквернословил, и ликующе кричал:
– Я вам покажу, как на наше все гадить! Вы мне сейчас за это ответите!
Насмерть перепуганная женщина схватилась за сердце и грохнулась в обморок. Краснобокие яблоки шустро раскатились по всей улице, попадая под ноги ничего не подозревающих прохожих… На одном из них смачно навернулся помощник пекаря, несший на голове поддон с горячими булками, второе угодило под колесо тачки истопника, полной золы, третье – под костыль нетрезвого попрошайки. Булки посыпались на мостовую, в воздухе повисло черное облако сажи, ощутимо запахло гарью, а попрошайка неловко хлопнулся на копчик и испуганно заблажил во все горло. Тут же спонтанно возникли паника, гвалт и давка, и на улице началось сущее светопреставление…
– Вон, вон она бежит! – восторженно орал востроглазый мальчишка, заметивший меня вперед всех. – Ату богиню! Лови ее, хватай!
Я стрелой промчалась сквозь облако из золы и пепла, попутно метко бросив золотой в пустой поддон помощника пекаря и мысленно посмеиваясь над услышанными разговорами.
– Эй, братцы, а кого вам ловить-то приспичило?
– Не кого, а богиню!
– Чего-чего, саму богиню Дану? Окстись, малец, да ты никак с ума сошел!
– Да ну, какая это богиня? Обычная девка… – не поверил кто-то.
– Ага, просто девка, говоришь… А почему тогда хлеб с неба сыплется? – резонно возразил истопник, уплетая дармовую булку.
– Люди, настал конец света! – сидя на мостовой, одурело вещал отбивший копчик нищий. – Разверзлась земля, выпустив гарь и копоть!
– Караул, грабят! – слезливо голосил лишившийся булок помощник пекаря, но быстро сменил тональность, обнаружив золотую монету. – Ой нет, не грабят – покупают!
– Тю, это благодать небес на нас снизошла! – с нарочитой набожностью заявил истопник, воровски оглядываясь и ловко хватая вторую булку. – Не пугай народ, дурень!
– Дык нет уже никого, исчезла… – Озадаченный мальчишка обнаружил брошенное мною копье.
– Не грусти, малец, это тебе знак свыше, – наставительно похлопал его по плечу помощник пекаря. – В военные пойдешь!
– А богиня-то где? – Висящая в воздухе зола немного осела, и смышленый мальчишка подобрал валяющийся на земле белый плащ. – Неужели обратно на небо улетела?
– Верно говоришь, проблемы нам принесла и улетела! – убежденно закивал сытый истопник. – Бабы, они, парень, все такие, особливо – богини…
«Это точно!» – мысленно рассмеялась я, под шумок птичкой взлетая на крыльцо дома мага Сабиниуса. Сорвала с замка бумажку с печатью тайной канцелярии, вытащила из кармана ключ, в пору моего ученичества дарованный мне самим мэтром, беззвучно открыла дверь и на цыпочках вступила в темную прихожую.
Темно, тихо, только капает где-то вода из крана… Я осторожно кралась по скрипучему паркету, мысленно проклиная рассохшиеся половые доски, на которые мэтр жаловался еще три года назад, но, видимо, так и не удосужился их заменить. Оставила позади длинный коридор, унылую, никогда не используемую гостиную и подошла к дальней стене комнаты. Подняла руку и печально погладила привешенную на гвоздик подкову. Ту самую, которую много лет назад подарила наставнику на счастье, пребывая в оную благословенную пору в статусе его любимой и доверенной ученицы. Только вот запамятовал он главное: чтобы подковы приносили счастье, их нужно не на стены вешать, а прибивать к копытам и пахать, пахать, пахать… А затем нажала завиток на резной стеновой панели, открывая потайную дверь, ведущую вниз, в подвал. Туда, где располагались библиотека учителя, его кабинет и святая святых – лаборатория.
Я провела немало времени в кабинете, выслушивая сбивчивые, часто непонятные речи мэтра об информационных матрицах, пространственных маркерах, многомерности измерений и прочей лабудени, не преподающейся в нашей Магической академии. И, если честно, воспринимаемой мною на уровне любимых, но столь же неправдоподобных сказок Сабиниуса. Про злой бублик, чудовище Франкенштейна, черных ведьм из ковена[1]1
Ковен – сообщество ведьм, регулярно собирающихся для отправления обрядов; то же, что и шабаш.
[Закрыть] «Лилит», Великого Умного Паука – его закадычного друга, любителя покопаться в чужих секретах, и о прочих умалишенных персонажах. А еще учитель обожал напевать один забавный стишок, напоминающий детскую считалочку. Он пел его столь часто, что я запомнила эти нелепые строчки наизусть:
Но теперь, учитывая странное исчезновение наставника, я начинала подозревать, что зря относилась к его историям столь небрежно. Возможно, на самом деле мэтр был отнюдь не тем смешным старым чудаком, коим казался, а умным человеком, обладающим недоступными нам знаниями и вынужденным скрывать свое прошлое. А возможно… Тьфу, как же сбивает с мысли это капанье. Хотя почему оно становится только громче? Ведь я же уже отошла от кухни… И тут до меня дошло. Да это же совсем не капанье!
Я взялась за ручку ожидаемо запертой лаборатории, но не растерялась, а привычно покрутила закрепленный на ней диске равномерно нанесенными делениями. Три влево и семь вправо… Никогда и ни у кого больше, даже в королевском дворце, не встречала подобных запорных устройств. Мэтр мастак на такие хитрые штуки. Например, эту он называл кодовым замком. Тихонько скрипнув, дверь отворилась. А звуки, изначально принятые мною за капанье воды, стали только громче. Но теперь я понимала, что именно слышала, ибо это был тихий, сдавленный плач. Помнится, ранее учитель имел привычку держать в подвале всяких опасных существ – типа вывери или василисков. Так кто же затаился здесь на сей раз? Хотя нет, такие всхлипывания, без сомнения, мог издавать только человек…
Ровный, идеально отполированный мозаичный пол лаборатории позволял мне передвигаться совершенно бесшумно. Обогнув ряд столов, заваленных всякой всячиной, я приблизилась к огромному, упирающемуся в потолок стеллажу. Услышала чье-то испуганное дыхание, покрепче сжала в ладони извлеченный из ножен кинжал и резко прыгнула, намереваясь опередить любую реакцию неведомого противника. Представшее мне зрелище обескуражило, ибо в темном углу за стеллажом затаился отнюдь не монстр, а кто-то маленький, издающий жалобное хныканье…
– Ы-ы-ы! – нечленораздельно донеслось до меня.
Сорвавшись на половине прыжка, я поскользнулась на гладком полу, шмякнулась на свою филейную часть и сердито ругнулась. Сотворила крохотный огонек, змейкой заплясавший у меня на ладони, и вгляделась в того, кого еще миг назад намеревалась полоснуть кинжалом…
На полу, укрывшись за стеллажом, скорчился худенький мальчишка лет десяти. Не эльф – обычный человеческий ребенок, в простом, но добротном шерстяном камзольчике, саржевых панталонах и хромовых сапожках до середины икр. Стандартное одеяние представителя зажиточного торгового сословия. Шокированно расширенные глаза мальца немигающе уставились на осветивший тьму огонек. Похоже, не так давно мальчишке довелось пережить сильный стресс, изрядно тряханувший его нервную систему.
– Завянь мои фамильные лотосы! – удивленно выпалила я. – А ты чего тут делаешь?
Ответом мне стало упрямое сопение.
– Правильно, я и сама иногда с собой разговаривать не хочу! – одобрительно усмехнулась я, вытащила из привешенной за спиной сумки фляжку с водой, пару галет, кусок колбасы и сунула все это в руки мальчишке. – На, держи, лопать можно и молча.
Парнишка ничего не сказал, но в колбасу вгрызся так, что аж зубы застучали. Я одобрительно наблюдала за быстро уничтожаемыми продуктовыми запасами.
– Полагаю, ты и есть тот самый потенциальный носитель, выбранный для пересадки информационной матрицы учителя, – уверенно констатировала я. – Судя по опечатанной входной двери, в доме много кто побывать успел: королевская разведка, ищейки из полиции, дознаватели… Но ты спрятался в потайной лаборатории, и поэтому тебя никто не нашел…
Мальчишка искоса взирал на меня из-под длинной челки и все так же молчал.
– Уважаю, – продолжила я свой монолог. – Умри, но секреты наставника не выдай? Слышала, ты даже магам из Высшего совета ничего путного не сказал?
Мальчишка многозначительно шмыгнул носом.
– А Сева не дурак… был! – похвально хмыкнула я, назвав мэтра тем самым непонятным прозвищем, коим он пользовался только при общении со мной. – Знал, кому можно свои тайны доверить, а кому – не стоит. Хотя, может, он еще и не умер?
– Да жив он, жив! – внезапно прорвало долго молчавшего мальчишку. – Если вы мэтра домашним именем называете, значит, вы – своя и вам можно доверять!
– Ну слава богине Дану! – облегченно вздохнула я. – Да, не только потому, что учитель не умер, но и потому, что ты – не немой. Ну теперь-то ты прекратишь играть в молчанку и расскажешь мне, где находится мэтр Сабиниус?
