Текст книги "Агрина, дочь вождя южных орков 2 (СИ)"
Автор книги: Татьяна Денькина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
– Кингар, прости, но я не могу оставить Агрину в беде. В своё время Эльфиона, и вы мне очень помогли. Не знаю, что бы я без вас делала. А сейчас… Агрина просит у меня о помощи, и я не могу ей отказать, даже не смотря на твою личную неприязнь к ней. Но не будем сейчас об этом. Агрина, – Ева взглянула на новую знакомую, которая не сводила взволнованного взгляда с принцессы, – я не знаю, где находится Сердце Пустыни и что оно из себя представляет, но я обещаю, что помогу тебе. Утром мы отправимся в путь, а сейчас… – Ева еще раз сладко зевнула и потянулась, – я хочу спать. С первыми лучами солнца нам предстоит далекий путь. Нужно помочь Агрине отыскать Сердце Пустыни. А тот, кто не хочет идти с нами в это путешествие, может возвращаться в замок Лесных эльфов. Думаю, Накилон вас с радостью встретит своими «горячими объятиями», – удобно устроившись на песке, девушка подложила руку себе под голову и закрыла глаза.
– И то верно. Так, Агрина, помоги мне с яйцом. Нужно зарыть его в песок, чтобы оно не остыло за ночь, да и я раздавить его могу.
Освободившись от яйца Песчаного дракона и прикопав его в песок, единорог обвел взглядом присутствующих, а затем упал рядом с Евой на песчаную постель.
– Девушки и я будем отдыхать, а вы, – Ветер взглянул на эльфов сонным взглядом и, зевнув во весь рот, добавил: – будете нас охранять. Вдруг ночью демоны нагрянут или еще какие бесы.
– И с какого это перепуга ты будешь спокойно спать, а мы должны будем тебя охранять? – вспылил Таурохтар, глядя на единорога, распластавшегося по песку.
– Ну, ты же у нас великий воин, а мне завтра ещё яйцо нести… – сонным голосом ответил единорог и тут же засопел в две дырочки.
– Не, ну ты видел это? – Таурохтар взглянул на спокойно сидевшего на песке эльфа. – Он яйцо будет нести, а я… я может быть тоже с ног валюсь от усталости.
– Таурохтар, успокойся и сядь рядом, поговорить нужно, – Кингар подозвал друга и, дождавшись, когда тот присядет на песок, продолжил уже шепотом: – не нравится мне эта идея Евы.
– Ты это о чем? – тоже шепотом спросил воин.
– О том, чтобы мы помогли Агрине в поисках Сердца Пустыни, а потом еще и в племя её отвели к отцу…нет, мне, конечно, жаль девушку, осталась одна в пустыне, товарищей убили демоны, но… Таурохтар, она же… орк.
– Мне эта идея тоже не очень нравится, но мы не можем её оставить в беде. И к тому же мы все равно искали ближайшее поселение. Так пусть лучше это будут орки, чем демоны. Не вечно же нам бродить среди этих песков. А обратная дорога к эльфам для нас закрыта. Ты ведь и сам это понимаешь. Мы сделали свой выбор, прыгнув в портал за Евой и теперь мы в одной упряжке.
– Я знаю, и я нисколько об этом не жалею. Ева для меня, как дочь, и я буду защищать её до последнего вздоха, но… эх, забудь. Наверное, я старею и становлюсь слишком подозрительным. А сейчас иди спать. Я подежурю полночи, а затем ты меня сменишь.
– Если что-то заметишь подозрительное, тут же буди, – поднявшись на ноги, Таурохтар похлопал по плечу друга и, отойдя в сторонку, устроился на ночлег напротив мирно спящей Агрины. Еще пару минут он внимательно вглядывался в черты молоденькой девушки-орка. За свою долгую жизнь воин раз пять встречал орков, но ни один из них не был похож на Агрину. Её нежные черты лица, белокурые волосы, длинные черные ресницы… если бы не небольшие клыки, торчащие из нижней челюсти, да зеленоватая кожа, эльф бы никогда не подумал, что перед ним орк.
«Полукровка… – засыпая, подумал Таурохтар, – но как может полукровка быть дочерью вождя? Орки бы этого не допустили».
6. Песчаная буря.
6. Песчаная буря.
Ночь прошла спокойно. А с первыми солнечными лучами, поднявшись на ноги, друзья отправились в путь. Впереди всех шли Агрина и Ева. Девушки явно нашли общий язык и сейчас мило болтали, не обращая внимания на наступающего им на пятки единорога с яйцом на спине. Ветер все время пытался протиснуться между принцессами и встрянуть в их разговор, но они тут же его отпихивали. Завершали эту странную процессию два эльфа. Нахмурившись, Кингар угрюмо смотрел в спину девушкам, а Таурохтар, глядя на дорогу, изредка поглядывал в свою волшебную карту и что-то бормотал себе под нос.
День сегодня выдался тихий. Вместе с наступившей тишиной исчезли все посторонние звуки и шорохи и даже перестал дуть легкий ветерок. Но вместе с тем духота была просто невыносимой. Казалось, еще пару шагов, и путники без сил упадут на горячий песок. Но, зажав волю в кулак, друзья отважно продвигались вперёд, отгоняя прочь подступающую на подсознательном уровне тревогу. А ведь внезапно наступившая тишина их предостерегала о предстоящей опасности…
– Зелёный луч солнца, а как так вышло, что ты последнее человеческое дитя и принцесса Силандии? – с любопытством взглянув на шагающую рядом с ней девушку, поинтересовалась Агрина. – И, насколько я могу судить, ты еще и магией владеешь?
– Агрина, давай договоримся, ты называешь меня по имени, а я в свою очередь отвечу на все интересующие тебя вопросы, – дождавшись утвердительного кивка собеседницы, Ева продолжила: – моя мать была принцессой Силандии, а отец – бедным охотником. Я не знала их, так как сразу после моего рождения Чёрный дракон напал на королевство и убил всех его жителей. Силандия была стёрта с лица земли, а меня воспитал гном. Ральф спас меня от Черного дракона и воспитал, как собственную дочь. До шестнадцати лет я жила безмятежной жизнью и даже не думала о том, что находится за границами Волшебного леса, где находился домик Ральфа. В шестнадцать лет гном открыл мне тайну моего происхождения и отправил на поиски Чёрного дракона. Я должна его найти и отомстить за смерть своих родителей, своего народа, за Силандию…
– То есть ты хочешь сказать, что идёшь сражаться с Чёрным драконом в кампании двух угрюмых ушастиков и малахольного единорога с яйцом на спине?! – не скрывая своего удивления, Агрина округлила глаза и с подозрением посмотрела на юную принцессу.
– Позвольте, – Ветер просунул морду между девушками, – с вечно угрюмыми ушастиками я согласен, но я то с какого перепуга стал малахольным? Я, между прочим, боевой единорог. И, не смотря на свою няшность, могу сразить врага на повал.
– Ну, да… – взглянув на грязного, исхудалого единорога с яйцом Песчаного дракона на спине, Агрина снисходительно улыбнулась и погладила его по морде. – Черный дракон сразу умрёт, увидев тебя… от смеха. Ева, прости, но я не понимаю. Как вы собираетесь втроём, не считая единорога, победить армию Черного дракона?
– Я не знаю… – печально произнесла Ева, опустив глаза, – после того, как я попала в замок Лесных эльфов, Кингар и Таурохтар стали меня обучать своим боевым искусствам, но я оказалась неспособной ученицей. А потом во мне внезапно проснулась магическая сила. Я владею магией Света, но ещё не до конца разобралась в ней. Несколько раз я исцеляла и даже воскрешала, а вчера… с помощью магии я впервые убила живое существо… – голос девушки дрогнул и вот-вот из глаз готовы были хлынуть слёзы. – Я думала, что магия Света – это магия жизни, а оказалось…
– Так, вот только этого сейчас не надо! – остановив Еву, Агрина развернула её к себе лицом и вытерла тыльной стороной ладони скатившиеся по щекам девушки слезинки. – Если ты будешь оплакивать каждого убитого врага, слёз у тебя не хватит, да и сражаться дальше просто не сможешь. Намотай сопли на кулак и запомни: маленькая девочка, жившая в лесном домике у гнома, осталась в прошлом, а сейчас ты взрослая девушка-воин. Ты же мне только что рассказывала, что идешь на войну с Чёрным драконом, а сейчас оплакиваешь какую-то дочь дьявола, которая хотела нас всех убить! – прижав Еву к себе, Агрина погладила её по голове. Грустно улыбнувшись, девушка-орк поведала о своей церемонии посвящения во взрослую жизнь:
– На тот момент мне исполнилось двенадцать лет. Ребенок, по человеческим меркам, но взрослая для орков. Ритуал посвящения заключался в священной охоте с топором на пустынного варана. В течении трёх дней и ночей я должна была заманить варана в ловушку и убить его. А затем, достав сердце варана, обмазать его кровью свой лоб. По этой крови и ещё тёплому сердцу варана Верховный шаман определял, справился ли молодой орк с ритуалом и готов ли он войти во взрослую жизнь, – эти воспоминания заставили Агрину вздрогнуть, – я все еще помню свой страх, держа в руках огромный топор, который мне вручили для убийства варана. Два дня я честно пряталась от варана, убегая от него по всей пустыне, а на третий день наша встреча стала неизбежной. Глядя в глаза огромному варану, я с трудом удерживала тяжелый топор в руках и размышляла над тем, как же мне убить это чудовище. И как только варан бросился на меня, я тут же выронила топор и, закричав от ужаса, потеряла сознание. Очнулась я с первыми солнечными лучами в огромной луже крови варана и с его еще теплым сердцем в руке. Этой же кровью был вымазан мой лоб. Ничего не понимая, я осмотрела свою разорванную одежду, измазанную зеленой кровью орков, чужой кровью, а на моём теле не было ни одной царапины. Вернувшись в племя, я предъявила Верховному шаману доказательство «своей» Священной охоты. Шаман хотел оказать мне помощь, увидев «мою» кровь на одежде, но вождь племени забрал меня, сказав, что сам окажет мне помощь. Я всё еще помню слова отца. Оставшись со мной наедине, он произнёс: «Девочка моя, что бы ни случилось, никогда и никому не показывай свои раны. Ты сейчас слишком мала, но в будущем ты меня поймёшь. Твоя кровь… она не такая, как у остальных орков, и если об этом узнают, ты умрешь и даже я не смогу тебя спасти». После той ночи прошло много лет. Ежедневные тренировки сделали меня сильной и выносливой, но мой меч ни разу не пролил чужую кровь. Отец всячески ограждал меня от любого боя. Если меня ранят в бою, то раскроется тайна моего происхождения и тогда…
– Агрина, твоя мать… она… – отстранившись от девушки, Ева заглянула в её небесно-голубые глаза-озёра.
– Она умерла при родах. Этим мы с тобой похожи. Обе принцессы, блондинки, лишенные материнской любви и увлекающиеся магией.
– Магией?! – взглянув на приблизившихся позади эльфов, Ева медленно пошла вперёд.
– Ты изучаешь магию Света, а я… в тайне от отца я занимаюсь с нашим Верховным шаманом. Я выбрала этот путь, не желая полагаться лишь на силу оружия. Многие магические умения мне ещё недоступны, но я неустанно тренируюсь и уже могу благословить союзников и навести проклятие на врагов.
– Офигеть… – пробурчал себе под нос Ветер, – и это я еще малахольный, а сама…ведьма-полукровка.
– Ветер, я всё слышу, – оглянувшись на единорога, произнесла Ева и показала ему кулак.
– Ой-ой-ой… можно подумать… нашла себе подружку…я тогда тоже к мальчикам уйду, – обиженно вздернув морду и задрав хвост, единорог развернулся и взглянул на эльфов, идущих к нему на встречу. А затем взгляд его метнулся в сторону, за спины мужчин и глаза у Ветра стали напоминать два огромных блюдца.
– Э… там… это… – заикаясь, произнёс Ветер, не в силах сдвинуться с места.
– Ветер, что с тобой? – Таурохтар с улыбкой взглянул на единорога, оторвавшись от своей карты. – Неужели тебе наскучила женская кампания и ты решил вернуться к угрюмым ушастикам? И не смотри на меня так. Да, я все слышал. Наши длинные уши предназначены не только для чужих насмешек, но еще обладают уникальным слухом, – поравнявшись с единорогом, воин похлопал его по морде и взглянул в его застывший взгляд. – Да не бойся ты так. Не буду я отрывать тебе твой длинный рог за твой длинный язык. Расслабься.
– Таурохтар, похоже, что Ветер не тебя боится, – оглянувшись назад, Кингар взглянул на быстрорастущую тучу темно-багрового цвета, которая появилась на горизонте и сейчас неслась с огромной скоростью на друзей, поднимая все больше и больше песка за собой. – Ева, Агрина! – мужчина окликнул девушек, которые тут же обернулись на его зов.
– Песчаная буря! – глядя на приближающееся облако пыли, произнесла Агрина. – Нужно срочно найти укрытие или, в крайнем случае, лечь на песок и укрыть голову одеждой. Нам нужно переждать. Обычно песчаные бури не длятся больше четырех часов.
Последовав примеру девушки-орка, эльфы и Ева легли на песок, укрыв голову своей одеждой и только единорог остался стоять неподвижно, глядя на облако пыли, которое приближалось к нему с сумасшедшей скоростью. Так продолжалось пару минут, а затем, сорвавшись с места, Ветер поскакал галопом прочь от приближающейся песчаной бури, словно пытаясь от неё убежать.
– Ветер, нет! – взглянув вслед единорогу, закричала Агрина. – От песчаной бури невозможно убежать. Она настигнет тебя в пути, и ты погибнешь!
Но в этот момент единорог совершенно не слушал девушку. Страх перед стихией природы заставлял его бежать сломя голову. Оставив позади друзей, Ветер летел через бескрайнее море пустыни в надежде найти хоть какое-то укрытие от песчаной бури.
– Ветер, остановись! Вернись! Ты погибнешь! – взглянув вслед убегающему единорогу, закричала Ева. А затем, поднявшись на ноги, она бросилась следом за ним. Позади себя девушка слышала крики друзей и усиливающийся ветер, а впереди были огромные песчаные барханы. Осторожно ступая вниз по горячему песку, Ева пыталась догнать единорога, но, отступившись, кубарем покатилась вниз вместе с Ветром. Сколько длилось это падение Ева не знала, но вскоре девушка оказалась перед старым заброшенным каменным строением по внешнему виду напоминающее древний склеп. Внешне здание было абсолютно квадратным и ничем не примечательным. Вот только вход в это заброшенное строение украшали огромные колонны в виде статуй двух зеленых орков, сцепившихся между собой руками в жестокой схватке, а над ними возвышалась широкая арка с какой-то надписью на древнем языке орков. Осторожно притронувшись к колонне одного орка, Ева взглянула на полуразрушенную лестницу, ведущую вниз, словно в подвал. Нерешительно ступив одной ногой на лестницу, она тут же вздрогнула, услышав за своей спиной какую-то возню. Оглянувшись, девушка удивленно посмотрела на двух эльфов и единорога, пытающихся сдвинуть друг друга с места, чтобы протиснуться следом за Евой на лестницу.
– Я первый скатился сюда и зайти должен тоже первый! – покусывая эльфов за руки, Ветер рванул вперёд, но они тут же поймали его за хвост, не давая прорваться.
– Ветер, да будь же ты мужчиной! – закричал Таурохтар, – пропусти вперёд девушек!
– Да сейчас… разбежался. Бегу и спотыкаюсь, – огрызнулся единорог, отпихивая эльфов копытом от себя. – Я, между прочим, с яйцом и мне положено уступать дорогу, как отцу-одиночке.
– Ты, отец-одиночка, будешь наглеть – сразу лишишься всех своих яиц! – увернувшись от копыта единорога, Таурохтар пихнул его в сторону.
– Я что-то не пойму, – произнесла Ева, глядя на друзей, – лестница широкая и по ней можно всем в ряд пройти, а вы никак не помиритесь.
– Горк и Морк, – не отрывая взгляда от колонн-орков, произнесла Агрина, – боги-близнецы, которым поклонялись древние орки.
– Это всё конечно хорошо, но давайте все обсудим внутри этого склепа, иначе нас сейчас сметёт песчаная буря! – схватив Агрину за руку и на ходу подцепив за собой Еву, Тайный лучник помёлся вперёд, преодолевая полуразрушенные ступени. Взглянув на приближающуюся песчаную бурю, Ветер поскакал следом за девушками. Остановились друзья перед огромной бетонной стеной, служившей некогда дверью.
– Скорее открывайте! Нас сейчас засыплет песком! – прислонившись к каменной двери задом, Ветер попытался сдвинуть её с места. Присоединившись к единорогу, эльфы поднажали, но…дверь с места не сдвинулась.
– Постойте! Я, кажется, поняла. Её нельзя открыть силой. Здесь кроется какая-то хитрость, – Агрина подошла к каменной двери и приложила свою ладонь к отпечатку ладони слева на стене. Но дверь даже не дёрнулась.
– А для чего нужна вот эта небольшая чаша справа от ладони? – Ева с любопытством притронулась к небольшой чаше на стене.
– Если я не ошибаюсь, то это жертва для богов. Внутрь может войти только истинный орк, подтвердив это отпечатком своей руки и кровью. А я… простите, но я не истинный орк. Моя кровь… она не зелёная, как у орков, а… красная. Отец всегда скрывал это от племени, но нужно смотреть правде в глаза. Я полуорк, мутант, появившийся у родителей орков, – Агрина виновато опустила глаза, а затем прикрыла ладонями лицо.
– Ты не мутант, – Таурохтар подошёл к девушке и осторожно взял её ладони в свои руки. – Ты очень красивая молодая девушка и неважно какого цвета кровь бежит по твоим венам. Твой отец великий и могучий вождь племени, а ты – его дочь, – на мгновение глаза девушки и эльфа встретились, её, полные слёз, и его, излучающие душевную теплоту. – А теперь приложи одну ладонь к отпечатку, а вторую… – с этими словами воин достал из-за пояса свой меч и мгновенно провёл ним по правой руке девушки. – Прости, но так надо, – услышав вскрик девушки, произнёс Таурохтар. Из пореза тут же выступила струйка алой крови. Не теряя времени, эльф сжал ладонь девушки над каменной чашей. И вот, когда несколько капель алой крови, сбежав по зеленоватой коже, упали в чашу, каменная дверь скрипнула и распахнулась настежь, озаряя всех присутствующих ярким светом. Ввалившись внутрь здания, друзья поспешили закрыть за собой дверь в тот момент, когда песчаная буря вот-вот настигла древний склеп. И, как только дверь закрылась, свет тут же погас, и кромешная тьма окутала всех своей пеленой.
7. Склеп древних богов.
7. Склеп древних богов.
– Приехали… – первый подал голос Ветер, – спрятались от песчаной бури в древнем склепе и теперь нам всем хана. А я, между прочим, жить хочу… я еще так молод, чтобы умирать… – запричитал единорог, постукивая копытами о каменные плиты на полу.
– Да заткнись ты… – тихо произнёс Таурохтар, – и без тебя тошно. Нам всем здесь страшно, а ты истерику устраиваешь, как баба…
– Ты за словами-то следи… – гневно пыхтя, единорог поднялся на ноги и оглянулся по сторонам, пытаясь понять, где находится воин. Но что-либо увидеть в этой кромешной тьме было совершенно невозможно.
– Мальчики, не ссорьтесь, – Ева попыталась примирить друзей. – Мы одна команда и должны действовать сообща, а вы вечно грызётесь, как две собаки. Агрина, перед входом ты что-то упоминала о статуях. Кажется, Горк и Морк. Кто это такие?
– Ещё в детстве отец мне рассказывал о мифах древних орков. Много веков назад среди орков появились два брата-близнеца, Горк и Морк. Это были сильные и могучие воины. Внешне они были очень похожи. Различия между братьями было весьма тонкое. Горк был жестокий, но хитрый и объявил себя богом хитрой жестокости. Он атаковал противника, когда тот прямо смотрел на него. В отличие от своего брата, Морк был хитрым, но жестоким и называл себя богом жестокой хитрости. Он нападал на противника, когда тот не смотрел на него. Братья возомнили себя богами и посеяли раздор между ордой. Они высмеяли шаманизм и поклонение духам природы, отошли от наших традиций и разъединили орду на два лагеря. Одна часть орков осталась со своим вождем и Верховным шаманом, а вторая – ушла за мнимыми богами в пески пустыни. Их назвали орками хаоса. Много десятилетий Горк и Морк водили своё племя по неизведанным землям и нападали на другие народы. Судьба улыбалась им и одна победа диких варваров сменялась другой. Они безжалостно сжигали города и деревни, убивали женщин и детей, грабили и забирали себе боевые трофеи в виде клыков врага. За многочисленные победы, жестокость и хитрость Горка и Морка, орки хаоса действительно поверили в божественность братьев-близнецов. Но, прожив достаточно долгую для орков жизнь, Горк и Морк ушли в мир предков, оставив свой клан. Место богов заняли их сыновья. А чтобы потомки помнили о величии Горка и Морка, для них в песках пустыни построили склеп. Их тела захоронили по новым традициям, чтобы каждый орк клана мог прийти сюда и преклонить колени перед великими богами. В последующие годы великих орков хаоса так же хоронили в склепе. Продолжая верить в помощь богов Горка и Морка, орки хаоса вели захватнические войны с другими народами. Так продолжалось несколько веков. А затем на пути у орков хаоса встали демоны. Сломя голову, варвары понеслись на врага, но… проиграли. Не имея защиты шаманов и духов природы они не смогли противостоять против магии демонов. Так закончилась эпоха орков хаоса, – Агрина закончила свой рассказ и на несколько минут в темной комнате повисла гробовая тишина.
– Это что же получается: сейчас мы заживо замурованы в гробнице этих псевдо богов? – подал свой голос Ветер, – лучше бы меня замело песками пустыни. И за что нам такая доля, сыночек? Эх, не увидишь ты солнца ясного, не взмахнешь крыльями под небом голубым. Сожрут нас заживо зомби-орки и даже косточки не выплюнут! – единорог к чему-то прислушался и, услышав какой-то шорох, тут же к кому-то прижался.
– Да слезь же ты с меня, малахольный. Ишь, привязался! – ворчливо произнёс Таурохтар, отпихивая от себя невидимого в темноте единорога.
– Я так понимаю, что обратно выйти через эти двери мы уже не сможем, – подал свой голос Кингар, до этого стоявший спокойно в сторонке. – Если никто не возражает, то я предлагаю поискать другой выход из этого склепа, пока нас действительно кто-нибудь не съел или мы не померли от голода.
– Как для эльфа ты очень умён, – чуть слышно произнесла Агрина, но Тайный лучник услышал её.
– Что ты имеешь ввиду, полукровка? – в голосе Кингара послышались надменные нотки.
– Эльфы чтут Мать-Землю. Ваши друиды почти как наши шаманы. Они умны и владеют магией природы. Но эльфы раскрывают рот перед битвой, орки же говорят намного позднее, – задумчиво произнесла Агрина.
– Я так понимаю, ты вызываешь меня на бой?!
– Нет, что ты. Кто я такая? Маленькая полукровка из племени Орков, а ты – великий лучник Лесных эльфов.
– Кингар, прекрати! – строго произнес Таурохтар, – сейчас мы с Агриной в одной лодке и хочешь ты того или нет, но впредь подбирай выражения в отношении девушки.
– Да, ты прав, – с ноткой недовольства в голосе произнёс Тайный лучник. – Агрина, прости. Я не хотел тебя обидеть.
– Ну все, ушастик, теперь тебе капец, – вмешался в разговор единорог. – Вот доберемся мы до племени орков, отец Агрины с тебя шкуру спустит и сделает из неё барабан.
– Ты смотри, чтобы он тебя на котлеты не пустил, малахольный, – едко подметил Таурохтар.
Не обращая внимания на препирательства друзей, Ева медленно подошла к ближайшей стене. Скользя руками по округлым выпуклостям, она натолкнулась на какой-то холодный предмет и взяла его в руки. В ту же секунду помещение осветилось изумрудным светом из глазниц черепа, который девушка держала в руках. Вскрикнув от ужаса, принцесса выронила череп из рук и бросилась в сторону, где стояли её друзья.
– Что это было? – закричав за кампанию вместе с Евой, единорог прижался к холодной стене.
– Не знаю, но… похоже на… череп… со светящимися… глазницами, – заикаясь, ответила Ева, прижавшись к широкой груди Кингара, который поймал её в этой кромешной тьме.
– Этот что ли? – помещение вновь озарилось тусклым изумрудным светом, льющимся из глазниц черепа древнего орка. Отойдя от друзей, Таурохтар нащупал череп, который уронила Ева, и осторожно поднял его в руки.
– Мама дорогая, роди меня обратно! – единорог обвел испуганным взглядом комнату, а затем посмотрел на стену, к которой все это время прижимался, и тут же с воплем отскочил от неё. Все стены в этом помещении были выложены из костей и черепов древних орков. А в центре холла возвышалась высокая пирамида, сделанная из тех же черепов.
– Я бы на месте твоей мамы этого не делал, – с усмешкой взглянув на единорога, Таурохтар подошёл к пирамиде и притронулся к одному черепу. В тот же миг глазницы пирамиды засветились изумрудным светом, озаряя мрачное помещение.
– Зеленый луч солнца укажет путь к сердцу пустыни… – как зачарованная, Агрина подошла к пирамиде и притронулась к ней.
– Склеп древних орков… – Ева выскользнула из крепких объятий Кингара и оглянулась по сторонам. – Жуткое место! Никогда бы не подумала, что они были такими фанатиками своего культа. Это же надо построить склеп на костях своего же народа, чтобы поклоняться мнимым богам. Кстати, Агрина, ты сказала, что орки хаоса погибли. А что случилось с другой частью орды, которая осталась со своим вождем и Верховным шаманом? Я так понимаю, твой отец и ты – потомки тех орков?
– В отличие от орков хаоса мы, истинные орки, остались верны своим традициям и своей вере. Религии у нас нет. Мы не поклоняемся богам и не ходим в церковь. Орки не верят в то, что сами никогда не видели, не чувствовали или не слышали. Все это для нас чуждо. «Не верь тому, чего не видели твои глаза» – гласит древняя мудрость орков. Мы привыкли всего добиваться сами. Ведь глупо же молить богов о дожде, когда можно просто добыть воды, глупо тратить время на молитвы чему-то неведомому, когда можно просто пойти на охоту и добыть для себя мясо. Мы не боимся смерти. Умереть в бою для орка большая честь. От смерти нельзя убежать, её можно только достойно встретить, как подобает настоящему воину. Жизнь для нас – это движение. Взошло солнце – пора действовать, взошла луна – пора ложиться спать. По своей сути орки – воины, а смирение и покаяние – это удел слабаков. Но, не смотря ни на что, наша духовная жизнь весьма богата. Важная роль в ней отводиться шаманам, хранителям вечных тайн. Шаманизм делится на две ветви: Отец-Небо и Мать-Земля. Первыми могут быть только мужчины, олицетворяющие могущество орочьего клана. Шаманы Отца-Неба способны общаться с Духами предков. Духи предков – это погибшие воины, хранящие Душу Орков. Перед большим боем шаманы Отца-Неба взывают к духам предков, чтобы те дали им наставление перед боем. Шаманы Отца-Неба благословляют бойцов, могут управлять различными стихиями и предсказывать будущее. В противовес шаманам Отца-Неба, шаманы Матери-Земли берегут и исцеляют клан. Мать-Земля дарит нам жизнь и заботиться о нас. Шаманы этого культа помогают Орку появиться на этот свет, а затем просят благословение орчонку у духов стихий и природы. Также шаманы Матери-Земли совершают целые ритуалы погребальных костров, провожая воина в последний путь. Когда орк погибает, его тело сжигают, чтобы душа побыстрее добралась к Духам предков. В клане шаманы пользуются большим уважением, наравне с вождём. Шаманом нельзя стать по наследству, для этого нужен особый дар.
– Я что-то не пойму, – выслушав Агрину, произнёс Таурохтар, – если ваше племя так уважает шаманов, почему ты скрываешь свои умения от отца?
– Моя мать была шаманом культа Матери-Земли. Она могла исцелять соплеменников, но не смогла спасти себя. Моё рождение принесло ей смерть. Ещё в детстве отец сказал мне, что не хочет такой же участи и для меня. Все мои попытки проявить себя в шаманстве сталкивались со стеной его гнева. Став подростком, я стала в тайне от отца заниматься с Верховным шаманом Зумагаром. Но, подавляя свои способности в детстве, я многое упустила и теперь только в начале своего пути к культу шаманов Матери-Земли.
– Никогда не понимал этих орков… – пробурчал себе под нос Кингар и, подойдя к одной стене из черепов, сел на низенькую лавочку, усыпанную толстым слоем пыли. – Одни верят в духов предков, поклоняются мертвым, вторые – построили храм на костях своего же народа. Варвары… – поднявшись с лавочки, Кингар взглянул на несколько черепков, на которых только что сидел. – Они даже мебель сделали из костей…
– Кингар, не забывай, где ты находишься! – Агрина строго взглянула на Тайного лучника. – Не гневи души Древних предков. Я, конечно, не поклонница орков хаоса, но… твоё отношение ко мне и ко всем оркам… тебе повезло, что я девушка.
– Скорее это тебе повезло, что ты девушка, – не глядя на Агрину, эльф со злостью ударил ногой по лавочке. – Иначе в этом склепе появился бы новый скелет.
– Кингар, прекрати! – Ева быстро подошла к другу и строго взглянула на него. – Я не узнаю тебя. Что с тобой происходит? Ты раньше не отличался такой агрессией.
– Ева, за моей спиной больше пятисот прожитых лет. По меркам эльфов я еще молод, а для других народов – я пожилой старик. И мне «посчастливилось» застать эпоху орков хаоса. Мои родители погибли от рук этих варваров. А я, будучи подростком, остался на руках с малолетней сестрой. С тех пор прошло более четыреста лет, но я не смог забыть о крови, пролитой моими родителями. Перед Богиней Великого леса я поклялся отомстить оркам хаоса за невинно пролитую кровь моих родителей.
– Кингар, орков хаоса больше нет. Их эпоха прошла. И Агрина не может отвечать за всех орков, – Ева притронулась к руке Тайного лучника, пытаясь его успокоить.
– Я знаю, но… простите, но я не в силах забыть эту боль, – отдёрнув руку принцессы, эльф подошёл к пирамиде из черепов в центре холла и со злостью взглянул на светящиеся изумрудным светом глазницы. – Будьте вы прокляты, орочье отродье! – и в следующее мгновение эльф вытянул из-за пояса свой новый меч и, замахнувшись им, рассек верхушку пирамиды.
– Кингар, нет! – Таурохтар бросился к другу, но было слишком поздно. В ту же секунду пол в холле задребезжал и рухнул. Со страшным криком эльфы, девушки и единорог полетели в темный узкий тоннель.
– Моё яйцо! – вопль Ветра заложил всем уши. Растопырив ноги, он пытался остановить своё падение, но, после нескольких неудачных попыток, наткнулся на чье-то тело и обхватил его своими конечностями, продолжая орать во всё горло.
– Да отцепись же ты, малахольный! Задушишь! – Таурохтар попытался стащить с себя единорога, но не тут-то было, тот только посильнее обхватил его ногами, продолжая орать. Длилось это падание минут пять, но для падающих оно показалось вечностью. А затем тоннель закончился, и друзья дружной оравой упали в холодное глубокое озеро.
– Я не умею плавать! – вновь заорал Ветер, погружаясь вместе с Таурохтаром на дно.
– Ветер, молись! Выживу – убью! – всплыв на поверхность воды, прохрипел воин, оглядываясь по сторонам. Вокруг было темно, хоть глаз выколи, и только тусклый изумрудный свет из глазниц черепа, который Таурохтар всё ещё держал в руке, освещал небольшое пространство.
– Ева! Агрина! Кингар! – подплыв к стене, сделанной из таких же черепов древних орков, Таурохтар обвёл взглядом тёмное озеро. Но никого, кроме обхватившего его за тело, единорога, не было видно.
– Ветер, да отвяжись же ты от меня! Держись за стену, если не умеешь плавать! – воин вновь попытался стащить с себя единорога, но не тут-то было.
– У меня нет пальцев! Чем мне держаться за эти черепушки? Зубами что ли?
