Текст книги "Дрёма (СИ)"
Автор книги: Татьяна Чащина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Часть 2 В объятиях зверя
Глава 12
Меня часто похищали. Я даже перестала сопротивляться похитителям. В большинстве случаев меня убить не хотели, максимум, угрожали мужу. Если мне надо, я постараюсь сбежать, но делать это буду, не навредив себе. У меня дети, я себя холю и лелею. На рожон не полезу. Биться и сражаться – это удел самцов, и, благодаря расчётливой природе, я без защитника не осталась.
Это похищение было самым восхитительным и незабываемым в моей жизни!
В микроавтобусе ехали десять бойцов Высших, принадлежащих Питерскому клану, и мы с Мартой, зажатые между широкоплечих мужиков. То покуривали, то пили портвейн из пластиковых стаканчиков, то грызли куски вяленой оленины. Одним словом, влились в дружественную атмосферу, ни чуточки не переживая за происходящее. И если я иногда думала, как там Дрёма пережил моё отсутствие, то Марта ловила полный кайф и, похоже, о Стёпке не вспоминала.
Группа товарищей в задней части автобуса была чёрными бушлатами. Поставленными голосами пели песни Великой Октябрьской революции. В особенности нам с Мартой понравилось, когда волки полушёпотом затянули: «Вихри враждебные веют над нами…». Аж, мурашки по коже.
Господа сидели впереди, в битве хоров они исполняли «Боже царя храни» и «Славься, славься ,ты, Русь моя». Интересно, как бывшие враги спустя долгое время спокойно смотрят на события давно минувших дней и делают вполне разумные выводы.
Мужчины шутили и заигрывали с нами, а это очень нравится девочкам даже в пятьдесят лет. Поэтому, когда мы добрались до КАДа, стало даже жалко, настолько душевным было наше путешествие.
Въехав в город, притихли. Покатали нас по старинным улицам. Нам показали бывший особняк княгини Юсуповой, уютно так, красиво. Ощущение невероятное.
Дальше подъехали к зданию, которое особо не отличалось от остальных. Много окон, отремонтированный кое-как фасад. Арка была загорожена сплошными воротами, которые открылись, и микроавтобус въехал во внутренний двор особняка, где в белоснежной чаше огромного фонтана журчала вода, а вокруг красивых клумб стояли изваяния.
–Ах,– выдохнула восхищённая Марта. На её заблудшем личике отобразилось полное забвение своего супруга и яркое желание перебраться вот в такой домик в центре северной столицы.
Белые ночи, особый запах большого города и ночная тишина. Странно, город крупный, а здесь было тихо.
Из больших деревянных дверей, покрытых красным лаком, нам навстречу вышла красивая блондинка. На каблуках, в обтягивающем зелёном платье, она улыбалась приветливой улыбкой, протягивая ко мне руки.
–Здравствуйте, Алёна Ярославна,– я руки не тянула, но и не отворачивалась, когда блондинка начала меня целовать.– Я Виктория. Дамка.
–Это Марта, – представила я свою спутницу, которая с отвращением и надменностью рассматривала молодую ухоженную женщину в дорогих одеждах и украшениях. Невыбиваемая деревня дала о себе знать, Марта хмыкнула, типа я не хуже, дайте приодеться только, и не стала здороваться.
–Пойдёмте, Куприян Тарасович скоро приедет, я покажу вам ваши комнаты.
О, да! Вот это лестница в парадной! Вот это потолки! В доме было прохладней, чем на улице, пахло сыростью и вкусной едой.
–Ужинать будем в торжественном зале через час,– улыбалась Виктория, и были в её лице напряжённость и неискренность.
Она повела нас наверх, в просторную комнату с нереальными окнами, метра три в высоту, что выходили на узкую улочку. Кровать двуспальная, застеленная голубым шёлковым покрывалом, рядом тахта с бархатными подушками разных цветов, с другой стороны кресло. В дальнем углу медная ванна на изогнутых маленьких ножках в виде шахматных коней. За ширмой в углу, я так поняла, унитаз.
Виктория подошла к большому пузатому шкафу, открыла створки, на которых внутри были прикреплены зеркала, и рукой провела по шикарному гардеробу.
–Куплено для вас, Алёна Ярославна, если вашей Дамке что-то нужно, мы можем принести ещё один шкаф.
–Я поделюсь,– ответила я.
–Зайду за вами,– она поклонилась. Я уже к такому почтению привыкла.
Мы остались с Мартой одни. Я смотрела в окно, где в белой ночи на велосипеде, смеясь и падая, ехали две весёлые, пьяные девицы.
–Чиконуться можно,– копалась в шкафе Марта,– тут косметика, она звучно вдохнула,– парфюм, обувь. Великовато. А вот эти розовые? Вау! В самый раз. Алёна, к розовым туфлям какое платье подойдёт?
–Розовое?– усмехнулась я. Ей хорошо, она попала в шмоточный рай, а у меня такая тоска, будто в этой комнате расстреливали народ, или кто-то умирал от голода. Нехороший клан, дурное предчувствие. – Ты вымойся для начала.
Марта замерла в неглиже с розовым платьем в руках:
–Точно! Очуметь, Алёна! Я хочу здесь остаться!
–Не хочешь, – скептически отозвалась я, когда она с новым нижним бельём пошла к ванной.– Это место опасное, Виктория не очень-то счастливой выглядит.
–Потому что дура, наслаждаться не умеет. Вот найду мужика нормального и останусь здесь.
–Хорошо, что Стёпа не слышит, – усмехнулась я, наблюдая за смешной девушкой.
Ей тридцать два года, выглядит на восемнадцать, потому что Дамка при оборотне. Вымылась, надушилась, волосы уложила. Красиво оделась и принялась наводить вечерний макияж. Действительно, хороша собой. Дамки почти все красавицы и мужики их красавцы. Даже Дрёма с его чёрными космами видный парень, а что до его тела…
Внизу, между ног, стало неудовлетворённо потягивать. Я попыталась отвлечься от воспоминаний, откидывала наваливающуюся тоску. Не хватало к хозяину дома в возбуждённом состоянии выйти. Если у этого Куприяна нет истинной пары, меня могут изнасиловать.
Вернулась Виктория в длинном бордовом платье с распущенными волосами. Рассмотрев меня, испугалась. Сдавила челюсти, выпучила глаза.
-Вам ничего не понравилось?
–Всё очень понравилось,– поправляя платье ответила Марта.– Алён, может тоже стоило длинное надеть? А то я как в клуб.
–Не стоит, отлично выглядишь, – я вышла из комнаты.
Я даже сомневаюсь, что буду кушать в этом клане, не то что их вещи носить. Зная властных альф, могу с уверенностью заявить, больше двух дней я здесь не проведу, муж не позволит. Так что замызганный голубой сарафанчик, что пропах Дрёмой и его домом, мне подходит больше.
Шикарный дубовый паркет огромного зала, хрустальная люстра в сотню свечей и лёгкая музыка.
Десять широкоплечих, высоких бойцов, что везли нас сюда пришли на званный ужин с жёнами. Чёрные костюмы, разноцветные вечерние платья. Думаю, они живут вместе со своим альфой.
Разочарованию Марты не было предела, ни одного свободного кавалера, и никто не взглянул на неё , такую красавицу.
Мне кланялись, улыбались. Женщины прикасались к моим рукам. Я королева волков, имею для Дамок и самок притягательный запах, распространяю вокруг себя материнскую любовь, королевское спокойствие и влекущее чувство защищённости. Девушкам, присутствующим на банкете, этого не хватало явно. Против здравого смысла, они тянулись ко мне, иногда покидая своих мужей.
В конце зала широкий стол на двадцать персон, сервированный фарфором и серебряными приборами. На белой скатерти стояли бронзовые подсвечники, зажигали свечи.
–Хринасе, да тут бомонд,– шептала мне на ухо Марта, пялясь по сторонам.
Стихла музыка, к столу подошла Виктория с худощавым, бритым налысо мужчиной. Лицо его было злым, на котором ярко поблёскивали салатовые глаза. Марта невольно спряталась за моей спиной.
–Доброй ночи, Алёна Ярославна,– мужчина в дорогом чёрном смокинге улыбнулся и стал выглядеть ещё опасней, чем без эмоций. Складки на лице распределились в волчий оскал, показались клыки.– Позвольте представиться, Куприян Тарасович Кощей.
Марта-дурильда хихикнула, не заметила, как блеснули глаза альфы и остановился взгляд на её губах.
–Представляю, что кричат вам враги при встрече,– усмехнулась я.
–«Ты что бессмертный?»– рассмеялся Куприян.– Именно это они и кричат. Прошу к столу.
Он глянул на Викторию, та втянула голову в плечи. Осудил одним взглядом, но ничего про мою одежду не сказал.
Мы сели с Мартой с правой стороны от хозяина дома. Напротив нас села Виктория, и на высокий стул прислуга, мужчина в молочных одеждах, принёс маленькую девочку лет семи, безвольно валяющуюся на его руках.
Ребёнка усадили на стул, уложили голову на подголовник, привязали за талию, чтобы не падала. Поправили розовый сарафан и тонкие ножки в белых гольфах.
–Это наша дочь,– опустила глаза Виктория.– Её зовут Марина.
Мама блондинка, папа блондин. Девочка ни в мать, ни в отца, а в заезжего молодца. Чёрные кудри, карие глазки бессмысленно уставились на Марту, смуглая кожа и приплюснутый носик.
–Марина заболела,– продолжил Куприян.– Педиатров, способных общаться с волчатами внутри ребёнка у нас нет… Нигде нет, вы уникальны, Алёна Ярославна. Мы очень просим вас о помощи.
В его голосе действительно была мольба. Строгий хрип дрогнул и стих. Он беспокоится искренне, от всего сердца. Но меня это не тронуло. Было в сложившейся ситуации что-то мерзкое и отвратительное. Я начала напряжённо думать и гадать, что здесь происходит.
Мой вид с прищуренными глазами заставил оборотней и Дамок замолчать. Я крутила в руке вилку глядя на ребёнка.
–Марина,– позвала я.
Ни ребёнок, ни волчонок не отреагировали. Обычно, даже если человек запуган и страшно болен, зверь отзывается. А тут тишина. Задачку мне подсунули. Ладно. Я детей люблю, даже очень. Я настоящая волчица, всех выкормлю, кого поймаю. Взрослые могут делать, что им вздумается, а за детьми присмотрю. Моя святая обязанность, как ведущей самки.
–Это не её имя,– догадалась я и кинула взгляд на Куприяна, который ничем не выдал своё негодование. А вот присутствующие женщины ахнули.
Виктория сильно побледнела под толстым слоем тонального крема. Она ей не мать, я стала глядеть то на альфу, то на его Дамку. Они не родители! Девочка чужая. А чужой ребёнок, о котором искренне беспокоится взрослый самец, это истинная. А замкнулась она от того, что не по доброй воле здесь. А не грохнул ли Кощей её родителей?
Ведь именно так собирался поступить Морок, когда шестилетняя Проша попала в его лапы. Папу убить, маму продать, а девочке гувернантку нанять. И, если мразь Морок с девочкой своей истинной общался, и Прасковья, дочь моя ненаглядная, не ушла в себя, то малышка, напротив, полностью отказалась от реальности, не пережив жестокость Питерского альфы.
А почему Кощей не общается с истинной? Ведь это могло способствовать душевному здоровью. А потому что гиперсексуален и боится навредить… А вдруг?! Не должен, не должен. Я себя уверяла в этом. Вон у него Дамка, и может не одна, а десяток. Теперь несчастные Дамки, как бросовый товар, низшая ступень в иерархии. Оборотни-самцы к ним привязываются, и даже могут умереть без пары, но только до тех пор, пока не встретят истинную, потом все Дамки побоку.
–Тварь,– не выдержала я и отшвырнула вилку, которая в гробовой тишине брякнула об тарелку. – Почему у неё руки исколоты?
–Кормим через капельницу,– оправдался Куприян.
Я встала со стула, и альфа тут же поднялся, следом все его беты с жёнами. Обошла подонка и встала у стула с девочкой. Напряжённо стала думать, вылавливать хоть какие-то мысли ребёнка.
–Коти-коти,– позвала я волчонка внутри человечка. Подошла впритык, чтобы зверёк уловил мой запах. – Коти-коти, иди ко мне. Иди к мамочке, малышка.
У меня слёзы на глаза навернулись и капнули на грудь. Мне этот животный мир порой очень противен. Хотя, если рассуждать трезво, люди ведут себя не лучше.
Девочка дёрнулась и подняла на меня глаза. Ахнула публика.
Я аккуратно, чтобы не спугнуть ребёнка, отцепила её от стула. Когда нагибалась, малышка обвила меня своими ручками, и я выпрямилась прижимая её к себе.
–Ужин в мою комнату,– бросила я альфе, прожигая его злым королевским взглядом. Это я уже научилась так смотреть, что вожаки глухо сглатывают.
Развернулась на носках и гордо с ребёнком на руках пошла прочь. Марта припустила за мной.
Глава 13
Марта развалилась на тахте, чуть прикрывая наготу лёгкой простынёй. Её белая рука свалилась на паркет, а щека разъехалась по подушке, и текли слюни. Вот хоть убейте меня, а картина смешная и умильная, не взывающая отвращения. Растрёпанные белые волосы спадали на безмятежное расплывшееся лицо, и выглядела Марта совсем ребёнком.
Другой ребёнок спал на моей кровати. Девочка ожила, поела и, видимо , это послужило сильным стрессом для неё, она уснула крепким сном. Это хорошо, потому что сейчас будет плохо.
Я почувствовала волка раньше, чем он подкрался к двери нашей спальни. У Куприяна неприятная, отталкивающая аура. Он тихо вошёл к нам и, бесшумно, как опытный хищник, приблизился к кровати, при этом не крался, а шагал смело. Сел в кресло.
Можно разглядеть его зверя внутри. Обычно волк от человека отличался. Как у Дрёмы, Баюна. Морок дворянин и его верный солдат, Лихо беспредельщик и его интеллигентный человек Нил Ильич. Но в этот момент передо мной сидел садист в двух ипостасях. Не стоит провоцировать зверя, когда и так всё очень, очень плохо.
Я укрыла девочку одеялом, чтобы не проснулась от нашего разговора. Но альфа говорил очень тихо, шипением.
–Не понравилось твоё поведение,– предъявил мне Куприян.– Здесь хозяин я, и ты это поймёшь. Мне двести девяносто семь лет. Через три года я займу место твоего покойного мужа и стану менять законы так, как мне вздумается. К тому времени моя пара начнёт оборачиваться. Что касается тебя, то желательно тебя привязать к стае. Для этого ты выходишь замуж. Один из мои бет бросает свою Дамку ради брака с тобой. Вы с ним будете воспитывать мою истинную, ведь ребёнку нужна семья?
Он не дождался от меня ответа. Морок тоже оставлял меня рядом с дочерью только через постель с его бойцом. А потом в ножки мне кланялся, извиняясь. Вот только Кощею времени не будет извиняться, я не допущ его трёхсотлетия, даже ценой собственной жизни.
–Чувствую, как ты меня ненавидишь. Это не имеет значения. Поверь, лучше тебе стать женой Захара, чем моей любовницей. Мои любовницы долго не живут.– Он улыбнулся и посмотрел в сторону от меня. Сказал уже в полголоса,– подойди ко мне.
Я оглянулась. Прикрывая наготу простынёй, на тахте сидела Марта. Она была смущена и напугана, но приказ выполнила. Глядя на Куприяна с опаской, тихо подошла к кровати.
–Дай руку,– он протянул девушке свою лапу, она посмотрела на меня.
Я не поддержка. Предчувствуя, что сейчас произойдёт, я укрыла ребёнка плотнее, закрыла подушками и загородила обзор от кресла.
Взлетела вверх белая простыня, опустилась на пол и пролетела, почти невесомая, по скользкому паркету. Альфа схватил за волосы Марту и предупредил:
–Не разбуди ребёнка, иначе уснёшь навсегда,– он рывком установил её перед собой на колени, продолжа сжимать в кулаке волосы. Внимательно рассмотрел перепуганное лицо и плюнул на него. Размазал рукой свою слюну и полез расстёгивать ремень на брюках.– Если не будешь послушной, Алёна Ярославна, я на твоих глазах буду такое творить, волчицей завоешь. Если откажешь моему бете, я завтра же тебя десятерым мужикам отдам на столе в торжественном зале.
Он извлёк возбуждённый орган и направил в рот девушки головку. Не дав Марте воли, стал нанизывать её рот так, как ему хотелось. Зал наполнился приглушенными криками, стонами, рвотными звуками. Летали в воздухе безвольные руки. Марта вцепилась в ноги насильника, но он ударил её. Смотрел на меня, а перед тем, как кончить, расслабился, развалившись на кресле, и глубже вошёл в горло девушки, удушив её. Она билась в его руках, пока не ослабла, теряя сознание. Кощей откинул жертву на пол, она кашлянула спермой и рвотой, не двигалась, безмолвно плача.
–Ты, конечно, королева,– Куприян застёгивал штаны,– тебя будут уважать, но со мной не играй, детка. Ты всё поняла?
–Да,– в полный голос ответила я.
Я всё поняла. Ты покойник, дядя. Дрёма не дремлет.
–Вот и умница. Блондиночку я забираю.
Он встал с кресла и, уходя, схватил Марту за волосы поволок за собой. Она закричала, звала меня на помощь. Разбудила ребёнка. Её вопль стих за дверью.
–Дрёма, где тебя носит?– проскулила я и посмотрела на проснувшегося воробушка.– Привет, малышка, ещё рано вставать, давай поспим.
Я легла на кровать прямо в своём сарафане, и девочка сама подвинулась ко мне ближе, будто старалась спрятаться.
Ещё до утра я изучила окна. Нашла одну раму и открыла её рядом с кроватью. Свободная улица, но высокий третий этаж. На фасаде камеры слежения, зато рядом водосточная труба, ржавая, ненадёжная. Но если её использовать не на полную, допустим другой рукой цепляться за стену…
Я вернулась в постель и прижала к себе ребёнка. Прости, Марта, я ухожу одна.
Я думала, Захар будет из чёрных бушлатов, он оказался белогвардейцем. У него отличный баритон, широкие плечи и улыбка хитрая, ямочки на щеках. Смазливый. Пришёл ближе к полудню, когда мы ещё толком не проснулись, весь разодет в красивые вещи, белая рубаха, чёрные брюки. Небрежно расстёгнутый ворот, красиво уложены пряди его русых волос на голове.
Ничто во мне не шевельнулось. Моя радость – лохматая, чёрная и с хвостом.
Принёс нам с девочкой завтрак, установив перед тахтой, на которую так и не вернулась Марта, круглый столик. На подносе две тарелки овсяной каши и две чашки с какао. У меня полное отсутствие аппетита. Малышка в простом розовом сарафане вообще чужого волка испугалась.
–Добрый день, долго спали,– поздоровался Захар, расставляя предметы. Пообедать можно будет в столовой.
–Здравствуй,– улыбнулась я, вдыхая воздух города в приоткрытое окно и упиваясь звуками, что издают люди. Свобода совсем рядом, но меня не отпустят. Хотя как стараться.– Вы живёте всей стаей здесь?
Я прошла к шкафу, нашла тапочки-лодочки чёрного цвета, причесала волосы и убрала их в пучок, чтобы не мешали.
–В усадьбе только элита живёт, остальная стая, кто где,– Захару понравилось моё дружеское настроение, он разнузданно развалился на тахте, как собачонке похлопал мне по месту возле себя.
–Только ребёнка не пугай,– улыбнулась я и подмигнула бете.
Девочка была, как куколка. И хотя уже школьного возраста, длинные ножки и приличный рост, веса в ней не было почти. Я подошла к ней и попросила держаться за спину. Девочка вцепилась в мою шею, обхватила ногами. Пришлось попрыгать и побегать, играя в лошадку, чтобы понять сможет она на мне удержаться. Молодец, хорошо держалась.
Сводила её на горшок, умыла, расчесала кудри, ведя с Захаром непринуждённую беседу.
–У тебя потрясающий запах, Алёна Ярославна. Ни у одной Дамки такого не встречал, одно слово, королева.
–Тебе сколько лет?– ему необязательно знать, что я волчица.
–Двести восемьдесят восемь, красивая цифра.
–Ого!– удивилась я, заплетая чёрные кудри девочки в косичку.– Так вы тут все возрастные?
–Да, очень многие,– признался Захар.– Завтрак остынет, садись ко мне, не терпится тебя потрогать.
–Скажи, Захар, альфа может вернуть мою подругу?– я закинула себе на спину ребёнка, как покрывало.
–Нет, она в расход. Смирись, ангел мой. Ему тяжело жить с истинной под одной крышей,– он вдохнул полной грудью мой запах, когда я села рядом.
–Будешь, кушать, малышка?– я взяла в руки небольшую ложку и по-доброму обратилась к девочке, что пряталась за моей спиной, продолжая держаться за шею. Она отрицательно покачала головой.– Захар, руку убери.
Похотливая ладонь проехалась по моей ноге. Я ничего не почувствовала, кроме отвращения. А должна была возбудиться, потому что заводная. Будучи в браке с не особо любимым мужем, я с большим удовольствием изменила ему однажды с Витей Верницким, оторвалась по полной. После смерти мужа встречалась с очень интересным молодым бойцом, и думала, что нечего искать мифических истинных, и так сойдёт. Он мне сделал предложение, и я собиралась даже подумать над этим. А потом встретила Марко-Дрёму, и познала, что такое истинная пара. Я не желаю другого мужчину, даже в мыслях не могу себе этого представить. Меня тошнит от чужих прикосновений, есть желание перегрызть Захару горло.
–А ребёнок?– тихо спросила я, заметив солидную эрекцию в его штанах.
–В другую комнату или в шкафу посидит. Откуда ты такая…бесподобная взялась?
В шкаф. А ребёнка в шкаф!!!
–Закрой глазки, держись крепко,– я улыбнулась.– Захар, я так вкусно пахну, потому что я не Дамка, я королева волков.
За что уважала Нила Ильича, за то, что он меня учил защищаться. Главное в защите женщины – это реакция, скорость и способность увильнуть от ответного удара. Ловкость и неожиданность.
Я резко воткнула ручку серебряной ложки оборотню в глаз. Опрокинула столик, облив белую рубаху беты кашей и какао, и увильнула от его лап.
Ребёнок держался крепко. В несколько шагов я достигла кровати и с неё запрыгнула на подоконник, скользнув между высоченных рам. Присела, прыгнула, ухватившись за водосточную трубу.
Оборотень не перекинулся зверем, внизу же люди, мужчиной тянул ко мне свои лапы, кричал угрозы. По его искажённой в злобе морде текла кровь, а глаз был прижжён серебром. Но я не боялась его, потому что знаю иерархию. Если мне не удастся бежать, я предъявлю альфе, что с бетами спать мне унизительно. И пусть Куприян меня сам трахает, а не какая-то челядь. Вполне в духе зазнавшейся Дамочки. А что потом делать с насильником – большой вопрос. Так что лучше мне сбежать.
Я соскочила на тротуар, вокруг люди, совсем рядом аварийная машина с работниками в оранжевых жилетах, прочищали городскую канализацию. Четверо мужчин мои выкрутасы оценили.
–Помогите!– я подбежала к ним, сделав страшные круглые глаза,– помогите, нам надо в полицию!
Мужчины смотрели встревожено на меня и на ребёнка, которого я взяла на руки, а потом на зловещий монолит молчаливого особняка, где все окна были занавешены, даже то, из которого я вылезла.
–Садитесь в машину, я вас отвезу,– хмуро ответил взрослый мужчина и кивнул мне в сторону грузовой машины с проблесковым жёлтым маячком на крыше кабины.
Изображать, что меня трясёт от ужаса, не пришлось, меня действительно колотило от того, что я сбежала и вполне удачно. Сейчас мне надо к людям, чтобы ни одна волчья морда близко не подошла. Возможно, у них есть связи, но я не одна.
Девочка ощутила напряжённость момента, была во внимании, распахнула чёрные глазки, поджала губки. Сейчас она податлива и меня слушается.
Дрожащими руками, я взяла телефон, услужливо предложенный небезучастным человеком. К большому сожалению, номер Дрёмы, я не знала, только Морока. Мигающий красный огонёк подсказывал, что аппарат не заряжен.
–Ваня!– кричала я в трубку.– Ваня, у меня неприятности!
–Где ты?– обеспокоенный голос Фомича.
–Я спрячусь в полицейском отделе! Но не уверена, что они меня оттуда не вытащат.
–Адрес, мы здесь уже.
–Адрес,– торопила я мужчину за рулём.
–Кораблестроителей 40-б,– ответил мужчина.
Я хотела ответить, но телефон разрядился. Надеюсь, Морок услышал.
