Текст книги "Нерида. Учебные будни"

Автор книги: Татьяна Бродских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Бродских Татьяна
Нерида. Учебные будни

Нерида-2 (Учебные будни)

Глава 1

Вот и наступил первый день обучения в Военном Кадетском Корпусе. С раннего утра на плацу собрались все первокурсники и мы с Дином в том числе. Я с любопытством осматривалась и успела сделать несколько выводов. Некоторые меня порадовали, например, что я была не единственной девушкой. Хотя нас насчитывалось примерно одна треть в соотношении с парнями, если не меньше. А еще девчонки все одевались и красились очень ярко, у некоторых был такой странный цвет волос, что я со своими красными кончиками смотрелась скромно и незаметно. Меня это радовало, не придется мучиться с покраской. Но были и минусы, парни, а то и взрослые мужики, решившие податься в космический десант, отличались внушительной мускулатурой и наглостью. За десять минут ожидания ко мне уже подходили несколько индивидуумов без признаков интеллектуальности на лице с предложением стать их «телкой».

– И чем тебе последний не понравился? – ехидно спросил Ильдин, со скучающим лицом поглядывая в сторону девчонок. – По-моему, он очень эффектно осел к твоим ногам, да и неконфликтный, другой бы друзей на подмогу привел.

– Да-да, а еще он туп, лыс и нос у него сломан, – скривилась я. Честно признаться за последние две недели, что прошли после памятного прощания с учителем, я пребывала в отвратительном настроении.

Во-первых, Аруку-сан сниться реже мне не стал. Только теперь во сне я уже никуда не убегала, а учитель перестал задавать глупые вопросы. Я понимала, что это сумасшествие с каким-то извращенным удовольствием ожидать ночи, надеяться и в то же время бояться, что опять приснится учитель. Его неистовые поцелуи, гибкое и сильное тело, страсть и сводящая с ума нежность, манили, а воспоминания о прошлом и понимание, что это все не по-настоящему, нагоняли апатию и депрессию. Я старательно доводила себя днями до изнеможения, чтобы не видеть снов и не думать о том, что все могло быть иначе. Помогало не всегда. Меня бесила собственная слабость и привязанность. Как можно думать о мужчине, который тебя сначала ни во что не ставил, а потом и вовсе ушел? Винила ли я учителя? И да, и нет. С одной стороны он приехал за мной, уговаривал, наступил на свою гордость и просил вернуться к нему. С другой он так ничего не понял и я для него всего лишь... Кто? Не знаю. И похоже, он сам не смог бы ответить на этот вопрос.

Во-вторых, мой понурый и заморенный вид вызывал раздражение у Ильдина. Он за эти дни не раз порывался прочесть лекцию на тему "глупых баб, которые влюбляются во всяких придурков". Я его слушать не хотела и повторяла, что о любви в наших отношениях с учителем не было и речи. Кое-что пришлось рассказать, чтобы друг отстал. Не помогло. Ильдин все равно пытался донести до меня простую истину, что в моей ситуации лучшее лекарство это не время, а другой мужчина. Я категорически отказывалась говорить и думать на эту тему, решив полностью посвятить себя учебе и поиску своего дома. Но Дина не так легко было сбить с толку, он все равно продолжал подбивать меня на всякие глупости и доводить меня до бешенства, своими попытками подобрать мне парня.

– Детка, нос и ум это не самое важное в мужчине, – хмыкнул Дин. – Ты глянь направо, какой образчик тестостерона...

– Если тебе он так нравится, забирай себе, – фыркнула я, демонстративно смотря налево, где толпились немногочисленные девчонки.

– Подруга, если ты решила сменить ориентацию, то выбери вон ту рыженькую. Поверь, очень страстная малышка, – не успокаивался блондин.

– То есть ты уже и по этим пробежался? – сердце кольнула игла ревности, но я ее подавила. Я не имею права ревновать Ильдина, он свободный молодой парень и ему решать, с кем проводить ночи. Жалею ли я, что не дала нам шанса быть вместе? Нет. Пока в моих снах властвует Аруку-сан, заводить интрижку с другим мужчиной – это начинать отношения с обмана. Пусть я не стремлюсь обзаводиться семьей, но и мимолетные связи мне не нужны.

– Нет, только собираюсь, у меня просто большой жизненный опыт, – лучезарно улыбнулся мне Дин. – Но одно твое слово, детка, и я буду весь твой!

– Да-да, долгих восемь часов, пока не взойдет солнце, – рассмеялась я. – Марина мне в красках поведала о твоих предпочтениях и о том, что моя неопытность и наивность тебе скоро наскучит.

– Наскучит ли нет, этого не знаю даже я, не то что какая-то престарелая проститутка, – вспылил Ильдин и отвернулся от меня.

Я поняла, что перегнула палку, одно дело пошутить, другое намекнуть на беспорядочные связи. Наверняка, думает, что я из-за его прошлого ему отказываю. Кстати, Ильдин многое о себе рассказал, я до сих пор еще не разобралась, верю ему или нет. Вроде как доказательства налицо, а история настолько похожа на сказку, что поневоле засомневаешься. И все равно в его истории чувствовалась недосказанность, в моей ее тоже было немало. Поэтому я не обижалась, понимала, что есть вещи, которые неловко или неприятно вспоминать самому, не то что рассказывать кому-то.

Народ прибывал, постепенно образовывались кучки. То там, то тут слышался смех, среди парней возникали шуточные потасовки, девчонки хихикали и стреляли глазками. Но, конечно, такая радужная атмосфера не могла долго оставаться. Я росла среди мальчишек и знала, если сейчас к нам не выйдут преподаватели, найдется парочка желающих утвердится за счет остальных. Компанию из нескольких крепких парней, двинувшихся к девчонкам сложно было не заметить. Они смеялись, заигрывали, откровенно лапали девушек. Те вели себя по-разному, кто-то смеялся, кто-то пищал, кто-то не особо активно отбивался. Но вот один парень с модной прической, его виски были выбриты, а остальные волосы завязаны в высокий хвост, спадающий черными прядями на спину. Красивый молодой человек и я не удивилась, когда он подошел к самой примечательной девушке. Тоненькая, большеглазая и синеволосая, она смотрела куда-то в сторону брезгливо кривя пухлые губки. Парень нагло обхватил ее за талию и зашептал что-то на ухо, за что заработал презрительный взгляд и матерный посыл куда подальше. Спутники красавчика загоготали, а он разозлился, отпустил девчонку и ударил ее по лицу. И это была непросто пощечина, а такая, что разбила губу и оставила красный отпечаток на нежной щеке девушки. Гнев охватил меня, но я пока не вмешивалась, думая, что синеволосая сама даст отпор. Но нет, для нее это стало таким шок, что и без объяснения было понятно, девушку никогда раньше не били. Она схватилась за щеку, ее глаза наполнились слезами, а рот кривился от ярости. Окружающие зароптали.

– Кодекс кадета гласит, за свои слова или дела каждый несет ответственность сам, – нагло встряхнув волосами известил красавчик. – Так что не можешь защититься, следи за словами, малышка. Здесь тебе не детский сад, каждый сам за себя. Но если извинишься, я подумаю и, возможно, уделю тебе немного моего внимания и обеспечу защиту. Но тебе придется сильно постараться, девочка...

– Ты куда? – дернул меня за руку Ильдин.

– Решила последовать твоему совету и познакомиться с парнем, – выскользнула из его захвата и продолжила путь.

– Нерида, не вмешивайся. Он, конечно, тварь, но малышке такая встреча только на пользу. Поверь мне, пощечина это наименьшее, что с ней могло случиться. Глядишь, она заставит ее задуматься, – пытался воззвать к моему разуму друг, но у меня уже упало забрало. Меня всегда бесили те, кто обижал заведомо более слабых.

– Привет, ты мне не нравишься, – обратилась я к красавчику. Одновременно перехватывая синеволосую девицу, которая кинулась в самоубийственной попытке защититься, и плавно передала ее в руки Дина.

– А ты ничего так, с пивом потянешь, – заржал наглец и протянул ко мне руку. Не знаю, что он собирался сделать, оттолкнуть меня или, наоборот, пощупать, выяснять я не стала. Несколько молниеносных ударов и красавчик корчится от боли у моих ног.

– А знаешь, – обернулась я к Дину, краем глаза следя за дружками парня, стоящими вокруг с шокированными физиономиями. – В таком ракурсе он даже ничего, как думаешь, разрешить ему облобызать мои ботинки?

– Ах ты, сука! – бросился на меня ближайший подпевала поверженного негодяя, но был остановлен ударом моей ноги. Люблю свои утяжеленные ботиночки, раз уж Аруку-сан сказал не экономить, то одежду и обувь я шила на заказ.

– Ну что, есть еще желающие выразить мне свое почтение? – холодно спросила я, становясь в стойку. Я понимала, что уложить всех у меня не получится, но многие наверняка останутся в стороне и не будут вмешиваться, а Ильдин вряд ли будет смотреть, как меня избивают. Да и Дон не пройдет мимо, хотя что-то его не видно.

– Стоять! – скомандовал подошедший качок, останавливая дернувшихся парней, желающих показать обнаглевшей девчонки, ее место. Его послушались беспрекословно, я поначалу даже подумала, что это наконец-то кто-то из преподавателей. Но кадетский браслет явно дал понять, что он такой же как и все мы. – Как тебя звать, малышка?

– Нерида, – подумав ответила я, решив, что можно и поговорить.

– Я Ролан, ты мне подходишь, – улыбнулся бугай. – Люблю маленьких и боевых девчонок.

– Рада за тебя, но не могу ответить взаимностью, – улыбнулась в ответ. – Не люблю больших и наглых.

– Вызов принят, – усмехнулся Ролан и стремительно, для такого большого тела, обхватил меня за талию, поднял и посадил на свое широкое плечо. Я с трудом удержалась, чтобы не применить какой-нибудь болевой прием.

– Поставь меня на землю, – хмуро произнесла я, все еще не решив, как поступить.

– Эй, народ! – громко рявкнул Ролан, привлекая к нам еще больше внимания. – Если кто из вас обидит мою девушку, будет иметь дело со мной. Всем ясно?!

– Всем, – разнеслось над полигоном, усиленный микрофоном голос. – А теперь курсант, поставьте девушку на землю и встаньте в строй. Построились!

Ролан был парень не глупый, понял с первого раза, но как и все люди страдал любопытством. Поэтому, прежде, чем опустить меня на землю, он развернулся к трибуне, чтобы посмотреть на говорящего. Лучше бы он этого не делал. На возвышении стояли несколько мужчин и если трое из них мне были совершенно незнакомы, то узнать пылающего яростью учителя, не составило труда.

"Что он тут делает?! Он же обещал оставить меня в покое!" – мысли заполошными птицами метались в голове, заставляя теряться в догадках. Меж тем Ролан поставил меня на ноги и, схватив за руку, увлек остальным кадетам, заканчивающим построение. Он хоть понимает, что нам нельзя стоять рядом? Или у них тут по росту строиться не надо?

– Тридцать секунд, – скривился дядька на трибуне. – Вам потребовалось тридцать секунд, чтобы встать разношерстным стадом. Печальное зрелище. Курсанты! Отныне вы являетесь учащимися Военного Галактического Кадетского Корпуса. Еще несколько десятков лет назад мы принимали только младших сыновей аристократических родов планеты. Но с приходом демократии наши двери открылись для вас – сброда со всей Галактики. Наверное, многие из вас не согласны с моими словами, хотят поспорить, готовы сунуть мне под нос свои медали и грамоты, имея за спиной опыт боевых действий или влиятельных и богатых родителей. Не трудитесь, мое мнение о себе вы сможете изменить ровно через месяц, когда пройдут вступительные испытания. Какие? Вы же не думали, что те тесты, которым вы подверглись на момент подачи документов это все? Если среди вас есть такие идиоты, можете смело возвращаться домой, вам не пройти экзамен и не стать кадетом. Подробнее об этом расскажет ваш куратор. Я же только хочу предупредить – этот месяц вам покажется адом и не все смогут достойно пройти испытания. Поэтому насладитесь сегодняшним днем, следующий выходной у вас будет через сорок дней. Напоследок представлю ваших кураторов: Линдсней Ишико – уникум, способный заставить двигаться любой корыто, неважно как давно оно устарело и было списано; Аруку-сан – выпускник нашего Кадетского Корпуса, преподаватель боевых искусств, ветеран последней Галактической войны, награжденный Звездой Героя за взятие Одалиона. Всех его наград и званий я перечислять не буду, достаточно того, что если у этого гениального человека не получится сделать из вас достойных защитников галактики, то с этим не справится никто.

Я практически не слушала директора ВГКК, который еще несколько минут смешивал нас с грязью и убеждал бежать под крылышко мамочек. Понятно, что он добивался обратной реакции, брал молодежь на слабо, стремился разжечь в наших сердцах злость, желание доказать, что мы способны на многое. На меня эта мотивация уже не действовала, Аруку-сан в свое время тоже ею пользовался. Так что будь у меня живы родители, я вряд ли вообще сюда пришла бы, но выбора не было. Поэтому все мои взгляды и мысли были прикованы к учителю. Что еще он скрывал? Подумать только, ветеран последней Галактической войны! О том времени до сих пор ходят противоречивые слухи, легенды, никто так и не ответил, за что мы воевали. Сколько Аруку-сан было лет в те года? Двадцать? Вряд ли больше, потому что война закончилась тридцать шесть лет назад. Неужели этому мужчине, которому не дашь больше сорока, почти шесть десятков? Теперь понятно его пренебрежительное отношение ко мне, я для него девчонка и никогда не стану равной.

Мое внимание будто приклеилось к черным глазам Аруку-сана. Его взгляд давил, что-то требовал и в то же время обжигал всполохами страсти, заставляя сердце сбиваться с ритма. Некстати, вспомнилась наша последняя ночь, дрожь желания пробежала по телу, отзываясь гнетущим чувством неудовлетворенности. Я ощутила, что мучительно краснею и разозлилась. Какого черта! Он обещал и не сдержал слово. Он опять обманул меня, предал мое доверие. Думает, увидев его я испугаюсь и опять сбегу? Да, страха перед следующим месяцем у меня прибавилось. Я, как никто другой, хорошо знала методы преподавания учителя, поэтому верила директору, когда он говорил, что легко не будет. Но я не отступлю и плевать на планы учителя. У меня свой путь и я не собираюсь от него отказываться. Осталось это только донести до Аруку-сана.

– Господа, – директор наконец-то закончил свою вступительную речь и обернулся к нашим кураторам: – это стадо ваше.

Слово взял "уникум" – неопределенного возраста мужчина, спортивный, накаченный, со скучающим выражением на невыразительном лице. Он был настолько обычным, что на фоне всех разодетых и раскрашенных курсантов выделялся эдаким серым бельмом. Мужчина коротко рассказал о нашем сегодняшнем распорядке дня, начиная от заселение в общежитие, заканчивая такими вопросами как: обмундирование, питание, медицинское обслуживание. Так же поведал, что в течении месяца у нас будут всего два предмета – это физподготовка и собственно его уроки, где нас будут учить ездить и летать на разного вида транспорте. Понятно, что никто управление звездолетом нам не доверит в первый месяц, но на симуляторе каждому придется сдавать тесты.

Слова куратора Ишико были простыми и понятными, он не унижал нас, но и не старался пробудить веру в собственные силы. Казалось, он действительно не верил, что из нас выйдет толк.

– Слышь, Ролан, я не понял, – зашептал рядом какой-то бугай, обращаясь к моему самозваному парню. – Тот хрен сказал месяц, а этот опять про сорок дней талдычит...

Я посмеялась в душе над недалекостью качка, вот где это видано прилететь на планету и не поинтересоваться календарем? Кстати, на Аристе с этим было все просто, существовали всего три сезона: сезон дождей, сезон ветров и межсезонье. Год равнялся четыремстам семи дням, месяц четырем декадам, а семь дней остатка приходились на Новогодние праздники. Они начинались с окончанием сезона дождей, который здесь длился от двух с половиной до трех месяцев. Причем, все это время дождь лил постоянно, не прерываясь даже на несколько часов, менялась только интенсивность: от ливня до мелкой мороси. А потом в один из дней, которые местные жители ждали с нетерпением каждый год, он прекращался, тучки рассеивались и наступало самое благодатное время – межсезонье. Оно длилось около пяти месяцев. Под постоянно палящим солнцем и без осадков, земля постепенно высыхала и начинались пылевые бури. Но в целом температура на планете была комфортной целый год, без больших перепадов. Хотя ночами в сезон ветров могла падать и до ноля.

Мы попали на Аристу к концу межсезонья, еще две-три декады и задуют ветра, поднимая тучи пыли и песка в воздух. По данным галасети, в такое время на улицу не выйти без специальных защитных масок, больше похожих на шлемы. А еще из-за ветров приостанавливается воздушное сообщение и можно будет пользоваться только наземным транспортом. Хотя нас вряд ли куда-то выпустят с территории Кадетского Корпуса.

"Уникум" дав последние наставления, отпустил нас. Аруку-сан за все это время не произнес ни слова, но я не удивилась, он всегда был молчалив. Я наблюдала, как он сходит с трибуны и направляется к учебным корпусам. Не поняла, он что даже не подойдет ко мне?! Тогда зачем он здесь, если не из-за меня? А может, для него мое присутствие тоже было откровением? Вдруг он не думал, что я действительно решусь учиться здесь, не смотря на то, что мне удалось поступить? Да нет, этого просто глупость! Аруку-сан никогда ничего не упускает, тут явно какой-то замысел с его стороны. Но что мне делать? Притвориться, что я не знаю этого человека, как сделал сам Аруку-сан? Или пойти потребовать объяснений? Я провожала взглядом медленно уходящего учителя, мучительно раздумывая, как поступить, все больше склоняясь к первому варианту. Но тут две раскрашенные "курицы" догнали мужчину и защебетали, улыбаясь во все свои тридцать два белоснежных зуба на каждую. Аруку-сан остановился и что-то мягко им ответил, вернув улыбку. Злость всколыхнулась черной волной. Не поняла, а с каких пор учитель стал улыбаться всяким плейбейка? И не многовато ли у них зубов?

Глава 2

– И куда ты собралась? – перехватил меня Ильдин. От Ролана я быстро сбежала, он как раз обсуждал с друзьями, куда сходить и отметить последний день свободы. Судя по его настрою и по тому, что он всячески подчеркивал мое участие в своих планах, в собственной харизме он не сомневался. Поэтому даже не сразу заметил, что я ушла. А вот с другом такой номер не прошел, он почему-то не торопился знакомиться с местными красавицами и увязался за мной. – И что он здесь делает? Ты же говорила, что у него собственная школа?

– Я сама задаюсь теми же вопросами, – раздраженно бросила я.

– Не вздумай за ним ходить, – хмуро произнес блондин, вызывая у меня недоумение своими словами.

– С чего бы это? – спросила, неосознанно прибегая к дару. Хотелось понять, что движет другом и действительно ли я уловила отголоски ревности.

– Ты же сама собиралась забыть о нем? Или уже нет?

– Я только хочу поговорить и ничего более, – как можно честнее заявила я, стараясь поверить самой себе. – Не могу же я его игнорировать все обучение? Это просто невозможно.

– Если ты сейчас пойдешь за ним, он поймет, что тебя еще тянет к нему. И тогда он не отступит, – взгляд Ильдина давил, повергая сомнению все то мнение, что успела сложить о друге за недолгое знакомство. Сейчас бы его никто не назвал легкомысленным и циничным. – Мой тебе совет, пойди с этим Роланом в бар, напейся и переспи с ним.

– Мне он не нравится, – скривилась я.

– Переспи с тем, кто нравится. Пусть это будет первый встречный, о котором ты на следующий день и не вспомнишь, – с жаром убеждал меня Ильдин.

– Странно, что ты не предлагаешь свои услуги, как обычно, – криво улыбнулась, стараясь свести все к шутке. Вот только взгляд постоянно цеплялся за уходящего учителя. Курсантки от него отстали и мужчина все так же медленно шел к корпусам. Скупые и текучие движения его тела завораживали и злили, сердце забилось чаще.

– Мне одного раза будет мало, а ты сейчас зациклена на другом мужчине, чтобы у меня был второй шанс, – тихо проговорил Ильдин.

– Что? – перевела взгляд на него, понимая, что пропустила его ответ.

– Ничего, пошли заселяться, – поджав губы, потянул меня в сторону общежитий друг. Может, он прав? Я ведь могу наделать глупостей, высказать учителю все, что о нем думаю, а он мне это припомнит потом и прощай планы.

– Пошли, только пообещай, что не будешь предлагать мне переспать с первым встречным, эта шутка уже не смешная.

– Я не шутил. Ты слишком идеализируешь своего первого мужчину, такими темпами скоро ты его простишь и будешь во всем обвинять себя. А в вашем случае это только его вина, – тоном старшего родственника вещал Ильдин. Я даже на время пожалела, что была с ним откровенна и многое рассказала о себе. – Он старше, опытнее, он должен был понимать, что несет ответственность, но поддался своим желаниям. А тебе нужен свой опыт, пусть он будет неудачным, но в этом будет некого винить...

– Конечно, некого. Аруку-сан пообещал убить каждого, кому не посчастливиться стать моим любовником, – раздражено заметила я. Вот не знаю, что хуже занудность Дина или его самолюбование.

– И что? Тебе стало жалко этого неудачника Ролана? Тем более, здесь он его убивать не станет. И вообще, он мог это сказать в сердцах. Или у тебя есть причины подозревать, что он кого-то убил? Думаешь, это он сбил корабль твоего мужа? – приостановился парень и посмотрел мне в глаза.

– Нет, вряд ли, – с сомнение произнесла я. – Он не стал бы сбивать корабль со мной на борту. Ну, я надеюсь...

– А без тебя? Что если этот Рив должен был продать тебя не работорговцам, а твоему учителю? А потом его обманул. В такое ситуации Аруку-сан мог отдать команду сбить корабль?

Я представила себе покойного Рива, как он с присущей ему наглостью говорит, что отправил меня туда, где мне самое место – в бордель. Как нагло смеется, расписывая мои прелести, которыми он якобы успел воспользоваться. Смог бы Аруку-сан сбить корабль? Я думаю, он даже приказа отдавать не стал бы, сам направил бы орудия и злился бы, что враг так легко отделался.

– Тогда почему он не нашел меня на планете? – все еще сомневалась в виновности учителя.

– Банально не успел, мы довольно быстро сбежали от работорговцев, а потом и с планеты, – пожал плечами блондин, успокаиваясь и превращаясь в себя обычного.

Дальше мы шли молча, каждый думал о чем-то своем. О чем размышлял Дин, я не знаю, а мои мысли крутились вокруг учителя. Что он задумал? Надеется, что я не справлюсь и тогда он опять предложит вернуться домой? Домой? А где мой дом? Считала ли я школу домом? Нет, я всегда знала, что это такое же временное пристанище, как и приют. Все дети нуждаются в любви, они ищут ее даже там, где нет. В приют нам постоянно и доходчиво объясняли, что богиня отвернулась от нас при рождении. Именно поэтому нас бросили родители. И нам не пристало искать нежности и сочувствия, ведь наша судьба всю жизнь страдать. Только так мы сможем искупить свою вину перед богиней и отблагодарить ее. Глупость несусветная. Я даже в детстве не верила в это, ведь не секрет, что дар богиня дает только избранным.

В общежитии нам отсканировали ладонь и назвали номера комнат, я была рада, что не придется ни с кем ее делить. Потому что жить с Дином мне вряд ли позволили бы, а с чужим человеком, пусть и девушкой, не хотелось. Комнаты были маленькими, напоминая каюты на корабле Грэга и даже недостатки у них были одинаковые – туалет и душевые находились в конце коридора. Я зашла в комнату, покрутилась, понимая, что делать мне пока тут нечего, бросила рюкзачок с личными вещими и вышла.

– Привет, я тебе так и не сказала спасибо, – отвлекла меня от раздумий синеволосая девица, оказавшаяся моей соседкой. Она застала меня за размышлением, стоит ли пойти к Дину или подождать его у своей двери. – Меня зовут, Сандра.

– Нерида. Да не за что, не люблю таких козлов. Но в одном он прав, надо уметь драться, – чуть улыбнулась девушке. У меня никогда не было подруг, в приюте я больше времени проводила с мальчишками на улице, в школе других женщин, кроме меня вообще не было. Не считать же подругами девчонок из борделя Аниоко-таю? Они, конечно, неплохие были, но я их не понимала. Их мечты сводились к одному – найти богатого и доброго покровителя.

– Я умею драться, – с вызовом произнесла синеглазка, а они у девушки по яркости цвета не отличались от волос. – Просто растерялась. Во время поединков все не так...

– Понятно, – хмыкнула я, видимо, моя соседка привыкла к поединкам в учебном классе и специальной одежде. Таким людям тяжело перестроиться и осознать, что враги или преступники не будут вызывать тебя на поединок и, конечно же, не подождут, пока ты переодеваешься. Учитель частенько это повторял, используя более емкие выражения. Я хотела попрощаться, но увидела Ильдина, идущего к нам. Хм, а почему бы не последовать его же совету? Нет, налаживать свою личную жизнь я не надумала, а вот найти другу занятие, чтобы он прекратил мучить меня советами, можно. – Мы с другом собираемся сходить за обмундированием, пойдешь с нами?

– Твой друг вон тот красавчик-блондин? – стараясь не сильно улыбаться, чтобы не травмировать сильнее разбитую губу, спросила Сандра.

– Он самый, и мы только друзья. Так что если он тебе понравился, можешь смело строить ему глазки, я не обижусь, – пошутила я.

– Не думаю, что для этого будет время, – вздохнула соседка, но быстро справилась с плохим настроением. – Но все равно спасибо. Я с радостью составлю вам компанию.

Присутствие Сандры друг воспринял положительно, я бы даже сказала слишком. Он был просто кладезем остроумия и обаяния. В сердце шевельнулась обида, со мной он никогда себя так не вел. Но разум быстро остудил эмоции, напомнив, что я для него просто друг. Странно, но на Сандру я не злилась, да и глупо, сама же предложила ей обратить внимание на Дина. А этот гад белобрысый и рад.

До учебных корпусов мы добрались быстро. Всю дорогу я молчала, предаваясь размышлениям и самобичеванию. Но, похоже, никто этого не замечал. Ильдин весело рассказывал какую-то глупую историю Сандре, так хихикала и бросала на блондина заинтересованные взгляды. Я ее понимала, парень обладал природной красотой и обаянием, а еще выгодно отличался от недалеких качков.

В главном здании я немного отстала, предпочитая идти за новоиспеченной парочкой, чем нарушать их тет-а-тет. С каждой минутой мне хотелось свернуть куда-нибудь, чтобы неосторожным высказыванием или негативными эмоциями, переполняющими меня, не разрушить возможно начинающиеся отношения. Кажется, я погорячилась, сватая Ильдина малознакомой синеглазке, нечто похожее на ревность все же гложет меня. Или это обычный эгоизм человека, которому надоело одиночество? Учитель не поощрял дружбу между учениками, ни раз говорил, что нам предстоит находиться по разные стороны "баррикад" и личное отношение не должно повлиять не исполнение долга. А мне, как и любому ребенку, хотелось любви и поддержки, фантастическая роскошь, которою мне не суждено было испытать. Изуму лишь слегка сглаживал жестокую реальность, но это позволило не сойти с ума. А став постарше я нашла отдушину в младших учениках, тайно помогала им, успокаивала, хвалила, восхищалась, старалась дать им то, чего сама была лишена. Конечно, это не могла остаться безнаказанным и учитель узнал о моем самоуправстве. Он был очень зол, что я своими действиями "подкупаю" будущую верность его учеников, требовал назвать всех, с кому перепало моей заботы. Я не сказала. Впервые нарушила прямой приказ учителя, зная, что его это окончательно разозлит и наказания мне не избежать. Сначала Аруку-сан хотел выпороть меня при всех, хмурые взгляды детей убедили его в ошибочности такого поступка. Не знаю, как он почувствовал общий настрой, может, у него тоже есть похожий на мой дар, но он понял, что если ударит меня, то вся это мелюзга кинется на него. Так что мне запретили общаться с мелкими, а если и посылали присмотреть за ними во время тренировок, то это всегда было что-то тяжелое и изматывающее.

Я не заметила, как свернула в какой-то коридор, настроение было гадкое, воспоминания всколыхнули прошлые обиды и хотелось куда-нибудь залезть, чтобы справиться со своими эмоциями. А может, тут где-нибудь посидеть? С одной стороны коридора находились двери, ведущие в аудитории, другая была полностью стеклянной, открывая вид на плац. Вдоль нее попадались лавочки и я даже примерилась к одной, но не тут-то было дверь одной из аудиторий открылась, выпуская Аруку-сана.

"Черт! И спрятаться негде", – сердце в панике застучало сильнее, а я невольно бросила взгляд назад, раздумывая, успею сбежать или нет.

– Здравствуй, Нами.

– Учитель, – по привычке склонила голову я, кляня себя за глупость. Сколько раз говорила себе: "Доверяй инстинктам". Хотела же сбежать, надо было не сомневаться и не думать, что это пагубно отразится на моей дальнейшей карьере. А теперь от разговора с Аруку-саном не отвертишься.

– Хорошо выглядишь, – меж тем не замечая моего волнения, произнес мужчина и подошел ближе.

– Спасибо, – сквозь зубы отвечаю я, чувствуя, как в груди просыпается раздражение. "Хорошо выглядишь" – это все, что он может мне сказать после той ночи?! "А на что ты рассчитывала, дура? Что он признается тебе в любви до гроба и будет на коленях умолять вернуться к нему? Ну, тогда ты еще большая идиотка, чем тебя считают..." – самобичевание пустилось во все тяжкие и не думало останавливаться.

– Ты куда-то шла? – спросил Аруку-сан, но так и продолжал стоять передо мной. Что это? Любопытство? Или желание поскорее избавиться от моего общества? Конечно, я же уже пройденный этап, а может, досадная помеха на пути завоевании новых дурех. Это им можно мило улыбаться, разговаривать по-человечески.

– Да, – ответила я, сдерживая желание нахамить учителю. Спокойнее, Нерида, спокойнее. Он только этого и добивается, чтобы тебя с треском выгнать из этого заведения. – Мне нужно получить обмундирование.

– Ты не туда свернула, пойдем я провожу тебя, – взгляд учителя полыхнул и он протянул мне руку. Я глянула на его ладонь, в памяти возникли сцены того, как пальцы этой руки ласкали меня, уверенно, неприлично, страстно, кровь прилила к щекам. Черт! Почему я не могу забыть, выкинуть из головы эти гадкие воспоминания?! Неужели потому, что они лучшие в моей жизни?

– Спасибо, но я дойду сама, – вскинулась я и не удержалась от грубости: – считаете, меня до сих пор надо водить за ручку?

– В прошлый раз ты не была против, – чуть улыбнулся Аруку-сан, но в его взгляде мелькнула досада. О да, осталось еще вспомнить, что я тогда не только разрешала держать себя за руку, но еще активно поощряла прочие пошлости.