Текст книги "Выйти замуж за Феникса"

Автор книги: Татьяна Форш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Очень! И есть охота. А еще спать! И пить… Я так устала, что даже не знаю, что мне хочется больше всего! – Я прибавила шагу и поравнялась с ним. – А еще очень мучает неизвестность…

– Она меня тоже мучает. – Он отвернулся и добавил: – Утро вечера мудренее!

– Смотри. – Я решила проигнорировать его заумные отговорки и указала на старый дом, стоявший на этой улице самым последним. Может быть, я бы и не обратила на него внимания, если бы не заманчивая вывеска, гласившая: «Здесь вы найдете еду и ночлег за весьма разумную плату». – Может, зайдем? Непохоже, чтобы в этой глуши была охраняемая стражей переполненная гостиница!

Никита бросил на обветшалое здание внимательный взгляд и прибавил шагу.

– Давай зайдем.

Но тут воспротивился Борька:

– Вы, может, и зайдете, а меня куда? На улице ночевать? Тут даже стойла нет, если, конечно, не брать в расчет те столбики под навесом!

– Ну знаешь ли! Может, тебе еще диван для ночлега вынести? – вспылила я. – Конечно, раз говорить научился, то почти человеком себя почувствовал?

– Я был бы не против дивана! – с достоинством кивнул жеребец.

– Давайте не будем ссориться. – Ник примирительно погладил Борьку по носу. – Дивана не обещаю, но вода и овес будут!

– Эх… вот так всегда… Веревки вы из меня вьете! – печально вздохнула зверюга и послушно потрусила вслед за нами к воротам в частоколе, окружавшем постоялый двор.

Едва мы шагнули за скрипучую калитку, как к нам навстречу бросился затрапезного вида мужичонка. Будто караулил!

– Чего желаете, господа хорошие?

– Ночлег ищем, – ответил за всех Ник и передал ему поводья. – Овес имеется?

– Даже стойла. Там. – Тот неопределенно махнул рукой. Подхватил поводья и повел Борьку куда-то за дом, гостеприимно бросив нам: – Не стойте. Заходите!

– Ну вот. Проблема с диваном решена! – Никита подмигнул мне и направился к дому. – Легенда та же? Мы с тобой брат и сестра?

– Да как получится! – Я проводила взглядом Борьку, послушно цокающего вслед за прислугой, и догнала Ника. Тот уже поднимался на высокое крыльцо. – А искать главного советника будем завтра?

– А ты хочешь сегодня? – Ник распахнул дверь и с улыбкой пригласил: – Прошу.

Переступив порог, я оказалась в довольно большом и, несмотря на начало лета, жарко натопленном зале. Голоса и смех посетителей сливались в монотонное бормотание. Грубо сколоченные столы ломились от огромного количества пустых кружек, которые едва успевали наполнять несколько полуголых девиц. Где-то в углу нестройно пиликало на скрипках трио музыкантов. Не иначе, готовились к завтрашнему празднику.

Ник огляделся и уверенно повел меня к трактирщику. Крепкий мужчина с пышными усами и длиннющей, заплетенной в косу бородой, он стоял за высоким длинным столом, уставленным всевозможными кувшинами и бутылками. Позади него на полках дожидались своего часа разнообразные стаканы, рюмки, стопки. В отдалении, за невысокой длинной ширмой, располагалась кухня. По крайней мере, именно туда впархивали девицы с подносами, на которых высились горы пустых тарелок, и возвращались в зал с блюдами, наполненными едой, источавшей аппетитные запахи.

Окинув нас внимательным взглядом, трактирщик притянул к себе бутыль из темного стекла и демонстративно наполнил рюмку темно-красной жидкостью.

– Приветствуем тебя, мил-человек. – Никита остановился у стола. – Нам бы где переночевать да поужинать. Есть комнаты?

– Здрав будь и ты, человече! И спутница твоя здрава буде… – Трактирщик опрокинул в себя стопку, отставил и снова наполнил доверху. – Найдем. Главное, чтобы у вас было чем платить…

– Найдем! – в тон ему буркнул Ник и бросил на стойку сверкнувшую золотом монету.

– Мм… – глубокомысленно помычал трактирщик, повертел в пальцах кругляш и даже надкусил. Довольно улыбнулся и выдал: – Годится. Как плата за ужин. А за комнату еще четыре.

– Ты хотел сказать – за комнаты? – Ник едва заметно прищурился, глядя на трактирщика в упор, но того этим было не смутить.

– Чего хотел сказать, то и сказал! Народу гля сколь! Комната свободная одна осталась, но ежели вам не подходит – ничего не имею против. Дверь там. – Трактирщик одним глотком снова осушил стопку.

Ник задумчиво посмотрел на дверь и сцапал монетку.

– Пойдем, Вась.

Я вначале подумала, что ослышалась:

– Пойдем? Это значит, что мы снова будем искать трактир? Ты сдурел?

Ник посмотрел мне в глаза:

– Ты слышала? Комната одна.

– Да и плевать! – Я возмущенно покосилась сначала на трактирщика, снова наполнявшего стопку, потом перевела взгляд на Никиту и повторила: – Плевать! Я есть хочу! Я пить хочу! И я усну даже на полу в этом зале!

– Мм… уверена? – Ник задумчиво покусал губы.

Я озадаченно поморгала:

– В чем?

– Комната – одна! – снова с нажимом повторил он, не отводя от меня серых глаз, на дне которых снова закружились так пугающие меня искорки, но я упрямо мотнула головой:

– Я в курсе! А если мы уйдем – не будет ни одной! Так что… смирись, но сегодня мы ночуем вместе!

Никита как-то обреченно покивал, точно раздумывая, и наконец решился.

Перед трактирщиком легли пять монет.

– Мы остаемся.

– Даже не сомневался, – фыркнул тот, сгребая монеты, а вместо них на гладко выструганную столешницу лег медный ключик с цифрой девять. Или шесть? И увесисто брякнула непочатая бутыль с чем-то темно-красным. – Налить вам? Настойка клюквенная. Успокаивает.

– Лучше налей то, что сон прогоняет. – Ник сцапал ключ, помедлил и все же опрокинул в себя стопку. Резко выдохнул. – Весьма успокаивает! Принеси-ка нам еды и чего попить.

– Будет исполнено, выбирайте место, – улыбнулся в усы трактирщик и даже не шевельнулся, чтобы исполнить приказ.

Никита развернулся, оглядел зал и направился к единственному пустому столу, стоявшему в тени под лестницей, ведущей к столь желанному отдыху. Неудивительно, что стол не занят, кому охота ужинать вместе с пауками?

Но мои опасения не оправдались. Под лестницей, на удивление, было чисто и даже не пыльно. Я со стоном плюхнулась на табурет, только сейчас в полной мере начиная понимать, как же устала. Ник, прежде чем сесть, снял дорожный плащ и только после этого опустился напротив меня.

– А вообще, ты поспешила. Мы могли бы найти нормальный ночлег. – Сцепив руки в замок, он удобно устроил на них подбородок и принялся буравить меня взглядом.

Какие красивые у него глаза. Серые, в обрамлении густых темных ресниц. И кружащихся серебряных искорок в них все больше и больше…

– Я устала, Никит. – Сообразив, что смотрю ему в глаза слишком долго, я поспешно отвела взгляд и, рассматривая столешницу, отрезала: – Мне все равно, где ночевать. Хоть с Борькой в стойле, лишь бы под крышей. Но если тебя так смущает факт моего присутствия в комнате, могу предложить такой вариант: спим по очереди. Сначала я, потом ты.

Он запустил пальцы в короткие волосы и, поставив их дыбом, шумно выдохнул.

– Хорошее предложение, только давай сначала утолим голод, а после подумаем.

Словно услышав его слова, под лестницу нырнула служанка с подносом, уставленным тарелками с едой и стаканами, наполненными чем-то темным. Колыхая грудью, так и норовившей выскользнуть из открытого лифа, девица начала шустро сервировать стол.

Ник поднял на нее взгляд и обезоруживающе улыбнулся:

– Благодарствуем!

Та заулыбалась ему в ответ так, словно ей предложили мешок золотых, и напоследок, водрузив на стол пузатый кувшин, кокетливо мурлыкнула:

– Всегда пожалуйста, красавчик. Хозяин говорит, ты к нам на постой? Хочешь, скрашу тебе ночь… И недорого…

Я почувствовала, как самая натуральная, чистая злость взяла меня за горло, мешая говорить, дышать. Мешая думать!

– Эй, фря, вообще-то и я тут, если что… – наконец выдала я, заставив себя справиться с приступом беспричинной ярости. – И… у нас с братцем комната одна на двоих.

– Сестренка? – Придерживая двумя пальцами опустевший поднос, девушка кивнула на меня.

– Сестренка… – Ник перестал улыбаться и смерил ее выразительным взглядом. – Я подумаю.

– А ты не думай! Приходи на третий этаж. Первая дверь, – подмигнула девица и, уже уходя, заговорщицки выдохнула: – Для такого красавца эта ночь – бесплатно.

Я проводила ее взглядом…

Нет, ну какова зараза! Пусть скажет спасибо, что у меня позднее зажигание, а то повыдергивала бы ей космы!

Бросив взгляд на ухмыляющегося Ника, я не сдержалась:

– Ух ты! Вот и проблема решилась! Иди ночуй с этой «гангреной общего пользования», а я спокойно высплюсь в нашей комнате одна!

– Хорошая идея, – невозмутимо кивнул он. – Я подумаю. Только ответь мне на вопрос: чего ты так завелась на ее безобидное предложение?

Цапнув куриную ножку, он впился в нее зубами, не прекращая мучить меня взглядом.

Ну конечно! Лучшая защита – нападение…

– Безобидное? – Сделав равнодушное лицо, я тоже взяла ножку и, не заботясь о правилах и приличиях, принялась за еду. – Ну да… Безобидное. Наверное, у них здесь так принято… Забота о путниках, так сказать… А чего бы ей меня не попросить свечку подержать?! – Притянув стакан, я, даже не заметив вкуса напитка, сделала несколько больших глотков и отставила. – Чего завелась? А ты подумай! Ни стыда ни совести!!! Она же меня чуть не выгнала из честно снятой комнаты!

– Ну не выгнала же! Наоборот, мне предложила уйти. – Ник одним глотком осушил стакан. – Вкусная медовуха.

И снова принялся меня разглядывать.

Ух, порой ненавижу его прищуренные глаза и ухмылочку такую, словно он знает обо мне нечто, чего не знаю даже я!

– Или это ревность? А, Василек?

– Ха! – Я едва не подавилась. – К кому? Забудь все, что я тебе наговорила. И забудь наш поцелуй! Мне не нужен наемник, возжелавший меня только после того, как узнал, что я принцесса! И не называй меня Васильком! Не в коня овес!

Улыбка парня поблекла. Глаза потемнели, а лицо сделалось злым.

– Неужели ты думаешь, что я с тобой только потому, что ты принцесса? Или потому, что ты пообещала мне заплатить? – Он поднялся.

– А что, опять будешь говорить, что это не так? – Теперь настала моя очередь всезнающе щуриться.

Ник молча натянул плащ, достал из кармана ключ и ладонью хлопнул его об стол.

– Так. И ты абсолютно права. Я – наемник. Помогать девицам задаром не в моих правилах.

Он развернулся и направился прочь.

– Эй, ты куда?! – Теперь на смену злости пришел страх. А ну как останусь одна?! Я вскочила, не сводя взгляда с его широкой спины. – Ник?!

Прежде чем выскользнуть из-под лестницы в зал, он неожиданно обернулся.

– Воспользуюсь щедрым предложением! – И снова по губам скользнула его ненавистная и… такая родная улыбка. И милые ямочки на небритых щеках… – Встретимся утром, сестренка.

Я медленно опустилась на стул, глядя, как к нему подскочила грудастая девица. Обняв Никиту за талию, она зашептала ему что-то на ухо и потянула к лестнице.

Придвинув к себе кувшин, я отвернулась и сделала вид, что меня совершенно не интересует эта парочка. Вскоре над головой проскрипели ступени, напоследок раздался звонкий смех, и все смолкло.

Ну и ладно!

Медовуха, говорите?..

ГЛАВА 8

Сколько я просидела, заливая медовухой сжигающий душу пожар, – не знаю. Завсегдатаев трактира становилось все меньше, а Ник все не спускался. Не скрою, я очень хотела его дождаться, чтобы высказать все, что о нем думаю, но этот мерзавец и вправду решил отсидеться (а точнее отлежаться) до утра в комнате своей новой подружки.

– Эй, красавица, скучаем?

Я сфокусировала взгляд на давно не бритой роже. Точнее, на сизом носу. Подняв взгляд повыше, я уставилась в подмаргивающие мне из-под всклоченной сальной челки мутные, чуть косящие глаза. В душе шевельнулось узнавание. Где-то я этого типа уже видела…

Не желая поддерживать разговор, я демонстративно отвернулась, но он тут же развернул меня обратно:

– Говорю, скучаем?

– Нет! – Я сбросила его руку и поднялась.

Ох! Лучше бы я этого не делала… Пол вдруг решил стать резиновым и пошел ходуном. Пошатнувшись, я оперлась на стол.

– Это все медовуха! – осклабился щербатым ртом мой неожиданный знакомец. – Крепкая она тут… ух! Давненько я сюда не заходил… а тут вот… решил горе залить… Да ты сядь! – Он припечатал меня лапой по плечу так, что я снова шлепнулась на табурет.

Буйный! Лучше с ним не спорить!

– А что за горе? – Я снова сфокусировала на нем глаза. Может, ему выговориться надо? И тогда он отстанет? Или предложить ему остатки медовухи? И тогда он уснет? Хотя, судя по роже, ему и два полных кувшина будет мало!

– Да ты понимаешь… было у меня дело всей моей жизни. Мы с дружками промышляли на границах царства. Так сказать, чтобы враг с лишней монетой к нам в гости не пробрался…

– Пограничник, что ли? – нахмурилась я.

– Ага. Казак-разбойник! – хохотнул мой собеседник, без уговоров притянул к себе давно остывший ужин и кувшин, довольно булькнувший остатками медовухи. – И до недавнего времени все было хорошо. Напоролись мы, понимаешь ли, дня четыре назад на странную парочку… – Косые глаза снова уставились на меня, подняв в душе волну холода. Мне показалось, что даже хмель выветрился, заставляя мозг работать с отточенной ясностью.

Значит, вот откуда его лицо мне показалось знакомым! Он – один из тех бандитов, что получил от меня горячей картошкой в глаз!!! Господи, сделай так, чтобы он меня не узнал!

– И что произошло? – Я подперла рукой щеку, старательно прикрывая пальцами один глаз. Для маскировки, так сказать.

– Троих дружков порешили, – охотно поведал бандит, – один со спиной мается, после того как на нем бешеный конь поплясал. А я вот в столицу подался. Горе залить. Может, еще к какой банде примкну.

Черт!

– Гм… Сочувствую… Правда жаль, но уже поздно. – Я зевнула и сделала еще одну попытку подняться. – Пойду я спать. – Взяв ключ, я сжала его в руке.

– Дык я провожу! – Бандит, расправившись под шумок с нашим ужином, поднялся вслед за мной. – А мы с тобой, случаем, не знакомы?

– Нет. Не припомню. – Я отшатнулась, когда он шагнул ко мне. – Предупреждаю! Я тут с братом. И ему не понравится такое внимание к его сестре.

– Да я только проводить хотел. Видел, как твой братишка наверх с одной цыпочкой поднялся. Ох, жаркая девица – долго ждать его будешь… – Бандюган с радостью насыпал на ноющую рану соли. Пуд, не меньше.

Я отступила и вжалась в бревенчатую стену.

– Да ты не бойся! – Его лапы рванули ворот моей кожаной куртки. Я зажмурилась. Вдруг бродяга почти нежно провел пальцем по моей шее, и в нос ударил терпкий запах перегара. – Значит, все-таки свиделись, цыпа! А я сразу вас заприметил. Твоего парнишку запомнил как родного, а вот с тобой проблемы были. Думаю, вдруг не ты? Чего ж невинной-то за чужие грехи отдуваться? Вот и отправил к твоему парнишке Машку. Против нее никто не устоит, и она на таких смазливых падкая, да дружку моему неупокоенному – хозяину таверны – навар будет. Все в выигрыше…

Я открыла глаза:

– Что вы хотите?

– Поквитаться. – На полубезумной роже мелькнула кривая улыбка. – Кажись, у тебя ключик был? Ну дык пойдем, провожу в комнатку-то. Подождем твоего братца с пользой для дела…

Значит, ловушка!

Он сцапал меня за шиворот и, прихватив кувшин с медовухой, потянул за собой в зал.

Я с надеждой огляделась. Может, кто заступится?

Но из тех, кто остался в таверне, многие уже и лыка не вязали, а те, кто хоть немного что-то понимал, только проводили меня равнодушными взглядами. Трактирщик лишь покосился и, спрятав в усы ухмылку, отвернулся, а затем… и вовсе исчез. Вроде только что был, но едва я сморгнула, как его не стало…

Может, нам что-нибудь в медовуху подсыпали?

Под ногами на все голоса заскрипели ступени. Стараясь не упасть, я принялась перебирать ватными конечностями, панически пытаясь хоть как-нибудь спастись, но одурманенные мысли рождали только неспособный к жизни бред. Пока я думала, лестница привела нас на второй этаж. Мрачный коридор без окон, с вереницей расположенных друг против друга закрытых дверей освещали четыре едва тлеющих факела.

– Какая у тебя комната? – бесцеремонно встряхнул меня разбойник, снова обдав смачным перегаром. – Давай ключик!

Я послушно залезла в карман и протянула ему ключ. Страх сменило безразличие. Борька на помощь не придет. Может, Нику покричать? Интересно, сколько у меня будет времени до того, как меня заставит замолчать кулак разбойника?

Бандит схватил ключ и, не выпуская меня, потянул к двери, на которой красовалась цифра шесть. Побренчав ключом, он распахнул дверь и вдруг замер, вытаращив глаза так, словно увидел призрака. Я осторожно высвободила руку из ослабевших пальцев конвоира и выглянула из-за его плеча.

То, что я увидела в комнате, заставило меня окончательно протрезветь. Я даже попыталась незаметно улизнуть, но вдруг поняла, что не могу пошевелить даже пальцем, попав под власть серебристых глаз мужа.

Мой сон оказался ожившим кошмаром!

– Феникс?

– Ну… приветствую тебя, Василиса Премудрая… – Голос мужа прозвучал тихо и оттого зловеще. Одетый в черный балахон, точно такой же, какой я видела на нем в день свадьбы, он стоял у окна и, освещенный призрачным светом луны, смотрел на меня. – Наконец-то свиделись…

– Свиделись… ага… – Я сделала шаг назад, но была остановлена его властным голосом:

– Подойди.

Не в силах противиться приказу, я нырнула под руку бандита, но тот тоже сделал шаг вперед и испуганно забормотал:

– Я ничего не делал… Я… я просто проводил девушку. Она пьяна. Можно мне уйти?

Тонкие губы Феникса растянулись в жуткой улыбке.

– Уйти? Не-эт! Ведь это ты с кучкой головорезов едва не спутал мне все планы! Твои товарищи мертвы… – Муж, объятый лунным светом, вдруг оказался рядом с нами и коснулся разбойника рукой, покрытой огненными язвами. – Так зачем тебе жить?

Бандит удивленно вытаращил глаза и даже попытался что-то сказать, но под ладонью Феникса вспыхнуло пламя и огненной язвой стремительно расползлось по лохмотьям. Я едва успела отшатнуться. Мгновение спустя мой обидчик вспыхнул как спичка. Феникс убрал руку, и тлеющие останки ввалились в комнату.

Не мигая я уставилась на мертвеца, затем медленно подняла взгляд на мужа, терпеливо разглядывающего меня бельмами глаз. Боже… а если он и меня сейчас… вот так же…

Понимая, что нужно что-то сказать, я было открыла рот, но он меня опередил:

– Я сделаю все, что ты захочешь. Я исполню любое твое желание, даже самое невозможное, но только когда ты найдешь мое кольцо. Найди его! – После этих слов Феникса тоже окутало пламя, и, не дав мне испугаться, он исчез, в отличие от разбойника не оставив после себя даже пепла.

К горлу подкатила дурнота от мерзкого запаха сгоревшей плоти. Чувствуя, как рвется нить реальности, я нашла в себе силы выйти из комнаты. Захлопнула дверь и, с усилием провернув ключ, вынула его из замочной скважины.

К счастью, вовремя. За спиной послышались шаги, и мягкий девичий голосок вежливо спросил:

– Госпожа что-то желает?

Я обернулась:

– Да… Я собиралась найти моего брата… Его нет в нашей комнате и…

Девушка подошла ко мне, посмотрела на бирку ключа и лучезарно улыбнулась.

– Возможно, ваш брат ждет вас в другой комнате? Этот ключ от девятого номера. А вы пытались открыть им шестой. Пойдемте. – И направилась в конец коридора. – Вот ваша комната.

Служанка побренчала ключом, щелкнул замок, и дверь с номером девять гостеприимно отворилась.

– Прошу.

Я с опаской заглянула в комнату. К счастью, Феникса здесь не оказалось, а что касается бандита… В конце концов кто-нибудь зайдет в шестой номер и увидит обгоревший труп! А все! Абсолютно все видели, как я поднималась с этим мужчиной наверх! Нет, не буду об этом думать. Только не сейчас! Пусть сначала докажут, что барбекю на ножках и тот хмырь – одно лицо!

– Спасибо! – Вытащив ключ, я шагнула в комнату и захлопнула дверь перед носом девицы.

Сейчас самое время бежать отсюда, и подальше! Боже, где носит моего телохранителя? Только бы с ним ничего не случилось! Иначе я лишусь возможности придушить его лично!

Мне нужен совет! И немедленно!

Я достала из корсета зеркало и торопливо его потерла.

Только бы тетя Мафа не спала!

Тетя Мафа не спала.

– Да ты мой хороший, да ты мой славный! Ох, да что ж ты со мной делаешь-то? Да ты… что, опять?! Вот как всегда!

Я с опаской вгляделась в блики теней, пляшущих на бревенчатой стене, и тихо позвала:

– Тетя? Теть?

Странные монотонные звуки прекратились, и теткин голос как ни в чем не бывало поинтересовался:

– Вась? Ты, что ль, опять?

– Ну а кто еще? – Подумав, я подпустила жалобности в голос и всхлипнула: – Теть! Я пропала! Мне так нужен твой совет! Ты не очень занята?

Нет, ну мало ли… может, каким-нибудь колдовством занимается…

– Очень! Чего ж ты на связь ночью-то выходить придумала? Занята я! – отрезала она, и перед зеркалом наконец-то показалось ее накрашенное лицо и стоявшие колтуном волосы. – Из козла пытаюсь сделать человека, но, наверное, такое колдовство мне не по силам! Ладно, подождет. Рассказывай, чего случилось, племяшка.

– Феникс случился! – Я вдруг почувствовала накатившую волной панику. – Он только что сжег одного… нехорошего человека и приказал мне найти кольцо! А взамен пообещал все, чего я захочу! Свобода, теть!

– Рада за тебя, дорогая! – Тетя поправила бретельку ночной рубахи и пальцами попыталась причесать космы. – С Цитроном, значит, еще не виделась?

– С Цитроном все в порядке! Привет передает.

– А колечко?

– А колечко он уже отдал. В царскую сокровищницу. Поэтому мы и попали с Ником в Царь-город накануне праздника! А тут бандит! И бл… блондинка эта крашеная! И Феникс!

– Стоп-стоп-стоп! – Тетя решительно прервала мои стоны. – Блондинка – это какая-то нехорошая женщина?

– Не то слово! Ника увела, а оказалось, что она подельница бандита, а самого бандита Феникс сжег!

– Так! Ша, племяшка! Заканчивай истерику, – решительно прикрикнула на меня тетя и вдруг спросила: – Ты уверена, что бандита сжег именно Феникс?

Я вытаращилась на невозмутимую Мафаню.

– А что, есть ЕЩЕ белоглазые, горящие живьем колдуны? Может, у них в семье такая аномалия у всех? Объясни, что означает твой вопрос?!

– Мм… Ты не кипишись. Я думаю… – Тетя нахмурилась и как ни в чем не бывало продолжила размышлять вслух: – Допустим, к тебе действительно зарулил… мм… Феникс, но… где он?

Я развела руками и на всякий случай огляделась. К счастью, в комнате я по-прежнему была одна.

– Не знаю. Исчез! Попросил найти кольцо, наобещал гору всего, сжег бандита и исчез…

– Ага… А исчез он как? – продолжала допытываться тетя.

Я растерянно пожала плечами:

– Да просто! Взял и исчез!!! Занялся огнем, и… даже пепла не осталось!

Тетя вдруг перекрестилась и окончательно помрачнела.

– Уходить тебе оттуда надо, племяшка. И чем быстрее, тем скорее!

– Да я понимаю! – Из груди вырвался вздох. – Но… я Никиту должна дождаться! Не знаю, где его искать…

– Сдался тебе этот Никита! Ноги бы унести! – буркнула тетя и вдруг насмешливо прищурилась. – Аль запала на него? Хоть бы глазком одним взглянуть на твоего хухажера…

– И мне… – снова вздохнула я. Где вот он шляется?! Телохранитель, чтоб его! – Теть, а скажи, ты можешь посмотреть на человека и сказать, любит он или нет?

– Да легко! – отмахнулась Мафа. – Организуй нам с твоим человеком очную ставку, и я скажу все как на духу!

Мафаню вдруг отвлек чей-то приглушенный голос. Она обернулась, что-то ответила и заторопилась:

– Все, племяшка, завтра покажешь мне своего Никиту, а опосля поговорим.

– Теть, но…

– Завтра! – с нажимом повторила Мафа и смущенно мне улыбнулась: – Понимаешь, у меня тут колдовство наконец-то подействовало! Короче, до связи!

Зеркало пошло рябью и мгновение спустя отразило мое измученное лицо. Н-да… красавица, что и говорить: черные круги под глазами, на шее шрам…

Я спрятала зеркальце и подошла к кровати. Молодчина тетя… Что бы я без нее делала? Даже ночами магию изучает, эксперименты ставит над козлами… И всегда поможет – не делом, так советом…

Эх, а может, и впрямь Никиту пойти поискать?

Устроившись на тихо скрипнувшей кровати, я какое-то время смотрела в окно на скользившую по небосводу луну и закрыла глаза.

Часик вздремну и пойду…

– Вась! – Горячая ладонь зажала рот. Кровать скрипнула под тяжестью тела. – Просыпайся и обещай не кричать!

Я распахнула глаза и вгляделась в лицо склонившегося надо мной Ника.

– Обещаешь? – Тот чуть прищурился.

Я отчаянно закивала, чувствуя, что еще чуть-чуть, и мне нечем будет дышать.

Ник еще немного помедлил, будто раздумывая, можно мне верить или нет, и убрал руку.

– Выспалась? Уже утро… – Словно в подтверждение своих слов он посмотрел в окно на рассветное небо.

А я бросила украдкой взгляд на Никиту. Слишком уж он спокоен… И совесть не гложет!

– Выспалась?

Я рывком села на кровати:

– Между прочим, пока ты там развлекался, на меня напал бандит, и, если бы не Феникс, еще неизвестно какбы я выспалась! Кстати, не напомнишь, кто из нас кому телохранитель?

– Вась, угомонись и не кричи, ты обещала! – Он поднялся. – Потом расскажешь.

Угу… В подробностях, за чашечкой чая!

– Ладно! Буду твоей молчаливой совестью! И даже не надейся – слова не скажу! – Я смерила его взглядом, невольно стараясь уловить все следы сегодняшней ночи. Плащ не мятый, волосы не всклочены, одежда не идеальна, но выглядит как обычно. Никаких зацепок! Если не считать нескольких странных темных пятнышек на рубашке.

– Пойдем, пока народ не проснулся.

Он лишь мазнул по мне внимательным, чуть виноватым взглядом, а сердце зашлось, помчалось вскачь от переполняющей меня радости и обиды. Если он чувствует себя виноватым, значит, не безнадежен! Наверное, еще и волнуется, иначе не пришел бы сюда, а дожидался в компании завтрака, когда я спущусь вниз!

И тут меня осенило.

– Кстати, а как ты понял, что я здесь?! – Я бросилась за ним к двери.

– Кстати, а кто обещал молчать? – Ник распахнул дверь. Осторожно выглянув, он огляделся по сторонам и, выскользнув в коридор, тихо пояснил: – Вообще-то я сам дал тебе ключ с биркой, и уж конечно же я посмотрел, какой там номер.

– Но… как ты зашел? Я ведь закрыла дверь на ключ! – Я старалась от него не отставать, но все же прибавила шагу, когда мы поравнялись с дверью, на которой была вырезана цифра шесть.

– Я же сказал – я посмотрел! – невпопад буркнул Ник и даже поморщился, когда под нашими ногами заскрипели ступени.

– Уже уходите? – улыбнулся в усы трактирщик. Казалось, он даже еще не ложился. По-прежнему маячил у стойки, поглядывая на нас, а рядом стояла неизменная полупустая бутылка.

– Ага, нам пора! – Ник подошел и бросил на стойку ключ от комнаты. – Спасибо за гостеприимство.

– И ты будь здраве, человече. – Трактирщик привычным жестом опрокинул в себя стопку, посмотрел Нику прямо в глаза и добавил: – Не всем такого пожелаешь.

Тот только кивнул и быстрым шагом направился к двери таверны. Распахнув ее, он, едва ли не пританцовывая на месте, обернулся, поджидая меня.

Хмурясь, пытаясь понять то нелогичное, что задело меня в этом трактирщике, я направилась за Никитой и была уже возле двери, как вдруг таверну огласил пронзительный визг. По лестнице загрохотали шаги, и девичий голос завопил:

– Хозяин! Хозяин! Машка убита!

Я даже замерла от услышанного.

Машка? Девушка, ушедшая с Ником? Или так еще звали бандита? Ну мало ли…

Трактирщик вдруг растворился в воздухе и появился рядом с нами, с огромным тесаком в руке, приведя меня в окончательно замешательство. И если бы не Ник… Он не стал дожидаться, когда трактирщик замахнется топором, легко забросил меня на плечо и одним прыжком слетел с высокого крыльца, окончательно разбудив всех зычным криком:

– Бо-о-орька-а-а-а!

Или, может, это было оружие массового поражения?

– Подъем! Прыжок! Галоп! – чуть потише повторила я его вопль, озвучив привычные Борьке с детства команды. Как-никак у меня дрессированный, воспитанный конь!

Где-то послышалось ржание, и из-за дома показался всполошенный Борька. У него на узде висел, отчаянно пытаясь затянуть конягу снова в сарай, встретившийся нам вечером старикашка.

– Врешь! Не уйдешь!

– Куси его! – скомандовала я, трясясь на плече Ника.

Почти сразу же раздался оглушительный визг, и освобожденный Борька вылетел к нам на всех парах. Следом за ним ковылял вредный старикашка, придерживаясь за зад и ругаясь почем зря.

Ну что сказать?

Не повезло… Умнее надо быть… Интуицию тренировать…

Тем временем из таверны во главе с трактирщиком, вооруженным топором, высыпало с десяток всклоченных постояльцев и несколько полуголых девиц, но мы не стали дожидаться претензий разгневанного народа. Ник закинул меня в седло подскочившего к нам жеребца, запрыгнул сам, и Борюсик, не утруждаясь открыванием ворот, перемахнул через забор, унося нас навстречу просыпающемуся городу.

– Кажется, оторвались! – Борька первым прервал наше гробовое молчание. – Ну и?.. Кто-нибудь мне ответит, с какого перепуга за нами неслись эти подозрительного вида люди? Или, может, кто-нибудь подскажет, из-за чего мне пришлось кусать неэстетичного вида старичка за… Короче! Что происходит?!

Он внезапно остановился, и от неожиданности, чтобы не сверзиться с этого правдолюбца, мне пришлось обхватить его за шею. Ник поступил хитрее. Он спрыгнул с жеребца. Огляделся. И, взяв того под уздцы, неспешно направился по безлюдной улочке, мимо утопающих в зелени домов.

– Просто мы им не понравились.

– Ага! – Борька насмешливо фыркнул ему в ухо и послушно поцокал следом. – Настолько, что в вас полетели вилы? Даже не представляю, ЧТО можно за одну ночь отчебучить, чтобы ТАК не понравиться!

Я выпрямилась, удобно усаживаясь в седле, и решила вклиниться в разговор:

– Ник, правда, какого черта на нас кинулся тот странный трактирщик? А девушка… Это ты ее убил?

– Вась… – Ник обернулся и взглянул на меня, заставив поежиться от холода, блеснувшего в его глазах. – Не спрашивай меня сейчас ни о чем! Я расскажу тебе все сам. Потом…

– Отлично! – Я помрачнела, в мыслях рисуя картины расправы над бедной девушкой. Затем снова царапнула паника, и пришло понимание: я доверилась человеку, которого практически не знаю! А вдруг он и вправду… того… – И куда мы теперь?

– На рынок. Дождемся, когда придут торговцы, и попытаемся приодеться к празднику.

– Или переодеться! – ворчливо буркнул Борька. – Вас в вашей одежде уже срисовали. Не сомневайтесь! Поэтому, если есть желание сховаться, лучше шкурку-то поменять!

На это высказывание Ник ничего не ответил, только настороженно оглянулся и снова запрыгнул в седло, заставив меня отодвинуться от него как можно дальше. Мало ли!

Пришпорив обиженно всхрапнувшего жеребца, он отправил его в галоп и по-хозяйски притянул меня к себе.

Во попала!

Через какое-то время утопающие в садах домики остались позади. Позади остались парк и узенькая речушка, которая границей делила город на зажиточные и бедняцкие районы. Процокав по каменному мосту, украшенному охранявшими его бронзовыми единорогами, Борька вылетел на выложенную разноцветной мозаикой широкую улицу. Выстроившиеся в ряд добротные каменные дома окружали резные ограды, за которыми цвели яблони и звонко журчали хрустальной водой фонтаны. В конце улицы к лазурному небу возносились золотистые башенки дворца.