Текст книги "Одержимая тобой. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Адриевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Следи за выражениями...

– Так ты приедешь? – перебивает он, зевая будто от скуки.

– Конечно! А меня согласны посмотреть с гипсом?

– Если бы не были согласны, я бы не звонил. Завтра сообщу время, как только переговорю с режиссером. Не подведи!

– Когда-то было иначе?

– Всё, Власова, мне пора бежать. Привет брюнету, пусть поцелует тебя за меня...

– Чокнутый! – бурчу я, краснея, и сбрасываю.

Дмитрий поднимает на меня пытливый взгляд, но молчит. Сама не понимаю своего волнения. Улыбка натянута и неестественна.

– Разумов пригласил меня пройти кастинг в молодежном сериале "Беспокойные сердца", где он принимает участие. Возможно ты слышал о нём, первый сезон стремительно набирает популярность.

Тишина. Я не выдерживаю его взгляда и начинаю нервно ковырять кусок филе вилкой.

– Что ж, высокомерный брюнет не будет против, хоть ты и не спрашиваешь. – Наконец отвечает Дмитрий.

– Извини, – пищу я. – У этого дуралея такая манера общения.

– У меня на этот счёт другое мнение. Думаю, он сохнет по тебе, Катя. И бесится от того, что ты со мной.

– Ерунда... – упрямо хмурюсь я.

Он больше не высказывается по поводу Ромки, но всё оставшееся время, что мы проводим в ресторане, между нами висит неприятный холодок. Даже когда мы едем домой, Дмитрий молчалив и задумчив. Ох, вечер испорчен!

– Вижу, ты не в настроении, – осторожно замечаю я.

– Есть немного...

– Это из-за кастинга?

– Не совсем, – он вздыхает и хмурится.

– Если ты забиваешь себе голову ерундой по поводу Ромки...

– Нет, Катя. Ты потрясающая девушка, и я был бы удивлён, если бы ты никому не нравилась. Этот неоспоримый факт я готов проглотить. Меня больше злит то, что ты не разрешаешь мне помогать тебе, но легко принимаешь помощь других мужчин. Сначала Алекс, теперь этот студент. Готов поспорить, если бы ты знала, что я спонсирую клип "Тихого ангела", то не стала бы принимать участие в съёмках. Как я должен к этому относится?

– С ними, Дима, меня ничего не связывает. А ты – человек, которого я люблю. Посмотри на себя и на меня. Я не хочу, чтобы хоть кто-то считал, что я с тобой из-за твоих денег.

– Да пусть считают как угодно, какое мне до этого дело?

– Мне есть дело. Мне нужен ты, а не твои связи и влияние. Давай подумаем, что может Ромка. Только предложить мою кандидатуру, он никак не может повлиять на окончательное решение режиссера, согласен? Ты же можешь повлиять на людей. А я не хочу, чтобы мне досталась роль из-за того, что кто-то хочет угодить тебе. Я буду сама пробивать себе дорогу на экран.

Дмитрий ухмыляется:

– Ты знаешь сколько злых языков тебе ещё предстоит на себе испытать? Катя, да многие и без того будут гадать с кем ты состоишь в связи из съёмочной группы. Особенно это будут делать менее талантливые актрисы, которых тебе удастся обойти. Хотя бы ради того, чтобы оправдать свои неудачи. Учись не обращать внимания на сплетни.

– Даже если ты прав… Я буду делать всё сама. – Упрямо говорю я. – Для меня это важнее всего.

– И откуда в тебе столько упрямства? – Он улыбнулся мне, переплетая наши руки. – Впрочем, я восхищаюсь тобой, моя красавица.

– Люблю тебя… – тянусь к нему, осторожно целую ему шею, пользуясь небольшой остановкой на светофоре. – Ты останешься со мной сегодня?

– И не только сегодня, – обещает он, а я коварно перебираюсь к его мочке уха.

– Звучит многообещающе… – с волнением в голосе предвкушаю я.

– Немедленно прекрати, я ведь не железный… – ругает меня Дмитрий.

– Я тоже… – Не слушаюсь, скользя по щеке к его губам, и жадно целую их. – Вся прелесть полностью тонированной машины в том, что можно приставать к тебе сколько захочется.

Он резко втягивает в себя воздух и перехватывает мою чувственную атаку. Мы совершенно забываем о светофоре, об автомобилях, что сигналят и объезжают нас – благо мы в правом ряду. Я чувствую лишь неистовый натиск его губ и дрожу от возбуждения. Тяну Дмитрия на себя, с восторгом ощущая его податливость, как его рука властно захватывает моё колено, напористо и гладко взбирается выше к бедру, ныряя мне под юбку. Издаю глухой стон, и бесстыдно раскрываюсь, пуская его пальцы под кружевную кромку трусиков.

– Уже готовая... – с жаром выдыхает он, лаская меня, раскрывая ещё больше. – Вся для меня... Моя...

Не осознаю, как двигаюсь навстречу его движениям внутри моих бёдер, как напряженно изгибаюсь, ожидая большего. Низкие, хрипловатые стоны вырываются непроизвольно, параллельно тому, как нарастает сила нажатий его пальцев. Это настоящее сумасшествие. Я настолько истосковалась по ласкам Дмитрия, будто впервые испытывала их на себе. Закусываю губу, стараясь сдержать рвущийся восторженный крик, но не тут-то было – Дмитрий словно испытывает меня, проникая пальцами внутрь, и сильно нажимает ладонью на самую чувствительную точку. Этого хватает, чтобы я достигла вершины и выкрикнула его имя. Спазмы захватывают всё моё тело, я вся извиваюсь под ним, задыхаясь в вихре восторга.

Всего через каких-то десять минут, которые кажутся вечностью, мы поднимаемся в апартаменты Дмитрия – мой новый дом. Получив разрядку в машине, прямо посреди дороги, я веду себя гораздо спокойнее, но всё же не могу не ласкать его лицо, к которому вынуждена прижиматься – Дмитрий всё так же несёт меня на руках.

Когда мы открываем дверь, я изумлённо раскрываю рот. В просторной прихожей всё усыпано маленькими декоративными свечками. Дорожка ведёт нас в зал и разбегается в спальне вокруг кровати, сверкая желтыми огоньками.

– Боже, Дима! Какая красота! – восторгаюсь я, оглядываясь.

– У меня были определенные планы на твоё новоселье, но ты пустила их коту под хвост, когда завела меня в машине. – Его голос отдаёт низким тягучим хрипом. – Ты начала пить таблетки?

– Да...

Он так стремительно стягивает с меня одежду, будто от этого зависит его жизнь. Я моментально подключаюсь, быстро освобождаю его от пиджака и галстука. Нетерпеливо распахиваю рубашку, добираясь до безумно красивого тела. Ох, и зачем мужчины в офисах носят на себе так много лишней одежды? Наши обнаженные тела сплетаются, я снова заведена до предела. Поцелуй опьяняет, лишает возможности мыслить. Нетерпеливо целую, кусаю его плечо, трусь бедрами о его бёдра. Слышу его шумное рваное дыхание, эти звуки будоражат кровь. Расстёгиваю ширинку на брюках, ныряя рукой внутрь. Ощущаю горячую  пульсацию и слышу его хриплый стон.

– На живот, – шипит он, как только срывает с себя брюки.

Послушно переворачиваюсь под ним, провокационно задирая попку, касаюсь его твердой плоти. С гипсом на ноге я чертовски неуклюжа, но Дмитрий будто не замечает этого. Он сжимает мне волосы, стягивая их узлом, губами проводит дорожку он плеча к лопаткам, я жадно хватаю воздух и почти умоляю его взять меня.

– Если это будет слишком, ты сразу мне скажешь, поняла? – хрипит он.

Послушно киваю, хотя почти не понимаю его слов. Дмитрий со стоном входит в меня, чуть поднимая мне бёдра. Я не сдерживаю возглас. О, Господи, так вот он о чём! Мне почти больно от его давления, но в то же время настолько приятно, что не решаюсь остановить его.

– Ещё, – прошу я.

Дмитрий выдыхает мне в спину и делает новый мощный толчок. Я сжимаю покрывало, принимая его ритм, и не могу контролировать звуки, что рвутся из моей груди. Они сливаются воедино с моим дыханием. Мне всё равно насколько это развратно и громко, я поглощена ощущениями и самозабвенно отдаюсь им. Чувствуя, как внутри все сжимается и пульсирует, подводит меня к грани. Оргазм настолько бурный, что все предыдущие, испытанные мною с этим невероятным мужчиной, в мгновение меркнут. Дмитрий приятно сдавливает меня сверху, его дыхание дрожит, обжигая мне плечо. Я только сейчас понимаю, что всё это время он продолжал стягивать мне волосы.

– Как ощущения? – прерывисто шепчет он.

– Этого не описать, – хрипло отзываюсь я. – Но я однозначно открыла для себя любимую позу.

Не могу пошевелиться. Я выжата словно лимон. Чувствую его довольную улыбку, когда он приподнимается, освобождая меня от своего веса. Губами он касается моей раскрасневшейся щеки. Невероятно нежно после бурного секса.

– Ты замечательный любовник, – не сдерживаю я похвалы.

– Ты это говоришь исходя из своего огромного опыта? – подшучивает Дмитрий, забавно приподнимая одну бровь.

Едва могу улыбнуться, даже глаза начинают слипаться. Чёрт, кажется, заниматься сексом с этим мужчиной, опасно для моего здоровья.

– Я рада, что у меня нет огромного опыта. Лучше тебя всё равно никого нет...

– Я тоже рад, моя красавица. Но только до тех пор, пока не вспоминаю причину.

– Не вспоминай... – шепчу я, чувствуя, как он сжимает меня в объятиях.

Проваливаюсь в небытие. Дмитрий натягивает на меня одеяло, а я носом зарываюсь ему в шею, забываясь в райском блаженстве. Как же мягко и уютно... невероятно приятно засыпать с ним в одной постели.

Я просыпаюсь от громкого звонка телефона и вздрагиваю, не понимая несколько мгновений где нахожусь. В просторной низкой кровати в обнимку с Дмитрием. Он со вздохом тянется к тумбочке, щурится глядя на дисплей.

– Слушаю Роза, – сонным хриплым голосом говорит он.

Я в момент просыпаюсь, услышав ненавистное имя. Ревность будит меня словно ледяной душ. Тянусь к телефону – ещё нет даже половины седьмого. Это же, чёрт дери эту стерву, субботнее утро!

Дмитрий напрягается, потирая глаза, слушая звонкий говор на другом конце трубки. Я достаточно близко, чтобы разобрать некоторые её слова. Стерва обращается к своему боссу на «ты»!

– Да как он узнал, мать его! – раздражённо рявкает Дмитрий, откидывая одеяло и поднимаясь. – Так выясни это!

Сердце тут же уходит в пятки. Атмосфера в спальне моментально меняется – волны его всепоглощающего раздражения подавляют меня.

– Ты права, – уже спокойнее говорит он. – Так и поступим. Бронируй билеты, вылетаем сегодня же... Нет, только ты, я и Андрей. В остальных сомневаюсь. Предупреди его, чтобы держал язык за зубами.

Кровь застывает в жилах от леденящей ревности. Он доверяет этой паршивой выскочке больше всех остальных. Стараюсь совладать со своими эмоциями, но так и стреляю в него жалящие неистовые взгляды.

– Нет, сделку не переносим, пусть не рассчитывает на это. Встречу проведёт Женя, только пусть держит меня в курсе. Мы компенсируем все затраты, пусть заверит совет.

Дмитрий поворачивается ко мне, как только обрывает разговор. Видит мою застывшую на кровати фигуру и поджимает губы. Держись! Не время для ревнивых истерик!

– Уезжаешь?

– Да.

– Надолго?

– Пока не знаю.

Выдыхаю и закрываю глаза. Если бы я могла плеваться огнём, то непременно бы это сделала. С каким удовольствием разбила бы нос этой выскочке повторно! Дмитрий уже скрывается в гардеробной, снимая с вешалок несколько костюмов. С удивлением замечаю, что все мои наряды уже развешаны по другую сторону от них.

– К тебе все сотрудницы обращаются на ты, или только избранные? – Язвлю я, как только Дмитрий возвращается.

Карие глаза сужаются, в них загорается опасный огонёк.

– Только избранные.

Как масло в огонь. Я готова выдрать все волосинки из её роскошной гривы волос, а заодно и ему.

– И как же такая капризная стерва попала в их число?

– Мы с Розой работали вместе ещё до того, как я встал во главе фирмы. У неё фотографическая память, отличный ум и что греха таить небывалая преданность. Таких сотрудников я предпочитаю держать возле себя. Может она порой и зазнаётся, но её легко ставить на место.

Фотографическая память!

– Тогда понятно, почему она выбрала меня прислуживать тебе в ресторане!

– Отдельное спасибо ей за это, – ухмыляется Дмитрий. – Надо было выписать премию!

Новая волна ревности заставляет меня швырнуть в этого невозмутимого красавчика подушкой. Он быстро уворачивается, удивлённо таращась на меня. Мама, что сейчас будет!

– Полегче, Катя. Я не намерен драться с девчонкой на костылях!

– Разумеется не намерен, вдруг я разобью тебе ими голову! – меня немного задевает то, что он назвал меня девчонкой, хотя веду себя явно не по-взрослому.

Дмитрий быстро подходит ко мне, поднимает голову и сжимает мне рот поцелуем. Больно кусаю ему губу. Он рычит проклятья и отталкивает меня. Спиной падаю на кровать, а он нависает сверху, сжимая мне руки.

– Я не спал с ней, – шипит Дима.

– А я и не спрашиваю.

– От того и бесишься, что не спрашиваешь!

– Я бешусь от того, что ты едешь с пускающей на тебя слюни сотрудницей неизвестно куда и неизвестно насколько!

– Тебя послушать, так на меня вешается весь город!

– Так оно и есть вообще-то!

Он снова закрывает мне рот поцелуем, срывая с меня одеяло. Как же я беззащитна перед ним, даже когда злюсь. Обнаженное тело предательски горит под его прикосновениями, и не успокаивается до тех пор, пока не получает безграничное удовольствие.

– Так не честно, – с досадой высказываюсь я, пытаясь справиться с дрожью после оргазма.

Он продолжает мягко целовать ещё твердые соски. Ещё минуту назад он кусал их, заставляя низ моего живота скручиваться сладким узлом.

– Не честно так сексуально злиться.

– Это ничего не меняет! Когда-нибудь я выдеру ей все лохмы, и не посмотрю сколько ценной информации пропадёт вместе с ними!

Дмитрий тихо смеётся:

– Успокойся уже, Катя. Роза и без тебя схлопотала по первое число за свои выходки в клубе.

Злорадно улыбаюсь в ответ. Лучшая новость за сегодняшнее утро!

– Не понимаю, почему ты решаешь все проблемы компании в одиночку. Ладно отец не может помогать по состоянию здоровья! Но у тебя ведь есть брат! Чем занимается он?

Взгляд карих глаз в момент холодеет.

– Потому что мой брат алкоголик, Катя. И всё чем он может мне помогать, это не попадать в передряги, из которых я его постоянно вытаскиваю.

Я удивлённо сверлю его взглядом. Нас окутывает тишина. Вспоминаю вечер, когда видела его, приняв за Дмитрия. Осунувшийся, с отеками под глазами, пустыми будто безжизненными глазами.

– Как же так?

Он молчит ещё некоторое время, затем глубоко вздыхает:

– Конечно он не всегда был таким, Катя. Это довольно долгая история...

– И всё-таки я бы хотела послушать.

– Когда примем душ и оденемся, я не могу спокойно лежать рядом с твоей прелестной наготой, а времени у меня в обрез.

Позже, когда мы разместились на лоджии, я смастерила нам тосты с джемом и сварила ароматный кофе. Холодильник без стеснения был забит едой. Дмитрий явно рассчитывал на моё безоговорочное заселение в его квартиру. И ведь не прогадал!

– Наверное, мне стоит начать с моего отца, – говорит Дмитрий. – Ты видела, в каком он состоянии во время его визита. Так было не всегда. Он попал в крупную аварию на шоссе. Лобовое столкновение с автобусом, водитель которого заснул, двое из трех человек погибли на месте. Об этом четыре года громко вещала пресса, возможно, ты даже слышала что-то, но не помнишь. Выжившим был мой отец, если конечно это можно назвать жизнью. У его тетраплегия, паралич верхних и нижних конечностей. Единственное чем он может двигать, этого пальцы правой руки и ноги. Это было ударом не только для него. Я был двадцати четырех летним пацаном, работал в проектном отделе, когда за один миг, мне приходится встать во главе крупнейшей машины бизнеса и отбиваться от всех желающих занять место моего отца. Это гораздо сложнее, чем начинать бизнес с нуля. Когда не знаешь и третьей части всей информации и каждый раз кто-то обязательно пытается тебя подставить. Не то чтобы я сильно этого хотел, но выбора у меня совершенно не было. Потому что больше всех досталось Владимиру. В этой аварии он потерял не только дееспособного отца, но и жену, беременную их вторым ребенком. Настя погибла вместе с водителем.

– Господи…

– Каждый раз, когда я показывал зубы бывшим коллегам моего отца, я надеялся, что он оклемается и встанет ко мне плечом к плечу. Он был первоклассным юристом, закончил институт с отличием, не прожигал время на тусовках как я, пользовался полным доверием отца и поэтому знал о компании в разы больше. Его было гораздо сложнее поставить под удар или подставить, но Владимир напивался до беспамятства каждыми днями, и ему было не до проблем на фирме. Мы не видели его месяцами. Да и отец лежал в коме больше четырех месяцев. За это время меня так хорошенько подгрызли со всех сторон, что я вынужден был уволить весь верхний состав компании. Потому что никому не мог доверять. Потом привык, научился не показывать свои слабости даже самым близким и стал тем, кем сейчас являюсь для всех.

– То есть уважаемым генеральным директором, перед которым млеет мой начальник?

Дмитрий усмехнулся и покачал головой:

– У меня несколько иной авторитет, но твоя характеристика мне больше по душе.

Прошел год, когда мать смогла уговорить лечь брата на лечение от алкоголизма в больницу. Не помогло. Ещё через полгода в больницу его засунул я, уже в принудительном порядке, потому что он стал поднимать руку на дочку. Вова продержался не больше месяца. Поэтому Оксана по большей части росла как круглая сирота. Когда она была в Англии, брат оказался организатором уличной потасовки, из-за чего мне пришлось вытаскивать его из изолятора в день рождения Светы. Терпение у меня лопнуло, я вынудил его передать акции матери и полностью лишил его каких либо доходов. Сейчас он под домашним арестом на испытательном сроке, ищет возможность восстановить отношения с уже подросшей дочерью. Получается не очень-то хорошо, Оксана слишком похожа на Настю. А девочка, к сожалению, больше привязана ко мне. Из-за этого Владимир тайком прикладывается к бутылке по ночам. Думает, я не замечаю. Но уж спасибо на том, что хоть как-то держится и не уходит в громкие загулы.

Его телефон прерывает наш разговор, и он с кислой улыбкой отвечает Розе.

– Во сколько вылет? Тогда выезжаю, встретимся в аэропорту. Спасибо... – он небрежно сбрасывает трубку и допивает свой кофе. – Мне пора, моя красавица. Я позвоню тебе, как только приеду.

Когда он уходит, так и не сказав примерную дату, когда вернется, я все кручу в голове наш разговор. Значит, какая-то стервочка Роза может быть ему крайне полезной. А я – нет? Набираю номер телефона Егора. Спустя два гудка парень поднимает трубку.

– Здравствуйте, Екатерина Андреевна.

– Просто Катя, Егор. – Поправляю его я. – Мне нужно встретиться с Владимиром Александровичем. Как мы можем это решить?

Часть 2. Глава 3

Я осторожно иду по вымощенной дорожке парка, сгорая от волнения. Наконец-то на своих двоих и без костылей. О любимых шпильках могу только мечтать, но новенькие легкие балетки настолько мне нравятся, что я готова потерпеть. Выискивая внимательным взглядом детскую площадку, на которой мне нужно было оказаться сразу после рабочего дня, я машинально расправляю дорогущую юбку карандаш. Останавливаюсь рядом с двухэтажным зданием – приютом для животных. А вот и площадка. Кажется здесь.

Владимир вальяжно развалился на лавочке и угрюмо сверлил взглядом маленькую девочку, что играла с подругами и крохотной обезьянкой, никого не замечая вокруг. Расправляю плечи, чувствуя дрожь в коленях, и осторожно шагаю к лавочке. Сердце отдаёт глухим стуком. Насколько же братья похожи… Словно передо мной сидит сломленный Дмитрий. Мужчина переключает свой взор с рыженькой девочки на мои шагающие ноги. Его брови ещё больше сдвигаются к переносице, когда он медленно скользит по мне взглядом и, наконец, добирается до глаз.

– Здравствуйте, – сколько волнения в голосе, прочищаю горло.

Какой тусклый, почти безжизненный цвет глаз встречает меня. Цвет серого усталого неба в пасмурный осенний день. Невольно спина покрывается мурашками. Одного этого взгляда хватает, чтобы понять – Владимир не живёт, а существует. Сломанный и разбитый.

– А я тебя знаю, – скучающе склонив голову, признается он. – Блондиночка, что путается с моим братом. Подружка Светы.

– Екатерина Власова, – представляюсь я, проглатывая неприятную реплику и протягивая ему руку.

Тот ухмыляется и, смачно хлопнув мне по руке, сильно сжимает её. Да уж, манеры у этого парня не к чёрту.

– Владимир. С братом больше прошу не путать! Так и зачем же ты искала встречи со мной?

О, да! Ты «динамишь» меня уже две недели! И вот, наконец, соизволил встретиться. Я неуверенно присаживаюсь на краешек лавочки, с рядом его вальяжной позой, и обдумываю некоторое время, в каком стиле общаться с ним. Перейти на его грубовато-братский тон или же с достоинством держать деловой? Главное всё не испортить.

– У меня есть к тебе предложение, – говорю смелее, подражая ему и переходя на «ты».

– Так, – тянет он, бесцеремонно цепляя пальцем мне локон с плеча. – И какое же?

Стреляю в него неистовый взгляд и одергиваю руку. Владимир нагло скалится. Какого черта он творит прямо перед своим ребенком?

– Явно не то, о чем ты подумал!

– И правильно, прибереги для моего братца. Я сегодня уже потрахался.

Вот ведь козёл! Нечего с ним церемониться!

– Мне нужен юрист. Слышала, что ты был когда-то первоклассным юристом.

– Вот именно – когда-то. Боюсь ты не по адресу.

– Ошибаешься. Как раз по адресу. Видишь ли, я не могу себе позволить услуги дорогих адвокатов. А ты вряд ли полностью пропил свои мозги, раз стараешься вернуть к себе расположение брата. Так вот тебе шанс.

– А мы умеем огрызаться? Честно сказать я подумал, ты убежишь в слезах после моей реплики. Слишком уж личико ангельское. Даже удивился, что Дима из-за тебя теперь грызется с Гордеевым.

– Я пришла не за тем, чтобы обсуждать с тобой моё личико. – Я достаю из сумочки конверт с деньгами, что у меня остались со съёмок и протягиваю ему. – Если этого мало, попрошу у твоего брата ещё, тебя, как я понимаю, теперь обделяют в финансах. Но мне нужна полная конфиденциальность.

Владимир открывает конверт и присвистывает.

– Сначала объясни, какая именно помощь тебе нужна и я скажу, требуется ли мне доплата.

– Хочу шантажировать твоего брата беременностью, заставить его жениться на мне и составить правильный брачный договор. Через год развесить, деньги поделим на двоих.

Владимир ошарашено впивается в меня взглядом. Его ноздри в момент расширяются от яростного вдоха. Мне даже на мгновение кажется, что он намеревается ударить меня.

– Надо же, какая наглая сука кроется за этим ангельским личиком. Знаешь что, девочка, я сейчас сделаю вид что не видел тебя, молча отвернусь, пока ты сваливаешь с этой лавочки. Но всё-таки не удержусь рассказать брату, какую гадюку он пригрел у себя на плече.

Я немного расслабляюсь. Пусть и жалкий пьяница, но брата предавать не желает. Надеюсь, что не перегнула палку… Поднимаю руки в знак примирения и признаюсь:

– Это была проверка. Теперь я хотя бы знаю, что подставить брата ты не решишься.

– Так я тебе и поверил. Держи карман шире…

– Знаешь что, умник, если бы я действительно хотела присвоить деньги твоего брата, то просто сидела бы рядом мышкой и пользовалась его безлимитной карточкой. На кой чёрт всё так усложнять?

– Продолжай, – помедлив, кивает Владимир.

– Мне действительно нужен безукоризненно составленный договор. Но, увы, не брачный. Назовём его договором обязательств, в котором я отказываюсь от каких либо претензий за причиненный мне ущерб в результате аварии, подстроенной Гордеевой Светой, ходатайствую перед ней в суде. А Гордеев Сергей в равных долях разрешает всё финансовые вопросы с Дмитрием Савицким по всем сделкам и договорам, что их связывают в данный момент.

Владимир с минуту сверлит меня странным изучающим взглядом.

– Твою ж мать, ты это серьёзно? Собралась шантажировать самого Гордеева? Я слышал ты отличница, так где же хоть одна извилина в твоей светлой умной головушке?

– Собралась, – огрызаюсь я. – И хочу это сделать юридически грамотно. То есть с твоей помощью.

– Так ты только помашешь перед ним красной тряпкой и усугубишь ситуацию.

– Я добавлю ему кучу головной боли, если подам заявление на его дочку. Ты как юрист должен это прекрасно понимать.

– В таком случае без меня…

– Жаль, я думала, ты не такой размазня и стоишь хотя бы мизинца своего брата, – говорю я презрительно. – Давай назад конверт, обращусь к более грамотным специалистам. А ты можешь продолжать обниматься с бутылкой на шее у Димы.

Тусклые серые глаза Владимира вмиг оживают, заблестев яростным блеском. Всё лучше, чем их пустота. Он швыряет мне конверт и рычит:

– Осторожнее, девочка. За это коротенькое знакомство с тобой, я уже дважды поборол желание двинуть по твоему ангельскому личику. И как только Дима терпит твой острый язык?

– Обычно он не обижается на правду, – огрызаюсь я, поднимаясь с лавочки, и собираюсь уйти.

Внимательно разглядываю племянницу Дмитрия. Девочка похожа на принцессу: розовощекая, с большими голубыми глазами, в прелестном жёлтом платьице. Её густые длинные рыжие волосы аккуратно забраны в усыпанную жемчужинами заколку. Девочка гладит карликовую игрунку, ласково обращаясь к ней «Китя» и пытается накормить её апельсином. Девочка ловит мой взгляд и смущается, отворачиваясь к папе.

– У тебя очаровательная дочь. Надеюсь, она будет похожа на Настю не только внешностью, – бросаю я Владимиру.

В какой-то момент я успеваю заметить боль в его глазах. Владимир отводит взгляд, сжимая челюсти и заставляя почувствовать себя первоклассной стервой. Чёрт, прикусить бы себе длинный язык!

Забегаю домой в подавленном состоянии. Не нужно было обращаться к брату Дмитрия. Человек уже несколько лет живёт без какой либо цели в жизни. Разве что напиться. И с чего я взяла, что он с радостью кинется мне помогать приструнить Гордеева? Разве ему сейчас плохо живётся?

Я много читала по поводу дела Светы на сайтах, на которых продолжали перемывать ей кости. Хорошие адвокаты повернули нынешнее состояние дел под условный срок. Я могу хорошенько подпортить Гордееву будущий в следующем месяце суд. Затянуть и осложнить дело. И если он не оставит Дмитрия в покое, я непременно это сделаю. Даже если Владимир уже успел на меня нажаловаться брату, это ничего не изменит.

Завариваю чай и устало плюхаюсь на кожаный диванчик. Укладываю некогда переломанную ногу на подушку. Снова отёк. Да и болит сегодня сильнее. Хорошо хоть Дмитрий не видит, иначе снова бы изворчался по поводу моей работы! На которой, кстати, после произошедших событий, ко мне кардинально меняют отношение. Благодаря статейкам в интернете не в худшую сторону, но излишняя любезность Беляева и другого вышестоящего руководства напрягает. Коллеги держатся со мной непривычно осторожно, будто боятся лишнего слова сболтнуть – мало ли, из-за приближенности к «высоким начальникам» у меня язык стал в три раза длиннее. Растираю ногу, прогоняя угрюмые мысли. Нужно подержать её на подушке, чтобы спал отёк. Я не пропускаю курсы реабилитации, разве что сегодня, но тут была уважительная причина. Странно, что Диме ещё не доложили, что его новая избранница безответственная прогульщица. А может и доложили, но у того и без меня куча проблем.

Получаю звонок от «Горячего и сладкого» только когда готовлюсь ко сну. Застываю с одеялом в руках и боюсь ответить. Что если он не одобрит мою затею с подачей заявления на Свету? Ведь это, с какой стороны не посмотри, ещё один нож в спину, возможно ещё длиннее, чем был до этого. Делаю глубокий вдох и всё же прикладываю телефон к уху.

– Привет.

– Привет, – слышу мягкий голос Дмитрия. – Как прошёл день?

– Как всегда в тоске по тебе, – кисло заявляю я.

За две недели я смогла увидеть моего любимого только один раз, а уже на следующий день он укатил в новую командировку. Благо в этот раз без Розы.

– Я вернусь в город в среду.

– Ооо… – всё что могу ответить я, а губы расплываются в счастливой улыбке.

Осталось потерпеть всего два дня и мой шикарный генеральный директор вернётся.

– Тогда в среду я приглашаю тебя на свидание, – вот и почему мой голос звенит как у преданного щенка, увидевшего хозяина?

Дьявол, поучиться бы мне сексуальным томным речам, что так заводят мужчин! Накрываю лоб рукой, корча глупую рожицу и падаю на кровать. Чуть понижаю голос, добавляя в него томные нотки:

– В семь часов тебя буду ждать я и потрясающий ужин…

Слышу его долгий выдох.

– Ужин может быть потрясающим, если ты будешь ждать меня за столом абсолютно голая и… готовая, – низким бархатом отвечает он.

Ух! Чувствую, как по спине проносится жаркая волна, а щеки краснеют далеко не от смущения. Машинально поглаживаю себя в предвкушении и закусываю губу, чтобы сдержать выдох и не выдать нахлынувшего волнения.

– Договорились… – голос предательски дрогнул.

Снова вздох.

– Чем занималась после работы? – внезапно меняет тему Дмитрий, будничным тоном.

Я подскакиваю на месте, трусливо сжавшись. Видимо братик всё же нажаловался! Или нет?

– Гуляла по парку.

Намёками не расколюсь, говори в лоб, дорогой.

– Ты пропустила сегодня процедуры.

– Совсем вылетело из головы, завтра наверстаю.

– Нельзя так относиться к своему здоровью, Катя! – и снова этот строгий тон, а где же низкий бархат, что будоражит мне кровь?

– Знаю-знаю. Обязательно поставлю себе напоминание! Нога не беспокоит вот я и расслабилась…

И как мне только не стыдно обманывать? Внезапно раздаётся мелодичный звонок в дверь. Удивленно поворачиваю голову к выходу из спальни в зал. Кого могло ко мне принести в десять часов вечера? Не спеша плетусь в прихожую и вглядываюсь в видео-глазок. Если бы в данный момент я не разговаривала с Дмитрием, подумала, что у моего порога находится он. Но нет. По ту сторону двери, облокотившись о стену, стоит его брат. Не знаю, слышал ли Дима дверной звонок, но говорить ему о визите брата в данный момент было бы глупо.

– Я перезвоню через пять минут, хорошо? – говорю я.

– Что-то случилось? – ровным голосом спрашивает он.

– Нет-нет, немного пролила чай на пол, нужно убрать…

Поспешно сбрасываю, наблюдая, как Владимир снова тянется к дверному звонку, и отворяю дверь. Он бросает на меня недовольный взгляд, бесцеремонно заваливается в дверной проём и минует прихожую.

– Эй! – возмущенно кричу я, спеша за ним следом.

Владимир целенаправленно идёт на кухню. Что за наглый кретин! Пьяный что ли? Вроде не шатается.

– Поздно для визитов уже!

Он небрежно впечатывает мне в грудь папку и плюхается в крутящийся высокий стул за барной стойкой.

– У тебя есть коньяк? – воодушевлённо спрашивает он.

– Есть чай, – отрезаю я. – Что это?

– Брачный договор… – кривая улыбочка у него получается точь-в-точь как у Дмитрия.

Вскидываю брови и раскрываю папку. Нижняя челюсть отпадает сама собой. Владимир составил договор, который я просила. Толстый, в двух экземплярах. Читать – не перечитать!

– Надо же, – протягиваю я удивленно. – И как же ты передумал?

Он лишь пожал плечами:

– Пораскинул мозгами, и решил, что может твоя идея и не настолько плоха. И если уж подставлять твою голову на отсечение, то уж вместе с моей.