Текст книги "Когда расцветает магнолия (СИ)"

Автор книги: Таша Лучик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава 3

Дверь перед ней распахнулась после первого же звонка. В проёме тут же возникла растрёпанная и раскрасневшаяся подруга детства. В уши ударил детский визг, смех, и топот, словно по Люськиной квартире носилось стадо милых слоников.

– Аккуратней там! – крикнула через плечо Люся, одновременно за рукав затаскивая в квартиру Диану. – Ну, чего ты там застыла, как соляной столб? Заходи давай!

Она, привстав на цыпочки, чмокнула Дину в щеку и отобрала у неё пакеты.

Стайка детишек высыпала из гостиной и набросилась на Диану с обнимашками и чмоками, едва не повалив на пол.

– Так, а ну, оставьте тётю Дину в покое! – генеральским тоном приказала Люська. – Потом беситься с ней будете. Дайте нам посплетничать сначала.

– Мама-монстрик! – двое младших открыто насмехались, строя рожицы.

– Я вам дам сейчас монстрика! – резко наклонившись, сняла тапок и замахнулась на ребятню.

Дети с хохотом бросились врассыпную. Довольная победой Люська вернула тапок на ногу и отправилась разбирать пакеты.

– Опять накупила всего... – ворчала она из кухни, пока Дина в коридоре стаскивала кроссовки. – Куда ты нагребла столько?! На месяц вперёд хватит.

– Ну, извини, подружка, – Дина прошла на кухню обняла подругу за плечи сзади. – Не могу я с пустыми руками в гости ходить. Да и ничего такого я там не набрала. Так, вкусняшки малышне.

Люся, тепло улыбнувшись, принялась хлопотать по кухне.

Детей Диана любила, но предпочитала, чтобы эти цветочки жизни росли в чужом саду. Например, вот, в Люськином. А она, как добрая фея, будет приходить к ним на праздники и устраивать для них всякие милые чудеса, или просто вот как сегодня, неожиданно нагрянуть с вкусняхами и играть с ними.

И подругу Дина тоже любила. Искренне, по-настоящему, как сестру.

Люська Пчелкина – существо крайне сумасбродное и взбалмошное. Но при этом на удивление незлобивое, жизнерадостное и забавное. Энергичное настолько, что никто не мог долго находиться рядом с ней. Наверное, именно поэтому в свои двадцать девять замужем Люська побывала целых пять раз, каждый раз уверяя, что в этот раз все, пока смерть не разлучит. Каждый из мужей оставлял ей на память по ребёнку и сбегал на свободу. Впрочем, Люся не печалилась. Она легко сходилась с мужчинами, и так же легко с ними расставалась. Примечательно, что со всеми своими пятью бывшими Люська сохранила дружеские отношения, они всегда поздравляли друг друга со всеми праздниками и никто ни на кого не держал камня за пазухой.

Сейчас же Люся была свободна и торжественно обещала, что навсегда – хватит с неё мужчин. Да и детей тоже хватит. С этой бы оравой хоть справиться. Дина на все эти обещания лишь скептически улыбалась – ну-ну, посмотрим, насколько тебя хватит в этот раз.

– Люсь, ты извини, я без звонка... – неловко начала Диана, помогая подруге раскладывать привезённые продукты.

Люська гневно сдула белокурую чёлку и схватила блестящее красное яблоко из пакета.

– Вот ещё раз ты мне такое скажешь! Я тебе врежу, серьёзно, – и уже мягче добавила. – Запомни раз и навсегда – ты пришла домой. А чтобы прийти домой не нужно разрешение. Поняла?

Дина почувствовала, что к глазам подступают слезы. Так тепло стало где-то глубоко внутри, в самом укромном уголке сердца.

– Спасибо. – только и смогла тихо выговорить она.

Люся уже как ни в чем не бывало тонко строгала привезённые подружкой сыровяленую колбаску и сыр.

– Рассказывай. Что случилось? – через плечо подбодрила она, с удовольствием отправляя в рот тонюсенький, почти прозрачный, кусочек колбасы.

– Я Гришку выгнала, – без предисловий перешла к сути Дина.

Внезапный Люськин визг заставил её подскочить на стуле.

– Что? Таракан?! Паук?! – не понимая, она глазами шарила по кухне, пытаясь определить причину Люськиного ора.

Но Люська сама подпрыгнула к ней и, едва не задушив в объятиях, эмоционально чмокала её то в щеку, то куда-то в ухо.

– А-а-а-а-а! Моя ж ты хорошая!!! Давай цём! ещё раз! Ну, наконец-то...

В кухонную дверь просунулись любопытные мордашки:

– Мам, ты Машкин кактус нашла?

– На ловушку для призраков наступила?

– Нет, это, наверное, мама Витин дневник увидела...

– Так, ану брысь отсюда! Дайте нам с тётей Диной поговорить. Скоро на ужин позову, а пока давайте, кыш-кыш-кыш, мои цыплята. – замахала руками Люся, выпроваживая свой маленький цыганский табор из кухни.

Дина же, склонившись украдкой, посмотрела на стул, где обычно сидела подруга. Действительно, маленький декоративный кактус дожидался там Люськину тощую попу. Вот же проказники! Улыбнувшись, она схватила кактус и скорее переставила за шторку на подоконник. Когда справившаяся со своими цыплятам Люська вернулась к своему занятию, следы преступления были уже уничтожены.

– Так, о чем мы говорили?.. А! Ой, Дин! Ты серьёзно?! Не шутишь?

– Что тебе так весело, Люсь? – Диана и хотела бы обидеться на подругу, но обижаться на Люську у неё почему-то никогда не получалось. – Мне и так тяжело, а ты...

– Тяжело? – хмыкнула Люся, ставя тарелку с нарезкой на стол и принимаясь за овощи. – Сто пятнадцать кило скинула и тяжело?!

Дина хмуро посмотрела на подругу, не сразу уловив смысл её шутки. Но через пару секунд от души рассмеялась.

Люся, спрятав довольную улыбку, продолжала нарезать салатик.

– Ну, рассказывай, рассказывай. Я слушаю, – подбодрила она подругу.

– Давай помогу что-нибудь, – Дина протянула руки, чтобы взять доску и нож.

Но Люся локтем аккуратно отодвинула её руки.

– Кыш! Я сама! Отдыхай. И рассказывай.

Вздохнув, Дина выложила подруге всю свою семейную драму. Вот чем владела Люська в совершенстве, так это умением быть внимательным и деликатным слушателем.

– Как вспоминаю все это, все что он мне наговорил... – Дина стукнула ладошкой по краю стола. – Убить его хочется!

Люся молча отложила маленький ножичек, которым нарезала помидор, и вытащив из холодильника большую ярко-жёлтую круглую дыню, извлекла из подставки огромный кухонный нож, положила все это перед Диной. И сложив руки на груди, выжидательно посмотрела на подругу.

Дина, не понимая сути, переводила растерянный взгляд с подруги на дыню и обратно. Та кивком головы снова указала на дыню и нож.

– Что?! – не выдержала Дина.

– Представь, что это – Гринкина голова.

Диана снова прыснула.

– Ты сумасшедшая!

– А ты только сейчас это заметила? Режь давай! Дыньку.

Диана, все ещё улыбаясь, взяла нож.

– Ты бы мне ещё топорик для мяса дала!

– Ну, извини. Нет топорика. Последний бывший прихватил с собой. Надо истребовать назад.

Усмехнувшись, Дина принялась за дело. И неожиданно для себя вдруг вошла в раж, с наслаждением нарезая ароматную медовую мякоть на аккуратные полоски.

– Хорошая дынька! – сказала она, покончив с этим заданием. – И семечек мало.

– Ну! Я ж говорю: Гринкина башка! – констатировала факт Люся. – Большая, а мозгов – мало.

Подруги расхохотались.

Ужин выдался чудесный. Посмотрели все вместе какой-то душевный семейный фильм, потом мультик про монстров. Побесились с детьми, искупали всех по очереди.

– Эй, ты чего опять загрустила? – Люся легонько толкнула подругу в бок, когда они, уложив ребятню спать, вдвоём мыли посуду.

– Да так... – негромко ответила Дина, вытирая стаканы. – Хорошо у тебя, Люсь. Даже уходить не хочется...

– Так кто же тебя отпустит?! – Люся удивлённо взглянула на неё через плечо. – Сейчас вот домоем, сделаем себе кофе и пойдём ко мне, будем валяться в кровати, киношки смотреть и обсуждать, как в детстве, помнишь?

Соблазн был слишком велик. Но Дина покачала головой:

– Нет. Надо домой. Гришкины вещи выкинуть пораньше и на работу уйти, чтоб не столкнуться с ним. Не хочу его видеть.

Люську снова осенила гениальная идея.

– Дин, а хочешь, отомстим ему? Может, заговор найдём, чтоб у него корнишон отсох?

Дина вновь непонимающе воззрилась на подругу.

– Ну-у-у... – Люся многозначительно посмотрела вниз.

Дину скрутило пополам от смеха, нащупав ногой стул, она неуклюже опустилась на него и, вытирая выступившие слезы полотенцем, задыхаясь, сказала:

– Ох, Люська, ты точно сумасшедшая! Ты забыла, что ведьма ты не настоящая?!

– Зато я быстро учусь! – подмигнула Люся.

В тот вечер Диана всё-таки осталась у Люськи с ночёвкой, решив просто встать утром пораньше и успеть выкинуть Гришкины чемоданы за ворота до его прихода. Правда, пить кофе, глядя фильмы не получилось – только её голова коснулась подушки, как стало вдруг так хорошо и спокойно, что уже ничего не хотелось. Думать тоже не хотелось. Даже Гришку убивать больше не хотелось. И она заснула спокойным, глубоким сном.

Глава 4

– Как ты попал в группу? – негромко спросила Амелия.

Они сидели в тёмной гостиной Дианы в полнейшей тишине, от которой начинало звенеть в ушах. Хозяйка, кажется, домой не торопилась и она решила завести беседу со своим коллегой по несчастью. Как-никак, работать в паре им предстоит неопределённое время. И познакомиться поближе не помешает.

Марк ответил не сразу. Сидел, глядя куда-то в пустоту перед собой, и хрустел пальцами.

– Я родился, как принято говорить, с золотой ложечкой во рту. – негромко начал он. Родители мои и их предки были очень богаты. Но я никогда не интересовался, каким способом они получили свои состояния. Мне это было без надобности. У меня было все – и это было главное. Как ты уже, наверное, догадываешься, я был ребёнком очень избалованным. Хотя ничего странного в этом нет. Я был единственным ребёнком в семье и всё внимание, вся любовь лавиной обрушились на меня. Только пошли не во благо. Я с самого раннего детства был уже отпетым. Безнаказанно издевался над нашей прислугой, учителя в школе заискивали предо мной, боясь даже голос повысить – ведь сразу придёт моя маман, и после её разговора с директором учителя вышвырнут с работы. Опьянённый свободой и вседозволенностью, я потерял всякие тормоза. Рано пристрастился к выпивке, начал баловаться наркотиками. Первым обратил внимание на моё поведение дед. Сделал замечание родителям, но те лишь отмахнулись, мол, брось, папа, все мы были молоды, и все творили глупости. И вот однажды случилось то, что и должно было случиться. Ближе к рассвету я возвращался из клуба. Нужно ли говорить, что вместо крови по венам у меня текла концентрированная смесь всего вредного и запрещённого. Я всегда любил экстрим, а в таком состоянии… В общем, гнал я на запредельной скорости. Хорошо хоть, что в этот час трасса была пустынной. И вдруг как из ниоткуда вынырнула прямо передо мной на дороге собака. Обычная беспородная дворняга. Испуганная и ослеплённая светом фар, она замерла посреди шоссе и не могла сдвинуться с места. И… – Марк закусил губу. В глазах его появился влажный блеск. И голос дрогнул, когда он продолжил: – Ты не поверишь, но мне вдруг стало так жаль эту собаку! Я, который никогда никого не жалел… Пожалел бездомного пса…

Он шумно вздохнул.

– В общем, я вывернул руль, и моя спортивная крутая тачка полетела в овраг, словно консервная банка.

Амелия придвинулась чуть ближе и сочувственно сжала его руку в своих маленьких ладошках. Марк поднял на неё взгляд и с благодарностью улыбнулся.

– Очнулся я в каком-то полутёмном коридоре со множеством дверей. Коридор, казалось, был бесконечным, словно подземный тоннель. Я не знаю, сколько я бродил по нему, иногда из любопытства толкая ту или иную дверь. Но все они были заперты и из-за них не доносилось ни звука. Я пребывал в полной растерянности и меня уже порядком начинала раздражать эта ситуация. “Эй!” – крикнул я, в надежде, что, может быть, кто-то услышит меня, выглянет в этот странный коридор и сможет дать мне хоть толику понимания, что вообще, черт возьми, происходит. Но мой собственный голос лишь оттолкнулся эхом от серых стен и постепенно стих где-то в невидимой пустоте этой пещеры с дверями. Я почувствовал, как на лбу выступил холодный пот. Меня охватила паника. И, когда я понимал, что нахожусь на грани безумия, в этот самый момент одна их дверей внезапно распахнулась. Яркий свет на миг ослепил меня. Я снова вспомнил ту собаку на дороге. Подумал о том, как хорошо всё-таки, что я её не сбил... “Входи!” – услышал я чей-то зычный голос из двери и, прикрыв глаза ладонью, шагнул в комнату.

– И что же ты увидел в комнате? – с нетерпением спросила Амелия, не выпуская красивую руку парня из своих.

– Я оказался как будто... в зале суда! – он пожал плечами. – Да, я понимаю, что это нелепо звучит, но... Там за одним столом сидел такой почтённого вида человек в такой ослепительно-белой мантии, что было больно глазам. Слева стояли два стола поменьше, за которыми сидели ещё двое мужчин в практически одинаковых серых костюмах. Справа вдоль стены стояла длинная скамья, на которой сидели какие-то люди, среди них были как мужчины, так и женщины. В центре комнаты находилась трибуна, на которую и указал мне человек в мантии, приглашая пройти за неё. Когда я занял своё место, он посмотрел на меня в упор и провозгласил:

“Итак, рассмотрев дело, комиссия пришла к выводу, что Марк Соколовский не достоин открыть дверь в Царствие Небесное. Однако, учитывая то, что в последние минуты своего пребывания в Царствии Земном, он совершил благое дело, искренне и самоотверженно спасая живое существо. Комиссией установлено, что молодой человек действовал осознанно, зная, что спасение животного может стоить жизни ему самому. Исходя из этого, открытие двери в Царствие Подземное комиссия считает несправедливым наказанием за все деяния этого человека в прошлом. Учитывая все установленные обстоятельства, комиссия выносит вердикт: отправить Марка Соколовского в “группу испытываемых” для возможности им реализовать все свои истинные наклонности на срок, который будет определён в зависимости от его действий. После чего комиссия соберётся повторно для вынесения окончательного решения.”

И всё. Дальше ко мне подошёл человек, чем-то напоминающий клерка, и проводил меня по коридору к другой двери. Он толкнул дверь и жестом пригласил меня пройти в комнату. Я вошёл и дверь тут же захлопнулась за моей спиной. А в комнате уже были ты и этот старик.

– Наставник. – с улыбкой поправила девушка.

– Да, наставник. – кивнул Марк. – А ты? Как ты попала в группу испытуемых?

Улыбка сошла с прекрасного личика Амелии. Парень, заметив это, поспешно проговорил:

– Если тебя слишком тяжело – не рассказывай. Это теперь не столь важно...

– Нет. – решительно ответила она. – Я первая спросила, и ты рассказал. Я тоже хочу с тобой поделиться.

– Хорошо. – ободряюще кивнул молодой человек.

– Моя семья никогда не была богата. – начала Амелия свой рассказ. – Родилась я в семье музыкантов. Все они играли в одном оркестре. Дедушка был превосходным флейтистом, бабушка, мама и папа – скрипачами. С папиной стороны родственников я не знала папа – был сиротой и вырос в детском доме. Я всегда была хорошей девочкой. Любила весь мир открытой душой, верила в чудеса и любовь. Мечтала, что однажды встречу прекрасного принца и буду жить в сказке.

Это признание заставило Марка улыбнуться.

– Но, пожалуй, я была слишком наивна для того мира... – вздохнула девушка. – Конечно же, я должна была продолжить нашу музыкальную династию и с ранних лет я училась игре на скрипке. Но когда пришло время поступать в консерваторию... – на её длинных ресницах заблестели слёзы. – Я провалила вступительные экзамены. Я не оправдала надежд своих родителей, бабушки и дедушки, которые столько сил вложили в моё образование и так верили в меня... В тот день я не пошла домой. Бродила по тёмным городским улицам, на безлюдной набережной. А затем... Уже на рассвете... На меня будто наваждение нашло. Я как во сне поднялась на мост и шагнула с него в пустоту.

Худенькие плечики Амелии задрожали и Марк, осторожно обняв её, прижал к себе

– А дальше – всё так же, как у тебя: коридор, комиссия, наставник... Только в Царствие Небесное дорога мне была закрыта из-за того, что я сама лишила себя жизни.

– Получается, мы покинули Царствие Земное в один день в одно и то-же время?

Девушка посмотрела на него своими огромными фиалково-синими глазами:

– Не знаю. Наверное...

Марк вздохнул, и успокаивающе погладил её плечо.

За разговором они и не заметили, что за окнами зарождался новый рассвет.

Какое-то время они сидели так, обнявшись, и молчали.

Скрежет ключа в замочной скважине заставил их повернуть головы к двери.

– Кажется, наша подопечная пришла... – немного огорчённо, что их уединение нарушено, проговорил Марк.

***

Дверь открылась и в прихожую вошла маленькая худенькая женщина, чей силуэт едва можно было смутно различить в свете фонаря, лучом падающего в окно. Но она щёлкнула выключателем и вспыхнувший яркий свет выхватил из темноты небольшую комнатку прихожей и нагромождённые чемоданы в углу.

– Но это не она... – удивлённо сказала Амелия.

Женщина достала из кармана коротенькой курточки маленький свёрток и открыв один из чемоданов стала посыпать его содержимое каким-то порошком из свёртка, приговаривая что-то так тихо, что они не смогли разобрать слов.

Затем она начала вытаскивать тяжёлые чемоданы и коробки на улицу, складывая их у калитки хаотичной горкой.

Наблюдавшие эту картину Амелия и Марк подошли поближе. Посетительница, справившись со своей задачей, вынула из заднего кармана джинсов небольшую склянку начала обрызгивать вещи какой-то жидкостью, все так же что-то бормоча под нос. Затем развернула свёрток, остатки порошка рассыпала по этой горке, а сам свёрток подожгла зажигалкой и ходила вокруг, окуривая чемоданы изменщика Гришки.

– Что она делает? – с любопытством спросил Марк.

– Точно не знаю, – с задумчивой улыбкой ответила Амелия. – Но думаю, что это какая-то магия.

Марк тихо сдавленно хохотнул.

– Смотри, смотри! – девушка потянула его за рукав.

Женщина, негромко завывая, ходила вокруг вещей, и тыкала кукиш, плюя через левое плечо.

– Ну и кадр!.. – смеясь, проговорил юноша. – Интересно, кто это?

– Видимо, это и есть та самая Люська! – ответила девушка, и парень с радостью отметил прозвучавшие в её голосе весёлые нотки.

А Люська, завершив свой ритуал, вернулась в дом, погасила свет, заперла дверь и калитку и, не оглядываясь, поспешила обратно домой.

Глава 5

Покончив с наведением порчи на несчастного Гришку, довольная собой Люся вернулась домой. Придержала дверь, чтобы не хлопнула и, сняв ботинки и куртку, на цыпочках прокралась на собственную кухню – ещё следы надо замести, пока не проснулась подружка или кто-то из любимых чад не захотел водички или пи-пи.

Ясное дело, что с такой бурной личной жизнью образование Люся не получила. Сразу после школы выскочила замуж за соседа, который был на год старше, потом на свет появилась Маша, потом развод. А потом... И понеслось! Люська уже даже фамилии двух последних мужей брать не захотела – она их попросту забывала. И решила: что там ни ждёт её впереди, до конца дней своих останется она Пчелкиной.

Все бывшие мужья оказались на редкость добросовестными, алименты платили исправно. Но кому же помешает дополнительный источник дохода? Да и скучно было Люське сидеть дома с мелкими денно и нощно. Достала она как-то из ящика старую, но красивую и неплохо сохранившуюся, надо сказать, прабабкину колоду карт таро и... стала потомственной гадалкой Люсиндой. Творческий псевдоним позаимствовала у одной из героинь знойного бразильского сериала, от которых она была без ума.

Ну, а дальше если есть спрос, значит, должно быть и предложение. Все, как в Динкиных учебниках по экономике. И когда клиенты после гадания, осторожно спрашивали, не оказывает ли госпожа Люсинда другие виды услуг, Люська терзалась сомнениями недолго. Благо в интернете полным-полно информации про всевозможные порчи, обряды, целительства, заговоры, амулеты, обереги. И, подковавшись как следует, теперь уже потомственная колдунья принялась за дело с новым энтузиазмом.

И нет. Совесть её спала спокойно. Ведь если её клиенты хотят быть обманутыми – сами виноваты. В конце концов, не она их находила, а они её. Да и откажись она, все равно ведь не угомонятся, найдут того, кто в конечном итоге всё равно их облапошит. Так что какая разница? Да никакой.

Но к своему сегодняшнему ритуалу Люська подошла серьёзно. Прям вот всю душу вложила. Соли Грише в чемодан насыпала, чтоб не ходил больше в дом Дины, водой полила заговорённой, отворотной, чтоб если вдруг всё же надумает вернуться – подруге он противней бородавчатой жабы сделался. Бумажку с заговором сожгла, как полагалось, всё по предписаниям.

Так что должно сработать

Колдунья Люсинда собрала свечи со стола, протёрла стол.

И тут... Ах, ты ж, ёжкин кот! Про корнишон-то ведь совсем забыла! Люська покусала губу от досады. Потом, поразмыслив, махнула рукой. Ладно, дескать. Пусть живёт. Пока.

Ну, вот, вроде все прибрала. Окинув взглядом кухню и оставшись довольной, Люська достала из холодильника творог, поставила чайник на плиту. Подруга ранняя пташка. Даже несмотря на то, что Люся тайком отключила будильник на её телефоне, все равно скоро проснётся – Диана всегда просыпалась с рассветом. Потому колдунья снова принялась “колдовать” на своей кухне.

Только успели как следует подрумяниться первые сырники, как на кухню с сонной улыбкой, потягиваясь на ходу, притопала Дина.

– Мммм! Сырнички! Обожаю!

Диана, обжигая пальцы и перебрасывая горячий сырник с ладони в ладонь, чмокнула подругу в щеку.

– Вкуснота!

– Сейчас кофе ещё налью. – с улыбкой сказала Люська.

– Тогда – вообще, не утро, а песня! Кстати! – подруга вдруг наиграно нахмурила брови. – Ты, случайно, не знаешь, почему это мой будильник не прозвенел?! Вот точно помню, что я его включала!

– А я – выключила! – Люська ловко поддела очередной румяный сырник лопаточкой и переложила на тарелку.

– Ну, Люсь!.. – немного обиженно протянула Дина. Немного, потому что в глубине души она была благодарна подруге за предоставленную возможность отоспаться. Только проблемы от этого не исчезли. – Я же хотела пораньше домой. Чтоб вещи Гришкины вынести…

– Вещи вынесены! – гордо заявила Люся, ставя перед ней кружку дымящегося ароматного кофе. – Только за калитку выбрасывать не стала – растянут ведь, а Гришка-истеричка визг поднимет на всю округу. Тебе оно надо? Ну вот, и я так подумала. Сложила все возле калитки, но во дворе. Придёт, заберёт.

Дина смотрела на подругу с удивлением и восхищением. Иногда это чудо могло поразить и здравомыслием!

– Так что, вноси коррективы в свои планы на день. – довольная собой Люсинда просияла улыбкой.

Дина вдруг погрустнела, но решительно сказала:

– Сначала пойду на развод подам. А потом – на работу.

– Я с тобой! – бодро заявила Люся. – Сейчас только этих малышей-карандашей в школу-садик соберу.

У Дины голова пошла кругом от всех этих сборов: беготня, визги, рёв, Люськины крики… Представив себе, что в этой квартире каждое утро – такое, она невольно улыбнулась. Скучать Люське явно не приходится. Но всё же сама она любили тишину и уединение. Хотя побыть одной удавалось крайне редко.

Доставив «карандашей» по пунктам назначения, подруги отправились прямиком в районный ЗАГС. Затем, когда Дина с облегчённым вздохом подписала, наконец, заявление о разводе, они бодро вышли на улицу и обнявшись на прощание, разделились. Дина на работу, Люся – домой к своей кухне, швабре и стиральной машине.

День прошёл как обычно. В суматохе, в ссорах с подвыпившими слесарями, в заключениях договоров, в выездах на места поломок двух грузовиков и оказании помощи застрявшим водителям.

Когда Дина наконец добралась домой, на город уже лёгкой лиловой вуалью опустились ранние сентябрьские сумерки. Чемоданов и коробок у калитки уже не было. И Диана одновременно почувствовала и облегчение, и грусть.

Почему всё закончилось именно так? Ведь они любили друг друга. У них были общие мечты, планы. Куда всё это ушло? И почему? Чего не хватало Грише? А, может быть, он всё же прав: не уделяла она ему должного внимания и заботы? Но как бы тогда они жили, если бы она оставила работу и стала няней компьютерного гения?

Диана тряхнула головой, отгоняя все эти мысли. Она знала, что простить не сможет. А, значит, жить как будто ничего не случилось с Гришей, не выйдет. Поэтому и жалеть ни о чем не стоит.

Приготовив себе нехитрый ужин и приняв душ, она поужинала перед телевизором и легла в постель.

И тут случилось то, что никогда с ней ещё не случалось. К ней пришла бессонница.

Если раньше уставшая за день Диана падала и моментально отключалась, то теперь сон не хотел приходить ни за что. Она лежала на широкой кровати, ставшей вдруг слишком большой, и печально смотрела на Гришкину подушку. Не слышно было его храпа, его забавного кряхтения, когда он переворачивался на бок. Не закидывал на неё ногу во сне, не сгребал в охапку, прижимая к себе так, что нечем было дышать, зато становилось так тепло и уютно…

«Может, зря вот так, сгоряча?.. – робко шепнул внутренний голос. – Может, всё-таки простить? Позвонить, вернуть обратно… Все ведь совершают ошибки…»

Но перед мысленным взором снова вставали фотографии в стареньком смартфоне Васи. И в сердце зрела, нет, не обида, а твёрдая уверенность в правильности принятого решения. Предавший однажды обязательно предаст снова. А перспектива пережить это все заново ей вовсе не улыбалась. всё-таки, нужно иметь гордость и уважать в первую очередь саму себя. Иначе потом стыдно будет смотреть в зеркало – ведь там будет вечно отражаться женщина с немым укором в глазах. Женщина, которую ты предала сама. Так чего же ждать от Гриши, от других людей?..

За окнами забрезжил нерешительный рассвет. Взглянув на светящееся в сумраке табло часов, Диана сделала несколько глубоких вдохов, встала и начала застилать постель. Вчера повезло побыть одно утро королевой, позавтракать кофе и сырниками, приготовленными не тобою самой. Сегодня всё. Сама. Сама.

Впрочем, как и всегда…