Текст книги "Плутыш, или не дня без озорства"

Автор книги: Тамара Крюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

ГЛАВА 10
ЧУДОВИЩЕ

Сегодня Агата вертелась перед зеркалом не просто так, а для дела. Она долго-долго разглядывала себя со всех сторон, а потом наконец сказала:

– Все-таки я очень красивая. Просто прелесть, какая хорошенькая!

– Чего это ты себя нахваливаешь? – Бабушка поглядела на нее поверх очков.

– Потому что Светкина бабушка врет, – ни с того ни с сего заявила Агата.

– Агата, что это за выражение "врет"? И вообще про взрослых так говорить нельзя.

– А как же про нее говорить, если она врет? – спросила Агата, глядя на бабушку невинными глазами.

– Светина бабушка неправду говорить не станет, – ответила бабушка тоном, не терпящим возражений.

– Еще как станет. Она про меня сказала, что я – настоящее чудовище. А разве чудовища такие бывают?

– Боюсь, что иногда ты действительно бываешь настоящим чудовищем, вздохнула бабушка.

– Как это? – недоверчиво спросила Агата.

– Человек красив своими делами, когда от него людям польза есть. А кто во вред живет, тому и чудовищем стать недолго.

– Всамделишным? – От страха у Агаты округлились глаза.

– А как же. Так что прежде чем дело делать, подумай, какая из того польза выйдет, – посоветовала бабушка и пошла хлопотать по хозяйству, оставив Агату наедине с грустными размышлениями. Кому же хочется стать чудовищем? Но иногда так трудно угадать, что из твоего поступка получится.

"Лучше уж вообще никак не поступать, чем стать чудовищем, – решила Агата и уселась на диван. – Вот назло Светкиной бабушке всю жизнь так просижу, – сказала она себе. – Целый год ничегошеньки делать не буду".

Посидев пару минут, Агата поерзала на диване, почесала коленку и, с тоской глядя в окно, понуро добавила: "Всю неделю буду сидеть и скучать… до самого сегодняшнего вечера".

– Ой, что это с тобой? На тебя страшно смотреть! – вдруг услышала она знакомый голосок. На диванной подушке сидел плутыш и с интересом разглядывал Агату.

"Неужели превратилась?! – испугалась Агата и бросилась к зеркалу. Нет. Девочка как девочка и никакое не чудовище". Агата с вызовом повернулась к Тришке:

– Чего это тебе на меня страшно смотреть?

– Мне всегда страшно смотреть на скучающих детей.

– А-а-а… А я думала, что я в чудовище превратилась. Знаешь, оказывается, я иногда в него превращаюсь, – по секрету шепотом призналась Агата.

– Вот здорово! Тогда превращайся скорей, пойдем на улицу людей пугать, – предложил Тришка.

– Ишь какой хитренький, а вдруг я обратно превратиться не смогу? Что же мне так и ходить чудовищем? – возразила Агата.

– Ну, тогда не превращайся, – милостиво согласился Тришка.

– Легко сказать, не превращайся. Для этого надо пользу приносить, развела руками Агата.

– Что бы ты без меня делала! – воскликнул плутыш. – Я тебе живо полезное занятие найду. Со мной не пропадешь, – пообещал он. Тришка по-хозяйски огляделся, ухватился за штору, раскачался на ней и одним прыжком оказался возле ящика с игрушками.

– Посмотрим, что тут у тебя в хозяйстве! – сказал он и начал одну за другой выкидывать из ящика игрушки: собачек, зайчат, слоников, кубики, кукол… Агата с интересом наблюдала за ним, пока наконец ящик не опустел и Тришка, отряхнув ладошки, не сказал: Так я и думал, ничего подходящего.

Агата оглядела комнату. На полу был целый игрушечный магазин. Она и сама частенько разбрасывала игрушки, но чтобы кто-то другой за нее расстарался – это уж чересчур!

– Ты зачем игрушки разбросал? Какая от этого польза? – недовольно спросила она.

– Пользы, конечно, никакой, – плутыш задумчиво почесал за ухом кисточкой хвоста, а потом бодро добавил: – Но у нас еще все впереди. Мы только начали. Дай срок, мы себя еще покажем!

– Ишь ты какой! Ты все разбросал, а мне за это влетит, – рассердилась Агата.

Но Тришка ее не слушал. Он высунул носишко в коридор и, поманив Агату, захихикал:

– За что это тебе влетит? Пускай твоя бабушка сама вещи не разбрасывает.

– Ты что? Бабушка никогда ничего не разбрасывает. Она только и делает, что за нами убирает, – возразила Агата.

– Как бы не так! Сама посмотри.

Агата выглянула в коридор. Бабушка стояла возле бельевой корзины и, вытаскивая из нее белье, бросала его в разные кучи, отделяя белое от цветного.

– Это бабушка белье сортирует. Она всегда так перед стиркой делает, объяснила Агата Тришке.

– А зачем?

– Не знаю, – пожала плечами Агата.

– А я знаю. Взрослым тоже иногда хочется чего-нибудь поразбрасывать, но они называют это "сортировать".

К этому времени бабушка, видно, вдоволь наразбрасывалась. Загрузив часть белья в машину, она убрала остальное в корзину, засыпала в машину порошок и… тут зазвонил телефон.

Стоило бабушке уйти в гостиную, Тришка мигом прошмыгнул в ванную. Агата – за ним.

– Так-так-так, – сказал плутыш, возбужденно потирая ладошки. – Кажется, сейчас начнем приносить пользу. – Он вскочил на бельевую корзину, сунул в нее свой нос, покопался там и радостно воскликнул: – Ура! Нашел! Вот она, польза!

– Это папины джинсы. Какая от них польза? – разочарованно сказала Агата.

– Ты только посмотри, какие они грязные. Просто загляденье! – восхищался Тришка.

– Это потому, что папа в них на огороде работал, – сказала Агата.

– Вот мы их и постираем. Сразу двойная польза будет: и папа обрадуется, и бабушка, ей же потом меньше стирать придется.

Принести пользу, да еще двойную, было очень заманчиво, и Агата, недолго думая, сунула папины джинсы в машину, где уже лежали скатерти.

Тришка подскочил к машине.

– Ого! Тут места много. Можно еще чего-нибудь постирать, – разошелся он, но постирать еще чего-нибудь они не успели. Бабушка закончила разговор, и Агата с Тришкой бросились в комнату. Через щелочку в двери они наблюдали, как бабушка прошла в ванную, закрыла машину и включила ее.

Теперь, когда оказалось, что приносить пользу совсем нетрудно, Агата горела желанием творить добро, но Тришка, оглядевшись, сказал:

– Дома много пользы не принесешь. Нам размах нужен.

– Может, на улицу пойдем? Пусть всему двору польза будет, – воодушевилась Агата. – Тогда Светкина бабушка не скажет, что я чудовище.

– Хорошо! Если понадоблюсь – появлюсь, – сказал Тришка и по обыкновению исчез.

Через минуту Агата была во дворе. К подъезду подошла старушка с тяжелыми сумками. Агата помогла ей открыть дверь.

– Вот умница, – похвалила ее старушка. – Если б все дети такими уважительными были. Агата аж остолбенела от неожиданности. Что ни говори, а не часто взрослые желали, чтобы дети были такими, как она. Оказывается, стоит только захотеть и полезные дела возникают сами собой.

– Раз так, буду стоять тут и всем дверь открывать, – великодушно решила Агата.

– Скукота, – услышала она знакомый голосок. Тришка, по-обезьяньи свесившись на хвосте с дверной ручки, раскачивался, как маятник. – Руками каждый открыть дверь может. Вот если бы какой-нибудь механизм придумать для открывания дверей!

Тришка вскарабкался Агате на плечо и чтото зашептал ей на ухо.

Немного погодя Агата привязывала к дверной ручке веревку, которую позаимствовала из папиного ящика с инструментами.

К Агате подошел Алька.

– Чего это ты мастеришь? – небрежно спросил он.

– Автоматическую дверь, – объяснила Агата.

– Дашь дернуть?

– Дам. Только, чур, сначала я, – сказала Агата. Первым к двери подошел дядя Саша, Алькин сосед по площадке. Агата выждала, пока он подойдет поближе, потянула за веревку, и дверь, как в сказке, распахнулась. Дядя Саша посмотрел в сторону кустов, где сидели ребята, улыбнулся и зашел в подъезд.

– Как ты думаешь, он нас видел? – спросила Агата Альку.

– Факт, не видел. Оттуда ничего не видно, я проверял. Видала, как удивился! Давай, теперь моя очередь.

Алька открыл дверь какой-то влюбленной парочке. У него тоже здорово получилось.

Вдруг дверь открылась безо всякого автомата, и из подъезда вышла Светка-ябеда собственной персоной. Светка прошла по дорожке и, увидев за кустами ребят, подошла к ним.

– Чего это вы тут делаете? – с любопытством спросила она.

– Чегочку с маслом, – съязвила Агата и важно добавила: – Двери автоматические, не видишь, что ли?

К подъезду подошел старичок, и Агата так потянула за веревку, что Светке стало завидно.

– Ой, а можно мне? – попросила она.

– Нет. Этому еще учиться надо. Ты думаешь, это очень легко, что ли? сказала Агата.

– Вот именно, – поддакнул Алька, которому не хотелось уступать свою очередь.

– Я постараюсь. Вот увидите. Ну один разочек, – взмолилась Светка.

– Ладно, так и быть, – смилостивилась Агата, окончательно позабыв все свои обиды и Светкины грехи.

– За жвачку, – вставил Алька, который считал, что во всем надо уметь найти выгоду. Через пять минут Агата с Алькой жевали и оделенную пополам жвачку, а Светка держала в руках заветную веревку.

Как назло никого не было. Светка даже забеспокоилась, а вдруг больше никто-никто не придет, но тут на ее счастье на дорожке появился дяденька с сумкой. Светка уже было потянула за веревку, но Агата посоветовала ей:

– Так рано не тяни, а то он нас заметит. Подожди, пока поближе подойдет.

И Светка подождала. Спохватилась она, когда дяденька был уже возле самой двери. Светка изо всех сил рванула веревку. Дверь распахнулась и припечатала не ожидавшего подвоха дяденьку. Он потерял равновесие и уселся на землю, выронив сумку. Несколько яиц выкатились из пакета и глазуньей растеклись по асфальту. От страха Светка выпустила из рук веревку, пружина сработала, дверь с грохотом захлопнулась, и тут раздался вопль!.. Сомнений не было. Это была Светкина бабушка. Она, как ошпаренная, выскочила из подъезда, одной рукой потирая лоб, а другой потрясая в воздухе. Кто же знал, что именно в этот момент ей вздумается выходить из дома!

Светка с ревом выскочила из кустов.

– Бабушка, я не хотела. Это Агата сказала, надо дергать, когда дядя близко подойдет.

– Опять эта Агата! – кричала Светкина бабушка, – Проходу от нее нет! Сколько раз я тебе говорила, не играй с ней. По ней давно милиция плачет. Чисто чудовище!

Страшное подозрение шевельнулось в Агате. Она обернулась к Альке, чтобы спросить, не превратилась ли она в чудовище, но того и след простыл.

"Наверно, он меня испугался", – с ужасом подумала Агата.

Подгоняемая страшной мыслью, она пулей выскочила из кустов, промчалась мимо кричащих взрослых и зареванной Светки и юркнула в подъезд. Не переводя дыхания Агата взбежала на свой этаж и нажала на кнопку звонка. В ее душе еще теплилась надежда, что все обойдется.

Бабушка открыла дверь и запричитала:

– Светина бабушка права! Чудовище ты и есть!

Душа Агаты ушла в пятки. Значит, все-таки превратилась!

Бабушка схватила Агату за руку и потащила в ванную.

– Что это такое? – строго спросила она, потрясая перед ней тряпкой.

– Какая-то грязная тряпка, – пролепетало маленькое несчастное чудовище.

– Нет, это не какая-то, а наша. И не грязная, а чистая, и не тряпка, а скатерть, кстати, самая новая, – возмущалась бабушка.

Она за ухо подвела Агату к стиральной машине и вытащила оттуда папины джинсы.

– Кто это в машину засунул? – грозно спросила она.

Агата не понимала, при чем тут скатерти и джинсы. Она была несчастна так, как может быть несчастна только девочка, превратившаяся в настоящее чудовище. Агата не выдержала и разревелась. На этот раз слезы не тронули бабушку.

– Это прямо нарочно не придумаешь, что вытворяет! Все дети как дети, а эта – то дома набезобразничает, то на улице что-нибудь отчебучит! Стыдно во дворе появляться, не одно – так другое! Как будто плутыш ее подначивает – ни дня без подвига!

– Бабуленька, он меня точно подначивает, – всхлипывала Агата. – Теперь я навсегда чудовищем останусь, да?

– Это по твоему поведению будет видно, – сурово сказала бабушка, отвела Агату в комнату и, поставив в угол, добавила: – Сегодня ты наказана до самого вечера.

Агата осталась одна. Она на цыпочках вышла из угла, подошла к зеркалу и робко заглянула в него. На нее смотрела зеленоглазая, кудрявая девочка, хорошенькая, хотя и ужасно заплаканная. Агата вздохнула с облегчением и вытерла кулаками слезы, размазав их по щекам. Значит, на этот раз все обошлось.

Тут Агата услышала шорох за портьерой. Она тряхнула ее, и из складок выкатился Тришка.

– Эй-эй, полегче, – сказал он и пристально поглядел на Агату. – Чего это ты тут сырость разводишь?

– Я в чудовище превратилась, в самое настоящее. Знаешь, как я испугалась? Хорошо еще, что потом превратилась обратно.

– Эх, лучше бы ты осталась чудовищем! Мы бы на улицу пошли народ пугать, – мечтательно произнес плутыш.

Агата остолбенела от возмущения и обиды.

– Так вот ты, оказывается, какой?! Я-то думала, что ты мне помогаешь хорошей девочкой стать, а ты… а ты… Не хочу больше с тобой дружить.

– Чего это ты обиделась? – недоумевал Тришка.

– Ты хочешь, чтобы я чудовищем стала?!

– Так это ведь я просто так, для смеха, – оправдывался плутыш.

– Значит, пусть я буду чудовищем, а тебе смешно. Смешно, да?

– Ну, весело же поиграть в чудовище.

– Не хочу я с тобой играть. Уходи отсюда. Это моя комната.

– Ладно, я потом приду, – сказал Тришка.

– Никогда не приходи. Я больше с тобой не играю, вот! Уходи насовсем!

– Как же ты сможешь без меня доказать, что ты самая хорошая девочка? – недоуменно пожал плечами плутыш, все еще не веря, что его прогоняют.

– Без тебя я это еще лучше докажу, – заявила Агата.

Тришка вздохнул и, поджав хвостик, медленно побрел к двери. Он шел, останавливаясь и оглядываясь на каждом шагу, в надежде, что Агата позовет его, но она нарочно отвернулась в угол. И Тришка ушел. Дверь за ним тихонько затворилась, и никто-никто не видел, как он вышел из дома и куда направился потом.

ГЛАВА 11
САМАЯ ЛУЧШАЯ ДЕВОЧКА

На следующее утро Агата проснулась послушной девочкой. Она ничего не натворила ни утром, ни днем, ни даже вечером. Бабушка не могла нарадоваться. Следующий день прошел так же, как и предыдущий, и бабушка была озадачена произошедшей в Агате переменой. На третий день бабушка не на шутку заволновалась. Она потрогала Агатин лоб, спросила, не болит ли у нее что, и на всякий случай напоила ее чаем с малиновым вареньем. Агата очень любила малиновое варенье, но почему-то оно показалось ей не таким вкусным как всегда.

Агату ничто не радовало – ей было скучно. Она вспомнила веселого и озорного Тришку, который был мастер придумывать всякие шалости. Вот уж с кем не соскучишься!

"Сейчас возьму и расшалюсь сама безо всякого плутыша", – решила Агата, но ничего интересного на ум не приходило. Даже кататься на бабушкиной кровати или краситься маминой губной помадой не хотелось. "Так уж странно устроен человек: когда хочешь быть послушным – в голову то и дело лезут всякие шалости, а когда раз в жизни решишь поозорничать – становишься такой паинькой, хуже Светки", – вздохнула Агата. Раньше она и думать не думала о Тришке, а теперь все в доме напоминало ей об этом маленьком озорнике.

Чтобы забыть о плутыше, Агата решила пойти во двор. Никогда еще ей не было так грустно и одиноко, но играть не хотелось, и она обошла ребят стороной.

– Эй, Агата, ты куда? – окликнул ее Алька.

– Никуда, – огрызнулась Агата и побежала за дом, где у них с Алькой было потайное место, о котором не знал никто на свете. Она пробралась через густые заросли кустов сирени и села на кучу листьев, обхватив коленки руками.

"Неужели Тришка больше никогда не вернется?" – грустно подумала Агата. Вдруг кусты зашевелились. Агата с надеждой оглянулась, но это был Алька.

– Ты чего? – спросил он.

– Ничего. Что ты ко мне пристал? – ни с того ни с сего разозлилась Агата.

Алька оторопел. Такой он не видел Агату ни разу.

– Пойдем поиграем, – предложил он.

– Отстаньте от меня все. Никуда я не пойду, – отрезала Агата.

Алька скрылся за кустами, но скоро его веснушчатая рожица снова появилась между веток.

– А хочешь, я тебе жука дам, майского? За так! Только сегодня поймал, – щедро предложил он и протянул ей спичечный коробок, из которого слышалось заманчивое шуршание.

– Не хочу я никакого жука. Ничего не хочу, понятно? – крикнула Агата и отвернулась. Алька вылез из кустов, постоял минутку в недоумении, многозначительно повертел пальцем возле виска и сказал:

– Больная какая-то. Жука не хочет.

Дни казались Агате ужасно длинными. Ложась спать, она не могла сразу заснуть и глядела в потолок, слушая, как взрослые шепчутся в соседней комнате. Бабушка плакала и говорила, что Агата наверняка заболела чем-то ужасным. Раньше она была такая хорошая и живая девочка, а теперь сидит день-деньской нахохлившись, как старушечка. Мама предложила показать Агату хорошему доктору. А папа сказал, что Агата вообще была самым замечательным ребенком, какого только можно себе представить, а они были слишком строги к ней, и сами во всем виноваты. Кто бы мог подумать, что озорную и непослушную ее любили гораздо больше. Значит, Тришка и впрямь помог ей доказать, что она самая лучшая девочка, но теперь он никогда не узнает об этом, потому что она ни за что ни про что обидела его.

Вдруг Агате показалось, что за спинкой кровати промелькнула знакомая тень. Агата подскочила, но за кроватью никого не было. И тогда, уткнувшись в подушку, она тихонько заплакала.

Плакса-вакса слезы лей, Огороды все полей, Все сады и все поля – Будет мокрая земля.

Услышав дразнилку, Агата оглянулась. На подушке ссутулившись сидел плутыш.

– Тришка, ты вернулся! – воскликнула Агата.

– Да так, пробегал мимо, дай, думаю, загляну. А то ты тут без меня пропадешь, – фыркнул плутыш и, свернув хвостик Колечком, стал с интересом разглядывать пушистую кисточку.

"Конечно, пропаду", – хотела сказать Агата, но вместо этого выпалила:

– Это я-то пропаду? Да я без тебя стала такой хорошей девочкой, что все просто не нахвалятся: только и делают, что хвалят меня с утра до ночи. Шагу ступить не могу без того, чтобы меня не похвалили.

– А мне еще лучше! – сказал Тришка. – Все ребята со мной играть хотят, то туда зовут, то сюда, прямо хоть разорвись.

– А мне зато сегодня бабушка говорит: "Раз ты такая хорошая, буду тебя только малиновым вареньем кормить", – соврала Агата.

– Подумаешь, малиновое варенье. А мы с моими новыми друзьями в такие игры играем, какие тебе даже не снились. У меня теперь друзей хоть отбавляй – не то что какая-то там девчонка.

– Ну и прекрасненько. А меня зато теперь все в сто раз больше любят. Алька даже жука майского хотел подарить, – разошлась Агата.

– Ну, если тебе так хорошо без меня, тогда я пошел. – Плутыш, понурив голову, побрел прочь. Агата поняла, что он уходит навсегда. Она вскочила и опрометью бросилась за ним.

– Тришка, миленький. Не уходи, пожалуйста. Я все наврала. Я так по тебе скучала. – И тихо добавила: – Без тебя мне совсем плохо. Тришка оглянулся:

– Но ведь зато теперь тебя все любят и хвалят.

– Никто меня не любит и не хвалит. И бабушка варенье давала, потому что думала, что я заболела. И все хотят, чтобы я была такой, как раньше.

Тришка забрался Агате на плечо и застенчиво прошептал ей на ушко:

– А я тоже по тебе очень скучал.

– А как же твои новые друзья? – поинтересовалась Агата.

– Никаких новых друзей у меня нет. Это просто к слову пришлось. Я вообще к другим ребятам идти не хочу.

– Почему? – спросила Агата.

– Я же ваш, семейный.

– Как это – семейный? – не поняла Агата.

– Очень просто. Я как с самого начала в вашей семье поселился, так тут и живу. Сначала у твоей бабушки, потом у твоей мамы, теперь вот у тебя.

– Что же, моя мама тоже баловалась? – недоверчиво спросила Агата.

– Конечно, пока не выросла большой, – подтвердил плутыш.

– Не может быть, – не поверила Агата.

– А ты сама у нее спроси, – предложил Тришка и шмыгнул под кровать.

В это самое время в комнату вошла мама. Она увидела, что Агата сидит на полу посередине комнаты, и всплеснула руками.

– Ты еще не в постели?!

Мама уложила Агату в кровать и подоткнула одеяло.

– Мам, а ты раньше баловалась? – спросила Агата.

– Не говори глупостей, – сказала мама, как обычно говорят взрослые, если им не нравится вопрос.

– Ив грязь никогда не залезала? Только честно-пречестно, – не отступалась Агата.

Мама посмотрела на Агату, улыбнулась и сказала:

– Ну, разве только один раз. Как-то в пруду в парке спустили воду, а мне ужасно хотелось побывать на необитаемом острове, там, где стоит домик для лебедей.