Текст книги "Несвобода (СИ)"
Автор книги: Тальяна Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 8
Я не знала, должна ли сама ему звонить. Но ведь Вадим Андреевич выразился четко: позвонит, когда сможет. Я в ожидании просматривала все архивные записи – словно осознанно хотела отыскать знакомые имена. В принципе, кого-то нашла – приятелей отца, но ни сам папа, ни мои старшие братья ни разу не упоминались. Интересно, они пользуются подобными услугами? И что бы я почувствовала, узнав подобное? Да ничего бы я не почувствовала – отец никогда и не скрывал, что не любит мать. Оба брата также были женаты по расчету. Я никогда не была с ними близка настолько, чтобы мне докладывали – счастливы они или нет. И если они иногда вызывают девочек для отдыха, то это уже не испортит мою картину мира.
Звонок раздался уже после одиннадцати. Я сначала разволновалась, предполагая вызов от клиента, но увидев номер шефа, вмиг успокоилась:
– Добрый вечер, Вадим Андреевич! За весь день сегодня ни одного звонка не было. Это нормально?
– Радуйся. Значит, никаких сложных ситуаций. Но их и не должно быть слишком много.
– Понятно. Вы едете еще? Я слышу шум.
– Да. Возвращаюсь из Москвы. МКАД свободный, так что я вполне готов к разговору. Ты придумала ответ для Ивана Ивановича?
Я легла на кровать и закрыла глаза. Так легче абстрагироваться – я говорю с клиентом «Иваном Ивановичем», а не Вадимом Андреевичем, который едет сейчас – впереди еще не меньше часа пути, наушник в ухе, наверное…
– Придумала. Иван Иванович, Алиса вчера уехала в Рим, попросила небольшой отпуск. И она будет расстроена, что пропустила ваш звонок. Однако я… я рада, что вы позвонили.
– Почему рада?
– Я очень дружна с Алисой – она так много про вас рассказывала, что я чувствую, будто мы лично знакомы.
– Хм… И зачем не эти подробности?
– Просто знаете, иногда бесконечно одиноко. Вам никогда не казалось, что вы будто один в мире? Вокруг столько людей, а вы один.
– Возможно.
– А меня это чувство уже не оставляет. Если у вас есть одна свободная минутка – поговорите со мной.
Голос Вадима Андреевича стал тише:
– Ну, можно и поговорить. Как там тебя зовут, ты сказала? Приезжай ко мне, с глазу на глаз все же проще.
Я подумала, потом переспросила:
– Вадим Андреевич, вы советовали в этом случае просто отправить любую девушку, которую он не видел. Так можно?
– Да, в принципе. Но здесь ты можешь вырулить и на одном разговоре.
– Но тогда я не смогу оформить это как вызов!
– Умница. Ладно уж, отправляй мне девушку – естественно, посмотри, чтобы она была похожего типажа с Алисой. И, конечно, предупреди ее об этом разговоре, чтобы клиент даже не заподозрил.
Я улыбалась, радуясь простой победе:
– Уже выезжаю, Иван Иванович! У меня записан ваш адрес, но смогу быть только через пару часов. Вы дождетесь?
– Я просто образец терпеливости. Или нет, я передумал, приезжай завтра. Ты уже спать легла?
Я замешкалась:
– Вы последнее от себя спросили или от «Ивана Ивановича»?
– Разве от этого зависит ответ? – он тоже улыбался. – Арина, ты уже легла спать? Я могу заехать за тобой, где-нибудь бы перекусили. Сейчас я не флиртую – в самом деле хочу поужинать и желательно в компании.
– Флиртуете, Вадим Андреевич. Никак не могу понять зачем. Ведь я и без того стараюсь уловить все, что вы объясняли.
– Зачем? А никаких версий нет, интересно?
Я так и не открыла глаза. А он едет в машине – наушник в ухе. Наверное. Он не так расслаблен, как я, не может развалиться на кровати с закрытыми глазами, но голос почему-то обволакивает, как будто мягким пледом заворачивает. Профессионал.
– Есть. Думаю, что вы со всеми примерно так и общаетесь. Заставляете девушек открываться вам, тянуться. Это создает атмосферу доверия, что не лишнее в вашем бизнесе.
– Верно. Но если ты это уже поняла, тогда почему до сих пор теряешься?
– Не знаю… Возможно, я просто не привыкла, что со мной флиртуют.
– Воспринимаешь все в штыки? Если мужчина зовет тебя на ужин, то после ужина непременно потащит в постель?
– Наверное. А это не так?
– Вообще-то, так. Но не во всех случаях. А ты слишком сильно акцентируешь на этом внимание.
– Вы правы. Кирилл то же самое говорил. Но все же уточню: в вашем случае нет никаких скрытых мыслей?
Короткая пауза. Возможно, он усмехнулся, но я точно не расслышала.
– В моем случае, Арина, скрытые мысли есть всегда. Но ты все равно угадываешь неверно.
Я возмущенно фыркнула.
– Ну вы и… даже не знаю, можно ли называть начальника скользким типом?
– Н-нет, не думаю. Если только за глаза, – он уже открыто надо мной насмехался.
– Ладно. Тогда спрошу прямо в лоб, раз уж я совсем не способна понимать чужие намеки. Когда вы приглашаете меня на ужин, Вадим Андреевич, то не планируете сразу же после потащить в постель?
– Это хорошо, что трасса не слишком оживленная, а то ты меня так и хочешь затащить в аварию, – снова тихий смех. – Нет, если ты пойдешь со мной ужинать, то сегодня я даже не предложу тебе никакого продолжения.
– Сегодня? Прозвучало так, что продолжение просто откладывается во времени!
– Ну вот. Ты не совсем безнадежна. Да, я планирую продолжение – независимо от того, пойдешь ли ты сегодня со мной ужинать или нет.
– Ничего себе, как самоуверенно!
– А ты, главное, ничего не бойся. Я делаю все возможно, чтобы притупить твою бдительность.
– Что-то не слишком стараетесь, – я почему-то тоже смеялась. Наверное, это и был настоящий флирт, но без серьезной опасности, поскольку протекал по телефону. – Кто же так бдительность притупляет?
– Я. И вижу, что все прекрасно работает. Я уже нравлюсь тебе – хотя бы только в этом разговоре, но это уже шаг.
– Кто вам сказал, что нравитесь?
Он проигнорировал вопрос:
– И ты быстро не сдашься, тоже понятно. Я пока так и не смог понять, с какого необитаемого острова ты прилетела, но на этом острове явно и в этикете разбираются, и на нескольких языках говорят, и совиньон от мерло не глядя отличают.
– А! Так вас подгоняет эта таинственность? Представляю, как вы будете разочарованы, когда поймете, что никакого интереса моя тайна не содержит…
– И еще на этом острове говорят так, как будто русскому по классическим произведениям учились. Нет, Арина, ты не зацепила меня интригой. У каждого есть прошлое, и оно интересно только до тех пор, пока не станет известно. А быстро ты не сдашься по другой причине – если с такой внешностью и в таком возрасте ты девственница, то совершенно определенно собралась хранить невинность до свадьбы.
– Я вам этого не говорила! – у меня даже щеки от раздражения покраснели. Как хорошо, что он этого не мог видеть.
– Не говорила. И если хочешь, я тоже не буду вспоминать. До того самого момента, пока этот вопрос не нужно будет решать сию секунду.
До сих пор мне очень нравился этот уютный разговор на грани фола, но теперь перестал:
– Какой еще вопрос? А знаете, я вам прямо и скажу! Да, я невинна и свято верю в единственную любовь на всю оставшуюся жизнь! И потому отдамся только тому мужчине, который наденет мне кольцо на палец и станет для меня образцом благородства.
Не то чтобы я в это действительно верила. Нужно было просто обозначить свою позицию на берегу, пусть и с таким пафосом.
– О-о, мне до образца благородства очень далеко, – он и не думал прекращать веселиться. – Не злись, Арина. И не бойся меня. Я собираюсь сломать все твои стереотипы, но обещаю, что ничего не сделаю помимо твоей воли.
– Ха! Звучит так, как будто через какой-нибудь месяц я сама буду ползать перед вами и умолять, чтобы вы сломали мне стереотипы!
– Целый месяц?! Ну нет, это слишком долго. Почти как «никогда».
Кирилл постучал в дверь:
– Ариш, ты работаешь? Слышу, что не спишь. Если свободна, выходи – чайку хлебнем.
– Сейчас, Кирилл, пять минут! – ответила соседу и сразу вернулась к разговору с Вадимом Андреевичем. – А я рада слышать, что ничего помимо моей воли не будет. Успокаивает, знаете ли!
Он почему-то ответил не сразу:
– Да. И доказательством моих благих намерений было то, что я даже не выяснил, где и с кем ты обитаешь. Теперь об этом жалею.
– Почему жалеете? Я снимаю комнату…
– У Кирилла?
– Э-э… вы не подумайте ничего такого.
– Поздно. Уже подумал. А сейчас пытаюсь убедить себя в том, что если бы он относился к тебе серьезно, то ни за что не отдал бы мне.
– Он меня вам и не отдавал!
– Ну, это как посмотреть. До завтра, Арина. Чтобы в шесть была у меня.
Глава 9
Окончание разговора было настолько странным, что я даже с Кириллом не захотела делиться. Сосед меня начальнику не отдавал – он просто нас познакомил. Правда, получил за это деньги, но ведь я уже в курсе. И я ведь не его собственность или даже девушка там какая, чтобы меня, как собаку породистую, отдавать «в хорошие руки».
Предстоящей встречи я ждала со смутным волнением, кое-как уснула. Но предыдущие тревоги моментально улетучились, когда возникла новая проблема. Почти в четыре утра меня разбудил телефонный звонок. Конечно, я и на подобное настраивалась. Мгновенно проснулась, метнулась к ноутбуку и натянула улыбку пошире – чтобы голос звучал бодро и звонко.
– Николай Ва…
Меня перебил крик. Клиент орал что-то невнятное – явно слишком пьян. Но его злость не давала ни малейшей надежды на нормальный разговор. Я отыскала его в нужном файле и содрогнулась, как от холода – красный флажок. Потому до боли прикусила язык и заговорила громче:
– Уважаемый Николай Васильевич! Вы не могли бы объяснить мне…
– Я уже все объяснил!
Из его предыдущего крика я поняла только, что требуется пять девушек для загородной вечеринки. Немедленно. Поскольку клиент обладает высшим статусом, то мы можем отправить к нему и двадцать… И чуть запоздало до меня дошло, в чем проблема – он требовал, чтобы Ника была в этой компании, а Ника сейчас отдыхала в Турции с другим клиентом. Вероятно, еще четырех девушек вызвать несложно, но право решать вопрос с конкретно этой девушкой менеджеры представили решать мне.
Однако решить его было невозможно. Мужчина ругался, орал, я ни одного предложения до конца не могла договорить, а потом обозвал меня мямлей и вовсе бросил трубку.
Я еще, наверное, час сидела в гробовой тишине и пыталась собраться с мыслями. За «краснофлажкового клиента» Вадим Андреевич обещал то ли убить, то ли уволить – я никак не могла припомнить точную формулировку. Совсем немного поплакала – я не для того от родных сбегала, чтобы со мной незнакомый мужик таким тоном разговаривал! Но весь разговор у меня был записан на диктофон. Быть может, сойдет за доказательство, что я была бессильна? Или шеф говорил, что не имеет значения? А клиент был пьян. Может, забудет вписать жалобу? Тогда Вадима Андреевича можно попытаться убедить, что тот сам проорался да передумал. Я то паниковала, то успокаивала себя, а потом уснула и провалялась в кровати до обеда.
К недолгожданной встрече я успела полностью отволноваться и потому ощущала даже некий прилив сил. Но хватило одного взгляда, когда начальник открыл дверь, чтобы все мои оптимистические планы с треском провалились.
– Заходи.
Ну да, и в голосе ни капли доброты. Неужели это с ним я так приятно вчера болтала по телефону? Сегодня он был одет не в привычную рубашку с закатанными рукавами, а футболку, которую, вероятно, только что натянул и теперь резким движением поправил. Сейчас был самый худший момент, чтобы разглядывать его фигуру. Я осторожно, не заглядывая ему в глаза, прошмыгнула в гостиную, села на уже почти привычное место и сложила руки на коленях. Но не усидела так и пары секунд – дергано вытащила из сумки сотовый, потом ноутбук. Мало ли, что может понадобиться?
– Итак, Арина, ты облажалась.
То есть клиент все-таки жалобу накатал. Тон Вадима Андреевича сейчас не был бы таким ледяным, если бы все обошлось обычным срывом заказа. Получается, я уволена. Но и сдаваться так сразу не собиралась, раз терять уже нечего:
– Вадим Андреевич! Думаю, что вы должны послушать запись нашего разговора!
– Зачем? Красный флажок рядом с его именем перечеркивает все твои записи, я это уже объяснял.
– Да, объясняли. Но в данном случае я ровным счетом не могла ничего сделать!
– Неужели?
Я как будто отзвук надежды расслышала:
– Так вы послушаете запись?
– Повторяю вопрос – зачем? Я в курсе. Клиент хотел пять девочек, но одна из них приехать не могла. Я все правильно уловил?
Меня сильно сбивало с толку его настроение. Вот сейчас он не флиртует, не располагает к себе, не пытается понять или быть понятым. И все равно, по инерции, продолжала:
– Правильно. И он ничего не хотел слышать! Даже если бы вы оказались на моем месте, то не смогли бы до него докричаться!
Он снова прищурился криво – на один глаз, но улыбка была скорее язвительной, чем веселой:
– Как приятно, когда тебя знают лучше, чем ты сам. Николай Васильевич? Хотите Нику и еще четырех девчонок для загородной вечеринки? Так они уже едут! После высылаешь ему пять любых, они скажут, что Ника приедет чуть позже. Если перезвонит, то страшно удивляешься, почему Ника до сих пор не там.
Я скривилась:
– Ну да! И так мы будем перезваниваться, пока у кого-нибудь деньги на телефоне не закончатся?
– Нет, не будете. Не стали бы, в смысле. Ты совсем не разбираешься в людях, Арина?
– О чем вы?
– Мужчина звонит, пьяный, делает такой заказ. Чем он, по-твоему, был занят ночью?
– Ну… с друзьями, наверное, выпивали где-нибудь на даче. Он точно был не один, это понятно. А потом решили, что надо добавить женской компании или что-то в этом духе.
– Вот именно. Его устроил бы любой заказ, лишь бы вечеринка продолжалась. Он рисовался перед друзьями, потому и звонок получился таким сумбурным. Ну, наподобие, «ребят, сейчас к нам присоединятся лучшие девочки!». И только потом бы выяснилось, что Ника не приедет. И только потом бы мы извинялись за это и сделали большую скидку. Но он бы перед приятелями выглядел прекрасно, и даже сам был бы не заинтересован акцентировать при них внимание, что той самой-то и нет. А что сделала ты? Девочки вообще не приехали! Никакие! Как думаешь, в каком настроении проходил конец вечеринки? Теперь понимаешь?
Я удрученно уставилась на свои колени. Конечно, доля правды в его словах была, но не полностью:
– Да, понимаю. Наверное, все так и было. И если бы я работала две недели, а не два дня, то наверняка смогла бы обо всем этом сообразить.
– Оправдание себе ищешь?
– Не ищу. Факты констатирую. А еще я понимаю, что могла бы сообразить и ночью, если бы он так не кричал. Он был просто в ярости! Может, и перед друзьями красовался, но бесился по полной программе.
– Да что ты говоришь. Открой-ка заметки Ларисы. Не те, что возле клиента записаны – самое важное, а краткие конспекты ее разговоров.
Я опешила, но взяла ноутбук и открыла. В нужном файле нажала «поиск». И по его номеру телефона сразу всплыла заметка: «человек слишком эмоциональный, тяжело общаться. Только после пятого звонка поняла, что он так обычно и разговаривает. Наташка называет его нервным холериком, но притом душкой». И куча – целая строка – смайликов.
И вот только теперь я поникла окончательно. Холерик, который выражается криком, а я восприняла все как неконтролируемую истерику. Вылетело из головы, не додумалась глянуть в заметки, было слишком мало времени, все файлы наизусть не заучишь – все это действительно звучало пустыми оправданиями. Я облажалась, да, иначе не выразишься. Вздохнула тяжело, встала, но все же уточнила:
– Да, моя ошибка. Но если бы этот звонок в моей работе случился не вторым, а двадцатым… пусть даже пятым, то и результат был бы другим. Я должна вам деньги… я часть успела потратить, но все верну, – судорожно схватилась за сумку, выискивая там купюры. И так отчаялась, что продолжала говорить: – Все верну! И считаю такое решение несправедливым. Если вам интересно мое мнение, конечно.
– Интересно, – вдруг совсем другим тоном сказал Вадим Андреевич, заставив меня взглянуть на него прямо. Он не улыбался – смотрел серьезно. – И о чем же ты просишь?
Тут и думать было не о чем:
– Прошу дать мне второй шанс! Вы не можете судить только по этому случаю, совсем я безнадежна или нет.
– Я могу судить, – у Вадима Андреевича тоже тяжелый характер, как оказалось. Но ведь он продолжал говорить, значит тема не закрыта! Я внимательно слушала дальше: – Ты просишь не увольнять тебя. Ясно. Отделаться простым штрафом, как если бы ты не одного из лучших клиентов вычеркнула, а какого-нибудь разового гуляку. Так?
– Ну… так, – я и сама понимала, что просьба не совсем уместна. Даже ночью прикидывала, сколько дохода в среднем приносит каждый из «красных флажков». Суммы для моего теперешнего существования казались заоблачными. И девочки рады не будут – на таких вечеринках минимум работы, максимум веселья, а оплата по огромному тарифу. Но сейчас я продолжала смотреть на Вадима Андреевича в ожидании чуда.
Он легко поднялся с кресла. Шагнул в сторону окна, отвернувшись от меня.
– Допустим. В смысле, допустим, я пойду тебе навстречу, но попрошу что-то в виде компенсации.
Я остолбенело смотрела в его затылок, твердо уверенная в том, что он улыбается. И прямо сейчас развернется, окатит этим своим прищуром и скажет: «Раздевайся». Имеет право, наверное. Я сцепила зубы. Он умеет очаровывать, умеет провоцировать на любые эмоции, умеет нравиться – когда сам хочет, но если прямо сейчас посмотрит на меня и потребует нечто подобное, то я сначала выбегу из дома, доеду на автобусе, доберусь до своей комнаты – и только там позволю себе разреветься.
Но он медлил, как если бы за тонкой светлой шторой разглядел что-то необычное и никак не мог от этого зрелища отвлечься. Я взяла сумку, закинула в нее свой мобильник и заставила себя улыбнуться – пусть не видит, зато мне стало лучше. И когда обернется…
Он произнес, так и не глядя на меня:
– Значит, ты снимаешь комнату у Кирилла?
– Да. Какое это имеет значение?
– За какую цену?
– Пять тысяч в месяц.
– Самый дешевый вариант, или вы были знакомы прежде?
– Не были. Самый дешевый. Я надеялась, что если буду работать на вас, то смогу наконец снять отдельное жилье.
– Ясно. Так вот мое условие: снимай комнату у меня. Так я смогу лучше контролировать твою работу хотя бы в самом начале. Как только будешь нормально зарабатывать, арендуешь квартиру, как и собиралась. Я предлагаю точно такой же расклад, как Кирилл. Так что даже условием назвать не получится.
Я никогда не слышала, с каким звуком захлопывается мышеловка, но сейчас его отчетливо уловила. Хлоп – и глазом не успела моргнуть! От этого щелчка и осознания, что хлопнуло мимо, в голове неожиданно стало легко. Ведь так и ожидала, что меня раздавит тяжестью, а ничего подобного. Даже улыбка стала искренней:
– Спасибо, Вадим Андреевич, но это не для меня. Извините, что подвела. Я оставила деньги, остальные верну чуть позже, обещаю.
Он не задерживал, даже слова вслед не сказал. А я шла по улице и наслаждалась тишиной в мыслях. Потом, наверное, расстроюсь. Или обрадуюсь. Потом похвалю себя. Или поругаю. А пока надо просто идти вперед. Я не свернула к автобусной остановке: до города шесть километров, еще два квартала в сторону до дома Кирилла. Времени навалом, а деньги нужно снова экономить. Не привыкать.
По дороге немного расслабилась, остыла, начала думать и переживать. И очередной выверт судьбы явился в виде телефонного звонка.
– Кирилл?
– Арин… – он говорил нервно, дерганно. – Ты не приходи пока. Какие-то мужики приходили, меня просто отодвинули, в квартиру вломились. Потом только про тебя спросили. Я так пересрался… блин, я до чертиков пересрался, Арин…
У меня сердце упало, я замерла прямо на половине шага. Кирилл торопливо объяснял:
– В общем, я с перепугу плести начал. Типа да, ты тут жила – такая вся цаца столичная, но не платила. А мне, мол, натурой не надо, потому я тебя выгнал. И неделю уже про тебя не слыхал! А сам трясусь, как цуцик… Ты обутки свои в прихожей оставила, а они дверь распахнули и обутки-то задвинули. Я в тот момент только и думал, чтоб за дверь не заглянули!
– Ты все правильно сделал, Кир!
– Да теперь-то уж… Это кто такие были?
– Я не знаю…
– Врешь! Но слушай, мы с тобой все же не чужие люди, не одну яишенку вместе спороли, потому держи последнюю от меня услугу: машина этих чмырей так возле подъезда и стоит. Не поверили они мне, ждут сидят. Так что если явишься…
– Я поняла! Спасибо тебе большое, Кирилл!
Развернулась и побежала обратно, потом свернула на поле, начала задыхаться и остановилась, согнувшись. Получается, отец не внял моим угрозам и продолжал разыскивать! Конечно, он нашел! С его ресурсами нужного муравья на территории всей страны рано или поздно отыщешь. Никаких ориентировок или объявлений о розыске в интернете я не видела, на улице меня ни разу не останавливали полицейские. Да отцу и вряд ли нужны были представители власти – с его-то властью. Так что еще надо радоваться, что Кирилл не пострадал! Перепугался только – остается надеяться, что на этом и закончится. Возможно, к тете Свете тоже приходили. Я зажмурилась, не в силах представить ее в таком же состоянии. Захотелось рычать, орать от бессилия. Но я вмиг успокоилась. Есть один человек, до которого не так легко добраться. И у него тоже связи, пусть и не такие, как у отца. И ведь он очень кстати всего час назад предложил мне снимать комнату.
Звонила в дверь я уверенно и не отвела взгляда, когда он открыл:
– Добрый вечер, Вадим Андреевич. Я передумала. Если вы не передумали.
Усмехнулся, отошел на шаг:
– А вещи где?
– Нет у меня вещей. Мелочи заберу у Кирилла позже.
– Ясно. Тогда поднимайся на второй этаж – там три пустые комнаты, бери любую. Моя спальня внизу – можешь сразу заселяться туда, если пожелаешь.
Я теперь почему-то четко уловила игривый тон. Но ответила сухо:
– Пожалуйста, не шутите так, я потом смогу адекватно на все реагировать, но не прямо сейчас.
– Жду не дождусь, когда ты начнешь адекватно на все реагировать. Ладно, поднимайся. Утром переключу звонки снова на тебя.
– Спасибо.
На втором этаже я ткнула в первую попавшуюся дверь – просторно, изысканно, с предыдущей темнушкой не сравнить. Бросила сумку прямо на пол. Сегодня высплюсь, а завтра встану с мыслью, что я до сих пор не попалась, что сама не сдалась. И у меня до сих пор есть работа. Тогда можно запросто с новой энергией двигаться дальше.
– Итак, мы имеем, – услышав позади голос, я резко обернулась. Вадим Андреевич стоял, облокотившись на дверной проем и сложив руки на груди, – Кирилл тебя все-таки продал. Что и требовалось доказать.
– Продал? Кому?
– Мне. Кстати, очень недорого вышло.
Я несколько секунд вообще говорить не могла и лишь потом с трудом выдавила:
– Вы… намекаете… что… он мне… соврал?! Что вы ему позвонили, как только я ушла, и вот это все…
– Угу, – слишком легко признал он.
– Подождите… Кир разыграл спектакль, чтобы я вернулась сюда?!
– Говорил же, все, что я хочу, исполняется. Магия какая-то. Суперспособность, наверное.
– Да как же…
– И второй вывод – ты от кого-то прячешься. Мы ведь наугад с ним легенду придумали, но сработало. Это значит, что чисто теоретически тебя действительно ищут. Кто? Полиция?
Надо было соглашаться с последним предположением, но я смогла только кое-как кивнуть. А он говорил и говорил – за нас обоих:
– И нет, сейчас ты уже никуда не сорвешься. С Кириллом я договорился, он тебе больше комнату не сдает. Вряд ли тебе есть еще куда пойти, иначе и с ним бы не жила. Потому наш договор в силе. Ясно? Ясно. Сейчас ты возьмешь себя в руки, поймешь, что так и должно было быть, а потом спустишься вниз – будем готовить ужин. Голодная? Голодная. А вот вся эта злость сейчас – это шелуха, Арина. Надо принимать помощь и запоминать уроки. Боишься, что я тебя изнасилую и убью? Так иди сейчас на улицу – там ты только повысишь свои шансы.
– Я… я не думаю, что вы собираетесь меня насиловать и убивать…
– Оптимистичненько. С чего вдруг?
– Потому что вам не нужны были для этого такие махинации.
– Ура. Мозг жив. Жду внизу, как только созреешь.
Просто развернулся и пошел. Я сказала так громко, как только могла в тот момент, хотя все равно вышло тихо:
– Я не умею готовить.
– Ну просто находка! – откликнулся он уже с лестницы.
Хлоп, мышеловка, хлоп.
