Текст книги "История попаданки «Шер» (СИ)"

Автор книги: Талия Осова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Вдруг почувствовала сильный толчок в спину и полетела с обрыва вниз. Кто меня толкнул? Елена Эдуардовна или Никита Баев? Этого мне уже не узнать... Резко погрузилась в холодную воду и меня закрутило. Голос пропал от страха, и силы барахтаться постепенно иссякали. Скинуть рюкзак не получалось и меня начало тащить по камням. Лёгкие уже горели от недостатка кислорода и тут меня сильно ударило головой о камень. Сознание постепенно начало затухать и я погрузилась во тьму.

Последняя мысль... Вот и всё Илона Шер... Какая глупая и нелепая смерть...

Благодарю за комментарии, и звёздочки!

Получая их, я понимаю, что вам нравится моя история.

Не забывайте подписываться на автора, чтобы увидеть новые проды или произведения автора.

Глава 4.

– Она уже три дня не приходит в себя, – услышала я голос, но кому он принадлежит понять не могла.

– Да вижу я, – раздражённо ответили. – Уже и царапины все затянулись и шишка на голове почти прошла. Сама не пойму в чём дело. Нам осталось лишь молиться Святой Деве Преподобной. Пойдём, работы много.

В ответ что-то пробурчали, но расслышать уже не смогла. Голоса постепенно стихли и я поняла, что осталась в помещении одна. Через открытое окно слышался крик петуха и визг поросят, щебет птиц и жужжание пчёл. Такое ощущение, что я в гостях у Любаши в пригороде, но люди мне не знакомы, а подруга меня бы без своего внимания не оставила. Куда я попала и кто эти люди? Ответов пока нет и спросить не у кого.

Глаза открывать не спешила, а прислушалась к себе. Кожа местами пощипывала, а мышцы ныли так, будто я накануне усиленно тренировалась. Руки и ноги двигались, рёбра не болели, значит серьёзных травм у меня нет.

Толчок в спину и своё падение помню отчётливо. Кто всё-таки меня столкнул? Никита или Елена Эдуардовна? А может ещё кто-то, кого я не видела? Вспомнила своё падение в реку и бессильные попытки держаться на поверхности. Значит меня кто-то спас, вытащил из воды, когда я была уже без сознания. Судя по тому что услышала три дня нахожусь здесь и это не больница. Нет специфического больничного запаха и постель слишком мягкая и удобная, такой даже в частных клиниках не бывает. Интересно, меня ищут? Постепенно уплыла в сон...

В следующий раз проснулась от громкого крика петуха. Такое ощущение, что он совсем рядышком стоит и специально горланит, чтобы я его услышала. К утренним побудкам отношусь спокойно, привыкла вставать в школу рано, потому что добираться до неё даже на машине нужно было на другой край города. Небольшое окно кто-то заботливо прикрыл, но короткие шторки не закрывали полностью обзор. Солнце лишь слегка осветило край неба, значит ещё раннее утро. В комнате можно было разглядеть небольшой стол под окном, покрытый льняной скатертью в тон шторам. На нём стояли однорожковый железный подсвечник с оплавленной на половину толстой свечой, глиняные кувшин и кружка. Рядом с односпальной кроватью табурет, а у дальней стены большой сундук с горбатой крышкой. Такое убранство комнаты видела только в краеведческом музее. Всё без излишеств, но добротное и надёжное. Стены деревянные из круглого дерева, которое ещё не потемнело от времени. Один угол стены был выложен кирпичом, но скорее всего это часть печи, которая оттапливает комнату в холодное время года. Ни розеток, ни лампочки в центре такого же деревянного потолка я не обнаружила. Где электричество? Может я попала к староверам или в секту, которая является противником благ цивилизации? Интересно, у них есть телефон или рация? Нужно связаться с Олимпиадой Афонасьевной, которая наверняка волнуется.

– Ох, очнулась! – обрадовано воскликнула старушка, которая вошла в комнату. – Этот горлопан никому не даёт с утра поспать. Хотя за своими дамами он присматривает исправно, – я не успевала обдумывать её слова. – Напугала ты нас, – женщина налила воду в кружку и поднесла мне. – Я то думала, что к вечеру уже придёшь в себя, а ты почти четыре дня в беспамятстве была, – с укором заметила мне.

– Здравствуйте! – успела вставить лишь слово.

– Пауль как принёс тебя, я обмыла и обработала все раны, – продолжила тараторить. – Переодела и напоила отваром. За вещи не переживай, всё прибрали в целости и сохранности. Нужно родным сообщить, что жива и здорова теперича, – и так внимательно с ожиданием на меня посмотрела.

– Спасибо вам, что спасли и позаботились обо мне, – решила сначала поблагодарить. – Родных у меня не осталось, родители погибли. Есть опекун и нянюшка, которая волнуется теперь. Нужно им позвонить. Мы на три дня на базу отдыха отправлялись, но им раньше должны были сообщить о моей пропаже, – с каждым моим словом видела появившиеся непонимание в глазах старушки.

На несколько минут в комнате воцарилось молчание. У меня было много вопросов, но я пока не решалась их задавать. В первую очередь нужно выяснить своё место положения и есть ли возможность дать знать о нём опекуну или спасателям. При пропаже человека, обычно, объявляют сбор волонтёров и собирают группы для поиска пропавшего. Должна ведь быть связь с внешним миром?

– Девонька, я не всё поняла, но Пауль сегодня поедет в деревню и попросит старосту отправить весточку кому ты там решишь, – и в ожидании уставилась на меня.

Уже то что не планируют скрыть моё пребывание – хорошо. Женщина сразу к себе располагала, но как показала практика, в людях я совершенно не разбираюсь. На вид старушке около 70 лет, худощавая и не высокого роста. Лицо испещрено морщинами, но внимание привлекали к себе синие глаза, которые с возрастом немного потеряли свою яркость. Они излучали любовь к окружающему миру и доброту. Такие глаза были у моей нянюшки, когда она смотрела на нас с Любашей. Белоснежные от седины волосы собраны в пучок и спрятаны под платок, завязанный на особый манер. Верхняя рубаха с длинными рукавами на завязках под горло скрывалась под накидкой, которая выполняла функцию передника. Одежда была простои и опрятной и сильно походила на крестьянский наряд средневековых времён. Может у них в секте принято одеваться таким образом?

– А телефона или рации у вас нет? – спросила с надеждой.

– Не знаю, о чём ты спрашиваешь девонька, – принялась усаживать меня женщина. – Сейчас умоешься, выпьешь настойку и поешь. Тебе сил набираться надобно. Худющая совсем. Потом всё и порешим.

– Как к вам обращаться можно? – решила познакомиться, а то неудобно как-то. – Меня зовут Илона Шер.

– Имя у тебя чудное, – удивилась старушка. – Меня можешь звать Сайга или тётушка Сайга, знахарка я местная с деревни Крайней. Со мною здесь в лесу Пауль живёт, что нашёл тебя на отмели реки и принёс ко мне. Мы то по первой приняли тебя за раненого паренька. Вода раньше много битых приносила ещё со времён набега диких племён. Сейчас уже давно спокойно.

Теперь пришло время мне удивляться. Какая знахарка? Какие набеги? Какие дикие племена? О чём говорит женщина? Видимо у меня на лице были написаны все эти вопросы.

– Наша деревня от границы со степняками в полудне пути, – начала объяснять мне женщина. – Наш феод всегда на страже границ был. Почитай всё мужское население с малолетства к воинской службе приучено. Это сейчас спокойно, как мирный договор наш правитель подписал, так и набеги почти прекратились. Но владеть оружием учить молодёжь продолжают. Неужто не знаешь? – удивилась женщина. – Хотя судя по одёжи твоей нездешних мест ты, девонька.

Сайга рассказывала, продолжала хлопотать вокруг меня. Из под стола достала небольшой таз, который стоял там на полочке. Полила мне с кувшина, чтобы я могла умыться и подала отрез полотна для обтирания.

– Спасибо! – вернула «полотенце». – Видимо слишком далеко принесла меня река, – прошептала, начиная подозревать неладное.

– Государство наше Шумар богато лесами. А это дары богатые, что даёт природа, земли плодородные, – продолжила свой рассказ Сайга, как ни в чём не бывало. – В степи то уже к середине лета траву и то солнце пожгёт. Голодно там становиться. Вот и лезли к нам супостаты, разор несли.

Чем больше слушала рассказ женщины, тем сильнее во мне росла уверенность, что каким-то образом я оказалась совсем не в России и даже не в своём времени. Не было государства Шумар, а контурных карт пришлось во время учёбы по истории заполнять много и такого я не помню.

Разговаривали мы на русском языке, не все слова были привычными, но речь понятная. Про феодалов мы в шестом классе изучали. Феодализм был распространён в средневековой Европе, а затем и на Руси присутствовала феодальная раздробленность. И это я поняла лишь из поверхностного рассказа знахарки.

Сделанные выводы совсем мне не понравились. На лицо все признаки моего попаданства по уровню жизни и социальному строю в средние века. Из школьно курса я помнила, что это не самый лучший период для развития общества. Большая часть населения прозябала за чертой бедности и не имела никаких прав. Люди вынуждены были постоянно работать, чтобы просто выжить. Стало страшно от одной лишь мысли, что я попала в феодальный строй, хотя ещё была надежда на то, что это совсем другая реальность и здесь развитие пошло по другому пути. Вспомнила про инквизицию и испугалась ещё сильнее.

Сайга всё говорила и говорила, ввергая меня всё сильнее в уныние. Между делом напоила меня лечебным отваром и накормила куриным бульоном с сухариками. Солнце уже поднялось и женщина заторопилась уйти.

– Ты отдыхай ещё сегодня, – уложила меня удобнее. – Если приспичит, под кроватью горшок. До уборной тебе сегодня тяжело пока будет дойти. Завтра начнёшь подниматься. Там всё и порешим. Попозже зайду покормить тебя и отваром напоить.

– Спасибо, – сил хватило лишь на благодарность.

Мысли и переживания вымотали. Сытый желудок, а может отвар имел снотворный эффект, но меня потянуло на сон.

Последняя мысль – кому можно довериться?

Благодарю за комментарии, и звёздочки!

Получая их, я понимаю, что вам нравится моя история.

Не забывайте подписываться на автора, чтобы увидеть новые проды или произведения автора.

Глава 5.

В следующее своё пробуждение чувствовала себя гораздо лучше. Глянув на окно поняла, что проспала сутки. Не знаю, будила меня знахарка или нет, чтобы напоить отваром и покормить. Могла и заспать? Голова не болела, мышцы не ныли, а физиологические потребности давали о себе знать. Как не хотелось воспользоваться горшком, но пришлось. Местоположение местного туалета мне не известно и в доме стоит тишина, чтобы кого-то позвать.

Решила резко не подниматься. Сначала чуть приподнялась и спустила ноги, а затем сползла полностью, благо кровать не высокая. Искомый предмет нашёлся у самого края. Удовлетворив свои потребности, решила попробовать пройтись по комнате.

Ноги сначала немного дрожат после длительного лежания, но после пары шагов уже двигалась увереннее. Подошла к окну, опираясь о кровать, а затем о стену для надёжности. Первое, что бросилось в глаза – оконное стекло. Оно было толстым, чуть мутноватым и с большим количеством пузырьков. Раньше мне видеть такое не доводилось. Рамы массивные, но окно можно распахнуть благодаря петлям. Они по своей форме были не привычны, а больше подходили калитке или воротам.

Под окном была небольшая полянка, поросшая спорышом. На ней активно греблись с десяток разномастных курочек под присмотром крупного ярко окрашенного петуха. Малиновый гребень свешивался чуть набекрень, а в ярко – коричневом оперении с оранжевым отливом играли лучи восходящего солнца. Лишь хвост выделялся своей чернотой с зелёным отливом и более тёмная грудка. Я так и замерла, любуясь красавчиком. Его голос уже успела оценить и простить раннюю побудку.

– Ох, ты уже поднялась, девонька! – услышала за спиной голос женщины. – Доброго утра! Голова не кружиться, не тошнит?

Сразу поняла, что меня спрашивают о признаках сотрясения мозга, но ничего такого я не чувствовала.

– Доброго утра, тётушка Сайга, – для себя решила называть её именно так. – Спасибо, всё хорошо.

– Тогда пойдём покажу, где привести себя в порядок. Позавтракаем и отправлю Пауля к старосте с весточкой для твоих, – позвала меня знахарка за собою, накинув мне на плече что-то наподобие накидки или халата только без рукавов.

– Мне нужно вам рассказать кое-что, – для себя приняла решение поделиться историей своего попадания, а что это именно так я уже не сомневалась.

Не может быть на небе двух солнц. Пусть одно и привычного цвета и размера для меня, а вот второе чуть меньше и с лиловым отливом сомнений уже не оставили. Раз эти люди спасли меня и готовы сообщить родным о моём месте пребывания, проявляя заботу и беспокоясь, возможно, могу доверить им свою тайну. Одной в этом мире без знания элементарных законов и правил мне не выжить. Одно дело читать о попаданцах и их приключениях, и совсем другое дело оказаться на их месте в реальности.

– Хорошо, девонька. Только сначала позавтракаем, а уже потом будем все разговоры вести, – предложила знахарка, выводя меня на широкое крыльцо.

Теперь я могла разглядеть широкий двор с хозяйственными постройками и колодцем почти у самого порога, часть огорода и сада. Вся территория огорожена высоким глухим забором, а за ним виднеются величественный сосны и берёзы. В саду часть деревьев уже отцвела и виднеется мелкая завязь, а часть ещё обильно цветёт, теряя мелкие белоснежные лепестки. По ощущениям сейчас середина мая, а не июнь из которого попала сюда. Жары ещё нет, но уже тепло. Хотя сейчас только утро, а как оно будет днём я пока не знаю.

– Пойдём покажу тебе отхожее место и мыльню, – повела меня за угол дома по деревянному настилу.

– Крепкое и добротное у вас хозяйство, – решила поделиться своим впечатлением.

– Здесь когда-то добрый хозяин жил со своею семьёй, – немного с грустью сказала Сайга. – Сгинули все от болезни. Здесь мы с Паулем по теплу живём, а с холодами перебираемся в деревню.

Её рассказ меня немного насторожил, хотя ещё из истории помнила, что в средние века многие умирали от эпидемий чумы, проказы, сифилиса, холеры и других болезней. Гибли не только семьи, но исчезали целые деревни и города. Причиной в основном было не соблюдение правил гигиены.

Даже на мой неопытный глаз обратила внимание на чистоту в комнате, свежее бельё на кровати и опрятный вид хозяйки. Вон даже отдельный туалет есть и мыльня, которая похожа на баню истопленную не «по чёрному» с кирпичной трубою у самого конька.

– Мыльню нам Сеппо с сыновьями подлатал, – похвалилась женщина. – Теперь как новенькая стоит и ещё долго послужит. У нас в деревне все к чистоте приучены, поэтому и болезни обходят стороною.

– Были болезни в других деревнях? – решила прояснить этот вопрос.

– А как же! – немного громче воскликнула знахарка. – В двух днях пути от нас к северу в Кряжичах тиф свирепствовал. Но то от грязи было. Это я и городской знахарь Раммал подтвердил. Все болезни от грязи идут!

– Согласна с вами, – поддержала женщину. – Ещё от нервов, – чуть тише заметила, но меня не услышали.

– У нас почитай в каждом дворе мыльня стоит, – пропуская меня в протопленное помещение баньки, продолжила. – Летом каждый день после работы нужно пыть да грязь смыть, а в холода не реже седмицы. Так и одёжа и бельё справнее будет, стирать реже надобно.

Мне выдали чистую рубаху, юбку, полотно для обтирания, горшок с кашицей вместо мыла и грубую тряпочку вместо мочалки. Помогли налить в лохань воды для помывки и оставили приводить себя в порядок.

– Как управишься, не задерживайся, – предупредила меня. – Завтрак уже на столе.

В баньке было так же всё чистенько и аккуратно. Запахов, кроме хвойного и берёзовыми вениками не было. Полки выскобленные до светлого дерева. Кашица оказалась аналогом мыла, который использовала вместо шампуня за неимением ничего другого. Хорошо волос короткий и за два раза его промыла.

Кухню нашла по запаху свежего хлеба. За столом у окна сидел парень на вид моего возраста. Симпатичный, с каштановыми волосами, которые несмотря на короткую стрижку вились колечками. Брови широкие красивой формы, но больше всего меня поразили пушистые длинные ресницы, обрамляющие карие пытливые глаза. Таким позавидует любая девушка.

– Садись за стол, – указала место мне Сайга с противоположной стороны. – Это Пауль. Я про него тебе говорила.

– Спасибо, Пауль, что нашёл меня и принёс сюда, – поблагодарила немного смущаясь. – Меня зовут Илона, но можно просто Лона, – на мои слова парень лишь кивнул, продолжая завтракать.

Уже поняла, что моё полное имя непривычно для слуха местных жителей и решила сама его сократить.

Передо мною поставили миску с кашей, напоминавшей пшённую. В центре подтаивал небольшой кусочек жёлтого масла. Полную кружку молока и горбушку горячего ароматного хлеба. На широком тумбовом столе у стены лежал большой каравай, часть которого уже порезанная лежала у наших мисок. Сверху над ним располагались полки с посудой и другой хозяйственной мелочью.

Кухня была около двадцати квадратных метров и вмещала большую печь наподобие русской. Но вместо подпечья располагалась дополнительная топка и перед заслонкой лежала печная плита со съёмными кругами. На этих кругах стоял котелок с кашей и большой медный чайник.

Такую кашу варила нам с Любашей иногда Олимпиада Афанасьевна, когда мы гостили у её дочери. В доме у нас такие блюда не приветствовались, потому что не нравились Елене Эдуардовне. Вкусная, рассыпчатая и немного сладковатая с кусочком сливочного масла поглощалась нами с большим удовольствием. Подруга ещё любила добавлять в неё молока, а я ела прихлёбывая им.

Помогла прибрать со стола и протереть посуду, мытьё мне пока не доверили. После сытного завтрака настало время разговора.

– Что ты, девонька хотела нам сказать, – начала первой разговор знахарка.

– Мне кажется... вернее я уверена, что попала к вам из другого мира, – собравшись с мыслями, которые гоняла во время еды, начала свой рассказ.

Слова как-то сами начали литься, передавая все мои переживания. Поведала о своей семье и потере родителей, опекуне и своей надсмотрщице, полюбившейся нянюшке – наставнице и её близких, ставших и мне родными. Даже о своей первой влюблённости и мечтах, которым уже не дано осуществиться. Немного поделилась историей своего мира и витках в его развитии. Религией и её направлениях. Рассказала о нашем походе на базу отдыха и моём падении в реку.

После моего рассказа какое-то время стояла гробовая тишина. Было ощущение, что и на улице все звуки стихли.

– Об этом нельзя никому рассказывать, – задумчиво протянула Сайга. – У нас не сжигают на кострах никого, но и о таких людях не известно. Жрецы Святой Девы Преподобной несут свет людям, но мы не знаем, как они могут поступить с тобою. В деревне скажем, что ты моя дальняя родственница – сирота и привезли тебя ко мне на обучение. До морозов освоишься, а там дальше поглядим как быть.

– Я молчать буду, – заявил парень. – Может ты станешь моей названной сестрой? Мама будет рада, – предложил мне Пауль.

Почему его называют слабоумным со слов знахарки? Вполне нормальный и симпатичный парень или я чего-то не понимаю.

– Хорошо, я буду твоей названой сестрой, – согласилась. – У меня никогда не было брата и я рада заполучить его хотя бы в другом мире.

– Считай пятерых братьев получила, – усмехаясь добавила Сайга. – Вот Адира обрадуется. Она давно о дочери мечтает.

Возразить на это было нечего. Поддержка в новом мире мне нужна обязательно. Обратного пути у меня все равно нет, поэтому нужно приспосабливаться.

Осталось узнать побольше об этом мире. Нужно только решить, чем заниматься и чем зарабатывать на жизнь. Сидеть на чужой шее я не буду. Готовить умею, ведь не зря меня нянюшка учила. Рукоделием разным так же владею – не пропаду.

Фёдор Михайлович Достоевский сказал: «Кто хочет приносить пользу, тот даже со связанными руками может сделать много добра!». У меня руки не связаны, а добро сделать и пользу приносить для людей, которые помогли мне и готовы дальше помогать я готова из всех своих сил...

Как только понять с чего начинать?

Благодарю за комментарии, и звёздочки!

Получая их, я понимаю, что вам нравится моя история.

Не забывайте подписываться на автора, чтобы увидеть новые проды или произведения автора.

Визуализация 2.

Дорогие читатели!

Предоставляю Вашему вниманию визуалы, которые мне любезно предоставила Марина Мишуткина. Они настолько понравились мне, так как отражают моё собственное видение героини, что захотелось обязательно с вами ими поделиться.

Как вам такие образы Лоны (Илоны) Шер?