Текст книги "Запах сандала"

Автор книги: Сьюзен Стивенс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Сьюзен Стивенс
Запах сандала

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Зара хотела сделать еще несколько кадров, но от напряжения гудела спина. Ко всему прочему ее несколько беспокоило, что рядом с мужчиной, на которого она навела объектив своей камеры, находился его спутник с ружьем на плече.

Судя по всему, объект ее съемки – один из вождей местного племени, совершающий обход границ своих владений. Но, кем бы ни был этот человек, он производил колоссальное впечатление.

Здесь, у русла водоема, который периодически наполняется водой после сильных ливней, обитают редкие виды газелей и арабских антилоп. Эти грациозные животные в некоторых частях пустыни находились на грани исчезновения. Их повторно завезли в Заддару в начале восьмидесятых. Говорят, на рассвете они приходят сюда на водопой.

Зара напряглась, увидев, что мужчина начинает раздеваться. Просто необходимо сфотографировать его. Гибкое, бронзовое от загара тело, красивый рельеф мышц. Он сбросил рубашку и брюки и предстал перед ней обнаженным. Зара вдруг спохватилась, что так и не сделала ни одного кадра, и принялась наверстывать упущенное. Фотографии страстного дикаря? Зара усмехнулась. Некоторые образы, запечатленные сейчас, она могла бы использовать на выставке, которую собиралась устроить, вернувшись домой. Путешествуя по пустыне, Зара надеялась ухватить хоть что-то, что поможет ей выяснить, как прожили ее покойные родители последние минуты своей жизни…

Зарывшись поглубже в песок, Зара начала быстро щелкать фотоаппаратом, надеясь, что линзы не будут бликовать на солнце и не выдадут ее присутствия. Что ж поделать, ей надо зарабатывать на жизнь, а также восстановить события прошлого. А правда об этом прошлом находилась где-то здесь, в Заддаре…

Ее родители погибли, работая геологами в команде уже умершего шейха. Шейх Абдулла был простым человеком, и цель у него была простая – найти нефть, чтобы сделать богатой свою бедную страну. Родители Зары, классные специалисты, помогли ему осуществить мечту и… заплатили за это своими жизнями. Королевство Заддара стало одним из крупнейших добытчиков нефти в мире. Но теперь в стране правил новый шейх, и поговаривали, что шейх Шахин намного жестче своего отца. Бабушка и дедушка Зары всегда говорили, что в смерти ее родителей был виноват именно Шахин.

Зара сжала челюсти, когда вспомнила о деньгах, ежемесячно поступающих на ее счет в банке. Как только девушка достигла совершеннолетия, она создала денежный траст и теперь использует капитал для финансирования своих проектов по охране животных. Недавно она вложила значительную сумму в дело заселения редких видов животных в их природную среду обитания. Упорно отказываясь брать себе даже пенни из этих денег, Зара нашла успокоение в том, чтобы тратить эти деньги на благотворительность и экологические проекты.

Внезапно Зара почувствовала какое-то беспокойство. Что-то было не так. Куда делся телохранитель? Она опустила камеру, закрыла объектив и, приказав себе не паниковать, тихо заскользила вниз по склону к своему джипу.

Шахин от гнева стиснул зубы, когда услышал предупреждающий крик Абана. Он уже готовился прыгнуть в воду и не мог поверить, что кто-то нарушил его уединение. Здесь самый центр пустыни – куда уж забираться дальше, чтобы побыть в одиночестве?

Шейх тщательно выбирал место своего уединения. До ближайшего жилья было около пятидесяти миль; здесь сохранились лишь следы предков бедуинов, скрытые от глаз тех, кому незнакома пустыня. Ни единого шанса встретить человека. И вот теперь…

Сощурив глаза, Шахин устремил свой взгляд на барханы и на фоне грозного красного неба увидел две фигуры вместо одной. Непростительная ошибка, что он сам не проверил окрестности. Ему не позволено больше ошибаться.

Посмотрев еще раз в сторону барханов, он немного расслабился, видя, что Абан все держит под контролем. Незваный гость задержан. Абан справился сам. Телохранитель добровольно путешествовал с принцем по пустыне, деля с ним трудности и лишения. Принц, который всю жизнь заботился только о себе, теперь должен стать королем и отцом для своего народа. И только Абан знал, что долгие дни и ночи поста были не просто подготовкой к началу правления нового шейха. За это время должна была затянуться его старая душевная рана, которая даже сейчас не дает Шахину спать. Но прошлое нельзя изменить… Прыгнув в ледяную воду, Шахин поплыл, ощущая, как груз пережитого начинает потихоньку слабеть.

Вернувшись в столицу, чтобы стать правящим шейхом Заддары, он примет на себя все обязательства отца. Теперь он был готов к этому.

Выйдя из воды, Шахин надел чистую, длиной до щиколотки рубаху и ниспадающий свободными складками халат, оставленные для него Абаном. Чтобы защитить от беспощадного солнца лицо, шею и голову, он ловко закрепил на голове длинный шарф.

Резкий порыв ветра заставил его обернуться, и он увидел, что пленница Абана – молодая женщина… Они спускались с песчаного бархана, Абан держал ее за руку, и было заметно, что ей это не доставляет удовольствия. Посмотрев в сторону горизонта, Шахин сразу забыл о незнакомке. Теперь он видел только рубиново-красное зарево, окутывающее пустыню, и возвышающиеся вдалеке горы, контрастирующие черным цветом на фоне красного неба. Это была его земля, суровая земля, и он любил ее. Никто и ничто не заставит его свернуть с выбранного пути.

Его размышления прервал сердитый женский голос. Кто эта особа? Что ей нужно? Подпоясав свой халат, он наблюдал за их приближением. Она была похожа на молодого верблюжонка, неуклюже передвигающегося по песку. Почему она в пустыне одна? Что заставило ее так рисковать? Неужели путешествие в один из самых отдаленных уголков мира столь важен для этой женщины?

Шахин помрачнел, когда увидел ее экипировку. Явно не из специализированного магазина… Где канистра с водой? Нож, веревка, радиостанция? Где сигнальная ракета? Разве она не знает, что в пустыне это – предметы первой необходимости? Что песчаная буря может за секунды отрезать ее от машины? Или она считает, что избежать проблем ей поможет ее дорогая фотокамера?

Чем ближе они подходили к нему, тем больше вопросов у него возникало. Но когда молодая женщина, словно защищаясь, поднесла руку к лицу, он замер. Неужели она подумала, что он ударит ее? Порыв ветра подхватил его халат и прижал к бедрам. Заметив ее взгляд, Шахин почувствовал легкое возбуждение.

– Отпусти ее, – произнес он низким голосом, и хотя фраза была произнесена на арабском диалекте, женщина сразу поняла сказанное.

Зара вспыхнула от гнева и, вырвавшись из рук Абана, произнесла ему:

– Ты переусердствовал!

Телохранитель попытался снова схватить ее за руку, и Шахину пришлось грубым жестом остановить своего преданного слугу. Такое поведение было не в его характере, но если он хочет остаться неизвестным для этой женщины, необходимо быть осторожным.

– Она никуда не уйдет, – сказал он на этот раз по-английски, – доставь ее в мою палатку… – С этими словами Шахин повернулся и пошел прочь.

– Что? – воскликнула Зара. – Немедленно вернитесь сюда! Вы кто такой, чтобы указывать, что мне делать?

Хорошо, что женщина не понимала их языка! Услышав угрозы Абана, Шахин вернулся и успокоил охранника.

– Пойдемте со мной, – Шахин обратился прямо к ней, жестом показывая в сторону палатки. В нем текла бедуинская кровь, а для бедуинов гостеприимство – очень важная традиция, даже если гость неприятен. Молодой шейх поклялся свято соблюдать традиции отца, а не просто следовать им по своему усмотрению.

На этот раз девушка не протестовала и послушно пошла с ним рядом. Шахин невольно поразился ее выдержке. А вот Абан был в ярости – старый воин считал, что рядом с его королем никто идти не может, тем более женщина…

По старинному обычаю гостя надо приглашать в шатер на три дня и три ночи. В данном случае это была приятная обязанность. Молодая женщина, очевидно, направилась в пустыню в поисках приключений, зачем же ее разочаровывать?

Подходя ближе к палатке, Шахин увидел, что она собирается сделать несколько снимков бедуинской палатки.

– Никаких фото, – твердо сказал он.

– Что? – Девушка попыталась было возразить, но потом поняла, что он говорит серьезно, и камера так и осталась висеть на шее.

Сейчас у Шахина появилась возможность как следует рассмотреть незнакомку, и он обнаружил, что под слоем пыли и грязи скрывается довольно симпатичное лицо. Длинные волосы цвета молочной карамели были собраны в обычный хвост, в них присутствовал оттенок золота, который не могла скрыть пыль…

Кстати о пыли. Шахин с беспокойством заметил, что вокруг них начинает подниматься пыльное облако. Посмотрев в сторону горизонта, он нахмурился. Красное зарево на небе являлось ранним предвестником бури.

– Перегони джип на возвышенность и оставайся там, – приказал он Абану. – Палатки в безопасности, но я еще раз проверю их надежность.

Небольшая палатка Абана была установлена тут же, под скалой, примерно в двадцати ярдах от его собственной. За джипом находилась третья палатка – на всякий случай.

Снова переключив свое внимание на женщину, Шахин увидел испуг на девичьем лице и попытался успокоить ее.

– Погода портится, но со мной вы в безопасности. И не спорьте, – предупредил он, видя, что она пытается протестовать. – У вас нет другого выбора, придется остаться. Абан сказал, что до начала бури у нас есть примерно час.

– Но я добралась сюда из города за два часа… – За этими словами он увидел скрытый страх. – Тогда погода была хорошая, а теперь невозможно обогнать ветер.

У Шахина не было времени убеждать ее, и он направился проверить опоры в палатке и убедиться, что они выдержат порывы сильного ветра. К его удивлению, женщина преградила ему путь.

– Если ваш человек уходит сейчас, то я тоже хочу уйти. Мы могли бы ехать колонной. И почему вам не поехать с нами? Зачем оставаться здесь, если это так опасно? – Она с вызовом посмотрела на него.

Потому что в его палатке было слишком много воспоминаний, слишком много вещей его родителей, и он не мог расстаться с ними… Палатка принадлежала его отцу Абдулле. У него нет времени разбирать ее, поэтому он останется здесь. Но это не ее дело.

– Потому что это невозможно, – произнес он холодным тоном. – Кроме того, Абан будет сильно рисковать, тратя время на возню с вашим джипом, он должен ехать немедленно. – Шахин повернулся и пошел прочь.

Зара поспешила за ним.

– Но почему я не могу поехать с ним?

– Потому что Абан не будет ждать… – Он не станет рисковать двумя жизнями, чтобы потакать капризам этой молодой особы. Если она вообразила, что пустыня – это большой пляж, ее ждет жестокое разочарование. Пустыня – это спящий монстр, который, просыпаясь, разрушает все на своем пути. Но это место его предки-бедуины выбрали не случайно – окружавшие его горы и свежая вода обеспечивали им некоторую защиту. Сейчас лучше не пугать дамочку, неизвестно, как она отреагирует, если он подробно расскажет о серьезности ситуации. Она может запаниковать. Шахин остановился и посмотрел на барханы. – Это ваша машина стоит вон там?

– Да, моя… – В ее голосе прозвучала надежда. Наверное, подумала, что он изменил свое решение и отпускает ее. – Она как раз за холмом, у подножия дюны. – В ее голосе прозвучали нотки нетерпения.

– В низине?

– Я же сказала. – Ее раздражение нарастало. – Я оставила ее там под прикрытием бархана.

– Под прикрытием бархана? – Шахин не сдержал улыбку. Она действительно не имеет никакого представления о пустыне! Разве песчаные холмы – преграда для бури, которая вот-вот накроет их?

– Оставь, – приказал он Абану, видя, что старик смотрит в сторону ее машины. – У тебя нет времени карабкаться туда. Ты должен обезопасить себя и наш джип.

Как бы Зара хотела понимать этот резкий гортанный язык! Она стремилась поскорее уехать отсюда, но тот, кто был главным из этих двоих, твердо встал на ее пути. У нее не было выбора. Эти двое так ловко передвигались по песку… А ее специальные ботинки, купленные в Лондоне, явно подводили Зару. Мужчины настигнут ее, прежде чем она доберется до бархана. Да и куда она пойдет, если ей удастся сбежать? Если все, что рассказал этот человек о буре, – правда, ей придется искать для себя укрытие. Оглядываясь вокруг, Зара мысленно представила себе тысячи милей песка. Нет, надо делать, как он сказал.

Его палатка была размером с небольшой шатер. Подойдя ближе, Зара увидела, что стены сделаны из какой-то очень плотной ткани темно-красного цвета. Она была натянута на шест в центре, и по верху купола шла красивая кайма. Это напомнило Заре средневековый шатер, не хватает только флага. Ей казалось, что она переместилась в пространстве и времени с человеком, который мог быть опасен… Очень привлекателен, но, возможно, и опасен. Ее сердце гулко стучало в груди.

Надо отвлечься от этих мыслей и постоянно твердить себе, что у нее появился шанс сделать эксклюзивные фотографии…

Но когда он поднял тяжелый полог, закрывавший вход, ее руки покрылись мурашками от волнения. Зара заколебалась, тогда он жестом пригласил ее войти.

– Заходите. – В его голосе прозвучало нетерпение. – Я не собираюсь причинять вам неприятности, если вас это беспокоит. В моей стране безопасность гостя – священная обязанность хозяев.

Вот только распространяется ли эта священная обязанность на молодых женщин, достаточно отчаянных, чтобы рискнуть отправиться в пустыню без сопровождения? – подумала Зара. По его суровому взгляду можно было догадаться, что этот человек отнюдь не рад ее присутствию. Вот он вздернул подбородок – жест человека, привыкшего, что его самый незначительный каприз выполняется немедленно.

– Динозавр, – пробормотала она на выдохе.

– Что вы сказали? – Его голос прозвучал так тихо, что она еле расслышала. – Заходите или оставайтесь там, – заявил он, будто больше он не отвечал за ее действия.

Стиснув зубы, Зара вошла за ним в палатку. Увидев, что он смотрит на ее камеру, она крепко прижала ее к себе. Пусть попробует забрать, это все равно что попробовать отрубить ей руку.

В палатке она сразу же ощутила запах свежести и чистоты. Она огляделась вокруг и снова повернулась к хозяину палатки. Зара заметила, что он заткнул за пояс длинный изогнутый кинжал. У грозного оружия была очень красивая золотая рукоятка – наверняка ритуальная вещь. Она с восхищением разглядывала замысловатую работу мастера и ужасно хотела сфотографировать кинжал. Может, если вежливо попросить, он разрешит ей воспользоваться камерой?

– Как вы называете это?

– Кинжал. Традиция требует, чтобы я носил его, – подтвердил он ее догадку. – Он символизирует честь бедуина и является необходимой частью экипировки в пустыне. Никогда не знаешь, когда может понадобиться нож… – При этих словах глаза его сверкнули.

– Можно я сфотографирую его?

– Только кинжал.

По выражению его лица она поняла, что на фото должен быть только кинжал. И Зара постаралась продемонстрировать, что будет фотографировать с близкого расстояния и в кадр, кроме кинжала, ничего больше не попадет. Неизвестно, что еще она найдет в этой палатке, поэтому приходится уважать его пожелания в надежде получить больше материала для своего отчета о путешествии.

Он позволит этой странной женщине сфотографировать кинжал. Оружие на самом деле великолепно, и Шахину было приятно, что она заметила его. Кинжал принадлежал шейху Абдул-ле, и всякий раз, когда Шахин пристегивал его к своему поясу, он словно чувствовал присутствие отца. Это являлось одновременно и утешением, и болезненным напоминанием, что из-за работы за пределами Заддары Шахин долго жил вдали от человека, которого он хотел узнать лучше. И что теперь уже поздно…

– Достаточно, – произнес он резким голосом, уклоняясь от объектива. Он ни с кем не хотел делить свою печаль.

Зара вздрогнула от его раздраженного тона и опустила камеру.

– Это моя работа. Я фотографирую… Живая природа, местное население, необычный рельеф… Не знаю, что вы подумали, но я не представляю для вас никакой опасности.

А так ли он опасен для нее? – подумала Зара. В столице королевства у женщин и мужчин были равные права, но здесь, в пустыне, сложились другие обычаи. Для женщин существуют определенные ограничения. Зара злилась на себя за то, что попала в такую ситуацию. Она так тщательно готовилась к этой поездке, читала все, что попадалось ей в руки, об этом королевстве, но оказалась совершенно не готова воспринимать просторы пустыни. Компас, аптечка, коврик и переносной холодильник, полный продуктов, показались ей сейчас абсолютно бесполезными предметами. Откуда она могла знать, что этот человек отправит своего вооруженного телохранителя, чтобы задержать ее? Эта мысль раздражала ее, его бесцеремонное поведение не укладывалось ни в какие рамки, и она решила зацепить его.

– Действительно ли так необходимо было посылать за мной человека с оружием?

– Я не посылал Абана за вами, он сам решил проверить барханы, пока я плавал. Вы хотите, чтобы я упрекал его за то, что он хорошо выполняет свою работу?

– Необязательно было брать с собой оружие.

– Если вы потрудились поинтересоваться, то в пустыне водятся ядовитые змеи.

За кого он ее принимает? Зара все-таки решила прояснить насчет оружия. Вот ее оружием была фотокамера, с ее помощью она выступала против истребления животных.

– И тем не менее…

– Тем не менее что?

Его вопрос прозвучал резко, как удар хлыста. Этот бедуин не похож на тех мужчин, с которыми ей доводилось встречаться раньше. Обычно для Зары не представляло труда составить свое мнение о человеке по его внешности, но этот мужчина был загадкой. Высокий, крепкого телосложения, покрытый темным бронзовым загаром, холодные глаза смотрят настороженно. Он привел ее в свою палатку только потому, что вынужден был сделать это. Она чувствовала, что перед ней очень закрытый человек.

– Вы рискуете, путешествуя по пустыне без спутника.

– Мне некого взять с собой. – Зара замолчала на полуслове. Зачем признаваться, что она одна? – Те, кому нужно знать, что я здесь, знают.

– Понятно, – согласился он, но по его тону Зара поняла, что он не поверил ей.

Следуя за ним в глубь палатки, она осматривалась вокруг. Здесь царила безупречная чистота и порядок, комфорт создавали множество замысловато расшитых подушек и тонкие шерстяные ковры. На простой жаровне стоял изящный кофейник, судя по всему, из серебра. Восхитительный аромат кофе заставил ее непроизвольно сглотнуть.

– Вы хотите пить?

Сочный баритон проникал глубоко в душу, и Зара только сейчас поняла, что он говорит практически без акцента. Кофе – хорошая отправная точка для беседы с ним и для того, чтобы больше узнать о его стране и обычаях.

– Я бы выпила кофе, если можно… – кивнула она.

У скольких европейцев был шанс побывать в настоящей палатке бедуина и узнать, как живут эти люди? – думала Зара, усаживаясь на указанную им подушку.

Фонари, свисающие с каркаса палатки, мягким светом освещали палатку, в углу, рядом с сооружением, напоминавшим кровать, была еще одна лампа. Зара замерзла в песках и сейчас, вдохнув аромат сандалового дерева, порадовалась уютному теплу.

Он протянул ей изящную чашечку ароматного кофе, и она взяла ее, стараясь не касаться его руки. Зара мелкими глотками пила кофе. Восхитительный вкус напитка напомнил ей горький темный шоколад.

– Может быть, еще чашечку?

В этот момент он разматывал свой головной убор, и Зара, как завороженная, наблюдала, как из-под него появляется копна черных блестящих волос. Ей немедленно захотелось потрогать их. Черные, как уголь, пряди падали на лоб. Мужчина невероятно привлекателен, но особенно хороши у него глаза, которые буквально завораживали. Его взгляд, казалось, проникал в глубь души, а властное выражение лица и пугало, и волновало. Может быть, это из-за его губ, которые в противоположность жесткому выражению лица были соблазнительными и чувственными… Он был значительно старше ее, может, лет тридцать пять.

В другой обстановке Зара смутилась бы и отвела взгляд, но сейчас ситуация была настолько нереальной, что она продолжала смело смотреть ему в глаза.

Она где-то читала, что бедуины настолько близки к земле, что, находясь в гармонии с ней, никогда не путешествуют бесцельно. Возвращаясь на прежние места, они используют в качестве ориентира звезды, а также метки на камнях, оставленные во время предыдущих кочевий. По некоторым кустарникам в пустыне они могли определить, когда в последний раз шел дождь, сколько выпало осадков. Они могли найти воду, тут же определяя ее пригодность для питья.

А что известно о ней этому человеку? Зара пила маленькими глотками потрясающе ароматную темную жидкость, представляя в мыслях самые смелые картины, где его сильные руки обнимают ее, а чувственный рот…

– Еще кофе?

– С удовольствием, спасибо. – Она с облегчением отвлеклась от своих мыслей. У этой истории не может быть романтического конца. Она здесь с мужчиной, который старше ее, он принадлежит другой культуре и связан, к счастью для нее, вековыми традициями, которые требовали хорошего обращения с гостем. Только по этой причине она находилась здесь, пила кофе, и по этой же причине ей нужно покинуть этот приют при первой же возможности.

– Может быть, вы хотите принять ванну?

– Ванну? – Зара удивленно открыла рот, когда он жестом показал ей в глубь палатки.

– Еще один обычай… Вода – самая большая роскошь, которую мы должны предложить своим гостям в пустыне.

Конечно, Зара с большим удовольствием смыла бы с себя всю пыль, но, может быть, он просто придумал эту фантастическую традицию с принятием ванны?

– Перед уходом Абан нагрел для меня воду. За этой шторкой вы будете в абсолютном уединении, а я поищу для вас чистое платье.

Искушение было слишком велико. Долгая дорога по пустыне, потом холодный рассвет и ожидание подходящих кадров для съемки. Она до сих пор как следует не согрелась, ей казалось, что песок набился повсюду. Однако это еще не повод вести себя неосмотрительно.

– Очень любезно с вашей стороны, но я просто не могу…

– Почему нет?

– Ну, я… – Она замолчала на мгновение. – Я даже не знаю вашего имени.

Он типичным для арабов жестом поприветствовал ее, прикоснувшись рукой к своему лбу, потом – к груди, и этот жест показался Заре несколько фальшивым.

– Я простой бедуин.

И это – абсолютная правда, подумал Шахин. По существующим традициям все бедуины равны. Вожди его народа выбираются за их мудрость и суждения.

– Поскольку купание считается невообразимой роскошью в пустыне и одной из самых почитаемых традиций, то отказ рассматривается как оскорбление…

Наверно, это было преувеличением, но зачем же его ванне пропадать зря? – подумал Шахин.

– Самая почитаемая традиция? – Зара напрягла память, но ничего не смогла вспомнить об этом. Она бы удивилась, если бы прочла такую информацию, ведь вода настолько ценна здесь, что вряд ли бедуины стали бы тратить ее на купание. Но если этот мужчина – вождь, наверно, у него свои правила. – Вы имеете в виду, что это – традиция вашего рода?

– Моего рода? – Шахин наклонился вперед, чтобы она не видела его лица. Она молода, подумал он, но очень проницательна, надо вести себя осторожно.

– В любом случае, ваша традиция не запрещает вам назвать свое имя? Для меня это важно, должна же я как-то вас называть.

– Вы можете называть меня Аббас. – Он понял, что забыл про осторожность, ведь так называла его мать. – Это означает – лев.

– Лев пустыни? – перебила она его, но тут же опустила глаза.

Он чувствовал, что женщина не боится его.

– Вода теплая, – сказал он твердым голосом.

– И пахнет сандаловым деревом?

Он утвердительно кивнул.