Текст книги "Найди свое счастье"

Автор книги: Сьюзен Донован

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Кэт, свернувшись клубочком, лежала на левом боку. Она приоткрыла глаза настолько, чтобы видеть, как Райли ходит по комнате и собирает по частям свою разбросанную одежду – носок в одном месте, трусы в другом, брюки он откопал под одеялом, которое валялось на полу. Кэт так хотелось улыбнуться, пока она смотрела на него.

Ей хотелось быть наполненной теплым чувством радости. Она хотела верить, что не совершила самую большую ошибку в жизни.

Она не хотела, чтобы Райли видел, что она проснулась, потому что он, очевидно, хотел поговорить. Он захочет узнать, что она чувствует и что им дальше делать, а это были вопросы, ответы на которые она не знала. Так что она лежала тихо и позволила себе наслаждаться Райли, который все еще бродил по комнате голышом.

Он был элегантен. Высокий и стройный, длинные пальцы и длинные ноги. Он двигался с расчетливой грацией, никаких лишних движений. Она вспомнила, как наблюдала за ним на баскетбольной площадке много лет назад. И его тело сейчас было таким же, как много лет назад. Только он стал выше на пару дюймов. Кэт пришло на ум – Райли Боланд был единственным мужчиной, которого она видела обнаженным в шестнадцать, а потом в тридцать семь лет.

Ей даже думать не хотелось, сколько женщин наслаждались этой картиной в этом временном промежутке.

– Куда делся мой второй носок?

Кэт сдержала смешок. Райли нахмурился и принялся в очередной раз прочесывать комнату. Кэт наблюдала, как напрягаются и расслабляются его мускулы при каждом движении, и где-то внизу живота у нее потеплело. Она снова хотела его. В других обстоятельствах она немедля воплотила бы в жизнь свои фантазии, но этим утром обстоятельства явно нормальными не были. Она вернулась в Персуэйшн. Она нашла его. Она рассказала ему об Эйдане. И последние семь часов они провели на кровати чудовищных размеров, наслаждаясь друг другом так жадно, как будто умирали с голоду.

Райли натянул синие боксеры в светлую полоску, брюки из хлопчатобумажного твида и застегнул ширинку. Надев рубашку, он сунул ноги в легкие мокасины и в замешательстве уставился на носок в руке, но потом спрятал его в карман. Кэт увидела, что он прицепил телефон и органайзер к поясу. Даже со всеми этими идиотскими штучками двадцать первого века Райли выглядел сексуально для Западной Виргинии – ну или для любого другого штата.

Кэт вздохнула и тут же поерзала на кровати, чтобы Райли подумал, что она вздыхает во сне.

Райли замер. В тот же момент она почувствовала, как он взбирается на кровать.

Он прошептал ей на ушко:

– Меня вызвали три минуты назад. – Он нежно поцеловал ее в щеку. Это было так трогательно и неожиданно для Кэт. Она чуть не обняла его за шею, когда он добавил: – Мне надо идти. Поговорим позже.

Он вышел из номера. Кэт рассеянно осмотрела комнату: как внезапно закончились сладкие мгновения с Райли! Она зевнула, потянулась и вдруг нащупала пропавший носок. Она покрутила его в руках и вдруг почувствовала себя очень одинокой. Упав на подушку, Кэт уставилась в потолок. Она могла получить диплом о среднем образовании или получить докторскую степень, но результат всегда один – мужчины используют тебя, оскорбляют, сосут из тебя все соки или продают через Интернет драгоценности твоей бабушки и никогда не делают того, чего ты от них ждешь. Вирджил Кавано и Райли Боланд были ее первыми учителями. И она хорошо усвоила их уроки. И вот она здесь. Ей тридцать семь, и она сидит в гостиничной кровати с носком в руках.

* * *

– Это унижение. Семь утра, а он только что явился? Да он даже не потрудился полностью одеться! Боже мой, Мэдди! Ты все испортила!

Ответа не последовало, и Кэрри возопила:

– Мэдлин, ты здесь?!

– Я готовлю клюквенно-апельсиновые кексы, я сейчас приду к тебе.

Кэрри чуть не задохнулась от негодования:

– Кексы? Тебя волнуют какие-то дурацкие кексы? Я говорю тебе, что мой мужчина, мой жених, Мэдлин, провел ночь в комнате другой женщины, а ты беспокоишься о кексах?

Последовала какая-то возня на кухне, потом Мэдлин кашлянула.

– Только не говори, что ты еще там. Ты что, ночевала в машине? Если это так, то у тебя навязчивая идея!

– Да какая разница! Я бы ночевала в палатке на Северном полюсе, если бы меня попросил Райли!

– О, Кэрри. – Голос Мэдлин тонул в бряцании тарелок о ракойину. – Не люблю указывать на это, но если быть точным, Райли тебе не жених. Уже около года. И он не просил тебя ночевать в машине. Кстати, тебе не пора на работу?

Кэрри не могла поверить своим ушам. И это после всего, что она сделала для этой женщины? Судя по всему, Мэдлин Боумэн вскружило от успехов голову, и она просто зазналась! Кэрри перебросила трубку к другому уху и спросила притворно сладким голосом:

– А что у нас с Мэттом?

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, ты наслаждаешься свиданием с самым горячим мужчиной после Райли? И как продвигается твой бизнес? Не забыла, кто помог тебе уладить с ним проблемы?

– Подожди секунду.

Кэрри услышала шелест, потом хлопанье дверей, потом наступила тишина. Наконец, Мэдлин прошептала:

– Боже мой, Кэрри! Я не собираюсь здесь никого останавливать! И тем более удерживать Райли оттого, что он хочет сделать. Он взрослый мужчина, а я хозяйка отеля, а не тюремный надзиратель!

Кэрри закатила глаза и попросила у неба терпения. Она уже начала жалеть, что последний год проводила в этом отеле регулярные конференции и симпозиумы.

– И еще кое-что. Я знаю, что ты подбадривала Мэтта пригласить меня на свидание после развода. Но это не ты познакомила нас, это сделали наши мамы, когда мы копались в песочнице и были малышами!

Кэрри посмотрела сквозь ветровое стекло на прелестные, искусно построенные еще до Великой депрессии домики, когда работа в угольных шахтах шла полным ходом. Восхитительно, что владельцы так старательно и дотошно реставрировали свои дома и следили за дворами.

– И еще. Мэтт уже месяц не приглашал меня на свидание. У него продвижение по службе.

– Это плохо. – Кэрри начинала уставать от этого разговора. – Где ты сейчас, Мэдлин?

– В кладовой. Пара, которая остановилась в полулюксе, уже в столовой и поджидают меня с завтраком, словно гиены. Я не хочу, чтобы они услышали меня.

– Я поняла.

– Мы можем закончить разговор позднее?

Кэрри открыла рот от того, что она увидела.

Ее дыхание участилось. Невероятно! Мисс Аморальность только что выскочила из передней двери «Черри-Хилл», одета в черные штаны для занятий йогой, в элегантную маленькую куртку, а на губах играет улыбка женщины, которая провела ночь явно не в одиночестве. Это была Кэт Кавано, точно. Кэрри видела фото этой юной развратницы в фотоальбоме Райли. Она, должно быть, купается в деньгах.

– Кэрри?

– Что?

– Мне надо идти.

– Я говорила тебе, что организовала региональную конференцию по здоровью весной? Я планирую представить результаты моей учебы и местную клинику.

– Правда?

– Да.

– Здорово. Я поговорю с тобой позже…

– Как обычно, ты не видишь картинки целиком. Конференция займет целую неделю. – Кэрри говорила по телефону и смотрела, как Кэт Кавано завернула за угол. Она была очаровательна. У нее были прекрасная фигура и замечательная стрижка. Кэрри ненавидела ее. Она хотела, чтобы Кэт умерла.

– Целую неделю?

– Все комнаты в твоем отеле будут заняты. – Кэрри позволила своей ходячей цели пройти полквартала по Мэйн-стрит, потом поехала за ней, уверенная в том, что останется незамеченной. – Я приглашу лекторов со всего Восточного побережья. Ты наладишь нужные контакты.

Кэрри проверила часы. Ей нужно позвонить Элис и сообщить, что она будет после ленча и им нужно будет обсудить возможность печати некоторых ее исследований.

– Хорошо, Кэрри, – обреченно сказала Мэдлин. – Чего ты хочешь?

– Немного поддержки. Мне нужно так мало, почти ничего.

Кэт куталась в куртку, чтобы согреть руки. Она уже забыла, как холодно бывает осенним утром в горах.

Она шла и смотрела на главную улицу Персуэйшн, и места эти казались ей знакомыми и непривычными одновременно. Большая часть жизни Кэт прошла в двух местах – в этом маленьком городке в Аппалачах и в рабочем районе Балтимора. Однажды она провела отпуск с Филлис и Эйданом в Оушен-Сити и один раз поехала на выходные с Нолой в тысяча девятьсот девяносто первом году в Виргиния-Бич, где Нола встретила мужчину, который стал ее первым мужем.

Кэт поежилась и отметила перемены, которые произошли с ее родным городом. Оказалось, что некоторые магазины снесли, но то, что осталось, впечатлило ее. Старый кинотеатр «Риальто» все еще работал, показывал боевики и романтические комедии. Маленькие хозяйственные магазинчики процветали и теперь называли себя долларовыми магазинами [6]6
  Магазин, торгующий недорогими товарами, каждый из которых, как правило, стоит один доллар.


[Закрыть]. Здесь были кофейни и книжные магазины, аптеки и страховые компании, школы йоги и фитнеса.

Она смотрела в зеркальные витрины, вспоминая дни, когда мать приводила ее сюда. Однажды они купили здесь красную шерстяную куртку с черным вельветовым отложным воротничком, которую Кэт носила с третьего по пятый класс. Она любила эту куртку не столько за ее стиль – куртка была безумно старомодна, – а потому, что она была куплена в один из тех дней, когда они с матерью проводили все время вместе и все внимание матери было приковано только к ней.

Кэт, увлекшись воспоминаниями, закрыла глаза, – ее пронзила боль утраты. Сегодня – первый день, когда она проснулась и поняла, что уже точно никогда не увидит свою маму.

Кэт оглянулась на звук смеха. К ней подходили девочки из колледжа, все с прямыми волосами, с пробором посередине, они шли с дерзким видом и с высоко поднятыми головами. Кэт улыбнулась им.

– Доброе утро, – сказала она.

– Доброе утро!

Она оглянулась, чтобы проследить за ними взглядом. Они направлялись в кофейню. По мнению Кэт, единственным спасением Персуэйшн был колледж «Маунтин лорел», и ей приятно было видеть молодых и дерзких на улицах старого городка.

Кэт задержалась на мгновение. В витрине Галереи изобразительного искусства Вилсона, между вязаной шалью ручной работы и гончарными изделиями, она увидела скульптуру, которую узнала бы и во сне. Маленькая белая карточка под ней гласила: «Без названия. Номер 326, гипс и полимер, В.Л. Кавано, 2007».

Кэт прижалась лбом к холодному стеклу и замерла. Неужели мать умерла незадолго до того, как отец сделал это? Или он делал это, когда она лежала в больнице? Так или иначе, Кэт видела боль в скульптуре, которая изображала руки мужчины, поднятые вверх в пламени огня. Кто станет покупать такого рода скульптуру, чтобы часами смотреть на нее с обожанием? Сатанисты? Или постаревшие панки, которые помнят, как ее отец выставлялся у Энди Уорхола в Нью-Йорке?

Кэт подошла ближе и увидела еще дюжину эксцентричных скульптур отца, рассеянных по галерее. Кажется, карьера отца на взлете.

Кэт спрятала руки в карманы и продолжила прогулку. Она посмотрела направо, на Колледж-авеню, здание кампуса из известняка в классическом стиле. Ей показалось сейчас смешным, как она сопротивлялась планам родителей. Они хотели, чтобы она поступила в «Маунтин лорел», на гуманитарный факультет, но она упрямо не желала поступать в местный колледж. Она была уверена, что выиграет эту битву, и вот теперь, двадцать лет спустя, она стоит здесь и с сожалением смотрит на это причудливое здание.

Кэт наблюдала, как пар от ее дыхания смешивается с холодным воздухом. Она понятия не имела, куда идти и который сейчас час, но чувствовала, что нужно погулять еще чуть-чуть. Ей теперь не надо было в спешке покидать город, только не после головокружительного воссоединения с Райли. Перед тем как уйти из отеля, она просунула записку под дверь Нолы: «Я пошла подышать свежим воздухом. Проведи время как хочешь. Нам надо поговорить!»

В данный момент она не знала, что они будут обсуждать, впрочем, она до сих пор не понимала, что произошло прошлой ночью. Райли казался довольным, когда уходил, только, может быть, неуверенным. Ну конечно, неуверенным! Что еще он должен чувствовать? И что должна чувствовать она? Что должны чувствовать переспавшие друг с другом люди после двадцати лет злости и одиночества? Они мало говорили прошлой ночью, потому что эта ночь была на девяносто процентов ночью страсти.

Кэт продолжила прогулку и по пути попробовала подвести итог. Она чувствовала печаль. В ее сердце поселилась боль. Она тешила себя несбыточными мечтами – воссоединения семьи. Но это невозможно. Кэт знала, что не склеить то, что разбилось вдребезги двадцать лет назад. Слишком многое нужно простить. Слишком многим рискнуть.

Кэт достала солнцезащитные очки из кармана куртки и надела их, чтобы утреннее солнце нехлепило глаза. Она прислушалась, как ее каблуки стучат по дороге, и расслабила руки. Это было кредо Кэт – никогда не ставить себя в положение, в котором мужчина мог бы причинить вред. У нее бывали веселые времена, но она никого так и не полюбила и не позволяла себе поверить, что кто-то из парней влюбился в нее.

Вдруг Кэт поняла, где находится, и остановилась. Через несколько домов, на Форест-драйв, должен был появиться дом родителей, но она не пойдет туда. Она даже не повернула голову, чтобы посмотреть на него. На автопилоте она продолжала идти и остановилась только тогда, когда пришла к месту, которое было неофициальным сердцем города. Она уставилась на безобразный дом, его башня из красного кирпича шпилем взмывала в небо, пять толстых колонн поддерживали крыльцо, и вся архитектура дома представляла собой странное зрелище. Туристы всегда останавливали свои машины и смотрели на этот дом, фотографировали его или рисовали наброски. Сколько Кэт себя помнила, этот дом всегда принадлежал Боландам. Этот дом был ее тайным убежищем в детстве. Какое-то время Кэт смотрела на него, не отрываясь, как баран на новые ворота, хотя не знала, почему она пришла к нему и кто сейчас в нем живет.

– Г-а-а-а-а-а-а-в!

Кэт подпрыгнула от неожиданности. Тощая старая собака спустилась со ступенек крыльца и, рыча на ходу, потрусила к ней. Кэт улыбнулась. Она знала, что эта собака не может быть той самой гончей, которая жила здесь, когда они были детьми, но она очень смахивала на ее потомка. Как они ее назвали? Вейлон? Вили? Насколько она помнила, отец Райли всегда называл собак именами своих любимых исполнителей песен в стиле кантри.

Собака подбежала к Кэт, обнюхала и помахала хвостом, выражая одобрение ее визиту. Едва Кэт протянула руку, чтобы погладить собаку, как на дорогу выехал черный блестящий внедорожник. Кэт сразу узнала эту машину – это был тот самый джип, что заляпал ее с ног до головы на стройплощадке.

Что, если в этой машине Райли? Что, если он подумает, что она выслеживает его? Кэт сглотнула и стала ждать, когда откроется дверца водителя.

– О, Боже мой, – прошептала она.

Из машины вышел Эйдан. Но это был не он. Кэт моргнула, пытаясь понять, в чем подвох. Она отказывалась верить своим глазам. Ну конечно, этот мужчина не мог быть Эйданом. Это же младший брат Райли, Мэтт, которому сейчас около тридцати.

Кэт неуклюже шагнула. Мэтт уставился на нее, руки в карманах, будто не знал, сделать вид, что он ее не заметил, или сказать что-нибудь. Сердце Кэт упало. Она предположила, что для всех Боландов она женщина, которая украла сына Райли.

Мэтт опустил глаза и медленно покачал головой. Но когда снова посмотрел на нее, к облегчению Кэт, на его губах появилась осторожная улыбка. Он подошел к ней, собака тут же помчалась к хозяину. Кэт разглядела нашивку на его ветровке с надписью «Полицейское управление Персуэйшн, шериф Боланд». Кэт не смогла подавить смешок.

– Итак, бешеный Мэтт Боланд стал хорошим парнем?

Он протянул ей руку и крепко пожал.

– Кэт, ты вернулась. Ну и так, к слову, я всегда был хорошим парнем.

– Неужто? По-моему, ты забыл, как был двенадцатилетней занозой в заднице.

Он кивнул и погладил собаку.

– Тихо, Лоретта. Место! Собака побежала к крыльцу. Мэтт снова обратился к Кэт:

– Ты здесь, чтобы повидаться с Райли?

– Э… – Кэт знала, что это простой вопрос. Должно быть, она выглядит глупо, но она слишком нервничала, чтобы что-то ответить. – Нет, не совсем. Я просто гуляла. А он здесь живет?

Брови Мэтта вопросительно поднялись.

– Как-то прохладно сегодня утром.

– Нет, здорово. Мне надо было проветриться. – Кэт старалась говорить спокойно, но ее сердце стучало слишком быстро. Она знала, что щеки уже покраснели.

Мэтт хранил неловкое молчание.

– Райли приходил к тебе прошлой ночью? – спросил он, наконец.

Его слова прозвучали почти как обвинение, и хотя лицо Мэтта по-прежнему оставалось дружелюбным, было заметно, что он осторожничает.

– Приходил. Мы поговорили.

Мэтт ничего не сказал.

– Мы долго говорили.

– Пожалуйста, прости меня за вчерашнее, за грязь…

Кэт рассмеялась, она была рада, что Мэтт сменил тему, даже если это получилось у него не очень изящно.

– Спасибо. Это явилось своеобразной… изюминкой.

Он вздрогнул.

– Правда, прости. И прости за твоего отца. – Мэтт переминался с ноги на ногу, потом указал на дом: – Послушай, не хочешь зайти на чашечку кофе?

– О нет, спасибо за приглашение! Мне надо вернуться обратно к завтраку. Меня ждет Нола.

Вдруг лицо Мэтта просветлело, а плечи расправились.

– Нола? Значит, ее так зовут!

– Нола Мария Д'Агостино. Она моя лучшая подруга.

– Буу!

Кэт подпрыгнула от неожиданности и увидела позади себя Нолу, ее щеки покраснели от бега на холоде.

– Нола. Откуда ты? Знакомься, это младший брат Райли, Мэтт. Мэтт, это Нола.

Мэтт протянул руку. Нола тоже протянула руку, и Мэттт поднес ее пальцы к губам и мягко поцеловал.

– Нола Мария Д'Ангело, – проникновенно сказал он вполголоса. – Наконец-то мы встретились.

Глаза Нолы округлились. Казалось, она потеряла дар речи.

– Вообще-то Нола Мария Д'Агостино, – поправила Кэт.

– Почти не ошибся, – улыбаясь, сказала Нола.

У Мэтта зазвонил телефон, и Кэт решила, что это прекрасная возможность закончить разговор.

– Ну, мы, наверное…

– Подождите. – Мэтт посмотрел на номер и не стал отвечать на звонок. – Итак, как долго очаровательные леди планируют оставаться в нашем городе?

Кэт засмеялась:

– Мы еще не знаем. Мы хотели уехать сегодня, но…

– Решили остаться, – закончила Нола и с энтузиазмом кивнула. – Нам здесь понравилось.

Кэт нахмурилась:

– Когда это мы решили?

– Прямо сейчас, – услышала она в ответ. Телефон Мэтта опять зазвонил, и до того, как он отрезал пути к бегству во второй раз, Кэт сказала:

– Нам и в самом деле нужно возвращаться в отель. Хорошо, что мы встретились с тобой.

Кэт повернулась и почти потащила за собой Нолу. Ее вдруг охватило чувство потери. Этот человек был ее семьей – он приходился дядей ее сыну и был так похож на него, это брат отца Эйдана и – все равно посторонний. Да что уж там. Даже родной отец Эйдана был ему чужим. Все они чужие друг другу!

– Эй, давай потише! – Нола ухватила Кэт за куртку. – Я пробежала только один квартал, я хотела, чтобы брат Персика думал, что я спортсменка. Оставшийся путь я пойду пешком.

– Боже мой.

– А он – горячая штучка.

Мэдлин вздрогнула, когда тяжелая дубовая входная дверь открылась и закрылась. Это Кэт Кавано и ее грубоватая подружка Нола Как-Ее-Там пришли к завтраку. И Мэдлин надо было улыбаться и врать Кэт.

Впрочем, не такая уж это и страшная ложь, не так ли? Она всего лишь немного исказит факты. Кроме того, если Кэт захочет Райли Боланда, в самом деле, захочет его, она найдет способ достичь цели. Двадцать лет? А чего еще она ждала? Неужели она думала, что такой мужчина, как Райли, будет всю жизнь сохнуть по своей школьной любви и останется не при делах после двадцати лет расставания? Нетушки!

– Привет, Мэдлин.

– Доброе утро, Кэт, – сказала она и обратилась к Ноле: – Еще раз привет!

Кэт и Нола раскраснелись, словно после пробежки на свежем воздухе. Неужели они бегают трусцой? Надо полагать. В школе Кэт всегда была серой мышью и даже не предполагала, какой привлекательной могла бы быть, если бы приложила хоть чуточку усилий. Сейчас, правда, она приложила для этого немало усилий и потратила уйму денег. Как там они раньше говорили? Что-то вроде «Тушите свет!».

Мэдлин снова улыбнулась.

– Я слышала, твоему отцу уже лучше. Такое облегчение, должно быть! – Она поставила две чашки и блюдца. – Твою одежду уже постирали, я отнесла ее в номер. А это ваш завтрак, можешь забрать. – Она указала на буфет позади нее. – Яйца, сосиски и тосты на подогретых тарелках, еще домашние оладьи, фруктовый салат, йогурт и разные хлопья, молоко и соки.

– Спасибо, – сказала Нола.

– Выглядит аппетитно, – добавила Кэт.

В это время пожилая пара, которая остановилась в полулюксе, решила закончить свою трапезу, и Мэдлин переключилась на них. Она старалась заниматься своими делами, но нечаянно услышала часть разговора Нолы и Кэт. Хотя они говорили вполголоса, она слышала, как Кэт говорила что-то о старой курице Рите Кавано, вечной директрисе школы Андервуд. Потом, когда Кэт рассказывала что-то о Райли, который бросил ее на кровать, Нола издала серию взволнованных восклицаний, из-за которых Мэдлин пропустила много чего интересного. Вдруг разговор совсем перешел на шепот, и как Мэдлин ни напрягала слух, ничего услышать больше не удалось.

– Извините, у вас есть свободная минутка?

Мэдлин прервала их беседу, и Кэт вежливо ответила:

– Конечно.

Мэдлин поставила стопку блюдец, подтащила стул и присоединилась к ним.

– Я слышала, ты упоминала свою тетю. Она все еще в школе, можешь поверить! А ей ведь скоро семьдесят.

Кэт поерзала на стуле.

– Спасибо, что дала знать.

– Ну конечно! – Мэдлин положила руки на колени и призвала все свое мужество, чтобы сделать то, что должна была сделать. – Кэт, правда, не знаю, как сказать, это, грубо говоря, не мое дело…

Она могла поклясться, что Нола снова сверкнула глазами. Кэт нахмурилась:

– Что случилось?

– Я решила, что сразу скажу тебе и не буду ходить вокруг да около. То есть я хочу сказать, не имеет значения, как я скажу это, мне очень неудобно…

– Мне уже очень неудобно, – вставила Нола.

Мэдлин попыталась улыбнуться.

– Это насчет Райли.

Кэт выпрямилась, и Мэдлин увидела в ее глазах страх. Может быть, она и правда испытывает к Райли настоящие чувства?

– С ним что-то случилось? Все в порядке?

Мэдлин испугалась.

– О нет! С ним, насколько я знаю, все в порядке! Просто я подумала, что тебе полезно будет знать кое-что о нем.

Кэт нахмурилась еще больше. Она вздохнула и глотнула кофе, прежде чем ответить.

– Меня не интересуют сплетни, Мэдлин.

– Хорошо, – согласилась Мэдлин. – Простите, я пойду. – Она начала вставать, но Нола схватила ее за руку.

– Меня интересует все, что ты рассказываешь, дорогуша, – сказала она. – Давай говори.

Теперь уже Кэт зыркнула на Нолу. Мэдлин кашлянула.

– Ну, я спрошу тебя кое о чем, но только потому, что не хочу навредить.

Кэт кивнула:

– Хорошо.

– Райли говорил тебе, что собирается жениться?

Обе женщины задержали дыхание. Мэдлин ждала несколько секунд, пока не стало понятно, что ни одна из них не готова ответить.

– Церемония назначена на рождественский сочельник. Пока это тайна, но я могу сказать, что эта женщина планирует стать миссис Райли Боланд через три месяца. Я подумала, что тебе надо знать. Не хочу, чтобы ты тешила себя напрасными надеждами.

Кэт резко встала и вышла из комнаты. Звук ее удаляющихся шагов эхом разнесся по столовой.

Нола бросила взгляд на Мэдлин и, не говоря ни слова, встала со своего места.

Через полчаса Кэт и Нола покидали отель. Волосы Кэт еще не высохли, а руки дрожали, когда она подписывала чек. Мэдлин подняла шторки и увидела, как Нола торопливо выезжает со стоянки.

Мэдлин вздохнула с облегчением и на мгновение закрыла глаза. Она уверила себя – в который раз, – что сказала правду. В определенном смысле слова, конечно. И была горда этим.