Текст книги "Украденные поцелуи"
Автор книги: Сюзанна Энок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 19
Уильям решил, что это будет благородный поступок. Лилит, стараясь угодить семье, всю жизнь приносила себя в жертву и была несчастна. И ради нее он мог кое-чем пожертвовать.
Приблизившись к дому Антонии, Уильям ненадолго остановился. Затем решительно поднялся по ступенькам и постучался. Вскоре дверь открылась, и Уильям, ворвавшись в холл, спросил:
– Линден, где Антония?
– В своей спальне, мистер Бентон, – ответил дворецкий, закрывая за ним дверь. – Мне сказано, чтобы я не впускал никого, кроме вас.
– Спасибо, Линден.
Уильям взлетел по лестнице и без стука распахнул дверь спальни. Антония, сидевшая за письменным столом, подняла голову:
– Ах, mon amour… Что-нибудь случилось?
– Мы должны отсюда уехать, – заявил Уильям. Он подошел к ее гардеробу и вытащил несколько платьев, подходящих для путешествия.
Антония с улыбкой поднялась из-за стола.
– Сбежим вместе? – Она заглянула в гардероб и выбрала платье из голубого муслина. – Но зачем?
– Разве ты ничего не слышала? Ах да, конечно… Ты ведь только что встала, не так ли?
– Да, верно. Но я довольно поздно ложусь. Уильям, так что же случилось?
– Нашли записку. Старый герцог Длиннолицый покончил с собой. Ты понимаешь, Антония?
Какое-то время она молча смотрела на Уильяма. Наконец пробормотала:
– Герцог Уэнфорд покончил с собой? Какие глупости…
Уильям покачал головой:
– Почерк был удостоверен Дольфом Ремдейлом. Дансбери вне подозрений, и он, конечно же, в ярости из-за того, что ты сказала полиции. – Уильям схватил ее руку и прижал к сердцу. – Я ужасно боюсь, что он будет преследовать тебя, Антония. Ты знаешь, каким он становится, когда кто-то перейдет ему дорогу.
– Да, знаю. – Антония отдернула руку и медленно подошла к окну. Потом вдруг повернулась и пристально посмотрела на юношу. – А ты в этом уверен, Уильям?
– Да, уверен. Узнал от Прайса.
– Джек не посмеет меня тронуть, – заявила Антония.
– Но ведь ты чуть не отправила его на виселицу! А он когда-то убил женщину в Париже, не забывай. Так что, пожалуйста, собери свои вещи! Когда ты уедешь, я попытаюсь уговорить его, скажу, что виноват я. Или еще чего-нибудь придумаю…
– Ты должен поехать со мной, Уильям. Мы можем жить в Париже. – Она протянула ему руку и улыбнулась. – Это было бы замечательно.
Теперь предстояло самое трудное… Уильям в задумчивости кивнул, потом вдруг вздрогнул, как будто услышал какой-то подозрительный звук, и повернулся к двери.
– Я приеду к тебе, Антония. Приеду, после того как поговорю с Дансбери и уговорю отца не лишать меня наследства.
Она взглянула на него с удивлением:
– А почему он лишит тебя наследства? Уильям пожал плечами:
– Потому что я был против Дольфа Ремдейла. Сказал отцу, что Лил заслуживает лучшего. Прибавь к этому мои карточные долги и побег с тобой в Европу. – Уильям вздохнул и добавил: – Знаешь, я думаю, мы могли бы открыть в Париже игорный дом. Тогда мы не нуждались бы в моем доходе.
Антония ненадолго задумалась. Потом подошла к двери и, открыв ее, прокричала:
– Линден, мне нужны мои дорожные сундуки! Побыстрее! – Закрыв дверь, Антония улыбнулась. – Ты прав, mon amour. Я отправлюсь в Париж и извещу тебя, когда найду подходящие апартаменты. Джека можно успокоить, но сейчас у тебя это получится лучше, чем у меня.
Уильям с трудом удерживался от улыбки.
– Я попробую договориться с ним, Антония. Черт побери, я буду скучать по тебе.
Она улыбнулась и поцеловала его.
– Я буду считать дни, Уильям.
– Я тоже.
Он поцеловал ее руку и вышел из комнаты. Линден и еще один слуга уже тащили по коридору огромный дорожный сундук. Кивнув дворецкому, Уильям сбежал по лестнице и вышел на улицу. Все получилось так, как он задумал. Огорчало лишь одно: Антония оказалась именно такой, какой намеками ее описывал Джек, и он был рад, что вырвался из ее когтей. И если дело дойдет до суда, то свидетелей, выступающих против Джека, будет на одного меньше. Уильям улыбнулся. Возможно, ученик все-таки чему-то научился у своего учителя.
Бевинс открыл дверь, и Лилит вошла в холл.
– Папа здесь? – спросила она, прислушиваясь, как карета с Джеком, лордом Хаттоном и Уэнфордом отъезжает от дома.
– Они с вашей тетушкой уехали на ленч с лордом и леди Ньюленд, – ответил дворецкий. – Я ожидаю, что они вернутся в ближайшее время.
– А Уильям?
– Он тоже еще не вернулся, мисс Бентон.
– Спасибо, Бевинс. Я буду в библиотеке.
– Хорошо, миледи.
Лилит была рада, что не застала никого дома. Теперь она могла как следует все обдумать и подготовиться к серьезному разговору. Она представляла, как рассердится и смутится отец, ведь это он заставил ее согласиться на помолвку с убийцей. Едва ли его выбор можно было назвать удачным. А потом она, наконец, скажет ему, что ее сердце принадлежит другому. Тому, кто рисковал жизнью ради спасения ее репутации.
Она вздохнула и опустилась в одно из кресел перед камином. Джек был в каком-то странном состоянии, после того как арестовали Уэнфорда. Он почти не говорил с ней и, казалось, торопился уехать с Ричардом, чтобы дать свидетельские показания против Дольфа. Когда она сказала, что тоже хочет дать показания, он решительно отказал ей, заявив, что ей «не следует вмешиваться».
Игра окончилась, и Джек выиграл. И ей приходилось гадать, не будет ли он считать, что она, Лилит, больше не нужна ему. Это причиняло боль – тупую ноющую боль в груди, мешавшую дышать. Но она все же надеялась, что Джек любит ее так же, как и она его. Она вынуждена была надеяться, потому что думать иначе не могла. Ведь он столько для нее сделал. Он научил ее быть свободной.
Хлопнула входная дверь, и Лилит замерла. Она не жаждала разговора, который начнется через несколько минут. Схватив со стола книгу, она раскрыла ее и притворилась, что читает.
– Лил…
Лилит со вздохом облегчения отложила книгу.
– Уильям, где ты был?
Он передернул плечами и сел в кресло рядом с ней.
– Занимался делами. А почему ты дома? Я думал, ты гостишь у Хаттонов.
Она пропустила вопрос брата мимо ушей. Ее больше заинтересовал его ответ.
– Так какими же делами ты занимался, братец? Снова наделал глупостей?
Уильям изобразил удивление:
– Я?.. Наделал глупостей?.. – Он улыбнулся и покачал головой: – Нет, я понял, что ошибался в Антонии. Она уезжает во Францию. Думаю, надолго. Есть вести от Дансбери?
Лилит внимательно посмотрела на брата:
– Я слышала, что Антония высказалась не в пользу Джека. Ты знал об этом, не так ли?
Уильям в смущении потупился.
– Да. Полагаю, что знал. – Он немного помолчал, потом спросил: – А почему ты здесь? Джек велел тебе оставаться с леди Хаттон до тех пор, пока он не известит тебя, что все в порядке. Что же случилось?
«Оказывается, Уильям не такой уж легкомысленный, – подумала Лилит. – Он оказал Джеку большую услугу»
– Уэнфорд сознался, – ответила она.
– Что?! – Уильям вскочил с кресла.
Тут входная дверь снова отворилась.
– Лилит!
– Я здесь, папа!
Судя по прозвучавшему в его голосе раздражению, отец уже кое-что узнал.
Стивен Бентон распахнул дверь библиотеки и вошел в комнату. За ним следовала тетя Юджиния – бледная, с поджатыми губами.
– Будь проклят этот Дансбери! – прорычал виконт. Заметив Уильяма, он воскликнул: – А ты с ним общался! Поверить не могу!
Лилит покосилась на брата и пробормотала:
– Папа, но я…
– Это катастрофа! – загремел виконт. – Теперь не избежать скандала! Все знают, что вы были обручены. Будь проклят этот…
– Но, папа, – перебила Лилит, – ведь Дольф Ремдейл – убийца.
Лорд Хэмбл пристально посмотрел на дочь:
– Как ты об этом узнала?
Сложив на коленях руки, чтобы они не дрожали, Лилит проговорила:
– Я помогла лорду Дансбери и сыщикам с Боу-стрит задержать его светлость.
Все в изумлении уставились на Лилит.
– Ты… что ты сделала? – прохрипел виконт.
– В какой-то момент я убедилась, что лорд Дансбери прав, что его светлость – убийца. Поэтому я помогла его разоблачить.
– Ты убедилась? – переспросил отец. – Но ведь ты даже не разговаривала с Дансбери!
Лилит нахмурилась. Казалось, отца нисколько не смущал тот факт, что Дольф Ремдейл убил своего дядю, чтобы завладеть титулом.
– Нет, я говорила с ним, – возразила Лилит. – И я бы не вышла замуж за человека, который убивает ради титула. И за человека, который бьет женщину.
– Дольф ударил тебя? – спросил Уильям, невольно сжимая кулаки.
– Помолчи, Уильям! – закричал лорд Хэмбл. – Я говорю с твоей сестрой. О Господи, Лилит! Ты не хотела выходить за Уэнфорда, поэтому устроила заговор, чтобы погубить его? Как же ты глупа! Ты ведь могла стать герцогиней. А теперь никто даже не подойдет к тебе!
Лилит вскочила:
– Папа, он ударил меня! Он угрожал убить меня! Он убил собственного дядю! Как вы можете сердиться, что я не хотела выходить за него?
Виконт погрозил дочери пальцем:
– Ты слишком себялюбива! Думаешь только о себе! Ты знала, как твоей семье был нужен этот брак. Но ты взбунтовалась, потому что тебе не нравился муж, которого я выбрал для тебя. Ты все погубила! Нам придется вернуться обратно в Нортгемптоншир, и мы никогда больше не сможем снова появиться в Лондоне.
Лилит в негодовании передернула плечами. Почему отец ее оскорбляет? Она этого не заслужила.
– Но, папа…
– Видит Бог, мне придется лишить тебя наследства. Ты такая же, как твоя мать. Думаешь только о себе.
Тетя Юджиния кивнула в знак согласия. Уильям же помрачнел и снова сжал кулаки.
– Папа, шесть лет я только и делала, что думала о вас и о семье, – проговорила Лилит дрожащим от гнева голосом. Отец не любил ее. Ему было наплевать на нее. – Но взамен я не получила ничего, кроме оскорблений. Что ж, я согласна. Меня надо лишить наследства, потому что я больше не желаю быть вашей дочерью. – Она повернулась к брату: – Уильям, поможешь мне перевезти вещи в дом Пенелопы? Я больше не желаю оставаться под этой крышей.
Ошеломленный словами сестры, Уильям какое-то время молча смотрел на нее. Наконец кивнул и пробормотал:
– Конечно, помогу.
Лицо виконта побагровело. Он в ярости закричал:
– Если ты сейчас уйдешь, я никогда не разрешу тебе вернуться! У тебя не будет ни денег, ни друзей, ни дома. Ничего!
Лилит повернулась к отцу спиной и проговорила:
– Я стану гувернанткой, если возникнет необходимость. – Она направилась к двери. Уильям пошел следом за ней. У порога Лилит обернулась и сказала: – И я хочу взять портрет мамы, который вы прячете на чердаке. Думаю, что если бы вы были добрее к ней, то она бы не бросила вас. Теперь вы потеряли и дочь.
– Дерзкая девчонка! – воскликнула тетя Юджиния.
Лорд Хэмбл отвернулся.
– Что ж, убирайся, – проворчал он, обращаясь к камину. – Бевинс, собери всю прислугу. Объяви всем, что мы закрываем дом и завтра возвращаемся в Нортгемптоншир.
Лилит вышла из библиотеки и направилась в свою комнату. Позвав Эмили, она попросила помочь ей собрать все необходимое. Бевинс и Уильям принесли в комнату один из дорожных сундуков, а двое слуг – еще один.
– Тебе не обязательно уезжать, – сказал Уильям, садясь на край кровати. – Отец охотно сделает вид, что ничего не произошло, если ты затаишься на день или два. – Он внезапно улыбнулся. – Ведь ты его единственная возможность восстановить доброе имя семьи.
Лилит отрицательно покачала головой. Как ни странно, она не очень разочаровалась из-за того, что произошло. Более того, она испытала даже некоторое облегчение. Ведь теперь ей уже не придется выслушивать упреки отца и тетки, теперь она наконец-то станет свободной…
– Я больше не вынесу этого, Уильям. Просто не смогу.
Он вздохнул и пробормотал:
– Честно говоря, я удивляюсь, что ты так долго мирилась со всем этим.
– Уильям, я была бы тебе благодарна, если бы ты сдал мои книги на хранение куда-нибудь, чтобы папа не сжег их.
Брат кивнул:
– Хорошо. Что-нибудь еще?
Лилит задумалась. Там, в Нортгемптоншире, у нее были друзья, но из-за скандала, который разразится после ее ухода из дома, они, вероятно, больше не захотят поддерживать с ней отношения.
– Нет, спасибо. Когда я найду место, я напишу тебе и сообщу, где я.
– А как же Джек? – спросил Уильям, пристально глядя на сестру.
Глаза Лилит наполнились слезами.
– Я не знаю, Уильям.
Он встал. Немного помолчав, спросил:
– Может быть, мне поговорить с ним?
– Не смей! – воскликнула Лилит. – Я не хочу, чтобы его принуждали к чему-то.
Уильям пожал плечами:
– Пожалуй, ты права. Сомневаюсь, что я мог бы повлиять на него. – Он вернулся к двери. – Я скажу Милгрю, чтобы он подал карету.
Еще до наступления вечера брат с сестрой сели в карету и поехали к Сэнфордам. Когда Лилит покидала дом, ни отец, ни тетя Юджиния не вышли из своих комнат, и это лишний раз убедило ее в том, что она поступает правильно. Если бы они хоть немного любили ее, они бы вышли и попросили ее остаться.
Выбравшись из кареты, Лилит поняла, что ужасно волнуется. А вдруг лорд и леди Сэнфорд не примут ее? Она не была уверена, что осмелится обратиться к Хаттонам. Но что же она в таком случае будет делать? Кто приютит ее? Отец позаботился о том, чтобы она не знала, где находятся родители ее матери.
Уильям, по-видимому, понял, что сестра в растерянности. Он взял ее под руку и повел к дверям дома.
– Не беспокойся, Лил. Мы что-нибудь придумаем.
Его слова прозвучали не очень убедительно, но она не успела сказать ему об этом – дворецкий Сэнфордов уже распахнул перед ними дверь.
– Мисс Сэнфорд или леди Сэнфорд дома? – осведомилась Лилит.
– Они обе дома. – Дворецкий поклонился. – Сюда, пожалуйста.
Мать с дочерью находились в гостиной, и Пен вскочила при виде вошедших.
– Лил, мы уже слышали новости о его светлости. Ты могла предположить, что он убил своего дядю?!
Лилит кивнула:
– Да, я так и думала. Именно поэтому я здесь.
Пенелопа усадила подругу на диван. Затем предложила сесть и Уильяму.
Леди Сэнфорд позвонила, чтобы подали чай.
– Что случилось, Лилит? – спросила она.
– О, полагаю, мне следует рассказать всю историю.
– Мне тоже очень хотелось бы ее услышать, – вставил Уильям. Лилит выразительно посмотрела на него, и он, пожав плечами, смущенно улыбнулся. – Ведь я же твой брат, Лил.
Лилит медлила, собираясь с духом. Наконец заговорила:
– Видите ли, некоторые обстоятельства, о которых я предпочла умолчать, послужили причиной того, что мы с маркизом Дансбери стали подозревать, что старый герцог был убит Дольфом Ремдейлом. Я просила отца не принуждать меня к браку с Дольфом, но он настаивал.
– Я и не думала, что ты была довольна, – заметила леди Сэнфорд.
– Разумеется, я возражала, – кивнула Лилит. – Так вот, улик против Дольфа становилось все больше, и мне пришлось выбирать – или помогать маркизу Дансбери, или стать невольной сообщницей убийцы. Сегодня я случайно увидела Дольфа на улице и, зная, что Дансбери ищет его, стала следить за ним.
– Не может быть! – Лен в изумлении уставил ась на подругу. – Неужели ты действительно за ним следила?
– Да, – кивнула Лилит. – Я следила, пока Дольф не схватил меня. И он потащил меня туда, где мне никто не мог помочь. Вам незачем знать ужасные подробности… Но случилось так, что Джек, лорд Хаттон и сыщики с Боу-стрит догнали нас. Я поняла, что Джек слышит наш разговор, и хитростью заставила Дольфа сознаться.
– О, Лил, я восхищаюсь тобой! – воскликнул Уильям.
– Я тоже, – кивнула Пенелопа.
– А вот мой отец не в восторге, – продолжала Лилит. – Он очень расстроился и заявил, что я глупа, себялюбива и что будет скандал, который опозорит нашу семью. Он отказался выслушать меня и угрожал лишить меня наследства. А я ответила, что не возражаю и что не проведу больше ни дня в его доме, потому что он совсем меня не любит. – Лилит перевела дыхание и добавила: – И вот я приехала сюда. Если вы не возражаете, я…
– О, Лил, ты должна остаться у нас! – воскликнула Пенелопа, сжимая руку подруги.
Уильям посмотрел на мисс Сэнфорд и улыбнулся. Пен покраснела.
– Разумеется, мы не возражаем, – сказала леди Сэнфорд, похлопав Лилит по коленке. – Ты прекрасная добрая девочка, Лилит. И ты хорошо влияешь на мою дочь. – Она взглянула на Пенелопу. – Я надеюсь, ты поживешь у нас, сколько пожелаешь.
– Будет скандал, – предупредила Лилит, сдерживая слезы благодарности. – Я уверена, что будет…
– Ничего страшного. – Леди Сэнфорд лукаво улыбнулась. – Этот дом не помешает немного оживить.
– Вы серьезно? – удивилась Лилит.
– О, Лил! – воскликнула Пенелопа. – Мы будем как сестры! Чудесно, что ты останешься с нами!
– Только до тех пор, пока я не найду место гувернантки, – сказала Лилит.
– Гувернантки? Но, Лил, а как же… – Пен оглянулась на мать. – Ты поняла, что я имею в виду.
Уильям снова улыбнулся Пенелопе и проговорил:
– Маркиз не допустит, чтобы моя сестра стала гувернанткой, уверяю вас.
– А вы, мистер Бентон? – спросила леди Сэнфорд. – Вы тоже расстались с вашим отцом?
– О нет, миледи. Мне стоит дождаться наследства. Кто-то же должен позаботиться, чтобы Лил получила свою долю.
– Какой вы добрый, – пробормотала Пенелопа.
– Вот уж нет. Лил терпела мои глупые выходки с самого рождения. Я всего лишь пытаюсь искупить свою вину. – Уильям пристально взглянул на Пенелопу и добавил: – Это вы очень добры, мисс Сэнфорд.
Пенелопа в смущении потупилась, а ее мать с любопытством посмотрела на дочь, потом – на молодого человека.
– Лилит, ты ведь взяла с собой свои вещи? – спросила леди Сэнфорд, немного помолчав.
– Да, миледи.
– Тогда позволь отвести тебя в комнату. Тебе надо приготовиться. Сегодня бал у Делморов. Ты обязательно должна поехать.
– О, я не могу! – испугалась Лилит. Все будут смотреть на нее, и шептаться за ее спиной. И еще хуже – там может появиться Джек. Ее вдруг охватило волнение. Да, там может появиться Джек. Что ж, очень хорошо! Что бы ни произошло потом, она хотела узнать, чем объясняется его странное поведение. Возможно, ей удастся повлиять на него надлежащим образом.
– Бал у Делморов? Думаю, это замечательно, – сказал Уильям, пристально глядя на Пенелопу.
Лилит с трудом сдержалась от улыбки. Оказывается, ее брат очень даже неглуп.
– Что ж, если вы так считаете… – Лилит взглянула на леди Сэнфорд. – Почему бы и нет?
Глава 20
Джек Фаради спешился и направился к парадному входу Бентон-Хауса. Ему не следовало оставлять Лилит одну. Ее отец, наверное, в ярости, и кто-то должен был поставить лорда Хэмбла на место. Да-да, ему следовало воспользоваться случаем и войти в дом вместе с Лилит. Он сказал бы виконту, что тот совершил ошибку, выбрав Дольфа Ремдейла в мужья своей дочери. И сказал бы, что он, маркиз Дансбери, намерен исправить ошибку. Увы, вместо этого он поехал с Ричардом давать показания. Он уверял себя, что делает все возможное, чтобы не навредить Лилит, не запятнать се репутацию. Но сейчас, после пяти часов допроса, Джек наконец-то осознал, что удерживало его от серьезного разговора с виконтом. Ведь Лилит теперь была совершенно свободна, и ей следовало знать, что он, маркиз Дансбери, не самый подходящий кандидат в мужья. Теперь она могла выйти за любого, даже за человека с безупречной репутацией.
И все же он постучал в дверь медным фигурным молотком. Прошло несколько долгих минут. Наконец дверь приоткрылась, и выглянул Бевинс.
– Что вам угодно, милорд? – в испуге пробормотал дворецкий. Было очевидно, что он никак не ожидал увидеть маркиза.
– Мисс Бентон принимает гостей? – спросил Джек; ему ужасно хотелось распахнуть дверь, ворваться в дом и найти Лилит, но он сдержался.
Бевинс отрицательно покачал головой:
– Нет, милорд.
Джек нахмурился:
– В таком случае передайте ей, что это я. Возможно, она согласится меня принять.
Дворецкий в смущении откашлялся. Затем, оглянувшись, тихо сказал:
– Я не могу это сделать, милорд.
– Черт побери, почему? – Джек пристально взглянул на дворецкого. – Не забывай, Бевинс, я видел, как ты переносил в карету тело герцога Уэнфорда. Ты же не хотел бы, чтобы кто-нибудь узнал об этом, не правда ли?
Дворецкий побледнел.
– Нет-нет, милорд. Но ее здесь нет.
Этот ответ весьма озадачил маркиз. Может быть, ее просто пригласили на обед?
– Когда же она вернется?
Дворецкий снова оглянулся.
– Она не вернется, милорд.
– Бевинс, если ты не хочешь, чтобы я выбил тебе зубы, скажи правду. Где Лилит? Отвечай же.
– Я не знаю, где она, милорд. И, пожалуйста, говорите потише. Я не хочу терять место из-за разговора с вами.
Джек выругался вполголоса.
– Бевинс, что же случилось?
– Я точно не знаю, милорд. По-моему, у них с виконтом произошла ссора. И она уехала. С дорожными сундуками.
– Может, поехала обратно в Нортгемптоншир?
Дворецкий покачал головой:
– Нет, я так не думаю. Ее отец и тетка отправятся туда завтра. – Тут дворецкий снова оглянулся и прошептал: – Милорд, она ушла из отцовского дома. И от отца.
– Что?.. – Джеку показалось, что он ослышался. А впрочем… Будь я проклят, – пробормотал он с улыбкой. – Скажи, Бевинс, а Уильям здесь?
– Он поехал провожать ее туда, куда она отправилась, – ответил дворецкий. – А теперь, милорд, пожалуйста, уходите.
Джек кивнул, и Бевинс осторожно закрыл дверь.
Несколько минут маркиз в задумчивости стоял на ступенях. Сегодня был последний большой бал сезона, и он надеялся, что Лилит на нем появится. Правда, его не пригласили, но Джек не сомневался, что слухи об аресте Уэнфорда уже распространились и он без труда попадет на бал. Если же Лилит там не окажется, он все равно разыщет ее.
Джек вернулся домой и застал Фиса и Мартина за бутылкой самого лучшего бренди из хозяйских запасов – слуги праздновали победу. Он сел и выпил вместе с ними. Затем позвал Мартина наверх и попросил приготовить черный фрак, серый жилет и белоснежный галстук. От каких-либо украшений маркиз отказался, хотя и выглядел в этом наряде как владелец похоронной конторы.
– Жаль, что у меня нет кареты с четверкой черных лошадей, – заметил он, взяв у Мартина перчатки.
– Слава Богу, что нет, милорд. – Камердинер усмехнулся.
– Возможно, ты прав, – пробормотал Джек, направляясь к двери.
Когда он прибыл на бал к Делморам, хозяйка дома лишь на мгновение растерялась. Затем любезно пригласила его войти. Джек вежливо поблагодарил ее, он вошел в бальный зал – и замер в изумлении.
Оказалось, что Лилит не покинула Лондона. И, судя по ее виду, она вовсе не огорчилась из-за разрыва с отцом. Напротив, просто сияла. Лилит была необыкновенно хороша в изумрудном платье с глубоким декольте; подруги же, окружавшие ее, восхищались ею. Очевидно, история, которую они с Ричардом «подправили», уже обсуждалась в обществе.
Лилит словно расцвела. После последних тяжелых недель, после испытаний, выпавших на ее долю в это утро, она преобразилась: теперь ее чудесные зеленые глаза светились от радости и веселья. Джек невольно улыбнулся, но тут же нахмурился. Ему вдруг пришло в голову, что такая девушка, как Лилит, едва ли захочет связать с ним свою жизнь. Жизнь без нее убьет его, но он не хотел принуждать ее, не хотел поступать так, как поступали другие мужчины, добивавшиеся ее руки. Избавившись от необходимости быть совершенной, она, наконец, смогла проявить свой природный ум и очарование, которые он с самого начала чувствовал в ней. Она поступила бы глупо, если бы из-за него, из-за Джека, рискнула своим успехом в обществе. Лилит была очень неглупа.
Оказалось, что Джек Фаради не только превосходно играл в карты, но также обладал еще и талантом сочинителя. Когда Лилит вошла в бальный зал, она ожидала, что от нее отвернутся все присутствовавшие там дамы. Однако ее встретили аплодисментами, и их с Пен, как всегда, сразу же окружили подруги, к которым присоединились и другие девушки, никогда раньше не стремившиеся поддерживать с ней знакомство. Сначала Лилит была озадачена таким приемом, но потом услышала историю о том, что произошло этим утром.
– Лил, почему ты молчишь? Ты должна была все рассказать, – упрекнула ее Мэри Фицрой.
– Но я не могла, – смутилась Лилит.
– Только подумать, что ты все это время знала, что его светлость безумен и опасен, и сам премьер-министр попросил тебя помочь его разоблачить.
Лилит захлопала ресницами, но тут же поняла, в чем дело. Джек снова проявил благородство и, очевидно, привлек на свою сторону лорда Хаттона и даже графа Ливерпуля. Она избегала отвечать на вопросы, пока не узнала все подробности этой истории. Оказалось, что за Дольфом якобы тайно следили, и когда его интерес к ней был замечен, ее попросили оказать содействие. Так продолжалось весьма долго, а сегодня утром полиция обеспокоилась, что Дольф может сбежать, и ее попросили завести его в такое место, где его можно было бы без помех арестовать.
– А я и не знала, что я такая смелая, – прошептала Лилит на ухо Пен.
– Это совсем не та история, которую ты рассказала маме и мне, – пробормотала Пенелопа.
– Но эта намного лучше для моей репутации, верно? – Лилит улыбнулась. Джек творил чудеса.
– Лилит…
Сначала она подумала, что это Джек ее окликнул, но, обернувшись, увидела Лайонела Хенрика, графа Нэнса.
– Милорд… – Лилит сделала реверанс, внезапная радость покинула ее сердце.
– Вы позволите поговорить с вами? – Он указал на танцующих: – Кадриль, может быть?
– Да, – кивнула Лилит.
Граф вывел ее на натертый паркет зала. Заиграла музыка, и они с Лайонелом раскланялись.
– Лилит, я жалею… жалею, что вы не сказали мне, что ваша помолвка с Уэнфордом была обманом, – с огорчением проговорил граф.
Так вот чего он хотел. Вот уж кто не терял времени даром.
– Мне нельзя было об этом рассказывать, – ответила Лилит.
Фигуры танца развели их, и она вспомнила: еще никто не знал, что у нее нет приданого. Когда же об этом узнают, все мужчины, наверное, будут смотреть на нее совсем по-другому. Но как ни странно, ее это уже не волновало.
– Пусть так, – продолжал граф, снова оказавшийся рядом с ней. – Но дело в том, что теперь вы свободны, не так ли?
Лилит кивнула, меняя фигуру танца:
– Полагаю, что так, милорд.
И тут же увидела Джека, стоявшего у стены. В следующее мгновение их взгляды встретились, и у Лилит перехватило дыхание. Она не могла сдержать улыбку, невольно появившуюся у нее на губах. Маркиз улыбнулся ей в ответ и, прислонившись к стене, стал наблюдать за ней. Он пришел. Он не уехал. Значит, еще оставалась надежда.
– Я вижу, вы довольны, – заметил Лайонел, неправильно истолковав восторженное выражение ее лица. – Тогда я надеюсь, вы согласитесь стать моей женой.
Лилит внимательно посмотрела на своего партнера. Лайонел был довольно красивым мужчиной, хотя и не слишком умным. И он не походил на человека, способного ударить свою супругу. Но ее сердце было занято, и если она не получит Джека, то ей никто другой не нужен.
– Благодарю вас за ваше любезное предложение, – сказала она, когда танец снова свел их. – Но недавно обстоятельства изменились, и я решила, что только любовь заставит меня выйти замуж. Поэтому приношу мои извинения. Я не могу принять ваше предложение.
Граф молча смотрел на нее, не в силах скрыть свое удивление. Наконец пробормотал:
– Но я был бы вам хорошим мужем.
Лилит рассмеялась:
– Зато я не была бы вам хорошей женой. Я не такая благовоспитанная и кроткая, как вы, может быть, думаете.
– Нет-нет, я вовсе не…
– Я не хочу выходить за вас замуж, – перебила Лилит. – Пожалуйста, больше не настаивайте, иначе мне придется выразиться более откровенно.
Граф помрачнел и проговорил:
– Что ж, возможно, вы правы, мисс Бентон. Прошу прощения.
К чести Нэнса, он все-таки закончил танец и отвел Лилит к леди Сэнфорд. Исполнив свой долг, граф тотчас же удалился.
– Неприятности, дорогая? – спросила мать Пенелопы.
– Маленькое недоразумение, – ответила Лилит. Она чувствовала присутствие Джека где-то за своей спиной – по коже пробегали мурашки. Немного помедлив, она осмотрелась и спросила: – А где Пен?
– Вон она, – улыбнулась леди Сэнфорд.
Лилит увидела Пенелопу у стола с закусками. Стоявший рядом с ней Уильям подавал ей стакан пунша. Оба смеялись, и Лилит вздохнула с облегчением. По крайней мере, с братом было все хорошо.
Тут послышались звуки вальса, и Лилит наконец-то приняла решение. Повернувшись к леди Сэнфорд, она сказала:
– Не возражаете, если я отойду на минуту?
Мать подруги проследила за ее взглядом, и Лилит показалось, что она улыбнулась.
– Конечно, не возражаю.
Лилит решительно направилась к Джеку. Вокруг нее зашептались, но она не обращала на это внимания. Как она и ожидала, маркиз удивился. Но он тотчас же отошел от стены и пошел ей навстречу.
– Лилит… – Он поднес к губам ее руку. – У тебя все в порядке?
– Нет, – ответила она, глядя прямо ему в глаза. – Ведь ты бросил меня сегодня утром.
Маркиз судорожно сглотнул и пробормотал:
– Но я должен был дать показания.
– Ты дал замечательные показания! Кажется, я превратилась в героиню.
Он улыбнулся:
– Вот и хорошо. Ты этого заслуживаешь.
– Такая перемена приятна, – призналась Лилит. Джек·по-прежнему улыбался, и эта улыбка ей очень нравилась. – А какую роль играл ты?
– Я? Я всего лишь хотел спасти свою шкуру. Очень похоже на меня, если честно.
– Понятно. – Лилит кивнула. Она внимательно посмотрела на него и сказала: – Знаешь, что я по этому поводу думаю?
– Нет, не знаю.
– Я думаю, что ты был до глупости благороден, если заботился о моей репутации. Вот что я думаю.
Он взглянул на нее с удивлением:
– Насколько я помню, твоя репутация очень важна для тебя, моя дорогая.
Она покачала головой:
– Я поняла, что получать удовольствие для меня важнее. – Лилит вздохнула и протянула ему руку. – Ты потанцуешь со мной? – спросила она.
– Конечно.
Джек ввел ее в круг танцующих и обнял за талию. Ей нравилось, как он обнимал ее, нравились его сила и грация. Нравилось и то, что он все время пытался держать ее на приличном расстоянии от себя, хотя это не очень-то у него получалось.
– Что ты собираешься делать дальше? – спросила Лилит.
– Это от многого зависит, – ответил он. – А что вы только что так увлеченно обсуждали с Нэнсом?
Лилит усмехнулась: Джек ревновал!
– Он снова просил меня выйти за него замуж.
Джек нахмурился:
– И что же ты ответила? Что ты решила?
– Я решила, что никто, кроме тебя, Джек, никогда не заботился обо мне, не интересовался моим мнением и не думал о моем счастье.
– О, Лил… – У него перехватило дыхание. – Лил, я слышал, ты ушла от отца. Я надеюсь, это не из-за меня.
– Это из-за меня, Джек. И думаю, что из-за тебя тоже. Но мне нужно кое-что спросить у тебя.
Он отвел глаза и пробормотал:
– Я совершенно не подхожу тебе, Лил. Я играю, я пью, у меня нет моральных принципов…
– Именно поэтому ты и рисковал жизнью, чтобы спасти меня? – Нет, у нее ничего не получалось. И ничего не получится, пока он будет думать, что с его стороны благороднее всего отказаться от нее и позволить ей выйти замуж, пусть и неудачно, за кого-то другого, но не за него. Следовало увести его куда-нибудь – туда, где бы она могла… переубедить его. – Джек, мы не можем разговаривать здесь.
