Текст книги "Светские скандалы (сборник)"
Автор книги: Сюзанна Энок
Соавторы: Карен Хокинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Очень. – На секунду задумался. – Послушай, Лиза, мне необходимо кое о чем тебя спросить…
Обычно непогрешимо уверенный в себе джентльмен выглядел настолько растерянным и сбитым с толку, что мисс Притчард заволновалась. Что-то его беспокоило, причем не на шутку.
– В чем дело?
Лорд Пемберли грустно улыбнулся:
– Ты отлично меня понимаешь и знаешь, что я всегда высоко ценил твое мнение.
Почему-то стало грустно.
– И что же за дама на сей раз?
– Дама? – Ройс перестал улыбаться. – Почему ты решила, что речь пойдет о даме?
– Потому что обычно мое мнение требуется именно по этому поводу.
Ройс удивленно вскинул брови:
– Неужели? Не может быть.
– А кто же в таком случае спрашивал, что я думаю о мисс Пелхэм? Да-да, о блондинке с большими… – Она изобразила в районе груди нечто округлое.
У джентльмена запылали уши.
– Не думал, что…
– И тем не менее. – Воспоминание не доставило радости. Кокетка вела себя просто кошмарно: одни фальшивые улыбки и нарумяненные щеки чего стоили. Но Ройс был от нее без ума и ровным счетом ничего не замечал. Конечно, Лиза прекрасно понимала, что влюбленность, как всегда, не продлится дольше недели, и все же существовали серьезные основания для тревоги: весь бомонд знал, что Пелхэмы подыскивают для единственной дочери богатого мужа и при этом пользуются дурной репутацией. Не исключено, что ужасная девица планировала заманить выгодного жениха в ловушку.
К счастью, непостоянство лорда Пемберли пошло на пользу: он охладел прежде, чем случилось непоправимое.
– Итак, о какой же особе речь на сей раз? Надеюсь, не о леди Энн Бишоп?
– Нет, не о леди Энн Бишоп!
– Вовсе незачем злиться.
– А я и не злюсь вовсе! – сердито ответил Ройс. – Просто ни разу не замечал, чтобы доводилось обсуждать с тобой неподобающие темы.
– Еще как! Один раз даже советовался, что лучше купить в подарок актрисе, за которой волочился, – рубиновое колье или серьги. Тебе хватило здравого смысла показать мне эту особу в театре. Сначала я думала, что лучше всего подойдет гранат, но изменила мнение: этот благородный камень не для безвкусной блондинки.
Ройс открыл рот, но тут же снова закрыл, очевидно, так и не придумав достойного ответа.
Лиза решила, что он просто не смог вспомнить, о ком шла речь. Действительно, с тех пор прошло целых четыре месяца!
– Забыл? Голубые глаза, светлые волосы, широкий зад. Ах да! У нее еще была дурная привычка носить вуаль, хотя сейчас это совершенно не модно.
Ройс окончательно утратил дар речи и почти без сил откинулся на спинку сиденья. Маргарет оказалась права: он обращался с Лизой с катастрофической бесцеремонностью. А сейчас беспомощно смотрел на порозовевшие от мороза щеки и покрасневший кончик носа. Вот она убрала со щеки непослушный локон, вот плотнее запахнула пелерину… Он провожал взглядом каждое движение.
– Лиза, прости, пожалуйста.
– Простить? Но за что же?
– За то, что навязывал непристойные темы для обсуждений. С тобой так легко разговаривать обо всем на свете.
Улыбка на мгновение померкла, но тут же засияла снова.
– Да, мне уже об этом говорили. Но сейчас речь о другом. Ты хотел посоветоваться. Так в чем же дело?
– Ах да! Речь не о женщине. Во всяком случае, не о посторонней женщине…
Слова отказывались подчиняться, и Ройс мысленно проклинал себя за косноязычие. Получалось, что он без зазрения совести мог рассказать мисс Притчард о глупой влюбленности в какую-то низкопробную актрису, но в то же время не знал, как спросить о человеке, которым, по слухам, заинтересовалась она сама.
Лорд Пемберли задумчиво потер лоб и спросил себя, с каких это пор разговор превратился в сложную дипломатическую процедуру. Ради Бога, это же Лиза! Элизабет, которая знает его лучше, чем любой другой человек на свете. Мисс Притчард, которая смеялась над его промахами, дразнила за нелепые ошибки и всегда, всегда понимала.
Но вот он сидит напротив и заикается, как неловкий шестнадцатилетний мальчик, пытаясь подступиться к разговору о неведомом и опасном лорде Дареме.
И все же требовалось немедленно выяснить, как Лиза относится к своему таинственному поклоннику. Лорд Пемберли решительно выпрямился.
– Утром у нас с Мег состоялся интересный разговор.
– Правда?
– Да. И она… упомянула о тебе. О тебе и еще, об одном человеке.
Зеленые глаза мгновенно вспыхнули пониманием, но Лиза пожала плечами, словно стремясь прогнать нежелательную мысль.
– Кажется, Мег снова начинает сводничать, – спокойно заметила она. – Ума не приложу, зачем ей это нужно.
Мисс Притчард ни словом не обмолвилась о лорде Дареме, и Ройс счел это хорошим знаком. Возможно, у сестры просто разыгралось воображение. Да, разумеется, так оно и есть. Как обычно, историю придумала Мег. Он вздохнул с облегчением и радостно улыбнулся:
– Ты же знаешь мою сестру: она обожает придумывать небылицы.
– Да уж, заметила. Склонность к сводничеству делает ее опасной. Наверное, чтобы укрыться от ее козней, придется тайком покинуть Лондон и спрятаться. Боюсь только, что тебе гораздо сложнее это сделать, чем мне. Я могу, например, сменить имя и наняться гувернанткой в какое-нибудь далекое поместье, а вот как поступить тебе? Найти работу в качестве домашнего учителя?
– Сомневаюсь, что получится. Стоит людям услышать мою латынь, как самозванство тут же обнаружится.
– Да, ты прав. К тому же нельзя забывать и о твоей склонности к приключениям. Думаю, стоит попробовать наняться на корабль и отправиться в Индию. Говорят, юнги всегда нужны.
– Юнги? А как насчет капитанов?
– О, эту должность надо заслужить. Семь-восемь лет безупречного плавания, и ты во главе корабля.
– Жестокая!
– Скорее, справедливая. Ты же ни разу не выходил в море и не сможешь отличить правый борт от левого и нос от кормы.
– Неправда! Нос – это там, где штурвал, а с правым и левым бортами можно как-нибудь разобраться по аналогии с правой и левой руками.
– Гениально! Прости, ошиблась и беру свои слова обратно. Несомненно, ты лучший на свете капитан. – В голосе звучал откровенный сарказм.
Ройс широко улыбнулся:
– Как всегда, умеешь поставить на место.
– Только в том случае, если это необходимо, – невозмутимо уточнила Лиза.
– Раз так, то о мирной беседе придется забыть.
– Да у нас и не бывает мирных бесед. Честно говоря, мне это очень нравится. – Лиза посмотрела на стопку не подписанных приглашений, которые держала в руках. – Не сомневаюсь в добрых намерениях Мег, но все-таки жаль, что придется спасаться бегством. Или потребовать разрешить мне самой устраивать свою судьбу.
– Но она волнуется за тебя. Ты ей почти как сестра. Лиза натянуто улыбнулась:
– Мег мне тоже почти как сестра. Даже и не знаю, что бы делала без ее дружбы. И без твоей, кстати, тоже.
– Не могу говорить от имени Маргарет, но сам я всегда к твоим услугам. Был и останусь верным другом.
Взгляды встретились. Молчание углубилось и наполнилось новым смыслом. Лиза прикусила губу, приоткрыла кожаную шторку на окне и посмотрела на улицу. Согнутое перо на тюрбане коснулось плеча.
– Говорят, Темза окончательно замерзла.
Лорд Пемберли на мгновение задумался и принял предложение сменить тему. Чем быстрее отношения вернутся в обычное русло, тем легче будет жить. Надо же было сестре начать мутить воду! Наверняка вся эта история с лордом Даремом не стоит и выеденного яйца, иначе Лиза сама обо всем рассказала – в конце концов, они близкие друзья. Она всегда и все ему рассказывает.
Тем не менее, приходилось признать, что в одном Маргарет не ошиблась: Лиза действительно выглядела уязвимой, ранимой. За обычными жизнерадостными манерами чувствовалась горечь. В глазах сквозила печаль, особенно заметная в те мгновения, когда Лиза пыталась улыбнуться. Лорд Пемберли сидел молча и размышлял, как продолжить разговор.
Наконец она вернула штору в обычное положение и села прямо, лицом к спутнику. Несмотря на экстравагантный наряд, в облике мисс Притчард трудно было не заметить внутренней элегантности. Где-то между семнадцатью и двадцатью пятью годами Лиза расцвела уникальной, ей одной присущей красотой. Удивительно, но привлекательность заключалась не столько в чертах лица, сколько в осанке, постановке головы и грациозной жестикуляции.
Ройс неожиданно спросил себя, замечали ли другие мужчины то, что видел он. Мысль взволновала и даже вызвала раздражение. Черт побери, вовсе не хотелось думать о том, что кто-то может обидеть Лизу, принести разочарование и страдание. Она была особенной, не такой, как остальные молодые дамы, по-своему тонкой и ранимой. Решение пришло мгновенно: да, надо взять быка за рога и напрямую задать тот вопрос, который вот уже полчаса вертелся на языке.
– Расскажи о лорде Дареме. Щеки Лизы запылали пунцовым румянцем. Проклятие! Все-таки Маргарет оказалась права – что-то произошло. Ничего хорошего ожидать не приходилось.
– Кошмар! – воскликнула Лиза и провела затянутой в перчатку ладонью по лбу, словно пытаясь разгладить несуществующие морщины. – Значит, и ты уже успел прочитать заметку леди Уислдаун. В жизни не испытывала большего унижения: злостная сплетница написала, что я старше лорда Дарема, как будто это обстоятельство имеет значение…
– Старше? Лиза сморщилась, словно от боли.
– Так ты не знаешь?
– Маргарет возмутилась, сожгла листок, и я не успел прочитать.
– Бог мой! Я и то меньше расстроилась. Да, я действительно немного старше лорда Дарема. Всего на каких-то четыре года. Понятия не имею, зачем леди Уислдаун подняла такой шум.
Ройс без труда сосчитал, что неведомый претендент на целых двенадцать лет моложе его самого. Тревога усилилась. Дерзкий щенок!
– Так кто же, черт возьми, этот человек?
Мисс Притчард открыла рот, чтобы ответить, однако тут же передумала.
– Почему ты спрашиваешь?
– Почему? Что значит – почему? Маргарет тебе почти как сестра. Выходит, я имею полное право задавать вопросы.
– Ройс, за пятнадцать лет нашей дружбы…
– Двадцать один год. Лиза нахмурилась.
– Не может быть!
– Очень даже может. Мы познакомились в августе, на празднике в доме Чэтэмов. Тебе было десять лет, а мне восемнадцать. Мы с Мег подъехали в тот момент, когда вы с тетушкой выходили из своего экипажа.
Мисс Притчард искренне удивилась:
– Неужели ты все это помнишь?
– А ты разве не помнишь?
– Если честно, то нет.
Ройс что-то недовольно проворчал, однако тут же взял себя в руки.
– Не важно. Расскажи о Дареме. – Он вовсе не хотел показаться грубым, и все же просьба прозвучала чересчур резко.
Лиза мгновенно напряглась, а дружеская расположенность сменилась холодной сдержанностью.
– Не хочу. Тем более если ты настроен вести себя враждебно.
Экипаж остановился. Должно быть, уже подъехали к дому Ройса, однако в раздражении он не обращал внимания на перемещение в пространстве. Неожиданная скрытность подруги показалась тем более странной, что вовсе не соответствовала ее характеру.
– Но почему? Что в нем особенного? Что ты скрываешь?
– Ничего особенного – и ничего я не скрываю. Просто не твое дело, и все.
– Зачем ты так говоришь? – Лорд Пемберли наклонился и взял Лизу за руки. – Вот уже двадцать один год мы близкие друзья, так что же странного в том, что меня волнует твоя сердечная жизнь?
Мисс Притчард со странным выражением взглянула на ладони, которые он крепко сжимал.
– Ройс, я давно не ребенок. Ни лорд Дарем, ни кто-то другой не сможет меня обидеть. Кроме того, об этом человеке очень лестно отзывается леди Берлингтон.
– Твоя крестная очень лестно отзывается и о лорде Досслуайте, однако ее протеже разговаривает с набитым ртом и имеет четырнадцать внебрачных детей.
Лиза едва заметно улыбнулась и освободила руки.
– Леди Берлингтон назвала лорда Дарема беспросветным занудой, а это означает, что джентльмен отличается безупречным характером и может служить образцом для подражания.
Дверь открылась, и в карету ворвался ледяной ветер. Лакей терпеливо ждал, пока господин соизволит выйти.
Лорд Пемберли лихорадочно придумывал, что бы сказать. Следовало произнести нечто значительное, чтобы предостеречь Элизабет от… от чего? Возможно, леди Берлингтон была права, и таинственный Дарем действительно чист, как выпавший ночью снег. И все же не приходилось сомневаться в том, что он Лизе не подходит. Решительно не подходит.
– Обещай, что не совершишь ошибки. Зеленые глаза затуманились, но лишь на миг; в следующее мгновение Лиза насмешливо улыбнулась:
– Ошибку сейчас совершаешь ты: не даешь закрыть дверь. Беги домой, а то окончательно замерзнешь и меня заморозишь.
– Но мы не закончили разговор.
– Боюсь, что закончили, – твердо возразила мисс Притчард. – Кроме того, дома меня ждет Джордж. Бедный парнишка простудился, а лекарство соглашается принимать только из моих рук.
Аргументов не нашлось. Его прогнали хладнокровно, по-приятельски бесцеремонно, и от этого было особенно обидно. Однако пришлось подчиниться. Сэр Ройс Пемберли вышел из экипажа и кивнул лакею, чтобы тот закрыл дверь.
Однако спустя секунду приподнялась шторка, и в окне показалось личико Лизы. Резкий порыв ветра вырвал из-под зеленого тюрбана несколько локонов и разметал волосы по румяным щекам. Мисс Притчард выглядела свежей, полной сил, довольной собой и миром.
– Ройс, если тебе действительно не терпится увидеть лорда Дарема, завтра можешь поехать в театр с Мег и со мной. Играет новый актер. Некий Эдмунд Кин. Все очень его хвалят.
– С удовольствием, – не задумываясь, согласился лорд Пемберли. Ради знакомства с опасным агрессором можно было стерпеть все, что угодно, даже театр. – Люблю хорошие пьесы.
Лиза весело рассмеялась:
– Да-да, конечно! Ты у нас известный поклонник театрального искусства. Еще не прошло и месяца с того вечера, как ты мирно проспал «Сон в летнюю ночь». А потом сладко сопел, когда давали «Последнюю просьбу лорда Киппертона» – историю убийства с потрясающим финалом. Постарайся бодрствовать хотя бы в этот раз, хорошо?
Сэр Ройс по привычке улыбнулся, а в ответ получил такой ослепительный взгляд, что невольно шагнул навстречу. Но Лиза помахала на прощание и опустила шторку. Времени на ответ не осталось: экипаж тронулся с места и покатился по заснеженной мостовой.
Да и что можно было сказать? Вплоть до знакомства с Даремом единственным аргументом оставалась собственная тревога. Прагматичная Лиза подобных доводов не принимала.
Лорд Пемберли долго стоял на тротуаре, обдумывая ситуацию. Ветер свистел в ветках деревьев, хлопал ставнями на окнах домов и гнал по улице поземку. Беспокойство вызывали самые разные обстоятельства, в том числе и та власть, которую этот тип получит над Лизой, если ухаживание все-таки закончится свадьбой. Вполне вероятно, что дружба жены с холостым джентльменом мужу не понравится.
Ройс повернулся спиной к ветру. Черт возьми, что же он будет делать, если мисс Притчард внезапно исчезнет из его жизни? Она всегда была рядом, когда хотелось поговорить по душам, поделиться сомнениями, спросить совета, пошутить и посмеяться. После замужества общение прекратится, а вместе с ним исчезнет и дружеское взаимопонимание.
Конечно, можно остаться добрыми знакомыми и даже время от времени вступать в серьезные беседы, однако свобода отношений пропадет навеки. Странно, но уже сейчас жизнь заметно поблекла, потускнела и поскучнела.
Он и сам не знал, долго ли простоял неподвижно, уставившись невидящим взглядом в ту сторону, куда укатил экипаж мисс Притчард. Когда же, наконец, очнулся и направился к двери, лицо, руки и ноги онемели от холода. Экономка шумно захлопотала, немедленно отправила господина в гостиную, велела принести горячего чая и призвала камердинера, чтобы тот снял с хозяина насквозь промерзшие сапоги. Не прошло и нескольких минут, как сэр Ройс Пемберли оказался в уютном глубоком кресле перед ярко пылающим камином. Рядом, на серебряном подносе, стояла большая чашка крепкого чая, щедро сдобренного бренди.
Мысли оттаивали одновременно с ногами и руками. Прежде всего, следовало навестить леди Берлингтон и выяснить, что именно ей известно об этом выскочке, угрожавшем привычному, течению жизни. Ну а потом, вооружившись полезными сведениями, можно будет отправиться в театр «Друри-Лейн» и смело посмотреть Лизе в глаза. Да, не далее как завтра таинственного лорда Дарема ожидает судный день, и Ройс непременно окажется свидетелем падения негодяя.
Глава 2
«Что касается мисс Притчард, автор может рассказать лишь о том, какие цвета она предпочла на этой неделе (необходимо заметить, что все они сочетались в одном ансамбле). Итак…
Красный, голубой, зеленый, желтый, лавандовый, розовый (бледный оттенок).
Автору очень хотелось увидеть в композиции оранжевые нотки, однако таковых обнаружено не было».
Светские заметки леди Уислдаун 26 января 1814 года
Лиза вошла в гостиную и улыбнулась маленькой коричневой обезьянке. Увидев хозяйку, Джордж радостно запрыгал в клетке и приветственно заверещал.
– Соскучился? – Лиза сняла перчатки и бросила на столик возле двери. – Как себя чувствуешь? Все еще чихаешь?
Бедняга Джордж отчаянно простудился и вот уже несколько дней болел. Винить, разумеется, следовало холодную погоду да еще дурную привычку то и дело снимать шапку. Он что-то громко ответил и при этом скорчил такую уморительную гримасу, что Лиза не удержалась от смеха. Джордж был крошечным – размером с ее ладонь. Очевидно, он просто не дотянул до положенного роста, потому что все остальные сородичи – а по примеру мисс Притчард многие светские леди завели обезьянок – выглядели значительно крупнее.
– Зато ты у меня самый умный и послушный, правда? – утешила малыша Лиза.
Джордж подпрыгнул в знак согласия. Она выдвинула ящик стола, на котором стояла клетка, и достала пакет сушеных фиников. Приятель бережно принял угощение и начал деликатно есть, в то же время вопросительно поглядывая на хозяйку.
– Ужасное утро. Во-первых, дикий холод, а во-вторых, я споткнулась и поцарапала ботинок. – Лиза показала желтый сапожок. Джордж взглянул с вежливым интересом и продолжил трапезу.
Лиза ласково погладила любимца и занялась тюрбаном: вытащила шпильки, сняла причудливый головной убор и положила на диван. С грустным вздохом опустилась в большое кресло и откинулась на спинку. Она очень любила это кресло, купленное на аукционе в одном богатом поместье. Таким способом рачительная хозяйка приобрела почти всю свою мебель – где-то стол, где-то диван и зеркало. В результате обстановку дома трудно было назвать гармоничной, зато каждый предмет отличался уникальностью и радовал удобством. Что еще требуется от столь утилитарной субстанции?
Лиза провела рукой по волосам – локоны под тюрбаном слепо примялись – и спросила себя, что могло встревожить Ройса. Наверное, как всегда, причиной переживаний стала женщина. Красавец представлял очевидную угрозу для каждой из многочисленных жертв, попавших под его чары. Удивительно, что безжалостного, сердцееда до сих пор не пристрелили оскорбленные поклонницы.
Лиза сняла сапожки и положила ноги на невысокий желто-оранжевый пуфик. Даже в этот ужасный холод дома было тепло и уютно. Камин весело потрескивал, кресло казалось удобным, а милый. Джордж с удовольствием уплетал финики. Что еще нужно для счастья? И все же приходилось честно признаться самой себе, что чего-то в жизни не хватает. Вот уже несколько недель она ясно ощущала пустоту – огромную черную яму.
Джордж доел финики и подошел к краю клетки, чтобы обсудить новости. Склонил голову, посмотрел умными глазками и на своем языке спросил, почему Лиза загрустила.
– Не волнуйся, ничего серьезного. Всего лишь зимняя хандра. Впрочем… – Лиза снова вздохнула. – Сама не понимаю. Чувствую себя… потерянной. А после разговора с Ройсом стало еще хуже.
Да, сэр Пемберли казался искренне озабоченным появлением на горизонте лорда Дарема, и она даже ощутила себя… любимой. Разумеется, всего лишь на мгновение. Он сказал, что Маргарет считает ее сестрой, и сразу захотелось спросить, разделяет ли подобное отношение он сам. Но она решила не задавать глупых вопросов – поводов для грусти и без того достаточно. Зачем понапрасну себя терзать?
Каким бы внимательным и заботливым ни казался Ройс, когда помогал подняться в экипаж и с пристрастием расспрашивал о Дареме, Лиза понимала, что проявленное внимание – сущий пустяк по сравнению с потоками галантности, которые сэр Пемберли без устали обрушивал на дам, вызывавших серьезный интерес. Разумеется, как истинный джентльмен, он проявлял похвальную осторожность и старался никого не компрометировать излишним вниманием, по крайней мере, на людях. Но наедине… Лиза тревожно вздохнула и пошевелила пальцами ног. Тепло…
Чего она ожидала, в конце концов? Тот милый возраст, когда верят в сказки, давно миновал.
– Любовь, – презрительно произнесла она, и Джордж поддержал ее возмущенным возгласом. Сама Лиза никогда не влюблялась, да и вообще сомневалась, что способна на романтическое чувство.
Внезапно стало совсем грустно, а на глазах даже выступили слезы. Так вот в чем, оказывается, причина депрессии: уже много лет она ожидала «огромной страсти», однако ничего подобного до сих пор не случилось. Очень плохо, что не случилось, потому что любовь, несомненно, – самое прекрасное на свете чувство. Она знала, как это бывает; представляла состояние легкого безумия, счастливого возбуждения, взволнованного предвкушения. Знала потому, что видела, как в свое время Маргарет влюбилась в Шелбурна. Влюбилась и, что еще важнее, сохранила любовь.
А Элизабет ждала год за годом, и все-таки коварное, неуловимое чувство упорно обходило ее стороной. Не то чтобы она много думала о любви – в жизни и без того хватало дел и забот. Но вот в тридцать первый день рождения ее одолели сомнения: а вдруг ей вообще не суждено влюбиться? Никогда?
Полная правда заключалась в том, что для любви она была чересчур расчетлива, чересчур прагматична. Значит, следовало изменить жизненную позицию: не ждать, пока чувство явится само собой, а сначала найти достойного человека, выйти за него замуж – и только потом влюбиться. Наверное, это будет не та любовь, о которой она мечтала, – страстная и всепоглощающая. Нет, скорее, стоит говорить о стойкой привязанности на всю оставшуюся жизнь.
С этой точки зрения лорд Дарем казался вполне подходящим кандидатом. Самый солидный, надежный, честный, умный, правильный и прямой из всех знакомых джентльменов. И при этом вполне приличной внешности – конечно, если не сажать его рядом с Ройсом. Никто, даже смуглый красавец Сент-Джон и потрясающие братья Бриджертон, не мог сравниться с сэром Пемберли. Во всяком случае, так считала мисс Притчард.
Помимо прочих неоспоримых достоинств, лорд Дарем обладал одним колоссальным преимуществом: он искренне интересовался Лизой. Единственное, чем следовало незамедлительно заняться, – это удачно познакомить его с Шелбурнами, и дело можно было считать решенным. В конце концов, Мег и Ройс ей почти родные, а потому их мнение чрезвычайно важно.
Вот почему она попросила Маргарет пригласить лорда Дарема в театр. События развивались в правильном направлении, и Лиза пыталась настроить себя на оптимистичный лад.
В дверь осторожно постучали, и на пороге появился верный дворецкий Пул.
– К вам лорд Дарем, миледи.
Лиза прислушалась к себе, Однако сердце молчало. Может быть, глупому устройству просто необходимо время, чтобы привыкнуть? Она опустила ноги и огляделась в поисках обуви.
– Зовите.
– Хорошо, миледи. – Пул замялся. Последовало долгое молчание, и госпожа, наконец заметила, что слуга не спешит исполнять приказание. Она подняла голову и взглянула вопросительно:
– Да?
– Прошу прощения, но… хм… не хотите ли посмотреть в зеркало, миледи? Ваши волосы… – Дворецкий деликатно кашлянул.
– Растрепались? Это из-за тяжелого тюрбана.
– Может быть, попросить лорда Дарема немного подождать?
– Не стоит. Невежливо заставлять человека скучать в утренней комнате. Пригласите его сюда. Сейчас приведу себя в порядок.
– Как прикажете, мисс. – Пул поклонился и исчез.
Лиза, наконец, выудила из-под пуфика ботинки и надела. Встала, расправила платье и подошла к висевшему над камином зеркалу. Да, забавно, ничего не скажешь. По всей голове торчали похожие на рожки завитки. Получилось нечто среднее между Медузой Горгоной и чертом. Неудивительно, что Пул пришел в смятение.
Усмехнувшись, она провела пальцами по волосам. После несложной процедуры некоторые из рожек превратились в холмики.
– Ну вот, – обратилась она к Джорджу. – Что скажешь?
Джордж покачал головой и сморщился.
– Сама вижу, что до идеала далеко. Но все-таки лучше, чем было.
Прежде чем Джордж успел ответить, Пул появился снова и торжественно объявил:
– Лорд Дарем.
Поклонился, вышел и закрыл за собой дверь.
При виде посетителя Джордж оскалился. Потом соскочил с жердочки, на которой сидел, и повернулся спиной, нескромно выставив голый зад.
Дарем, который только что энергично шагал по просторной комнате, остановился и нахмурился.
– Этот зверь мне не рад.
– Просто неважно себя чувствует и слегка не в духе. Как поживаете, лорд Дарем?
Гость перевел взгляд с обезьянки на хозяйку и постарался любезно улыбнуться:
– Теперь, когда вижу вас, уже значительно лучше… – Он заметил удивительную прическу и осекся. – О, вижу, вы спали.
Мисс Притчард смущенно провела ладонью по волосам.
– Нет, что вы. Просто только что сняла тюрбан.
– Тюрбан? Но вы слишком молоды для такого головного убора, – серьезно заметил джентльмен. – И слишком хороши собой.
Комплимент подействовал благотворно и вселил умиротворение, подобное тому, которое дарит утренняя чашка горячего шоколада.
– Благодарю. – Лиза опустилась в кресло возле камина и жестом пригласила гостя занять соседнее.
Тот уселся с величавым достоинством.
– Очень рад, что застал вас дома. Опасался, что уедете по делам.
– Недавно вернулась. – Лиза внимательно посмотрела на собеседника. Вполне привлекательный мужчина – среднего роста, одет скромно, но с достоинством. Каштановые волосы, темно-карие глаза уверенная, внушающая почтение осанка. Всегда приятно видеть человека, который знает, кто он такой и чего хочет. К сожалению, уверенность в себе сопровождалась некоторым налетом высокомерия и излишней полнотой; впрочем, после свадьбы эти небольшие недостатки можно будет устранить.
Если она решит выйти за него замуж, напомнила себе Лиза. Только «если». Лучше не спешить, чем ошибиться.
Гость неловко улыбнулся:
– Матушка шлет вам привет.
– О, как мило! Будьте добры, передайте, что, надеюсь в скором времени с ней познакомиться. – Лиза уже не раз слышала о леди Дарем: сын часто вспоминал о ней в беседах. – Как она поживает? Наверное, отчаянно скучает в ваше отсутствие.
– О да. После смерти отца она целиком сосредоточила внимание на мне. Разумеется, я не жалуюсь. Напротив. Надеюсь, общение доставит вам удовольствие. – Дарем многозначительно кашлянул. – Я пообещал, что скоро вернусь и, возможно, с сюрпризом.
Лиза на мгновение окаменела. Казалось, прозрачный намек заморозил мозг, и мыслительные процессы замерли.
Однако, судя по всему, Дарем не нуждался в диалоге. Он снова улыбнулся и игриво продолжил:
– Не хочу показаться излишне настойчивым, мисс Притчард, но и не собираюсь скрывать Собственные серьезные намерения. Надеюсь, не сочтете невежливым стремление объяснить и оправдать мое затянувшееся пребывание в Лондоне, Мать имеет право знать о планах единственного сына. Не возражаете?
Лиза почувствовала, что краснеет. Увы, она возражала, хотя понимала, что возражать не следует. В конце концов, эти слова произносил человек, за которого, возможно, придется выйти замуж. Возможно, снова напомнила она себе.
Но что же с ней случилось? Разве не этого она хотела? Дарем – солидный, уважаемый, почтенный джентльмен. Далеко не беден: владеет нескольким поместьями, обширными земельными угодьями, которые успешно возделывает. К тому же любезен, приятен в беседе, обходителен. Разве можно желать большего?
Неожиданно вспомнился Ройс – бесшабашный гуляка смотрел тем смеющимся взглядом, от которого сразу становилось весело и светло на душе. Лиза нахмурилась. Часто ли удастся видеться с другом после замужества? Да и удастся ли вообще?
Лорд Дарем сидел молча, явно ожидая ответа. Не зная, что сказать, Лиза решила сменить тему.
– С нетерпением жду завтрашнего вечера – мечтаю попасть в театр. «Венецианский купец» – одна из моих любимых пьес.
– Очень мило, что леди Шелбурн пригласила в свою ложу и меня. Как правило, я не склонен предаваться столь легкомысленным увеселения, однако в приятной компании… – Он улыбнулся. – А вы очень любите театр, мисс Притчард? Боюсь, Соумсби – невероятно маленький городок. До недавнего времени мы почти не имели возможности смотреть пьесы. Надеюсь, однако, что когда-нибудь… – Он продолжал распространяться, не замечая, что собеседница давно не слушает.
Лиза тем временем пыталась представить жизнь в крошечном городке вдали от привычного, родного Лондона. Все сразу станет другим. Она обвела взглядом удобный дом, наполненный милыми сердцу вещами, посмотрела на новые желтые ботиночки и спросила себя, куда будет девать время там, в глуши.
– Мисс Притчард, что вы думаете о коровах? Лиза удивленно подняла брови. Итак, что же она думает о коровах?
– Видите ли, – ответила она осторожно, почти с опаской. – Видите ли, я очень люблю лошадей.
– Да, весьма полезные, даже необходимые животные. Но коровы… – Лорд Дарем просиял гордой улыбкой. – У меня их больше тысячи, причем самых лучших.
Боже милостивый! Мало того, что этот человек держит тысячу коров, так он еще этим и гордится!
– И что же вы с ними делаете?
– Развожу. Коровы Дарема славятся своей продуктивностью.
Интересно, а как насчет быка Дарема? Лиза едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Если бы на месте гостя оказался Ройс, она, не задумываясь, задала бы вопрос: сэр Пемберли не боялся скользких шуток. Более того, рискованное чувство юмора их объединяло. Однако рядом с лордом Даремом она чувствовала себя скованно – очевидно, потому, что знакомство продолжалось недолго. Пройдет время, и мысли наверняка станут общими.
– Уверен, вам понравятся мои фермы, – увлеченно продолжал Дарем. – Они великолепны. Мисс Притчард… Лиза… можно вас так называть?
Она глубоко вздохнула. Да, отношения развивались. Вполне логично. Но вот откуда непонятная тревога? Пришлось немедленно взять себя в руки и вспомнить, что опасение – нормальная реакция молодой леди, вступающей на тропу флирта, способного привести к чему-то большему. Лиза расправила юбку и твердо ответила:
– Да, конечно. Зовите меня по имени. – И вы тоже. Отныне я для вас просто Данлоп.
Лиза внезапно поперхнулась. Джордж, должно быть, испугался, что хозяйка не сможет отдышаться: разнервничался, принялся прыгать по клетке и громко кричать.
