355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сьюзан Масино » Let There Be Rock. The Story of AC/DC » Текст книги (страница 3)
Let There Be Rock. The Story of AC/DC
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 18:13

Текст книги "Let There Be Rock. The Story of AC/DC"


Автор книги: Сьюзан Масино



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

«The Spektors» стали одной из пяти лучших групп и, поскольку местная сцена стала им тесновата, решили объединить усилия с другой пертской командой «The Winztons» и основали новую группу – «The Valentines». Позднее Бон говорил: «Я тогда был барабанщиком и полвечера играл на барабанах, а полвечера пел. Певец тоже играл на барабанах – но не так хорошо, как я! И «The Valentines» позвали меня барабанщиком. Но я хотел быть певцом – и стал певцом. И не потому, что я желал быть лидером, – просто на певца вешается больше цыпочек». Бон всегда очень продуманно себя вел.

К тому времени Бон ушел из яичной компании и стал почтальоном. Только представьте себе: вам доставляет почту Бон Скотт! Такое и внукам рассказать не стыдно!

В «The Valentines» Бон пел по очереди с Винсом Лавгроувом. В местной газете «РАМ» приведены слова Лавгроува: «Бон был забавный маленький барабанщик с забавными глазками, ушами как у эльфа, забавным вздернутым носом, забавным шотландским акцентом и, кажется, четырьмя очень заметными забавными татуировками. А в те дни быть забавным значило в рок–н–ролле очень многое. Мы стали друзьями».

После слияния групп новая команда стала самой большой в стране и сохранила поклонников обеих старых.

Лавгроув и Бон вместе с гитаристом «The Spektors» Уином Милсоном, гитаристом Тедом Уордом, басистом Брайаном Эбботом и барабанщиком Уорвиком Финдлеем сыграли свой первый большой концерт в саду Верховного суда Перта в рамках акции организации «Факел наследия». Вскоре Финдлея на барабанах сменил Дуг Лэвери, а бас у Эббота перехватил Джон Кукси.

Репертуар группы состоял из каверов на американские хиты, позаимствованные из фонотеки Аллана Робертсона, менеджера группы, по совместительству – диджея на пертской радиостанции «6KY». Музыкантам быстро удалось подписать контракт с независимым лейблом «Clarion Records», и они записали в студии две песни – «Everyday I Have То Cry» и «I Can't Dance With You», кавер на композицию группы «Small Faces». Песня со стороны «В» попала в топ–5 Западной Австралии. «The Vallies», как их называли фаны, начали путь к славе. Все шло настолько хорошо, что все члены группы ушли с работы.

Когда в Сидней на два концерта в зале Его Величества после мирового успеха «Friday On My Mind» приехали «The Easybeats», открывали их выступление именно «The Valentines». Вероятно, тогда впервые встретились Джордж Янг и Бон Скотт. Бон в то время просто обожествлял солиста «The Easybeats» «Литла» Стиви Райта. Две группы так хорошо поладили, что «The Easybeats» написали для друзей первую из трех песен – «She Said». Первый сингл не имел особого успеха, но после того как «The Valentines» почти победили в конкурсе рок–групп в Мельбурне, они решили не возвращаться в Перт, пока не сделаются суперзвездами. В те дни Мельбурн сражался с Сиднеем за звание музыкальной столицы Австралии. Итак, 13 октября 1967 года ребята прибыли в самопровозглашенную рок–мекку Австралии.

Они сняли на всю группу дом и буквально умирали с голоду, пока их не подцепил агент Айвэн Дэймен, организовавший им турне по Австралии. Всю весну 1968 года они тряслись в грузовичке… живя всей компанией на 300 долларов в месяц.

С апреля они на восемь недель переехали в Сидней, а в мае отправились на студию и записали свой второй сингл – тоже песню «Easybeats», «Peculiar Hole In The Sky»; однако и он оказался не так удачен, как ожидалось. Музыканты нашли новый дом и переехали туда, а Лавгроув свел их с агентством, благодаря которому к ним присоединился Майкл Браунинг. Браунинг управлял двумя дискотеками и был менеджером Дуга Паркинсона в «Фокусе» – самом крутом шоу Сиднея.

Пока остальной мир проходил «крещение» Джими Хендриксом, Австралия все больше интересовалась унылой попсой вроде «The Monkeys» и «1910 Fruitgum Company». Это подсказало «The Valentines» идею назваться поп–группой, «не боясь коммерческого подхода». Они натянули блестящие тряпки и постриглись, а Бон скрывал свои татуировки с помощью макияжа.

В конце 1968 года они посылали официальные приглашения с текстом: «Будь моим Валентином в 69–м». Некоторые предпочтения группы Бона выражали его собственные: «The Beatles», «Moody Blues», Джон Ли Хукер, Отис Реддинг, «The Supremes», соул–джаз и шотландские волынки. Еще он любил вот что: красить свою комнату в красный цвет; длинные светлые волосы; душ; плавание и секс. А не любил он людей, которым не нравились «Крэйтер криттерз» (Популярная марка австралийских сухих завтраков), а еще когда его отвлекали от мыслей, стирки и глажки… Бон гладил?!

Группа закончила год записью третьей песни «The Easy–beats» – «My Old Man's A Groovy Old Man», а на другой стороне сингла «Ebeneezer». Официально он был выпущен в Валентинов день 1969 года и оказался очень успешным. Появление группы на дискотеке «Зэтс лайф» репортер «Гоу Сет» комментирует так: «Все в унисон визжали: «Мы любим «Valentines»!« Когда они появились, толпа просто с ума посходила и начала штурмовать сцену. Двух солистов, Винса и Бона, стащили на пол, а с Бона по клочкам сорвали штаны и куртку». Видите, Бон не ошибся. Хорошо быть солистом.

Реакция аудитории на всех концертах была одинакова. 10 марта они сыграли в Александра–гарденс перед семитысячной публикой, и там разразился скандал. Лавгроува арестовали за то, что он столкнул полицейского со сцены. Парня отпустили при условии двенадцатимесячного хорошего поведения и взяли 50 долларов штрафа. Вскоре после этого барабанщик Лэвери ушел в группу «Axiom», но и с новым барабанщиком, Пэдди Бичем, «The Valentines» продолжали успешно выступать в Мельбурне и окрестностях. Однажды их композиция «My Old Man» забралась на 23–е место в чартах.

Следующий, возможно, самый странный релиз коллектива включал песни «Nick Nack Paddy Whack» и на стороне «В» первый опус Бона – совместно с Уином – «Getting Better». К этому времени группы типа «Led Zeppelin» наконец–то оказали влияние на австралийскую музыкальную сцену, но это оказалось началом конца «The Valentines»… особенно когда они первыми среди австралийских групп попались на хранении марихуаны. Полиция тайно от музыкантов наблюдала за ними, и однажды субботним вечером к ним вломились с ордером на обыск. Группа протестовала, заявив «Гоу Сет»: «Мы считаем, что марихуана должна быть легализована».

Как они и обещали перед отъездом, «The Valentines» вернулись в Перт рок–звездами: в аэропорту их встречали 4000 фанатов. Группа играла в канун Нового года в саду Верховного суда по инициативе радиостанции «6KY».

В феврале они были признаны виновными в хранении марихуаны и заплатили по 150 долларов штрафа каждый. Последним их релизом была песня «Juliette», подозрительно похожая на битловскую «Dear Prudence». Она едва–едва попала в топ–30. Отыграв еще один концерт, группа решила самораспуститься.

Спустя несколько месяцев после развала «The Valentines» Бона пригласил в Сидней лидер «Fraternity» Брюс Хоу. «Fraternity» была самой крутой группой Австралии и состояла из Хоу, Мика Джерда, Джона Фримена, Сэма Си, Джона Биссета и «Дядюшки» Джона Эйерса. Бон уцепился за шанс стать их солистом. В 1970 году кончился австралийский радиобойкот (бойкот был вызван конфликтом между главными звукозаписывающими компаниями и австралийскими радиостанциями. Когда лейблы потребовали денег за трансляцию песен с их альбомов, радиостанции отказались платить и проигрывали мелодии, записанные только на независимых студиях), и мотивы Вудстока разнеслись по всему музыкальному миру страны.

Бон переехал в дом группы на Джерси–роуд и немедленно перекрасил свою комнату в красный, как пожарная машина, цвет… этому ритуалу он следовал при каждом переезде. Так что если кто в Австралии обнаружит спальню или чердак огненно–красной расцветки, знайте: здесь ночевал Бон Скотт. И ради бога, повесьте там памятную доску!

В свободное время Бон слушал «King Crimson», «Deep Purple», Рода Стюарта и «Procol Harum». «Fraternity» работали над собственными произведениями, регулярно играя на местной дискотеке «У Джонатана». Однажды они записали на студии сингл «Livestock», который вышел на небольшом австралийском лейбле «Sweet Peach Records». Большую часть альбома Бон играл на синтезаторе. Группа также появлялась в новой телепрограмме «GTK». Вдобавок Бон оказался на обложке нового австралийского журнала «Саундбласт» с боевой раскраской на лице. Объявленный как «дикарь из «Fraternity»», он больше походил на аборигена, чем на рок–звезду.

«Fraternity» несколько раз сыграла на концертах на разогреве у «1910 Fruitgum Company», а затем у Джерри Ли Льюиса в Аделаиде на «Аполло–стэдиум». В Аделаиде музыканты выступили в местном клубе «Штаб–квартира». Там они встретились с бывшим товарищем Бона по группе Винсом Лавгроувом. В то время у Лавгроува была своя колонка «Движение» в австралийской газете «Ньюз», также он вел одноименное телешоу. Лавгроув многое сделал для популяризации «Fraternity» в Аделаиде, написав обзор в «Гоу Сет» с громким заголовком: «Они приехали, сыграли и завоевали сердца!»

В «Штаб–квартире» группу увидел местный антрепренер Хэмиш Генри и сделал участникам предложение, от которого они не смогли отказаться: он предложил им свои услуги менеджера, кров, оборудование и еженедельную зарплату. Какой музыкант устоит перед этим?

К 1971 году Австралия наконец догнала остальной мир и стала проводить собственные фестивали на открытом воздухе. В национальных чартах лидировали такие австралийские коллективы, как «Daddy CooL», «Blackfeather», «Chain» и «Aztecs» Билли Торпа. Генри финансировал рок–фестиваль Майпонга, наиболее притягательный эксклюзивным сетом «Black Sabbath». После выступления на Майпонге «Fraternity» наконец–то отправились в студию и записали «Seasons Of Change» с Боном на вокале.

В апреле они выступали в Аделаиде на разогреве у «Deep Purple» и «Free». Затем группа уехала в горы – на ферму в 17 милях от Аделаиды. Это помогло им отгородиться от всего, что происходило тогда в музыкальном мире.

Их новый сингл, «Seasons Of Change», был встречен прохладно: свою версию выпустила и группа «Blackfeather». Песня, собственно, и была написана ее участником Джоном Робертсоном. Бон в то время появился на их новом альбоме – играл на нескольких треках на блок–флейте. Запись «Fraternity» продавалась неважно, однако группа продолжала на постоянной основе выступать в «Ларгс–Пир–отеле». Там частенько вспыхивали скандалы, во многом из–за того, что Бон флиртовал не с теми девчонками. Или, точнее, девчонки–то, может, были и те, но вот парни у них были слишком ревнивые!

К концу лета «Fraternity» подтвердили свой статус царей горы, победив на «Битве звука». Единственная группа, которая составила им какую–то конкуренцию, – «Sherbet». Девятый канал аделаидского телевидения выпустил о группе передачу. В ней музыкантов засняли на их ферме, где Бон показывал трюки на мотоцикле.

О мастерстве езды Бона ходили легенды: он разъезжал по округе голым и мог въехать на мотоцикле по лестнице. Как–то раз он в одной футболке проехал от Аделаиды до Мельбурна. В итоге он жестоко обгорел, а по ночам мерз, ночуя в придорожных канавах. Его безбашенные выходки принесли ему прозвище «Ронни – бич дорог».

Бон умел ладить и с мотоциклами, и с женщинами. В сентябре 1971 года он встретил свою будущую жену, Айрин Торнтон. Она была высокой блондинкой, смеялась его двусмысленным шуточкам и вообще ценила его чувство юмора. Еще она обожала сигареты и выпивку; Бон был от нее без ума.

В начале 1972 года менеджер группы Хэмиш Генри установил контакты в Англии, и музыканты решили переехать в Лондон. Но до отъезда они отправились на студию и записали «Flaming Galah». Диск включал три новые песни – «Getting Off», «Welfare Boogie» и «Hemming's Farm». Остальной материал состоял из старой переработанной или перезаписанной музыки.

Когда Хэмиш предложил оплатить переезд также и женам участников группы, Бон и Айрин, которые к тому времени знали друг друга всего несколько месяцев, решили пожениться – 24 января 1972 года. До Англии «Fraternity» успели съездить в тур по Южной Австралии на большом черном автобусе. Брюс Хоу вспоминал, как Бон одним жарким днем отправился купаться посреди стада огромных медуз с длинными щупальцами. Он привлек внимание аудитории, когда, ко всеобщему ужасу, нырнул, проплыл под медузами и вынырнул обратно! Бону нравилось внимание, а плавать среди ядовитых медуз вряд ли было опаснее, чем среди акул шоу–бизнеса.

Хэмиш устроил сделку с «RCA Records», и в марте на этом лейбле вышел сингл «Welfare Boogie». Весь альбом был выпущен через месяц, когда группа уже направлялась в Англию. Переезд позволил им по–настоящему оценить британские чарты, в которых доминировал глэм–рок вроде «Т. Rex», Гэри Глиттера и шоу Дэвида Боуи «Ziggy Stardust». «Fraternity» со своим характерным стилем вряд ли могли прийтись там к месту. Больших сборов диск не принес, и вскоре музыканты и их жены вынуждены были устроиться на работу. Бон начал делать парики на фабрике.

В ноябре им удалось дать первый концерт в лондонском клубе «Спикизи». К 1973 г. они несколько раз открывали программу ньюкаслской группы «Geordie». Солистом этого коллектива был рабочий парень Брайан Джонсон. Брат Бона Грэм в книге «Дорога в Ад» вспоминает, как приезжал к Бону: «У них был автобус, и если они выступали с какой–то группой, то могли пользоваться их аппаратурой, и в тот раз этой группой была «Geordie». Кажется, сначала мы приехали в Торки, потом в тот же вечер отправились в Плимут. У Брайана была привычка таскать на плечах своего гитариста. Наверное, у него Рон эту идею и позаимствовал, потому что когда он присоединился к «AC/DC», я такого больше нигде не видел. А Ангуса носить было как раз удобно. Он такой маленький».

Бон вспоминал, что выступление Брайана произвело на него большое впечатление. Позднее Брайан сказал, что в тот день у него был жесточайший приступ аппендицита. Однако Бон, судя по всему, решил, что это часть шоу!

Когда Хэмишу не удалось окупить свои вложения в «Fraternity», или в «Fang», как группа стала называться позднее, он пошел на попятный и распустил коллектив. Сам он объяснял: «Думаю, причина провала «Fraternity» в Англии в том, что они слишком громкие!» Хм, а вот «The Who», например, это не помешало. Когда участники поняли, что группа разваливается и их мечты о покорении Англии рушатся, Бон нашел работу бармена в пабе. А к Рождеству все музыканты уже вернулись в Австралию. От группы и личных взаимоотношений оставались одни обломки.

Бон стал грузить удобрения на заводе в Уоллару. Также он купил себе мотоцикл «Триумф». Чтобы держаться поближе к шоу–бизнесу, он поигрывал с группой Питера Хеда «Mount Lofty Rangers». Но пока он пытался заново по кусочкам собрать свою жизнь, его брак с Айрин распался.

Как–то вечером, поскандалив по пьяни с Айрин, Бон пошел на репетицию «Lofty Rangers». Там он тоже со всеми поругался, вскочил на мотоцикл и понесся по Стирлинг–хайвэй в Клэрмонте… По той же дороге, где он девять лет назад впечатал отцовский фургон в дорожный фонарь. Влетев на этот раз на мотоцикле прямо во встречную машину, Бон впал в кому и три дня в тяжелом состоянии лежал в отделении интенсивной терапии больницы Королевы Елизаветы. У него были сломаны рука, ключица, нога и нос. На лице были глубокие порезы, он лишился нескольких зубов и получил сотрясение мозга.

Позднее кое–кто утверждал, что серьезные травмы гортани и горла и обусловили его знаменитый скрежещущий голос. Врачам удалось запустить его сердце, однако четыре недели Бон провел на «вытяжке» и искусственном питании. Конечно, такому актеру, как Бон, не составило труда быстро научиться пить жидкость через трубочку и курить бесчисленные косячки. В лечебных, знаете ли, целях.

Айрин не оставила мужа, к тому же к Бону приехала его мать, Иза, и заботилась о нем, когда Айрин снова пришлось выйти на работу. И как бы сильно он ни страдал, чувство юмора не покинуло его ни разу. Так, он послал приятелю свою фотографию после аварии с подписью «Ищи мои передние зубы на дороге».

Бон поправлялся медленно. Немного окрепнув, он записал с Питом Хедом в студии две песни. Однако композиции «Carey Gully» и «Round And Round And Round» публика не услышала до 1996 года. Винс Лавгроув поддерживал Бона, находя ему разовый приработок – наклеивать афиши, развозить группы, рисовать. Все начало налаживаться, когда Лавгроув сообщил другу, что отличная новая группа из Сиднея ищет себе вокалиста. Он убедил Бона пойти в «Пурака–отель» их послушать. Группа называлась «AC/DC».

ГЛАВА 4

It's A Long Way То The Top (If You Wanna Rock'N'Roll)

Путь к вершинам долог (Если хочешь играть рок–н–ролл)

Когда Бон присоединился к группе, дела у него пошли на лад. «AC/DC» наконец–то предоставила Бону возможность быть самим собой. «Когда я пел, то всегда чувствовал какое–то принуждение. Я никогда не занимался вокалом профессионально – моим единственным помощником была добрая доза виски… Я прошел период, когда копировал многих парней и старался звучать точь–в–точь как они. Но когда я встретил их («AC/DC»), я смог петь по–своему, и у меня оказались развязаны руки: я стал делать то, что всегда хотел».

Когда менеджером группы стал Майкл Браунинг, он основал компанию «TransPasific Artists» вместе с Биллом Джозефом. Компания должна была оплатить долги группы, устроить их в Мельбурне, обеспечить транспорт и команду техников, покрывать расходы и выплачивать зарплату. Джорджу это в особенности понравилось. Следующим шагом было обеспечить группе максимальное количество концертов. Эти постоянные выступления и сделали «AC/DC» теми, кем они являются сегодня.

Они играли где угодно и перед кем угодно, включая завсегдатаев баров, сосунков–тинейджеров и голубоватую публику. В Мельбурне геев было предостаточно, и Бона в его кожаных штанах всегда принимали на ура. Хотя вокалист еще не окончательно оправился от травм, по его выступлениям на сцене этого было не сказать. Большинство аудитории составляли рабочие парни сурового вида. Музыка группы приобрела известность как паб–рок: песни, под которые хорошо выпивать.

Новый рок–журнал «Джук», сменивший «Гоу Сет», писал: «AC/DC» стали новыми лицами на сцене… они отказались связывать себя канонами мейнстрима… дерзкие и крутые, они не стыдятся работать в стиле, который многие называют роком самого низкого пошиба, чуть ли не панком».

Теперь группа ездила в старом автобусе «клиппер», который постоянно ломался. Джулиус Графтон, ныне возглавляющий собственные компании – «Си–экс магазин» и Джулиус–медиа–колледж в Мельбурне, так вспоминает о своем кратком знакомстве с группой: «На нескольких концертах «AC/DC» в моем родном штате Новый Южный Уэльс я занимался освещением. Они тогда взяли нового певца, Бона Скотта, и группа была вся такая бескопромиссная. У них имелся старый туристический автобус «флексибл клиппер», он постоянно ломался. Группа посиживала впереди, курила и пила скотч, пока сзади грузчики заносили оборудование. В то время с «AC/DC» по драйву мало кто мог сравниться. С тех пор ничего не изменилось».

Бон написал домой Айрин, жалуясь на ломающийся автобус, отсутствие бухла, травы и девчонок… хотя они были крутейшей группой страны, что, как считал Бон, неплохо для «29–летнего парня, который третий раз пытается начать жизнь с нуля».

Постоянно репетируя, Малкольм и Ангус пришли к выводу, что их не устраивает ритм–секция. Питер Клэк просто не вписывался, а басист Роб Бэйли требовал, чтобы ему разрешали повсюду таскать за собой жену. А это означает смерть для любого музыканта, известен он или нет! Поиски человека, который мог бы с такой же неослабевающей страстью, что и остальные участники на своих инструментах, играть на ударных, привели их к единственному коренному австралийцу в группе. Его звали Фил Радд.

Филипп Хью Норман Уитчке Радд, урожденный Рудзевекюйс, родился в Мельбурне, Австралия, 19 мая 1954 года. В августовском номере «Сайбер драм» он говорил в интервью Стивену Скотту Файфу: «Наверное, впервые я решил играть на барабанах и вообще увлекся музыкой после песни группы «Small Faces» – «Tin Soldier», там такой проигрыш в середине, а потом врываются гитары».

Сначала Фил мыл машины, а играть на барабанх начал в группе «Charlemagne», после чего перешел в скинхедовскую команду «Colored Balls» под руководством гитариста Лобби Ллойда. Солистом у них был Гэри «Энгри» Андерсон, позднее сформировавший популярную австралийскую группу «Rose Tattoo». «Colored Balls» в начале 70–х завоевала все местные клубы. Музыканты записали два сингла – «Liberate Rock» и «Mess Of Blues». В1974 г. группа сменила название на «Buster Brown» и записала на «Mushroom Records» альбом «Something То Say». К началу 1975 года Фил уже был готов к чему–то иному и ухватился за возможность прослушаться для «AC/DC». Услышав, как он играет, группа больше никого уже не искала. В ожидании более подходящей кандидатуры на бас пока попросили вернуться бывшего члена группы Ларри Ван Кридта.

В конце января «AC/DC» должна была выступить на фестивале Санбери в Мельбурне с «Deep Purple». Это организовал Майкл Браунинг. Когда в «Deep Purple» выяснили, что им предстоит играть перед «AC/DC», между группами и их роуди вспыхнула драка… на глазах у 20000 зрителей. «AC/DC» уехали с фестиваля, не сыграв ни ноты. Возможно, из–за этого импульсивный гитарист «Deep Purple» Ричи Блэкмор позднее обвинил группу в использовании «цирковых трюков». То, что роуди вступились за «Deep Purple», а не поддержали местных, окончательно убедило Браунинга в том, что «AC/DC» необходимо покинуть страну.

«High Voltage» был выпущен в Австралии в феврале 1975 года. В первый сингл вошли «Love Song (Oh Jene)» и «Baby, Please Don't Go». Сторона «В» попала в ротацию на радио и забралась на десятое место в чартах. Там она оставалась беспрецедентные 25 недель.

Местный музыкант Марк Эванс прослышал, что группе требуется новый басист, и прошел прослушивание как раз вовремя – чтобы отпраздновать выход альбома. Ребята дали специальный концерт в «Hard Rock Cafe», куда вход стоил всего доллар. Эванс переехал в дом на Лэнсдаун–роуд и с радостью обнаружил, что тот полон девушек! Малкольм вскоре прозвал его «Песочным человеком» (фольклорный европейский персонаж. По преданиям, Песочный человек сыпал детям в глаза волшебный песок и те засыпали), потому что стоило им забраться в машину и куда–то поехать, как Марк через пять минут уже посапывал. И я не уверена, что это от концертов он так утомлялся…

До того как нанять Марка, группа пробовала играть с басистом по имени Пол Мэттерс. Не могу точно сказать, сколько времени он с ними выступал, но явно достаточно – он присутствует на фотографии группы, которая красуется на обложке книги Клинтона Уокера «Дорога в Ад». Там легко заметить, что для такой работы парень оказался слишком высоким.

В марте группа впервые появилась в телешоу Иэна «Молли» Медлэма «Обратный отсчет» на канале ABC. Медлэм, известный как «старейший тинейджер Австралии», был диск–жокеем и создал это шоу. Группа сыграла «Baby, Please Don't Go», Бон пел в живую, а на Ангусе был его наряд Супер Ангуса. Для группы программа была очень важна, потому что воскресными вечерами это шоу смотрели в каждом австралийском семействе.

Месяц группа закончила концертом в «Майер мьюзик боул» в присутствии более 2500 зрителей. Местная газета заметила, что «AC/DC» получили лучший прием, и когда они закончили, то половина аудитории тоже решила покинуть зал. В качестве приза группе досталась суперфанатка Рубиновые Губки, которую Бон обессмертил в песне «Go Down» («Соси!») с четвертого альбома группы – «Let There Be Rock».

В апреле они вторично появились в «Обратном отсчете»; на этот раз на Ангусе была школьная форма, а у Бона – светлые косы и наряд школьницы… полный – с макияжем, сережками и фальшивой грудью. В то время транссексуализм на телевидении не был особо в почете, так что подобное переодевание вызвало поток жалоб. Уж и не знаю, что шокировало публику больше: его прикид или то, что он катался на спине, курил и демонстрировал всем телезрителям нижнее белье. Хорошо хоть, что он его надел!

Марк Эванс в февральском номере «Классик рок» говорил, что до шоу никто не знал, что Бон собирается отколоть: «Еще один такой случай произошел, когда мы играли в «Обратном отсчете» Baby, Please Don't Go в живую, и Бон снова оделся школьницей. И опять он нам ничего не сказал. И вот мы стоим там, нас снимают в прямом эфире, начинается музыка, а Бона нигде нет. Мы все нервничаем: «Где, черт возьми, этот Бон?« И когда он уже должен был вступать, он выбежал из–за барабанов, одетый школьницей. И как будто бомба взорвалась: дурдом какой–то, все заржали как сумасшедшие. У Бона было офигительное чувство юмора. Настоящий хулиган!»

По сравнению с тем, что обычно показывали в «Обратном отсчете», «AC/DC» представляли собой совершенно иной феномен. Их грубоватый стиль резко контрастировал со всеми этими визжащими подростками. «РАМ» писал: «Они были полной противоположностью «Bay City Rollers» (Шотландская поп–группа 70–х). Возможно, потому что Ангус Янг катался и прыгал по сцене как эпилептик, не упуская при этом ни аккорда. Возможно, потому что Бон Скотт с вожделением облизывался, блуждая плотоядным взором по платьям девочек». Что ж, вот вам точка зрения. Хотя внимание в основном фокусировалось на Ангусе, присутствие Бона на сцене определенно также было притягательным.

Группа играла в «Hard Rock Cafe» в программе «Ночи хеви–метала», а днем специальную серию концертов там же – «Школьные каникулы». В минуты отдыха «AC/DC» не зависала с другими группами и музыкантами. Из соображений безопасности они ненавидели другие группы… конечно, за исключением своих идолов вроде Чака Берри или Литтл Ричарда. Их девизом было: «Кто не с нами, тот против нас».

Басист Марк Эванс вспоминает, что Бон не всегда мог согласиться с этой теорией. Его знали как «Милягу Бона», после того как на телевидении в программе «Напряги извилины» появился персонаж Миляга Саймон. Секретным оружием Бона было то, что он не умел не нравиться. Это было очевидно даже маме Марка, которая часто приглашала группу на обед. Бон все время предлагал помочь ей по кухне. Стоит ли говорить, что она обожала Бона, как и любая женщина, оказавшаяся на его пути.

Сингл «High Voltage» не был включен в альбом и вышел в июне. В тот же месяц музыканты впервые выступили хед–лайнерами в «Мельбурн фестивал–холле», где на разогреве сыграли Стиви Райт и Пол Янг. Концерт снимали четыре камеры – для того времени это было неслыханно. Целью столь масштабных съемок было вызвать интерес к группе за рубежом. С этой пленки затем нарезали промо–видео альбома «High Voltage», причем аплодисменты на всякий случай слямзили с альбома Джорджа Харрисона «Concert For Bangladesh».

Мельбурнский любитель музыки и рабочий сцены Рэймонд Уиндлоу впервые увидел «AC/DC» во время концерта в «Фестивал–холле». До того он работал с «The Dingoes», «Skyhooks», а также некоторое время с «The Little River Band»: «Хотя групп в то время было довольно много, предложение работать с «AC/DC» было как подарок. Пусть мне не нравилась их грубая, громкая – бам–бам–бам – музыка, зато визжащие девчонки очень ее любили.

Концерт был удивительный – сцену окружали девчонки, едва–едва достигшие совершеннолетия. Группа еще и ноты сыграть не успела, а я уже чуть не оказался уволен. Я был умудрен опытом и предложил свои услуги на тот случай, если им что–то понадобится в раздевалке перед выходом на сцену. И тут повисла оглушительная тишина. Глаза менеджера просто молнии метали. Я пробормотал, что, кажется, уронил стойку микрофона, и выскочил из комнаты, якобы проверить звуковое оборудование. Один парень положил мне руку на плечо и сказал очень вежливо: «Нет, приятель, даже не говори тут о наркотиках». На чем диалог и был окончен. Видимо, та популярность, которой пользовалась тогда группа, могла довести их до проблем с наркотиками.

Во время концерта публика неистовствовала, масса тел была просто–таки притиснута в сцене. Девчонки рядом со сценой умоляюще смотрели на парней, поднимая руки. Наверное, не для того, чтобы схватить Ангуса или Бона, а просто чтобы кто–то вытянул их из давки. Я и еще пара человек решили так и сделать, чем навлекли неудовольствие организаторов. Они сделали нам выговор за то, что мы посмели вылезти на сцену посреди шоу. Тем не менее концерт наконец закончился, и когда младшие члены группы со своими»опекуншами« побрели домой, я, Бон и еще несколько человек отправились развлекаться в местный клуб —Hard Rock Cafe.

Мы с Боном несколько вечеров играли в пул–восьмерку в»Хард–роке«, когда они надолго приезжали в Мельбурн. Бон после концерта почти всегда отправлялся туда. Ему нравилась тамошняя выпивка, и мы,хотя и небыли настоящими приятелями, сделались партнерами по пулу. Я был всего лишь роуди, который помогал на нескольких концертах с оборудованием, а он – парень, от которого на концерте визжат все девчонки. Кое–кто из тех, кто платил, чтобы попасть в»Хард–рок«, пытался ссориться с Боном – возможно, чтобы потом похвастаться тем, как они с ним подрались, а может, еще зачем–то. Но что я точно могу сказать – если бы действительно пришлось драться, я бы предпочел иметь на своей стороне одного Бона, чем 20–30 роуди. Музыканты крутые ребята, когда дело доходит до драки, а у Бона и вовсе был вид отпетого уличного бойца. Но сколько я его знал, так и не могу сказать, ударил ли он кого–нибудь хоть раз в жизни. Он был веселый улыбчивый парень, остроумный, с таким грубоватым шармом, который притягивал к нему людей, и, в отличие от многих солистов, он не ставил себя выше ребят из мелких групп или команды техников. С любым он был готов поболтать, поделиться сигареткой, выпить и во что бы то ни стало положить этот долбаный восьмой шар! Немногим удавалось его победить. Я думаю, мы до сих пор на этом столе непобежденные чемпионы в паре».

В конце июня, спустя четыре месяца после выхода, альбом «High Voltage» получил на родине статус золотого. Группа немедленно отправилась в Сидней записывать второй диск. Ангус и Малкольм вновь переехали к родителям в Бервуд, а остальные члены группы и команда поселились в «Сквайр–инн» в Бонди–Джанкшн. Прямо напротив отеля располагался самый крутой ночной клуб Сиднея – «Лайфсейвер». В 1975 году в «Лайфсейвере» стоило побывать. В клуб и ресторан большинство фанатов музыки заглядывали по два раза в неделю и более. Бон там и обосновался.

«Albert Studios» была расположена в старом Бумеранг–хаусе на Кинг–стрит. Там же находилась и радиостанция «2UW». Группа записывалась в Студии–1 – маленькой комнатке с простыми кирпичными стенами. Также использовалась боковая комната, где размещались две маршалловские установки и басовое оборудование. Барабаны стояли в комнате, которая раньше была кухней. Большинство песен записали в живую после первых нескольких проб. Перезаписывались только ведущие гитарные партии и вокал. На записи Ангус вел себя точно так же, как и на сцене, – ни минуты не сидел спокойно!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю