Текст книги "Невеста Демона. Дилогия"

Автор книги: Светлана Жданова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 46 страниц)

– Чего ухмыляешься? – просекла Катинка.

– Вот смотрю я на этого красавчика и думаю – есть одна занятная теория. Если у женщины есть муж, то она обделенная, если муж и любовник, то порядочная, если муж и несколько любовников, то гулящая, а если вообще никого, – покосилась я на подругу, – то дура. Ой, не дерись. Так вот сижу я и думаю, в каком статусе мне было бы уютней.

– Танька, ты меня в гроб вгонишь своими размышлениями.

– Все зависит от того, в каком вы находитесь сейчас, – певуче сказал "красавчик".

Потерев кончик носа, пришлось признать:

– Сама не в курсе. Кстати, кто-то нас так упорно приглашал на свидание, а теперь дураком прикидывается.

Катинка хихикнула:

– Так тонко ухаживал, а как дело дошло до поцелуев сразу в кусты? Эх, все мужики одинаковы – что люди, что эльфы.

– Вы так со страхом боритесь?

– Милый, посмотри мне в глаза и найди в них страх.

Видно ухмыляющийся взгляд феникса не слишком напоминал преисполненный ужаса.

– Занятные глазки.

– А я вообще занятная особа. Будем знакомы, мое имя Таня Лил. Эта милая девушка – Катинка. А ты-то кто, блондинчик?

– Элестс.

– И на кой тебе артефакт Глауре, Элестс?

– Ваше дело его добыть, – отрезал он.

Тут как раз принесли ужин, и на десять минут я отключилась от всего вокруг. Немного утолив первый голод, поневоле прислушалась.

– Совсем сдурел? – возмущалась подруга. – Увести артефакт под носом у двух десятков эльфов невозможно. Где бы они ни были, хоть посреди поля, хоть в собственном дворце. Его же наверняка днем и ночью охраняют, пуще девственности Элениэли, дочки эльфийского правителя. Танька, перестань хихикать, я серьезно.

Но меня было уже не удержать:

– Девственность Элениэли! Ну надо же! Ты, конечно, загнула. Если кому и придет в голову поставить охранников на эту ценность, то в первую же ночь, если не раньше, все они этой ценностью и попользуются. У нее же проходимость больше, чем у Марты, – кивнула я в сторону девки-подавальщицы, весьма свободной нравом и готовой согреть за звонкую монету любого.

И тут я столкнулась с обалдевшими глазами Элестса.

– И откуда такие познания?

– Да братик мой в свое время неплохо с ней развлекся.

– Который – Иржик или Иван?

– У меня еще и по батюшке братья есть, – приподняла я бровь, не давая поймать себя. – Мамка-то у нас одна, да не везло ей с мужиками как-то. – Эльф хмыкнул. Ну-ну, поймал один такой. – Кто устоит пред заезжим магом, если ему придет в голову поиграть с деревенской девчонкой. А как только пузо на нос полезло, мага как коровой слизнуло. Я только в Академии разобралась с папкой-то.

– Забавная история. Только чего у твоей сестрички такое личико-то вытянутое?

– Так ей еще не рассказывали, с кем мамка в девичестве баловалась. Я и домой-то вернулась недавно из ученичества. Милая, рот прикрой. Так что у нас с артефактом?

– Достать его невозможно. Тань, это самоубийство.

– Нет ничего невозможного, поверь мне. Ну вот, пока с вами трепалась, настой остыл, – фыркнула я. Ведь без него у меня уже к утру голос пропадет.

– А где Уголек?

– Обиделась. – Столкнувшись с возмущенным взглядом подруги, уже оценивший все прелести существования саламандры в нашем круге знакомств, я вспыхнула, – А чего она обзывается. Представляешь, назвала меня "тугодумной слепой курицей".

– А ты?

– Ну, а я ее "ящерицей безмозглой". И попросила не лезть в мои дела.

– Тогда пей холодный отвар.

– Разве ты сама не можешь подогреть воду? – приподнял бровь Элестс. Что у них у всех за привычка такая?

– Мне так быстро не восстановиться. – Вздохнув, я вырастила огненный стилет и помешала им варево на основе нескольких дюжин различных лекарственных растений. – Что? Это артефакт, он от меня почти не зависит.

– Ага! – с видом "я тот самый дурак" кивнул эльф.

В этот момент к нам подошел Дик:

– Девочки надеюсь этот… хм, ушастый, вас не обижал?

– Что ты, дружище, – хихикнула Катинка. – Вот сидим, делим, кому он кровать согревать нынче будет.

Хозяин таверны, прекрасно осведомленный о холодности воровки к мужчинам и о моей неприступности, хмыкнул.

– Может тогда развлечете гостей? Все только вас и ждут.

– Где моя лютня?

– У меня под стойкой, леди Лил. Подать?

Когда он отошел, я повернулась к подруге:

– Мы на сегодня ничего не готовили.

– Тогда будем действовать по заказу любезной публики, – подмигнула она.

Встав, я позволила Дику снять с меня теплый плащ, после отвара уже не нужный.

Вырвавшись наружу, две косички, сплетенные на висках, упали к груди. Остальные волосы изливались по спине до самой талии и лишь на кончике скреплялись красной лентой.

Кстати, здесь, в Табольске, у меня появилось новое пристрастие в одежде. Раньше мне было как-то все равно, во что я одета, но сейчас статус магианы и воровки требовал своего. Очень скоро я обнаружила – любая купленная мной рубашка имеет один недостаток – или тесна в груди, или широка в талии. Со временем этот вопрос решили небольшие кожаные корсеты, начинающиеся от бедра и заканчивающиеся под самой грудью, и широкие кушаки.

Сейчас на мне был именно такой, багрово-красный. Белая рубашка с воротничком-стоечкой и красной вышивкой, черные, шерстяные лосины и длинные сапоги все того же непревзойденного огненного цвета. Поверх этого безобразия я накинула шоколадный, длинный, как раз до колена жакет с коротенькими, одна четвертая, рукавами. Выглядела при том очень занятно.

Атаманшей.

Катинку же я заставила надеть все те же бриджи, золотистые сапожки на низком каблучке, белую рубашку и кушак. Как знала, что ей танцевать.

Взяв лютню, привычно села прямо на стойку. Немного побренчав, проверяя струны, я посмотрела на напарницу:

– С чего начнем?

Она пожала плечами.

– Что вы делаете?

– Зарабатываем, – кинула я насмешливый взгляд на эльфа. – Мы всегда выступаем здесь раз в неделю. Подожди. А еще лучше посмотри, Катинка здорово танцует. Может не так искусно, как эльфийки, но с куда большей душой.

А потом я коснулась струн и заговорила с ними, полностью отключаясь от этого мира. Перед моими глазами лишь играл разноцветный платок Катинки.

Вынырнула из этого только когда поняла, что танец закончен, а я вяло перебираю струны. При том упершись взглядом куда-то, как завороженная. Присмотревшись, я поняла что так манило мой взор – два вечно тлеющих уголька в камине. Вытянув руку, улыбнулась:

– Иди ко мне.

Саламандру не пришлось уговаривать. Видно, она тоже соскучилась, раз пришла послушать. Ящерка споро забралась ко мне на плечо и нежно ткнулась мордочкой в щеку.

– Я тоже, милая, – пробормотала я, зная, что она хочет сказать. По случаю же хорошего настроения я посмотрела в толпу с интересом, но не ажиотажем, как в первый раз разглядывающую мои нежности с огненной саламандрой. – Ну, что вам спеть?

– Грустную песню.

– Моей доче в прошлый раз понравилось твоя "Прости", – посмотрел на меня Дик, попутно протирая бокалы. – Все уши прожужжала. А я не слышал. Споешь?

– Для тебя – что ни попросишь.

Перебрав струны, я уселась поудобнее и, приготовившись, медленно запела. Слова и музыка вырывались откуда-то из самой груди, оттуда, где билось сердце.

"У тебя лишь прошу -

Ты забудь обо мне".

Эти строки пишу,

Я в коротком письме.

Не дано мне простить

Слов твоих острый лед.

Но любовь не забыть -

Мое сердце не врет.

Ты прости меня любимый.

Мне твоей, увы, не быть.

Зря ты шепчешь мое имя.

Нам ту ночь не возвратить.

Ты прости, любимый!

Последний аккорд повис в полной тишине залы. Я вздохнула и смахнула набежавшую слезу.

– Простит, как думаешь? – посмотрела на прибалдевшую саламандру. Та отреагировала довольно скептично. – Вот и я о том же. Скорее возьмет за шкирку и притащит в Царство. Угу, еще и пинком подгонит. – Уголек кивнула, полностью согласная со всем выше сказанным.

– Таня, перестань пугать народ, – зло прошипела Катинка. – Это я привыкла к твоему трепу с ящерицей, а людям каково?

Мне стало смешно:

– Представь, что будет, если я Нагоса приведу.

Катинка представила и довольно нервно хрюкнула.

– Может не надо?

– Ему еще пару месяцев спать, – успокоила я Катинку.

– Кто такой Нагос? Твой возлюбленный? – возник рядом эльф.

– Да. Самый нежный, самый преданный, самый лучший!

Воровка в голос рассмеялась, привлекая к себе внимание.

– О, он очарователен.

Я легко улыбнулась. Нагос всегда был моей поддержкой и опорой. Во всяком случае, когда не спал. И я не знаю, что буду делать, если однажды заклинание приворота закончится. Ведь потерять своего великолепного гидру так страшно.

– Итак, – я поставила ногу на стойку, – мне нужна информация – где, когда и с кем будет находиться артефакт. И мои амулеты. Те, что сняли, – посмотрела я на Элестса.

Он усмехнулся:

– А без них ты ничего не можешь?

– С ними у меня возможностей больше. Верни мне их. Все равно никому больше они не подчинятся.

– А тебе подчиняются?

– Хочешь покажу?

За цепочку эльф вынул четырехлистник из мешочка на поясе и подвесил на уровне моего лица.

– А что, в руки взять не получается?

– Ты ведь знаешь это, магичка. Зачем спрашивать.

Правильно, никому, наделенному хоть каплей магии, подарок демонов не дастся в руки. Заквиэль, умница, позаботился об этом.

Повесив кулон себе на грудь, я любовно тронула его рукой, чувствуя знакомое тепло. И нежность, с которой тот был сделан. Мои милые черти.

Коснувшись одного лепестка, я зажгла на руке огненный цветок.

Коснувшись другого – яркие искры молнии.

Коснувшись третьего – дивную розу.

Коснувшись четверного – завихрение тумана.

Мне нравилось играть с этими силами. Они ласкали меня, целовали лицо, руки, шею. Иногда я это просто чувствовала.

Находящиеся в таверне люди и не только захлопали, посчитав мои выходки частью развлекательного номера.

– А где Звезда? – вспомнила Катинка.

– Какая звезда? – искренне удивился Элестс.

Внутри у меня все перевернулось.

– Золотая Звезда. Подвеска.

– Вы потеряли ее? – разозлилась подруга. Она-то к ней уже привязалась, почти никогда не снимала.

Как только бледность начала сходить, а голос вернулся, я тихо спросила:

– Тот толстяк имеет к тебе какое-то отношение?

– Нет. Я нанял его поймать вас.

Я кивнула.

Народ в зале как-то притих, разом осознав, что пред ними не обычная девчонка-бард, а магиана всесильная в гневе.

В руках сами собой выросли клинки. И не какие-то мелкие, как несколько минут назад, а длинные лезвия миллиметров 750, чуть изогнутые к концу, до половины обоюдоострые. И раскаленные до красна, с язычками пламени.

– Таня, не надо!

– Где мой плащ?

Узнакомого нам коттеджа мы были через полчаса. Одним направленным движением я выбила все имеющиеся охранки и вошла на территорию окружающего дом небольшого садика.

Подбежавших охранников снесло волной воздуха.

Парочку вернувшихся быстро обезвредили мои спутники: Катинка, в чьей верности я не сомневалась, и увязавшийся с нам эльф. Хихикая, тот пояснил – ему, мол, любопытно, чему не приходилось удивляться – это присущая их роду слабость.

Толстопуз уже давно спал, когда я пинком раскрыла дверь в его спальню. Дверь не выдержала силу магии, вложенной у удар, и, сорвавшись с петель, отлетела на несколько метров.

Я широко улыбнулась всеми клыками.

Напрочь перепугав не только толстяка, но и его щуплую барышню.

Даже эльф слегка шарахнулся.

А я встала на постели, нависая над толстяком, и уперлась в его грудь острием клинков.

– На Катинке была подвеска в виде звезды. Где она? – все так же "очаровательно" улыбалась я. Кстати, я нашла способ отращивать настоящие клыки, а не морочные.

– А-а! – простонал он, но стоило волосам на его груди заняться огнем, сразу вспомнил. – Ее забрали.

– Кто?

– Не знаю. Когда мы стали искать информацию о вас, пришли эти люди. Сказали, что укажут твое слабое место, а взамен потребовали золотую звезду, которая будет на тебе. Но она была на другой девчонке. Мы отдали им подвеску.

– Как они выглядели? Ты их знаешь?

– Нет. Наемники. Таких много в городе.

– Сделаем вид, что я тебе верю. А теперь запомни, жирный боров, никогда не иди против мага. Мы не злопамятные, просто злые, а память у нас профессиональная. Тем более, не проверив хорошенько наше прошлое.

– Я проверял, – возмутился он. – И знаю, что вы не сестры, а вон она сбежала с каторги.

– Угу. А я принцесса, – улыбнулась я, медленно пятясь. Потом взмах руки, и на груди мужика навечно остались выжженные буквы Л и Т, загнутые в красивые вензеля. Ну прям как из древних легенд. Мужичек свалился в обморок. Странно, а по-моему красиво получилось.

С края постели меня аккуратно снял эльф, усадив к себе на руки. Я дернула бровью, удивляясь такой галантности, ведь еще утром он меня чуть не убил.

– Танька, хватит там с этим ушастым заигрывать, – рявкнула Катинка. – К нам гости. Как сматываться будем?

– Через окно. Поставь меня, пожалуйста.

– А если нет? – принялся улыбаться Элестс. Меня не впечатлило. Эх, не видел он как улыбается мой воздушный демон.

– Если нет, то придется объяснять, почему вежливо я прошу только один раз.

– Второй раз она просит больно, – хмыкнула подруга.

– Как пожелаете, принцесса, – ухмыльнулся он, отпуская.

А у меня кровь от лица отлила.

– Почему принцесса? – насторожилась я, отходя подальше.

– Ты похожа на заколдованную принцессу.

С языка чуть не сорвалось – "а я она и есть". Надеюсь здесь достаточно темно, и сие не прочиталось в моих глазах.

Выбив окно, я сделала приглашающий жест Катинке. Та поморщилась:

– Как я этого не люблю.

– А я думаешь люблю. Левитация никогда не была моим коньком.

– Странно, – промурлыкал Элестс, стоя позади нас и рассматривая вид с третьего этажа. – Я думал, что милая леди Лил сейчас раскроет пару шикарных крыльев.

Я оскалилась. Так, показательно. Но ему хватило, руки убрал.

Первой прыгнула в окно воровка, ей вдогонку я послала сгусток воздуха, подхвативший ее у самой земли.

– Это ведь магия асуров, так ведь? – неожиданно серьезно спросил эльф за моей спиной.

– А ты как думаешь? Эх, не того ты выбрал для своего дела, – покосилась я на него.

– Может как раз того. Кто еще справится с таким заданием, как не обладательница такой силы. Просто мне безумно интересно – откуда она у тебя.

– По наследству досталась, – улыбнулась я, сидя на карнизе. Затем шагнула в пустоту и медленно опустилась на землю.

Только эльф там оказался куда быстрее, просто выпрыгнул из окна и встал на ноги.

– Вы чем там занимались? – хитро сощурила глаза подружка.

– Да нашего любезного нанимателя любопытство загрызло. К сожалению, не на смерть. Идем домой. Что-то я так устала! С чего бы это?

Утро началось с дроби в дверь. Видать, давно стучали, слишком уж обреченно и нервно это выходило.

Ничего не оставалось делать, как встать и пойти открыть, а то там такие охранки стоят, мне с места полчаса копаться.

На пороге стоял счастливый Элестс и белозубо улыбался.

– А с утра вы еще прекрасней, чем вчера, леди Лил.

Меня слегка качнуло, глаза сфокусировались на этом нахале, а рука сама собой на длинном ухе.

Эльф закричал, потирая столь взлелеянную часть тела.

– Еще и злей, – раздался хихикающий голос из ближайшей комнаты.

Вздохнув, я в полусонном состоянии пошла в сторону своей спальни. Залезла под одеяло и блаженно вздохнула, прикрывая глазки. Даже задремать успела.

Но потом мой нос уловил чудный запах свежего хлеба и травяного отвара. Значит, Катинка уже встала и сбегала вниз, к жене хозяина дома, которая всегда готовила и на нас. На губах сама собой расплылась улыбка, я так наивно надеялась, что все произошедшее на прошлой неделе лишь страшный сон. Сейчас прибежит малышка Эдита, залезет ко мне под одеяло, и мы будем болтать о всякой чепухе и смеяться. А потом придет возмущенная Катинка и потребует прекратить валяться и топать завтракать.

Хм, только почему-то мне кажется, что лежащий в данный момент в моей постели, вовсе не Эдита. Шарахнув наугад файрболом, я открыла глаза.

На меня смотрел донельзя обиженный Элестс. Брови у него опалило, но других повреждений не обнаружилось. К сожалению.

– Катинка! – пришлось мне сесть. Как только та сунула нос в дверной проем, я поинтересовалась, тыкая пальцем в сторону развалившегося эльфа. – Что этот делает в моей постели?

– Это тебя надо спросить. Я, конечно, никогда не интересовалась, с кем ты в нее ложишься, считаю это личным делом каждого. Но мой сестринский долг предупредить, будь осторожней.

Впервые за долгое время я покраснела как маков цвет.

– А ты чего лежишь, – посмотрела подруга в сторону мужчины в моей постели. – Сейчас она придет в себя и надратые уши покажутся тебе легкой расплатой.

Элестс вздохнул, встал и молча вышел из моей спальни.

– Ты чего растерялась? – насмешливо спросила Катинка. – Такой красавец занял стратегическое место в твоей постели, а ты на помощь зовешь. Словно девица невинная. – Потом она поменялась в лице, прикрыла дверь и подсела ко мне. – Ты что, правда?…

– Сама догадайся.

– Но как, в твоем-то возрасте?

– Да мне все время как-то не до этого было.

Катинка вздохнула.

– Совсем вы с магией своей сбрендили.

– Ой, а сама-то! Кто нос-то воротит от всех?

– Это мое дело, – гордо задрала нос она, а затем рассмеялась. – Иди, умывайся. А то наш эльфийский шантажист совсем уж заждался, когда ты соизволишь поднять свою… дорогую, с постели.

Накинув халат и подхватив свои вещи, я вышла из спальни и направилась в ванную комнату. Освежив уставшую кожу чудными травяными настоями, сделанными по книге Аскара, вернулась на кухню.

Скромненько сев на стул, я засунула нос в накрытую салфеткой плетеную корзинку. Запах оттуда шел изумительный.

– А ну, руки убери, – замахнулась на меня поварешкой подруга. С кухонной утвари сорвалась капля чего-то белого и склизкого, нашедшего свой приют на шелковом костюме эльфа.

Тот обиженно посмотрел… почему-то на меня.

– А у нас сегодня опять каша?

– Как всегда. Когда я приучу тебя нормально питаться, – философски вздохнула Катинка.

– В моем понимании нормально, это когда кусок мяса сопровождает что-то, ну не знаю – картошечка, зеленушечка и другие продукты. А не наоборот.

– Какая же ты…

– Сама лучше что ли?

Подавившись аргументом, подруга заткнулась.

А я запустила руку под салфетку и, отщипывая кусочки от булок, медленно кайфовала.

Ровно до тех пор, пока Элестса не скинуло со стула и не отбросило к противоположной стенке.

– Что с тобой? – удивилась бросившаяся его поднимать Катинка. Все же добросердечная она. Хоть и вредная. – Ударился сильно?

– Это он на запретку нарвался, – пожала я плечами, кладя в рот очередной кусочек. – Не надо лезть куда не просят. Тоже мне, умник.

Обиженные глаза эльфа уставились на меня. Можно подумать, это я пыталась сканировать его ауру.

Перейдя на свой особый взгляд, я смогла рассмотреть сильное свечение его ауры. Даже по эльфийсим меркам. Хм, допросим позже. С пристрастием.

Тоскливо посмотрев в тарелку с кашей, я вздохнула:

– Ну хоть изюма кинь. Это же есть невозможно.

– Знаешь что, совсем зажралась. По осени ты даже на пустую, без молока, кашу была согласна. А теперь нос воротишь?

Засопев, я уставилась в слизкую кашу.

– Ладно, милая, посмотрим, когда ты еще по магазинам пойдешь, – пробормотала я, прекрасно зная, что она слышит.

Катинка фыркнула и демонстративно отвернулась к закипающему чайнику.

Не веря своему счастью, я принялась рьяно дубасить ложкой по тарелке, изображая просто зверский голод. А затем двумя легкими движениями материализовала густую, столь ненавистную мне жижу, где-то за окном. Потом измазала губы ложкой и сделала предостерегающий жест эльфу, со смешинками в глазах следившему за нами.

Заглянув в мою тарелку, Катинка одобрительно хмыкнула. О да, она в своих кулинарных талантах не сомневалась. Отчего страдали все живущие с ней под одной крышей мученики несварения.

Из маленького чайничка, в котором она заварила мой любимый травяной сбор, разнесся приятный запах, сразу напомнивший мне о практических походах против нежити боевой командой Вольской Академии Магии, под предводительством мэтра Полудена. Многим тогда не удалось выжить. В основном гибли от смеха.

Чай мы пили уже втроем. Я пихала в себя сладкие пирожки, пока они не перестали влезать. Создалось впечатление, будто если мне заглянуть в рот, то увидишь кусочек последнего проглоченного пирожка – ела я, почти не жуя, это чтобы не отняли.

Откинувшись на кушетки, я постанывала от переедания и заботливо поглаживала свой округлившийся животик. Вполне за беременную сойду.

– Перестаньте издавать такие будоражащие кровь звуки, – скосил на меня глаза Элестс. Тоже, кстати, существенно переевший, выпечки-то Катинка по привычке купила на все наше семейство. А в азарте схватки за очередной кусок мы и не заметили, как съели все. – Вы заставляете меня думать вовсе не о деле.

– Думать можешь о чем угодно. Мне все равно как-то не до дел. Ой, как мне плохо!

Лежащая на подлокотнике кверху пузом саламандра громко рыгнула, выпустив приличную струю огня.

– Вот это точно неприличные звуки, – хихикнула Катинка. – И куда в нее лезет? – риторически удивилась она. Мы уже сколько раз проверяли: как Уголька ни корми, все равно мало. Словно в топку кидали.

Взяв вышеупомянутую обеими руками, я подвесила бессильное обожравшееся тельце за подмышки. Образовалась занятная фигура – тонко, о-очень толсто, тоненько.

– Такое ощущение, словно она драконье яйцо съела. При том целиком. Слушай, Уголек, ты у меня скоро отъешься до состояния Элвила. Теперь я понимаю откуда берутся драконы, от чересчур разожравшихся ящеров. – Саламандре надоело висеть болтающейся колбаской, и она с укором и возмущением посмотрела на меня. – Ой, какие мы нежные, – вздохнула я, возвращая дракошу в ее полумертвое блаженство на подлокотнике.

В этот– то момент в дверь и постучали. Когда Катинка соизволила ее открыть, в моих руках уже зажегся первый пульсар. Нам предстало нечто.

Это был представительный мужчина в хорошо сшитом камзоле, новом, еще пахнущем портняжными заклинаниями, с потрепанным, каким-то жалким подобием букета и в шляпе. Вот тут и начиналось самое интересное – шляпа была большой, красивой, придававшей нашему гостю некий лихой, смелый вид… если бы не каша в ней.

– Извините, – скромно сказал он, – вы не подскажите, в вашей квартире не живут дети, способные избавиться от завтрака?

Спрятаться под диваном я не успела: разозленная Катинка выволокла меня за одну ногу, другой она попутно получила в нос. Затем оседлала и начала бить меня подушкой. Я честно сопротивлялась, звала на помощь наблюдавших с явным любопытством саламандру и эльфа, как они только ставки не договорились сделать, такой шанс упустили. И даже пустила пару электрических ударов, отчего волосы у подруги встали дыбом.

– Э-э… ну я пойду!

Мы уставились на помятого господина.

Катинка сдула с лица волос и, косясь на меня, сказала:

– Стойте. Детей сейчас нет. А вот одна не слишком взрослая колдунья найдется.

Я приветливо улыбнулась. Ну, это мне казалось, что приветливо, только мужичок почему-то сполз по стеночке в обморочном состоянии. Да, скромнее надо быть, скромнее, а то лыблюсь здесь во все клыки.

За такое мне дали подзатыльник, ох, как я сейчас понимала Данте с его вечным нагоняем от братьев, отчего вокруг весело заплясали звездочки.

– Эй, дядя, что с вами, – склонилась я над мужчиной, попутно отгоняя назойливые звезды. Тот открыл глаза, посмотрел на меня и, крякнув, снова вырубился. – Нервный какой.

Подняв его, эльф оттащил жертву моего произвола на кушетку. Шляпу сняли и тут же почистили. Только любопытные звезды продолжали лезть под руку, и я, рассердившись, схватила пару и запустила в стену, в которую они вошли, что нож в масло. Хорошее заклинание!

– Во, – ткнула пальцем подруга, – вот такой та звездочка была. Увели у нас раритет. – От тяжкого вздоха Катинки мне тоже как-то поплохело. – Слушай, Тань, может ты попросишь своего друга еще одну достать. Ты же говорила, что Звезд восемь было.

Зря она это, за больное. Я и так полночи лежала без сна, думала.

– Восемь. Но те, это просто украшение, хоть и памятное. А эта… Это был дар. И в тоже время оружие. И я боюсь даже подумать, что можно с ней сделать.

– А что с ней можно сделать? Ты же сама говорила, что в ней нет магии.

– Она… своеобразная.

– Понятно, – протянула Катинка, обмахивая мужчину платком. – А я думала, чего мне такие странные сны снятся.

– Что тебе снилось? – я схватила ее за руку.

– Да ничего. Мне просто тебя хотелось проверить. Так ли все, как я думала.

Сердечные волненья перешли в гнев, будто несознательный дух в воплощенного.

У меня нет привычки всерьез злиться на подругу, но сейчас она перешла все границы. Глаза мои сверкнули и засветились золотым. Не способная причинить вред своему близкому человечку, я взмахнула руками, посылая волны во все стороны. Все мелкие предметы мигом раскидало, стекла где могло повышибало. Ну, так… на квартал в округе.

Магические завихрения продолжались еще какое-то время.

Пока я не почувствовала, как что-то мягко увлекает меня назад.

– Приди в себя, девочка.

Нежный голос показался мне знакомым.

«Тоже нашелся, утешитель лопоухий»,– фыркнул внутренний голос.

«А что? По-моему очень мило, – решила я.– Типичный эльф. Легкая лопоухость это только подчеркивает.»

«Ага, и вообще ему уже под двести, если кто там интересуется. Так что закатай-ка губу обратно. Тебе и без того проблем хватает».

«Ну, раз меня так со всех сторон обложило, почему я не могу еще немного помудрить. Эльф-то хорошенький».

«Тебе за этого хорошенького кто-то та-ак накатает. Эльфа-то не жалко?»

«Хм! Нет. Я первая не начинала. А ты вообще молчи. Да, кстати, ты кто?»

Как только мне пришло в голову озадачиться этим вопросом, противный голос пропал, и взгляд сам собой наткнулся на обалдевшую до нельзя Катинку, взирающую на меня мягко сказать… Да мягко не скажешь. Как на идиотку она смотрела в общем.

Так это я вслух так мило побеседовала?

"Попала!– откомментировал все тот же голос. Или мой собственный? – Кому тут было скучно?"

Покосившись, я посмотрела на не менее обалдевшего Элестса, по-прежнему обнимающего меня за талию и плечо. Правда, он еще казался и чуть обиженным. Интересно на что – на лопоухого или на все остальное.

Подумать нормально я так и не успела.

Дверь снесло с петель.

Мужик на диване в очередной раз (кажется, уже в пятый) рухнул в обморок.

А дальше началось настоящее веселье. Ох, лучше бы я еще пару часов по морозу побегала, чем эта пара минут!

В комнату ворвалось нечто большое, черное и сверкающее огромными лиловыми глазищами.

Я, памятуя о внутреннем диалоге, так рванула от эльфа, что даже уронила растерявшегося парня. Элестс не очень удачно приземлился, прямо на последнее увлечение малышки Эдиты, стоявшее на столике, попутно сломав и его. Это были заморские растения, чудные кактусы, или как их там, какаусы, какусуты? Короче, каки те еще. Проткнутый острыми иголками эльф заорал. Я, сразу не сообразившая о мягкости его приземления, тоже. Перепуганная Катинка, поглядев на нас, наконец отошла от первого шока и присоединилась, взяв такую ноту, что живущая неподалеку оперная певица удавилась на панталонах от зависти. Остальные вопили, по-моему больше за компанию.

Первым в себя пришел, как ни странно, жертва моего утреннего произвола.

– А-а, ч-что т-тут пр-проис-сходит?

Мы переглянулись.

Эльф опасливо смотрел на здоровые клинки в руках пришельца. Катинка во все глаза на него самого, я и не знала, что они у нее такие большие. Мужичок косил разбегающимися от такого глазками на всех сразу. Чудище слегка оглушено хлопало глазами, осматриваясь.

– Э-э, у тебя как всегда веселье.

Тут меня пробило. Сев на пол, я начала ржать, другого слова не скажешь. Схватившись за живот, и утирая слезы. И очень надеялась, что моя челюсть не выпадет.

Где– то через минуту сплошных переглядываний и моей истерики, я была взята за шкирку и подвешена в воздух.

– Малышка, ты здорова?

– У-у, – только и смогла протянуть я.

Может, смогла бы и выдавить хоть что-то членораздельное, но в следующее мгновенье на голову демона обрушился приличный такой кусок дерева, в бытность свою существовавший как ножка стола, сломанного мною в припадке гнева.

– А ну отпусти ее, урод шипастый!

Демон обиделся. И не понятно на что больше – на обзывательство или на несерьезное оружие, примененное против такого знатного война.

Подхватив Катинку другой рукой, он вопросительно покосился на меня.

– Привет, Заквиэль! – улыбнулась я, все еще слегка икая от смеха. – Только не говори, что мимо пролетал и заглянул на огонек. Зажег ты не по-детски! – восхитилась я.

– Как чувствовал, что у тебя не скучно. – Асур осторожно придвинул меня к себе, позволив обнять. Точнее, повиснуть на шее. – Малышка, а что мне с этим шаловливым котенком делать? Ой, больно же, – поморщился Заквиэль от удара в колено. Катинка всегда изворотливой была.

– Отпусти ее.

– А она драться не начнет?

– Катинка? – вопросительно посмотрела я на разобидевшуюся подругу. – Это свои. Зак, улыбнись. Да не так. Так, как Данте вечно всех шугает. Во! Катинка, узнаешь? Катинка! Катинка? Ну вот, в обморок упала. Теперь понятно, за что ему так попадает.

Все так же не снимая меня с руки, он положил безвольное тело девушки в кресло. И не добро так глянул на притихшего эльфа.

– Это кто?

– Э-э… о-о… Это не то, что ты думаешь!

– Если бы это было тем самым, – бросил на меня насмешливый, но в тоже время предостерегающий взгляд Заквиэль, – твоего дружка давно бы не было в живых.

– Ребята, давайте жить… ну хотя бы просто жить. – Я поцеловала демона в черную щеку и попросила голосом девочки-цветочка, – Опусти меня, пожалуйста. – Кажется, я слегка переборщила, асур застыл, как вкопанный. Ну да! – На ноги меня поставь, – рявкнула я и мгновенно получила действие. – И еще, ты мог бы не пугать моих гостей. Я, конечно, тебя и черненьким обожаю, но нервировать лишний раз людей не стоит. Этих двоих мне еще полчаса откачивать. Да, Зак, будь добор, поставь дверь наместо. Плохо я действую на асуров, раньше они препятствия отодвигали, теперь вышибают.

Очаровательно улыбнувшись, уже более прилично выглядевший Заквиэль подмигнул. Не удержавшись, я чмокнула его в другую щеку и пошла готовить что-нибудь для этих чурок бессознательных.

Вернувшись, обнаружила возвращенную на место дверь, в окнах вместо стекла светилось что-то магическое. Ничего себе, они даже прибрали наш бардак.

– Молодцы! А теперь на кухню. Я чай приготовила. И булочки с кухни увела. Элестс, не закатывай глаза, никто их есть тебе не предлагал. Катинка, поднимайся. Как будто я тебя не знаю. И вы, любезный, вставайте. Раз попали в такую передрягу по моей вине, то хоть что-то мы должны для вас сделать. Хоть чаем напоить.

– А где это… черное? – дрожа голосом, спросил мужичок.