Текст книги "В дебрях Камасутры"
Автор книги: Светлана Славная
Соавторы: Анна Тамбовцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
– Совершенно верно. Мудрость, знаешь ли, возрастает от осмысления всяческих занятных историй.
– И мне не придется вам платить? – все еще не мог поверить своему счастью индус.
– Если ты начнешь прямо сейчас, то не придется, – проявил нетерпение Егор. – Хотя... – Он смущенно замолчал и, стараясь не встречаться взглядом с Птенчиковым, добавил: – Может быть, еще немного мадхи?
– О это сколько угодно, – обрадовался хозяин и подозвал слугу.
Желая урезонить разошедшегося ученика, Птенчиков сурово возвысил голос:
– Кто не курит и не пьет, тот... – Он осекся на полуслове, сообразив, что на «мудрую» эта мысль вряд ли тянет.
– Так вот, – поспешил начать хозяин, пока гости не вздумали изменить форму оплаты, – прижизненная реинкарнация стала возможна с появлением в нашем храме новой богини.
Бахадур выдержал паузу, дабы оценить произведенный своим заявлением эффект – еще бы, не каждый день в храм являются богини. Эффект был неожиданным: светоч мудрости внезапно утратил свою невозмутимость и, резко подавшись вперед, велел:
– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее. Мы люди неместные и совершенно не в курсе, как в ваших краях появляются новые богини. Нас интересует вся достоверная информация о том, когда она появилась, как выглядит, – имя, клички, явки, пароли...
Хозяин от неожиданности поперхнулся, потом нервно сглотнул и принялся послушно отвечать на вопросы:
– Богиня явила себя миру семь лет назад, во время праздника холи, который отмечают в полнолуние первого весеннего месяца. Это очень древний праздник и посвящен он божеству любви Каме. Еще в эту ночь принято разыгрывать сценки из жизни бога Кришны, рассказывающие о его детских проказах и играх с пастушками. О, вы, конечно, знаете, каким шалуном был маленький Кришна! Он обожал воровать масло и молоко у пастухов, а потом сваливал вину на других. А однажды, когда деревенские девушки купались в ручье, он похитил их одежду, спрятал в дупле и вынудил девушек предстать перед ним обнаженными! – Бахадур весело захихикал, а в глазах его светилась откровенная гордость, словно он сам обучил маленького Кришну всем этим шуткам. – А вот еще был случай...
– С удовольствием послушаем, – строго перебил Птенчиков, – но только попозже. Сейчас нас больше интересует новоявленная богиня и ее проказы... в смысле, чудеса.
– Да-да, – засуетился хозяин, – перехожу прямо к сути. Едва верховный жрец начал раскачивать на качелях статуэтку малютки Кришны, как раздался гул, подул сильный ветер и с неба упала голубая звезда, на мгновение ослепившая всех собравшихся перед храмом. Когда же мы вновь обрели способность видеть, нашим глазам предстало чудо: на качелях вместо статуэтки Кришны раскачивалась девушка неземной красоты в диковинном, не виданном прежде одеянии.
– Как она выглядела? – севшим от волнения голосом произнес Иван.
– О счастлив тот, кто, как и я, видел это чудо своими глазами. Ее лицо светилось, как лик молодой луны, щеки были свежи, как облака предрассветные. Но самое главное – чудные волосы, каких не бывает у наших женщин. Длинная коса, спускавшаяся из-под роскошного головного убора, была сродни цвету золотой чаши, которую держал в руках верховный жрец.
Бахадур умолк, погрузившись в сладостные воспоминания. Птенчиков тоже хранил молчание, только Егор, которого распирало от любопытства, не выдержал и поинтересовался:
– А как отреагировало местное население на это чудо?
– Наши сердца всегда открыты для чудес, – просто ответил индус. – Все мужчины как один устремились вперед, желая оказаться поближе к божеству...
– Чтоб лучше рассмотреть? – уточнил Егор.
– Ну, – смутился хозяин, – и за этим тоже. А женщины пали ниц и накрыли головы подолами своих одежд, чтобы не впускать в сердца жгучую зависть, которую они испытали, лицезрев неземную Красоту божества. Когда верховный жрец оправился от первого потрясения, он преклонил колени и обратился к богине: «Счастливы приветствовать тебя, сошедшая с голубой звезды! Будь великодушна, открой нам свое имя». Богиня посмотрела на жреца и, произнеся одно лишь слово: «Каа-ма!» – закрыла свой прекрасный лик руками.
– Да не «Кама», а «мама»! – в отчаянии прошептал Птенчиков. – Бедная девушка...
Бахадур не заметил этого комментария и продолжал дальше:
– Услышав это, мы поняли, что сам бог любви явился нам, но только почему-то в женском обличий. Впрочем, у наших богов такое частенько случается. Они обожают перевоплощаться. Их можно понять, не так просто прожить целую кальпу в одном воплощении.
– Целую – что? – встрепенулся Егор.
– Кальпу, или божественные «день-и-ночь», составляющие восемь миллиардов шестьсот сорок миллионов человеческих лет, – терпеливо объяснил Бахадур.
Егор нахмурился и принялся быстро-быстро шевелить губами, что-то подсчитывая. Потом сокрушенно покачал головой:
– Да-а, так долго лицезреть одну и ту же физиономию в зеркале – это ж и умом тронуться можно. А перевоплотиться в хорошенькую девушку, должно быть, весьма увлекательно. Так что, говоришь, было дальше с этой Каа-мой?
– О, вы не поверите! Едва мы успели привыкнуть к тому, что рядом с нами теперь живет самая настоящая богиня, как подоспело новое потрясение.
– Неужели еще кто-то явился? – недоверчиво поинтересовался Егор.
– Вы почти угадали! – Бахадур вскочил со своего места, готовясь ошарашить затаивших дыхание слушателей очередной сенсацией. – Наша богиня родила!
– Сонька родила?! – в один голос воскликнули Иван и Егор. Бахадур неожиданно напрягся и с подозрением посмотрел на друзей:
– Как вы назвали нашу богиню?
– Кама-Сонька, – пролепетал Егор, глядя на рассерженного индуса. – В смысле, Камасутра. – Он окончательно растерялся и оглянулся на учителя, ища у него поддержки. Однако Птенчиков и рта не успел открыть, как Бахадур радостно завопил:
– Так вы и про Камасутру уже слышали?
– Ну да, – осторожно произнес Егор. И, надеясь окончательно утешить хозяина, добавил: – Даже видели.
– И как вам? – поинтересовался хозяин.
– Божественно, – заверил его Иван. – Только давай по порядку. Когда и кого родила Со... в смысле, Каа-ма?
– Тут все просто. Раз богиня воплотилась в земную женщину, то и произошло у нее все, как у обычной женщины. После того, как Каа-ма соединилась со статуэткой Кришны, качавшейся на качелях, прошел положенный срок длиной в девять месяцев и на свет появился божественный малыш. – Бахадур в очередной раз умильно закатил глаза, а Гвидонов подумал, до чего же чувствительный народ эти индусы. – Крошка такой же шалун, каким был в детстве его отец Кришна. А похож он на мать – глаза цвета безоблачного летнего неба, а волосы отливают серебром...
– Постой, каким серебром? – удивился Иван, Уловив нестыковку в показаниях. – Ты, кажется, перед этим говорил, что волосы были цвета золотой чащи?
– Ну да, – невозмутимо подтвердил Бахадур. – Только не понравился, видимо, этот цвет богине и она сменила его на серебряный.
– Поседела, что ли? – ужаснулся Егор.
– Нет, просто избавилась от парика, – задумчиво объяснил Птенчиков. – И как, говоришь, зовут этого прелестного малыша?
– Мать дала ему очень красивое имя, – торжественно заявил Бахадур. – Юного бога зовут Мозгопудра.
– Как?! – переспросил Иван, надеясь, что ослышался.
– Мозгопудра, – еще более торжественно повторил индус.
Иван вытаращил глаза, а Егор восхищенно прошептал:
– Во, Сонька дает! Видимо, возлагает на парнишку большие надежды.
Пока Егор с Иваном обменивались впечатлениями, к Бахадуру подошел слуга и тоже принялся что-то нашептывать хозяину на ухо.
– О многоуважаемые гости, – объявил индус. – Время в приятной беседе летит незаметно, и моему верному слуге пришлось напомнить, что согласно новому расписанию, настала пора сменить одежды и отправиться в общественное собрание, чтобы приятно провести несколько часов в компании уважаемых горожан и рупаджив.
– Рупаджив? – оживился Егор.
– Рупадживы – это такие женщины, о них говорят «живущие красотой», – принялся объяснять Бахадур. – С ними принято проводить свободное время.
– Да мы в курсе, – заверил его Гвидонов, вскакивая с места. Иван резко дернул Егора за штаны, возвращая в сидячее положение.
– Сейчас позову Варвару, она тебе таких рупаджив устроит! – зашипел он на ухо разошедшемуся жениху.
Бахадур переминался с ноги на ногу, укоризненно поглядывая на замешкавшихся гостей.
– А ты не спеши, почтеннейший, – осадил его учитель. – Ты еще не до конца со мной расплатился.
– То есть как? – икнул от неожиданности хозяин, решивший, что над его кошельком снова нависла угроза.
– Напоминаю свой вопрос: как происходит процедура досрочной реинкарнации и от кого исходят так называемые «новые веяния»?
– Ах вот вы о чем! – успокоился Бахадур. – Разумеется, новые веяния исходят от новой богини. Каа-ма никогда не вмешивается в нашу судьбу лично, но мы постоянно ощущаем ее незримое присутствие. Богиня любви раскрыла нам секреты наслаждения жизнью. Чтобы постичь всю глубину ее учения, наши мудрецы разработали целую систему воспитания чувств. Отныне мы должны неустанно тренировать умы и сердца методом освоения разнообразнейших искусств, а также учиться получать удовольствие от таких незатейливых занятий, как обучение скворцов человеческой речи, бои баранов, атлетические игры в водоемах или вкушение молодых побегов лотоса. Но самое главное – Каа-ма личным примером подняла на совершенно иную ступень отношения между мужчиной и женщиной. Когда мы узрели на стенах храма символические картины жизни богини с верховным жрецом, нас охватил священный трепет. Многие мудрецы пытались дать свое толкование увиденному. Более других преуспел Ватсьяяна. Его трактат «Афоризмы любви», или «Камасутра», отныне является настольной книгой каждого из нас. К сожалению, не все жители Индии умеют читать... – Бахадур горестно всхлипнул, переживая за судьбу любимого народа.
– Ничего, картинки-то рассматривать любой способен, – утешил его Егор.
– Вот именно! – встрепенулся Бахадур. – Вереницы паломников потянулись к стенам храма, чтобы зарисовать увиденное и донести мудрость богини любви до жителей своих городов и селений. В моем доме тоже есть несколько миниатюр...
– Как это удачно! – воскликнул учитель. – В смысле, мы не отказались бы на них посмотреть.
Бахадур кинул отчаянный взгляд на солнечные часы, однако покорно направился в дом.
– Хорошо, что он ушел, – проговорил Птенчиков, поворачиваясь к Егору. – Давай-ка, дружок, проглотим алкогольный нейтрализатор, а то больно ты раздухарился. К рупадживам его, видите ли, потянуло!
– Так я же для пользы дела, – обиженно протянул Егор, глотая маленькую капсулу, которую Птенчиков извлек из потайного кармашка на поясе. – Вы только Варе не говорите, ладно? А то она и так на меня дуется.
– Мужская солидарность? – усмехнулся учитель. – Внимание, хозяин возвращается.
Сдерживая волнение, они склонились над миниатюрами Бахадура.
– Да это не Со... гм, не совсем то, что я ожидал увидеть, – закашлялся Егор.
– Изображения слишком схематичны, – разочарованно подтвердил Птенчиков.
– Зато суть учения передают весьма доходчиво, – возразил хозяин. – К сожалению, я еще не достиг должных высот в изобразительном искусстве, но эти миниатюры весьма помогают, когда девушка не может уяснить поставленную задачу. – Бахадур заерзал и умоляюще посмотрел на друзей. – Мужики, может, уже к рупадживам?
– Подожди, драгоценный. Ты еще не все рассказал о процедуре реинкарнации.
– Вам-то зачем? – застонал несчастный хозяин. – Хорошо, уговор есть уговор. Когда юный Мозгопудра, сын Кришны, достиг трехлетнего возраста, верховный жрец храма Каа-мы объявил о невероятных возможностях, раскрывающихся перед нами милостью семейства богов. С тех пор каждый страждущий, внеся определенную сумму в фонд храма, может заказать желаемую ипостась для следующего воплощения на этой земле. Некоторое неудобство представляет тот факт, что перевоплощение должно свершиться на третий день после оплаты заказа, отсрочка до момента естественной смерти клиента не рассматривается. Обряд реинкарнации невероятно красив. Богиня Каа-ма предстает в том самом одеянии, в каком впервые явилась миру на празднике холи, крошка Мозгопудра произносит священную мантру...
– Интересно, что такого умного он мог сказать в три года? – фыркнул Егор.
– О, таинство перевоплощения моего отца врезалось в мою память в мельчайших подробностях. Белокурый Мозгопудра, озаряемый светом факелов, простер руки вперед и произнес... – Бахадур прикрыл глаза – и вдруг заговорил на современном русском языке: – «Идет бычок, качается, вздыхает на ходу...».
– Ох, доска кончается... – потрясенно продолжил Птенчиков.
– Ты знал! – Индус рухнул на колени и попытался поймать грязные пятки Ивана, которые тот поспешно подобрал под себя. – Поистине мудрость твоя безгранична!
– Ладно, проехали, – прервал поток славословий Гвидонов. – Что было дальше?
– А дальше земля разверзлась под ногами моего почтенного батюшки, и я увидел его вновь лишь во дворе, в облике известного вам павлина.
Все благоговейно помолчали.
– А нельзя ли познакомиться с вашей чудесной богиней поближе? – нарушил паузу Егор. – Ну, помолиться, поклониться, обменяться жизненным опытом...
– Увы, – сокрушенно вздохнул Бахадур. – Это исключено. Богиня давно перестала выходить к народу. Лишь раз в год, в день своего появления, она позволяет нам лицезреть свой божественный лик.
– Значит, – задумчиво произнес Птенчиков, – ее могут видеть лишь те, кто собирается участвовать в процедуре реинкарнации?
– Да, но только во время самого обряда. Предварительные переговоры ведет верховный жрец.
ГЛАВА 9
– Не пущу! – твердо заявила Варвара Сыроежкина.
Мэтр Птенчиков собрал их на экстренное совещание в дупле раскидистого баньяна. Впрочем, машина времени тем и хороша, что снаружи она дупло дуплом, а внутри не уступает кабинету главшефа ИИИ.
– Сыроежка, прекрати саботировать проведение следственного эксперимента. Мы прибыли сюда на поиски Сони, и если нельзя увидеть ее иначе – придется реинкарнироваться.
– Ну да, когда я предложила окунуться в котел с облагораживающим кипятком, ты устроил истерику, а превратиться в какую-нибудь макаку – это мы с большим удовольствием. Кстати, почему ты так уверен, что богиня Каа-ма – это наша Сонька? Сам говорил, что на миниатюрах Бахадура узнать ее было невозможно.
– Этот Бахадур – прапрадедушка Пикассо, – проворчал Егор.
– Изображения, послужившие толчком к написанию трактатов о любви, появились на стенах храма Каа-мы совсем недавно, и нет сомнения, что именно их копии мы обнаружили в книге из библиотеки Ивана Грозного, – прервал перепалку Птенчиков. – Думаю, мы, как и на острове Буяне, наблюдаем эффект замкнувшегося кольца взаимозависимостей: Соня, знакомая с содержанием древнего индийского трактата, попадает в древнюю Индию, где ни о чем подобном еще и не слышали, и делится информацией, на основе которой в результате создаются те самые «Афоризмы любви», проглоченные ею в двадцать втором веке.
– Выходит, если бы не наша Кама-Сонька, не видать бы человечеству Камасутры? – удивилась Варя.
– Видишь, какая историческая личность пропадает в дебрях джунглей! – подхватил Егор. – Нужно срочно вернуть ее домой и наградить по заслугам.
– Я иду к жрецу. Кстати, мы забыли спросить Бахадура, сколько стоит реинкарнация.
– Не хочу замуж за гиббона, – уперлась Сыроежкина.
– Хорошо, из уважения к твоим эстетическим чувствам приму облик леопарда.
– Иван Иванович! – призвала Варя на помощь учителя. – Ну скажите, куда это годится?
– Вот именно: куда? – рассеянно произнес Птенчиков, думая о чем-то своем.
– Что «куда»? – недовольно переспросил Гвидонов.
– Егор, как ты считаешь, куда деваются люди после реинкарнации?
– Ну, кто куда, в соответствии с жизненными приоритетами. Любишь поесть – быть тебе саранчой. Любишь побездельничать на солнышке – станешь кактусом в горшочке. А особо выдающиеся личности, – Егор красноречиво посмотрел на Варю, – могут даже перевоплотиться в королеву термитника.
– Ты хочешь сказать, что действительно веришь в переселение душ? – Иван строго посмотрел на Гвидонова. Егор хмыкнул и отрицательно покачал головой:
– Конечно нет. Животные в вольерах у храма Каа-мы самые обычные, они родились и выросли в природных условиях и были пойманы для зоопарка совсем недавно. Гиббон до сих пор боится решетки, а пантера ностальгически вспоминает вольное житье охотницы.
– Но ведь после обряда, который проводит наша Кама-Сонька, люди в самом деле исчезают, уступая свое место всей этой фауне.
– Вы хотите сказать?.. – Варя расширила глаза и испуганно зажала рот рукой.
– Боюсь, что да. Наверняка где-то в тайных подземельях храма покоятся тела тех, кто решил подстраховаться, реинкарнировавшись заранее. Не думаю, что нам удастся проникнуть в эти тайники, чтобы подтвердить мое предположение, но... по-моему, здесь и так все ясно.
Варвара растерянно покачала головой:
– Невозможно поверить, что подруга твоего детства хладнокровно убивает ни в чем не повинных людей.
– Может, она и не сама их убивает, – попробовал утешить ее Егор.
Варя пропустила его слова мимо ушей:
– Я уверена, что Соню используют. Держат взаперти, заставляя раз в год выйти к народу для поддержания имиджа...
– Ну конечно! – фыркнул Егор. – И Камасутре ее тоже силком обучают? Сонька – не тот человек, который будет сидеть взаперти. За столько лет могла бы и подкоп сделать.
– Она слабая женщина, оказавшаяся в чужой стране! – не сдавалась Варя. – К тому же у нее на руках маленький ребенок.
Егор зло рассмеялся:
– Как же, как же... Крошка Мозгопудра, белокурый сын Кришны. Очень оригинально, а главное Удобно... пудрить всем мозги. Стала бы Сонька рожать, это же портит фигуру. Выкрала небось малыша у какой-нибудь крестьянки и выдает за божественного отпрыска.
– Ты не смеешь так говорить, – перебила его Варя.
– Я-то как раз и смею. Ведь не тебя Сонька засмолила в бочку и кинула в Море-окиян! – Егор яростно сверкнул глазами. – И не тебя она отдала в руки палачей, обвинив в краже драгоценностей из шкатулки с белкой.
– Возможно, ты забыл, – тихо произнесла девушка, – но в тюремной башне царевны Лебедь мы сидели вместе.
– Я не забыл, – твердо произнес Егор. – Я помню и костер, разведенный на площади, чтобы сжечь некую длинноволосую ведьму, и наш полет на параплане, и стрелу, вонзившуюся в мое плечо, и домик прачки... – Егор обреченно махнул рукой и отвернулся. – Я все помню, а у тебя, похоже, память девичья.
Ребята надулись, не глядя друг на друга. Первой не выдержала Варя:
– Вот я и говорю, что тебе ни в коем случае нельзя напрашиваться на реинкарнацию. Овдовею, не успев выйти замуж...
Птенчиков покачал головой:
– Не знаю, кем в данной ситуации является Сонька – злодейкой или жертвой обстоятельств. Лишь выяснив все детали этого запутанного дела, мы поймем, что нам предстоит: спасти ее или остановить. Но, прежде всего, необходимо ее хотя бы увидеть.
– Спасти или остановить, – эхом повторила Варя.
– А может, нам использовать возможности машины времени и переместиться в один из тех праздничных дней, когда Сонька являет себя миру? – внес свежее предложение Егор.
– А что нам это даст? – усомнился Иван. – Вокруг будет бесноваться толпа, поговорить с «богиней» не получится.
– Я знаю, что делать! – просияла Варя. – Вспомните «Камасутру». – Мужчины с недоумением воззрились на девушку. – В трактате Ватсьяяны ясно сказано: если не знаешь, как добиться встречи с интересующей тебя особой, воспользуйся посредничеством ее лучшей подруги или дочери няньки. – Она неожиданно погрустнела: – Когда-то я была лучшей подругой Сони, только знакомство со мной теперь вряд ли поможет.
– Гениально! – воскликнул Егор. – Нужно срочно познакомиться с этой самой дочкой няньки нашей Соньки.
– Не Соньки, а Мозгопудры.
– А есть ли у него нянька?
Следствие несколько приуныло. Варя взглянула на мужчин с чувством собственного превосходства:
– Пока вы пили мадху в хозяйском саду, я на женской половине усердно запоминала разнообразнейшую информацию. Дочку няньки сына Соньки зовут Амира. В ее обязанности входит собирать вечерние букеты для богини любви. Живет она, в отличие от своей занятой маменьки, за пределами храма, потому доступна для общения.
– Прекрасно! – обрадовался Егор. – Мы знакомимся с Амирой, та знакомит нас со своей матушкой, которая приводит нас поиграть с малолетним сыном Кришны, где мы встречаем нашу Соньку. А как мы объясним свой интерес к деятельности няньки Мозгопудры?
– Так ведь мы собиратели фольклора, – подсказал учитель. – Хотим узнать, какие колыбельные поют на сон грядущий юному богу.
– Интересно, как эта Амира выглядит? – мечтательно поинтересовался Егор.
– Говорят, симпатичная, – сухо откликнулась Варя.
– Симпатичная? Тогда я готов приступить к осуществлению нашего плана немедленно. Операцию назовем «Совращение невинной девицы Амиры в полевых условиях».
Иван поспешил предотвратить очередную грозу:
– Совращение... в смысле, знакомство с дочерью няньки я беру на себя.
– Какое самопожертвование, – разочарованно проворчал Егор. Варя окатила его ледяным взглядом и уважительно поинтересовалась у учителя:
– Наверное, у вас богатый опыт по этой части?
– Ну, не то, чтобы очень, – смутился Птенчиков, однако вовремя спохватился и решил провести небольшой мастер-класс: – Лично мне известно несколько стопроцентных способов знакомства. Идешь, бывало, по бульвару, а навстречу тебе симпатичная девушка. Подходишь к ней, улыбаешься и спрашиваешь: «А не подскажете, который час?» Еще можно поинтересоваться, где ближайшее метро...
Иван мечтательно закатил глаза, а Варя с Егором растерянно переглянулись:
– Неужели в ваше время часы были такой большой редкостью?
– Да при чем здесь часы! – рассердился Птенчиков. – Я же говорю, это просто способ начать разговор.
– А что дальше? – подбодрил учителя Егор.
– Дальше зовешь девушку в кино или в театр. Некоторые, правда, предпочитают покушать. И, считай, дело в шляпе.
– Как романтично, – вздохнула Варя. – Только нам это совершенно не подходит. Местные девушки сильно удивятся, если вы спросите их о времени, а метро здесь нет даже в проекте на ближайшее тысячелетие.
– Может, тогда поделитесь опытом, как принято знакомиться у вас? – обиделся Иван.
– Боюсь, что спрашивать время у нас тоже мало кому придет в голову, – принялся оправдываться Егор. – Знакомятся у нас с помощью специализированных, компьютерных программ, учитывающих показатели «гамма-параграфа»: отправляешь запрос во всеобщую базу данных, тебе подбирают подходящую кандидатуру, назначают дату встречи...
– Спасибо, ребятки, вы мне очень помогли, – прервал доклад Егора Птенчиков. – Видимо, придется импровизировать на ходу.
– Это совершенно ненаучный метод. Он может привести к провалу всей операции, а у нас нет права на ошибку, – отрезала Варвара. – Я считаю, мы должны прибегнуть к помощи первоисточника и использовать рекомендации, адаптированные к реалиям имеющегося временного пространства.
– Постой-постой, – насторожился Егор. – Если я правильно расшифровал твою хитроумную речь, ты предлагаешь воспользоваться «Камасутрой»?
– Не вижу другого выхода.
– Сыроежка, ты гений! – Егор подхватил девушку и закружил в объятиях. – За это тебя и люблю.
– Только за это? – улыбнулась Варя.
Птенчиков тактично кашлянул, напоминая о себе:
– Идея хороша, но, к сожалению, в отличие от вас я эту книгу не глотал, а только читал, так что вряд ли смогу вспомнить в подробностях нужный отрывок.
– У нас же есть система радиосвязи, – утешила его Варя. – Пусть Егор спрячется поблизости и подсказывает, ваш наушник никто не заметит.
Получив благословение Варвары, мужчины отправились «на дело». Надо отметить, Иван Птенчиков никогда не был ловеласом, а уж охмурение «на заказ» казалось ему вообще трудноосуществимым. Но сейчас, неспешно фланируя вдоль высокого забора храма Каа-мы, Иван старательно убеждал себя в том, что способность произвести благоприятное впечатление на свидетельницу – это необходимая составляющая его работы, и потому он должен, во что бы то ни стало, добиться расположения Амиры или...
«Никаких или», – приказал себе Иван и постарался сосредоточиться на формулах аутотренинга: «Правая рука теплая... я неотразим! Левая рука теплая... я чертовски привлекателен! Правая нога...» – На правой ноге дело застопорилось, потому как «консультант по неразрешимым вопросам» умудрился поскользнуться в грязной лужице и теперь упорно ощущал пяткой легкий холодок.
Егор, стараясь отвлечь учителя от безрадостных мыслей, предложил не тратить времени даром и смастерить из листа дерева фигурку соединенной пары, которая, как утверждала Камасутра, должна была поразить воображение юной девы.
Изготовление фигурок из листвы оказалось делом непростым. Через некоторое время росший возле дороги куст неизвестной породы заметно полысел, а результатом усилий следственной группы явилось нечто, отдаленно напоминающее воронье гнездо. Мужчины так увлеклись, что едва не пропустили момент, когда из ворот храма появилась стройная молодая красотка в ярком сари.
Первым опомнился Егор – пихнув учителя локтем в бок, он незаметно отстал и юркнул в кусты, а Птенчиков мужественно двинулся девушке наперерез. По мере приближения к юной особе его решимость начала таять, и детектив внезапно почувствовал, что у него пересыхает во рту.
«Голубая сойка пролетела...» – раздался в ухе голос Гвидонова. Не очень понимая, о чем, собственно, речь, Птенчиков остановился перед девушкой и принялся повторять за своим суфлером:
– Голубая сойка пролетела слева, когда я впервые увидел тебя. – Девушка удивленно изогнула бровь. – Это добрый знак, – поспешил уточнить Иван, проклиная Егора, несущего какую-то орнитологическую чушь. – Извините. – Он слегка отвернулся и зашипел в спрятанный за шиворотом передатчик: – Что ты городишь?
– Если вам не нравится беседовать о птичках, можете выказывать нарастающий интерес к молодой листве на деревьях, – обиделся суфлер. Иван дико глянул на припорошенные пылью чахлые кустики, торчащие вдоль дороги, и поспешил сымпровизировать:
– Как цветок желтого амаранта, расцветает...
– Моя любовь к тебе! – с энтузиазмом затрещал наушник.
– Моя любовь... – машинально повторил Птенчиков и замолчал, виновато моргая. Однако девушку ход беседы явно заинтересовал:
– Когда же это вы успели полюбить меня? – произнесла она, лукаво сверкнув глазами. – Не припомню, что бы я видела вас раньше.
– Я наблюдал за вами... тайно.
– Зачем? – Девушка перестала улыбаться и с подозрением уставилась на Птенчикова.
– Ситуация выходит из-под контроля, – заволновался наушник. – Попробуйте рассказать ей красивый сон, в котором видели других женщин.
Иван в отчаянии закатил глаза... – и неожиданно выдал фразу, которую давным-давно слышал в каком-то фильме:
– А хотите, я угадаю, как вас зовут?
– Ну попробуйте, – разрешила девушка.
– Амира, – торжественно произнес Птенчиков.
– Так вам нужна Амира? – с облегчением выдохнула красотка. – Вы ошиблись. Вон она, как раз выходит из храма.
Иван оглянулся и с ужасом понял; что теперь ему даже Камасутра не поможет. С неотвратимостью горного обвала к нему приближался центнер живого веса, обильно украшенный бренчащими браслетами и завернутый в сари игриво-розового цвета. Птенчикову нестерпимо захотелось скрыться в кустах и сидеть там, пока это милое создание не скроется из виду. Но чувство долга взяло верх, и детектив обреченно побрел навстречу розовому монстру.
– Голубая сойка... сойка... – залепетал Птенчиков, наблюдая, как мощная фигура заслоняет половину горизонта. Негодяй Гвидонов предательски молчал, не торопясь прийти на выручку учителю, лишь иногда из рации доносилось подозрительное похрюкивание.
Не в силах поддерживать беседу, Иван извлек из-за пазухи изрядно подвядшее воронье гнездо и протянул девушке. Та с трепетом приняла подарок и, покрывшись от восторга пунцовыми пятнами, стыдливо потупила взор.
– Есть контакт! – завопил в наушнике Гвидонов. Иван от неожиданности чуть не подскочил.
– Надо закрепить успех, – деловито продолжил Егор. – Попробуйте поставить ступню на ее ногу...
Иван опасливо покосился на ступни сорок пятого размера, затем перевел взгляд на руки девушки и вдруг представил, во что может превратиться, если она не совсем правильно поймет его намерения.
– ...А затем медленно прикасайтесь к каждому из ее пальцев ноги, чуть придавливая кончики ногтей, – продолжал инструктировать Гвидонов. – Если вам это удастся, следует взять ее за ногу и повторить то же самое рукой.
– Ты какой раздел мне цитируешь? – застонал Птенчиков, от души проклиная автора всех этих затейливых указаний.
– Нужный, – отрезал ученик. – Действуйте, не стойте.
Птенчиков почувствовал, как нога его налилась свинцом. Однако отступать было поздно, и Иван, сконцентрировав всю внутреннюю энергию в районе солнечного сплетения, заставил себя наступить на ногу незнакомке. На его счастье, та оказалась тонким знатоком учения Каа-мы и поняла знак, сделав надлежащие выводы. Упорно не поднимая глаз, она наклонилась к уху Птенчикова и, щекоча его нежными усиками, пробивающимися над верхней губой, проворковала: «Завтра на этом же месте, как только солнце выйдет из-за священного холма». После чего девица легко стряхнула кавалера со своей ноги и степенно удалилась, покачивая могучими бедрами.
Выскочивший из кустов Гвидонов едва успел подхватить теряющего сознание Ивана.
– Она уже ушла? – севшим голосом спросил Иван.
– Ушла, не волнуйтесь, – сочувственно подтвердил Егор и добавил: – Я восхищаюсь вами, учитель. Думаю, скоро мы сможем увидеть Соньку.
Весь вечер юная Амира взахлеб пересказывала матери подробности своего неожиданного свидания. Короткие мгновения встречи обрастали все новыми и новыми деталями, а образ Птенчикова, претерпев творческие метаморфозы, обожествился до невозможности. В совершенстве освоив теоретическую часть учения Каа-мы, девушка горела желанием опробовать свои знания на практике. Однако из-за несколько неординарной внешности это ей никак не удавалось. И вдруг – вот он, шанс! Такой приятный мужчина, к тому же, судя по всему, иностранец. Амира была полна воли к победе и всю ночь плела гирлянды из цветов, дабы поутру одарить ими любимого. Иногда она отвлекалась от этого увлекательного занятия, для того чтобы умастить свое могучее тело очередной ароматической смесью: ей казалось, что та, которой она обмазалась всего с час назад, уже выдохлась.
К рассвету девушка благоухала, как целая лавка благовоний, которыми торговал старый Имрей на углу у городского рынка. Облачившись в зеленое сари и использовав все имеющиеся в наличии украшения, девушка осталась весьма довольна собой.
