Текст книги "Без тебя (ЛП)"

Аннотация

Когда два творческих человека объединяются, вместе они могут создать прекрасную музыку. Но что происходит, когда музыка становится причиной их разрыва? У Эвана Джеймса было всё: сногсшибательная сексуальность, блестящий талант, стремительная карьера и школьная любовь, всегда идущая с ним рука об руку. Когда ему представилась бесценная возможность отправиться в тур, он никоим образом не предполагал, что она с ним не поедет. Без нее он понял, его мечта ничего не значит. Три года спустя, опустошенный и одинокий, Эван останавливается во время выступления на "вечере открытого микрофона" и замечает кое–кого сидящего среди публики. Прекрасное лицо женщины, которую он никогда не забудет … Мэдди, его единственная настоящая любовь.

Мэдисон Грей всегда любила только одного мужчину. Когда Эван разбил её сердце, у неё не было другого выбора, кроме как двигаться дальше, начать собственную карьеру и даже снова влюбиться. Однако она так и не смогла оставить мысли об Эване в прошлом. И в один роковой вечер, девушка неожиданно слышит его, изливающего свою душу в новой песне. Песне о разбитых сердцах, потерянной любви и втором шансе. Песне о ней. С помощью их коварных друзей, Мэдди и Эван вновь брошены навстречу друг другу. Они снова учатся любить и доверять, и лишь одна мысль не дает им покоя… Лучше жить с тобой или без тебя?

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

ЭПИЛОГ

Пролог

ЭВАН

Без понятия, что заставило меня остановиться перед музыкальным баром. Я спускался по Сансет и увидел рекламный щит. Мой менеджер сказал, что я пойму, когда буду готов вернуться на сцену. Возможно, он был прав. Прошли месяцы с тех пор, как я вживую выступал перед аудиторией. Я перестал чувствовать ее. Я едва закончил последний тур. Музыка и пение не звучали для меня так, как ранее. Ошеломляющая поддержка моих фанатов не вдохновляла как когда-то.

Без нее.

Я нахожусь в городе уже две недели, и каждое прошедшее мгновение мне не хотелось ничего более, как позвонить ей. Остановиться у ее дома и просто постучать в дверь. Но я не сделал этого. Не знаю, что меня останавливало. Может быть, воспоминание о боли в ее голосе, кричащем оставить в покое и больше никогда не возвращаться. После этого я периодически просыпался посреди ночи от звука ее всхлипывающего плача.

Я заслуживал бессонницу. Звон в ушах напоминал, как я облажался.

Если можно было все начать сначала, я бы многое изменил и сделал.

Для нее.

Но было слишком поздно.

Зов музыкального бара был непреодолимым. Недолго думая, я ответил на этот призыв, и сумел снова обрести себя на сцене. Время пришло. Я был готов. Очевидно.

Закончив изливать свою боль в микрофон, в последний раз коснулся клавиш; в зале стало тихо.

За исключением скрипа стула, звона опрокинутого бокала и знакомого женского всхлипывания.

Я всматривался в темноту, чтобы встретиться с пристальным взглядом самых красивых глаз, которые когда-либо видел. В них отражался гнев, и они пылали огнем, казалось бы, давно ушедшим.

Это была она.

Глава 1

МЭДИСОН

Я оторопела, увидев следующего исполнителя, идущего по сцене, будто ее сделали специально для него. Я ущипнула бы себя, чтобы проверить, не сон ли это, если не его фирменное подмигивание и сбрасывание фетровой шляпы перед публикой, когда садился за инструмент.

– Добрый вечер, – его глубокий и приятный голос зазвучал в микрофоне. – Спасибо, что позволили мне выступить без очереди.

Перешептывание слышалось по всему бару, люди узнали музыканта.

– Я исполню песню, которую писал на протяжении последних нескольких лет, – он сделал паузу, глянув вниз и мягко пробежавшись пальцами по клавишам цвета слоновой кости. – Возвращение в город вдохновило меня закончить ее.

Я застыла, глаза пробежались по нему, как много раз прежде. Задержала дыхание, когда он взял первые аккорды. Выдохнуть удалось, только тогда, когда он запел.

Я взвешивала каждое слово, и не потребовалось много времени, чтобы понять, он пел обо мне. Слова были прекрасны: о том, как не считался со мной и моими желаниями, думая, что несмотря ни на что, я всегда буду с ним.

Но теперь я без тебя.

Он пел о том, как желал бы повернуть время вспять и на этот раз сделать все правильно. Он извинялся. Говорил, что хотел танцевать со мной в нашу первую брачную ночь. Он пел о маргаритках, свежем воздухе и солнце.

Напоминая мне, что я… без тебя

Проникновенный голос Эвана пронзал меня. Искренние слова шли от самого сердца, и, когда песня подошла к концу, по моей щеке скатилась одинокая слеза.

Он откашлялся и посмотрел в зал, когда я поднялась на ноги, в безумной спешке опрокидывая бокалы, привлекая к себе нежелательное внимание. Бросила взгляд на сцену, и прежде, чем я успела отвернуться, наши глаза встретились. В этот момент показалось, будто все воспоминания ожили.

– Зачем? Зачем ты это сделала? – бросила я своей лучшей подруге, когда сумела оторваться от Эвана, что стоило больших сил. Дженна пыталась подобрать слова как ребенок, попавшийся на лжи. Но я не желала слышать никаких оправданий.

Прикосновение руки Майкла к моей талии поразило меня, заставив вспомнить, я пришла со своим парнем, который только что наблюдал за всплеском моих эмоций. Не удивительно, что он в таком замешательстве.

– Милая, сядь, пожалуйста, – успокаивал он. – Сейчас здесь наведут порядок.

Удачи.

– Она не специально, – Майкл пытался оправдать мою подругу. Он думает, что я разозлилась из-за опрокинутого бокала Шардоне? Притом, что это была я, а не она. Я сделала это. Когда увидела его. Когда услышала.

– Мне очень жаль, Майкл, – ответила я.

Сняв кофту со спинки стула и взяв клатч со стола, украдкой посмотрела на него, прежде чем продолжила:

– Я должна идти. Отвези меня домой.

– Не уходи, – попросила Дженна, пытаясь ухватить меня за руку. – Но, если тебе уже пора, давай я пойду с вами.

– Ты в своем уме? После того, как ты притащила меня сюда именно в этот день, тебе очень повезет, если я когда-нибудь заговорю с тобой снова, – она не могла не знать, что сегодня он будет здесь. Это не может быть совпадением, верно?!

Я развернулась, и, не оглядываясь назад, начала пробираться через весь зал, сплошь усеянный круглыми столиками, пытаясь оказаться как можно дальше от сцены.

****

– Полагаю, мы ушли не из-за пролитого напитка? Насколько я понимаю, что-то произошло, раз ты решила поспешно уйти? – начал расспрашивать Майкл, пока мы ехали по автостраде.

– Я увидела своего бывшего парня.

– Где? – он начал быстро оглядываться по сторонам, будто все еще мог увидеть его.

– В баре, – внезапно раздражаясь, ответила я.

– Где?

Я не смогла сдержать резкий вздох, прежде чем отреагировать на этот вопрос.

– Парень, который только что закончил петь.

– Последний?

– Да. Последний.

Майкл резко свернул на ближайшем съезде с автострады и с визгом затормозил на стоянке Тако Белл¹.

– Эван Джеймс – твой бывший парень? – уточнил он.

Глядя в окно с пассажирской стороны, я медленно кивнула: – Да.

– Ты никогда не говорила, что твой бывший – это Эван Джеймс, – его голос повысился.

– Ты ведь никогда не спрашивал, как его зовут. Я говорила тебе, что он был музыкантом.

– Музыкантом, Мэдисон. Музыкантом. Ты никогда не говорила, что встречалась с обладателем Грэмми, возглавляющим топ-чарты. С гастролирующей по миру суперзвездой, – он потер ладонью лицо, резко выдохнув, будто я скрыла от него какой-то темный секрет: пятилетнего ребенка или, еще хуже, болезнь, передающуюся половым путем. – Эван Джеймс. Парень, ставший идолом современного поколения, Фрэнк Синатра и Курт Кобейн в одном лице. Не могу в это поверить.

Мне же не верилось в иное. Я не была уверена, расстроен ли Майкл тем, что мой бывший – знаменитость, или тем, что Эван не был его бывшим лучшим другом.

Когда Майкл подъехал к дому, я постаралась без видимой спешки покинуть машину. Отстегнула ремень безопасности и вышла, едва попрощавшись с моим парнем, не говоря уже о приглашении зайти в дом. Обычно он оставался, но не сегодня. Мой желудок сводило, в голове пульсировало, и я не могла выбросить из головы песню Эвана. Я все еще слышала его сексуальный тембр, плавивший внутренности, чего со мной давно не случалось. Я разваливалась на кусочки, и в этом виноват Эван. Снова.

Майкл попытался привлечь мое внимание, но сдался через пять минут. Он знал, что я упряма и не стану устраивать сцену перед домом. К счастью, он не настаивал или я устроила бы драку. Моя жизнь только что перевернулась с ног на голову, и, похоже это на меня или нет, меня действительно не волновало, услышат ли соседи, как я посылаю своего парня.

Хлопнув входной дверью, прошла прямо в спальню, скидывая туфли по пути. Стоя в небольшой душевой, стянула платье, расстегнув молнию на спине. Выбирая красное платье на этот вечер, я представляла себе, как вернусь домой с Майклом и позволю ему снять великолепный наряд, сидевший на мне, как влитой. Но сейчас все, о чем я могла думать, была фланелевая пижама. Даже меня не посещают сексуальные мысли в старушечьей ночнушке. Для сексуальных фантазий сейчас не время. Я только что увидела моего бывшего парня впервые за столько лет. Меня не должно было это задеть.

Но определенно задело.

Я знала Эвана достаточно хорошо, чтобы понять, эта песня что-то значила для него. В отличие от других артистов, он создавал новое произведение, переживая каждое слово, ложившееся на бумагу. Эван редко заботился о написании следующего величайшего хита, не осознавая, что все его песни становились хитами благодаря тому, что шли из самого сердца. Неважно, что вдохновляло его – любовь, разбитое сердце или пара, прогуливающаяся в парке, его песни шли откуда-то из глубины его самого, и слушатели не могли сопротивляться этому. Когда Эван начинал петь, вы были обречены. Он гипнотизировал своим голосом, экспрессией; каждым звуком, исходившим от клавиш фортепиано или струн гитары. Вся его музыка находила отклик в вашем сердце. Как только он открывал рот, вы пропадали.

И черт, моя реакция на него не была другой. Снова.

****

Когда я проснулась на следующее утро, глаза болели от недосыпания. Большую часть ночи я провела, ворочаясь на простынях. После нескольких беспокойных часов пошла в ванную и взяла в аптечке таблетку Найквила, действующего безотказно. Мне удалось немного поспать перед тем, как прозвонил будильник. Сразу после пробуждения, мою голову наполнил рой мыслей.

О чем были эти строки? О прогулках под луной и крепких объятиях? О нашей брачной ночи? Как-то так. Почему он не думал об этом раньше? Очень больно бередить старые раны. Несмотря на прошлое, все, о чем Эван пел прошлой ночью, заставляло меня таять. Я становилась глиной в руках этого мужчины, как только он начинал петь и играть на фортепиано.

Было что-то запредельно сексуальное в том, как его пальцы скользили по клавишам, или как он закрывал глаза, чтобы чувствовать музыку. И так было только тогда, когда Эван играл на фортепиано, хотя мог играть и на гитаре, и на саксофоне. Но одна только мысль о его сильных умелых руках, играющих на мне с той же страстью, что и на рояле, сводила мои бедра. Снова. Он был человек-оркестр. Очень сексуальный человек-оркестр.

Единственный, кто оставил меня. Я не могла забыть этого. Я не забыла.

После душа мне удалось прийти в себя и несколько унять головную боль. Но независимо от того, как сильно старалась, я не могла перестать думать об Эване.

Мы встретились в старшей школе. Он был десятиклассником, я – девятиклассницей, которая не обращала на него внимания. Мне казалось, он странный, раз носит военные ботинки и очки в стиле Бадди Холли. Как по мне, он чересчур усердно пытался выделиться. Такой себе неприветливый парень с гитарой за спиной и шляпой на небрежно уложенных волосах.

Все изменилось после того, как Эван прочитал поэму в нашем классе творческого письма. Она была о распускающемся цветке. О маргаритке, если быть точнее. Он сравнивал ее с глупой любовью… милой, сладкой и невинной. Неотрывно смотрел на меня, стоя перед классом со старой школьной книгой в руках. И как я не пыталась – не могла отвести от него глаз, притянутая мелодичностью его голоса, выражением глаз и, если это возможно, душой. Если это была та самая глупая любовь, я хотела ее.

– Тебе понравилось? – Эван неожиданно обратился ко мне, вернувшись на свое место. Он застал меня врасплох, так как до этого не сказал мне и слова. К тому же я была в девятом классе, и мальчики, особенно старше меня, не говорили со мной.

Эван задал мне вопрос, а я не имела понятия, что ответить.

– Да. Мне понравилось. Было довольно мило.

– Как ты, Солнышко, – он улыбнулся мне, и я впервые ощутила силу его обаяния на себе. Даже если он и не хотел затронуть мое сердце, это было уже не важно. Для того чтобы привлечь мое внимание, он должен был только спросить. – Милая и невинная, как маргаритка на солнце. Ты украшаешь эту комнату.

Не зная, как реагировать на его слова, помню, что решила промолчать. Когда прозвенел звонок, пулей вылетела из класса, чтобы не наделать глупостей. В голове не укладывалось, что я сказала ему только шесть слов.

С этого все началось. Вскоре я узнала все о парне в ботинках Доктор Мартинс², который не ходил без нотного альбома в одной руке и инструмента в другой. Я быстро поняла, что Эван не странный. Просто другой. Пылкий. Оглядываясь назад, осознаю, что в пятнадцать он был необузданнее, чем большинство взрослых мужчин, которых я знала.

Уфф. В надежде успокоиться, я плюхнулась на диван с чаем в руках. Мне ни к чему думать об Эване или о нашем прошлом. Наше прошлое… в прошлом. Это история. Не хочу ворошить воспоминания. Я пыталась смириться с его уходом в течении трех лет. Теперь, когда все отпустила, не желаю проходить через это вновь.

ЭВАН

Перед возвращением домой я заглянул в ближайший магазин. Оставшуюся часть вечера провел за просмотром ТВ–шоу, поеданием сникерса и Reese’s Pieces³, размышляя о плюсах жизни перед телевизором. Мне до сих пор не верилось, что я увидел ее. Мое Солнышко. Мою Мэдди. Когда наши глаза встретились, клянусь, сердце едва не выскочило из груди. Она выглядела великолепно с распущенными до плеч темно-каштановыми волосами. Ее карие глаза, напоминающие миндалины, блестели. Я растерялся. Хотелось только одного – броситься за ней. Но сойдя со сцены, я столкнулся с толпой фанатов и пришлось делать то, что и всегда: пожимать руки, фотографироваться и раздавать автографы. К тому моменту как я вырвался оттуда, было уже слишком поздно.

Она ушла.

Люк и Дженна продолжали сидеть за столиком, дожидаясь выступлений оставшихся исполнителей и зная, что я подойду к ним. Они были моими друзьями, и я планировал им позвонить. Я всегда так делаю, когда возвращаюсь в город. Мне надо было разобраться с несколькими вещами прежде, чем мы бы встретились в этот раз. Песня была одной из них.

Несмотря на то, что я был счастлив видеть их обоих, мне хотелось поговорить с Люком наедине. Я должен был узнать, с кем была Мэдди. Еще ничего не зная о том парне, я уже ненавидел его. Если бы представилась такая возможность, я двинул ему в челюсть. Это не секрет, что она с кем-то встречалась. Старые знакомые сообщали мне все, что касалось Мэдисон Грей. Хотя Люк редко упоминал ее, вероятно потому, что был помолвлен с ее лучшей подругой.

В колледже мы были как четыре мушкетера. И все еще были бы, если Мэдди не оттолкнула меня. Люк и Дженна собираются пожениться, а мы с Мэдди не перекинулись и парой слов за прошедшие годы. Мы никогда не сталкивались друг с другом, когда я возвращался домой, несмотря на то, что у нас были одни и те же друзья.

Я всегда думал, что мы поженимся сразу после окончания старшей школы. Нельзя сказать, что я не пытался. Я просил мое Солнышко выйти за меня, как минимум, раз в неделю до того момента, как мы расстались. Она всегда думала, что я шутил, тем не менее, я говорил серьезно. Я любил эту девушку всем сердцем. И все еще люблю. Я женился бы на ней в ту же секунду, как она согласилась.

У меня болел желудок и слегка подташнивало. Вероятно, вчерашнее объедание нездоровой пищей не пошло на пользу. Ощущение, что в мое тело попала девочка-подросток, которая пыталась излечить разбитое сердце шоколадом. Пока я смотрел телевизор и обжирался, все было хорошо, но не долго. Проснувшись, я почувствовал себя ужасно, отчаянно нуждаясь в Pepto⁴.

Звонок ворвался в мои мысли, и я не сразу понял, что это домашний телефон.

Я встал и направился к журнальному столику, где лежала беспроводная трубка, на том же месте, где я оставил ее несколько месяцев назад, когда в последний раз был дома.

– Слушаю.

– Мистер Джеймс, это Джон, консьерж. К вам пришел мистер Люк Харт.

– Пропусти его.

Квартира в жилом комплексе имеет свои преимущества. Здесь нет места для неожиданностей, таких как непрошеные гости или вездесущие папарацци. У последних достаточно фотографий, когда я вне дома. Мне не нужны мои фото в уединении собственного дома.

Через несколько минут Люк был на моем пороге.

– Привет, мужик, – я обнял его. – Давно не виделись.

– Ты наконец-то притащил свою задницу, – он направился в гостиную, сканируя мои видеоигры. – Я не играл в Madden⁵ с нашей последней встречи. Дженна сходит с ума, когда дело доходит до игр. Говорит, что я игроман, к тому же она не любит, когда ее игнорируют.

Я рассмеялся. Иногда Джен может быть сумасшедшей.

– Тогда не теряем времени, – как по мне, играть в PS3⁶ звучало гораздо лучше, чем смотреть друг на друга и говорить о моей бывшей девушке. На слове «бывшая» мне хочется что-нибудь ударить. Мне казалось, что я никогда не скажу так о Мэдди.

Мы хорошо провели первую четверть нашего футбольного матча, прежде чем Люк поднял тему прошедшего вечера.

– Сумасшедшая ночка, да? До сих пор не могу поверить, что мы оказались в том же баре.

– Я тоже.

– Дженна считает, что это судьба, – он закатил глаза.

– Не сомневаюсь, – забавно, но в этом вся Дженна. Никто не мог знать, что я буду в том баре. Черт, я сам не знал, пока не припарковался возле заведения, уставившись на руль с вертящейся мелодией в голове. – Думаю, я отчасти согласен.

Но Люк уже перешел на другую тему.

– Слушай, на прошлой неделе звонил мой брат и просил перенести свадьбу. Его жена может родить раньше срока, поэтому он не может покинуть ее, – Люк заметно нервничал. Он хотел что-то сказать, но оттягивал этот момент.

– Мне жаль, бро. Это ужасно. Дай знать, когда Лиза родит, чтобы я отправил ей что-нибудь, – Люк кивнул.

– Было бы здорово. Им будет приятно. Но это еще не все, – я обратил внимание на его беспокойный тон и спросил:

– Что такое, чувак?

– Мне нужна твоя помощь. У меня к тебе огромная просьба, – мой друг выглядел очень нервным, а я не мог понять почему. Он должен был знать, что я в любом случае помог бы ему всем, чем мог.

– Все, что тебе нужно.

– Мне нужен шафер, Эв. Сможешь сделать это? Мой брат не уверен, что у него получится приехать и, ну, ты все еще мой лучший друг, – он наклонился вперед, облокотившись на колени. – Что скажешь?

Миллион вопросов промелькнуло в моей голове. Большинство из них касались моей любимой. Ну, больше не моей. Но, черт возьми, я всегда думаю о ней, как о моей. Прежде чем ответить Люку, прекратил игру, бросив джойстик рядом на диван. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

– Как бы сильно не любил тебя, думаю, это единственное, в чем я тебе не помощник. Сложно быть просто гостем на твоей свадьбе, но стоять позади тебя, пока Мэдди стоит со стороны Дженны, я не могу так с ней поступить, – и с собой тоже, если на то пошло.

Мне вспомнилась каждая свадебная церемония, на которой я присутствовал, и на каждой шафер и подружка невесты шли к алтарю вместе. Они говорили общий тост. Сидели рядом. Даже танцевали друг с другом.

Стоп. Я могу воспользоваться этим, чтобы поговорить с ней. На свадьбе все наполнено любовью, в воздухе витает романтика, и она, возможно, смягчится от того, что мы стали свидетелями, как наши лучшие друзья поклялись друг другу в любви и преданности до конца их жизни. Это идеальная возможность.

– Я согласен, – слова вылетели прежде, чем я изменил свое мнение. Перегнувшись через кофейный столик, протянул ему руку:

– Это большая честь для меня, братан.

Возможно, мы не были братьями по крови, но он был прав. Мы были лучшими друзьями. Если он нуждается во мне, я должен быть там ради него.

Люк с чувством пожал мою руку, улыбаясь во весь рот. Вдруг на его лице мелькнула озабоченность.

– А что с Мэдисон? – спросил он.

– Очевидно, ей придется смириться с этим, Люк. Она должна быть в порядке. К тому же, это касается не меня и Мэдди, а тебя, Дженны и вашей свадьбы. Мы просто должны сделать свое дело.

– Спасибо, мужик, – он взял джойстик и возобновил игру. – Я ценю это. Дженна вздохнет с облегчением. Все получится, – он откинулся на спинку кожаного кресла и вздохнул. – У всех нас.

Если бы я не знал их лучше, я сказал, что Люк и Дженна что-то скрывают. Дженн всегда переживала за нас. Черт, благодаря ей я и Мэдди начали встречаться.

Мы играли уже в третью игру Madden Football, когда я вновь решился поднять вопрос о прошлом вечере. Возможно, я решил воспользоваться этим, чтобы отвлечь Люка от игры, так как он побил меня в последних двух играх и был близок сделать это в третий раз.

– Так, что это за мудак был с Мэдди прошлым вечером? – хорошо, я не должен был называть его мудаком, но ничего не мог с этим поделать. Чувак выглядел таким встревоженным. Он, вероятно, инвестиционный адвокат, выросший в загородном клубе.

Я заметил, как Люк закатил глаза.

– Так тебе он нравится? – пошутил я. – Лучшие друзья?

Он усмехнулся, качая головой.

– Это был Майкл, – он снова закатил глаза. – Майкл Смит.

Майкл Смит? Ничего более «оригинального»?

– Звучит скучно.

– Так и есть. Он настоящий робот, и я не могу понять, что Мэдди нашла в нем. Я заплатил бы деньги, чтобы посмотреть на его реакцию прошлым вечером, когда она рассказала ему, кто ты, – внезапно Люку стало смешно.

Я зажал кнопку на джойстике, и мой защитник сделал короткий проход по краю поля.

– Думаешь, она сказала ему?

– Уверен. Она слишком бурно отреагировала. Не сомневаюсь, он поинтересовался почему. Это его задело и сбило с толку. Как правило, когда Мэдди с ним, она очень чопорная.

Это не похоже на Мэдди, которую я знал. Она была моей эксцентричной девушкой с развивающимися на ветру волосами, прыгающей босиком по парку с мороженым в руках. Я бы никогда не использовал слово «чопорность», описывая ее. Она была той, кто мог скрасить мой день блеском в глазах и малейшей улыбкой.

– Он не кажется мне заботливым парнем. Я ее бывший, а он – нынешний, – черт, даже говоря об этом, я съеживаюсь.

– Он причина, из-за которой мы не афишируем, что ты наш хороший друг. Майкл из тех парней, которые пошли бы со всеми фанатками за твоей задницей, и попытался использовать тебя для своей выгоды.

Я всегда гордился тем, что мои друзья держали наши отношения в тайне. Они могли легко использовать мое имя в любой момент, но не делали этого. Если вы попали в наш круг в старшей школе или колледже, то и не знали, что я существовал для них. Это многое упрощало для обеих сторон.

Углубившись в воспоминания, я пропустил, как корнер Люка снял моего квотербека. Не похоже, что мне удалось отвлечь Люка от игры. Похоже, болтовня отвлекла меня больше, чем его.

– Черт, – я выключил игру и упал в кресло. – Ты лжец. Очевидно, что ты играешь. Я прежде никогда не видел некоторые приемы, которые ты использовал сегодня.

Он сложил руки в защитном жесте.

– Ну, может, немного.

Слабый смех наполнил комнату.

– Время пива? Поиграем немного в пул?

Люк встал.

– Пытаешься спасти свою задницу, напомнив мне, кто босс?

Мы одновременно рассмеялись. Люк – это что-то. Ему еще ни разу не удалось обыграть меня в пул, и сомневаюсь, что на этот раз будет иначе.

– Да, мне нужно потешить свое эго, – мы направились в другой конец комнаты к бильярдному столу, где все было готово к игре.

Несмотря на то, что я могу позволить себе огромный дом, я не чувствую потребности в этом. Мне ближе что-то более практичное. Если не папарацци, я бы приобрел домик в долине недалеко от друзей и семьи, где вырос.

Я до сих пор с ноткой юмора отношусь к своему богатству и славе, но вынужден жить с соседями, чтобы поддерживать хоть некоторое подобие уединения. Притом, что моя квартира была одной из самых маленьких в комплексе, если не самой маленькой, мой одноэтажный дом состоял из четырех больших спален, навороченной кухни, пяти ванных комнат и огромной комнаты под стать королю или одинокому чуваку, которому нравятся его игрушки. Нет, чтобы использовать эту комнату по максимуму, украсив ее шторами и дизайнерской мебелью с коврами, она походила на комнату пещерного человека. С кожаными диванами, телевизором с большим экраном для просмотра спортивных передач или видеоигр, бильярдным столом, укомплектованным баром и мини-холодильником, наполненным пивом и апельсиновой содовой.

Пока я брал пиво, Люк изучил кии.

– Чувак, можешь поверить, это тебе не поможет, – я бросил ему бутылку, и он поймал ее одной рукой.

– Посмотрим, бро. Madden, возможно, не единственное, что я совершенствовал, – он приподнял бровь, пытаясь скрыть ухмылку.

Наша игра началась с того, что Люк сделал ужасную ошибку, когда разбивал шары. Я сделал быстрый удар, чтобы разбить их еще больше, в процессе опуская один шар в лузу.

– Расскажи мне, как долго Мэдди с Майклом? – спросил я, мучаясь вопросами, на которые даже не хотел знать ответа. Люк, казалось, задумался.

– Год или около того. Может, меньше.

– Это серьезно? – спрашивая, мне почудилось, будто тиски сдавливают грудь.

– Полагаю, да. Во всяком случае, она так думает. И он тоже. Но те, кто знают настоящую Мэдди, так не считают. Она его не любит, хотя может уверять в обратном.

Мне было этого достаточно. Пока она его не любит, у меня есть шанс. Я никогда не уводил девушку у другого парня, но, черт побери, не мог позволить ей уйти на этот раз.

Вот из-за чего я вернулся домой. Из-за нее. Было глупо надеяться, что моей музыки будет достаточно. Или, может быть, это была гордость. Она оттолкнула меня, а я не хотел, чтобы Мэдди думала, что нужна мне, когда я не нужен ей. Но больше меня это не волновало. Я готов кричать об этом с каждой крыши и сцены перед целыми толпами. Мне нужна Мэдисон Грей. Я отпустил ее в первый раз. Но больше не повторю этой ошибки. Я готов вернуть мою девочку.

Я столько всего должен был сделать и сказать. Но не сделал, ожидая, что она всегда будет рядом. Её уход практически убил меня. И никто даже не представлял, что со мной творится. На сцене я делал вид, что все отлично, чтобы после, за кулисами, утопать в одиночестве. Музыки было недостаточно для моего сердца, моей души, моего разума, мне нужна была она.

Люк прервал мои мысли громким смехом.

– Чувак, где витаешь? Не могу поверить, что ты промахнулся.

Как и я. Удар был идеально выстроен, чтобы забить сразу два шара, и я точно попал в середину, отправив каждый из них в разные направления, но ни один не ушел в лузу.

– Если мы оставим разговор о Мэдди и ее новом парне, возможно, тебе удастся выиграть. Слушай, прошли годы с тех пор, как вы были вместе. Не стоит надеяться, что она ждет, когда ты извинишься перед ней и начнешь бороться.

Прислонившись к стене, я зарычал и провел пальцами по волосам.

– Честно говоря, я хотел бороться за нее в тот же момент, когда уходил. Никогда не думал, что это затянется надолго. Прошло время, и сделать шаг навстречу становилось труднее. Надеюсь, еще не слишком поздно.

Самодовольная ухмылка расплылась на лице Люка.

– Так ты вернулся из-за нее? Вот о ком та песня?

Я не отреагировал на это вслух, но уверен, мои глаза все выдали.

– Дженна была права. Она сойдет с ума, – он рассмеялся, широко улыбаясь. – Все таблоиды писали, что ты в бегах, и они ждут чего-то грандиозного, когда вернешься.

Чертовы газетенки. Я старался не обращать на них внимание.

– После завершения тура мне хотелось уединиться. Я укрылся в коттедже в заповеднике Эрроухед. Мой менеджер постоянно присылал предложения о концертах и композиции других авторов, но я не был готов. Единственное, над чем работал в тот период, песня, которую я исполнил вчера вечером. Сэм сказал, что я пойму, когда буду готов вернуться на сцену, и он оказался прав. Проезжая по Сансет, я почувствовал, что хочу петь. Я хотел исполнить ее песню.

– И она услышала ее. Отчетливо и ясно.

– Это невероятно, – мне до сих пор не верилось в такое совпадение. Как в идиотском романтическом кино. Она была среди публики в тот вечер, когда я, наконец, решил прервать свое уединение и спеть перед зрителями. Она слушала, как я пел о ней и о том, что «хотел сделать, должен был и мог бы». Как сказал Люк, она услышала это отчетливо и ясно. – Надеюсь, она к тому же прочувствовала это.

Увидев ее там, мне еще больше захотелось вернуть Мэдди в свою жизнь. В ее глазах отражались печаль и неприкрытый гнев. После всех прошедших лет ничего не изменилось. Я стал причиной этого. Этот уничижающий взгляд не принадлежал Мэдди. Ее глаза должны блестеть от счастья. И я готов был сделать все для этого.

Я лишь надеюсь, что она поняла те слова, которые я пел про нее, – для нее.

Глава 2

МЭДИСОН

Стук в дверь испугал меня, и я облила себя чаем из чашки, которую держала в руках. Черт. Мой наряд не подходил для приёма гостей, да и не хотелось никого видеть. Стук в дверь не прекращался, пока я пыталась вытереть мокрое пятно на штанах для йоги. Вслед за ударом последовали крики. Мне не понадобилось много времени, чтобы определить, кто был незваным гостем. Пронзительный голос моей лучшей подруги проникал сквозь дверь, окна и чёртовы стены. Она даже не пыталась сдерживаться и знала, что рано или поздно я впущу её, если она закатит скандал. Не люблю привлекать к себе внимание.

– Какого чёрта, Женевьева Мари Вайт? Я услышала с первого раза.

Уперев руку в бок, стала в дверном проёме. Это нельзя было расценивать как приглашающий жест, на который она надеялась, но мне было всё равно. Женевьева поняла, что я злюсь. Я с одиннадцатого класса не называла её полным именем.