Текст книги "Мир двух лун (СИ)"

Автор книги: Светлана Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

– Том, скажи, а каким талантом ты обладаешь?

– Я-то, пою и танцую. У меня красивый голос, а ещё рассказываю разные баллады. А ты?

– Я играю на лютне, ну владею немного знаниями на скрипке, сочиняю песни и танцую.

– Вау, предлагаю держаться вместе, так легче. Ты с кем был, когда облава началась?

– С другом. Он. – я помолчал немного, ища глазами среди клеток и улыбнулся, когда нашёл его глазами. – Вон он, от нас пятая повозка. Он скрипач, а помимо этого владеет разными инструментами. Может петь, но не любит, кажется, он стесняется своего голоса. Давно не слышал. Его имя Давид.

– Здорово, мы можем создать свою маленькую группу. А вы откуда?

– Мы с Солнечной долины, а ты?

–Я с Пограничья северных земель. Я из простых, не благородных кровей. Мой отец староста большого поселения на границе. А ты?

– Я тоже из простых, а вот Давид не знаю. Сколько помню его, он всё время скитается по просторам нашего мира. Он не знает своих корней, не помнит своих родителей, тогда нам было десять лет. Он пришел в наше поселение и попросился у нас жить, так я и познакомился с ним. Знаю лишь, что он владел уже знаниями о музыке и умением игры на инструментах. Потом нас хотели захватить в рабство. Там впервые столкнулся с жестокостью. Мы видели, как омегу насиловал альфа. Парень кричал, сначала, а потом стал умолять, чтобы его ещё… – я замолчал. – Это было так ужасно.

– Они что, прямо на ваших глазах это делали?

–Да.

Дальше я уже не мог рассказывать. Мой голос отказал мне. В моих глазах, до сих пор стоял ужас, от увиденного нами тогда.

Мы оба замолчали и вздрогнули от окрика альфы, который был облачен в черного цвета камзол, серые лосины и черные ботфорты.

– Собираемся, нам пора уходить.

– Все будет сделано, Длиннорукий.

Мы оба переглянулись и я тихо прошептал:

– Это наш теперь хозяин?

– Да, – так же тихо ответил Том.

Через час сборов мы тронулись в путь. Шли дни, за это время нам одели всем магические браслеты. Их ни снять, ни порвать невозможно и сбежать от повозок далеко не получится. Поэтому за свой живой товар Длиннорукий не беспокоился. За это время мы смирились со своей участью, тем более бардов не трогали, да и элитный товар, что шел к Повелителю, тоже. Брали к себе на ночь лишь шлюх, которые потом должны были пойти с торгов на рынке города Латополь. Вот туда мы и направлялись. С Давидом поговорить мне не удавалось, нас держали строго по повозкам группками. На привалах помощники Длиннорукого осматривали всех и следили, чтобы мы все съедали до последней крошки. Бардов всех прослушали и распределили – кто останется, а кого продадут.

Повозки неспешно катили вперед, постукивая и подпрыгивая на каменистой дороге. Путь был не близкий, но мы переносили дорогу легко. Почти все время я дремал в кибитке, убаюканный этой мерной качкой, ржанием лошадей и свистом ветра, который время от времени проникал под полог, гулял, где ему вздумается и даже норовил забраться под грязные робы ехавших в этом ковчеге людей. Однажды мы сделали стоянку и довольно долгую, к нам присоединились еще люди Длиннорукого с дополнительными повозками, в которых сидели тоже рабы. Их не выпускали, как нас. Мы снова наблюдали, как работает маг, одевая на всех магические браслеты и объясняя им их положение. Слёзы, отчаянье, всхлипы звучали от их группы.

– Значит новенькие, – прошептал Том.

– Угу. Еще не осознали своей участи.

Вскоре по поляне разнесся приятный запах еды, и мы обрадовались, что, наконец, пришло время наполнить свои голодные желудки. Каждой группе давали котелок на всех, но следили, чтобы поели все и никто не отнял у другого еду. Ночь вступила в свои права, и мы мирно уснули. Проснулись все мгновенно, так как спали под открытым небом, а на нас хлынул стеной ливень. Мы промокли все до ниток. В нашей крытой кибитке, где мы спрятались от дождя, оказался Давид. Он промок больше нас. На нем и сухого места не было, но он счастливо улыбался мне. Давид прижал меня к себе и зашептал:

– Не убежал. Поймали. Я так переживал за тебя. Жаль их всех убили.

– Я тоже переживал за тебя, – и расплакался. – Как же я мог оставить тебя. Я всё равно бы пошел за обозами, искал бы способ, как тебя спасти, но не бросил бы. Ни за что не бросил, ты мне, как брат родной. Мы столько пережили вместе.

– Тише, тише, не плачь. Все теперь относительно хорошо. Мы снова вместе. Где наше не пропадало? Выживем.

– Ты всегда поддерживаешь меня в трудную минуту.

Когда закончился ливень, нас распределили по обозам. Элитный товар в крытых кибитках, а остальных в открытые и продуваемые ветром клетки. К вечеру у Давида поднялась температура. Пришлось звать мага. Давид потерял сознание. Маг лечил его. Даже Длиннорукий приходил и спрашивал о его здоровье.

– Не волнуйся, сделаю все, чтобы выжил такой экземпляр. Ему самое место в гареме принца.

От этих слов я вздрогнул и испугался, что вдруг нас разлучат. Я не хотел этого.

– Хозяин, он мой приемный брат, прошу, разрешите за ним ухаживать. Мы с ним с детства вместе. Нас воспитывал мой отец, и мы с одной труппы, – я смотрел на него умоляющим взглядом. – Прошу, – а у самого уже стояли слезы на глазах.

– Хорошо. Если найдете себе полностью труппу, то оставлю вас вместе. Но вы должны быть едины. Вижу, не врешь, я помню вашу стоянку.

– Я понял вас. Не беспокойтесь, вам понравится, мы не разочаруем вас.

– А ты ничего, милашка. Останешься при нем.

– Спасибо, господин.

Три дня и почти три ночи мы боролись за жизнь Давида. На следующей стоянке нам помог альфа. Он вынес его на свежий воздух. Мы надеялись, что сегодня он придет в себя.

Примечание к части

https://vk.com/b.fox74?z=photo52600400_418555721%2Fphotos52600400 – стоянка министрелей. https://vk.com/b.fox74?z=photo52600400_418486723%2Fwall52600400_661 – Хорс. https://vk.com/photo52600400_418485374?rev=1 – Поселение, где расположен Дорожный трактир. https://vk.com/b.fox74?z=photo52600400_420925307%2Fwall52600400_669 – Кибитка менестрелей. https://vk.com/b.fox74?z=photo52600400_420925282%2Fwall52600400_669 – рабы, продажа их другим хозяевам.

>

глава 2 «Мир в котором я живу».

Планета Земля. Современный мир.

Разрешите представиться: меня зовут – Егор Бонгарт. Я – веселый и общительный парень. Мне – 21 год. Родился в Ахене, когда мои родители были на гастролях, в семье американской оперной примы Джульетты Гаррет и русского продюсера, музыканта Георга Бонгарта. Дедушка был немцем, бабушка со стороны мамы – американка, ну, а со стороны папы – простые русские люди и живут они с самого рождения в Москве. Вот такая разношерстная у меня семья. Я владею несколькими языками: на английском общаюсь с мамой, а на русском – с папой, в школе изучал немецкий язык и увлекался латынью, знаю немного итальянский, так как на нем исполняет некоторые песни мама.

Впервые взяв в руки скрипку в 4 года, я уже не сворачивал с пути музыканта. Отец же настаивал на фортепиано, что тоже неплохо получалось, так же в возрасте семи лет попробовал сочинить музыкальное произведение, что-то из классики, но первый «блин вышел комом». Отец поддержал меня и стал учить, как нужно правильно и грамотно сочинять произведения, вскоре я смог сам сочинить смелое и даже захватывающее душу, но коротенькое музыкальное произведение. Домашние поддержали, были в восторге…

Время шло, и мои родители решили, что им нужна дочка, и вскоре все внимание переключилось на Джессику, как только она родилась. Именно моя сестренка стала надеждой семьи, я же упал в глазах своих родителей, как только они узнали о моей ориентации. Это было больно, когда твои родные отвернулись от тебя, лишь мои дед с бабушкой продолжали видеть во мне их родного внука и принимали таким, какой я есть. Так я оказался без родителей в Москве, в возрасте пятнадцати лет.

В течении всей своей, ещё столь короткой жизни, я преодолевал одно препятствие за другим: играл на скрипке прямо на улице, ставил рекорды по скорости игры, отваживался конвертировать в классическую форму поп-хиты, смело отказываясь от строгого фрака на концертах в пользу футболки и рваных джинсов на сцене.

Как говорит мой лучший друг – Артём, я по характеру больше сангвиник, хотя, я думаю, что это довольно сложно сказать наверняка: Уж слишком сильно и часто расходятся мои слова с действиями. Бывает и наоборот: мотивы своих достойных поступков обосновываю личной выгодой, не раз подчеркивая, что мне нельзя доверять. И вместе с тем я предан своим друзьям – Артемке и своему тайному любовнику Олегу, – несмотря на то, что к последнему отношусь свысока, невзирая на подчеркнуто-учтивую речь. Я способен по-светски улыбаться, ломая своим противникам мозги, и комментирую происходящее, используя изящные выражения, более уместные на званом вечере, чем в словесной бойне. Обожаю заводить друзей, слушать современную музыку и танцевать. По правде говоря, очень хорошо умею организовывать вечеринки, потому, что у меня всегда много идей. Мне нравится быть в центре внимания на вечеринках. Я – любитель вечеринок. У меня много товарищей, но настоящий друг один – Артем. Кроме того, что мой друг занимается вокалом и игрой на фортепиано, он так же любит читать и играть в компьютерные игры. Порой мы садимся за игры и проводим с удовольствием весь вечер, соревнуясь.

Из всех профессий нам больше всего нравится труд музыканта. В этом есть что-то волшебное: от твоей игры зависит настроение других людей, их мысли и даже самочувствие. Но для того, чтобы так влиять на слушателей, нужно быть очень талантливым, много учиться и развивать свои навыки.

Так мы с Тёмкой оказались в Московском институте музыки имени А.Г. Шнитке. Артем поступил на свой любимый факультет «Вокальное искусство», а я на факультет «Музыкально-инструментального искусства». Нас поселили в общежитие, не смотря на социальный статус и размер кошелька родителей. Те, кто строил из себя крутых, жили в своих квартирах. Я же не желал выделяться из коллектива, хотя мог себе позволить жить отдельно от бабушки с дедом. Но и здесь мне повезло, мой сосед после первого курса съехал, и вся комната была в моем полном распоряжении.

Так пролетело два года учебы. Мы все сплотились за это время, перезнакомились, кто-то успел даже влюбиться и вел бурную романтическую жизнь. От сессии до сессии живут студенты весело! Так скажет студент и это выражение применимо ко всему студенческому братству. Ведь недаром годы учебы вспоминаются в процессе всей последующей жизни, как одни из самых счастливых годов. Небольшой период между детством и взрослой жизнью знаменателен не только экзаменами, рефератами, контрольными, зачетами и дипломом, но и настоящей дружбой, первыми взрослыми отношениями, безудержным весельем и, конечно же, отвязными студенческими вечеринками. И, совершенно точно, каждый студент знает, где интереснее всего проходят эти безумные праздники – в общежитии!

Слух о том, что в общаге намечается вечеринка, облетает все комнаты моментально, поэтому недостатка в участниках не бывает. Обычно, в такие вечера в комнату набивается куча народа, жаждущего веселья и бесплатной выпивки. Конечно, в комнатах современных студенческих общежитий сильно не разгуляешься, но для небольшой дружной компании места вполне хватит. Редкое студенческое застолье напоминает званый ужин с обилием горячих блюд и салатов. Но мы решили вполне обойтись фуршетом – бутербродами, канапе, фруктами, чипсами, орешками, нарезанными ломтиками колбасы и сыра, и пельменями.

«Дорогие жители общежития №4. При достаточном количестве людей, вступивших в нашу группу, в нашем общежитии будет проведена дискотека!!!»

Вот таким, нехитрым способом мы созывали новичков, только что поступивших в наш институт. И еще одно очень важное событие: наш третий курс отправлялся на конкурс в город Осташков, расположенный на берегу озера Селигер. А так как погода еще стояла жаркая мы мечтали искупаться, покататься на байдарках и яхтах. Но это потом, а сейчас…

Мне хочется рассказать о вечеринке, которая была организована в этот знаменательный день. На ней были мои одногруппники и ребята с других факультетов и разных курсов. Мы все надели маски и костюмы. Сбор гостей был назначен на 7 часов вечера. К половине восьмого все приглашенные были на месте. Кроме Наташки и меня были еще Ирка со своим парнем Володей, который с нами тоже учился, Марина и Андрей (брат и сестра), Танька, Саша, Пашка и Серега, Артем и другие ребята новички. Тут же, в комнатушке, где лишний раз не нагнёшься без секса, появился свой ди-джей, закативший в колонки крутую танцевальную музыку. Ребята начала веселиться, придумывать различные конкурсы и задания друг для друга. Мы приняли участие в беге в мешках вокруг стола. После этого мы прыгали со связанными ногами и рисовали призраков с закрытыми глазами. Все смеялись. Затем мы пили колу и пепси, ели торты, конфеты, фрукты и мороженое и заедали пельменями. Также мы играли в игры, пели и танцевали. Я читал рэп и был в отличном настроении. Потом дискотека, алкоголь, флирт.

В 10 вечера все алкогольные напитки закончились, и мы послали Сашку с Пашкой докупать. Надо сказать, что все уже были очень «хорошими», особенно Маринка, которая пела матерные частушки и хохотала по любому поводу. Вскоре эти два неразлучных друга вернулись. И гуляние продолжилось полным ходом. Кто-то предложил сыграть в карты на раздевание, и все с огромным удовольствием подхватили это предложение. Дело кончилось сексом. Кто с кем спал, уже не помню. Я, по натуре, отношусь к «би», но с парнями люблю пассив. Об этой странности моей натуры никто не знает, и стараюсь тщательно это скрывать даже от Артема. Поэтому рад, что с девушками у меня нет проблем в этом плане, и никто не догадывается обо мне. Это было уже ночью, а наутро, или ближе к обеду, так как у нас был выходной, я открыл глаза и, первым делом, посмотрел, с кем лежу на постели. Оказалось, это Маринка, но она была не одна и уже во всю продолжала стонать, думая, что никто не увидит, а ее партнером оказался Серега. Я и проснулся от их стонов. Остальные разбрелись уже по своим комнатам. А эти решили, не отходя от кассы, зачем куда-то тащится, когда можно и в моей комнате. Мой мозг выдал, что ночью я с ней переспал, но, видать, ей мало.

«Вот ненасытная, а мне уж так повезло с утра, с похмелья, когда голова чугунная, словно колокол, а во рту такой перегар, что можно спалить всю общагу. И вот это…» – промелькнула в моей несчастной голове лишь единственная мысль.

– О-о-о-о-о, м-м-м-м-м, е-щ-ё-ё-ё, да-а-а, – стон. – Кто из них там кричал в экстазе – хрен знает.

А у меня лишь единственная мысль, что задержалась:

«Поскорее бы они закончили и свалили отсюда. Я натрахался и этого точно не хочу».

Через час, они успокоились и свалили.

«Ура… я остался, наконец, один» – промелькнуло в моей измученной голове, я медленно уплывал в сон.

Проснулся уже поздно вечером. Подошёл к зеркалу в ванной и решил побриться. Заметил, что правый глаз отливал другим цветом, но не придал этому особого значения. Мало ли что привидится после такой попойки. Да, за эти дни я как-то сильно оброс щетиной. Оглядывая себя в зеркале, нанёс пену для бритья, взял станок и стал сбривать волосинки на щеках. Рука дрогнула и я порезался. Из ранки потекла кровь. Положил бритву и стал искать вату, и тут погас свет.

«Лампочка перегорела» – подумал я.

Но тут случилось совершенно необъяснимое для меня. Зеркало засветилось и стало переливаться внутри, а я, как завороженный, смотрел на него. Что за бред? Словно тьма вышла из зеркала и окутала меня. Перед моим лицом раскрылась чёрная пасть с глубокими провалами для глаз, более пустыми и жуткими. Я закричал, но крик мой застрял, где-то в горле. Пустота, страх, боль накрыла меня. Словно холодные руки схватили моё горло. Я хрипел, задыхался, терял сознание, а тьма отсекала меня от окружающего мира.

В моей почти пустой голове пронеслось:

«Кто ты? Отпусти меня».

«Нет, не отпущу. Ты мой господин, мой хозяин. Я скучала по тебе. Я тьма, я сила твоя» – ответ пришёл в тишине, и пронеслось все в моей голове. А еще кто-то хихикал.

Я перестал бояться, но продолжал задыхаться.

«Чего ты хочешь? Задушишь, я жить хочу».

«Будешь жить. Ты слишком сильный и тебе пора домой».

Вспышка света, и открылась воронка, она затягивала, гипнотизировала. Тени рук подхватили меня и потащили в глубину воронки. Все сжалось и вновь распрямилось, а океан тьмы разлился во всем моем теле. Я не чувствовал ни рук ни ног, лишь тьму и наполненность до предела. Я плавал во тьме, она баюкала меня, ластилась и ласкала. Сколько кочевал так, не знаю, где я был тоже, в меня запихивали воспоминания, знания, все кружилось калейдоскопом. От переизбытка информации меня тошнило, и сильно болела голова, а потом вдруг все изменилось. Легкие наполнились воздухом и заболели. Я захрипел, а в нос ударили разнообразные запахи.

«Живи, мой господин! Добро пожаловать домой! Учись в этом мире, но ещё два года ты должен оставаться девственником до обретения полной силы, иначе сгоришь».

Меня вытолкнуло из толщи тьмы. Хватая ртом воздух, я резко открыл глаза. Вокруг была тьма. Мои глаза еще ничего не видели, словно были покрыты пеленой. Я дышал, как загнанная лошадь. В голове было пусто, и снова пронеслось в моих мыслях:

«Обмен состоялся. Прощай. До встречи».

Я потряс головой, зарыл глаза, и я сидел… А на чем я сидел? Рукой провёл и ощутил траву. Что? Я же был дома, какая нахрен трава? Мои глаза резко распахнулись от удивления. Взгляд сфокусировался, и мир приобрел краски. Странно, но в темноте я видел, как при дневном свете. Огляделся вокруг, и моя челюсть познакомилась с землёй. В сторонке стояли средневековые повозки, потом шатры без опознавательных знаков, в верхушках которых прибиты бирочки с номерами. Рядом со мной располагались навесы, под которыми были жаровни с котелком и чайником на крючках. Вокруг жаровни сидели воины и негромко переговаривались между собой. Они оглядывались по сторонам, наблюдая за всеми. Может я перепил, и это мой пьяный бред? Я поднял глаза и раззявил рот от удивления. На чёрном небе, крупной россыпью светили звёзды, и, словно в усмешку мне, плыли по небу две луны. Что, две луны? У меня что, в глазах двоится? Я закрыл глаза, потер их руками и снова посмотрел. Смешно сказать, но ничего не изменилось. Вроде наркотиками не увлекался, пил точно водку, купленную в магазине. Тогда, что это? Мда…

– Давид, ты жив! Жив!

Я посмотрел на парня говорившего рядом со мной. Он тряс меня за рукав и улыбался.

– Давид! – тут же спросонья произнёс второй парень с правой стороны.

Подскочил на корточки и обнял. – Ты так напугал меня, я думал, не выживешь.

Он разревелся. Этот факт, что здоровый парень плачет, не приводил меня в нормальное состояние, а лишь давал повод подумать, что у меня «белка». Это, скорее, более правильный ответ. Допился… Но я же вроде протрезвел, или нет??? А в нашу сторону тут же подошли два охранника и мужчина в длинном балахоне, лет тридцати, а может и чуть больше.

– Эрик, прекрати реветь. Ты привлёк охранников, – сказал парень, что сидел рядом со мной.

– Что здесь шумите? – произнёс один из воинов.

– Все в порядке, Ганс. Просто наш раб пришёл в себя. Я же говорил Длиннорукому, что смогу поднять на ноги такого красавчика. Как видишь, все обошлось, и за него получим хорошую прибыль.

«Раб? Он сказал «раб»?! Это что мы тут, «живой товар»? Не-е-е, пить надо меньше, Егор. Вот привидится же такое?» – Подумал я, глядя на все это, как бы со стороны.

А тот мужчина в странном балахоне внимательно посмотрел на меня и просканировал, словно рентген.

– Хм, странно. Со здоровьем у тебя все в порядке, но, похоже, я переборщил с магией, остаточное явление, наверное. Поэтому может быть временная потеря памяти.

«Магия?! Ну и фантазёр ты, Егор! Книжек фэнтези начитался, вот теперь и лезет всякий бред в голову» – рассуждал я сам с собой, понимая, что он ответа от меня не ждёт.

Я внимательно разглядывал мага. Это был молодой мужчина: длинные тёмные волосы, бледное и усталое лицо, на лбу – татуировка паука. Глаза желто-зеленого оттенка. Одет в черно-зеленую мантию, в правой руке он держал посох. Посох был из черного дерева, и основание заканчивалось головой кобры, которая всем своим телом обвивает древко посоха. На поясе у него висит черная книга, на обложке изображен паук.

«Некромант, что ли?» – Промелькнуло у меня в голове.

– Он вспомнит все? – Спросил тот, кто обнимал меня.

– Некоторое время его память немного подведёт, но вы у него прекрасные друзья, а значит, все расскажете и поможете вспомнить. Остальное сам поймёт, а потом и память вернется. Верно раб?

Я лишь мотнул головой, подтверждая его слова. Зачем злить глюк, а то кто его знает, что мне ещё в голову, взбредет, и какая чушь приснится в пьяной голове.

– А сейчас спать. На рассвете отправляемся в путь. Ваш хозяин хочет попасть в город к вечеру, чтобы на утро отправиться на торги. А вы начнёте обучение этикету и правилам поведения в гареме. У вас меньше двух недель, чтобы усвоить уроки. Передайте остальным, кто не справится или не понравится Повелителю, тот станет шлюхой в каком-нибудь борделе.

Мы втроем вздрогнули от его слов, словно он хлыстом нас ударил.

– Хм… понятливые омеги попались, сразу сообразили, что к чему. Это хорошо. Значит, с вами хлопот не будет, – усмехнувшись, маг ушел.

– Давид, я так счастлив, что с тобой все в порядке. Давай завтра в дороге я тебе все расскажу. Может ты мне, потом расскажешь, что помнишь.

Ответить на это было нечем, и я промолчал. Мы снова легли спать, но уснуть с такими мыслями было сложно. Я пытался понять, если это не мой пьяный бред, то как я оказался здесь? Кто эти люди? Я снова стал вспоминать нашу вечеринку. О, столько подробностей вспомнил. Особенно с Маринкой, как я с ней зажигал, а потом она позвала Серегу, и мы ее вдвоем… Бл*, в голове пронесся отборный мат. Это надо было так напиться?! Мда. Такое никому не расскажешь. Говорят, что пьянка удалась, если потом рассказать о ней стыдно, а вспомнить приятно. Вот это про меня. Как я мог такое вытворить? Я же не люблю такое. А мой мозг выдал, как я целуюсь с Серегой, а Маринка подначивала нас и молила, чтобы мы еще… О, нет. Бедная моя головушка. От воспоминаний началась мигрень. Лежу, мыслей уже никаких. Голова болит – сил нет. Умереть бы, и не стыдно было бы за себя, и боль прошла бы.

Я уставился на звездное небо, разглядывая эти две луны. Одна из них была большой и яркой, словно в ней полно света, а вторая меньше и все время в тени, словно мрак ее охраняет. Ветер обдувал своей прохладой, и понемногу все прояснялось. Я начинал понимать, что этой не мой бред, и я действительно нахожусь, не пойми где. Но как я тут оказался, моя память так и не хотела выдавать информацию. Вернее, я помнил, как меня сюда притащили, но понять, зачем, не мог.

Странно, но почему-то я не чувствовал в этом мире себя чужим, словно жил здесь когда-то, а потом забыл об этом. Глаза сами собой слиплись, и мне приснился сон.

Моя ванная, и в ней сидит Олег. Он обнимает меня, целует, ласкает. Шепчет мне ласковые слова. И вдруг я понимаю, что это не я сижу на полу ванной, и ревность накатывает волнами.

– Олег, – шепчу я. – Олеженька. Это не я, слышишь, не я.

И тут тьма раскрыла свои объятия и шепнула:

«Он на своем месте, он в своем теле, забудь все. Он не твой».

– Не-е-ет, – закричал я. – Он мой, мой парень! Мой!

Все потонуло во тьме, и меня вытолкнуло из сна. Я открыл глаза. Край горизонта слегка покраснел. Рваные облака, убыстряя свой ход, стали редеть. Тьма отступала. Горизонт окрасился красным, никто бы не смог точно определить ту грань, где он полностью растворялся в синем небе. Облака таяли на глазах, словно испугавшись солнца. А я сидел с осознанием того, что любил Олега и потерял его навсегда. Вскоре, все проснулись. Нас накормили завтраком и разместили по кибиткам.

Парень, который меня крепко обнимал после моего появления в этом мире, начал свой рассказ. Я слушал его внимательно и понял одну маленькую истину, что тогда, в мои десять, меня закинули на Землю. Я это хорошо помню, но родители не заметили этого. Тогда родилась Джулия, и все внимание было посвящено ей. Мне помогали освоиться, и я очень быстро адаптировался. Память постепенно возвращалась, но я не помнил до сих пор, кто я? Кто мои настоящие родители? Вопросы, вопросы и нет ответов. Я внимательно рассматривал парня, с которым провел столько времени. Вернее не я, а мое тело и душа того парня в нем. Почему нас с ним поменяли и зачем?

Эрик – это имя отзывалось в моей груди. Мне хотелось защищать его, быть рядом и поддерживать его в трудные моменты жизни. Теперь я понимал – это остаточное явление самого тела, но терять парня не хотел. Он верный и преданный, а таких пойди, поищи. При свете дня я его рассматривал. Он был милашкой. Русоволосый омега, спортивного телосложения, ростом под 175. Изумрудные глаза, которые смотрят ласково и нежно. На его лице всегда играет загадочная улыбка, как будто он знает секрет истинного счастья.

Рядом сидел Том. Мы с ним немного разговорились и он мне понравился. У него радушное выражение лица, оно, как бы, излучает какую-то доброжелательность. Овальная форма лица, высокий лоб с зачесанной челкой. У Тома прекрасные каштановые волосы до лопаток. Нос прямой. Широкие черные брови разлетаются на переносице, будто в полете птичьи крылья. Из-под них смотрят большие круглые глаза, цвета расплавленного золота. Взгляд их умный, добродушный, прямой и откровенный. Том среднего роста, но повыше Эрика.

За время поездки мы смогли собрать труппу из танцоров и музыкантов, владеющих разными инструментами. За это время я много услышал и много понял для себя. Но основным шоком стало понятие альфы и омеги, и к последним относился я. Вот такого подвоха в своей жизни не ожидал. Иметь интимные отношения с мужчиной это одно, а вот рожать… В моей голове не укладывалось. Многое услышал о жизни в гареме, распределял и сопоставлял те знания, которыми нас обучали на земле. Ведь история про гаремы в средневековье описывалась довольно часто. Турция, Китай, Корея, Монголия. Знания, которые я получил, проживая там, теперь помогали мне сориентироваться здесь.

С приближением к столице тряска усилилась. Повозка то останавливалась, то вновь начинала двигаться, и чуткий мой сон был прерван – понял, что что-то изменилось.

Я откинул полог из тяжелой, плохо выделанной шкуры, и через плечо извозчика глянул вперед. Судя по высоким башенкам, видневшимся впереди, длинной очереди и пестрой мозаике, покрывавшей видневшуюся гору, мы подъезжали к городу Латополь.

Высокая каменная стена, которая была видна все более отчетливо, определяла границу города. На горизонте садилось солнце. А стена приближалась до тех пор, пока не нависла над нашими обозами пятиметровой каменной волной. Мягкий топот копыт перерос в гулкий стук по деревянной поверхности – повозка въехала на подвесной мост через ров. Я сидел тихо, и старался не вертеть головой, сдерживать порывы чрезмерного любопытства и делал вид, что местные архитектурные изыски для меня – дело обыденное. Хотя очень хотелось разглядеть все до мельчайших подробностей.

Огромный, раскаленный шар заливал улицы пустынного города ярко-алым светом. Отблески догорающего заката плавились на оконных стеклах, окрашивая их в цвет спекшейся крови. Влажный, неподвижный воздух окутывал дома мельчайшей взвесью вулканической пыли, от чего их очертания плыли в духоте наступающей ночи, подобно «обманчивому миражу». Наконец последний луч умирающего солнца отгорел на высоком шпиле храма.

В город с тихим шорохом вполз вечерний сумрак. Пришла вечерняя прохлада на южные земли Арилии. Обозы катили со скоростью пешехода, отчего идущие навстречу люди имели возможность в деталях рассмотреть новоприбывших рабов и оценить их по достоинству. Нас привезли в усадьбу, огороженную огромным забором. Рабов, что на продажу, поселили внизу подвала, а нас на третий этаж в комнаты по пять человек. Смотритель оказался пожилым альфой – евнухом.

«Ну, вот, началось». – подумал я.

Всех наложников отправили в правое крыло нашего этажа, а нас в левое. Нас всех отвели в огромную купальню, где провели осмотр, раздев догола. Это было унизительно для многих, но мне очень хотелось найти зеркало и увидеть себя. Единственное я знал определенно, что ростом я выше Эрика и у меня синие волосы чуть ниже копчика. Но это не давало полного представления о себе. Нас намывали, намазывали маслами, на волосы наносили маски и снова смывали. После помывки, нас одели в красивые одежды и под ними никто не мог заметить наши рабские браслеты, которые самим не снять. Нас провели в общую столовую и посадили согласно нашему положению. Каждому поставили столовые приборы, и начался урок на голодный желудок. Евнух Аввакум начал поучать, как вести себя за столом, в какой руке нужно держать вилку и нож. Странно, но я определенно знал весь этикет и правила за столом.

«Значит, меня так воспитывали родители, но кто они»? – промелькнуло в моей голове.

– Это касается и вас, барды. Вы путешествуете со своим господином и должны это знать, больше всех.

Кто-то из парней решил перекинуться парой слов, пока Аввакум пытался донести истину этикета, но их тут же наказали.

– Тишина. Я требую к себе уважения и полного послушания. Что же… кто меня не понял – буду обучать розгами.

Все тут же собрались и стали слушать его, а он твердил, как мантру, науку этикета.

«Мда, за нас взялись всерьез…» – мне не дали додумать. Аввакум стоял возле меня и строго смотрел, а я не понимал, чем мог провиниться.

– С завтрашнего дня все барды получат маски, чтобы не завлекать господина. Ваша обязанность веселить господина и радовать музыкой, а не завлекать своими смазливыми личиками.

«Ну, где мне взять зеркало? Никогда бы не подумал, что буду, как девчонка грезить о нем».

– Аким, принесите маски.

«Черт! Я что не увижу даже своего лица?»

Я даже расстроился.

«Ну, всё Егор, а может и не Егор я вовсе, да какая разница. Главное веду себя не лучше плаксивой девчонки, это никуда не годится. Соберись».

– Старший евнух, Длиннорукий сказал, что завтра их доставят, а сейчас пусть они все поедят и отправляются спать.

– Вам повезло сегодня, но завтра все будет соблюдено, как положено.

Я выдохнул в этот момент. Слуги стали разносить разнообразные блюда, расставляя перед нами тарелки. Аппетитный запах разносился по всей столовой. Мой желудок сжался от голода и издал тихий звук. Я смутился, огляделся, а потом успокоился, ибо никто не обратил внимания на это.