Текст книги "Великие научные курьезы. 100 историй о смешных случаях в науке"

Автор книги: Светлана Зернес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Прочная колба

Лабораторная посуда химика – тоже вещь непостоянная. Сколько радости и слез дарит она, пока чей-нибудь неуклюжий локоть не превратит ее одним движением в осколки – осколки надежд.

А ведь когда-то стекло было предметом роскоши, и такая хрупкость считалась его достоинством. Однажды, как гласит легенда, к римскому императору Тиберию явился некто и принес подарок. Это была изготовленная им небьющаяся бутылка, и гость продемонстрировал ее уникальные свойства, ударив оземь. Император с восторгом проделал то же самое – бутылка не разбилась. И тогда, уточнив у гостя, нет ли еще у кого– нибудь такой игрушки, он тут же повелел несчастного казнить. Так исчез секрет получения первого ударопрочного стекла.

Сегодня буквально из стекла строятся умопомрачительные небоскребы, сверкают витрины торговых центров, стены, двери и даже пол с потолком. Стекло повсюду! Многое можно сделать из этого прозрачного материала. Главное, как сохранить хрупкую красоту?

Не один раз пытались создать такое стекло, которое бы не разбивалось. Особенная необходимость возникла с началом эпохи автомобилей и, соответственно, автомобильных аварий, в которых пассажиров осыпало острыми осколками лобового стекла и сильно травмировало. Англичанин Джон Вуд придумал и даже запатентовал более безопасную новинку: между двумя стеклами помещалась тонкая прослойка из каучука (читаем главу про Гудьера!). Но до производства дело не дошло – изобретение оказалось мало того что дорогим, так еще и не очень прозрачным.

А в это время в своей лаборатории усердно трудился французский химик Эдуард Бенедиктус. Трудился над чем-то совершенно посторонним, ни к стеклам, ни к автомобилям не относящимся. Как-то в порыве особого усердия он неосторожно махнул рукой и. Разумеется, с полки с грохотом полетели пробирки и колбы. И разумеется, разбились вдребезги– все, кроме одной. А может, и упала-то всего одна, но факт остается фактом: колба почему-то не разбилась. Покрылась сетью мелких трещинок, но не рассыпалась!

Удивленный Бенедиктус рассматривал колбу. Размышляя, откуда взялась такая стойкость, он начал вспоминать, что же в посудине хранилось, ведь колба была как будто пуста, но не вымыта. Мало ли реактивов столетней давности можно отыскать на полке у химика!

Искомое вещество оказалось коллодием(раствором нитроцеллюлозы в смеси эфира и спирта). Но раствор давно испарился, а то , что осталось, осело на стенках тонким слоем.

Следующие двадцать четыре часа Бенедиктус провел в лаборатории. И следующие семь лет тоже. А результатом стал патент на безопасное тройное стекло– триплекс. Два стеклянных слоя, склеенные пленкой коллодия, выдерживали даже сильные удары, не распадаясь на осколки, а только слегка трескаясь. И были прозрачны, как стеклышко!

В первую очередь изобретатель предложил свое изделие автомобилестроителям. Служить безопасности людей– что могло быть полезнее? Но первыми заинтересовались материалом военные, и из триплекса сделали очки противогазов, что тоже неплохо.

А автомобили еще с десяток лет продолжали комплектоваться обычным стеклом, пока Генри Форд не решился опробовать новинку у себя на производстве. Это было похвальное решение, хотя и недешевое. Именно из-за высокой стоимости небьющимися делали вначале только лобовые стекла, а все остальные обычными.

Влипли

Народная мудрость гласит, что разбитую колбу. ну, то есть чашку не склеишь. Вообще-то это смотря каким клеем! Когда наука прикасается к привычным продуктам, они обретают совершенно новые свойства. Да и не было бы большинства привычных нам продуктов без усилий науки.

Вот, например, стикеры для заметок. Казалось бы, мелочь, бумажка, а на самом деле целая научная разработка! И настоящая находка для тех, кто не обладает феноменальной памятью(считай, для всех).

Химики из корпорации3 М трудились не покладая рук. Может, кто-то из ученых коллег счел бы их работу недостойной: они не запускали в космос ракет, не синтезировали лекарств от неизлечимых болезней. Они всего-навсего придумывали канцтовары, которыми пользовались и те, кто запускает ракеты, и те, кто лечит болезни.

Слово«скотч» переводится с английского как«шотландец», хотя придумали его в Америке, в той самой компании3 М. Молодому сотруднику лаборатории Ричарду Дрю было поручено несложное дело: следить, как проходит тестирование нового продукта– наждачной шкурки, – и записывать все, что видишь. Шкурку испытывали в автомастерской, где мастера восстанавливали автомобили даже из самого плачевного состояния, и наблюдать за этим было страшно интересно.

Но не все получалось безупречно: когда нужно было покрасить кузов в модные два цвета, граница между цветами выходила неровной. Тогда у Дрю появилась идея. Спустя некоторое время он снова явился в мастерскую и принес ленту шириной в два дюйма, края которой были липкими. Ленту предполагалось наклеить до окрашивания и оторвать после. Задумка была неплохой. Но исполнение на первый раз подкачало: как только мастер началработать, полоска вдруг стала съеживаться по той простой причине, что клей был нанесен на нее только по краям. Видимо, Дрю посчитал, что этого достаточно, но мастер так не думал. «Эта лента никуда не годится, – заворчал он. – Отдайте ее своим шотландским боссам и пусть намажут клея побольше».

Каким еще шотландским боссам? Да просто в ту пору назвать кого-то шотландцем было равносильно обвинению в скупости. Так и прицепилось прозвище к клейкой ленте, которую мы используем едва ли не каждый день. На то, чтобы сделать скотч примерно таким, как сейчас, ушло несколько лет. Спрос на новую продукцию предсказывали большой, но он оказался просто ошеломляющим, да и по сей день высок. И классикой жанра остается скотч шириной два дюйма.

Спустя годы в 3М пришел на работу некто Спенсер Сильвер. Очевидно, не зная другой народной мудрости, что лучшее – враг хорошего, он засел за разработку еще более надежного клея для скотча. Но пока ничего не выходило – нет, клей получался отличный: водостойкий, теплостойкий, хорошо наносился на поверхность, только. не клеил. Бумага, смазанная им, через некоторое время отваливалась, а клей-невидимка даже следов не оставлял.

Забракованный состав не подходил для скотча, зато годился для того, чтобы намазать им, например, доску для объявлений. В течение пяти лет Сильвер пытался продвинуть свою выдумку с доской у себя в компании, кое-кто из менеджеров даже поддержал его, но за рамки отдела новшество так и не вышло.

А то, что было дальше, иначе как озарением не назовешь! Коллега Сильвера по имени Артур Фрай пел в церковном хоре (естественно, в свободное от работы время). В очередной раз выронив закладку из книги псалмов и потеряв нужный текст, он мысленно произнес не совсем богоугодные слова и вдруг подумал: а что, если заложить страницы бумажками с тем липким клеем?

И вот на рынок выпущен еще один новаторский продукт – наклейки post-it notes. Только в отличие от скотча, он вызвал полнейшее недоумение. Реклама демонстрировала, что на этих листочках нужно что-то писать и куда-то их лепить, а зачем – не учила.

Поначалу компания и сама не знала, для чего они. Эти стикеры нужно было раз повертеть в руках, чтобы понять их назначение, поэтому 3М раздала множество пачек бесплатно, просто прохожим на улице. А потом посыпались заказы! «Памятные» бумажки с надписями зажелтели в офисах, в квартирах, на холодильниках, зеркалах, рабочих столах. Зажелтели – потому что именно канареечно-желтыми они появились в 3М, и именно на такой цвет компания и по сей день имеет эксклюзивные права.

А идею суперсильного клея тоже смогли реализовать благодаря ошибке, но уже в компании Eastman Kodak. В годы войны сотрудник лаборатории Гарри Кувер занимался получением прозрачного пластика – для прицелов. Но получить удалось только цианоакрилат, и это был совсем не пластик: он тек, склеивая и портя все вокруг.

Выкинув образец с цианоакрилатом в мусорную корзину, Кувер решил опустошить ее только через несколько дней. Но пришлось выбрасывать вместе с корзиной: образец намертво приклеился к дну.

Так получился Krazy Glue – «сумасшедший клей», или суперклей, который мы все знаем. Рекламируя новинку по телевидению, приклеивали и поднимали в воздух телевизор, автомобиль, ведущего программы. И честно предупреждали: используйте клей только один раз, пока он не засох (поэтому и тюбики с ним такие маленькие). Гарри Кувер получил множество наград, но больше всего гордился своим неформальным титулом«мистер Суперклей»!

Человек столетия

Во всем виноват Эйнштейн. В1905 году он заявил, что абсолютного покоя нет, и с тех пор его действительно нет.

Стивен Ликок

Титулы бывают разные. Мисс мира, герой дня, человек года. Альберт Эйнштейн совершенно официально признан«Человеком XX столетия».

Что мы знаем об этом гении? Все и ничего. Но точно известно одно: с образом Эйнштейна у большинства ассоциируются три вещи– теория относительности, скрипка и. высунутый язык.

Что ж, пойдем по порядку!

Теория относительности расставила сумбурные представления о мире по местам. «Положите руку на горячую печь на минуту, и кажется, что это длится час. А сидеть с хорошенькой девушкой в течение часа– кажется, что всего минута. Это относительность!» – так Эйнштейн объяснял свою идею непосвященным.

Открытие этого«закона природы» достойно как минимум Нобелевской премии. Однако. В архиве Нобелевского комитета хранится не меньше шести десятков документов с выдвижением Эйнштейна на соискание этой награды, а получил он ее совсем за другое. С несколько расплывчатой формулировкой«за заслуги в области теоретической физики и за открытие закона фотоэлектрического эффекта» спустя только шестнадцать лет премия была наконец вручена.

Награды, слава и почет пришли к человеку, которого в детстве подозревали в умственной неполноценности. Легенда о том, насколько поздно он начал говорить, превратилась в расхожую шутку. Мол, до четырех лет дитя молчало, а потом ему как-то подали слишком горячее молоко, и оно возмутилось.

А может, ему просто лень было разговаривать, как потом стало лень осваивать школьную программу? Сам Эйнштейн в своих письмах признавался, что, если бы не его замедленное развитие, вряд ли бы он сформулировал свою теорию: просто это было как раз то, что он замечал в пространстве и времени еще ребенком, а удивляться этому начал уже в годах.

Его«отсталость» прошла быстро. После университета Альберта взяли на работу в патентное бюро, где он год за годом получал повышение по службе. А первая его научная статья о капиллярности(проще говоря, о физике жидкостей в соломинках для напитка) появилась в номере журнала с работой Планка о квантовой теории.

Теперь про скрипку. Мать Альберта отдала его учиться скрипичным премудростям с шести лет: давно замечено, что этот инструмент развивает мыслительные способности. Уже для взрослого Эйнштейна скрипка стала настоящей отдушиной. Он отлично смотрелся со скрипкой: пышная шевелюра делала его действительно похожим на музыканта. Эйнштейн играл на своих лекциях, после лекций и вместо лекций. Свою скрипку он брал с собой во все поездки, иногда появлялся с футляром в Академии наук, чтобы после заседания отправиться музицировать дуэтом с Бором или Планком(оказывается, и они кое-что в этом смыслили!). Находясь в США в Принстоне, Эйнштейн сыграл Моцарта на благотворительном концерте в пользу таких же ученых-эмигрантов, как и он.

Не только музыку любил Эйнштейн. Женщины тоже никогда не были обделены его вниманием! Однажды какая-то дама намекнула ему, что не против, чтобы он позвонил ей, вот только ее номер телефона очень трудно запомнить: 24361. «И что же тут трудного? – удивился Эйнштейн. – Две дюжины и девятнадцать в квадрате!»

А как-то раз Альберт Эйнштейн случайно недодал кондуктору в трамвае пять пфеннигов. Пересчитав деньги, он признал свою неправоту и услышал в ответ: «Ничего, господин, просто вам надо учить арифметику».

Его приглашал на личную встречу сам Рузвельт. Его именем был назван химический элемент эйнштейний. Израильтяне звали его стать их президентом, чем Эйнштейн был чрезвычайно растроган, но написал проникновенный отказ: мол, он уже не в том возрасте, да и посвятив всего себя науке, совершенно не ориентируется в других жизненных областях.

С него рисовали портреты. Эйнштейн ненавидел позировать, но когда один художник признался, что рассчитывает благодаря продаже портрета выбраться из долгов, Эйнштейн терпеливо высиживал в качестве модели.

Но самый известный его портрет – фотографический. Перед нами великий фотокурьез, один из самых дорогих снимков в истории.

Снимок сделан фотографом Артуром Сассэ в США, когда семидесятидвухлетний профессор Эйнштейн уже надеялся отдохнуть «на пенсии», но пресса буквально преследовала его. Говорят, что таким необычным образом он ответил на просьбу изобразить перед объективом глубокий мыслительный процесс!

А где-то в далекой немецкой провинции, в городке Ульме, на родине Альберта Эйнштейна, есть памятник в виде летящей ракеты, сидя в которой всемирно известный ученый показывает жителям и гостям города язык.

Поклонники Эйнштейна в своем подражании кумиру тоже идут до конца – один гражданин Германии подал в суд на работников паспортного стола: те наотрез отказались фотографировать его на документ с высунутым языком. Незаконно, видите ли, в паспорте рожи корчить! Но суд так и не нашел в этом желании ничего, что противоречило бы конституции страны. Иск был удовлетворен.

Сны чемоданного мастера

Менделеев делает не то, чем следует заниматься настоящему исследователю.

Николай Зинин, председатель Русского химического общества

Пусть Альберт Эйнштейн – человек столетия! В отечественной науке своих героев предостаточно. И конечно же среди них все рейтинги и все рекорды популярности бьет Дмитрий Иванович Менделеев.

Был ли он Нобелевским лауреатом? Нет. Зато теперь медали и премии вручаются в его честь. Приняли ли его в Российскую академию наук? Тоже нет! Зато теперь его имя носят НИИ и вузы, улицы множества городов и кратер на Луне! Да что там, спросите любого – хоть взрослого, хоть школьника, – кто самый великий русский ученый, и вам назовут Менделеева.

Таких, как он, в народе уважают(для него что министр, что мужик– все было едино). А кого уважают, того делают героем народных баек! Слышали историю про то, как Менделеев изобрел водку? Эту легенду можно было бы даже выделить в отдельный курьез, если бы она не была. всего лишь легендой.

Дело в том, что Менделеев и правда написал диссертацию«Рассуждение о соединении спирта с водою». Но этот раствор он изучал исключительно как раствор. Очень уж наглядно располагались в нем молекулы. А водка. Наверное, просто удобно считать, что и ученым не чуждо ничто человеческое!

«Сам удивляюсь, чего только я не делывал в своей научной жизни», – сказал Дмитрий Иванович как-то раз. И верно, чего только не делывал, и все успешно. Природные ресурсы, металлургия, агрономия, экономика, метеорология, мукомольное дело, даже воздухоплавание– это еще не полный набор его увлечений. Даже уличные часы в Петербурге и то появились по его инициативе.

Вспоминают такой случай: однажды на улице ямщик начал кланяться какому-то прохожему, почтительно привстав и сняв шапку; когда седок удивленно спросил: «Кто это?» – ямщик ответил: «Это знаменитый чемоданный мастер Менделеев». Да-да, и чемоданы у него тоже получались отменные!

Менделеев вообще любил все красивое. А красоту видел в упорядоченности. Преподавая химию студентам, он не раз сетовал, что сведения об элементах очень разрозненны и нелогичны. Так захотелось ему внести порядок в эти нестройные ряды! Хотя бы для того, чтобы лекции читать было удобнее.

Честно говоря, об этом задумывался не один Менделеев. Многие брались за классификацию, но вскоре бросали: вначале все шло гладко, а дальше– ну никак. Жил, например, в Англии химик-любитель Джон Ньюландс. Он нашел, что если расставить элементы в определенной последовательности, то заметно некоторое повторение их свойств через каждые восемь позиций. Кажется, Ньюландс тоже любил все красивое, а может, просто музыку любил, поэтому ему пришли на ум клавиши пианино и открытое явление было названо«закон октав». Этот романтичный образ и погубил идею: над автором посмеялись. Дурачась, спрашивали, не сыграют ли его элементы какой-нибудь мотивчик? Бедняга обиделся, прекратил исследование, и больше о нем не слышали.

Рановато явил Ньюландс миру свою теорию. Подождал бы еще годика три! Но тут подоспел Менделеев. Надо сказать, что и его периодический закон был сначала принят с прохладцей. Зато как все изменилось потом!

Менделеев не просто нашел закономерность и расположил элементы по возрастанию их атомного веса. Он оставил в таблице пустые клетки для новых, еще не открытых! При этом он не только предсказал их свойства, но и то, как эти элементы будут открыты. Потом и вовсе проявил невиданную дерзость– исправил атомные веса одиннадцати уже существующих(и, как выяснилось, верно). Тогда все стало на свои места.

Но даже сейчас ученых поражает, как Менделеев умудрился создать свою таблицу при тех скудных данных, которыми наука тогда располагала. Этому нашли объяснение еще в одной байке: периодический закон Дмитрию Ивановичу просто приснился!

А может, эту шутку запустил сам химик? Он всегда отличался веселым нравом и любовью к разным розыгрышам. Как-то раз один журналист пристал к нему с вопросом о таблице: «Как вам пришла в голову эта идея?» Менделеев за словом в карман не полез:

«Уж точно не так, как вам, батенька! Сидите себе, сидите, и вдруг пятак за строчку. А я, может, над ней двадцать лет думал».

А думал он над своей задачей и правда беспрестанно. В начале 1869 года окружающие стали замечать, что он сделался каким-то нервным, почти не спал. И все время перебирал свой «пасьянс»: визитки, на которых с обратной стороны написал информацию об элементах. Уж и так, и сяк перекладывал их Менделеев, но все было не то.

Исторический момент случился 1 марта. Говорят, проснулся Дмитрий Иванович и, даже не умываясь, схватил первый попавшийся лист бумаги и набросал периодическую таблицу. А был ли сон? Может, и был. Когда так много работаешь, то и во сне работу видишь.

Лет шесть наука не обращала на открытие никакого внимания. Но потом вдруг нашли новый элемент – галлий, по свойствам точь-в-точь совпадающий с «предсказанием» Менделеева. Не совпадала только плотность. Менделеев был невозмутим: «Назовите его хоть японием, – заявил он, – но плотность определена неверно!»

Так и оказалось. Дальше открывали новые элементы, и они были именно такими, какими увидел их Менделеев.

Таблица, можно сказать, зажила собственной жизнью. У нее появилась армия поклонников, а еще больше тех, кто захотел ее усовершенствовать. Существует почти семьсот ее вариантов: круглые, треугольные, спиральные и даже трехмерные цилиндры, этажерки, платформы – у кого на что хватило фантазии. Но все эти «рюшечки» не прижились.

У американского ученого Теодора Сиборга был любимый галстук с рисунком в виде периодической системы. И ученый так старался заполнить пустующие клетки таблицы, что заполнил открытыми им элементами целых десять! За эти заслуги его имя увековечили в таблице еще при жизни – сиборгием назвали 106-й элемент.

Такой чести даже Менделеев не удостоился! То есть элемент менделевий, разумеется, есть, но открыт и назван он был уже после смерти великого химика. «Подходящее название, – съязвил кто-то. – Это нестабильный элемент». Ну да, с возрастом Дмитрий Иванович сделался довольно вспыльчив, частенько конфликтовал с коллегами и хлопал дверьми. Но ему конечно же многое простительно.

Между прочим, таблица все еще пополняется. В «хвосте» теперь указаны новые элементы, которым даже «имен» пока не дали, только временные названия.

А как же было не появиться всевозможным альтернативным таблицам, шуточного содержания? Фармакологи придумали заполнить клетки названиями лекарств и тоже нашли свои закономерности. Правда, это больше похоже на рекламную кампанию: какому же производителю не захочется в такую таблицу?

Другая периодическая система составлена из продуктов питания. Эта «Система пищевых элементов» оказалась хороша тем, что можно внести в нее вашу любимую еду или вообще составить какой-нибудь диетический вариант. Но не удивляйтесь, что в эту таблицу попал. мышьяк. Просто когда-то им запросто потчевали всех неугодных.

Периодические таблицы видов спорта, профессий и даже родственных связей тоже есть. А недавно открыли, что по системе Менделеева можно, оказывается, и судьбу предсказывать. Это вам не «Битва экстрасенсов»!

Ну а Нобелевская премия – что ж. На чины и звания Дмитрию Ивановичу всегда было наплевать.