Текст книги "Возрождение первородной"

Автор книги: Светлана Овчинникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Возрождение первородной

Книга 2

Цикл: Судьба полукровки

Книга 1. Та, единственная ведьма

Часть 1. Планета первородных

Пролог

Восходящее солнце щедро окрашивало небеса в желто-оранжевый оттенок, а лучи его ярко освещали нагорную площадку у входа в пещеру. На скалистом выступе рядом с луком в руке замер эльф. С одного бока небольшого плато стояли ещё двое и оценивающе вглядывались в новоприбывших. У ног их уже лежала с огромным трудом добытая добыча, которая по сводкам «редкой нежити» предпочитала уединённый образ жизни. Однако либо врали сводки, либо нежить со времён отлова предпочла всё же объединяться в стаи и теперь с разных уголков горы к пещере подбирались сразу три феотиса. Их чешуйчатые плоские морды украшала огромная пасть с множеством маленьких заострённых зубов. Защищённые шипами хвосты медленно раскачивались из стороны в сторону, а маленькие чёрные глазки, покрытые роговой пластиной, хищно всматривались в нарушителей покоя.

– Нам с ними не справиться, – констатировал факт один из стоявших на площадке, покрепче перехватывая рукоять Даемонского меча и стойко игнорируя боль в разодранном предыдущим феотисом плече.

– Портал будет не стабилен, – осведомил его второй, зная, что оставшихся магических сил может не хватить даже на перенос в двадцать метров.

– Это последний шанс, – проговорил охотник, недовольно сжимая губы и принимая боевую стойку.

С тихим утробным рычанием к ним всё ближе и пока не спеша подбирались монстры. Чешуя на их мордах, животах и лапах тускло переливалась на солнце холодным блеском камня. Острые каменные наросты на спинах угрожающе торчали в стороны. Пробить броню этой нечисти было практически невозможно, однако она стоила целое состояние и от того охотники считали данный риск жизни вполне оправданным.

– Уходим? – поинтересовался сидящий на скальном выступе эльф, метко целясь в глаз одному из самых ближних к их команде феотисов.

Нечисть, словно поняв их задумку, возбуждённо зарычала и предприняла первую попытку переломать врагу кости своим каменистым хвостом.

– Уходим, – хмуро согласился с ним второй эльф с плато, ловко уворачиваясь от нападения.

Феотисы, грозно рыча, бросились в бой, закрывая собой пути отступления.

Единственный в группе демон незамедлительно приступил к построению портала и уже через пару долгих секунд у входа в пещеру сияла спасительная межпространственная пропасть. Всего несколько мгновений потребовалось охотникам, чтобы добраться до неё и избежать верной гибели от практически не убиваемых монстров. Однако, пройдя в искаженный портал, ловцы нежити сильно усомнились в своём везении, проваливаясь в изначальное мироздание.

Глава 1. Пустошь

…день осуществления мести …

Бескрайние просторы Мёртвого мира казались мне бесконечными. Слепящее белое солнце, показавшееся в начале холодным, нещадно палило со своего зенита и обжигало оголённую кожу. Оторванная с подола нижнего платья ткань едва спасала голову от солнечного удара. Я не знала куда иду, не знала где можно найти хоть какое-то укрытие среди этой пустыни, не знала, что может ждать впереди, но всё же продолжала беспрерывно переставлять обмотанные в ткань платья обожжённые ступни. Свои бальные туфли и чулки я сняла ещё в темнице и теперь сильно об этом сожалела. Я вообще отказывалась верить в реальность происходящего, упорно продолжая считать, что всё это дурное наваждение, кошмарный затянувшийся сон, не оставляющий меня со времён глупого пророчества. Временами мне казалось, будто его предвестники всё ещё шепчутся обо мне и всё происходящее не более чем насланное проклятие или ведьменское ведение возможного будущего. Обострённое восприятие, слишком чёткие галлюцинации, что угодно, но только не реальность.

Быть может я просто перестала ощущать границы сна и яви? А может я просто сошла с ума? Выдумываю?

Пальцы ноги ощутимо впечатались в незамеченный камень и моё изнурённое тело почти без сопротивления повалилось на мелкие, горячие осколки каменистого кряжа с примесью коричневых частиц раскалённого песка. Мгновенная боль разодранной в кровь кожи стремительно ворвалась в сознание, разгоняя туманные и заблудшие мысли. Приглушенный вскрик тут же разлетелся по округе, разрушая привычную, мрачную тишину. На мгновение показалось, будто этот мир ожил, но осознав всю ничтожность ситуации тут же скрылся в свой защитный кокон неведения.

Скупые слёзы отчаяния застелили глаза. Уставшее, израненное тело затряслось в беззвучном рыдании. Я не находила выхода, не видела больше смысла в своём существовании. Мне хотелось поскорее закончить эти мучительные пытки и, наконец, испытать долгожданный и убегающий от меня покой. Я не хотела жить, но и умирать в медленной агонии от нестерпимой боли и обезвоживания желания не появлялось.

Через силу я заставила себя подняться на колени. Машинально стерев с лица только мешающую мокроту, подняла взгляд на очередной каменный кряж. Он заметно выделялся среди пустыни бесконечного песка и остальных, куда более мелких, подобий каменистых хребтов, что встречались мне ранее. Не смотря на стоящее в центре неба солнце у него даже имелась вполне приличная затемнённая сторона, что уже само по себе являлось необычайной ценностью. Пусть тень и прохлада не могли помочь мне навсегда избавиться от уничтожающей атмосферы этой планеты, однако они давали шанс забыться. Зыбкий, ничтожно крохотный, но его присутствие мне было необходимо.

Вновь подниматься с разбитых колен на обожженные, истерзанные ноги было не просто сложно, но и до такой степени мучительно больно, что из глаз снова брызнули слезы, а губа в который раз оказалась прокушенной. Но я должна была дойти, должна была преодолеть этот оставшийся кусок, потому как именно в этой попытке я видела свой последний и единственный шанс на спасение хотя бы для этого дня.

Долгожданная темень и прохладный камень под ногами вызвали первую за день вымученную улыбку. Я едва ли не рухнула на наиболее плоский участок кряжа. Облегчённый вздох вырвался из груди, и я блаженно прикрыла глаза, позволяя расслабится телу.

Солнце не должно осветить этот участок сразу, – подумала я прежде, чем сознание решительно взяло таймаут.

Холодные щупальца наступающей ночи медленно, с пугающим упрямством забирались под остатки легкой ткани и прочно обволакивали свою спящую жертву. Редкие судороги будто в предвкушении становились всё чаще и чаще. Из тела ведьмы постепенно, едва заметно вытекали последние крупицы магической силы. Земля питалась ею, словно беря таким образом свою плату за оставленную жизнь. Лишь силу крови она не могла обойти и забрать врождённые способности второй сущности. И только этот подаренный предками дар был, не хотя, оставлен в покое.

Мелкая тряска замерзающего тела прорвалась сквозь фанатично удерживающую сознанием занавесу безмятежности и глаза девушки резко распахнулись и тусклый, потерянный цвет радужки оповестил мир о благополучном завершении выкачки сил.

Кромешная тьма оказалась первым, на что я наткнулась, проснувшись. Онемевшее с холода тело содрогалось от крупной дрожи, а влиокруг было настолько темно и тихо, что поначалу я решила будто нахожусь в какой-нибудь изолированной комнате без каких-либо источников света, но тщательно ощупав лежащий подо мной камень пришла к совсем неутешительному выводу – я ослепла.

Ведь не бывает так, чтобы на целой планете не было ни единого светила?! – подумалось мне и страх от самой большой боязни тут же охватил и так паникующее сознание.

Всё разом вдруг приобрело какой-то глобальный масштаб, обострились не только чувственные восприятия тела, но и все потаённые страхи. Мне чудилось, что около меня уже непременно ходят хищники, внимательно присматриваются, выжидают наиболее подходящего момента для ещё большего эффекта, чтобы во время безудержной паники жертвы удачно оторвать наиболее сочный кусок свежего мясца. И взбушевавшееся сознание отказывалось брать во внимание тот факт, что, по сути, на планете первородных нет вообще никакой живности. Мне казалось, будто кто-нибудь из мелкой противной гадости вот-вот укусит, взберётся на меня, шарясь своими крохотными, волосяными лапками по незащищенному телу. Потому, даже не смотря на передёргивание замерзающих мышц, я старательно пыталась вслушиваться в темноту, таящую в себе что-то определённо жуткое и заведомо опасное.

Вот только спустя не больше часа практически полной обездвиженности меня начинало трясти от дикого холода и безрезультатные попытки отыскать какой-либо шум в округе полностью потеряли свою актуальность. Несмотря на то, что абсолютно ничего не видела я на ощупь и по памяти восстановила картинку импровизированного лежака и, поднявшись на ноющие ноги, старательно принялась хоть как-то разогнать по венам остывающую кровь. Любые движение давались с трудом, но я упорно продолжала шевелиться даже тогда, когда от усердия начинало болеть всё.

Умирать такой несправедливой смертью мне не хотелось ужасно.

– Так значит вот так ты расправляешься с уже не нужными любимцами? –закричала я со всего голоса в пустоту, желая хоть как-то высказаться неоправданно почитаемой госпоже Судьбе. – Мне обещали величие, невероятную силу и могущество, а что в результате?! Пять минут признания и сдохни от бессилия и мук?! Исполнила своё предназначение и всё? Катись на все четыре стороны?! Это вся твоя благодарность, тварь, или подкинешь ещё что-то? – прокричала вопрос и переводя дыхание, понадеялась хоть на какой-то отклик.

Но в округе по-прежнему царила мёртвая тишина и ничего не спешило предвещать даже единого шороха в этом пустом, бескрайнем мире.

Я бессильно осела на холодный камень и сжавшись в калачик, тихо бесслёзно заплакала. Мне было всё также холодно, однако боль потрёпанной души и невероятная обида на судьбу за такой бессердечный поворот в жизни, позволяла отодвинуть эту проблему на второй план. Я твёрдо решила, что даже если и переживу этот мороз, то скорее убьюсь об камень, чем проживу ещё один такой бесконечно долгий день, насыщенный разве что болью и страданиями.

Ведь теперь я даже не смогу видеть, – выплакивать мне было больше нечего и лишь мелко сотрясающее тело говорило о том, насколько я ещё воспринимала жестокую действительность.

Я и сама не заметила, как ослабшее тело практически перестало сопротивляться внешним условиям и погрузилось в напряженную дремоту. Холод больше не тревожил меня, однако мысли не давали покоя даже во сне и обеспокоенное сознание щедро преподносило картинки всевозможных кошмаров. И один из них заставил меня резко распахнуть зарёванные глаза и от неожиданно увиденной перед самым носом выпуклости камня я машинально отдёрнулась. Болевой укол острого осколка кряжа вырвал вскрик, и я моментально вскочила на колени, чтобы тут же сесть обратно. Всё тело вдруг решило взбунтоваться и казалось, что болит у меня каждая живая клеточка тела. Все полученные и потревоженные раны вновь напомнили о себе, а крайне неудобная поза и место, использованные под сон, дали понять, что и спина с позвоночником тоже умеют страдать.

В беззвучном крике я раскрыла рот и в последующие несколько минут безвольно поддалась на резкое помутнение и ослепляющие звёздочки в глазах. Такого состояния я не испытывала, пожалуй, ещё ни разу до этого. Однако совсем скоро мне пришло осознание того, что всё это я вижу и едва не наплевав на боль хотела радостно подпрыгнуть. Но вовремя одёрнула себя и с глупой улыбкой неимоверного счастья принялась осматривать серые, бесформенные и неотёсанные глыбы. Эти животрепещущие мгновения помогли сгладить прежние неприятности. Вот только до тех пор, пока мне не надоело сидеть неподвижно и не появилось желание встать. Краски жизни довольно быстро померкли, но тем не менее я рискнула подняться, понимая, что просиживанием всё равно ничего не добьюсь.

Да и чего вообще в таком положении можно добиться? – тут же заявил о себе врождённый реализм. – Тут нигде нет ни питья, ни еды, ни достойного укрытия от местных перепадов температуры. Тут вообще ни чего нет! Это же планета первородных! – разошлись в голове мысли, и я отчётливо поняла ничтожность любых моих попыток на выживание. – В мёртвом мире должны обитать лишь мёртвые, – вспомнилась прочитанное когда-то высказывание, и я обречённо взглянула на высокий хребет кряжа.

К мелькавшим в голове мыслям мне дико захотелось применить нелюбимое высказывание подруги с земли: жизнь – боль.

– М-да, никогда бы не подумала, что скажу это, но в этом случае жизнь действительно видеться только как боль, – прошептала я вслух севшим от пересушки горла голосом и глухо хохотнула. – Дожилась.

Осторожно, стараясь травмировать себя как можно меньше я поднялась на ноги и с невероятной мимикой исказившегося лица от обострённых ощущений едва заживших ран на стопах поплелась к началу каменного кряжа. Лезть по резкому склону я отказывалась, а посмотреть на просторы этого безжизненного мирка пусть в последний раз, но определённо стоило.

К своему собственному удивлению, не смотря на все испытываемые мучения умирать мне отчего-то перехотелось, даже когда еле проползла целых три метра и обнаружила, что попавшийся мне кряж расстилается по пустыне на многие километры вперёд. Жить хотелось, но для начала была необходима хотя бы вода, на наличие которой в видимом поле зрения не было даже намёка. Да что там, в округе не наблюдалось и малейшего отклонения от присущих этой планете грязно-серого песка и раскиданных по бескрайности камней, валунов и небольших каменистых кряжей.

Упаднический дух накатывал на меня постепенно: по мере продвижения в центр кряжа и по степени накаляющегося воздуха от восходящего белого солнца. Временами вновь становилось нестерпимо больно расцарапанные ноги, а неутолимое чувство жажды и голода только набирало обороты. Однако я продолжала идти вперёд. Мысль о том, чтобы дождаться собственной смерти пересиживая под какой-нибудь выпуклостью камня была невыносимой и столь пугающей, что как только мне хотелось остановится и закончить борьбу за свою жизнь я непроизвольно делала ещё один шаг. Таких шагов было очень, очень много пока я случайно не наткнулась на обрывистую яму с неопределённым дном. С одной стороны, она резко обрывалась и терялась в темноте всего через метр, другая же сторона шла с плавным, гладким уклоном, однако и она указывала на большую глубину западины. Это место мне показалось самым удачным для того, чтобы передать моё почти обездвиженное и неживое тело во владения одного из самых красивых мест в мёртвом мире, которое мне только довелось увидеть.

Я встала со стороны обрыва и в прощальном жесте взглядом обвела пустынные просторы.

– Я не хочу умирать, но ты не оставила мне выбора, – сипло произнесла я и, глубоко вздохнув, занесла ногу над пропастью.

Глава 2. Обратная сторона

Решающий последний шаг мне не дал сделать тихий, едва уловимый моим слухом звук, очень похожий на скулящий вой маленького пёсика. Вздрогнув и тут же отойдя подальше от обрыва, я ошеломленно замерла, не веря собственным ушам, а постояв всего с секунду тут же бросилась к яме и фанатично стала вслушиваться во вновь возникшую тишину.

Мне показалось? Обезвоживание даёт о себе знать? Или… или там и вправду кто-то есть? Живой!?

Сердце томяще затрепетало в ожидании. Всем своим существом я жаждала повторения этого звука и безумно боялась, что это лишь игра моего воображения, иллюзия желаемой жизни, надежда и мой оживший, последний шанс остаться в живых. Гулкое биение в груди мешало сосредоточится, но несмотря на это я упорно продолжала стоять на израненных коленях и вглядываться в темень провала.

Никто не решался снова нарушить эту замогильную тишь.

– Это не честно! – выкрикнула я и эхо моего голоса звучно отразилось от стен обнаруженной пещеры, а потом я услышала вой со странной примесью утробного кошечьего ора, словно зовущего меня на помощь.

Отказать ему я не смогла бы и при грозном рыке.

– Здесь есть жизнь! – Я едва не заплакала от счастья. – Жизнь…

С новыми силами я поднялась на ноги и шустро захромала на другую сторону, туда, где спуститься, скорей всего, можно было без особых проблем. Несколько трепетных секунд промедления и я решительно села на каменистый край.

Пусть это будет хоть ловушкой, пусть этот зверь убьёт меня, но зато я погибну, не свершая самоубийства. – Я не смогла сдержать облегчённого вздоха. – Да и смерть моя уже не напрасна, – размышляла я, глубоко и жадно глотая воздух напоследок. – Я нашла жизнь! Моё великое предсмертное открытие, – хохотнула от такой забавной превратности судьбы и оттолкнувшись, позволила гладкой стене пещеры стремительно унести меня в свои неизведанные глубины.

Неожиданно возникшая выпуклость на казавшемся гладком камне резко оборвало всё радостное предвкушение от ската. По инерции меня выбросило вперёд и болезненно приземлившись на и так ободранные локти и колени, я громко вскрикнула. Эхо тут же разлетелось по пустотам пещеры, унося звук далеко вглубь, оповещая о моём прибытии. Превозмогая боль я с трудом перевернулась на спину и грозно уставилась в высокий, тёмный потолок.

Свет от палящего белого солнца сюда практически не доходил, лишь тускло освещая наиболее заметные неровности кряжа. Стоящая в пещере прохлада приятно радовала полученные в этом мире раны и шевелить телом мне совершенно расхотелось.

А смерть – это не так уж и страшно, – подумалось мне. – Скорее даже наоборот – приятная и нужная особенность души отделяться от столь неприятно-чувственного, беззащитного и, пожалуй, не особо нужного тела. Вот доходить бы до этого пунктика переправы без мучений и боли и было бы вообще прекрасно.

Я податливо прикрыла глаза, расслабляясь.

Когда же я, наконец, дойду до него? – стучала в голове мысль. – Когда уже наступит положенный мне покой? Когда я перестану чувствовать это бренное тело?!

Потакать возникшей слабости Судьба вновь нагло отказалась и мучительно тянущие секунды начинали казаться мне грёбаной бесконечностью, через которую мне только предстояло перебраться до столь желанного и столь же недоступного упокоения.

Я глухо застонала.

– Подлая дрянь! – выругалась я сквозь зубы на Повелительницу Судеб и вновь возобновила попытки подняться.

Я бы непременно горько зарыдала, да вот только жидкости в моём организме катастрофически не хватало, а потому при подъёме тело обходилось лишь судорожными передёргиваниями.

Из глубины пещеры вдруг вырвался протяжный, надрывной стон-вой и мне показалось, будто только что мне своеобразно предложили умереть вместе.

Криво улыбнулась.

– Уже и приглашения мерещатся.

Но в любом случае призыву я отказывать не стала и медленно поплелась в сторону зова.

– Почему бы и не умереть вместе?

Тихо потешаясь над своим же помешательством и стараясь избегать острых выступов как под израненными ногами, так и под ладонями. Здесь практически не было освещения, хотя редкое странно светящаяся насыпь на камне мне здорово помогали в ориентировке. К своей огромной досаде воспользоваться хоть каким-то магическим даром от сущностей у меня не выходило.

Видимо жившие здесь когда-то первородные напрочь высосали из планеты магию и теперь этот мир не воспринимает её вовсе, – строила я догадки, по ходу продвижения. – Не зря же их называли магами Смерти.

С углублением в пещеру я всё чаще стала встречать эту странные световые пятна и совсем скоро у меня уже не было необходимости шарить руками и ногами по темноте. Я хорошо видела, что и где находится и вот когда совсем рядом, за очередным поворотом, послышала тихий мяв, я мгновенно замерла.

Неужели я нашла его? Нашла не существующую по сути жизнь? – не верилось мне и гулко отбивающее сердце выдавало моё напряжение.

Осторожными, по возможности тихими шажками я добралась до изгиба прохода и, выглянув за него, замерла на месте.

Я не знала, что делать.

В метрах трёх от меня придавленная каменными обломками хода лежала израненная зверюга с подтёками густой чёрной крови на тёмно-синей короткой шерстке. Её желтые глаза с необыкновенным зрачком в форме четырехконечной звезды смотрели на появившуюся в поле зрения возможную спасительницу подозрительно и пугающе. Думали ли она о том, могу ли я помочь ей или же насколько моя особа способна нанести ей ещё больше боли – я не знала, но лично мои мысли находились в беспорядке.

Мёртвый мир в действительности оказался не таким уж и мёртвым. Хотя, смотря на эту кошку я с точностью могла сказать, что она не принадлежит к миру живых. Слизкая жидкость, что вытекала из её ран, отчётливо говорила о том, что вместо привычной крови в её жилах течёт питающая тело магия. Я вспомнила как на занятиях по нежеведению нам упоминали о таких древних и уже исчезнувших существах, что питаются исключительно магией и цвет их «кровной» жидкости напрямую зависит от их принадлежности к направлению Жизни или Смерти. У магов Жизни она колебалась в зелёных оттенках, в зависимости от силы особи. У магов Смерти так называемая кровь была исключительно чёрного цвета.

И вот смотря на коренного обитателя полностью вымершей, если верить учебникам и словам всех живых, планеты первородных магов Смерти, я не знала, что и делать. Нам утверждали, доказывали, что таких чрезвычайно опасных, безжалостных созданий уже нет как многие тысячелетия, однако один из них абсолютно точно находился передо мной и был удивительно реален. Нас убеждали, что они высасывают всю магию лишь взглядом, а убивают одним лишь прикосновением.

Я вымученно стала передвигать ноющее тело в её направлении.

Видимо высасывать из меня уже нечего, раз под её взглядом я ничего не почувствовала, – размышляла я, медленно хромая в сторону внимательно наблюдающей за мной кошки, безропотно смиряясь с отсутствием магии. – Ну хотя бы умру быстро. – Эта мысль меня до дикости приятно грела и прибавляла сил для движений.

Остановившись от неё всего в шаге я с возможной осторожностью, чтоб не причинять себе лишней боли, приземлилась рядом. Перевела дух и взглянула на израненную и заваленную на половину камнями нежить.

От ожидания скорой развязки на душе, наконец, стало спокойно, а в глазах зверя вместо подозрения я вдруг заметила просьбу. Она словно знала зачем я здесь и перед тем как избавить меня от мучений просила оказать подобную услугу.

Я глухо хмыкнула.

Конечно всё это было не больше, чем бред моего сознания или приступ благодарности, но я перебралась на кровоточащие коленки и, избегая прикосновения к шкуре древнего создания, стала откидывать с неё камни. Это было сложно, больно, возможно даже совершенно бессмысленно, но всё же необходимо для моего собственного душевного покоя. Отчего-то это казалось мне самым важным – умереть, сделав перед этим что-то стоящее и полезное. Умереть не просто так. Только поэтому я упорно продолжала очищать спину кошки от тяжести. Времени для меня не существовало, однако до полного освобождения зверя я успела ужасно устать и под конец просто опрокинулась на холодное дно пещеры.

Я даже не обратила внимания на то, что спасенная нежить самостоятельно сумела сбросить с себя насыпь и подползти ко мне настолько близко, что я почувствовала прохладное дыхание у себя на лице.

Резко распахнув ресницы, я встретилась с её большими желтыми в синюю крапинку глазами и острыми клыками в приоткрывшейся пасти. Я думала, что в моём состоянии меня уже вряд ли что-то может напугать, вот только её тёмно-синяя морда всего в сантиметре от моего лица заставило сердце остановиться от страха.

Я просила смерть от прикосновения, а не от перекушенной шеи и вырванных кишков! – мысленно заорала я, но с пересохших, растрескавшихся губ сорвался лишь глухой хрип.

И, видимо, именно он послужил освобождённому зверю своеобразным знаком для воплощения в жизнь своей задумки. В одно слишком быстрое мгновение моя губа оказалась перекушена, а хлынувшая кровь послушно потянулась в пасть мага Смерти. Первые секунды я не могла даже поверить в такое стечение обстоятельств, а потом пошевелиться и сопротивляться мне не дала навалившаяся на меня кошка. Мне показалось будто разом у меня переломались едва ли не все рёбра, а передавленная грудина больше никогда не впустит в себя воздух. Прежняя боль показалась мне никчёмной. Глаза плотно застелило марево, и я почувствовала, как тело зашлось в судорогах.

Неужто именно так убивают маги Смерти? – пронеслась в голове мысль, а затем сознание стремительно унеслось в безграничную пропасть неведения.

Когда сопротивление девушки прекратилось, кошка плавно поднялась с безжизненного тела и, встав рядом, громко, пронзительно заорала, призывая свою силу первородной некромантии к действию. Спасённый зверь чувствовал в пришедшей из иных миров принадлежность к их сущности и в знак благодарности справедливо решил, что новая жизнь без прежней боли самая подходящая за то цена. С окровавленной мордой маг взывал к Смерти, чтобы возобновить жизнь в прежнем теле, вот только не знал он о сокрытой в крови эльфийской способности иллюзиониста. Умершее тело без ведома хозяйки безропотно отозвалось на зов и активно начало преобразовываться, стремясь стать подобием зовущего.

Смерть изначально вершила равноправие.

Глава 3. Подарок Смерти

Сухой, холодный воздух ворвался в ноздри и мне показалось, будто кто-то резко вырвал меня из объятий безвоздушной пустоты. А потом было ощущение словно кто-то грубо сдавил моё сердце и против его же воли заставил содрогнуться и возобновить прекратившийся бег. И я не могла противиться этой силе, жадно глотая живительный кислород, не замечая, как тот обжигает меня. Факт того, что я вообще-то не должна была уже дышать не смог взволновать меня сразу. Только полностью насытившись я смогла расслабленно выдохнуть и восстановить последние картинки жизни.

Но ведь меня убили! – возникла пронзительная мысль в голове, и я с удивлением обнаружила, что и глаза мои способны видеть, а уши чутко улавливают все шорохи.

Меня так поразил и напугал этот взрыв ощущений, что я испуганно подорвалась с места, а глаза тут же лихорадочно забегали по бездушным, серым стенам пещеры. Мне потребовалось всего мгновение, что понять где находится самый громкий предмет моего страха.

В паре метров от меня расслабленно лежала та самая синяя кошка, что укусила и раздавила меня своим немалым весом. На её шкуре по-прежнему виднелись чёрные сгустки переработанной магии, однако в глазах её не было предыдущей обречённости. Будто теперь, с теми же многочисленными ранами, она считала, что сейчас у неё есть шанс выжить. Хотя я находила это совершенно абсурдным, так же, как и то, что боли в своём изувеченном и убитом, по сути, теле я не чувствовала.

Быстрый взгляд вниз, и я ошарашенно отскочила назад. Сердце тут же слишком быстро заколотилось внутри, язык словно онемел, а округлившиеся в ужасе и изумлении глаза никак не могли сопоставить увиденное с ощущаемым.

Мои руки или то, что ими когда-то было, обросли тёмно-фиолетовой шерстью. Ладонь превратилась в лапу, а ногти заострились в острые когти. Я хотела содрать с себя эту приклеенную, наглую обманку, однако совсем скоро поняла, что раздираю в кровь свои же конечности.

Я хотела закричать от бессилия и паники, но вместо привычного звука из глотки вырвался пронзительный мяв. Застыв на мгновение от нового потрясения, я забито пригнулась и отползла в ближайшей угол. Из горла против воли вырвался стон, похожий на слияние кошачьего мяуканья и воя маленького, беззащитного пса.

Настолько пораженной и беспомощной я не чувствовала себя никогда. Это было похоже на самое искусное и изощрённое издевательство, которое можно было только придумать. Рассчитывал ли Делион на такое продолжение мести или же это можно было считать за простое стечение обстоятельств – я не знала, но готова была поспорить, что демон такому исходу был бы только рад. Столько неприятных потрясений, что впору было лопнуть от злорадного хохота, который я так отчётливо слышала в собственном воображении.

В это время спокойно лежащая кошка неспешно поднялась и, прихрамывая на одну лапу, стала продвигаться в мою сторону. Я постаралась слиться с камнем и ещё плотнее сжаться в комочек.

Мне было страшно, как бывает страшно только-только явившемуся на свет из утробы матери существу. Всё вокруг пугало, настораживало и единственным у кого можно было бы найти защиту являлась заботливая мама. Но её не было.

Я трусливо зажмурила глаза и напряженно замерла, ожидая нанесения удара, который как я думала, должен был быть непременно нанесён. Но вместо этого меня легонько ткнули в плечо, словно поддерживая и призывая открыть глаза. Однако я боялась даже пошевелиться, а потому неизменно продолжала лежать. Сдаваться почти убившая меня кошка явно не собиралась, и я услышала, почувствовала, как тяжело она ложиться рядом и замирает.

Её выравнивающееся дыхание я слушала очень долго, пока всё же не решила, что если бы она и хотела причинить мне вред, то давно бы это сделала. Осторожно, боясь сделать что-то не так, я приоткрыла глаза и подвинулась к боку мага Смерти. В скользнувшем по мне взгляде кошки я увидела одобрение, а потом в голове возникла чужая картина проявления нежности между тёмно-синей кошкой и почти такой же, но сине-фиолетовой. Я встряхнулась, избавляясь от наваждения. И только тут, когда я наткнулась на собственную лапу и обратила внимание на свою окраску, поняла, что в одном из только что увиденных образов было представлено моё новое обличие. И тут я снова поддалась на провокации бунтующего сознания.

Непрошенное преобразование было мне не по душе, однако вскоре я поняла, что это тело навсегда заменило предыдущее. И не было возможности это хоть как-то изменить. Все попытки изменить свой облик приводили только к провалу.

Теперь я выглядела как самая настоящая первородная. Что ничуть меня не радовало.

Огорчённо заскулив я вернулась под бок к по-прежнему лежащему магу. Он не возражал, и за это я была ему очень признательна.

Через какое-то время весьма недальновидные мысли о будущем плавно перетекли в дремоту. Мне снилось что-то о ведьмах, о демонах, о хищном оборотне-мутанте, в котором я неизбежно узнавала саму себя. Со временем я вживалась в образ всё больше и больше, теряя взамен человечность. Потом я на кого-то даже напала и на меня объявили охоту. Я не смогла скрываться долго и однажды меня всё же отыскали охотники… Момент, в котором на меня мечом замахнулся какой-то мужчина прочно застрял в голове, когда с отбивающим в груди молотом я распахнула глаза.

Вокруг по-прежнему были холодные серые стены пещеры, освещаемые лишь фосфорирующей насыпью, и только лежащей рядом кошки больше не было рядом.