Текст книги "Сделка (СИ)"

Автор книги: Светлана Люмьер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Так или иначе, я уверена – ты болеешь именно в результате этого препарата. Он официально нигде не зарегистрирован. Даже экспериментальных данных нет.

– Дядя упоминал, что пока оно еще не прошло всех испытаний, но его уверили в абсолютной безопасности для меня. И мне действительно стало лучше. Приступы с тех пор почти прошли.

– Значит, они закончились, когда тебе стали колоть его внутривенно! – возбужденно воскликнула Эмелина и, вскочив с кровати, заходила по комнате, рассуждая вслух. – Возможно в сочетании с едой или каким-то компонентом он дает такую ярко выраженную реакцию, но судя по твоим анализам, негативное воздействие на организм продолжается, а значит дело еще и в дозировке.

Я открыла рот и закрыла. Мне нечем было возразить. Доводы подруги были логичны и не лишены смысла.

– Так что же нам со всем этим делать? – встряла Белла. – Я хочу, чтобы моя девочка поправилась, а виновных наказали.

– Я тоже этого хочу. – решительно сказала подруга. – Мы вместе найдем выход.

–Я могу под видом генеральной уборки поискать любые записи и папки касательно твоей болезни. – подхватила Белла.

Лина с задумчивым видом выдала:

– Я проверю сейф и компьютер мужа. – она упрямо посмотрела мне в глаза. Меня поразила ее решимость и непоколебимость в желании докопаться до сути. Может в глубине души она была убеждена, что ничего не найдет. Вселенная свидетель – мне тоже этого хотелось.

Скоро они обе ушли, а я укладывала в голове события этого дня. Мысли роились и копошились, как мелкие мухи. Мне срочно нужна информация, позволяющая понять, что происходит. Как никогда не хватало дяди – вот с кем хотелось поговорить, но я дала слово, что потерплю и буду молчать. Надо время. Мы непременно во всем разберемся. Завтра первым делом я поищу в интернете всю информацию о моей семье – новости, сплетни, слухи... что угодно, что может нам помочь.

Глава 5

Было жарко. Тело охватила непонятная истома. Низ живота дергало и скручивало в тугой узел. Я беспокойно завозилась в кровати, но неприятные ощущения не исчезли, к тому же стала болеть поясница. Окончательно проснувшись, открыла глаза и села. Только тогда ощутила, что у меня влажное белье. Рывком откинула одеяло и в ужасе уставилась на свою пижаму. Кровь! Пятна крови были на мне, простыне и одеяле. Я запаниковала и уже хотела нажать кнопку вызова доктора, как меня посетила внезапная мысль. Не может этого быть! Но догадка оказалась верна – случилось то, на что даже уже не надеялась – я стала девушкой во всех смыслах этого слова. Слезы потекли по щекам, и именно в этот момент в комнату зашла Белла. На ее лице отобразился испуг. Но когда же до нее дошло, что на самом деле случилось, заплакала и она.

– Девочка моя! – простонала няня и крепко меня обняла.

Мне исполнилось четырнадцать, когда няня стала говорить со мной о взрослении и изменении организма. Она подробно рассказала мне о том, как девочка становится женщиной, как происходит зачатие и рождение ребенка. Оттого своих первых женских дней я ждала с трепетом и волнением. Вот только они не приходили. Врачи, бессильные перед моей болезнью, только разводили руками . Однажды до меня дошло – у меня никогда не будет детей и нормальной семьи. Это осознание далось мне очень тяжело, но вот случилось чудо.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила няня, помогая мне переодеться.

– Немного все болит, но в целом хорошо. – честно ответила я.

– Ты всего неделю не принимаешь препарат, Эва. – Осторожно начала Белла, и меня как громом поразило. А ведь она права! Неужели всему виной отказ от уколов? Мы трое честно придерживались нашего плана. Каждая пыталась внести посильный вклад, но все это время мы топтались на месте. Одно радовало – приступы не возвращались.

– Я хочу встать, няня. Помоги мне. – решительно сказала я.

– Нет! – замахала на меня рукой Белла. – Не вздумай. Ты столько лет была прикована к постели. Это опасно.

– Но я уже вставала. – Упорствовала я и рассказала о том, как разглядывала себя в зеркале в свой день рождения.

– И ты говоришь, что доктор Вир видел это?

– Ну да.

– Но почему он не рассказал об этом ни дяде, ни кому-либо еще? Ведь это так важно, что ты можешь встать на ноги! – вскрикнула Белла. Я тут же на нее зашипела, призывая вести себя тише.

– Мы все были уверены, что ты не чувствуешь ног. – уже спокойней добавила она.

– Я их хорошо чувствую, – возразила – просто они очень слабые, но я могу, а главное хочу встать.

Видя, что я полна решимости, Белла закрыла дверь на замок изнутри и подошла вплотную ко мне, дабы в случае необходимости подхватить меня. Я оперлась о кровать и спустила ноги на пол. Обнаженные ступни коснулись шершавой поверхности. Раньше я не задумывалась о том, что моя чувствительность нисколько не изменилась. Перенеся вес тела, качнулась вперед и встала, продолжая упираться руками в матрас. Колени тут же подломились, но Белла поддержала меня, и я буквально повисла на ней. Громко пыхтя, мне удалось восстановить равновесие, выпрямиться и устоять. Няня молчала, поддерживая меня и не позволяя мне упасть. И я смогла – встала. Да, была слаба, да, опиралась на няню, но я снова встала.

– Хах! – только и смогла произнести, едва снова опустилась обратно.

– Это невероятно! – шепотом произнесла потрясенная женщина. – Это чудо... настоящее чудо.

– Не слишком ли много чудес за столь короткое время? – усмехнулась я, откидываясь на подушки. – Чем больше я обо всем думаю, тем больше убеждаюсь что отказ от лечения был верным решением.

– Как знать, моя милая. – только время ответит на наши вопросы.

***

Скоро стало заметно, что мне на самом деле лучше. У меня появился легкий румянец, волосы стали более блестящими, и я даже немного поправилась. Белла несколько раз обыскала коттедж там, куда у нее был доступ, но ничего не нашла. Требовалось произвести более тщательный осмотр, но дома все время были либо Вирджин, либо дядя. Я старалась вести себя как прежде, но чем лучше мне становилось, тем больше я впадала в депрессию. Меня угнетала невозможность обо всем поговорить с дядей. Он всегда был для меня самым близким, но возникшая тайна создала трещину, которая с каждым днем становилась всё больше.

Зато Вир, кажется, решил сделать наши с ним отношения более серьезными. Он дарил мне подарки и баловал комплиментами, ведя себя, как и полагается влюбленному мужчине. Мы все также проводили время наедине и с каждым разом его ласки становились все откровеннее, поцелуи настойчивее. Хоть он не давил, но было видно, что сдерживаться ему трудно. Я набралась решимости поговорить об этом всем с подругой. Та довольно спокойно отнеслась к моему роману, только вот объекту моих чувств Эмелина не доверяла.

– А что ты о нем вообще знаешь? – спросила она, а я задумалась, действительно – что? Знаю, сколько ему лет, что не женат, окончил один из лучших университетов, а также что он невероятно привлекательный.

Видя мою задумчивость, подруга уточнила:

– О чем вы обычно разговариваете? Что он про себя рассказывает? Где его родители? Чем увлекается?

– Как правило, мы говорим обо мне, о книгах, которые я читаю, пару раз смотрели фильм, но на самом деле мы мало разговариваем... – я замялась и покраснела. На мое смущение подруга понятливо кивнула и подытожила:

– Значит, ты о нем вообще ничего не знаешь. Ладно. Тогда предоставь это мне. Я сама наведу справки о нем и все тебе расскажу.

– Может, стоит расспросить дядю? – предложила я.

– И как ты себе это представляешь? Что я вдруг начну мужа допытывать о молодом и привлекательном докторе? Знаешь, мне не хочется проблем. – Она усмехнулась.

Я же, поняв какую глупость только что ляпнула, смутилась.

– Эва, я хочу задать тебе очень откровенный вопрос. Только прошу – постарайся отреагировать на него спокойно. – Подруга набрала полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, и спросила – Что ты планируешь делать, если будет доказана вина Ионтера?

Я упрямо сжала зубы, чтобы не стать спорить. Вопрос был важный и требовал все обдумать. По-хорошему, стоило бы спросить дядю напрямую – просто сказать, что я все знаю, и посмотреть, как он отреагирует. Мне плохо представлялось, как это будет, потому что на роль злодея дядюшка не подходил. Хоть все указывает на него, я не верила в то, что он способен на такие страшные вещи.

– А зачем ему это делать? – задала встречный вопрос.

Лина не задумываясь ответила:

– Чтобы получить место в совете уже на законных основаниях. Мой муж довольно амбициозен. Уверена, что он метит в кресло главы, но до тех пор, пока он занимает свой пост лишь временно, о полноценной власти не может быть и речи.

Я устало прикрыла глаза. Трудно сохранять ясной голову, когда вокруг происходит нечто подобное.

– Допустим. – согласилась я и повторила – Допустим, все так и есть, и я мешала Ионтеру получить желаемое. Однако лишить меня статуса агны он легко мог еще несколько лет назад. Я бы с радостью сама отдала это право дяде. Значит не было никакого смысла доводить меня до инвалидности, так?

– Не так. – заспорила подруга. – Сделать это раньше никто бы не смог. Не забывай, Эва, быть агной не привилегия. Это долг перед страной и народом. Законы наследования одинаковы для всех и не меняются на протяжении столетий. Хочешь ты или нет, но тебе придется занять место агны.

– Я больна! Это не возможно! Обследование подтвердит, что я не способна быть агной.

– Как раз наоборот. Тебе гораздо лучше и никто с тебя ответственности уже не снимет. Твое заболевание не попадает ни под одну категорию, позволяющую лишить тебя статуса агны.

– Но это глупо! – Я едва не сорвалась на крик. – Дядя лучше со всем этим справится.

– Да, глупо, но закон есть закон. – жестко отрезала Лина. – Я тоже не хотела всей этой ответственности, но моего мнения никто не спросил. Однажды мой отец передаст мне полномочия и я обязана буду их принять.

– А что если я не буду? Откажусь?

– Все твое имущество и имущество твоего рода будет конфисковано. Члены твоей семьи будут обязаны покинуть страну в течение суток без права возращения, а тебя саму отправят под суд. Хочешь?

– Нет, конечно. – буркнула я.

– Только мы ушли от темы – если все обстоит именно так и твой дядя и вправду является главным злодеем, то что ты будешь делать?

Из меня словно стержень вынули, настолько невыносимо мне было представлять такое развитие событий. Все-таки верить в третье лицо, в некоего чужака, было проще.

– А что я могу? – простонала я.

– Ты можешь обратиться к Ормагу Лооа. Тебе дадут охрану, начнется расследование и... – она не договорила, но мне и не надо было продолжения, и так понятно, что ждет дядю и всю нашу семью.

Я судорожно вцепилась руками в волосы раздираемая эмоциями.

– Не хочу... – зашептала я в отчаянии – даже если это он. Я не допущу, чтобы вы пострадали. Ни ты, ни дядя.

– Но твоя жизнь в опасности, Эва! – пыталась достучаться подруга. – Тебе придется пойти на этот шаг. Меня с детства воспитывали с чувством ответственности за каждого жителя нашей страны. Я не могу потворствовать преступлению и спокойно наблюдать, как ты страдаешь, даже ради сохранения своей семьи.

Правота чужих слов окончательно лишила равновесия, и я разозлилась.

– Предлагаешь стать человеком, кто уничтожит все, что ему дорого, а сама останешься в стороне?

– Не надо так со мной. – тихо ответила девушка и грустно посмотрела на меня. – Мне тоже больно и страшно. Думаешь легко делать вид, что все хорошо, когда в душе подозреваешь любимого человека в столь страшном преступлении? Я даже спать нормально перестала. – Она вдруг всхлипнула и утерла рукой выступившие слезы. – Я разрываюсь между вами и не знаю, как поступить.

Я подалась вперед и схватила Лину за плечи:

– Обещай! Нет, поклянись, что если так случится, то ты поможешь мне сбежать. Я просто уйду и все.

– Но тебя будут искать!

– Пусть. Я уйду так далеко, где никто не найдет. Рано или поздно обо мне забудут. А раз меня не найдут, то не смогут судить или наказать кого-то из вас.

Эмелина обняла меня, уже не сдерживая рыданий.

– Мне страшно, Эва. Так страшно. Я так люблю его. Не уверена что смогу отказаться от него, даже если это он виноват. Но это не правильно.

В конце концов, мне удалось выбить из нее обещание, хотя в большей степени я была уверена, что до этого не дойдет. На том пока тему закрыли.

В комнату влетела Белла. Она была столь взволнована, что даже не обратила внимания на наше состояние.

– Я кое-что узнала. – с места в карьер сообщила она, и тут же завладела нашим вниманием. Убедившись, что мы одни, наконец, все объяснила:

– Я подслушала разговор Вира и Ионтера. Ионтер ищет новую медсестру, значит Эвирее вновь будут вводить препарат.

– Но почему муж не обсудил это со мной? – рассердилась Лина. Ее настолько поразила эта новость, что от волнения она пошла некрасивыми пятнами.

– Я думаю, он беспокоится о тебе, и не хочет лишний раз утруждать. – попыталась успокоить ее я, но сама в глубине души тоже напряглась. Ведь наш план полетит крахом. Не факт, что я смогу убедить новую медсестру не ставить мне укол.

– Это не все. Через две недели доктор Вир должен уехать на три дня в другой город. Я слышала, как он сказал об этом Ионтеру. Значит, есть возможность устроить очередной обыск.

– Но как быть с дядей – он же никуда не собирался?

– Я думаю, что смогу помочь. Мои родители уже давно звали нас погостить у них. Я уговорю мужа поехать туда со мной хотя бы на день, и там задержу его как можно дольше. Так что весь дом будет в вашем распоряжении. А насчет медсестры – я придумаю, как от нее избавиться в первый же день.

Идея была хороша и давала нам достаточно времени на то, чтобы найти хоть что-то. Осталось только дождаться.

За три дня до отъезда Вирджина у нас с ним состоялся примечательный разговор. Вечером он пришел ко мне, когда все улеглись спать. Мы долго целовались, а потом просто болтали, лежа в обнимку.

– Вирджин, ты собираешься сказать дяде о нас? – Я спросила это легко, как бы между прочим, но из-под ресниц внимательно следила за его реакцией. Она мне не понравилась: безмятежная улыбка буквально стекла с лица любимого, но он быстро взял себя в руки.

– Мне бы не хотелось с этим торопиться, малыш. – негромко, но твердо произнес он. – Твой дядя может не обрадоваться, когда поймет, что его любимая племянница уже выросла и у нее есть парень.

– Но что в этом такого? Я уже совершеннолетняя и могу решать с кем мне быть и что делать. – всё-таки я надеялась на другие слова.

– Тише, тише, Эва. Мы ему все расскажем. – Он успокаивающе погладил меня по спине. – Позволь я сам это сделаю, когда будет подходящий момент. Хорошо?

– Хорошо. – угрюмо ответила, но мне не дали дальше предаваться унынию, потому что очередной его головокружительный поцелуй начисто выбил из головы все мысли.

– Завтра утром я возьму у тебя кровь для анализа. – перед уходом сообщил Вир.

– Зачем?

– Мне же надо периодически проверять твое состояние, чтобы знать – лекарство помогает как прежде или надо увеличить дозировку. – Я смотрела в его глаза, и внутри снова зашевелились сомнения. Знает или нет? Причастен или невиновен?

– Малыш? – удивился Вир – Что-то случилось? – и столько искренней заботы, столько нежности в голосе, что при иных обстоятельствах я бы ему все рассказала. Но... но как раз сегодня утром Эмелина сказала, что согласно заключению ее приятеля моя кровь очистилась, и теперь все показатели пришли в норму. Да я и сама с каждым днем ощущала, как становлюсь сильнее. Мои ноги окрепли, и можно было спокойно ходить без чьей-либо помощи. Не было усталости и головокружений.

– Просто не люблю иголки. – отшутилась я и сама потянулась к его губам.

Через три дня он уехал. Так же утром Лина, сделав вид, что поставила мне укол, увезла дядю к родителям. С завтрашнего дня должна была выйти новая медсестра, и я просто сходила с ума от ужаса – ведь снова начать принимать лекарство я теперь не соглашусь ни за что. Поговорить с дядей и рассказать ему всю правду? А что если... нет, пока не найду доказательств я отказываюсь верить в причастность Ионтера.

Белла, убедившись, что охранник занят на заднем дворе, дала мне знак и я, одевшись в свободные брюки и водолазку, пошла с ней исследовать жилище. Решили начать с кабинета доктора. Несмотря на то, что кабинет и смежная с ним комната были заперты, Белла с жестом фокусника извлекла запасные ключи. На мое недоумение она лишь усмехнулась. Первым делом, что бросилось в глаза – так это спартанский вид помещения. Никаких личных безделушек, книг, записных книжек. Такое чувство, что здесь никто и не живет. Няня взялась осматривать вещи в шкафу. Я села за компьютер, но толком ничего не добилась – он был заблокирован, и требовалось ввести пароль. Тогда принялась оглядывать стол, но и там ничего интересного не нашлось. Значит, всё-таки все данные в компьютере. Белле тоже не повезло.

Вдруг мне на глаза попалась мусорная корзина. Особо ни на что не надеясь, я заглянула в нее. На самом дне обнаружился смятый листок – фотография. На ней был изображен Вир и молодая девушка. Вирджин был в летних цветастых шортах и простой спортивной майке. На незнакомке был легкий сарафан и в волосы подколот цветок. Очевидно, что фото сделано где-то на пляже, потому что на заднем плане виднелся океан. Фотография мне не понравилась, особенно то, как собственнически мужчина обнимал за талию красотку. Белла подошла ко мне в тот момент, когда я перевернула фото. На обратной стороне была сделана надпись аккуратным почерком: “любимому”. Рука дрогнула, и снимок упал с тихим шелестом на пол.

– Вот же ... – витиевато выругалась моя сообщница. Я от неожиданности икнула – никогда не думала, что прилично воспитанная няня так умеет выражаться. Та нисколько не устыдившись, стала меня уговаривать не делать поспешных выводов. – Ты, девонька, не думай раньше времени, видишь же – фото выбросили. Может и не значит оно ничего. Может, это давно было.

– Да, наверно ты права. – мне не хотелось развивать тему – Потом об этом подумаю. Пойдем.

Я вернула фото в корзину, еще раз посмотрев на него. Что-то внутри меня говорило, что оно свежее. Память услужливо подкинула воспоминание, что несколько месяцев назад Вир уезжал на неделю, как он тогда сказал – на симпозиум, а вернулся загорелым и веселым. В груди снова кольнуло. Может, они уже тогда расстались, хотя выглядят довольно счастливыми. Вот теперь не понятно – куда же он на самом деле уехал в этот раз. Не к ней ли?

Дверь со щелчком закрылась, отрезая меня и Беллу от личной жизни моего возлюбленного. Моего ли? Хотелось немедленно взять телефон и набрать номер Вирджина и просто убедиться, что он не с ней, а думает обо мне и скучает. Кое-как я заставила себя идти дальше.

Следующим делом оглядели комнату и кабинет дяди. Но сколько бы ни искали, так ничего и не нашли. Потом обыскали оставшиеся комнаты, и само собой, ничего примечательного там не было. Разочарованию не было предела. Только зря время потратили. С другой стороны, отсутствие улик могло означать, что Ионтер и Вирджин не имеют никакого отношения к этому делу, а так же, как и я, стали жертвами чужого злого умысла. Я устала и хотела лечь. Всё-таки мой организм был еще слаб.

Решили прекратить поиски и пойти попить чаю, но перед этим я попросила ключ у Беллы и еще раз зашла в комнату к Виру. Меня туда как магнитом тянуло. Белла с пониманием отнеслась к моей просьбе и не пошла следом. Я же прикрыла дверь и, пройдя по помещению, села на кровать. Взгляд то и дело падал на злополучную корзину. В конце концов, я сдалась и достала фото. Это было сродни мазохизму – смотреть на любимого с другой женщиной. Когда это надоело, я, скомкав фото, бросила его в корзинку. Промахнулась. Бумажный комок резво ускакал под стол. Зарычав с досады, встала на коленки и полезла под стол. Уже дотянувшись до него, я заметила нечто странное. В том месте, где под столом заканчивался ковер, в самом углу, был странный бугорок. Забыв про фото, запустила пальцы под ковер и нащупала небольшой ключик на брелке. Судя по размеру, он был от сейфа. Кровь забурлила, и во мне проснулся азарт. Это был ключ не от банковской ячейки, а именно от сейфа. Похожий был у дяди. Значит, мне надо найти спрятанное от чужих глаз.

Я позвала Беллу, и мы заново начали осмотр комнаты. На этот раз оглядывали стены, простукивали полы, делали все то, что обычно делают в книгах сыщики. И мы нашли: сейф был спрятан в стену за навесным зеркалом в ванной комнате. Я дрожащими руками вставила ключ в замочек и открыла дверцу. Внутри лежала папка бежевого цвета, довольно толстая. Аккуратно извлекла ее и прочитала: «Эвирея Лост».

В папке была собрана моя медицинская карта. Все анализы, обследования, история болезней, начиная с рождения. Мы с Беллой закрыли сейф, вернув на место зеркало, и пошли в мою комнату изучать документы.

Даже не имея медицинского образования, я смогла понять, что все, что говорила Эмелина, оказалось правдой. Меня травили. Намеренно. Долго. Здесь были расписаны дозировки препарата, все мои реакции и полные описания приступов. Мне казалось, что я сплю и вижу кошмар, но факт был на лицо: доктор Вирджин точно знал что делает, более того он скрупулёзно записывал свои ожидания в отношении моего состояния. «Головная боль, судороги, потеря сознания, панические атаки...» – все то, через что мне пришлось пройти.

Час спустя, находясь в странном душевном оцепенении, закончила читать те страшные опыты, которым меня подвергли. Но самым ужасным была последняя запись, сделанная всего сутки назад: "увеличить дозу препарата".

– Они, похоже, решили меня убить, Белла. – простонала я не своим голосом.

– Кто они?

– Вир и... дядя.

– Да как это возможно? С чего ты взяла? – женщина, до этого нарезавшая круги по комнате, остановилась и ошарашено уставилась на меня.

– Последние мои анализы обведены маркером, так как показатели пришли в норму. – Я ткнула пальцем в одну из записей – Он все понял, Белла. Вирджин пишет, что я либо не принимаю препарат, либо у меня появился иммунитет. Думаю, он давно это стал подозревать. Вот почему он со мной сблизился – надеялся, что я сама признаюсь. Не знаю куда он на самом деле уехал, но теперь понимаю, почему так упорно искал медсестру. Если бы он начал вдруг колоть сам, это вызвало бы у нас много вопросов. Начать добавлять препарат в еду опасно – велик риск отравления тебя или Лины. Вир знал, что на следующей неделе меня должны будут положить в клинику под патронаж совета, где выяснится, что я почти здорова.

– А это значит…

– Что дядя никогда не станет полноправным агном. Поэтому Вир решил увеличить дозу препарата. Скорей всего, я просто не доживу до клиники, либо буду в таком состоянии, что меня будет нельзя транспортировать и обследование придется отложить на неопределенный срок. А там дядя и Вир доведут начатое до конца.

То, что я только что сказала, звучало так страшно, но при этом так логично. Ведь это дядя привез Вира, дядя налил мне тот сок, после которого у меня случился первый приступ. Теперь я уже не так уверена, что тот пожар в нашем доме был случайностью. Мой мир очередной раз рухнул, погребая меня под своими руинами.

– Я одного не понимаю, они ведь могли убить тебя гораздо раньше. Зачем было столько ждать?

– Возможно, это вызвало бы подозрения и могло начаться расследование. А так никого не удивит моя внезапная смерть. Помнишь приступ на свадьбе? Единственный вечер, когда еду подавала не ты. Вероятно кто-то из официантов был подкуплен и добавил мне в тарелку или бокал отраву. Тогда еще был у нас в гостях глава совета с супругой. Он видел, что я больна. Не исключаю, что и приступ был спланирован, дабы устроить показательное шоу для Ормага Лооа. После этого особо разбираться в причине моей гибели не станут. Дядя займет место в совете уже на полноправной основе.

– Ты так спокойно рассуждаешь, девочка. – прошептала Белла, глядя на меня круглыми глазами.

– У меня было много времени поразмышлять об этом.

Как бы я ни старалась не думать самое страшное, но оно само складывалось в картинку и выводы не заставили себя долго ждать. Наверно я слишком наивна, раз до последнего верила, что существует другое объяснение.

– А вдруг... – начала было Белла, но я перебила.

– Они все знали.

– А Эмелина?

– Думаю, она догадалась сразу, но Ионтер ее муж и она любит его. Тем более, сегодня утром она сказала мне по секрету, что ждет ребенка. Ей в принципе не позавидуешь. Она пыталась мне помочь, как могла, но и в открытую пойти против мужа, которого так любит она не решится.

–О, Эва, что же теперь будет? Как нам быть? Твой дядя... я не могу поверить! – няня нервно теребила край платья и то и дело утирала подозрительно покрасневшие глаза.

– Тсс, не надо. – Я обняла Беллу, желая хоть немного ее успокоить – Я не хочу больше ковыряться в мотивах дяди и Вирджина, а просто хочу выжить. Ты поможешь мне бежать отсюда?

При словах о побеге она слабо вскрикнула и тут же засыпала множеством вопросов.

– Куда ты пойдешь? Тебя тут же объявят в розыск, найдут, а потом запрут навечно или того хуже.

– Я должна бежать немедленно. Утром прибудет медсестра и меня тут быть не должно.

–Ты должна обратиться в совет за помощью! У нас на руках доказательства.

– Нет. Ни за что! Только представь, что тут начнется! Следователи, репортеры... Вся грязь польется на мою семью. Я не хочу испытать это снова. Что бы ни двигало Ионтером, он столько лет заботился обо мне и я не хочу видеть его за решеткой. Я не могу с ним так поступить. А Лина? Что будет с ней? Вдруг она потеряет ребенка? Нет. Я просто исчезну и дело с концом.

Видя мою решимость, Белла только вздохнула. Она помогла мне собрать небольшой рюкзачок, куда я положила еду, бутылку воды, сменное белье, фонарь и нож. Также няня принесла мне пакет, в котором лежала крупная сумма денег.

– Откуда? – удивилась я.

– Это Эмелина передала, а вместе с этим письмо. Я его прочитала и уничтожила, как она велела.

– И что там было?

– План побега. Если честно, я думала это какая-то глупость, но теперь вижу, что другого пути нет. Запоминай.

Она возвела глаза к потолку, вспоминая:

– Ты переоденешься в мою одежду. Затем покинешь дом и отправишься к калитке, которая ведет в лес. Я всегда ей пользуюсь, когда иду за травами или ягодами. Прямо от калитки идет дорожка, которая приведет тебя к широкой лесной дороге. Пойдешь по ней. Через какое-то время возле большого дерева с двойным стволом ты увидишь еще одну дорогу и свернешь на нее. Она должна вывести тебя к старому поселку. Там уже давно никто не живет, но ты сможешь там передохнуть в каком-нибудь сарае или постройке. Рядом с поселком есть река. Перейдешь через мост и дальше будешь все время идти прямо, пока не выйдешь к шоссе. Там поймаешь попутчика и отправишься сразу на вокзал. Возьмешь билет в один конец и уедешь на первом же поезде куда угодно, подальше отсюда.

– Значит, она выполнила свое обещание – улыбнулась я, ощущая тепло в сердце. Вот только одно я не поняла:

– Разве ты не пойдешь со мной, Белла?

– Нет, это опасно. Двоих нас легче будет отыскать.

– Но как я дам знать, что со мной все хорошо?

– Никак. Раз тебя не привезут обратно, значит, я буду знать, что ты жива и тебя не нашли. Мне не пиши и не звони. За мной будут следить.

– Но тебя же накажут! Что если они навредят тебе?

– Кому нужна одинокая старуха? Притворюсь, что ты и меня одурачила. Сделаю вид, что не знаю ничего. А если с тобой потом никаких контактов у нас не будет так и оставят меня в покое. Уеду к младшему сыну жить. У него дочка родилась – буду им помогать.

Она говорила это так обыденно, так спокойно, будто мы не навсегда прощаемся, а лишь на пару дней. Я взяла в ладони ее морщинистое лицо и поцеловала в обе щеки. Белла слабо улыбнулась, но я видела, как она едва сдерживает слезы.

–У меня появился шанс все исправить. – прошептала я, сглатывая образовавшийся ком в горле. – Со мной все будет хорошо, я обещаю.

– Ты только береги себя, милая. Я вижу в тебе силу, о которой ты еще даже не подозреваешь, а потому уверена, что впереди у тебя светлое будущее.

– Спасибо, Белла. Спасибо за все! – я все-таки не удержалась и расплакалась.