Текст книги "Ошибочка вышла (СИ)"

Автор книги: Светлана Леонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4

Глава 4.

В комнате подруги было подозрительно тихо, лишь только доносившийся шум дорогих голливудских спецэффектов говорил о том, что та смотрела очередную мутотень о выдуманных супергероях Америки. Не то, чтобы Катя не любила эти фильмы, но обилие компьютерных спецэффектов, в ее понимании, напрочь убивало само киноискусство. Куда делись великолепные крупные планы героев, в которых по одним только глазам было видно, какие океаны чувств бушевали внутри них. Разве без этих дорисовок чем-то проигрывают те же «Унесенные ветром»? Или старые советские фильмы – как же она обожала все фильмы с участием неподражаемой Фаины Раневской! А вечно неунывающая Надежда Румянцева с ее «курносой» Тосей Кислицыной и «лапонькой» Людмилой Добрыйвечер! Да эти шедевры можно же смотреть бессчетное количество раз, и они ни капельки не приедаются и не становятся менее интересными от этого. А сейчас что? Супергерои в немыслимых обтяжках. Катя никогда не чувствовала себя ханжой, но вот к авторам этих самых пресловутых комиксов она всегда имела лишь только один вопрос: за что вы так мужчин не любите, что заставляете их надевать такие нелепые обтягивающие лосины? Попробуй поспасай мир, когда у тебя то там давит, то там трещит по швам… Так и боишься сделать лишне движение, чтоб не оконфузиться. И вот уж действительно, прочитав один раз шутку во всемирной паутине, Катя глубоко задумалась, но так и не нашла для себя разумного ответа: для чего же супергероев так нелепо одевают, заставляя носить трусы поверх одежды? Наверно, именно такие несуразные, на ее взгляд, моменты и мешали ей наслаждаться просмотром фильма.

Уже решаясь войти в комнату подруги, Катя услышала приглушенный голос девушки – не иначе как та с кем-то разговаривала. А потому пришлось отложить ненадолго их беседу. Наверное она и правда перегнула сегодня палку, изрядно помучив Иру этой спортивной встряской. Она сама-то домой добиралась из последних сил, только подруге знать это было не обязательно. Основная цель воспитательной работы на этот день была достигнута: ни о чем, кроме как о теплом душе и мягкой постели, Ира уже и думать не могла. Да и метод этот действенный, на себе уже испробованный: изнурить себя физически настолько, чтобы в голове вообще никаких мыслей не оставалось. Кстати, Иркина школа, так что пусть только попробует поплакаться!

Почти час спустя она решила повторить свою попытку поговорить, и, к счастью, в этот раз ей повезло: Ира сидела на кровати и что-то усердно искала в ноутбуке.

– Можно? – робко поинтересовалась Катя.

– Да, конечно.

Присев на край кровати рядом с подругой, Катя осторожно ее обняла за плечи и притянула к себе.

– Ну что с тобой такое происходит, – ласково пожурила она. – Я тебя в последнее время совсем не узнаю.

– Знаешь, я тоже не узнаю, – невесело усмехнулась подружка.

– Давай, рассказывай, что там у тебя случилось.

– Да нечего рассказывать, – начала кипятиться Ира. – Виталик ушел. Жизнь кончена.

Сквозь ее раздражение все же были слышны нотки иронии, и Катя подумала, что не все еще потеряно, раз подруга могла иронизировать над ситуацией. Эх, глупая-глупая курица, ее подружка, верила во все те сказки, которыми потчевали ее бывшие «идеалы мужчин», а потом искренне страдала от неразделенной любви. Ира жила в своем несбыточном мире грез, придуманном ею самой и вряд ли грозившем исполниться наяву. Первые серьезные чувства ее были жестоко развеяны реальностью: ее неотразимый кавалер на шикарнейшем "Мерседесе" оказался накрепко женатым продавцом подержанных авто, к тому же после их расставания Ирка недосчиталась приличной суммы, отложенной ею на будущую свадьбу с «завидным женихом». Оправиться от такого потрясения ей помог их однокурсник Димка. Складный, веселый, с прочным запасом папиных денег в кармане, да еще и на собственном авто, он был мечтой всех девчонок на курсе. Каким образом Ирке удалось привлечь его внимание, Катя даже гадать не хотела – понимала, что ожидать чего-то серьезного от такого парня не стоило. И как в воду глядела: спустя несколько месяцев Ира была заменена на длинноногую красотку Риту из соседнего потока. Пришлось объяснять убитой горем подружке, что серьезных отношений не стоило ждать от такого типа парней, да и женятся они в итоге на ком-то из своего богатого окружения, а простые однокурсницы для них так, времяпровождение. Потом были несколько ничем не примечательных и не обременяющих романчиков, а затем череда долгого двухлетнего одиночества. За это время Ира успела едва ли не вынести Кате все мозги своими излияниями по поводу ее одиночества. Оказалось, что от отсутствия каких-либо отношений подруга страдала еще больше, чем от неудачных их исходов. А Катя участливо слушала все и как могла поддерживала непутевую подружку. К тому моменту, когда в жизни напарницы появился Виталик, Ира уже успела успокоиться и слиться в трудовые будни. Он, коллега из другого отдела, долго и упорно добивался расположения новенькой, красиво ухаживал, приглашал на прогулки и свидания. И одинокое сердце Ирки не могло не откликнуться, хотя Катя подозревала, что откликнулось-то оно сразу же, да только, наученная прежними неудачными опытами, подруга набивала себе цену. И все бы хорошо, и дело уже уверенными шагами шло к свадьбе, если бы не эта их стажировка за границей. Виталик проверку расстоянием завалил сразу же, едва ли не в первую неделю.

– С чего бы такой пессимизм, – улыбнулась Катя, сильнее притянув к себе подругу за плечи. – Жизнь на этом не заканчивается. Будет у тебя еще полно таких «Виталиков».

И тут же спохватилась:

– Хотя нет, чего это я, нам такие «Виталики-Димики» не нужны. Да?

Он хмуро улыбнулся в ответ, но так ничего и не произнес. Вообще, как ему сейчас стоило вести себя? Пока он был один в комнате, мысли хоть как-то еще пытались связанно искать выход из сложившейся ситуации, но сейчас приходилось играть чужую роль, а актер из него был никудышный. Никогда не любил лицемерничать и лгать. И в ответ не любил подобного. К тому же на него как-то странно действовала Катя, в ее присутствии он терялся, боялся сделать лишнего движения или ненароком не болтнуть чего-то такого, что выдало бы его с подноготной. Никогда не видел ее прежде такой вот, домашней, без всяких замашек на строгость и деловитость. Маленькая, худенькая, с необычайно пронзительными карими глазами, она сидела с ним на кровати в пижаме, состоящей из коротеньких шортиков и маечке, и как ни в чем ни бывало успокаивала свою подругу, не ведая даже, что с ней рядом совершенно чужой человек. Никогда бы не подумал, что та холодная и сдержанная Катя, к которой он так привык, на самом деле совершенно другая. И эта другая Катя, как оказалось, была намного интереснее. Она умела улыбаться и проявлять эмоции, отличные от равнодушия и строгости.

– Что за ерундень тут у тебя, – неожиданно проявила любопытство девушка, заинтересовавшись открытым им сайтом. – Ой, только не говори, что ты все еще пытаешься с помощью этих шарлатанов вернуть этого твоего «Казанову». Пойми, если человек не имеет никаких моральных устоев, то удерживать его возле себя бесполезно. Только себя мучить будешь. Думаешь, простыми словами можно изменить человека, его отношение к тебе? Вот сколько ему потребовалось ему времени, чтобы подыскать себе новую подружку? Вот. И где гарантия, что он не поступит так же? А обращаясь к этим гадалкам, ты сама поступаешь лучше? Думаешь, это честно с твоей стороны с помощью сторонней силы привязывать к себе человека? О каких искренних чувствах может быть речь, если ты его лишила свободы выбора?

– Катюх, ты редкостная зануда, – проворчал он, лихорадочно соображая, как вывернуться из смущавших его объятий. Не то, чтобы девушка ему была так противна, а просто узнай она сама, что в данный момент обнимает не свою подругу и даже не какого-то чужого человека, а именно его самого, то не избежать ему ее гнева. Их отношения (если то немногое общение, что было между ними, можно назвать так) складывались не очень с самого первого дня знакомства. Она всегда смотрела на него с некой долей высокомерия, каждый раз задирая свой острый носик едва только видела его. Смешно, будто он был в чем-то виноват перед ней.

– Я не впервой это слышу, так что не обижаюсь. Давай, выбирайся из своей берлоги и пошли вместе что-нибудь посмотрим. Нечего киснуть тут в одиночестве.

Катя быстро поднялась с края постели и тут же потянула его за руку.

– Давай, давай! Поднимайся.

Несколько дней Катя приглядывалась к подруге, боясь, как бы та не наделала очередных глупостей. А ему приходилось учиться жить чужой жизнью: контролировать каждый свой шаг, замечать любые детали, снова и снова обращаться к Кате и даже Ире за разъяснениями по работе, которую приходилось выполнять за горе-волшебницу. Наверняка Катя уже успела сделать выводы, что ее напарница тронулась умом, раз переспрашивала такие логичные и явные моменты, касавшиеся бизнес-проекта, который той доверили, но это был единственный способ не напортачить и не завалить те труды, за которые отвечала Ира.

Только от Катиного зоркого взгляда не укрылись изменения, произошедшие с ее подругой всего-то за несколько дней. Первое, что бросилось в глаза, – это полный отказ от косметики. Прежде Ира готова была пол дня провести в ванной, прежде чем выйти куда-либо из квартиры. Ее девизом был слоган: "Безупречность во всем". Это касалось и одежды. Платья или юбки, да под изящные туфли на высоком каблуке – это было обязательное условие выхода на улицу. А сейчас подруга отдавала предпочтение лишь только джинсам, просторным свитерам или рубахам, да обуви на плоской подошве. Что-то изменилось в ее поведении, словно она пародировала саму себя. Но самое поразительное изменение было в глазах. Вроде они и были прежними, но смотрели на нее совершенно иначе. Словно это был кто-то другой, а не Ира. Безумие, конечно, но в последние дни после того несуразного обряда взгляд подруги заставлял ее тушеваться. Такое с ней было только один раз… Но поразительно, как схожи были ощущения…

А ему становилось все интереснее рядом с этой занозой. Да и не такой уж занозой она оказалась, эта Катюха. Да, "железная леди", как любил он ее называть, но оказывается вся ее холодность напускная. И ему начинали нравиться эти их совместные "пижамные вечера" за совместным просмотром каких-нибудь фильмов с чашечкой чая или кофе, сопровождаемые какой-нибудь ненавязчивой болтовней. И на удивление, ему не приходилось терпеть типично женские обсуждения нарядов, косметики и парней – Катя оказалась на редкость начитанной и разносторонней личностью, и вовсе не такой уж замкнутой, какой всегда ему казалась. Даже в коллективе, где проходила стажировка девушек, она была несколько иной, чем он привык ее видеть. Теперь он вообще был склонен думать, что вся эта ее напущенная строгость была специально адресована лишь ему одному. Но отчего же? Теперь этот вопрос терзал его все больше по мере его знакомства с Катей-настоящей.

Утро началось с орущей где-то музыки. Что-то из современного рока. Катя очень удивилась и разозлилась одновременно: кому в голову пришло с утра пораньше так громко настраиваться на рабочий лад? Укрыв голову подушкой, попробовала заснуть вновь, да только сон уже безвозвратно ушел. Катя, зевая, вышла в коридор. Музыка становилась лишь только громче. Нарушителем утреннего спокойствия оказался вовсе не какой-нибудь сосед, а Ира, точнее, ее навороченный смартфон. Удивительное дело, никогда прежде за подружкой не замечалась любовь к року, а тут даже на мелодии звонка стоит нечто из этого репертуара. Не сумев побороть любопытства узнать, кто же это в такую рань названивает, девушка тихонечко заглянула на кухню. Ира была в ванной и не слышала входящего вызова, а вот Катю эта музыка начинала потихоньку выводить из себя – такой будильник ей совершенно не по нраву был. На мгновение воцарилась благодатная тишина – вызов окончился, но тут же снова повторился. "И кто это такой настойчивый?" – подумалось ей. На экране высветилось знакомое лицо, и Катя нахмурилась.

– Разбудил?

От неожиданности Катя даже подпрыгнула на месте.

– Что?

– Ну… это… разбудил тебя звонок?

Отчего так разнервничалась Ира? Неужели от того, что Катя нечаянно подглядела, кто ей звонил? Хотя тут тоже было чему удивляться.

– О, нет, что ты! Я же привыкла просыпаться под раскатистые звуки каждый день, – не удержалась все же от язвительного тона девушка.

– Извини, – произнесла подруга, подойдя к трезвонившему аппарату и сбрасывая вызов, хотя голос ее был лишен всякого сожаления. Опять что-то новенькое.

– Не знала, что вы снова ладите, – невозмутимо заметила Катя.

– Кто?

– Ты с Кириллом.

– А что в этом такого необычного?

Пожав плечами, Катя обошла стол и потянулась к верхней полке достать коробку с мюсли. Она буквально спиной чувствовала, как ее прожигает тяжелый взгляд, и от этого захотелось одернуть задравшуюся едва ли не до бедер майку для сна.

– Ну вы как-то не особенно ладили в последнее время.

Повернувшись снова к подруге, Катя заметила, с каким интересом та за ней наблюдала. Изучающе. Пристально. Кате стало совсем тревожно от этого взгляда. Так смотрят только мужчины, когда оценивают выбранную ими женщину. Она решительно одернула майку вниз. Вот уж меньше всего хотелось бы думать, что после всех своих неудач на личном фронте Ира может переключить свой интерес на нее. В самом что ни на есть определенном смысле. Хватило ж ей, в самом деле, ума сразу после того, как она увидела доказательства измены Виталика, ляпнуть: «Не везет нам с тобой на мужчин. Совсем я в них разочаровалась. Давай с тобой что ли тандем создадим». И игриво так пальчиками по ее бедру провела. Катя тогда от неожиданности даже глаза вытаращила: «Я пока еще не настолько в мужчинах разочаровалась». В каждой шутке, как говорилось, есть доля правды. Так вот, Катя этой правды даже малой доли не хотела. Тьфу-тьфу-тьфу… Надо срочно подругу спасать, пока ее депрессия не приняла затяжной характер и не превратилась в нечто нетрадиционное.

В этот момент вновь зазвонил смартфон Иры, и Катя, позабыв о своем завтраке, юркнула из кухни в ванную. Подальше от того чувства, что возникало у нее рядом с подругой в последние дни. Чертовщина какая-то. Будто Ирка вовсе не Ирка. Вот на каком-то интуитивном уровне она ощущала, словно совершенно иной человек перед ней стоит. Знакомый и незнакомый одновременно.

Забыв в своей комнате вещи, девушка осторожно выскользнула из ванной и, обернувшись одним лишь полотенцем вокруг тела, быстренько бросилась за ними. Проходя мимо кухни, она не могла не услышать бурчание Иры, осматривавшей полки холодильника.

– Есть тут хоть что-нибудь стоящее, кроме этого птичьего корма?

В этот момент ее телефон снова ожил, и на этот раз она ответила на вызов.

– Да, солнце мое.

Черт, и отчего же так знакомо слышалась эта фраза Кате? Она даже уже забыла, зачем направлялась в свою комнату. Стояла за дверью и невольно прислушивалась к разговору подруги, хоть и знала, что так делать нельзя. Да и за собой никогда прежде подобного она не замечала. Но ведь нужно же узнать, что происходило с Иркой, в конце концов!

– Все нормально, понемногу втягиваюсь, – продолжала меж тем Ира, не ведая, что за ней ведется слежка. – Да нет, что с ней будет-то? Ладим, не переживай.

Еще немного постояв, Катя решила, что все же неправильно поступает по отношению к подруге. Ну позвонила ей какая-то подружка, что ж тут криминального-то…

– Слушай, я вот что спросить тебя хотел… – Эта фраза застала Катю почти уже у коридора и заставила буквально застыть на месте. «Хотел»??? Она прислушалась, пытаясь понять, не послышалось ли ей. А Ира меж тем продолжала. – Я тут твой проект пересмотрел и у меня некоторые поправки есть. Если ты согласна, то я включу их в твою проектную работу.

Определенно она не ослышалась. Уже не боясь быть пойманной за подслушиванием, Катя пораженно смотрела на стоявшую перед ней девушку и никак не узнавала в ней прежнюю Иру. Все еще стоя к ней спиной, зажимая между плечом и ухом телефон, та быстро уплетала свои бутерброды с колбасой и умудрялась еще как-то разговаривать. Это было безумием, но у Кати закралась мысль, что это была определенно не ее Ирка. Кто угодно, но у ее изящной утонченной подруги никогда не было таких привычек и повадок.

– Ну тогда договорились. И смотри, ничего мне там не сломай – я не для этого отпуск брал.

Разговор закончился неожиданно быстро, так, что Катя даже ретироваться не успела. В результате чего и была тут же застигнута на месте своего «преступления». Они пораженно друг на друга смотрели, не решаясь произнести что-либо.

– Катюх… – нерешительно начала было «Ира», но Катя ее тут же перебила.

– Ты кто?

– Ну ты, мать, даешь, – натянуто рассмеялась «подруга», но Катю уже было не провести. Это выражение Ирка вообще никогда не произносила. Более того, ее всегда бесило это «мать» в обращениях.

– Ты кто? – жестче повторила она.

– Ты, случаем, там в ванной не поскользнулась? Ни обо что не ударялась?

Катя предостерегающе выставила вперед руку, медленно отходя к двери, но глаз со стоящей напротив девушки так и не спускала.

– Как ни странно это звучит для меня, но ты не Ира. Кто. Ты.

«Ирка», или кто там сейчас был вместо нее, тяжко вздохнула и сделала шаг навстречу, но тут же была остановлена громким окриком «стой!».

– Катюх, успокойся, – начала она, примирительно подняв перед собой ладони, показывая, что не желает причинить ей вреда. – Врать не буду, я не Ира…

– Подожди, подожди, – проговорила Катя. В голове ее вдруг кусочки мозаики начали складываться в цельную картинку. «Катюха». Этот человек ведь назвал ее «Катюхой», едва только увидел. Да и это ее «мать»… А манеры, а разговор… Даже взгляд непроизвольно выходил такой же, какой всегда был прежде… – О нееет…

Она замотала головой, крепче прижимая к себе полотенце, о котором вдруг вспомнила только сейчас.

– Нееет, только не говори, что это ты… Мать твою… Черт…

И она бросилась прочь в свою комнату, накрепко запирая за собой дверь. И тут же с другой стороны раздался громкий стук.

– Катя, открой, я все тебе объясню.

Глава 5

Глава 5.

Как неосмотрительно, как самонадеянно было с его стороны забыть о всякой предосторожности и так открыто вести разговор с Ирой. Меньше всего ему хотелось, чтобы его разоблачение вышло именно так: неожиданно, случайно, когда он даже не мог подобрать нужных слов в свое оправдание. И хоть вины его в случившемся не было вовсе, он чувствовал себя так, будто сам накосячил по полной программе.

– Катя, открой, – снова громко повторил он, колотя кулаками в дверь.

Он долго откладывал свое признание. И вовсе не оттого, что Ирка ему строго-настрого запретила рассказывать все Кате. Просто он боялся реакции этой взбалмошной девчонки на всю эту несуразицу.

– Как долго? – Дверь внезапно отворилась, и перед ним предстала абсолютно рассерженная фурия. Катя уже успела надеть на себя джинсы и футболку и теперь, гневно сверкая глазами, смотрела на него, крепко удерживая рукой дверь.

– Что долго? – чисто на автомате спросил он.

– Как долго ты морочишь мне голову?

– Боишься, что я выведал все твои секреты? – нахально улыбнулся он, и Катя готова была хоть чертом поклясться, что в этот самый момент видела перед собой не облик Иры, а именно его настоящую физиономию. О, эту ухмылочку она узнала бы из тысячи. Она сводила с ума всех девчонок вокруг и до безумия раздражала ее саму.

– Придурок, – в сердцах выругалась она, пытаясь проскочить мимо, но была неожиданно остановлена в дверях одной лишь вытянутой рукой, преградившей ей путь.

– Какого черта? – закипела она, срываясь. Но понимая, что он ее не пропустит (и откуда только сил взялось в хрупком теле ее подруги), Катя попыталась захлопнуть перед собой дверь. И снова ее попытка оказалась неудачной, потому она была вынуждена развернуться и уйти вглубь своей комнаты. – Господи, ну почему именно ты, не кто-нибудь другой, а ТЫ?

– Тебе было бы легче, если бы вместо меня в теле Ирки оказался какой-нибудь маньяк?

– Потапов, вместо тебя кто угодно, – злобно прошипела она. – Итак, я жду ответа.

Она развернулась к нему и, сверкая глазами, выжидательно сложила руки на груди. А он даже залюбовался ею – настолько прекрасной в своем праведном гневе была эта валькирия. Конечно же, в одном полотенце вокруг нагого тела она была еще интереснее его все-таки мужскому взгляду, но так было намного лучше – он не отвлекался ни на что иное, кроме ее пылающих глаз и заострившихся черт симпатичного лица.

– Катюх, я действительно здесь ни при чем, – начал он. – Сам не понимаю, как такое вообще возможно. Чертовщина какая-то. Уснул собою, а утром проснулся уже таким вот.

– Как давно? – требовательно повторила Катя, не удовлетворившись подобным ответом.

– Ну, дней восемь уже…

– Восемь дней? – задохнулась от негодования девушка. – Восемь? Уму непостижимо. И вы все эти восемь дней держали меня за полную дуру?

– Кать, погоди, я все тебе объясню…

– Да уж, потрудись, а то меня одолевает дикое желание прибить вас обоих. Тебя, и… Ирку, когда я до нее доберусь. Это все та безумная магия, на которую она так уповала?

– Как это ни странно, да. Она проводила какой-то нелепый обряд приворота, но что-то перепутала, и вот теперь вместо нее перед тобой стою я, а она в моем теле пользуется всеми благами моего заслуженного отдыха.

– Хочешь, чтобы я тебя пожалела? – язвительно спросила Катя.

– Хочу, чтобы ты помогла нам разобраться в этой ситуации.

– Ты прекрасно все эти восемь дней обходился без моей помощи.

Катя и сама не знала, что заставляло ее быть такой язвой рядом с этим человеком. Их взаимная неприязнь слала уже притчей во языцех. Кирилл Потапов стал главным и единственным раздражителем всей ее жизни. С тех самых пор, как его семья поселилась по соседству с семьей Иры и ее старший брат сдружился с соседским мальчишкой, ставшим его одноклассником. Ира с Катей были неразлучны с детства, с тех самых пор, как вместе сели за одну парту в первом классе. Так они и окончили за одной скамьей университет, а потом и на престижную работу вместе поступили. С Иркиным братом – Филиппом – Катя дружила, а вот с его лучшим другом Кириллом так и не смогла найти ни единого повода хотя бы для ровного общения. Все вокруг смеялись, что они оба тайно влюблены друг в друга, вот и цепляются, но правда состояла лишь в том, они оба действительно до предела раздражали друг друга. Кирилл был образчиком самого настоящего хулигана и бездаря в Катином добропорядочном понимании, а для него самого она была занудной задавакой. В отношении друг друга они никогда не шли на компромисс. И даже попытки их лучших друзей – Иры и Филиппа – примирить враждующие стороны за столько лет так и не возымели никакого успеха. Каждый раз, едва только они оказывались вместе в одной компании, тут же возгоралась жаркая баталия из препирательств. Последней каплей Катиного терпения стала их невольная совместная работа над бизнес-проектом одного из крупных предприятий. Катя, тогда еще студентка предпоследнего курса обучения, по распределению попала на стажировку в крупную аудиторскую компанию, где по какой-то дикой иронии судьбы работал Кирилл. И по совершенно безумнейшей насмешке этой же судьбы они вместе должны были работать над проектом. Их совместная деятельность окончилась крупным скандалом, свидетелем которого стал весь офис. Они спорили об уместности тех или иных действий. Кирилл тогда, не скупясь на слова, обозвал ее полнейшей бездарью, ничего не понимающей в делах и бизнесе, и заявил, что ей бы научиться борщи варить, а не лезть в сугубо мужские дела. Катя бы стерпела такие нападки – не впервой ей было воевать с ним, но получать такие пощечины на глазах у незнакомых ей людей – это было уже слишком. Не владея собой, она выплеснула на него графин с водой. Опять же на глазах всего офиса. Чего уж говорить, практику ей тогда не засчитали, пришлось решать проблемы в университете и в срочном порядке стажироваться и пересдавать все заново, но уже в другом месте. Простить Потапову подобного унижения Катя не смогла. С тех пор прошло уже больше четырех лет, в которые они не то, чтобы не общались – даже не видели друг друга, а Ира и Филипп, как верные друзья, старались, чтобы заклятые враги не пересекались друг с другом.

– Как видишь, без твоей помощи мне не обойтись.

Это было что-то новенькое: чтобы Кирилл просил у нее помощи.

– А ты попробуй. А то вдруг и я что-нибудь напортачу не то. Такие бездарности, как я, на это способны.

Кирилл не мог не улыбнуться – помнит ведь все еще, зараза. Нет, ну надо же, до чего злопамятной оказалась. И нужно было ему вляпаться во всю эту историю. Ну почему у Ирки снова все через пень-колоду вышло? Почему вместо него сейчас не стоит этот самый Виталик? Поменялся бы телами со своей брошенной пассией – ну и выясняли бы свои отношения, его-то зачем припутывать нужно было? И вот кого теперь в полной мере можно называть косорукой? После такого фокуса это почетное звание явно перекочевало к Ирке, лишив этого титула ее лучшую подругу.

– Я не для себя прошу, – для пущей достоверности пояснил он, – для Ирки.

Катя продолжала настороженно смотреть на него, сверля гневным взглядом. В конце концов, действительно следовало подумать об Ире. Как она там? И вообще, где она сейчас? Как пережила весть о том, что она теперь в чужом теле? Зная, насколько ее подруга экспрессивна, Катя боялась, как бы та не наделала еще каких-нибудь глупостей, которые могли причинить вред еще кому-нибудь.

– Где она сейчас?

– На горнолыжном курорте в Австрии. Я забронировал для себя тур на неделю.

– Так она же не умеет кататься на горных лыжах, – охнула Катя, представляя, что могло случиться с подругой в таком отпуске.

– Это вопрос можно уладить простым способом – никуда не ходить. А вот что делать с этим, – он указал на себя, – вот вопрос.

– Так что произошло?

– Из объяснений Иры я понял, что она проводила какой-то приворот.

– Да, – подтвердила Катя, невесело усмехнувшись. – Ей изменил Виталик, едва только мы прилетели сюда. Выложил фото со своей новой пассией. Ирка все никак в себя прийти не могла. Маялась, маялась, а потом и вовсе на работу забила. Начиталась каких-то шарлатанов, притащила всю эту ерунду шаманскую…

– Какую ерунду? – насторожился Кирилл.

– Да свечи там всякие, какую-то метелку, которая горела у нее в руках, какие-то клочки бумаг с записями…

– А еще что-нибудь ты заметила? Может карты какие или шары, вещи?

– Нет, вроде бы, – задумчиво произнесла Катя, вспоминая тот день. – Она меня сразу же вытолкала за дверь, едва только я попыталась зайти к ней. Я помню только, что очень долго пыталась в тот вечер выветрить весь запах из квартиры: то ли там какие-то свечи ароматизированные были, то ли Ира что-то специальное приносила, может масло какое или травы. Не знаю. Почему бы тебе не обсудить это с ней самой, ты же с ней разговаривал сейчас?

Да, нелегко ему придется в эти дни. Катя явно дала понять, что даже в подобной ситуации ему не стоило рассчитывать на ее понимание и помощь. Топор их вражды еще не зарыт, а с ее характером это вряд ли когда-нибудь вообще произойдет.

В этот момент в кармане у Кирилла снова «ожил» телефон Иры, и, на мгновение замерев от неожиданности, он достал аппарат. Размышляя, отвечать при Кате на вызов или нет, он потерял драгоценные секунды – девушка успела заметить, от кого исходил вызов и, молнией метнувшись к нему и выхватив из руки телефон, тут же ответила.

– Алло, – как ни в чем не бывало прощебетала она, будто отвечать с чужого телефона на вызовы того, кого она не выносила до зубного скрежета, было в порядке вещей.

– О, Катюха, – услышала она знакомый мужской голос, – не ожидал тебя услышать.

– Как и я, дорогая моя, – вкрадчиво произнесла она, ожидая реакции с того конца связи.

Повисло тягостное молчание. Катя и Кирилл буравили друг друга тяжелым взглядом, пока Ирка собиралась с мыслями.

– Ты все знаешь? – раздался, наконец, виноватый голос.

– Теперь уже да. И поверь мне, я очень не в восторге от того, что ты наделала.

– Ну, что наделала, того уже не предотвратишь, – печально вздохнула подруга, – теперь бы исправить все это. Я не хочу всю оставшуюся жизнь провести мужчиной.

– Думаю, твой друг тоже от этого не в восторге.

Она нарочно не стала произносить его имени, нарочно дистанцировала его от себя, не желая иметь с ним ничего общего.

– Вы там не поубивали друг друга? – хохотнула Ира, чем разозлила подругу.

– Знаешь, – Катя, хмыкнула, – до сегодняшнего дня, пока я не знала кто рядом со мной живет, этот вопрос был не актуален. Сейчас я не стала бы ручаться ни за что. Господи, о чем ты только думала, когда все это затеяла. А если бы в твоем теле оказался кто-то другой? Ты вообще хоть знала, что ты делаешь?

– Прости, я очень виновата перед вами обоими. Пожалуйста, помоги нам все исправить.

Катя сердито смотрела на Кирилла, томящегося в ожидании окончания разговора и смотрящего на нее с не меньшей напряженностью.

– Но только ради тебя, – наконец, тяжко вздохнула она.

– Я тебя люблю, – облегченно выдохнула Ира.

– А я тебя прибить готова, – раздраженно ответила ей подруга.

– И еще, – уже очень серьезно произнесла Ирка, – пожалуйста, не бросай Кирилла одного в этой ситуации. Он ни в чем не виноват. И проследи, чтобы он ничего не напортачил у меня.

– Ты сейчас за кого переживаешь: за него или за себя? – не сдержалась от едкого замечания Катя.

– За обоих. Если ничего не удастся исправить…

– Ну уж нет, дорогая моя, – яро возразила Катя, – терпеть его рядом с собой всю оставшуюся жизнь вместо подруги я не горю желанием, так что придется потрудиться.

– Спасибо, – прошептала Ирка на том конце связи, явно растрогавшись словами подруги.

– Э не, одним спасибо ты тут не отделаешься.

Передав телефон хмурому Кириллу, внимательно слушавшему всю эту беседу между подругами, она как можно строже произнесла:

– Только ради Ирки.

И развернулась, чтобы покинуть свою комнату, оставив Кирилла недоуменно и одновременно восхищенно смотреть ей вслед. Много ли людей могут с уверенностью сказать в наше время, что у них есть друг, готовый, не взирая ни на какие обстоятельства, прийти на помощь? Ирке повезло в этом плане. Несмотря на все ее сумасбродство, они с Катей сохранили с самого детства чистоту искренних отношений друг к другу. И Кирилл вдруг отчетливо понял, что на нем сейчас лежит большая ответственность не только перед Иркой, но и перед Катей и перед дружбой этих девушек. Не взирая на то, что они с Катей не переносили друг друга на дух, он не имел права портить отношения между подругами. Ему и самому бы не понравилось, если бы в такой ситуации кто-то рассорил его с Филиппом.