Текст книги "Наперегонки со смертью (СИ)"

Автор книги: Светлана Ключникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Верь мне! – прошептал я горячо, привлекая девушку для последнего поцелуя. Ее губы дрожали и были холодны как лед, не отвечая мне. В глазах плескался неподдельный ужас. – Клянусь, я вернусь! Максимум через десять минут, обещаю!

– А если нет?!

Я не хотел думать и говорить Белле о том, что со мной станет, если сердце не будет работать дольше десяти минут. Я стану овощем на весь остаток жизни – то самое наказание для упрямцев, о котором говорил демон. Но если не рискну – потеряю семью. И это придавало мне убежденности и силы.

– Отойди подальше, – попросил я, сжимая и разжимая кулак прямо над проводом.

– Ты сумасшедший, ты просто сумасшедший, – раздавалось беспомощное бормотание Беллы во все увеличивающемся темпе, ее паника передавалась и мне, мешая верить в успех. – Не делай этого, не делай, пожалуйста!..

Ух, как же трудно было решиться! Оказалось почти невозможно заставить себя причинить вред, инстинкт самосохранения работал на все сто. Но я взглянул на Беллу, вспоминая, как неделю назад в супермаркете защемило подол ее пальто дверьми лифта, а затем на парковке она чуть не наступила в открытый люк. И это кроме мелких случаев! После чего, завершая изматывающий нервы день, сломался измельчитель, – прямо как в фильмах ужасов! – чуть не лишив Беллу глаза, когда лезвие пулей вылетело из кухонного комбайна. Я был недалеко, но не успел бы сделать ничего, спасла Беллу только ее собственная реакция. Если мы бы не ожидали весь день смертельной опасности, Белла наверняка бы пострадала, но она успела присесть, прикрываясь разделочной доской, чем спасла себе жизнь. Острое двухстороннее лезвие, похожее на миниатюрный бумеранг, воткнувшееся прямо в доску, лучше всех других случаев убедило жену в серьезности намерений судьбы. Сомнений в том, что я говорю правду, не осталось.

Так что я вздохнул, глядя в испуганные глаза любимой женщины, которую хотел спасти любой ценой, набрался храбрости и… сомкнул пальцы левой руки на электрическом проводе.

Удар был мощнейшим. Боль выбила все мысли из моей головы, сотрясая в конвульсиях тело. Сознание цеплялось за действительность, не желая уходить прочь. Я видел черные кляксы среди импульсов огня, невыносимые судороги не прекращались слишком длительно. Тело инстинктивно искало избавления от боли, рука действовала сама, без команды мозга выпуская провод. Запах гари и расплывающееся лицо плачущей Беллы надо мной были единственным, что я увидел перед тем, как зрение заволокло туманом забытья.

Я видел сон: балансируя на краю пропасти, смотрел вниз, на городские огни. Оттуда ко мне взывал взволнованный, удивительно знакомый голос, умоляя вернуться. Еще немного – и я шагну назад, очнувшись в любящих объятиях. Так просто сделать прыжок с высоты. Легче, чем уцепиться за ускользающий невесомый туман, не желающий принимать ошибочную жертву.

Но цель была другой. И, сопротивляясь притяжению бездны, я изо всех сил потянулся к туману, переваливая туда весь вес. Ползком, иначе упал бы вниз, не удержавшись. Колени и ладони исчезли в молочной белизне, а тело ощутило абсолютную легкость, и тогда я понял, что все же выиграл несколько минут смерти.

Я знал, куда идти. Не обращая внимания на призрачные силуэты, бросился на звук лязгающих поршней. Белла осталась одна в доме, рядом с открытой электропроводкой, и я не мог терять ни мгновения, боясь не успеть.

Колесо вновь поразило меня размерами и мощью, я оробел перед величием и силой Создателя, способного сотворить такую грандиозную машину за пределами мира живых. На секунду я испугался собственного поступка: можно считать, что я бросил вызов самому Богу, идя наперекор его воле. Но в то же время я испытывал злость, мне казалось ужасной несправедливостью смерть молодой женщины и не родившегося ребенка. За что?! Почему не преступник, не насильник, не вор или лжец?! Почему моя не виновная ни в чем жена, добрая и совершенно безобидная?!

– Снова ты?! – окрик застал меня врасплох как раз в момент, когда я хаотично перебирал пальцем имена на самых ближайших к жестоким жерновам датах. На моих глазах эти страшные, громадные каменные плиты, похожие на беззубый рот огромного чудовища, сожрали несколько пластин, размельчив их с визгом и грохотом в мелкий прах. За каждой пластинкой я видел человека… и мое сердце трепетало от ужаса и тоски.

Я резко обернулся, встретившись взглядами со знакомым уже демоном, ничуть не изменившимся с последней нашей встречи. Времени не было на сантименты, я скосил глаза, ища имя Беллы, и незаметно вцепился пальцами в металлическую опору ленты – на случай, если смотритель вздумает насильно тащить меня к бездне, как в прошлый раз.

– Ты ничего не изменишь, глупец, – поняв, что я делаю, демон сделал шаг в сторону ленты и постучал изогнутым желтым когтем по одной из пластинок, и я прочитал там имя жены. Четырнадцатое. Четырнадцатое!!! От ужаса волосы на голове встали дыбом, мне захотелось вернуться назад и весь остаток дня просидеть, держа Беллу в крепких объятиях. Но вместо этого я кинулся вперед, хватая платину и дергая ее на себя, пытаясь выломать ее из ленты навсегда. Демон скептически наблюдал за моими жалкими потугами, в его нечеловечески страшных, желтоватых и крупных глазах отображалось удивление, сменившееся интересом, когда я влез на ленту верхом, упираясь ногами. Но даже это не помогло: машина продолжала работать, словно и не заметила моих чрезмерных усилий. Пластина с именем любимой женщины неумолимо продвигалась к смерти.

– Что надо сделать?! – зарычал я, остервенело дергая неподатливый кусок. – Говори, как вытащить ее отсюда?!

– Это бесполезное занятие, – сложил демон на тощей впалой груди длинные худющие руки. – Даже если ты обладал бы достаточной силой, стоит тебе вытащить ее, дата появится снова, позднее срока. Напрасно спорить с судьбой. Смирись, человек.

– Нет! – заорал я, не сдерживая злые слезы. Мои ногти ободрались до крови, но я не оставлял попыток. Просунул руку сквозь пластинки, ища, за что бы ухватиться, чтобы остановить эту безумную машину-убийцу собственным телом, но под лентой оказалась пустота. Стал бить по пластине ногой, но голые ступни были плохим помощником. В конце концов я просто заплакал, как обиженный в детстве мальчишка – горько и безнадежно.

– Ты действительно на все готов, чтобы удержать ее, – констатировал демон.

– Да!!! – заорал я свирепо, лента двигалась, а вместе с нею и я, все ближе подбираясь к конечному пункту назначения. Может, если я сгину в жерновах вместе с именем любимой, выцарапанном на холодном и бездушном куске камня-металла, перестанет быть настолько больно. – Почему она?! – вопросил я, глядя демону в глаза. – Она не сделала ничего дурного! Добрейшая девушка из всех, что я встречал. Никого не убила, даже не обидела никогда. Чем она заслужила раннюю смерть? А ребенок? Ведь он не успел даже родиться, в чем он-то виноват?

– Эй, ты думаешь, что умнее Бога? – взвился демон ворчащим тоном, презрительно глядя на меня. – Почему считаешь смерть наказанием? Если твоя Белла так хороша, чиста и невинна, это всего лишь значит, что она выполнила свой долг на Земле, вот и пришел ее черед. Смерть – не наказание, а вознаграждение! Неужели жизнь на Земле стала настолько вдруг хороша, что избавление от мук уже никому не нужно? Отпусти ее, человек! Ее ждет освобождение от бренного тела и жизнь в раю, а вот тебя…

– Но она не хочет умирать! – закричал я, пиная ногой упрямую пластину. – Она хочет остаться со мной!

– Ты думаешь о ней или о себе? – усмехнулся демон, показывая когтистым пальцем в мое лицо. – Если бы любил, как говоришь, не возжелал бы ей лишних десятилетий человеческих страданий.

Странные слова смотрителя заставили меня задуматься насчет своей правоты. Он все так повернул, что получалось, я не спасаю Беллу, а увеличиваю время ее мучений. Если ее душа достойна того, чтобы попасть в рай прямо сейчас, не делаю ли я хуже, принуждая остаться? Я никогда не был сильно верующим человеком, мои познания в этой области оставались поверхностны. Хотя теперь, безусловно, моя вера в загробную жизнь окрепла. Но тем не менее я не хотел принимать смерть молодой цветущей женщины как справедливое завершение неплохой, в общем-то, жизни. Разве нам было плохо? Я любил Беллу, а она меня. У нас мог бы быть ребенок! Я хотел целовать растущий гладкий живот по утрам и перед сном, держать на руках крошечное кричащее чудо, а затем смотреть, как сын или дочь растет. Если Белла какими-либо успехами заслужила билет в рай, почему я не заслужил семейного счастья и радости быть отцом?! Я не заслужил этого? Почему нет?

– За что мне такое наказание? – прошептал я, внезапно пытаясь припомнить десять заповедей и понять, что же нарушил, раз кара настолько сурова?

– Этого я не ведаю, – пожал плечами демон. – Я лишь смотритель, приглядывающий за Жерновами.

– А ты можешь помочь? – в мольбе взглянул я на него, но он покачал головой.

– Никогда прежде не пробовал, зачем мне это. И не стану, не проси. Я здесь только затем, чтобы таких заблудших, как ты, домой отправлять. Шатаетесь куда не надо, потом дьявольские секты создаете, массовые самоубийства совершаете, отправляй вас потом назад! Не должен человек знать раньше времени о здешней жизни! А ты, гляди-ка, запомнил все! Как тебя, говоришь, зовут?

– Эдвард Каллен, – прошептал я, в груди разрослась пустота, а жернова скрежетали за спиной все ближе и ближе. Я должен был вернуться до того, как пластина с именем Беллы Каллен рухнет вниз и будет безжалостно смята жестокими каменными челюстями. Иначе Белла умрет. Безнадежность и тоска окутали все мои мысли.

– Значит, приятно теперь живется на Земле, скажи? – с любопытством поинтересовался демон, скрещивая худые руки на тощей груди.

– Не жалуемся.

– Ни войн, ни чумы? Неизлечимых болезней больше нет? Дикие животные уже не угрожают? Голод и холод?

– Сколько ты Земли не видел? – удивился я. – Несколько тысяч лет?

– Дольше, – растрескавшиеся сухие губы демона раздвинулись в широкой улыбке.

– Человечество давно укротило огонь и почти все болезни, выходит в космос. Конечно, работать приходится много, чтобы с комфортом существовать, но в большинстве своем нужды никто не знает.

– Так значит у вас там вертеп? – ухмыльнулся демон с очевидным интересом. – Вместо сурового выживания – достаток и удовольствие?

Я удивился настоящему любопытству на страшном лице. Возразить было нечего:

– Ну, в целом да.

– Черт подери! – всплеснул он костлявыми руками, оборачиваясь вокруг своей оси на пятках. Казалось, мой рассказ возбудил в нем восхищение, в глазах заблестел нешуточный азарт. – А может, махнемся местами? – повернулся он ко мне, наклоняясь над самым лицом. И, когда я ничего не понял, объяснился: – Присмотришь за Жерновами, пока я смотаюсь на Землю? Глядишь, пока меня нет, сможешь придумать, как спасти свою женщину? Делай с ним, – махнул он на колесо, – что угодно! Я так давно один, без сна и отдыха в этом месте, хочется поразмять старые косточки, отдохнуть от бесконечной рутины. Соглашайся! Ты здесь, а я там – каждый получит то, что хочет.

– А как же мое тело? – недоумевал я, памятуя о том, что долгое пребывание здесь имеет последствия. По моим подсчетам, в прошлый раз я провел на небе около получаса – на Земле это сложилось в четыре минуты. В данный момент Белла, наверное, уже вторую минуту смотрит на мое бездыханное тело. Я не хотел сильно ее волновать.

– О, не переживай, – щелкнул пальцами демон. – Я позабочусь о нем!

– Правда? Ты сделаешь это для меня? – подивился я.

– Без проблем! – поклялся демон, стукнув кулаком по тощей груди. – Обещаю, оно будет в целости и сохранности!

– Тогда по рукам! – обрадовался я и протянул ладонь для рукопожатия. Воображение уже придумало разные способы выламывания пластины, теперь у меня появится для этого время! Надеюсь, смотритель сможет объяснить Белле мое долгое отсутствие.

Довольная улыбка стала мне ответом, шершавая старая ладонь сжала мои пальцы, показавшиеся маленькими и хрупкими по сравнению с демоническими.

– Удачи, человечек! – И, не медля и секунды, счастливый смотритель умчался прочь.

Его уход я ощутил всем существом: это было похоже на сильнейший удар поддых, и словно с меня с треском сдирают кожу, высвобождая из оков смертной оболочки крошечную и незначительную внутреннюю часть. Душу? Теперь она была отделена от тела, я чувствовал это настолько отчетливо, что понимал: даже пойди я к пропасти, не смогу вернуться. Кто-то должен остаться возле колеса, связанный если не клятвой, то обязательством, и эту функцию смотритель перепоручил мне. Пока он не вернется, я прикован к этому страшному месту узами гораздо более сильными, чем обещание.

А затем мои ноги и руки начали расти, кожа грубела на глазах, приобретая серый оттенок, сохла и натягивалась, пока я не сгорбился, как высокий и очень худой старик. Когти пожелтели и загнулись, напугав меня. Ощупав лицо, я понял, что стал в точности похож на своего предшественника. Я занял его место не просто словом! Он передал мне все, что было у него… Возможно, даже силу? Способность влиять на Жернова судьбы?

Последняя мысль обрадовала меня, и внутренне я поблагодарил смотрителя, пожелав удачи на Земле. Оглянувшись на колесо, я обнаружил табличку с именем Беллы в пяти минутах от падения! И в панике стал дергать кусок металла, но даже с новой силой не мог вырвать ее из череды «позвонков». Отчаяние овладело мной, когда я понял, что бессилен повлиять на чертову машину. Назвать ее божественной язык не поворачивался…

Осмотрев опоры механизма, поддерживающие движущуюся ленту, и найдя слабую часть, я начал расшатывать ее, пока не вырвал железный прут. Тогда подсунул его как рычаг и надавил всем весом. Почти заплакал, когда пластина не поддалась, даже на качнулась. А Жернова мололи все ближе к цели, осталось всего несколько человек, и Белла умрет! Эта мысль оказалась настолько удушающей и болезненной, что я почти сошел с ума на месте, во все горло заорав. Отбросив прут, вцепился в кусок бездушного камня, оплакивая свою любовь и разрушенную жизнь. Четыре… Я не мог молиться, только орать, проклиная Бога за немилосердие. Три… Мои пальцы нащупали нижний край, и я буквально обнял пластину, собираясь умереть вместе с ней, хотя не знал, можно ли умереть после смерти еще раз. Два… Я почувствовал толчок, когда лента повернула вниз, и я вместе с ней – теперь мог увидеть беззубую пасть без отдыха работающих жерновов, если бы смотрел туда. Грохочущий скрежет разрывал уши, дикая вибрация сотрясала тело. Один… Я сжал пальцы еще сильнее, готовясь упасть. Не знал, что меня ждет, но без Беллы мое дальнейшее существование не имело никакого смысла, даже когда демон вернется. Я не выполнил то, за чем пришел сюда. И мог только кричать, ненавидя безжалостную машину.

Мой зад оказался внутри «колодца» между движущимися плитами жерновов, спиной я ощущал дыхание огня, а пластина в моих руках с внезапным щелчком ослабилась и выдвинулась вперед, собираясь принять свою участь. Это мигом прервало мои крики отчаяния, каменные глыбы надвигались с обеих сторон, почти зажимая меня в тиски, готовясь разрушить пластину – забрать жизнь. Это был шанс! Я выбросил ноги в стороны, порадовавшись вдруг их невероятной длине. Упираясь в стенки колодца, я вытащил пластину из паззла, как стоматолог вырывает больной зуб. Моя голова с костлявым стуком ударилась о твердую стенку колодца, и я выгнулся вверх, в последний миг избегая соприкосновения с жерновами, гулко ударившимися за спиной. Пластина была прижата к моей тощей груди, а по щекам текли слезы облегчения. Я сделал это. Белла спасена. 

♡♡♡

Недолгим был триумф победителя. Когда я выполз из колодца, то обнаружил имя Беллы на новой пластине, располагающейся дальше от первой всего на четыре дня. Моя удача была кратковременной, машина вела какой-то ведомый лишь ей учет, обмануть ее было невозможно, только отодвинуть срок. Мне придется остаться возле колеса на всю жизнь, чтобы позволить Белле и моему ребенку жить на Земле дольше отмеренного! Мы никогда не увидимся вновь, если я хочу спасти мою семью.

Эта мысль мучила меня. Дни шли за днями, и полное одиночество дарило множество времени для размышлений над судьбой. Я создал календарь, где вел счет проведенного здесь времени, сравнивая с тем, сколько прошло на Земле. Сколько Белла не видела уже меня… Я не знал, что стало с моим телом. Я все еще в доме, демон все Белле объяснил? И она просто ждет, когда я проснусь? Может, я в коме, нахожусь в больнице под наблюдением? Понятия не имел. Тревожило, что смотритель оставил меня так надолго, хотя если бы он вернулся сейчас, это был бы плохой вариант. Ведь я все еще не придумал, как обмануть смерть.

Пластинок скопилось без малого восемь, когда новая идея озарила сознание. К тому моменту по моим расчетам я провел на небесах почти полтора месяца. В то время как на Земле для Беллы прошло всего пять с небольшим дней… Демон не возвращался. И я решил, что наилучшим действием станет найти того, кто эти пластинки распределяет. Отправиться к истокам ленты и умолять, просить, требовать изменить дату смерти моей дорогой жены. Пока я сидел возле самого колеса – мало что мог сделать, кроме того как складывать стопкой каменные плитки, выигрывая у судьбы каждый раз всего по сотне часов.

У меня было пять дней на то, чтобы достигнуть начала ленты. Узкий туннель с шершавыми, похожими на пещерные, стенами, заполненный непрозрачной серой мглой, тянулся в бесконечность. Я шел много часов, но так и не достиг конца. Внутренние часы подсказывали, что пора возвращаться, чтобы я успел вновь отвратить трагедию. И я бросился назад, на этот раз со всех ног, обнаружив, что могу развивать, вообще-то, нечеловеческую скорость. Одной лишь силой мысли я перенесся к грохочущим Жерновам, вырвав у судьбы еще пять дней жизни любимой женщины.

Мне нужен был точный математический расчет, не действовать наобум, не рисковать. На кону стояло самое драгоценное! Прикинув расстояние между пластинами и умножив их на количество живущих на Земле людей, я понял, что мне придется двигаться к началу ленты… полтора года! Но у меня же была сверхскорость. Благодаря отца за то, что в юности он принудил меня закончить экономический факультет, и измерив свою новую скорость с помощью нескольких упражнений, я понял, что мне необходим промежуток не меньше восьми дней, чтобы успеть.

Случай представился через две недели. Четыре дня туда, два дня на то, чтобы убедить Создателя помочь мне, четыре обратно. Я не особо верил в успех, но не мог же сидеть сложа руки. Я мчался без устали и передышки, благо голод, холод и жажда теперь никогда не беспокоили меня, я стал забывать, что это вообще когда-то сопутствовало моей жизни. Особенно холод, голод и боль – словно никогда не испытывал их, мой организм легко привык к отсутствию физических страданий. Но, например, приятные моменты… по ним я скучал. Как и по сексу с любимой женой. Иногда на языке возникал вкус пива, холодной шипящей струйкой льющегося в горло. Пряный запах жареной индейки с чесноком. Сладкие взбитые сливки с клубникой, которые Белла ложечкой совала мне в рот, чтобы затем поцеловать мягко и сочно. В такие моменты мой рот наполнялся слюной, а тело вдруг вспоминало человеческие потребности. Но даже они… со временем тускнели, оставляя лишь легкий шлейф тоски по утраченному.

Грохот давно остался позади, меня окружала безмолвная пустота. Легкое гудение, с которым продвигалась лента, было единственным звуком на моем пути. Даже мои шаги оставались неслышными. Впереди стало светлеть, а затем серый туман расступился, и лента кончилась. Дальше был только тупик. Моему разочарованию не было предела: ни самого Создателя, ни каких-нибудь работавших на него ангелов, бездушным росчерком пера решающих, кому сколько жить и когда умереть, не было здесь. Холодная каменная стена и край ленты, упрямо двигающейся вперед. Пластины появлялись прямо из воздуха, миг назад часть ленты была абсолютно пуста, и вот уже в паззле новая каменная штука с именем и датой. Я попробовал сунуть руки туда, откуда двигалась лента – похожая на громадный эскалатор судьбы. Где находятся те, кто отвечает за смерть и рождение? Кто пишет имя и выбивает число? Или машина работает сама по себе? Технология этого механизма была совершенно мне неподвластна!

Но зато появилась мысль, что машину есть способ обмануть! Зря я не захватил с собой одну из восьми вытащенных пластин.

Что ж, от идеи до воплощения проходит не так уж много времени. Я так привык к неторопливому течению здешнего существования, к грохоту колеса и скучному одиночеству, что уже не считал дни. Я ждал «окно» размером в восемь и больше суток. Оно выпало спустя еще десять дней. И тогда я, забрав все пластины, что были, на случай неудачи, бросился в длинный путь к истоку моих терзаний.

Ничего не изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз: тот же тупик из грубо отесанного камня, та же лента, с гудением выплывающая из пустоты. Я лихорадочно примерился пластиной и ткнул ею в паззл… со звуком, похожим на защелкивание замка, камень легко вошел в проем, накрепко засев там. А машина с легким скрежетом продолжила выдавать новые имена и даты, будто бы и не заметила подлога. Что, прокатило?! Я не верил ни разуму, ни глазам. Тут был какой-то подвох. Слишком просто…

Но пластина с именем Беллы продолжила двигаться среди других таких же пластин, с датой смерти, которой срок давным-давно вышел. Может, я ничего и не изменил? Это было гигантским, безумным разочарованием! Моя фантазия иссякла. Я ничего не мог сделать с колесом судьбы, не мог отвратить смерть – но мог обгонять, позволяя Белле жить… а сам оставаясь в этом мире. Если демон позволит, конечно. Но его не было, чтобы о чем-то спросить. Или молить его об услуге, когда я вернусь на Землю, взять на себя роль спасителя моей жены. Согласится ли он? Мог ли я ему доверять? Его все еще не было, он исчез… Прошло уже одиннадцать дней на Земле, и почти три месяца на небе! Сколько еще требуется демону, чтобы вдоволь отдохнуть? Не слишком ли надолго он оставил свою работу? Когда я увижу его вновь? Я сделал все, что мог, и начал скучать по смертной человеческой жизни, по нежной улыбке любимой жены. Которая сейчас наверняка с ума сходит над моим неподвижным или даже бездыханным телом.

Вернулся я ровно в срок, когда предыдущая пластина Беллы Каллен собиралась попасть в безжалостные жернова. Чувствуя сильную усталость от бесполезной борьбы, я отточенным движением влез в колодец и в момент, когда лента, ослабившись, выпустила жертву, привычно выдернул бездушный кусок камня. Отчаявшись, ничего уже не ждал. Но машина вдруг с натужным скрежетом… остановилась. Замерев в шоке, я напряженно ждал не менее, чем возмездия от самого Бога. Механизм постанывал, словно его закоротило, или в его лопасти попал инородный предмет, сломав всю систему. А затем, преодолев сопротивление, лента могуче продолжила путь, обдав меня снопом ярких жалящих искр.

Я все еще не двигался, не понимая, что же такое сделал. Вроде все, как обычно. Но затем, когда осмелился выползти наверх и проверить все ближайшие дни, то… не обнаружил имени Беллы ни на одной из плиток! Не веря, вернулся и внимательно изучил снова каждую пластину в ближайшие десять… пятнадцать… тридцать дней. Ликование в моей груди росло по мере продвижения. И, наконец, я кинулся в конец ленты, чтобы удостовериться: я сделал это! Обманул судьбу!

– ДА-А!!! – закричал я, найдя пластину с именем Беллы много позже камня с моей собственной смертью. И заплакал от счастья, как дитя! Дата на пластине Беллы Каллен была изменена, смерть настигнет ее в очень преклонном возрасте. Рыдая, я впервые молился, вознося благодарность богу за то, что он услышал меня! Я был до сумасшествия рад, испытывал всеобъемлющее облегчение. Оставалось лишь ждать… Ждать, когда демон вернется… 

♡♡♡

Всякое решение имеет последствия. Всякий успех требует дорогой платы за него. Чем выше цель – тем сильнее расплата.

Шли дни, я потерял им счет, хотя и вел календарь – если не забывал о нем. Медленно и верно на меня наваливалось ощущение страха, что я никогда не вернусь домой. Демон бросил меня тут, я был сам виноват в том, что мы не договорились ни о каких сроках. Чувство предательства внутри меня неуклонно росло по мере того как месяцы проходили за месяцами. Он не вернется, он выбрал Землю, – понял я в какой-то момент. Он подменил себя мной и проживет долгую человеческую жизнь, пока я тут не состарюсь. Он просто меня обманул!

Самым пугающим было то, что со временем я стал забывать прошлое. Будто бы колесо обладало властью надо мной, привязывая все сильнее. Я начал замечать, что по-хозяйски обхожу место своего обитания, проверяю на прочность трущиеся части. Я даже вернул выдернутый металлический прут, охотно прикрутив массивные гайки удобными когтями.

Я пытался вернуться, но невидимая стена не давала сделать шаг в ту самую пропасть. Я был заточен здесь на века. Так же, как демон был заперт здесь до меня… Я так глупо попался! Думал, он сжалился надо мной и решил помочь, а он просто использовал мою одержимость, чтобы освободиться из плена.

Несколько раз я встречал заблудшие души, они отличались от других белых теней – были материальны, осязаемы, словно душа, не полностью отделившаяся от тела, втащила на небо и кусочек земного прошлого. Они даже одеты были как при жизни. В основном они шарахались от меня, как от огня. Им не нужна была моя помощь, души сами знали и чувствовали верное направление. Смертная оболочка ждала их внизу, притягивала к себе, и они, не желая умереть, стремились к спасению. Мои попытки заговорить с ними не имели никакого успеха – они попросту убегали прочь и прыгали вниз. Я кричал им вслед мольбы о помощи, но вряд ли они помнили это после своего второго рождения.

Лишь однажды мне посчастливилось. Тогда шел уже третий год моего пребывания в шкуре демона. Третий год! Я поверить не мог! Но засечки календаря не лгали, я пробыл здесь огромный кусок времени. И вдруг что-то переменилось: теплый ветерок овеял мое лицо, и я пошел на зов, как привязанный на ниточке. Молодой паренек лет восемнадцати растерянно шатался среди белесых призраков, совсем как когда-то делал я. Он искал. Но явно не путь домой. Не знаю, кем он был на земле, и что с ним приключилось, но он очень хотел умереть, так сильно, что отказывался идти в сторону пропасти. В тот день я понял, что абсолютно заменил собой предшественника, став частью адской машины, потому что действовал не как человек, а исполняя глубокий долг:

– Эй, тебе тут не место, – крикнул я, звон моих слов отдался в ушах чувством сильнейшего дежавю. Я так долго не говорил вслух, забыл собственный голос.

– Возвращайся! – позвал я снова, и парень заметил меня, наконец. Его глаза расширились в испуге. На его руках я заметил свежие порезы, и понял, что предо мной несостоявшийся самоубийца.

– Не бойся, – уговаривал я, протягивая руку и хватая его под тонкий юный локоток. – Я провожу тебя домой.

– Но я не хочу домой! – уперся он ногами; моя сила позволяла легко тащить его. – Я хочу умереть!

– Не сегодня, – возразил я.

– Почему нет?! – возмущался он. – Я же все сделал правильно!

– Нет, – скептически покачал головой я. – Вены нужно резать вдоль, а не поперек, глупый мальчишка. Зачем тебе умирать? Ты еще такой молодой.

– Не ваше дело!

А затем мне пришла в голову любопытная идея. И я провел его к машине, чтобы вместе мы смогли подсмотреть, когда же наступит его черед. Оказалось, ему уготовано еще несколько десятилетий.

– Не может быть, – возражал он. – Как только вернусь, порежу вены снова.

– Не спеши, – посоветовал я. – Вдруг на Земле еще встретишь то, ради чего жить?

Напоследок я попросил его оказать маленькую услугу. Найти по адресу мою жену и передать, что я жив и люблю ее. И в случае, если она знает местонахождение демона, попросить его вернуться. Я так хотел домой! 

♡♡♡

Я плакал. Скользя грубыми пальцами по насечкам, мысленно считал каждый прошедший день на Земле, представляя, как выглядит любимая моя женщина, не желая забыть ее черты. Я хотел убедиться, что она в порядке. Мечтал ощутить ладонью ее растущий живот. В ее мире прошло только три с половиной месяца, но для меня это был адовый срок в три с лишним года! Я отчаялся вернуться домой. Я стал частью механизма и смирился с тем, что останусь здесь навсегда, обманутый и преданный. Боль и тоска преследовали меня из часа в час. Но я боялся моментов облегчения, потому что это означало бы, что вскоре я забуду земную жизнь. Забуду любовь. Забуду, ради чего рискнул сюда явиться. И тогда я больше не буду собой. Это место впитает меня в себя, сожрет и уже не отпустит.

Перемены настигли внезапно. Поднялся ветер, что само по себе в царстве мертвых было странно. Звуки песнопения донеслись до меня, такие призывные и живые, что вызвали резкие слезы и желание бежать к краю пропасти – потребность услышать их ближе. Все происходило помимо моей воли: я ощутил грубый толчок, и снова с меня будто сдирали кожу живьем. Воткнули кинжал в грудь, и я почувствовал, как бьется в груди сердце. Покачнувшись, чуть не упал, стал ниже ростом. И с удивлением смотрел, как с кожи исчезает серый налет, руки становятся похожими на человеческие. Неужели случилось чудо, и смотритель вернулся?

Ответом мне были грубые ругательства, доносившиеся от края пропасти. К моим ногам, разбрызгивая в стороны молочный туман, кубарем выкатилось тело. И когда гость, кряхтя и досадуя, поднялся, я узнал в нем демона.

– Вот же упрямая сучка! – обозвал он кого-то, грозя кулаком пропасти, и я задохнулся на следующих словах, когда он повернулся ко мне, сверкая нечеловечески страшными глазищами: – Твоя жена – такая стерва, я тебе скажу! Прикидывается овцой, а у самой умище как у Джеймса Бонда. Черт ее подери!

Не медля и секунды, я без церемоний размахнулся и от души залепил демону кулаком в лицо, с удовлетворением следя за его повторным падением.

– Эй, ты чего, – возмутился он, но жалким, виновным голосом.

– Не смей. Говорить так. О моей. Жене, – свирепо произнес я. Подождал, когда лжец поднимется, и ударил его снова, отводя душу.

– А это за что?! – схватился демон за другую щеку: съежившись, он смотрел на меня так, словно знал, что я прав, и до чертиков боялся наказания.

– Второй раз – за меня.

И не медля больше, стремясь всей душой домой, я кинулся к краю и прыгнул вниз, улыбаясь головокружению и долгожданной свободе… 

♡♡♡

Меня рвало. Тошнило прямо на белый ковер с высокой кровати. Пение вокруг не утихало, на волосы попадали капли воды – или масла со знакомым запахом, такой я чувствовал, когда отец водил меня в церковь. Пение было молитвой, понял я. И снова зажмурился, извергая еще одну порцию жидкости, пахнувшей алкоголем. Или еще чем похуже.