Текст книги "Вдвоём (СИ)"
Автор книги: Светлана Головьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Глава 11
Два дня пролетают, как пять минут. Два дня безграничного счастья и наслаждения. Но как бы мне не хотелось остаться в тёплых объятиях Кайла. Сегодня нам обоим пришлось вернуться в реальность. Нас ждала работа, которую мы оба поставили на паузу. Именно поэтому сейчас я сижу в своей галерее, пока за окном проходят люди, наслаждаясь тёплым осенним днём. Уже полдня я обзваниваю людей, готовясь к выставке Лили. Остаётся чуть меньше двух недель, а я люблю всё делать заранее. С обслуживающим персоналом я договорилась, но ещё нужно найти подходящего человека, который будет заниматься музыкальным сопровождением.
Звонит телефон, и я подскакиваю от неожиданности. На экране высвечивается имя Селесты, и я тут же отвечаю на звонок.
– Мэди, ты куда пропала? Я звонила тебе все выходные. Даже приезжала к тебе домой, но цепной пёс твоего отца сказал, что ты не появлялась дома несколько дней. Ты вообще живая?
– Со мной всё в порядке, – успокаиваю я её, но она словно и не слышит.
– Да я тут с ума схожу. Ты же всегда на телефоне сидишь, никогда не пропадаешь дольше, чем на несколько часов. И ты каждую ночь спишь в своей кровати. Конечно, я забеспокоилась, когда ты не позвонила со своей ревизорской проверкой.
– А что, ты сорвалась? – взволнованно спрашиваю я. За эти два дня я действительно не звонила подруге. Телефон разрядился, а у меня не было ни сил, ни желания его зарядить. Я впервые в жизни не думала ни о работе, ни об отце, ни о Селесте. И от этого мне стало немного стыдно.
– Нет, всё в порядке. Держусь уже несколько дней. Мэрион готовит мне всевозможные фруктовые смузи, печёт печенье и следит за каждым моим шагом. Но мы сейчас не обо мне говорим, а о тебе. Что там у тебя происходит?
– Много чего, так сразу и не расскажешь.
– Тааак, – протягивает она, слышится какой-то шорох, видимо она села в кресло, – я не ошибусь, если предположу, что здесь замешан тот сексуальный водитель такси.
– Он не водитель такси, он гонщик на ночных гонках.
– Ооо, подруга, это же ещё круче. Ты словила джек-пот. Красивый, сексуальный, дерзкий, да ещё и на крутой тачке. Скажи лучше, где таких разводят?
– Такие как он существует в единичном экземпляре. Это эксклюзив.
– Ну, ничего себе, значит у вас всё серьёзно завязалось?
– Надеюсь, что так, – отвечаю я, улыбаясь. В голове проносятся все события этих счастливых выходных. Мы валялись в постели допоздна. Занимались сексом, много. Потом Кайл готовил и делал это с большим мастерством. И конечно фартук на его обнажённом теле только добавлял готовке перчинки. Вечерами мы сидели на крыше, завернувшись в тёплые пледы, и смотрели на яркий город, который в ночи сверкал как рождественская ёлка. А ещё мы говорили, много. Он рассказал мне о своей приёмной матери Ингрид. И я поняла, что он действительно любит эту женщину. То с какой гордостью он о ней говорил. Она не была обязана его усыновлять. Он был ей чужим, как и любой другой уличный мальчишка. Но она сделала это. Приняла в свою семью, ничего не попросив взамен. Она полюбила его, а он в конце концов полюбил её в ответ. Да не сразу, но главное, что и она не сдалась, не выгнала его, когда он вернулся. И только поэтому мне уже хочется познакомиться с этой женщиной.
– Из тебя всё клешнями надо доставать, ей богу. Так, ты сегодня свободна? Нужно встретиться и всё обсудить. Я вытащу из тебя все подробности.
– Мне ещё нужно здесь кое-что доделать и я полностью в твоём распоряжении.
– Вот и отлично, приедешь ко мне, а то Мэрион вряд ли меня отпустит одну. А тебе она доверяет. Потом можем сходить в какой-нибудь ресторанчик. А то мне уже надоело питаться здоровой пищей, которой пичкает меня Мэрион. Хочу вредный, жирный бургер и картошку фри, а ещё стейк, можно даже с кровью.
– Неужели Мэрион настолько плохо готовит? – смеюсь я, пока Селеста придумывает всё новые и новые блюда, которые она непременно сегодня съест.
– Она хорошо готовит, но я больше не могу есть зеленый салат с овощами и рыбу на пару. Мне нужна передышка.
– Хорошо, я скоро приеду и спасу тебя от здоровой пищи. Пару часов подождёшь?
– Но не больше.
– Тогда договорились. Можешь пока начать собираться, ведь я знаю, что тебе нужно полдня, чтобы привести себя в порядок.
– Не преувеличивай…
Кто-то входит в галерею, и я поворачиваюсь на шум. В дверях стоит Чарльз Кроули. Руки в карманах длинного чёрного пальто. Брюки отглажены, ботинки начищены. Волосы зачёсаны назад. Холодный взгляд синих глаз исследуют мою галерею. По спине пробегает холодок от одного его вида. Мне хочется выставить его вон. Он не имеет права даже близко подходить к моей галерее. Селеста продолжает что-то говорить, но я не слышу ни слова. Время словно останавливается. Я даже пошевелиться не могу.
– Селеста, я перезвоню тебе позже, – медленно проговариваю я и отключаю телефон.
Чарльз наконец переводит взгляд на меня. Довольно хмыкает, оглядев мой наряд. И от этого взгляда я чувствую себя слишком раздетой в своём бежевом платье-футляре. Скрещиваю руки, пытаясь немного прикрыться. Это движение не ускользает от пытливого взгляда Кроули. Он медленно подходит ко мне. А я напротив, отступаю назад.
– Добрый день, Мэдисон, – урчит он, словно кот, – у вас прекрасная галерея.
– Бросьте это вежливое притворство, Чарльз. Что вам здесь нужно? – спрашиваю я, собрав остатки своих сил. Нужно выглядеть твёрдой и не подаваться на его уловки.
– Мне нравится ваша деловая жилка. Я тоже не люблю ходить вокруг да около. Я так полагаю, что ваш отец рассказал вам о нашей договорённости?
Он отодвигает пластиковый стул и садится на него при этом, не прекращая смотреть на меня. Я обхожу его и встаю за свою стойку. Когда между нами есть какое-то препятствие, я чувствую себя немного спокойней.
– Сказал, но я должна вас разочаровать. Я в этом участвовать не собираюсь. Я не какой-то предмет интерьера, который можно обменять или продать. И я не позволю никому так о себе думать. Вы можете засунуть свою договорённость в свою лощёную задницу.
– Какие резкие слова вылетают из такого милого ротика. Как бы вам не пожалеть потом о сказанном, – пренебрежительно отвечает он. Он смотрит на меня, как на малое неумелое дитя и это злит меня ещё больше. Чарльз улыбается, самодовольно, даже ехидно, и мне хочется стереть эту мерзкую улыбочку с его противного лица.
– Вам лучше уйти, – процеживаю я сквозь зубы. Руками я сжимаю края столешницы и боюсь, что не смогу сдерживать себя ещё дольше. Мне хочется врезать ему, а потом ещё раз и ещё, пока его физиономия не превратится в кровавое месиво. Может быть, тогда он поймёт, что нужно отступить.
Но когда он встаёт и направляется ко мне, всё моё тело прошибает холодный пот. Я сглатываю, от увиденного в его глазах. Кажется, что это кубики льда, холодные, острые не знающие пощады. Его лицо напрягается, становится угловатым, хищным. Он в одно мгновение оказывается рядом со мной. Запах его парфюма, горький и удушающий, окутывает меня и словно сковывает по рукам и ногам.
– Насколько я знаю, эта галерея не так давно принадлежала вашей матери, ведь так? – спрашивает он, оглядывая помещение.
– Вас это не касается, – отвечаю я, пытаясь отойти от него подальше. Но внезапно его рука оказывается на моей. Он сжимает моё предплечье, вонзая в меня ядовитый взгляд.
– Она ведь умерла, так? – продолжает он. – Попала в аварию, кажется.
– Не говорите о моей матери, вы ничего о ней не знаете.
– Разве? Как же её звали? – он стучит указательным пальцем по подбородку, делая задумчивое выражение лица. – Кэтрин, её звали Кэтрин Девенпорт. Да, правильно. В ту ночь она ехала домой из командировки. Искала новых спонсоров и художников для очередной выставки. Но она так и не доехала до дома. Так?
С каждым сказанным словом в меня словно вонзают острый нож. Я чувствую солёные слёзы на губах. Я дрожу, мне холодно, хочется вырваться из его хватки и бежать без оглядки. Но Чарльз сдерживает мою руку до боли и продолжает давить на огромный шрам в моём сердце. Я считала, что боль от потери матери давно меня оставила, но как же я ошибалась.
– Пьяный водитель на старом пикапе подрезал её на дороге, и твоя матушка съехала с трассы и угодила прямо в овраг. Её машина несколько раз перевернулась. Её тело зажало в железных тисках, и она не смогла выбраться. Бензобак повредился при падении и машина загорелась. Когда приехали спасатели, от твоей мамочки остался лишь пепел. Я всё правильно говорю? Ничего не упустил?
Чарльз улыбается насмешливо, явно довольный собой. А я пытаюсь переварить услышанное. Откуда он знает все эти подробности? Или…
– Кто тебе всё это рассказал? – шепчу я, но на самом деле я уже знаю ответ на этот вопрос. Я поняла это, как только он заговорил о маме. Но мне нужно услышать это. Нужно удостовериться.
– Ты же умная девочка, Мэдисон. Не притворяйся тупой идиоткой, – он поднимает руку и убирает прядь волос с моего лба. Я отшатываюсь от его руки, как от прокаженной. Но это лишь веселит его.
– Это ты её убил?
– Не собственными руками конечно, но я нанял человека, так что…
– Ты чёртов ублюдок! – я вырываюсь из его хватки и бью его по лицу. Пощечина получается что надо. Она на миг стирает с его лица усмешку. Слёзы душат меня. Я словно второй раз потеряла маму. Всё это время я считала, что её смерть случайность. Но теперь я лицом к лицу стою с её убийцей. Да он не сам её убил, но именно он указал на неё своим цепным псам. И он заслуживает смерти. Я снова замахиваюсь, но Чарльз вовремя меня останавливает. Он обеими руками хватает меня и прижимает к стенке. Его глаза горят холодным огнём, он сбивчиво дышит, и я чувствую, как ярость клокочет в нём.
– Послушай меня, Мэдисон. Игры закончились. Если ты хочешь жить, ты выйдешь за меня замуж. Мне нужен этот брак. А я всегда получаю всё, что хочу. Твой отец один раз уже отказал нам и поплатился за это жизнью своей жёнушки. Будешь паинькой, и я оставлю тебя в живых после нашей свадьбы. А если захочешь выпустить коготки, то я всё равно заключу этот брак с тобой. Только вместо безбедной жизни на каком-нибудь лазурном берегу, я закопаю тебя живьём. Поняла? У тебя есть выбор. Жизнь или смерть. Что ты выбираешь?
– Я лучше сдохну, чем выйду замуж за такой кусок дерьма, как ты! – отвечаю я и использую приём, которому меня научила Селеста. Поднимаю ногу и бью коленом по скудному достоинству Чарльза.
– Ах, ты стерва! – кричит он, согнувшись пополам.
– Выметайся вон отсюда или я вызову полицию!
– Ты ещё пожалеешь об этом. Вот увидишь. Я добьюсь от тебя того, что мне нужно. А потом отдам своим ребятам, которые хорошо с тобой повеселятся. Мне никто и никогда не отказывает. И ты не станешь исключением.
– Я сказала, убирайся отсюда! – кричу я.
– Я ещё вернусь и научу тебя уважению, – произносит он с таким зверским выражением лица, что мне становится страшно. Но я стойко выдерживаю его взгляд. Слежу за тем, как он выходит и только когда он покидает галерею, я без сил опускаюсь на стул. Чувствую себя разбитой и слабой. Беззвучные рыдания вырываются из меня, и я прячу лицо в ладонях. Хочется кричать, колотить в стены руками. Но у меня просто нет сил.
Глава 12
Не знаю, как я добираюсь до Селесты, не попав в аварию. Всю дорогу я нахожусь в каком-то трансе. Меня трясёт, сердце бешено колотится в груди. Я всё ещё чувствую ненавистный запах Чарльза, его болезненную хватку на своих руках. Там наверняка останутся синяки. Его голос звучит в моей голове снова и снова. Он стоит за смертью моей матери. Он и мой отец. Это отец что-то сделал, чем вызвал гнев семейства Кроули. Он виноват не меньше в её смерти.
– Мэди, ты в порядке, дорогая? – Мэрион открывает передо мной дверь и впускает внутрь, одарив взволнованным взглядом.
– Нет, я совсем не в порядке, – отвечаю я, и тут же на мои глаза наворачиваются слёзы.
– Милая, иди сюда, – Мэрион заключает меня в крепкие объятия, и я хватаюсь за неё, как за спасательный круг. От неё пахнет свежим печеньем, корицей и сладким парфюмом. И этот запах напоминает мне о маме. У неё не всегда хватало времени на готовку, но каждое воскресенье мы с ней вместе готовили вафли или жарили блинчики. Она пела смешные песенки, которые сочиняла сама. И я с нетерпением ждала каждое воскресенье.
– Мэдисон? Что с тобой? – тревожный голос Селесты доносится до меня откуда-то со стороны. Я освобождаюсь из тёплых объятий Мэрион и вытираю лицо от слёз. Селеста подходит к нам, её брови сведены к переносице, а руки спрятаны в карманах огромного худи. Длинные тёмные волосы собраны в гладкий хвост.
Я мотаю головой, не зная с чего начать и как всё объяснить. Слёзы снова наворачиваются на глаза, но я загоняю их назад.
– Пойдём, дорогая, налью тебе горячего чая, – Мэрион кладёт руку мне на спину и слегка подталкивает вперёд. Селеста встаёт с другого моего бока и берёт меня под руку. Только чувствуя их тепло и поддержку я наконец ощущаю себя в безопасности. Я дома. Я со своей семьёй.
Позже я сижу на кровати Селесты, с головой укутавшись в тёплый плед. По телевизору идёт какая-то очередная мыльная опера, звук сбавлен до минимума. В руках у меня чашка с уже остывшим чаем, но я так и не решаюсь её отпустить.
– Нужно подать заявление в полицию. Пусть они им занимаются. Он должен сидеть в тюрьме, – говорит Селеста, подгибая под себя ноги и усаживаясь в огромном кожаном кресле поудобнее.
– Я думала об этом, но какие у меня есть доказательства? Он даже прямо не сказал, что убил её. Если они и возьмутся за это дело, то в крайнем случае найдут исполнителя. Вряд ли Чарльз так глуп, чтобы оставлять ниточки, которые приведут к нему. Я не удивлюсь, если он уже давно сам прикончил своего наёмника. У меня нет никаких шансов против него.
– Тогда тебе нужно бежать. Ведь он угрожал тебе напрямую. Хватай своего суперского парня и рвите когти.
– Боже, ты говоришь так, словно мы находимся в каком-то голливудском боевике, – смеюсь я нервно.
– А разве это не так? Кто бы мог подумать, что твой отец связан с криминальной бандой. Я всегда считала его таким правильным, благочестивым. А вот оказывается, что прячется за его белым фасадом. И ведь он ещё собирался баллотироваться в мэры города. Ты помнишь?
– О, да. Это была его мечта, он так рвался. Сейчас я даже рада, что он проиграл выборы. Такого человека на посту мэра город точно не заслужил.
– Мэди, мне так жаль. Я даже не знаю какого тебе сейчас. Столько всякого дерьма на тебя свалилось, я бы точно уже легла пластом и притворилась мёртвой. А ты держишься прекрасно, – Селеста сочувственно мне улыбается и встаёт с кресла, перебираясь ко мне на кровать. Подруга заползает ко мне под плед и обнимает меня за плечи.
– Я держусь из последних сил, поверь мне.
– Если тебе что-то понадобится, я всё для тебя сделаю, ты же знаешь, – тихо произносит Селеста.
– Ты уже это делаешь.
Подруга улыбается и кладёт голову мне на плечо. Так мы и сидим в небольшом самодельном шалаше, глядя немое кино по телевизору. Время тянется, солнечные лучи, проникающие через плотные шторы, скоро совсем исчезают. А я, полностью вымотавшись, засыпаю. Просыпаюсь я от звука знакомого голоса. Он звучит приглушённо и сначала мне кажется, что я всё ещё сплю. Но потом голос звучит чуть громче и настойчивей. Глубокий, рокочущий тембр. Кайл. Что он здесь делает? Я окончательно просыпаюсь и тру глаза. В комнате темно, а из-за двери доносятся голоса Селесты и Кайла. Разговаривают они тихо и разобрать суть разговора невозможно. Осторожно я выбираюсь из-под одеяла и выхожу из спальни. Разговор тут же прекращается и Кайл оборачивается на звук моих шагов. Сначала он выглядит немного ошеломлённым, словно его застали за каким-то неподобающим занятием. Но потом расслабляется и расплывается в улыбке. Селеста стоит рядом с ним, сложив руки на груди. Она тоже улыбается мне, но я вижу это волнение и тревогу в её глазах. Я уже жалею, что рассказала ей всё о Чарльзе, теперь она будет переживать, а ей противопоказаны все треволнения. Любая плохая новость может выбить её из колеи. И тогда уже мне придётся за неё переживать.
– Кайл, что ты здесь делаешь?
– А ты не рада меня видеть? – снова эта самодовольная улыбочка, но и за ней кроется что-то, чего раньше я не замечала. Селеста всё ему рассказала. Иначе и быть не может. Смотрю на подругу, и она пожимает плечами, как бы говоря, что она тут не причём. Но я то уже знаю всё. Я вижу этих двоих насквозь.
– Конечно рада, просто это немного неожиданно, – наконец отвечаю я, решив подыграть им и сделать вид, что ничего ужасного в моей жизни не произошло. – Отвезёшь меня домой?
– Куда пожелаешь, – Кайл обнимает меня за талию, и я ощущаю приятное тепло от его ладони на пояснице. От него приятно пахнет, словно он совсем недавно вышел из-под душа. Я нехотя отслоняюсь от него и подхожу к Селесте.
– Спасибо, что поддержала меня, – говорю я, обнимая подругу, – но Кайлу незачем было рассказывать.
Последнее я шепчу ей на ухо. Селеста целует меня в щёку, после чего пристально смотрит на меня.
– Если бы я этого не сделала, ты бы ему вряд ли сказала. Я знаю, как ты любишь сама разбираться со своими проблемами, но с этим ты в одиночку не управишься, – подруга говорит тихо, чтобы слышала только я. А я слушаю её и понимаю, что она права. За столько лет мы изучили друг друга досконально и знаем все наши уязвимые места. Поэтому я ещё раз крепко её обнимаю на прощание и возвращаюсь к Кайлу. Он берёт меня за руку, и вместе мы выходим из квартиры Селесты. Когда мы оказываемся на улице, я ежусь от холодного дуновения ветерка и ближе жмусь к тёплому телу Кайла. Он обнимает меня за плечи, привлекая к себе, и ведёт меня через дорогу к его автомобилю. Сначала, как настоящий джентльмен он помогает сесть мне, а потом уже сам занимает своё место водителя. Только тогда он поворачивается ко мне, берёт меня за руки, и по его серьёзному выражению лица я понимаю, что предстоит важный разговор. Он уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но внезапно его выражение меняется. Тревога исчезает из его взгляда, Кайл улыбается своей озорной игривой улыбкой, чем сразу же поднимает мне настроение.
– Если я скажу, что хочу познакомить тебя со своей приёмной матерью, ты решишь, что я выжил из ума?
– Знакомство с родителями? А почему бы и нет?! День вряд ли может стать хуже, – отвечаю я, улыбаясь.
– Ты ей понравишься, вот увидишь. Тем более там будет Элла, а с ней вы уже знакомы.
– Что ты меня уговариваешь? Я же сказала, что согласна.
– Просто не хочу, чтобы ты зря волновалась, – отвечает он, наклоняясь ко мне. Его рука ложится на мою шею, и Кайл притягивает меня к себе. Его мягкие тёплые губы налегают на мои, и он ласково целует меня. Я отвечаю на его поцелуй, и наконец ощущаю то невероятное тепло внутри, которое всегда появляется рядом с Кайлом. Бабочки в животе оживают и воспаряют к небесам. И я снова могу дышать, снова чувствую счастье, которое окутывает меня, как тёплое одеяло.
– С тобой мне не о чем волноваться, Кайл, – шепчу я, прерывая поцелуй и рукой касаясь его гладко выбритой щеки. В его карих глазах поблёскивают золотые искорки, когда он улыбается и мимолётно целует меня в губы. Потом он застёгивает на мне ремень безопасности и возвращается на своё место.
Вскоре мы уже едем по улочкам Бостона и оказываемся в самом старом его районе. Здесь стоят старинные викторианские особняки. И везде растут пышные зелёные кустарники искусно подстриженные садовниками. Машина останавливается возле одного из особняков. Небольшой, двухэтажный с резными перилами на крылечке. Большие арочные окна по всему дому и большая кирпичная труба на крыше. Красный кирпич уже прилично поистрепался и обтёрся. Но всё равно дом выглядит прекрасно.
Я выхожу из автомобиля, зачарованно глядя на этот особняк, которому минимум двести лет. Сколько семей в нём жили за эти годы, сколько детей бегало по этому крылечку и по старым витиеватым лестницам, сколько радостных и трагичных событий видели эти стены.
– Нравится? – Кайл оказывается рядом со мной неожиданно, и я резко прекращаю осмотр дома.
– Я и не представляла, что твоя семья живёт в таком доме.
– А что ты представляла? Затхлую комнатушку на чердаке? – Кайл смеётся, а я краснею. Мне становится стыдно за свои мысли. Я-то думала они живут в каком-нибудь стареньком ветхом домишке. Судя по рассказам Кайла у Ингрид никогда не было чрезмерно много денег. Но чтобы содержать такой особняк, нужны приличные средства.
– Не волнуйся ты так, – Кайл обнимает меня за плечи, – когда-то мы и правда жили в настоящей дыре. Но с годами смогли накопить денег. Ингрид нашла хорошую работу, а я выкупил мастерскую. Так что общими усилиями мы смогли купить этот дом, ещё и деньги остались на мой лофт. Ладно, пойдём, увидишь этого красавца изнутри.
А когда я вхожу в дом, то минут пять просто молча смотрю по сторонам. Деревянные полы, старинная мягкая мебель с металлической фурнитурой, тяжёлые шторы на окнах, двухуровневая люстра, прекрасный узорчатый ковёр перед огромным камином в гостиной. Дом выглядит старинным, тёплым и уютным. В воздухе витают ароматы жареного мяса, а в камине потрескивают дрова.
– Кайл, мальчик мой, не ожидала тебя сегодня увидеть! Хотя в последнее время вы с Эллой не часто навещаете меня. Твоя сестра тоже взяла с тебя пример и исчезает всё чаще.
Я поворачиваюсь на звук звонкого мелодичного голоса и вижу, как с лестницы спускается улыбчивая, невысокая женщина с волнистыми светлыми волосами. Она взмахивает руками, при виде меня, и улыбается ещё шире.
– Неужели ты привёл девушку?! Какая красавица! Элла мне о тебе говорила, а я ей не верила, – Ингрид подходит ко мне и обнимает меня так, словно мы с ней давние знакомые. Кайл рядом со мной улыбается, глядя на мой сконфуженный вид. Я не привыкла к таким крепким объятиям с незнакомками, но Ингрид быстро располагает к себе, и вот уже я обнимаю её, как лучшую подругу.
– Прости, что не предупредил, – говорит Кайл, на что Ингрид лишь беззаботно машет рукой.
– Ну что ты! Я всегда тебе рада и твоей девушке тоже. Пойдёмте, накормлю вас ужином. Вы ведь наверняка проголодались?
– Немного, – отвечаю я.
– Можешь не стесняться, милочка, ешь, сколько захочешь. Будь как дома, – Ингрид обнимает нас с Кайлом и подталкивает в сторону кухни.
И вот мы уже сидим за накрытым столом. Ингрид оказывается настоящим кулинаром. Она предлагает нам тушеное мясо в винном соусе с печёным картофелем и зелёным салатом с кедровыми орешками. А ещё домашний хлеб с пряностями и вкуснейшее вино. Я уже давно не ела ничего домашнего. Обычно я питаюсь в ресторанах или заказываю еду на дом. Поэтому могу абсолютно точно сказать, что этот ужин самый лучший за последние годы. И неудивительно, что в итоге я так объедаюсь, что не могу встать.
– Ну вот, теперь вы оба похожи на нормальных здоровых людей. А то в последнее время молодёжь похожа на живых скелетов, иначе и не скажешь. Может чаю?
– Нет-нет, – говорим мы с Кайлом одновременно. На что Ингрид улыбается. Она начинает убирать со стола, и я встаю, чтобы ей помочь.
– Я и сама справлюсь, не переживай, дорогая, – Игрид тепло мне улыбается и я на миг снова вспоминаю о маме. Сердце моё болезненно сжимается, но я стараюсь держаться.
– Мне не трудно, я давно уже ничем таким не занималась. И нужно же мне как-то вас отблагодарить за такой прекрасный ужин.
– Хорошо, – всё же сдаётся Ингрид, – Кайл, ты бы подложил ещё дров в камин, ночи нынче холодные.
– Конечно, без проблем, – Кайл кивает и, бросив на меня озорной взгляд, выходит с кухни. А я понимаю, что это был такой ненавязчивый способ избавиться от Кайла и вывести меня на разговор.
– Кайл ведь не так просто привёз тебя сюда, я права?
Я складываю тарелки в небольшую стопку и ставлю их на стол рядом с раковиной. Ингрид моёт посуду по старинке в ручную. Никакой посудомоечной машины я здесь не вижу. И снова удивляюсь этой необычной женщине.
– Думаю, что так и есть, – киваю я.
– Он очень заботливый мальчик. Несмотря на его, не слишком радужное детство, Кайл стал прекрасным мужчиной, который знает, как нужно обращаться с девушками. И я им очень горжусь. Он многое пережил, и я уже беспокоилась, что он никогда не решится снова вступить в отношения. Но когда я увидела вас вдвоём, то очень обрадовалась. Кайл счастлив, это видно невооружённым взглядом. За это я хочу сказать тебе спасибо, Мэдисон.
– Знаете, мне в последнее время кажется, что Кайл – мой ангел хранитель. Он появился в моей жизни в самый нужный момент. Вы знаете, сколько мы с ним знакомы? Меньше недели, а я чувствую, что знаю его всю свою жизнь. Такое вообще возможно?
– Ну конечно, милая. Для любви не важны сроки. День или месяц, какая разница? Вся суть в том, что некоторым нужны годы, чтобы найти свою вторую половинку, родственную душу. А кому-то везёт чуточку больше. Не переживай, что прошло так мало времени. Пользуйся тем, что дано. Люби пока можешь, дари себя и принимай каждый день, как самый щедрый подарок. Но тебя ведь волнует не только это? – Ингрид на миг задерживает на мне свой пытливый взгляд, и я вспоминаю о Чарльзе, руки снова начинают болеть в тех местах, где он их сжимал. Я вспоминаю о суровом взгляде Кайла, когда я застала их за разговором с Селестой. За эти дни я успела достаточно изучить Кайла и понять, что своих он будет защищать до последнего вздоха. И это вызывает у меня страх. Я боюсь, что из-за меня он может пострадать. Для меня он действительно Ангел-Хранитель, но что если из-за меня на него налетят все демоны Ада. Что если я стану его погибелью?
Сама не понимаю, как так получается, но я выкладываю Ингрид всё. Рассказываю о своём отце, о матери, об угрозах Чарльза. Мои руки нервно теребят края полотенца, и я не смею посмотреть Ингрид в глаза. Она то считала, что Кайл наконец нашёл хорошую милую девушку. А оказывается, что он обрёл мешок с очередными проблемами. Одинокая слеза стекает по моей щеке, но я быстро её стираю. Нельзя плакать, только не здесь и не сейчас. Внезапно я оказываюсь в тёплых объятиях Ингрид. Она гладит меня по голове, успокаивая, словно маленькую девочку.
– Милая, во всём этом нет твоей вины. И ни я, ни Кайл не будем думать о тебе хуже после твоей истории. Да всё это ужасно, но не безнадёжно. И как я уже говорила, Кайл вырос настоящим мужчиной. А такие, как он не бегут от пожара, они бросаются в огонь, не жалея себя, ради спасения другого. А тем более ради любимого человека. У вас обоих всё будет хорошо и никакой мерзавец вам не сможет помешать. Ты не одна, Мэдисон, больше не одна. Ты часть нашей семьи, а мы своих не бросаем. Поняла?
Ингрид смотрит на меня, ожидая пока я отвечу, и я киваю, улыбаясь сквозь слёзы. Я действительно чувствую себя частью семьи. И ненадолго все мои страхи покидают меня. Над головой, словно снова проступает голубое небо из-за свинцовых туч. Тяжесть, лежащая на моих плечах, падает вниз, и я снова могу выпрямиться. Снова могу смотреть вдаль и мечтать о счастливом будущем.
