Текст книги "Ланс (СИ)"

Автор книги: Светлана Фирсова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Сотник Карел, а три победы до свободы касается любого боя, на который нас отправят? Или только боя с тенями?

– Любого боя. Все верно. Шансы на твою свободу увеличиваются. Я предупрежу тебя, когда следует готовиться. А пока тренируй своих ребят. И вот еще тебе совет, помоги Рандому с командой и тренировками.

– Спасибо, сотник! За все спасибо! – Я сначала отдала честь, а затем поклонилась в пояс, как Мастеру.

Все-таки ему не все равно. И то, что отсрочка есть – тоже хорошо. Просто отлично! И орки лучше, чем тени. После этого разговора, я поставила задачу своим подопечным на тренировку ловкости. Лишних вопросов они не задавали. Вообще, мои ребята стали сильно отличаться от других смертников. Они выделялись из общей толпы серьезным угрюмым взглядом, постоянной настороженностью, экономными движениями, спартанской непритязательностью и желанием постоянно тренироваться и готовностью защищать друг друга. На полигонах мы были всегда первые, кроме соревнований. Вот ведь маньяки тренировок! Мне кажется, если б им разрешили, они бы вообще не спали. А про взаимопомощь, доверие, работу в группе – тут вообще кажется не слышали. А тут ребята мои, горой друг за друга. Так что да. Мы очень отличались от других. Тем же вечером, после разговора с сотником, я подошла к Рандому.

– Предлагаю объединить усилия по тренировкам наших команд, – начала я.

– Зачем это надо в принципе и тебе лично? – Буркнул Рандом.

– Для тебя и команды это позволит тебе и твоим подопечным наиболее эффективно использовать возможности каждого по отдельности и всех ее членов вместе, что увеличит шансы на выживание. Для меня лично… мне сложно ответить тебе, – ну не могу я ему сказать, что доверяю, или что мне его жаль, или что он хороший, поэтому должен жить. Лагерь – не место для таких откровений, – Просто, так будет правильно. Правильно будет, если ты выживешь. Чем сильнее твоя команда – тем сильнее ты.

– Как ты предлагаешь это организовать?

– Надо показать им стратегические выгоды, обозначить цели и обеспечить тактическую мотивацию. Правда, у моих было все наоборот, – я весело усмехнулась, – Сначала мотивация, потом цели, а сейчас они увидели выгоды. Но у тебя есть шанс сделать все правильно.

– Какая тут может быть мотивация? В этом лагере? Где все живут лишь ожиданием выходного, чтоб нажраться как свиньи и хоть на ночь забыть об этом месте.

– У моих в качестве мотивации я использовала страх боли в качестве кнута и выходной день в лагере – в качестве пряника. Потом, правда, они попросили в качестве пряника дополнительные тренировки. Но это уже другая история. А пока, предлагаю показать твоим бойцам выгоду. Устроим состязания между моей командой и твоей. Пять этапов: малая полоса, усложненная, малая дробилка, меткость и рукопашка. Посмотрим, чьи ребята лучше.

– Давай. Мне самому интересно посмотреть на твоих ребят.

– Хорошо. Пойду своих обрадую. Со мной не хочешь пободаться? Один на один все те же этапы соревнований? Разумеется, без зрителей.

– Еще бы, давай конечно! Я вообще давно хотел посмотреть, чего ты стоишь. Может подучить тебя стоит немного. Я все-таки с детства знаком с клинками, а у тебя, помнится, с этим проблема была. Я знаю, что тебя обучает сам сотник, но вряд ли ты за такое короткое время сильно продвинулся. С тобой мы ни разу не тренировались в паре. Если понадобится, я могу свободное время тебя тренировать. Примешь помощь мою?

– Приму, – тут я усмехнулась, – Если покажешь, что мне у тебя есть чему поучиться.

– Не будь таким самоуверенным, Ланс, – нахмурился Рандом

– Рандом, я буду только рад, если ты сможешь мне помочь с тренировками, – сказала я серьезно ему, и он успокоился.

Состязания прошли так, как я и думала. Моя команда не просто выиграла, а опустила оппонентов ниже плинтуса, отчего те пару дней после состязаний ходили пришибленные. Еще бы! Разница во времени при прохождении полигонов – в три раза! В рукопашке моим парням пришлось попотеть, т.к. в команде противников были в основном бывшие вояки. Но все же и тут счет был в нашу пользу, хоть и не на много. Ну да, я ведь только недавно начала их тренировать, да и то с оружием. Хорошо, хоть с ловкостью у них наладилось благодаря дробилке. Единственное задание, в котором мы проиграли – это состязание на меткость. Ну я этого ожидала. У меня у самой проблемы с метанием и стрельбой из лука.

При состязании капитанов, то есть меня и Рандома, с большим отрывом лидировала я. Кроме той же стрельбы из лука. Да и ножи он метал лучше.

– Да, Ланс. Погорячился я с тренировками, – он радостно улыбнулся, – В пору мне к тебе в ученики проситься. Возьмешь? – В шутку спросил он. Ну-ну. Шутник.

– Командная работа у нас начинается вечером за четыре часа до отбоя. Два часа дается на командную работу и два часа личное время на ужин и помыться. Каждый вечер я занимаюсь с ребятами по три часа. Приходите со своими на третий полигон. Также, ежедневно утром за два часа до подъема приглашаю тебя и твою команду на тренировку. Я в это время тренируюсь с сотником, а мои ребята отрабатывают удары, которым я обучаю их вечером после ужина. Пусть команды учатся вместе. Больше знаний и тренировок – больше шансов выжить, – я внимательно посмотрела на Рандома. Его ошарашенное лицо меня порадовало. Интересно, откажется или нет?

– Я.. Спасибо, Ланс. От таких предложений не отказываются. Я не идиот, – ответил он, серьезно глядя на меня.

– Ну вот и отлично. Теперь смотри, твои ребята увидели выгоды. Они понимают, что мои лучше, сильнее. И значит шансов выжить у них больше. Наглядная выгода. Теперь надо обозначить цели. Упорные тренировки силы, ловкости, меткости, рукопашного боя и боя с клинками для того, чтобы повысить шансы выжить. Ну и насчет кнута и пряника сам думай. Моим было очень больно вначале. Если ничего не придумаешь, я могу помочь. Но кроме боли мне ничего в голову не приходит. Мои недавно только поняли, зачем им это надо. Но до этого люто ненавидели меня и боялись почти все время с основания команды. Именно от них я больше всего ожидала удара в спину. Так что думай сам.

– Не забывай, что у меня в команде другой контингент. Мои все бывшие воины и дисциплина им знакома. Да и сами они не идиоты, чтоб не понимать простые истины.

– Ну в таком случае проблем вообще не должно быть. Ждем вас на совместные тренировки.

С тех пор тренировки наши были совместными. Команды тренировались вместе, отрабатывали новые приемы, подтягивали навыки друг друга.

Глава 7. В бою тяжелее

Прошло уже восемь месяцев со времени моего прибытия в этот мир. Восемь месяцев ада. Я прекрасно осознавала, что бы ни случилось в моей жизни дальше, время, проведенное в этом лагере я не забуду никогда. И дело даже не в тяжелых физических нагрузках. Постоянная готовность к смерти своей и моих товарищей, ненависть со стороны окружающих, обреченность и ожидание новой смерти. Мне казалось, что за мной и за моими ребятами следят. Я начинала чувствовать то, чего нет, в своем воображении наделяя пространство разумом. Мне казалось, не только люди опасны. Темнота в углах казармы, пятно на потолке, стены, доски пола, прочие мелочи, которые замечаешь, когда нет дел. Мне казалось, что все это живое и источает ненависть. Натянутые до предела нервы вызывали яростную психическую и эмоциональную реакцию на любой раздражитель.

Я понимала, что психически не здорова и моя эмоциональная нестабильность ненормальна, что ее надо скрывать. Надо бороться с болезнью. Пока справлялась, но надолго ли? Хотя покушений становилось меньше, подозрительность прогрессировала. Медитации уже слабо помогали. Но я научилась убирать эмоции в кокон. Отделять разум от чувств. Открывала кокон только перед сном – накрывало с головой. Я стала плохо спать, варясь в этом котле больных эмоций и путая ночные кошмары с явью. Я внезапно поняла, что если не выйду отсюда в ближайшее время – то уже потом будет поздно. Психика – дело тонкое. Мне просто необходима передышка. Вне этих стен, вне лагеря.

Думаю, этому состоянию способствовал сезон дождей. У меня дома, в моем мире, погода влияла на настроение и эмоции. Мне нравилось грустить, когда на улице мелкий моросящий дождик, когда гроза и бушует буря – на душе яркий необузданный восторг, в солнечный день – настроение радостно-умиротворенное. Весной и осенью смена эмоций чаще. Зимой и летом более стабильно. А здесь вот дожди последние три месяца шли практически не переставая. В первый месяц еще терпимо было – раз – два в неделю. Постепенно увеличивая длительность и постоянство. В воздухе, даже в казарме, стояла противная, мелкая, промозглая водяная пыль. Противный, нудный, серый, грязный мрак – он бесил, раздражал, усиливал ненависть и все то плохое, что есть в людях. Это касалось не только меня, но и всех окружающих, а я это все чувствовала почти физически.

Несмотря на нарисовавшуюся проблему со здоровьем, мои взаимоотношения с дробилкой улучшились. Мы дружили уже на третьей скорости, что очень радовало. Мои ребята окончательно стали единой командой, прилично подтянув и свои личные навыки. Команда Рандома тянулась за моей. Мы часто устраивали командные соревнования, тем самым еще больше укрепляя внутри командные взаимоотношения. Рандом научил меня стрелять. Как я и предполагала, все решалось просто. Надо было найти тот затык, который я не понимала и который меня тормозил. Я не понимала сути процесса. В конце концов методом научного тыка пришла к пониманию: надо было просто чувствовать стрелу и цель. И все сдвинулось с мертвой точки. Стрельба из лука мне помогла также сдвинуться и в метании кинжалов. Принцип тот же самый. Теперь прямое попадание туда, куда смотрю или даже просто интуитивно угадываю цель, не являлась для меня чем-то сверхъестественным.

Я долго думала над странной статистикой прорывов, почему они именно в этом районе внезапно прекратились. Пришла к выводу, что это все же Хранитель таким образом пытается меня уберечь. Вот только он не знает, что я больна. Мне нужно любым способом выбраться из лагеря в ближайшее время. Я попыталась связаться с Хранителем обычным способом – мысленно, но не почувствовала отклика. Хранитель говорил, что в первый год после прибытия он сольется сознанием с миром полностью. Но тем не менее, он все же принимает осознанные решения – блокирует прорывы. Значит, есть вероятность, что он меня поймет и поможет. Надо просто тоже попробовать раствориться в мире и уже в этом состоянии объясниться с Хранителем. Не мыслями или разумной речью, а чувствами и образами.

После ужина дала задания ребятам на тренировку очередных движений и попросила Рандома меня подстраховать. Мы вышли на заброшенный участок у границы лагеря с лесом. Я легла на траву, расслабилась. Всеми чувствами потянулась сначала к земле, затем к воздуху, к растениям, небу. Когда внимание и чувства сосредоточились на окружающем пространстве потянулась своим осознанием ко всему одновременно. Немного полежала, впитывая состояние чистого осознания и позвала Хранителя.

– Хранитель, Аргон, друг, – мысли текли вяло, как сквозь густой кисель, тяжелыми каплями медленно растворяясь в пространстве мира, – Я знаю, что ты пытаешься уберечь меня и блокируешь прорывы в районе моего лагеря. Я больна. Посмотри сам.

Я открыла свой кокон чувств, меня и мой кусок пространства вновь накрыло с головой: мания преследования, страхи, кошмары, путаница сознания, потеря себя, отчаяние, колоссальное напряжение, обреченность. Почувствовала в ответ эмоцию отчаяния и страха. Вновь закрыла кокон и продолжила:

– Моя психика разрушается. Мне необходимо выбраться отсюда как можно скорее, иначе уже скоро будет поздно. Я в любом случае погибну. Процесс запущен. Лучше в бою, чем в безумии. Мне уже сложно скрывать. В бою у меня будет шанс. Прошу тебя, мне нужно три прорыва. Максимум два месяца. И я не уверена, что их выдержу.

По мере разговора чувствовала радость Хранителя, потом возмущение и категоричное отрицание, затем сожаление и боль. В конце было смирение. Спасибо, друг. И прощай. Влила в мир в ответ свою благодарность Хранителю, тепло, надежду, любовь и смирение. Делай как должно и будь что будет. С нами Бог, так кто же против нас. Я мысленно улыбнулась со всем отчаянием и надеждой. Жаль, еще четыре месяца и Хранитель помог бы снять браслет и вытащил меня отсюда. Но мне даже половины этого срока не выдержать.

Следующий день прошел как обычно. А на утренней тренировке Карел сказал:

– Замечен прорыв в нашем районе. Его успели закрыть. Но присутствует напряжение пространства. Следующий ожидается в течение месяца и он – ваш. Если раньше будет стычка с орками, я отправлю вас туда. Несмотря на сезон дождей, орки активнее стали нападать на наши поселения у границы. Тревога может быть в любой момент в любое время суток. Будьте готовы.

Отдала честь сотнику и пошла к командам. Поговорила с Рандомом и с ребятами, сообщив, что спокойное время закончилось и чтоб все были наготове.

Два дня прошли как обычно, а в середине ночи нас подняли по тревоге. Завибрировал браслет. Надо поспешить к администрации, через пять минут браслет будет воздействовать на нервные узлы, причиняя боль. Привычно собравшись мы вышли к месту сбора возле администрации. Там уже стоял Карел, Василей и какой-то офицер. Ожидаемо, мои ребята и команда Рандома вместе с ним были первые. Спустя несколько минут появились остальные смертники. Офицер начал давать нам указания:

– Несколько минут назад орки напали на поселение в нашем районе. Оружие держать наготове. Через портал попадаете в место ведения боевых действий на центральную площадь. На момент поступления сигнала орки окружали деревню на расстоянии около двух километров. Зафиксировано сорок орков. Вместе с местными отбиться не составит труда. В случае прорыва, после уничтожения видимого противника проверяете все дома. Командир ваших групп капрал Василей. Он вернет вас обратно. Напоминать о последствиях побега не буду – браслеты есть у всех.

Капрал Василей спустился с крыльца и направился к нам. Он первым зашел в портал, за ним я и моя команда, потом Рандом, затем все остальные. Мы вышли в дождь. Да кто бы сомневался. Уродский гадкий мерзопакостный дождь! Ненавижу!! Врезается в кожу как иглы… это иглы и есть, стальной блеск, прикосновение острия к коже, боль… Кажется, опять приступ. Кокон не выдержал. Вновь утрамбовала эмоции в новый кокон. Потом, все потом. Главное не сосредотачиваться ни на чем.

– Рандом на тебе задние ворота. По этой улице назад. Ланс – главные ворота – вперед. Восточные…

Дальше были указания для остальных, но я уже не слушала. Вместе с командой мы бежали вперед. Я понимала, что профессионалы так не делают. Что надо выделить разведку и защиту, смотреть по сторонам. Но мало того, что у меня опыта командования никакого, как и опыта ведения боевых действий в принципе, так еще болезнь. Так что ну его. Хотя…

– Стоять. Неш, на тебе правая сторона, Рамек – лево. Я и Шон – вперед. Вербен, Долар – на вас тылы. Двигаемся быстро, но аккуратно.

Понимаю, что лузер. Что надо, наверное, по-другому… но какой из меня командир через пень колоду… пошло оно все. И мы вновь побежали.

Деревянные ворота поселения приближались, как и шум за ними. Перед воротами стояла толпа мужиков, вооруженных кто чем. Вилы, топоры, тесаки, ломы, мечи…

– Смертники прибыли! Смертники! Расступитесь! – Прокричал какой-то мужик.

Я поморщилась. Хотя, пора бы уже привыкнуть, но вот слух до сих пор режет. Толпа перед нами расступилась, и мы смогли подойти к воротам.

– Ну? Чего встали! Открывайте ворота и пошли, пошли отсюда! Твари! – все тот же мужик обратился уже к нам.

– Заткни пасть Мох! Иначе я ее тебе заткну, – ответил ему другой мужик с топором и обратился к нам, – Меня зовут Натан. После передачи сообщения в ваш лагерь обнаружили еще столько же орков. Основная их часть тут у главных ворот. Остальные штурмуют оставшиеся трое ворот поселения. Здесь, на этих воротах штук пять мы пощелкали стрелами на подходе. Осталось около тридцати. Но сами понимаете. Вас всего пятеро. Смертники – не воины. Считай повезет, если вам всем удастся завалить хотя бы двоих. На большее не рассчитывайте. Нас тут тридцать человек – также примерно четверо на одного орка. Нам не выдержать. Уйти мы тоже не можем, в домах наши жены, дети и старики. Вот такой расклад парни.

Во попали! И что делать? В этот момент раздался грохот сломанных ворот, и на нас размахивая огромными мечами, понеслась толпа орков. Здоровых лысых мужиков, под два с половиной метра в высоту. Отстраненно подумала, хорошо, что мои эмоции в коконе.

– Двойка и тройка! – Крикнула я громко своим ребятам. Жаль поселение.

Ребята стали спина к спине, как на тренировке. Я в одиночестве. Но это хорошо, я одиночка. Кто-то в паре со мной будет лишь помехой. Вышла вперед, подняла мечи, улыбнулась. А фиг ли: умирать – так с песней! Орки замерли в удивлении, смотрят как на букашку. Ну да, слон и моська в реальности. Главное, чтоб не затоптали. Наконец, первый орк, оскалившись в предвкушении, кинулся на меня.

Несмотря на огромный рост и ширину, кажущийся неповоротливой машиной орк был на удивление ловким и гибким. Увернулась от удара мечом и тут же прыгнула, избегая удара по ногам мечом второй руки орка. В прыжке нанесла колющий удар ему в грудь и, приземляясь, косой режущий удар лезвием по животу. Метилась в желудок, но орк попытался увернуться и попала ниже. Орк несколько секунд с удивлением рассматривал рану на животе и то, что из нее вывалилось, после чего рухнул на землю. Бой занял пару секунд, на меня с огромным удивлением посмотрели мужики и орки. Только мои ребята стояли как ни в чем не бывало, были собраны и не проявляли эмоций. Моя школа! Горжусь! Орки смотрят на меня как на непонятное недоразумение. Ну еще бы: самый щупленький паренек из всех, кто тут находится. Дунь на него упадет. И один на один завалил орка! Ну надо же и мне повеселиться?

– Ну… я, наверное, нечаянно, – сказала я по орочьи и опустила глаза вниз, изображая смущение. Еще ножкой пошаркать и взять меч, демонстрируя неумелую хватку, – Извините меня, пожалуйста, я больше так не буду, – ага. Буду по-другому. И глаза еще как у кота Шрека сделать. Ну? Я же милый малый! Я ведь лучше собаки? Правда ведь?

Орки поверили, наивные. На меня прыгнул новый орк, пригнулась, крутанулась вокруг, успев ударить пяткой в болевую точку на внутренней стороне бедра и в момент, когда орк согнулся от боли и удивления, лезвием меча чиркнула по шее. Минус два.

Видимо надоело оркам представление, делами надо заниматься, а не цирк рассматривать. Что-то в этом духе сообщил самый здоровый орк остальным, показав на меня пальцем. Два орка кинулись на меня. Краем глаза отметила движения орков слева и справа.

– Вот нехорошо! Четверо таких больших и страшных на одну маленькую меня! Неспортивно как-то! Стыдно должно быть! – заметила, что проговорилась, но вряд ли кто-то заметил. А даже если и заметил – плевать. Я улыбнулась и понеслось…

Вначале следила за моими ребятами. Поселение поселением, но мои ребята – важнее. Поселений много, а моих пятеро. Переживала. Все-таки их первое боевое крещение. Да и мое тоже. Прикрывала, отвлекала на себя, пока на меня Вербен не гавкнул, чтоб отвалила и не мешала драться. Молодцы! Орлы! Горжусь!

Руки налились тяжестью. Все-таки такие мечи – для мужчин, мне тяжело. Плеснула энергии в мышцы. Моя интуиция внезапно заставила рвануть вправо. Вовремя. По рубашке чиркнул метко брошенный кинжал. Сволочи! В какой-то момент поняла, что не успеваю следить за всеми нападениями. Закрыла глаза. Так проще предугадывать реакцию пространства – сознание освободилось от зрения и анализа визуальной информации. Начала танец с пространством. С багровыми сполохами опасности. Вероятная реакция пространства занимательная вещь. Орк сам еще не осознает, какое движение будет следующим, а пространство знает несколько вариантов, учитывая в них и навыки тела, и импульсы мозга, и опыт и подкрашивает самые вероятные из них. Вот теперь стало еще интереснее. Ну что? Погнали!

Пространство вокруг полыхает багровыми лентами опасности и агрессии. С ними я и танцую. Смертельные точки подсвечиваю синим. Уклониться от двух ударов одновременно спереди и сзади, развернуться, носком сапога в пах орку слева, локтем в солнечное сплетение орку сзади, пригнуться от меча в грудь, разворот, пропуская летящий кинжал, второй рукой колющий удар в горло заднему – минус три, в прыжке погасить багровую линию ударом рукояти в висок спереди – минус четыре. Отскочить с разворотом от очередного клинка, одновременно пяткой в прыжке достать новую синюю точку в багровой ленте – кадык – минус пять, и сразу же загасить еще одну точным колющим ударом в глаз – минус шесть. Хорошо, что они все рядом крутятся. Видимо, я им показалась важной целью. Ну дык… у меня такие учителя были, что вам и не снилось… Куда ж вы все лезете то, болезные…

Плюнула на счет и полностью сосредоточилась на танце. Кроме зрения, прекратила фиксировать звуки. Так лучше, в тишине. Люблю танцевать. Танец дарит гармонию. И лишние грязные линии там просто мешают. Надо лишь очистить пространство от них, и оно будет правильным. Периодически вливаю энергию в мышцы рук и ног.

В какой-то момент заметила, что резерв уполовинился. А с чего бы это? Не переставая танцевать, проследила самые насыщенные каналы. Ну, мышцы понятно, сердце – тоже, адреналин, легкие… это нормально. А вот… Ого! Надо же. Меня ранили, а я и не заметила. Кровища хлещет. Мл..ть. Как же не вовремя! Слов других нет. Нырнула между двойкой и тройкой. Целенаправленно плеснула энергией на энергоинформационную матрицу поврежденных тканей мышц, сосудов и кожи. Регенерация увеличивается, вот только времени на нее нет, хотя бы минуты две было бы у меня. Энергии меньше, как и крови. Легкое головокружение. Но и сполохов багровых стало меньше. Все. Кровь остановила, потом долечусь. Ребята почти целы. Продержатся. Орков меньше половины. Погнали.

И вновь танец. Еще немного и будет правильно. Багровый туман рассеялся. Легкость. Радость от чистоты пространства. Даже дышать стало как будто легче. Танец свободнее, правильнее. Чистоты?

– … твою! Очнись! Ланс! Бешеная шерба! – Внезапно ворвался голос Василея в сознание.

А? Открыла глаза. На меня в страхе уставились деревенские мужики и Василей. Что случилось? А где все? Посмотрела вокруг, под ноги… Ой! Ой-ёй-ёй-ёй! Мамочки… Вокруг меня столько трупов, разных, страшных, безобразных и… мертвых. Валяющихся в разных позах и даже друг на друге. Глаза стеклянные, в них нет жизни. Да и глаз некоторых тоже нет. Ужас какой. А чего все на меня то уставились? Ну подумаешь, увлеклась и немного потанцевала просто так. А, они, наверное, из-за орков. В панике припомнила, что бросила считать, а там, где я дралась и сейчас стою, их почти половина от общего количества. Около десятка пришлось на моих ребят. И три штуки валялись в народе. А я… Оглядела себя, вся в крови и чем-то скользком, зелено-коричневым… ужас какой! Я не хотела. Я вообще боюсь. Чего же вы так смотрите то? Орков ведь не только я убивала. И они сами сказали, что так надо. Я вообще не специально, так получилось. И про гармонию ведь им не объяснишь – не поймут. Я вообще против убийств. Я аналитик. А тут орки… Понимаю, что мысли какие-то дебильные у меня мечутся, и в глазах мушки черные. А вдруг меня сейчас как на костер? Скажут, ведьма. Дура! Какая ведьма, я же мужик!

– Это не я, – сообщила всем во круг. Главное быть уверенной, а то не поверят. А потом, видя, что шок не проходит с лиц, добавила, – Я нечаянно, – так хотелось добавить «Не бейте меня, пожалуйста».

Снова посмотрела на кровище во круг, внутренности и… мертвые глаза, стеклянные. Меня вырвало. Пряма на какого-то мертвого орка. Меня рвало желчью добрых несколько минут. В конце концов спазмы пошли на убыль.

– Дааа, Солдат Ланс. Не ожидал от вас такого неуважения к командиру сотни орков. Это ж надо: мало того, что порешили один больше пятнадцати орков, включая самого командира, так еще и пренебрежительно поблевали на его труп. Наверное, за ужином съели что-то не то? Вы страшный человек, солдат Ланс, – серьезно сообщил мне Василей, укоризненно покачав головой. Однако глаза его прятали смешинки, гордость и тревогу. Я выдохнула – костер отменяется, а капрал продолжил:

– Задние ворота Рандом удержал, а вот восточные и западные не выстояли. Большинство орков убиты, но есть те, которые спрятались в домах. Здесь было жарче всего. За время вашего боя западную часть почти вычистили. Проверяем восточную. Начиная отсюда заходите во все дома. Орков найти и уничтожить.

– Слушаюсь! – Отдала честь и направилась к восточной части поселения. Меня немного пошатывало, в голове шумело, рана открылась и кровь снова шла. Зажала ее подолом рубахи. Резерв почти на нуле, если плесну энергию в рану – боюсь, иллюзия спадет. А мне никак нельзя. Мне бы минут десять хотя бы медитации. Но, ладно. Потом. Все потом. Прорвемся.

Мы заходили в каждый дом. В основном в домах были лишь перепуганные женщины и дети, с ужасом глядящие на нас. И ведь не поймешь, толи у них орк прячется, и потому они так боятся, толи мы у них вызываем такой безотчетный ужас. Мне надоело заходить в каждый дом. Устала очень. Растянула сеть координат.

– Неш, назад. Нет там никого, – тихо сказала я, когда Неш направился к очередному дому.

С сетью координат вычислила два дома с орками. Ничего интересного. Зашли, убили. Вышли. Заметила, что навстречу идет Рандом с командой. Обрадовалась. Проходя мимо одного дома замерла, не понимая, что меня остановило. Орков там не было. Были остаточные агрессия и ужас, как во всех домах, еще были смерть и… интерес?? Да что там такое?! Повернула к дому. Зашли с Рандомом вместе.

Вот же мразь! В углу лежала женщина. От груди до самого паха была огромная рана от меча. Глаза невидящим взором смотрят в стену. Увидела, что Норк из команды Рандома толкнул вторую женщину на кровать:

– Раздевайся шалава! Покажи, где твоя благодарность за спасение от орков. Впрочем, ты же баба, – пнул женщину в живот, – Пошевеливайся! О! Ланс! Извини, но я первый. Тебе оставить?

Это с ним я тренировалась?! Скотина! Отшвырнула его от женщины. Спросила ее:

– Кто убил девушку? – Тихо спросила я, кивнув на труп.

– Орк, – ответила женщина.

Вернулась к Норку.

– Да брось Ланс! Война же! Боевые действия! Никто не узнает! А с нее не убудет. Это ж баба! Ну хочешь, ты первый ее… они ж бессмысленные! Это ж женщина! Они только рожать могут! Зачем же они еще нужны…

Закончить Норк не успел, захлебнулся воздухом от удара в солнечное сплетение. Прикосновение носом тяжелого кирзового сапога по мягкой ткани бедра. Сапог впечатывается. Нервный узел. Боль должно быть адская. Меня тошнит от этого… Я пинала его и била, пинала и била, сдерживая удары, но с каким-то извращенным наслаждением. Безумие. Я понимаю, что нельзя судить, он не виноват, это воспитание, общество, это традиции… Понимаю, что просто так принято, но… Бред! Бить, унижать, запугивать того, кто слабее!! Так не бывает! Не бывает! Это ошибка текущей реальности. Или Норк ошибка. Или я ошибка. Но не могу иначе! Как иначе?

– А теперь ублюдок, снимай штаны. Я сейчас тебя отымею, и, если ты, мразь, после этого не забеременеешь, значит смысла в тебе меньше, чем в женщине, и жизни ты не достоин!

Внутренние органы у этой мрази не повреждены. Зубы целые. Мышцы – заживут. Ну и болевые точки… Боль говорить мешает, пытается хрипом… Ничего не понимаю, что он говорит?

– Я не привык… думать так… я… не понимаю… – прохрипел мужчина, загребая грязь с пола скрюченными скользкими пальцами. А взгляд как у собаки, побитой хозяином. Господи! Ну как же так-то?! Он ведь реально не понимает! Он не понимает, что женщина – человек! Но как так-то?!

– Нам всем надо время, чтобы понять и измениться. Проваливай отсюда.

Мужчина выполз из избы. Внезапно спасенная женщина хмыкнула.

– Спасибо, что спас меня, о благородный воин! – Поблагодарила она меня, и поклонилась. Только вот в ее голосе было столько сарказма, что казалось, что я чему-то помешала. Да ну нафиг! Не может же она жалеть, что ее не изнасиловали? Хотя, если вспомнить кучу анекдотов на эту тему в моем мире… Да какие анекдоты, Светка, проснись! И пой… Что за бред тут творится?!

Я непонимающе уставилась на женщину. Она вдруг склонила голову, а потом засмеялась мужским громким смехом. Щелкнула пальцем, и иллюзия с нее спала. Передо нами оказался мужчина с приметной серьгой в виде черепа на левом ухе. Довольно привлекательный, стройный, даже слегка сухощавый, но жилистый, в абсолютно чистом костюме, с манерами аристократа. Костюм походный, но из дорогой ткани. Мужик, ты кто такой?! Как же меня мутит… Норк. Что же делать то с тобой? Все так неоднозначно! Вот всякое вроде было в лагере, и драться приходилось и бить. Но не вот так. Не того, кто молча сносит удары и не защищается. Как же мерзко и противно. От самой себя тошнит. Что-то плохо мне… Но, а как иначе? Как правильно? Как надо было? Скотина он, конечно. Но ведь так принято у них. Он не видел другого. Так виноват ли он? Виноват. Но…

– Значит, Ланс! Я видел, как ты дрался! Впечатлен. Но твое последнее выступление!!! «Я сейчас тебя отымею, и, если ты, мразь, после этого не забеременеешь…», – процитировал он меня и опять захохотал. Да так искренне, – Давно я так не смеялся…

Блин, мужик, какого фига ты тут мозг мне компостируешь? Ты кто? И что тут происходит!

– Я вижу тебя. Настоящую. Поэтому твою шутку оценил. Но мне пора. Я вообще-то сюда заглянул развлечься и подкрепиться…, – он гей что ли? Мое изумление и брезгливость, видимо, явственно отразились на лице, потому что мужчина вдруг воскликнул: – Не в том смысле! Как ты вообще о таком подумать могла?! А на вид так приличная дама! Можно сказать, даже леди! Откуда такие пошлости, милочка? Скучно мне. Вот и развлекаюсь как умею. Только хотел снять иллюзию, чтоб повеселиться, а тут вы. Правда веселье все же получилось. А вот поесть нет. Не пить же мне вас, спасителей сирых и убогих. Тьфу ты… Даже думать противно… Пойду поищу, может кто поделится кровью с бедным, но чертовски обаятельным, старым вампиром, – вампир оскалился в обаятельной улыбке. Зашибись у меня мысли. Но зубы у него конечно… клыкастенький ты мой. Да что ж меня мутит то так! Наклонила голову немного вниз, что-то она тяжелая у меня стала… Сейчас легче должно быть.

Вампир прищурился и уставился на меня. Несколько секунд пристально вглядывался, потом выдал:

– Хотя… Зачем мне куда-то торопиться… Я вот смотрю, что ты активно пытаешься избавиться от излишков крови в твоем организме. Может совместим полезное с приятным? А? Детка?