Текст книги "Тито (СИ)"

Автор книги: Светлана Фирсова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Вначале Тито метался по комнате, заламывая руки, потом сполз на ковёр и спрятал лицо в руках.

Никакой реакции со стороны мага. Полная тишина, прерываемая глухим дыханием Тито. Он задыхался и едва не терял сознание.

– Тито! – этот возглас прорезал тишину, словно острый нож разрезал кисель. – Нет таких способов. Всё случившееся когда-то становится частью тебя, а ты же не можешь отрезать от себя… кусок плоти и потом, сделав его лучше пришить обратно. Ты изменишься, а если попадёт заражение? Ты просто погибнешь, – сказал Ролевер. Его голос звучал не тихо и не громко, бессильно, если можно так сказать.

После длинной поузы он продолжил:

– Прошлое? Оно прошло и надо жить сегодняшним днём, единой секундой. А если не сможешь, всего через месяц вновь захочешь вернуться и изменить… Эта жизнь – она не игра, нет! Это твоё отношение к миру. Если отчаиваешься – всё плохо, если радуешься – всё хорошо… Но что бы не случалось с тобой, знай, это в одинаковой мере влияет на других людей… И поступки других так же влияют на тебя. Кто-то тебя проклинает в уверенности, что ты виноват в их грехах. Кто-то верит, что ты – добро и делаешь лишь хорошие вещи. Однако ты должен жить своей жизнью, плыть по течению, которое принадлежит лишь тебе. Вмешаться в твою жизнь сможет любой человек… Но вот удержаться в ней – вряд ли.

Голова Тито была также была уронена на руки, но Ролевер знал, что юный маг его слышит и внимает ему.

– Каждый день – борьба?.. Каждый день – чудо! Но ведь есть Светлое и Тёмное, так почему бы и дню нельзя быть или одним чудом, или другим? Подумай, а что случилось бы, если каждый – каждый! – человек получал то, что хочет без боя? Захотел один человек денег, быть королём – и вот оно, сбылось! Смешно – он станет одним из миллиона королей и тогда захочет новой цели. Всемогущество, а? Как такая идея? И вот он вновь один из миллиона "мудрецов". Хлоп! А почему бы мне не стать первым во Вселенной? И он первый, но все остальные также первые. И так далее. И что же будет, что?! Да не будет жизни! Жизнь станет неинтересной, как если бы ты перечитывал одну и ту же книгу сотни раз. Ты знаешь, что будет впереди и потому тебе неинтересно. А если пробиваешь дорогу сам? Если твои ноги стёрлись в кровь, руки болят, голова разбита. Но ты идёшь и пробиваешь свой путь лбом и расчищаешь его руками. И ты пройдёшь наверх, если только приложишь усилия. Но чем выше ты стоишь, тем выше риск, что тебя столкнут вниз подлецы, которые никогда ничего не делали и поднимались вверх трудом миллионов рабов. Мудрец спрыгнет сам и внизу засмеётся звонко и громко. А знаешь почему? Да потому, что его пусть уже пробит им и он сможет вновь, с лёгкостью по нему подняться… Если захочет. А если нет, то немного отдохнёт и пойдёт пробивать себе путь ещё куда-то…

Ролевер замолчал и тишина разлилась водой вокруг. Тито молчал и не менял позы. Но его дыхание выровнялось.

– Твоя жизнь не разлетелась на куски. Ты просто отчаялся. Перед тобой не было цели, такой, к которой можно идти не стыдясь. Ты лишь жил надеждой изменить то, что когда-то изменило твою судьбу…

– Да откуда вам знать, какой была моя жизнь?.. – спросил Тито агрессивно.

Ролевер его будто не услышал:

– …, сделало тебя личностью. Ты – личность, причём сильная, выкованная из лучшей стали, на горячем огне и охлаждённая льдом Вселенной. Трудности нас закаляют, чем больше мелких трудностей, тем человек становится устойчивой. А если нет в жизни трудностей, человек ломается или осыпается, как глиняный горшок, не закалённый огнём. Форма есть – смысла нет.

– Вам не понять меня, – упорно повторил Тито.

– Ошибаешься… Порой человек, столкнувшийся с трудностью выше его сил и не словавшийся, лишь подогнувшийся считает, что он такой единственный, что он и только он самое несчастное существо… Но я знал одну женщину. Она была слепа, слаба и казалось, мир отказался от неё. Но она не отказалась от мира. Она боролась, пересилила себя и помогла нескольким народам магов, которые были на краю гибели. Она была сильным воином, которого не согнул бы ни один враг, и те, кто шёл следом за ней, видя, что им предводительствует на вид такое соабое существо, использовал всю свою энергию и крошил врага. В старости все от неё отвернулись, приписав победы лишь себе, своей храбости. А старушка осталась жить в бедности. Она так и не прозрела и слепой видела истинное… Она знала, что когда победит всех, все отвернутся от неё. Но она спасала…

– Причём здесь это?

– При всём. Ты не один такой! Есть те, у кого проблем ещё больше, чем у тебя и они не ломаются, не кричат о помощи. Наоборот, обычно такие люди выглядят весёлыми. они улыбаются, шутят, но их сердца и души – закрыты на замки. Они решают проблемы деловито, не останавливаясь. Отняло ли у тебя руки – борись! Проблемы бы с сердце – борись! Борись, борись, борись! Жизнь – не малина, но она дарит божественный нектар тем, кто прошёл через муки ада с улыбкой на лице. – тон Ролевера возвысился, он поднял голову и Тито наконец взглянул на него.

Друг выглядел разгорячённым. Глаза метали молнии, лицо стало камнем, статуя, а не маг!

– Ролевер, помнишь мы сегодня перемещались к сундуку Несбывшейся мечты?

Голос Тито дрожал, и Ролевер с наигранным удивлением пистально посмотрел на друга и ответил:

– Конечно помню.

– Так вот. Мне очень важно знать: если тебя засасывает в этот сундук, мечта сбывается?

На минуту, показавшуюся Тито вечностью, Великий маг задумался, потом ответил:

– Сундук – сгусток великой энергии. Его предназначение: заманивать с свои недра магов и впитывать их энергию. Но ходили слухи, будто один выбравшийся из сундука маг рассказывал о том, что мечта действительно сбывается, когда ты находишься в этом сунду-

ке.

Ролевер замолчал, а Тито чувствовал, как его сердце с бешеной силой стучит о рёбра, грозясь выпрыгнуть из груди в любой момент. Ролевер продолжил:

– Однако тот же маг рассказывал, каким образом сбывается мечта: сначала ты попадаешь в сундук, потом ты видишь то, о чём мечтал долгое время… Маг говорил, что чувствовал, как из него выходит магия, но был так поглощён своей мечтой, что не обратил на это никакого внимания. Он очнулся только тогда, когда понял, что в нём не осталось ни капли магии. Тогда маг увидел, как рушится его мечта. Он остался в каком-то сером неуютном месте, где кругом бродили огромные чудища, похожие на червя, но куда

более больших размеров. Маг сражался с этими чудищами, как обычный человек и считал тех, кого сумел победить. Когда он одержал победу над шестью сотнями шестьидесятью шести чудищ, он увидел портал перед собою. Маг кинулся к нему и через минуту он оказался там, где двадцать четыре года назад его затащило в сундук.

Маг стал обычным человеком, вся его мощь исчезла и после того, как он рассказал эту историю остальным магам, его изгнали из волшебников. Свои дни он дожил бок о бок с людьми. Такова цена сбыче мечт.

– А если мечта связана с прошлым, значит она… Значит ты попадаешь в прошлое? – спросил Тито, впиваясь в лицо мага своими серыми глазами.

Лицо Ролевера окончательно стало каменной маской. Вдруг он спросил спокойно:

– Откуда у тебя шрамы?

Тито удивил вопрос.

– От прошлого, – ответил он. Тема его шрамов была самой нелюбимой для Тито.

– И всё же?

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Для меня это важно, – хладнокровно ответил Ролевер.

Взгляд у Тито стал стеклянным.

– Нет, – сказал, как отрезал. Тито даже чувствовал, как это слово падает куда-то в глубину. – Нет.

Ролевер взглянул на него понимающим взглядом, но ничего не сказал, однако Тито почувствовал, впервые почувствовал, чего хочет маг. Ролеверу явно хотело узнать побольше о прошлом Тито, но Могучий волшебник молчал.

Внезапно Тито принял решение: если он хочет иметь хотя бы одного друга, он должен рассказать ему про то, что тот хочет знать.

Тито начал свой рассказ.

– Мне было семь лет и моя жизнь была невероятно красива. Мой отец был состоятельным магом и у нас было всё, что мы хотели.

Я рос беззаботным, но никогда и ни при каких обстоятельствах не ссорился с родителями. Друзей у меня почему-то не было уже тогда и мама и папа были моими единственными друзьями. Они всегда меня понимали и редко, если я что-то делал не так, прощали.

Мне казалось, что это счастье будет вечным, но я ошибся. Впервые в жизни настолько серьёзно ошибся, что потом был готов прыгнуть с обрыва и умереть. Вы знаете, наверное, про Разорителей? Про этих шакалов, которые нападали на магические поселения и грабили их магию…

Я помню ту ночь так, словно она была только неделю назад. У меня была привычка гулять ночью, но не очень до позна, часов до трёх ночи, до четырёх. И вот я забрёл на окарину нашего города и уже шёл назад, когда почувствовал, что за мной кто-то идёт. Я успел вовремя спрятаться и тот человек меня не заметил. Я много слышал про Разрушителей, много читал про них и понял, что это один из них – разрушитель-разведчик. Он проверял, спят ли жители, или нет – вдруг у них какой-то праздник.

Потом разведчик свистнут что-то и из-за далёких деревьев вышла огромная тень из сотен разрушителей. И все они шли к городу… Я был маленьким и потому так сильно испугался, что едва не кинулся бежать в лес. Но я любил родителей и хотел предупредить их, но мои ноги меня не слушались. Страх сковал меня окончательно, когда один из разрушителей прошёл совсем недалеко от меня. И я кинулся бежать, но в темноте от страха не разобрал дороги и в итоге мчался в противоположную от моего родного дома сторону города.

Я опомнился, когда прозвучал первый взрыв. Как по сигналы проснулись все дома и за дверь выскакивали мужчины, женщины и дети в пижамах. Первые кидались в сторону взрыва, женщины руководили планов эвакуации детей. Две из них повели детей, стариков и больных в безопасные места. Меня также хотели увести, но я наконец успокоился и кинулся в сторону своего дома.

Я бежал так быстро, что окружающее казалось смазанным и неясным. Странно, что меня не успели убить. Когда я добежал до своего района, то увидел толпу людей, атакующих других людей. Среди них я видел маму и папу. Все они сражались, перемещались, падали, вскакивали или нет, боролись, брызги огня и раскалённых сфер делали поле видимости большим. Меня заметила моя тётя и вскрикнув, она окутала меня плотным шаром защитного купола. Но истратив на меня все свои силы она ослабла и не в силах больше бороться просто кинулась на луч огня, посланный против её мужа.

Нас разделяло не очень большое расстояние, поэтому я испугался ещё больше, но мне не оставалось ничего другого, чем смотреть на них. Тем более, что я почему-то не мог оторвать от них взгляда.

Я следил взглядом за отцом, в напряжении, когда услышал его страшный крик. Он кинулся бежать к очередной упавшей фигурке и его спину поразило смертельное заклинание.

Я закричал, но меня, естественно, никто не услышал. Я забегал по своему крохотному свободному участку, молотя кулаками по защите. Но ничего не помогало, наведённых заклинаний хватило до утра. Я плохо помню, что было дальше, я находился в страшном состоянии и неизвестно, что случилось бы, если не нашли бы меня утром люди.

Я стал сиротой. Разорители ушли, их победили, но я навсегда лишился родителей. И прежней жизни. Всех моих близких родственников перестреляли в ту страшную ночь.

Я оказался в детском доме. Это место я возненавидел сразу, как только впервые переступил его порог. Это было яркое здание с ярко покрашенным полом и стенами. Все вещи были яркими и вызывающими, но они не могли отвлечь внимания от серости, исходящей от воспитанников.

Меня сразу не просто не полюбили, а возненавидели. В первый же день меня побили все тёмные, а горстка светлых решила не вмешиваться. Я постарался дать отпор тёмным, но куда там! Их было так много а я был совсем один, им по пятнадцать-шестнадцать, а мне всего восемь. Такой была моя жизнь – сплошные нападения, вечные раны.

Воспитатели не вмешались. Они вообще не интересовались жизнью воспитанников – главное, что мы были и не умирали, а на остальное можно было и наплевать! Всем нам приходилось работать на них. В детдоме не было уборщиц, поваров и прочих, всю работу выполняли мы – воспитанники, причём без магии. С шести часов утра и до часу ночи нужно было работать, тебе давали всего час на отдых – полчаса обед, полчаса ужин. Еда скудная, холодно, тяжело. Прибавь к этому то, что меня всё время били, я вообще не понимаю как выжил! Ладно, боролся, шёл вперёд.

Иногда я хватал простуду, но на это никому не было дела. Однако однажды я заболел серьёзно. Я плохо помню название болезни, кажется камбриит. Я был в бреду, я помню, как я кричал, когда в моей памяте всплывал тот день, когда погибли

мои родители. Я помню, как меня били по лицу, когда я кричал слишком долго.

Чудом меня вылечили, но беды не кончились. После этого, меня каждую ночь мучили кошмары, я лишился ещё и сна. Итак и день и ночь – пытка. Секунда тянется как час, а час медленно перерастал для меня в день.

Хуже всего, что меня никто не поддерживал – опять ни одного друга. Оказывается, что я ошибся, когда думал, что меня донимали. После болезни всё перешло в большее. В детский дом привезли одного молодого мага – семнадцать лет. Он сразу стал главарём – жестокий, сильный, безпринципиальный. А я сразу стал его первым врагов, по той простой причине, что стал первым, кого он увидел в нашем детском доме.

И в один день ко мне подошла компания – девять крепких мальчишек, элита, которые хотели проучить меня за придуманные провинности. Они напали на меня. Недавно прибывший ударил меня по лицу огненной плетью. Вам никогда не понять этой боли. Она прожигает лицо до костей и во всём теле после такого удара прыгают осколки стекла. И я потерял власть над собой и впервые в жизни взорвался по-настоящему. Раньше я читал про такое только в книжках. Ощущение у меня при этом было такое, будто из меня выскользнула вся злоба, все обиды и вся грязь. И взрыв прозвучал как смертельный крик для тех девятерых. Сам я ничего не понимал от тупой боли в лице и теле, потому, когда я открыл глаза, то ошалел.

Вокруг – серая поляна. Детского дома не видно нигде. Небо и то посерело, а солнце словно выцвело. Интересно, я их убил, или на Детский дом всё же были наложены какие-то чары против полобного?..

Я потерял уверенность в себе, в жизни, в дружбе, во всём!!! Я просто пошёл в неизвестном направлении и шёл до тех пор, пока не упал без сил. Мне исполнилось десять лет именно в тот день.

Когда я очнулся, то лежал в хлеву на сене. Я прикоснулся к лицу и почувствовал под пальцами следы удара – глубокие полосы и следы ожогов. Было больно и я бессильно уронил руку… Что-то было потом, встречу с тем человеком, чья жизнь на меня повлияла я не помню. Скажу ещё только, что стал жить в огромной семье из шестнадцати детей их родителями и родителями родителей. На мою долю выпала честь помогать маме семейства и бабушке. Младшеньких было семеро, остальные помогали отцу и деду в поле. Жил. Работал жизнью…

Казалось бы, я должен был стать суперзлым, но я таким не стал. Казалось бы, я должен был всех ненавидеть, я не ненавидел. Казалось бы, я должен был пакостить всем и вся, но нет. Я помнил добрую маму, всегда спокойного отца и не мог в честь их памяти стать злым. Не мог!!! А должен был бы!!! Я всех жалел и что самое интересное я всегда был готов помочь любому, нуждаещемуся в помощи. Даже в детском доме я взваливал себе на плечу ношу, превышавшую ту, которая должна была достаться мне, беря на себя часть заданий для совсем уж слабых детей. Никто не обращался ко мне за помощью, но принимали её охотно. Благодаря этому я научился очень быстро справляться с огромным количеством работы, в следствии чего в многодетной семье я стправлялся с делами так быстро, что у меня было свободное время.

Я стал учиться магии. Я увлёкся ею с головой. Я научился колдовать без заклинаний, бросая сгустки огня. Однажды меня заметила хозяйка того странного дома и меня выпороли за занятия магией, так как во всей остальной семье навыки магии сводились к простым бытовым вещам. Меня это не остановило, меня пороли ещё раз восемь. Я стал умнее, я делал маскирующие

чары и меня никто не замечал.

Я рос и настал момент, когда мне надо было ехать учиться в среднюю школу – каким важным казалось мне это! Меня отправили в это место – единственного из того дома, кто пожелал учиться в школе.

Я считал, что здесь будет прекрасно, но я ошибся.

Все эти шесть лет я вспоминал родителей, их смерть и начинал злиться на их убийц, гуляющих, быть может, сейчас на свободе и на себя, за бессилие.

Я помню до сих пор, как боялся ложиться спать, чтобы не увидеть снова тот кошмар. Помню, как от усталости засыпал при работе, помню как просыпался от собственного крика, вызванного появлением кошмара и помню как меня пороли чемто острым за то, что я нарушал распорядок.

Те шесть лет прошли как в огромном ночном кошмаре. Однако когда я появился в этой школе, кошмары перестали мучить меня так часто. Всего раз в неделю, не каждый день…

Я познакомился с тобой и ты стал моим первым, лучшим другом, и кошмары почему-то перестали мучить меня и я так радовался этому! И вот сегодня опять ужасный кошмар, связанный с реальностью живыми путами, очень сильно связанный с нею заставил меня вспомнить о родителях с новой силой.

Я готов пожертвовать всем, что у меня есть сейчас, чтобы только увидеть их снова! Как мне их не хватает! Но я боюсь, что они меня не примут. Пойми, если бы я не струсил тогда, я бы предупредил всех и хоть кто-то сумел бы спастить. Но я испугался и погубил многих, в том числе и детство.

Тито замолчал, глядя вдаль, сквозь стены и любой, самый непроницательный человек смог бы понять о чём-сейчас думал Тито. Тито снова пережил то своё воспоминание и куда ярче, чем во всё предыдущие годы. Тито буквально видел, как они идут к нему – рука об руку и улыбаются ему. В смысле годы.

Тито очнулся и посмотрел на Ролевера. Тот сидел в очень странной позе: он обхватил голову руками, а сам стоял на коленях.

– Я так и знал, так и знал! Я не мог прочитать воспоминания твоего прошлого, и понял, что они слишком страшные. Когда читаешь мысли, они проглядывают перед мысленным взором обладателя. А я не могу заставлять невинного человека мучиться. По своему опыту пониманию самый большой кошмар. Моя жизнь – не сахар, но я умею смеятся, когда откусываю самый отравленный кусок. И смех убивает гниль.

Моя жизнь не заладилась с того момента, когда нужно было поступать в школу. Я хотел учиться в этой школе, но мои родители настаивали, чтобы моё обучение прошло в совсем молоденькой школе, которой едва исполнилось шесть лет. Моё отец – он очень влиятельный человек, то есть богатый. А значит предполагалось, что я буду учиться на "отлично" даже если ничего не буду знать. Я отказался. Мои отношения с отцом всегда были натянутыми и сейчас тонкие струны лопнули и отец заявил, что или я буду учиться в новой школе или – скатертью дорожка, иди на все четыре стороны. Я выбрал второе и с тринадцати лет началась моя жизнь скитальца. Благо, у меня над головой была крыша.

Часы сначала принимали меня так, будто я был дикарём. Потом они начали жаловаться на то, что я постоянно удираю из Школы и шляюсь где-то, не говоря им где. Учителя отмечали меня как свободномыслящего подростка и, всё же помня про моего отца, хотя он и отказался от меня официально, побаивались делать мне выговоры.

Я переходил уже на третий, предпоследний курс – мне уже исполнилось шестнадцать лет и последние свои каникулы я решил провести со своими друзьями в очень красивом королевстве – в Королевсте Молнии.

Ролевер махнул рукой в сторону шкафа и из него послушно выпорхнул мысльвить.

– Дальше можешь сам посмотреть на мои мысли, так ты быстрее поверишь в случившееся.

* * *

Утро было очень красивым: лазурь небесов была лишь слегка подёрнута тонкой рябью перьевых облаков сквозь которую пробивался желток солнца. Королевство Молнии было по истине великолепным. Ролевер стоял со своими друзьями на высокой башне, а под ними расстилалось королевство. Домики небольшие, одноэтажные, все разные, но чем-то похожие. Высокие крыши или красного или жёлтого солнечного цвета. Окошки круглые, чистенькие, прикрытые кружевными занавесками – кружева вообще были достопримечательностью этого места. Их плели мастерицы из тоненьких паутинок огонька и получалось так красиво, что дух захватывало. Крылечки небольшие, сами домики выкрашены в разные цвета. В каждом дворе было по маленькому садику, цветы которых благоухали и сливались в единый дивный аромат, который летал по городу и заставлял носы принюхиваться.

Ролевере увидел Замок Королевства Молнии – он возвышался над огромным озером, и его отражение слегка подрагивало, наверное, внизу дул лёгкий ветерок. Замок Королевства был огромным, но что-то в нём создавало ощущение лёгкости. То ли это белый цвет его, то ли пылающие языки молний на каждом шпиле золотого цвета. Причём молнии были настоящими – они сгустки энергии, которые подпитывали магию всех тех, кто был родом из Королевства. Разрушить замок значило бы отнять у жителей магию. Конечно же, возле замка был самый прекрасный сад в Королевстве. Ролевер внимательно придвинул увеличительную трубу к саду, но тот не подпустил его и молодой человек понял, что на Замке присутствуют определённые чары.

Домик, в котором поселились Ролевер и его друзья был небольшим, всего две комнаты. Но так как друзей было трое, то это было не страшно. Ролевер жил в комнате один, предоставив своим друзьям бесценное удовольствие всё время находится бок о бок рядом друг с дружкой.

Ролевер с друзьями спустились с огромной башни и побрели гулять по городу под весёлую болтовню. Много красивого проносилось мимо них: чудесные мосты из дерева, которые искусные мастера украсили резьбой, мосты из камня, в которых блестели самоцветы. Множество фонтанов – каждый бил маленькими молниями, которые распадались искрами. Обычно возле них было шумно – гром от ударов маленьких молний всё же был.

В центре города было красивее остального. Там была старинная часовня с живой огромной кукушкой внутри, большая арка по преданию тот, кто пройдёт под ней тысячу раз станет самым счастливым человеком, там был разбит парк, в котором невозможно было ссориться, в парке было множество красивых беседок, увитых белыми розами. В центре также располагался мраморный памятник Королю. Тот скончался в страшных муках всего несколько лет назад.

Ролевер внимательно вглядывался в лицо Королю. Он слышал о нём много хорошего и столько же плохого, но был уверен, что второе всего лишь ложь. Лицо Короля было мягким, увидеть это начинающему Величайшему магу не помешал даже камень. Скульптор, изваявший памятник, наверное, долго работал над глазами. Но выполнил он их безукоризненно. Чистый взгляд в окружении множества маленьких-маленьких морщинок. Глаза улыбались, а улыбка была спокойно и величественной – такой, какой и подобает улыбаться Королю.

Друзья гуляли весь день и завалились в дом совсем измученные и вымотанные. Они наспех перекусили и завалились спать.

На следующий день ребятам захотелось посмотреть на Фонтан-гору, гору, украшенную больше двадцатью фонтанами, но Ролевера тянуло в Главный лабиринт. Лабиринт Королевства молнии был самым огромным и запутанным лабиринтов в мире. За всю историю его существования, дошёл до центра и обратно только один маг – Король. Даже создатели этого чуда остались замурованными там навсегда. Что интересно, лабиринт не позволял магу оставлять на себе каких-либо значков и сжигал любую нить. Потому Ролеверу ещё больше хотелось проверить себя и дойти до середины. Однако ребята боялись туда идти и Ролевер, посмеявшись над их трусостью пошёл один.

По городу было приятно ходить – чистый, словно только что умытый, благоухающий, он заставлял улыбаться до ушей. Ролевер дошёл до лабиринта за несколько минут, хоть и шёл медленным шагом. В лабиринт вело несколько дорожек, всего около сотни. Предположив, что почти половина из них заканчивается тупиком, Ролевер полностью доверился интуиции и шагнул в одни из ворот лабиринта.

Так и бродил по нему, спокойно, не боясь даже, что может заблудиться. Ролевер полностью полагался только на себя, уже в этом возрасте в нём было много магии, сильной магии. Не зря же он столько раз удирал из школы и неделями изучал какую-то отрасль магии. Так бесцельно бродив по лабиринту Ролевер решил проверить время. Но карманные часы он достал неловко и те, выскользнув из кармана скромно ударились о землю.

Ролевер нагнулся поднять их и услышал громкий крик. Его спина автоматически разогнулась.

– Есть здесь кто-нибудь? – кричал кто-то.

Ролевер подошёл к высокой цветущей стене, из-за которой доносился голос и вежливо ответил:

– Кого-то здесь пока не видно, но зато здесь есть я.

– Да? Очень хорошо, что здесь есть Я! Моя сущность тогда может попросить его о помощи, – насмешливо отозвалоль с другой стороны.

– Жаль только, что Я в этом месте гуляет впервые и большая часть переходов ему неизвестна.

– Пусть тогда попетляет здесь и поищет меня! – приказал голос и Ролевер, помешкав, ему подчинился.

Ролевер петлял долго, но наконец в очередной раз повернув, столкнулся нос к носу с невысокой девушкой. Та отошла от него на несколько шагов. Так, слегка раскачиваясь она смотрела на Ролевера и улыбалась.

– Ах, вот как выглядит Я, а то моя сущность уже от любопытсва чуть не полезла через стену.

Ролевер тоже внимательно изучал незнакомку. Прозрачные голубые глаза улыбались прямой улыбкой, ничего не пряча от того, кто её видел. Чёрные ресницы вокруг глаз резко выделялись. Тонкие брови, насмешливо приподнятые вверх. Линии лица довольно резкие, но приятные. Прямой нос был в строго вертикальном положении, то есть девушка не задирала голову вверх. На её прямую спину падали густые светлые волосы. На ней было простое голубое платье и с первого взгляда Ролевер понял, что это обычная небогатая девчонка. Её можно было назвать довольно симпатичной…

– Взаимно, – кинула девушка Ролеверу и в её глазах загорелся огонёк молнии.

Ролевер удивлённо заморгал, но стойко ответил:

– Читать чужие мысли нехорошо.

– Каждый живёт своими правилами и сам решает, что хорошо, а что нет, – пожала плечами девушка и бросила:

– Выводи меня отсюда, что ли.

– С какой стати? Ты нагло лезешь мне в голову и грубишь, не буду, – обрубил Ролевер серьёзно и укрепил защиту своего сознания.

– И всё равно я увяжусь за тобой и ты меня выведешь рано или поздно, – улыбнулась девушка, выставляя напоказ крепкие белые зубы.

– Не гримасничай, на обезьянку становишься похожа, – посмеялся Ролевер и получил в грудь несильный толчок магии.

– Надо же так было сказать девушке, которая включает своё обаяние, – нахмурилась девушка.

– Включаться надо побыстрее и попроще. А вообще я непрошибаем, – иронично ответил Ролевер.

Он почувствовал, как кто-то нагло опять попытался пробиться в его сознание, но на этот раз у неё ничего не вышло. В отмеску Ролевер попытался почитать её мысли, но встретил перед собой такую крепость, что его едва от неё не отбросило.

– Ладно, пошли, я сегодня добрый, – смилостивился Ролевер.

– Я сегодня тоже добрая, – многозначительно сообщила девушка.

– Боюсь представить какой ты бываешь в гневе, – насмешливо сказал Ролевер.

– Увеличь свой гнев с сотню раз, поймёшь, – уклончиво ответила та.

– Взрыв что ли? – предположил маг.

– Неужели ты так злишься? А я-то представила себе разбушевавшегося хомячка, – отозвалась девушка.

– Хомячки опасные животные, они больно кусаются. А представь хомячка, владеющего ещё и магией к тому же…

– Ладно, представила, помолчи уже, хомяк-мутант, – букрнула девушка.

Именно из-за этого Ролевер продолжил разговор.

– Как ты вообще здесь оказалась? – спросил он.

– Ногами дошла, представляешь?

– А зачем ноги потопали, не слушаются, да? Знаешь, бывает, бывает… Но только у тех, у кого совсем слабая воля, – сочувственно сказал Ролевер.

– Да, не слушаются совсем совсем. Что посоветуете, доктор? – перескочила на тон Ролевера девушка.

– Почаще сидеть дома, желательно привязывая себя верёвками к чему-нибудь или, лучше к кому-нибудь.

– Боюсь, меня не так поймут, – критически покачала головой девушка.

– Трус?

– Боюсь, не значит, что трус. У этого слова много значений. Вообще-то, – огрызнулась девушка.

– Ты запомнил всё? – вдруг спросила девушка.

– Если ты о переходах, то да, – отозвался Ролевер.

Они замолчали. Ролевер запомнил каждый поворот до тех пор, пока шёл здесь. У него была цепкая память, из которой редко пропадал хоть один кусочек. Поэтому он спокойно шёл к выходу. Уже у самых ворот девушка остановилась. Она порылась в кармане своего платья и вытащила плотную вуаль. Накинув её на лицо она быстро выскочила из лабиринта, не сказав ни слова прощания или благодарности.

Ролевер посчитал её вредной девчонкой, недостойной даже его внимания. Понимая, что смысла возвращаться в лабиринт сегодня нет, так как был уже вечер, Ролевер решил пойти домой.

Маг пришёл в дом раньше своих друзей, он прождал их ещё около получаса. Зато когда те пришли, то сразу навалились на Ролевера делиться впечатлениями. Они так шумели, что переполошили всех птиц в саду и те с громкими испуганными криками улетели в неизвестном направлении с желанием растрезвонить всем птицам, что в этом доме живут психи и сюда лучше не соваться. Вечер прошёл в приятном разговоре, который Ролевер быстро промотал в своей памяти и выделил только фразу о том, что его завтра потащут с собой на гору.

И друзья сдержали слово. На рассвете они потащили Ролевера на гору. Она оказалась далеко от дома. Шли они чуть ли не целый час, но выносливый Ролевер этот час будто и не заметил, но один из его друзей, едва приметив скамейку, с радостным криком кинулся к ней, распугав по пути магов.

Гора двенадцати фонтанов была необычным местом. Здесь находилось можное биополе, заряженное магией. Когда-то здесь построили полукругом двенадцать фонтаном, но когда произошёл сдвиг магической плёнки, здесь появилось биополе. Оно раскидало прекрасные фонтаны по всей горе. Найти их было сложно, друзья Ролевера за вчерашний день нашли только четыре, зато убеждали друга, что хоть и ходили в разных направлениях, но напоролись на один фонтан трижды.

Так они и продили полдня, рассматривая те четыре фонтана, которые нашли друзья. Они действительно было великолепны. Один – огромный, каменный, внушающий страх, что вот-вот свалится тебе на голову, казался царём. Его шесть ярусов высились в странном порядке – внизу самый маленький и тонкий, сверху – огромные булыжники, с которых скатывались водопады воды. Казалось бы, они должны были бы лишь закрывать плотной завесой все маленькие ярусы, но нет. Вода словно прилипала к меньшему и с каждым ярусом струйка воды становилась всё тоньше.