Текст книги "Юлька (СИ)"
Автор книги: Светлана Чистякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
8
После презентации коллекции, Вяземский бросил ключи от своего дома Казанцеву и сказал:
– Забирай девчонок и дуй ко мне. Я мигом слетаю, проведаю Юльку и тут же назад.
Они разъехались в разные стороны.
Подъехав к дому Юли, Вяземский вышел из машины и посмотрел на окна.
В окне девушки горел свет.
– Вот маленькая вредина! – пробормотал он себе под нос. – Второй час ночи, а она до сих пор не спит! А ведь по телефону сказала, что уже в кровати. Опять в Интернете торчит! Ну, сейчас, она получит у меня!
Он почти бегом направился к подъезду.
Вдруг, его внимание привлек полузадушенный крик и собачье тявканье. Решив посмотреть, в чем дело, он зашел за угол.
Там, прижав девушку к стене и зажав ей рот рукой, какой-то мужик, грубо лапал Юльку. Рядом, на поводке скулил щенок.
От ярости у Вяземского потемнело в глазах.
Твою мать! – грязно выругался Григорий. – Убери от неё свои лапы, тварь!
Он подскочил к мужчине, отодрал от девушки и нанес ему сокрушительный удар в челюсть.
– Мерзкий выродок! Убью! – не помня себя от ярости, орал Григорий.
Мужик, как пушинка отлетел в сторону, затем, встал на карачки и стал отползать в темноту.
– Юля! Юленька! Что с тобой, девочка?! – Вяземский кинулся к Юле.
Та, закатив глаза, медленно сползала по стене.
Гриша скинул пиджак, завернул в него девушку, взял её на руки и, запихнув под мышку собаку, понесся к машине.
Там, он уложил Юлю на заднее сиденье и бегло осмотрел. Обнаружив только оторванную пуговицу и царапину на щеке, он облегченно вздохнул.
Слава, Богу, цела!
Затем, легонько стал трясти.
– Юля, Юлечка, очнись, пожалуйста!
Перегнувшись через сиденье, достал из бардачка бутылку с минералкой, налил в горсть воды и брызнул на лицо девушки.
– Юля вздохнула и открыла глаза. Перед ней было перепуганное лицо Григория.
– Гриша! – Юлька кинулась на шею своему спасителю и заплакала.
Тот нежно обнял её и сказал:
– Сейчас же перестань рыдать и объясни мне, что ты делала на улице глубокой ночью?!
– Мы с Лешей засиделись в Интернете. Потом, он ушел домой, а Бимка захотел пописать, вот мы с ним и пошли во двор.
– Юля! Сколько раз я тебя просил, чтобы ты никуда не ходила одна?! Тысячу? Или больше? Почему твой друг не пошел вместе с тобой?
– Потому что, он уже ушел домой, – оправдывалась девушка.
– Почему ты никого и никогда не слушаешь, скажи мне? – продолжал Григорий. – Бим – еще щенок и, если он сделает лужу, её не трудно убрать! Зачем выходить ночью на улицу? Страшно подумать, что могло случиться, если бы я не решил к тебе заехать! А ещё уверяешь меня, что ты взрослая! Все! Решено! Пока твой дед в больнице, а бабушка рядом с ним, ты будешь жить в моем доме. Так будет спокойней. И мне. И тебе. А сейчас, поехали, а то меня люди ждут…
* * *
… Вяземский приехал домой через два часа. Он вошел, держа за руку Юльку, а под мышкой собаку.
– О, какие люди! – полупьяный Кирилл, развалившись, сидел на диване. Рубашка на нем была расстегнута. Золотые волосы рассыпались по плечам. На коленях у него сидела полуголая Настя, одна из ведущих моделей Валерия. Рука Казанцева покоилась у неё на груди.
Рядом сидела ещё одна красавица модель в микроскопическом платье. В руках у всех были бокалы с «Martini».
– Ты зачем Юльку сюда притащил? – поинтересовался Казанова. – Совсем с ума сошел?!
– Юля, отвернись! – приказал Григорий, задвигая девчонку себе за спину.
– Я тебе потом все объясню, – обратился он к другу.
– Так. Никому не расходиться! Я только Юлю устрою и приду. Юля, за мной!
Он снова взял её за руку и повел на второй этаж.
Он привел её в роскошную комнату.
– Располагайся. Вот, пока поживешь здесь. Моя спальня напротив твоей. Так что, чувствуй себя как дома. И ничего не бойся! Я всегда буду рядом. Если захочешь пить – сок и минералка в холодильнике, – он указал на маленький холодильник. – Ванная комната здесь, – он приоткрыл дверь, ведущую в ванную. – Спокойной ночи, малыш. Я пошел к гостям. Веди себя хорошо! – Он поцеловал её в щечку. – Всё, давай, ложись спать. А то, скоро светать начнет.
Вяземский ушел.
Юля разделась и легла в постель, прижимая к себе щенка. Но, какой уж тут сон для юной девушки, если внизу был Гриша и его гости. Юльке очень хотелось, хотя бы одним глазком, посмотреть на них!
Девушка встала и бесшумно вышла в коридор. Пройдя несколько шагов по пушистому ковру, устилавшему пол, она вышла на балюстраду и осторожно глянула вниз.
То, что она увидела, ей очень не понравилось! Полуобнаженные парочки творили такое, что Юлька в ужасе прикрыла глаза.
– О, Боже! – прошептала она. Затем, бегом умчалась в комнату и, бросившись в постель, накрыла голову подушкой. Но, под подушкой было жарко. Она высунула голову.
В коридоре послышались шаги, приглушенный смех женщины и шепот Григория:
– Тихо, а то Юльку разбудим!
– Гришенька, зайчик мой, – раздался в ответ шепот девушки, – ты так носишься с этой малышкой!..
Затем, скрипнула дверь, и голоса стихли.
Зато, через несколько минут, из спальни Вяземского понеслись сладострастные стоны.
… Лишь под утро, Юле удалось забыться тяжелым сном, в который, впервые, за последние полгода, пришел её ненавистный отец. Он снова наваливался на неё, срывал с неё пижамку и запихивал в неё свою страшную штуку, причиняя адскую боль.
– Папа! Папа! – визжала Юля, захлебываясь слезами. – Пожалуйста, не надо!! Мне больно, папочка!..
9
Вяземский проснулся от диких криков, несущихся из комнаты Юли. Рядом сидела перепуганная Верочка.
Мгновенно натянув на себя трусы, валявшиеся рядом с кроватью, он сорвался с места и кинулся к Юльке.
С первого этажа бежал Кирилл, завернутый в простынь, словно римский патриций.
Одновременно, они влетели в комнату.
Юлька билась на кровати в истерике и никак не просыпалась.
– Папа! Папа! – неслись отчаянные крики, – мне больно, папочка! Отпусти меня!
Григорий кинулся к девушке, стараясь обнять и успокоить её. Но, та брыкалась и уворачивалась.
– Юля, Юля, проснись, это я, – тихо и спокойно говорил он, хотя сердце у него в груди, стучало как отбойный молоток. – Это я – Гриша, проснись, девочка моя. Я рядом. Я с тобой. Все хорошо, проснись, Юленька.
– Что ты стоишь столбом?! – прошипел он Кириллу, который ошарашено стоял рядом, с жалостью глядя на Юльку. – Принеси воды, быстро!
В дверь заглядывали испуганные девушки.
– А вы, что уставились? Что вам здесь, цирк, что ли? Пошли вон отсюда! Живо!
Девчонки убрались, закрыв дверь.
– Спасибо, – он взял из рук Казанцева воду. – Ты, тоже уходи. Я сам её успокою. Иди, лучше, проводи девчонок.
Он снова повернулся к Юле, забыв обо всем.
Наконец, ему удалось разбудить её.
Увидев перед собой Григория, она обвила его шею руками и спрятала, залитое слезами лицо, у него на груди.
– Все хорошо, солнышко! – успокаивал Юлю Вяземский.
Он гладил её по волосам.
– Это – просто ночной кошмар. Ты видишь, я рядом с тобой. Успокойся, маленькая моя. Все в прошлом. Успокойся, малыш.
– Этот кошмар не закончится никогда! – прорыдала в ответ Юля. – Он всегда будет приходить ко мне и делать это со мной.
– Юленька, зайка, здесь никого нет! Тебе все приснилось. Это был кошмар, просто ночной кошмар.
– Нет! Он снова пришел! Мой отец, он снова сделал это со мной! Его не было уже давно. С тех пор, как появился ты. Я уже почти успокоилась. Думала, что он ушел насовсем. А сегодня, он опять появился! Ты ничего не знаешь….
– Я все знаю, хорошая моя, – тихо ответил он, бережно баюкая девушку. – Я знаю, через какой ужас тебе пришлось пройти! Но. Этот ублюдок давно в аду. И он не сможет причинить тебе зла.
– Вы все мне не верите! – всхлипнула Юля, вырываясь. – Все думаете, что я сумасшедшая! И дед, и бабушка и врачи! И даже ты! А я нормальная! И это происходит в реальности!!
– Этого не может быть! Мертвые к живым не приходят!
– Да?! А это тогда, что такое?! Как ты это объяснишь?!
Юлька задрала ночную рубашку и чуть раздвинула бедра.
Вяземский не верил собственным глазам. На внутренней стороне левого бедра девушки, расплывался огромный синяк.
– Видишь? Хочешь сказать, что это я сама себе сделала?!
– Господи, помилуй! – в ужасе подумал Григорий – Это что же такое творится? Кошмар на улице Вязов какой-то! Так не бывает! В моем собственном доме! Бедный ребенок! Да за что ей все это?!
Он взял легкое покрывало, завернул в него Юлю и усадил к себе на колени, приговаривая:
– Ш-ш-ш, я верю тебе, Юленька, я верю тебе. Но ты же со мной. Оглянись вокруг. Здесь никого нет. Только ты и я. А я никогда не позволю обидеть тебя, малыш. Давай-ка ты, лучше, поспишь. Смотри, на улице уже светло. Давай, ты уснешь, а я побуду рядом с тобой. Хорошо? Я никуда не уйду.
Он встал и бережно опустил Юлю на кровать. Она так и лежала, закутанная в покрывало. Нервное напряжение потихоньку уходило, и она стала засыпать, под тихий, успокаивающий шепот Гриши.
– Ты, правда, никуда не уйдешь? – спросила она, засыпая.
– Нет. Спи, моя хорошая. А я посижу тут, в кресле.
Юля спала. Вяземский тоже задремал, сидя в глубоком кресле. Он страшно устал. Сначала тяжелый день, показ, потом бессонная ночь и, наконец, этот кошмар с Юлькой. Вяземский был вымотан до предела.
* * *
Его разбудил тихий стук. В двери заглядывал Кирилл.
– Иди в мою комнату, – одними губами сказал Григорий, – я за тобой.
Он встал и, на цыпочках вышел следом за другом.
– Что это было сегодня, Вяз? – спросил Кирилл, когда Григорий вошёл в спальню.
– Я сам ничего не понимаю. Наверное, стресс. Ночью, когда я приехал к ней, я нашел её на улице. Представляешь? Собака захотела в туалет, и эта дуреха пошла с ней во двор! Ну и, естественно, наткнулась там на пьяного придурка, который вздумал поиграть с ней. Знаешь, я думал, убью эту сволочь, когда увидел, как он её лапает. Юлька испугалась до такой степени, что потеряла сознание. Я её с трудом в чувство привел. Как я мог оставить её одну? Пришлось взять с собой. А тут ты, с девицами этими! Что же ты совсем не разделся, Аполлон ты наш доморощенный. Для неё это было то еще зрелище!
Да и я – идиот! Совсем забыл, что Юлькина комната рядом! Увлекся!.. И Верка эта так старалась изобразить страсть, что стоны разносились на весь этаж. Тоже мне, артистка великая! Вот и напугали девчонку до смерти!
Ей снова приснился этот ублюдок – её папаша! Во сне, он снова насиловал её. Вот почему, она так кричала.
– Да уж! Я перепугался насмерть. Думал, убивают кого! Вяз, нам надо выпить и расслабиться.
– Угу. – Вяземский сел на кровать и запустил пальцы в волосы. – Давай, сходи вниз, там в баре виски есть. Тащи сюда.
Кирилл принес бутылку и два стакана.
– Я только одного не могу понять, – сказал Григорий, отпивая глоток. – Откуда у неё взялись эта отметина?
– Какая еще отметина?
– У Юльки на бедре большущий синяк! Как ты думаешь, могла она сама себе это сделать?
– Откуда мне знать? Скорей всего. Кроме неё в комнате никого не было. Ведь так?
– Ну, конечно! Она была одна.
– Знаешь, Гриша, сдается мне, что у девочки с психикой – совсем беда! Давай, покажем её врачам.
– Никаких врачей! – категорически заявил Вяземский. – Они же упекут её в психушку!
– А может это и к лучшему? Полечат там. Ей лучше станет. Кошмары прекратятся….
– Да пошел ты! Её уже десять лет лечат. И все без толку! Нет. Тут нужен какой-то другой подход.
– А именно?
– Пока не знаю….
Кирилл надолго задумался. Вяземский тоже замолчал.
* * *
Через полчаса напряженных раздумий, Казанцев поднял голову и окликнул друга.
– Гриша, я тебе сейчас что-то скажу, – произнес Казанова, глядя ему в глаза, – только ты не заводись, пожалуйста, сразу. Хорошо? Я тут подумал….
– Ну! Говори! – потребовал Вяземский.
– Ты ведь знаешь пословицу про клин?
– ??
– Ну, клин клином вышибают….
– К чему ты клонишь? – подозрительно спросил Григорий.
– Понимаешь, девочка любит тебя и доверяет тебе, как никому другому, и, именно ты должен помочь ей.
– Не понимаю. Объясни!
– Она должна понять, должна почувствовать, что мужчина может не только причинять боль, но и нежно любить. Именно ты, должен научить её этому. Научить искусству любви…
– Иными словами, я должен переспать с ней?! – возмутился Вяземский. – Ты с ума сошел?! Да я тебе сейчас ноги переломаю за такое….
– Тихо! Не ори, ради Бога! Юлю разбудишь! И не говори нет, пока не дослушал меня! Я не сказал– переспать. Я сказал – научить её любви. Ты же искусный любовник. Бабы на тебя гроздьями вешаются. Именно такой ей нужен. Который может быть нежным и терпеливым. Ты должен показать ей, что такое настоящая страсть. Должен утопить её в своей нежности. Избавить её от страха!
– Господи, Казанова, ты вообще, соображаешь, о чем ты говоришь?! Она совсем еще ребенок!
– Она женщина, Гриша. Да! Согласен! Совсем ещё юная, неопытная, но женщина! Ей скоро восемнадцать!
– Вот исполнится ей восемнадцать лет, пусть она тогда ищет себе ровесника, и он учит её любви. Он! А не я!
– А ты уверен в том, что её ровесник сможет это сделать? А вдруг, он ещё больше ранит её?! Подумай сам. Что ты умел в 18, и, что знаешь сейчас?! И потом, в себе ты уверен?
– То есть?
– Сможешь ли ты спокойно отдать её в руки другого мужчины? Ты ведь так любишь её?!
– Да, люблю. Но, как сестру. И потом, я об этом не думал. А ты? Ты тоже её любишь!
– Да. Не спорю. Но я отношусь к ней, как своей маленькой подружке. Я могу с ней подурачиться, пошутить, сходить в цирк или на шоу, побаловать её чем-то, но не более того! Это ты, а не я, трясешься над ней, исполняешь все её желания, опекаешь её! Это ты, а не я, помчался через всю Москву, только для того, чтобы проверить, легла ли она спать или до сих пор торчит в Интернете! Ты вообще, относишься к ней как к первоклашке! А она уже выросла, Гриша! А ты хоть раз замечал, как она на тебя смотрит?!
– Нет. Ну, и как?
– А я замечал! Так смотрит влюбленная женщина. Она влюблена в тебя, друг мой. А ты все твердишь, как попугай, она маленькая, она маленькая!
– Что, правда что ли?
– Ты болван, Вяз, если до сих пор не увидел этого! Такое впечатление, что ты носишь не очки, а шоры. Но, это все лирика. Перейдем к тебе. Ты себе представь, на минуточку, что Юльку уводит от тебя другой?! Как ты на это отреагируешь?
Вяземский прикрыл глаза. Мысль о том, что к Юле прикасается другой мужчина, привела его в смятение.
– Ты прав, друг мой, – ответил он Кириллу, – я никогда не смогу смириться с мыслью, что она принадлежит другому!
– Воот! – удовлетворенно протянул Казанова. – Что и требовалось доказать. Сразу же возникает вопрос. Где она сможет научиться любить, если ты не хочешь её никому отдавать? И эти ночные кошмары, будут преследовать её постоянно! Так защити её от них! Сделай так, чтобы они прекратились! Отбери её у призраков прошлого! Покажи ей, как прекрасна любовь! Именно любовь, а не пошлое соитие. Пусть она будет уверена, что рядом с ней сильный, любящий мужчина, защитник. А не человек, который говорит, что готов ради неё на все, а сам, прости за грубость, трахает другую, в соседней спальне!
Так что, все в твоих руках. Или ты прекращаешь свои моральные терзания и учишь её любви, или она, со своими кошмарами, в ближайшем будущем, оказывается в психушке. Выбирай, что тебе ближе. Сделать её своей женщиной, или носить передачки в лечебницу, наблюдая, как она из цветущей девушки, превращается в законченную психопатку!..
Вяземский молчал.
– Ну, ты тут думай. А я, пожалуй, поеду домой. Как хорошо, что сегодня воскресенье! Хоть, высплюсь, по– человечески. Можешь не провожать. Я сам найду дорогу. Кстати, а где твоя домработница?
– Я её уволил, – машинально ответил Григорий, – а новую еще не нашел.
– А! Так ты, хотя бы, сам убери внизу. А то там такой бардак!
– Иди, уже, блюститель порядка!
Казанцев вышел.
Григорий растянулся на кровати и задумался.
Его друг во многом прав! Юле не помогут простые доктора. Вылечить её сможет только любовь! Надо же, оказывается, Юлька влюблена в него! А он и не замечал. Но, заняться с ней любовью! Нет! Он даже думать об этом боялся. Он никогда не сможет решиться на такое! Это выше его сил! А с другой стороны, Юлька вряд ли сможет найти себе парня. С её – то вечными страхами….
С этими мыслями Вяземский уснул.
10
Юля проснулась от ярких солнечных лучей, бьющих ей в глаза, сквозь легкие шторы.
– Гриша, – позвала она и села в постели. Но, ей никто не ответил.
Она спустила ноги с кровати и босиком прошлепала в коридор.
Дверь в спальню Вяземского была приоткрыта. Юля тихонько вошла и остановилась.
Мужчина спал, раскинувшись на кровати. Мощная грудь равномерно вздымалась. Плоский, накачанный живот. Тонкая полоска черных кудрявых волос, уходила под резинку обтягивающих трусов, которые не скрывали, а скорее, подчеркивали массивное утолщение между его узких, но сильных бедер. Длинные, стройные ноги, обвиты красной шелковой простыней, конец которой опускался на пол.
Девушка завороженно смотрела на красавца Вяземского.
… Григорий уже не спал. Из-под длинных, черных ресниц, он наблюдал за Юлей, за тем впечатлением, которое произвело на неё, его, почти обнаженное тело.
Юля стояла перед ним в одной коротенькой ночной рубашке, которая ничего не скрывала от его взора.
Маленькие холмики грудей, тонкая талия, вполне развитые бедра. Длинные, стройные ножки с узкими лодыжками. Маленькие ступни утопали в ворсе пушистого ковра. Девушка была, чудо, как хороша!
Григорий пошевелился и открыл глаза.
Девушка замерла.
У него были невероятные глаза! Соблазнительные, теплые и очень добрые.
– Привет! – сказал он и улыбнулся, натягивая на себя простынь.
– Гриша, ты такой!.. – вместо приветствия, восхищенно прошептала Юлька.
– Какой?
– Такой красивый!
– А ты– то какая красавица! – он протянул руки ей навстречу. – Ну, иди ко мне. Не бойся.
Юля присела на краешек кровати.
Он наклонился и обнял её.
– Эх, Юлька, Юлька! – сказал Гриша и поцеловал её в нос. – Что же мне с тобой делать?! Горе ты мое! Ты ночью всех нас до смерти напугала! Скажи, ну, почему к тебе опять вернулся этот кошмар?! Здесь, в моем доме, где тебе ничего не угрожает?! Ты вчера очень испугалась? Там, во дворе? Поэтому он пришел?
– Нет, – она отрицательно покачала головой, – не поэтому.
– А почему?
– Не скажу! – ответила девушка и спросила, зардевшись:
– Гриша, скажи, а что делала с тобой та девушка, ну, Вера?..
– Когда? – ошарашенно спросил Вяземский.
– Вчера. Там, внизу, на первом этаже, когда я ушла спать.
– Ты что, подглядывала?! – Гриша покраснел до корней волос.
(– Ни хрена себе! – подумал он. – Интересно, что она успела увидеть?!)
– Она целовала тебя там, – продолжала Юля, пальчиком указывая, куда именно целовала его вчера Вера, – а Кирилла…
– Не надо, не продолжай! – окончательно сконфузился Григорий.
Но Юлька упрямо продолжила:
– … Настя. Скажи, это и есть любовь?
– Нет, – Вяземский совсем смутился, – это не любовь.
– А что?
– Ну… это просто игра…
– А тебе было хорошо?
– Юля! – прикрикнул Гриша. – Сейчас же прекрати задавать мне такие вопросы! Это игры взрослых людей, и таким малявкам как ты, ещё рано знать про такое! И вообще – подглядывать нехорошо!
– Ладно, – и тяжело вздохнув, продолжила, – вы с Кириллом такие счастливые! Вы умеете любить! А я никогда не смогу этому научиться!
– Почему?! – изумился Григорий.
– Потому, что всегда буду бояться. Ну, отношений с мужчинами.
– Юль, ну, меня же ты не боишься? И Кирилла тоже.
– Вы это другое дело. Вы хорошие. И добрые. И такие красивые!
– Глупышка ты маленькая! Да у тебя вся жизнь впереди! Придет время и ты встретишь своего принца. Выйдешь замуж. Он будет тебя очень сильно любить! И ты его. Любовь между мужчиной и женщиной – это прекрасно! И она приносит только наслаждение, а не боль. Поверь мне, я знаю, что говорю!
– Да? – с сомнением покачала головой Юлька, – я не знаю…. Я ведь даже целоваться не умею.
– Ну, опыт – дело наживное. Ты всему научишься. Со временем.
Девушка задумалась, а потом тихо спросила:
– Гриша, а я красивая?
– Очень!
– А ты смог бы меня полюбить?
– Я тебя и так люблю.
– Я не это имела в виду.
– А что?
– Ну, по настоящему. Как женщину.
– А ты и есть женщина. В смысле, девушка. Любовь к мужчинам, это не для меня.
– Гриша, хватит шутить! Я серьезно!
– Я тоже.
– Тогда поцелуй меня., – попросила Юля и подставила свои губы для поцелуя.
Григорий чмокнул её в губы.
– Нет, не так. А, по настоящему. Научи меня.
– Нет! Даже не проси меня об этом.
– Почему?
– Достаточно того, что ты полуголая сидишь в моих объятиях. Юль, – попросил он, – не требуй от меня большего, пожалуйста!
– Ну, Гриша, ну, почему?!
– Да потому, черт возьми, что рядом сидит юная, свежая девушка. Я – почти голый, ты – тоже. Юля, я взрослый мужик, в конце концов! И терпение мое не безгранично. Я и так уже с ума схожу от твоей близости, не хватало ещё чтобы…
– Чтобы что…, ну, продолжай!
– Юля, блин, все! Давай, иди к себе! – Он убрал руки.
Но, Юлька сама обняла его.
– Пожалуйста! – прошептала она, глядя ему в глаза. – Только один маааленький поцелуй! И все!
– Ну, хорошо!
Он взял в свои руки её голову, наклонился и накрыл её рот долгим поцелуем, вложив в него всю страсть, которая сейчас бурлила в его крови, грозя утопить обоих. Язык Вяземского прикоснулся к её языку и начал свой страстный танец.
* * *
Юлька просто утонула в этом упоительном поцелуе. От новых ощущений у неё закружилась голова. Тело девушки дрожало. Сердце гулко билось в груди. Он огнем зажегся у неё внутри, разгоняя ночные кошмары. Внизу живота стало жарко и влажно. В груди закололи крошечные иголочки и маленькие бугорки напряглись.
Почувствовав перемену в девушке, Григорий осторожно оборвал поцелуй и положил голову Юли себе на плечо. Его длинные, нервные пальцы ласкали её шелковистую кожу, пока девушка не стала дышать ровно.
Его собственное дыхание было прерывистым, но он не обращал внимания, на своё желание, разрывающее его чресла.
Очень нежно, он поднял её голову и провел пальцем по нижней губе, припухшей и влажной, после его неистового поцелуя.
– Ну, как? – прошептал он. Лукавые чертики прыгали в его бархатных темно– карих глазах. – Тебе понравилось?
– Очень! – прошептала она в ответ. – Это было восхитительно!
– Это всего лишь поцелуй, малышка.
– Я еще хочу!
– Ну уж нет! На сегодня, пожалуй, достаточно!
Ещё одной подобной пытки, Вяземский бы просто не выдержал! Уж если учить её любви, то начинать нужно постепенно. Ещё немного, и он бы послал к черту все свои принципы, и овладел бы ей прямо сейчас, настолько велико было его желание! Своей бурной страстью, он мог напугать её еще больше. А это не входило в его планы.
– Лекарство нужно принимать маленькими порциями, – про себя подумал он. А. иначе можно отравиться.
– Все, Юля, давай, беги в душ и одеваться. Нам нужно многое успеть сделать за сегодняшний день.
* * *
Когда Юля ушла, Вяземский вскочил в кровати и помчался в душ. Стоя под тугими струями ледяной воды и, рискуя подхватить воспаление легких, он пытался справиться с желанием, охватившем его.
