Текст книги "Эмили Картер. Черный оракул (СИ)"
Автор книги: Светлана Шёпот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Толкнув дверь, я вошла в кафе и огляделась по сторонам. Грина я заметила сразу. Он выделялся. Бывают такие люди, которые отличаются от остальных. И дело не только в одежде. Они просто… другие. Я не назвала бы их особенными, просто они не похожи на остальных столь сильно, что все люди вокруг них чувствуют это.
Когда дверь позади меня закрылась, Грин перевел взгляд на меня и тут же встал.
– Прекрасная леди, – проворковал он, подхватывая мою руку и прикасаясь губами к кончикам пальцев.
Я бы обязательно смутилась, но меня настолько удивил этот старый, давно вышедший из моды жест, что я просто замерла в ступоре, рассматривая Грина.
– Доброе утро, – выдавила я из себя.
Кажется, потом мы подошли к столику. Потом о чем-то говорили. Мозг по какой-то причине отказал мне. Я пыталась стряхнуть с себя слегка пугающее, незнакомое состояние, но лишь больше увязала в нем, уже будто со стороны слыша свой собственный смех, голос, наполненный флиртом и откровенным предложением.
Я в ужасе слушала саму себя и не понимала, что происходит. Я ощущала себя мухой, попавшей в сети голодного паука. Реальность смазалась, сузилась до небольшого туннеля, подернувшись по краям полной темнотой. Создавалось такое впечатление, будто я подглядываю за происходящим в замочную скважину. Но даже такая мелочь все время пыталась от меня ускользнуть. Я всеми силами держалась за это, не давая прожорливой темноте забрать оставшееся.
Вскоре мы поднялись. Грин галантно подал мне руку, при этом он постоянно улыбался и неотрывно смотрел на меня. В его взгляде отчетливо виделся голод. И не тот, о котором можно было подумать. Нет, ему от меня нужно было что-то совсем иное.
Мы вышли из кафе, завернули за угол, а потом все вокруг заволокла темнота. Я запаниковала, но затем поняла, что я вовсе не отключилась, полностью проиграв. Просто что-то накрыло мое тело снаружи, отсюда и темнота. От осознания этого мне стало хоть немного, но легче.
А потом у меня создалось такое впечатление, будто мое тело потеряло точку опоры. Оно словно… взлетело.
Может быть, это всего лишь сон и мне, чтобы закончить все это, достаточно проснуться? Хорошая теория, вот только я больше склонялась к тому, что Грин каким-то образом отравил меня сразу же, как взял за руку, а потом вывел из кафе и погрузил в машину. Возможно, предварительно меня во что-то завернули.
Наверное, я должна была паниковать, проклинать свою глупость, рыдать, умолять отпустить меня или все вместе. Но я, к своему удивлению, ничего подобного не ощутила, так как была занята отслеживанием малейших изменений. Сдаваться я была не намерена. Если меня не убьют сразу, то я сделаю все возможное, чтобы сбежать. Или убить Грина. В последнем не уверена, но если у меня не будет другого выхода…
Спустя некоторое время абсолютная тьма, окружающая меня, схлынула. Я увидела перед собой какой-то облезлый потолок. Хотела немедленно встать, вот только тело словно онемело. Захотела крикнуть, но изо рта не вырвалось ни единого звука. Крик умер где-то в груди, не достигнув даже горла. Я уже молчу о том, что разлепить губы сейчас оказалось непосильной задачей.
А еще меня волновало, что вокруг царил полумрак. Казалось, что сейчас уже глубокий вечер. Этого просто не могло быть, учитывая, что все произошло утром, а внутренние часы подсказывали, что с того момента прошло не более часа.
Тело не подчинялось совершенно. Я пыталась понять, что с ним произошло, перебирая все возможные варианты. В голову ничего путного не приходило. Какой– то наркотик, который парализует тело? Не удивлюсь, если это так. Хотя зачем создавать такой наркотик? Тогда препарат, которым пользуются анестезиологи в больницах? Все возможно.
Когда надо мной нависло улыбающееся лицо Грина, я дернулась. Ну, вернее, попыталась.
– Проснулась, милая? – проворковал он. Подняв руку, он осторожным и нежным движением убрал локон с моей шеи, рассматривая при этом меня так, словно был по уши влюблен.
Вот только меня очень смущал ряд острых зубов во рту этого «влюбленного». Они явно не могли принадлежать человеку. Впрочем, он вполне мог сделать их такими, заточив и заострив. Но зачем? Выглядит ведь до жути страшно. К тому же раньше, как мне кажется, у него были вполне нормальные зубы.
А вот когда Грин слизнул слишком длинным языком потекшую по его подбородку слюну, мне и вовсе стало плохо. Не знаю, как насчет зубов, но язык он удлинить искусственно явно не мог.
Судорожно вздохнув, я задержала дыхание. Если бы лицо по-прежнему мне подчинялось, то я обязательно поморщилась бы. От Грина воняло! Просто немилосердно несло чем-то протухшим. Меня бы обязательно вырвало, но я все еще была заморожена.
– Это хорошо, – пробормотал Грин. Его взгляд лихорадочно бегал по моему лицу, то и дело опускаясь ниже.
Я напряглась. К сожалению, я никак не могла понять, в каком состоянии я тут лежу. Одета или нет. Впрочем, не думаю, что мне сейчас стоит волноваться о чем-то подобном. Хотя, несмотря на весь ужас ситуации, я все-таки волновалась.
Мои худшие предположения подтвердились, когда я смогла уловить прикосновение к груди. К голой груди. Ощущалось это странно, словно фантомное воспоминание.
Стараясь всеми силами преодолеть состояние скованности, я едва не пропустила момент, когда Грин аккуратно поднял меня и усадил, тем самым давая более удобный угол обзора. Кажется, двигаться у меня могли только глазные яблоки, чем я и воспользовалась, оглядываясь.
Эта была комната. Причем, судя по разрухе, здесь давно уже никто не жил. На полу валялись битые стекла, мусор, какая-то труха. На голых стенах кое-где темнели подозрительные пятна. Окно было полностью разбито. И да, судя по темноте за окном, сейчас был поздний вечер. Дверь в комнату была приоткрыта, и я слышала за ней какую-то возню.
Посмотрев вниз, обнаружила свои голые ноги. Что ж, кажется, я действительно обнажена.
Грин стоял около окна и что-то или кого-то там выглядывал. Минуты текли медленно и неторопливо. Мне хотелось освободиться, но при этом я не знала, что буду делать дальше. Взгляд наткнулся на лежащую недалеко палку, вернее даже небольшой брусок, в котором торчал ржавый гвоздь. Так себе оружие, но даже им можно нанести достаточно вреда. Одна загвоздка – тело и не думало оживать.
– Что-то слишком тихо, – проворчал Грин, отлипая все-таки от окна и поворачиваясь ко мне. Его взгляд моментально изменился. Почему-то он напомнил мне голодную бешеную собаку, которая готова напасть на любого, лишь бы утолить голод.
Страх внутри колыхнулся и затих. Честно говоря, я попросту оцепенела от ужаса, пытаясь не думать о том, что пришло мне в голову. Все-таки умереть можно по– разному. Только сейчас я осознала, что не боюсь смерти как таковой, но вот минуты (или часы!) мучений, которые будут предшествовать ей, пугали до темноты перед глазами и потери сознания.
Подобравшись ближе танцующей и крадущейся походкой, Грин наклонился ко мне и глубоко вдохнул, будто пробуя мой запах. Хотелось зажмуриться, но получилось лишь моргнуть. Даже слезы и те не торопились литься.
В этот момент сбоку послышался какой-то грохот, а потом самый натуральный рык и визг.
Грин резко выпрямился и развернулся, давая мне шанс посмотреть, что там произошло.
Кажется, мне все-таки пора падать в обморок. К моему огорчению, вместо этого я лишь вытаращилась на ввалившееся в комнату существо, походившее на смертельно худого, безобразного, полностью лысого мужчину, который по какой-то причине предпочитал передвигаться на четвереньках. Хотя если присмотреться, то это явно был не человек или все-таки он, только почему-то сильно измененный. Об этом явно свидетельствовали слишком длинные тонкие руки, короткие ноги, непропорционально маленькая голова, местами натянутая, а местами, наоборот, свисающая кожа. Я молчу про безгубый рот, полный острых желтоватых зубов. Сомневаюсь, что у обычного человека может иметься нечто подобное.
Грин между тем, заметив, кто ему помешал, взъярился. Подлетев к существу, он принялся пинать его.
– Я сколько раз говорил, чтобы вы не мешали моей трапезе!
Трапезе? Что-то мне совсем плохо. Надеюсь, я умру быстрее, чем чувствительность вернется. Конечно, умирать не хотелось, но лучше так, чем ощущать, как тебя заживо пожирают.
Скосив взгляд еще сильнее, поняла, что этих существ за дверью много. Они едва не пролезали в комнату, но их явно сдерживал гнев Грина. Они бросали на него ненавидящие, но при этом опасливые взгляды, шипели, рычали, но с места не двигались. Зато меня они удостаивали таких плотоядных взоров, что становилось сразу понятно – они хотят меня сожрать.
Вытолкав существо за дверь, Грин захлопнул ее и подпер валяющейся рядом доской.
После этого он весь встряхнулся, постоял так с пару секунд, а затем резко повернулся ко мне, улыбаясь.
– Прости, милая, эти слуги такие проблемные, – произнес он, снова подходя ближе.
– Но ничего, больше они нам не помешают.
Приблизившись, он погладил меня по щеке, продолжая улыбаться как сумасшедший. Казалось, он растягивает удовольствие. Впрочем, спустя пару мгновений его лицо неуловимо изменилось. Теперь никто в здравом уме не назвал бы его красивым.
Я смотрела прямо, не отводя взгляд. Попытки пошевелиться я не прекращала ни на секунду.
Когда Грин раскрыл пасть так широко, что любой человек на его месте давно порвал бы себе рот, случилось несколько вещей. Сначала я ощутила внутри себя горячую волну, которая, прокатившись по телу, вернула мне способность шевелиться. Дернувшись в сторону, я завалилась набок и благодаря этому увидела, что позади Грина кто-то стоит. При этом он чем-то замахивался. Кажется, Грин тоже это ощутил, так как немедленно распался ворохом грязно-серых лоскутов. Я едва успела заметить, как нечто угольно-черное просвистело надо мной, но Грину это никак не повредило – он просто вылетел в окно и исчез.
– Ушел, – прозвучал в тишине недовольный хриплый голос, заставивший меня невольно вздрогнуть.
После этого мужчина вихрем метнулся в сторону двери, резко распахнул ее и вышел, громко захлопнув за собой. Сразу следом из соседней комнаты послышались визги и рычание. Казалось, там убивают каких-то диких зверей.
Посидев в ступоре пару секунд, я подскочила на ноги и едва не упала, ощутив, как в ступни впивается что-то острое. Сразу вспомнилось, что на полу лежит битое стекло.
– Черти бездны, – прошипела я, падая обратно.
Проверив ступни и стряхнув с них мусор, облегченно выдохнула – большого урона я себе не нанесла. Опустив голову, внимательно осмотрела пол и, найдя более– менее чистое место, аккуратно встала. Тело слегка покалывало. Казалось, словно я в один момент отлежала себе все, что только можно.
Повернувшись, оглядела небольшой старый и облезлый диван, на котором я до этого лежала. Подавив желание брезгливо скривиться, сдернула валявшуюся на нем черную тряпку и замоталась в нее.
Своих вещей я нигде не заметила. Тщательно выбирая место, куда поставить ногу, я подошла к окну и выглянула на улицу. Над городом уже висела полная луна, вводя меня в легкий ступор. Я отчетливо помнила, что полнолуние было несколько дней назад. Честно говоря, я никогда особо не обращала внимания на ночное светило, но в этот раз почему-то запомнилось. Луна не может быть постоянно полной. Неужели я провалялась в бессознательном состоянии намного больше, чем мне казалось? Целый месяц? Да быть того не может!
В соседней комнате душераздирающе завизжали. От громкого грохота я резко обернулась, отшатываясь ближе к окну. Прямо на меня бежало одно из тех существ. И, судя по его виду, оно не желало со мной просто поздороваться.
Вскочив на ноги (задние лапы?), оно раззявило пасть, из которой дыхнуло отвратительной вонью.
Мир будто застыл.
Я видела, что у существа зубы растут в несколько рядов. Они острые и их донельзя много. Видела длинный извивающийся черный язык. Успела заметить, как глаза бешено блеснули диким голодом. А потом по тонкой шее существа словно провели черным пером. Рычание, на которое я до этого не обратила никакого внимания, оборвалось, сменившись булькающими звуками.
Мой взгляд сам собой прикипел к оставшейся после пера тонкой полоске на шее. Несколько мгновений – и она стала темной. Существо закатило глаза и рухнуло на пол. Голова отделилась от тела и покатилась в сторону.
Мир вернул свой бег.
Я закрыла рот ладонью, толком не понимая, что хочу сделать. To ли закричать, то ли заплакать. Кое-как подавив рвотный позыв, я опустила руку и вцепилась в раму позади себя.
Оторвав взгляд от мертвого тела, я увидела человека, находящегося в нескольких шагах от меня. Он стоял неподвижно и словно прислушивался к чему-то. Через пару мгновений он расслабился и, размахнувшись, тряхнул своей… косой? Черти бездны, у него действительно в руках была полностью черная, даже с расстояния выглядевшая опасной коса.
Достав из кармана кусок тряпки, мужчина принялся методично очищать свое нестандартное (нет, в самом деле, кто в наш век будет пользоваться косой?) оружие.
Он молчал. Я тоже молчала, опасаясь его дальнейших действий. Мало ли, что он помог мне. Может быть, он сделал это только для того, чтобы убить самому. Кто его знает.
Закончив с очисткой, мужчина придирчиво оглядел косу со всех сторон, а потом снова взмахнул ею, заставив меня испуганно вздрогнуть и на миг зажмуриться.
Когда я распахнула глаза, косы не было. Куда делась? Я осторожно огляделась по сторонам, подумав, что он мог ее просто приставить к стене. И неважно, что он с места при этом не сдвинулся!
– В порядке? – спросил он.
Я вскинула взгляд, понимая, что он смотрит прямо на меня. В порядке ли я? Конечно же, нет! Меня пытались убить, точнее, сожрать, вокруг меня творится какая-то чертовщина. Как я могу быть в порядке?!
Вместо всего этого я чуть заторможенно кивнула, опасаясь, что если открою рот, то точно разревусь или начну ругаться.
– Тогда, может быть, ты все-таки прикроешься? – задал он новый вопрос, кивнув в мою сторону.
Я резко опустила взгляд и тут же задохнулась. Тряпка, в которую я закуталась, развязалась и упала к моим ногам, оставляя меня полностью обнаженной. Ощутив душащее меня смущение, я резко присела и подхватила ткань, мгновенно укутываясь в нее.
Убедившись, что стратегически важных мест больше не видно, я выдохнула и несмело подняла взгляд на мужчину. Он стоял на прежнем месте и с легким интересом рассматривал меня.
Так, и что дальше? Наверное, надо что-то говорить. Но что? Спросить, кто это был? Что произошло, и вообще…
Ладно, начну, как и все нормальные люди, со знакомства.
– Меня зовут…
– Эмили Картер. Я знаю, – перебил меня мужчина, стоящий по-прежнему неподвижно. Казалось, он чего-то ждет.
– Знаешь? – удивилась я. В голове мгновенно пролетели сотни вопросов, но я терпеливо подавила их, понимая, что спрашивать нужно постепенно, иначе мне могут и вовсе ничего не рассказать. – А тебя?
Мужчина с минуту молчал, будто размышляя, стоит ли говорить свое имя или нет.
– Рейн Ди, – все-таки ответил он.
Хотела сказать, что мне приятно, вот только засомневалась, что это стоит делать. С одной стороны, мне, конечно же, повезло, что он спас меня от Грина и этих существ. А с другой стороны, познакомились мы при несколько нестандартных – да что говорить! – сумасшедших событиях. Даже в пьяном угаре я не назову этот вечер удачным. Поэтому я не знала, можно ли назвать нашу встречу приятной.
– Кто это? – поинтересовалась я, решив, что сейчас самое время узнать как можно больше о происходящем.
Рейн Ди (Ди – это фамилия у него такая или его так и зовут Рейн Ди?) проследил за моим кивком. Смотреть на обезглавленное существо не хотелось, поэтому я лишь мазнула по нему взглядом и снова посмотрела на своего спасителя. Главное, чтобы он потом не оказался палачом.
– Это гаки, – ответил он так, будто это должно было все мне объяснить. Заметив мое непонимание, Рейн Ди дополнил свой ответ: – Низшая нежить. Когда-то они были людьми, но потом стали гаки, вечно голодной нежитью, любящей полакомиться людьми.
Я непонимающе моргнула, пытаясь уложить в голове новую (и, признаться, крайне странную) информацию. Мне хотелось посмеяться над ним, назвав сумасшедшим, но я предпочитала верить своим глазам. А то, что я видела совсем недавно, никак не вписывалось в мой привычный и нормальный мир.
– А Грин? – сиплым голосом спросила я.
– Гакири. Когда-то давно он был таким же, как эти, но со временем изменился. Такое иногда случается. На самом деле его зовут Келин Тер Холл и ему больше пяти веков.
Я испуганно моргнула, боясь даже предположить, сколько людей съел за это время Грин. О, бездна, кажется, мне все-таки сегодня сказочно повезло.
– Все это звучит… – начала я, отнимая руки от рамы и глядя на израненные ладони. А я и не заметила, как напоролась на стекло, – невероятно.
Глянув на мои ладони, Рейн нахмурился, а потом достал из кармана чистую тряпку и разорвал ее на части, перевязав их между собой.
– Я подойду? – задал он вопрос, словно опасаясь, что я могу выпрыгнуть в окно от страха, если он приблизится.
После моего не слишком уверенного кивка Рейн Ди стремительно оказался рядом, заставив меня вздрогнуть. Подхватив мои руки, он осторожно стер кровь, явно проверяя раны на наличие осколков. Убедившись, что ничего такого там нет, он довольно аккуратно замотал мои кисти, скова отходя на пару шагов.
– Как ты оказался здесь? – я вздохнула, неловко переступив с ноги на ногу. Чувствительность к телу возвращалась, поэтому я отлично ощущала, что пол довольно холодный. Да и вообще, не лето все-таки, а осень, а я тут в одной тряпке на голое тело стою.
– Я охотился на Тер Холла, – коротко ответил Рейн Ди.
Мне хотелось узнать подробности, но я лишь устало вздохнула. Как же мне теперь домой возвращаться?
– Мне нужно обратно, – сказала я, поежившись. – Ты не знаешь, куда он мог деть мои вещи?
В ответ Рейн, мельком оглядевшись по сторонам, стащил с себя черное тонкое пальто, больше похожее на плащ, и накинул мне на плечи.
– Эм… спасибо, – поблагодарила я, застегиваясь. Когда пальто было на нем, то его длина достигала середины бедра, мне же оно было ниже колен.
– Переночуешь у меня, – уверенно выдал он, подхватывая меня на руки.
Я резко выдохнула и схватила за его плечи, желая немедленно возмутиться такому произволу. Ночевать у него я не собиралась. Нет, он, конечно, весьма привлекательный мужчина, но это не значит, что я вот так сразу… О, бездна, о чем я думаю? Вряд ли он тащит меня к себе только ради этого. Скорее всего, ему просто так проще. А если нет?
– Успокойся, я тебя не трону. Ты не в моем вкусе, – сказал Рейн, а потом выпрыгнул из окна.
Я подавилась заготовленными словами, судорожно обхватывая его за шею и прижимаясь максимально близко. Да он псих! Бездна, неужели я сегодня все-таки умру? Не съедят, так разобьюсь!
К моему удивлению, мы не разбились, а довольно мягко приземлились. Правда, поняла я это только спустя несколько секунд, ощутив легкое покачивание.
Распахнув глаза, я убедилась, что мы никуда не летим, а вполне нормально шагаем по улице. Вернее, Рейн Ди шагал, а я спокойно сидела у него на руках.
Как такое возможно? Комната находилась как минимум на пятом этаже!
Подавив дрожь, я решила оставить это на потом, а сама принялась оглядываться. В первую очередь делала это, чтобы отвлечь себя от ощущения сильных и теплых рук, которые с такой легкостью удерживали меня.
Местность ни о чем мне не говорила. Я никогда раньше не бывала здесь. Была во всей окружающей обстановке какая-то странность. (Мне кажется или я на самом деле в последнее время слишком часто вспоминаю это слово?) Правда, я никак не могла понять, что не так.
Никогда я еще не засыпала в таких условиях. Возможно, что и в этот раз я не просто уснула, а все-таки потеряла сознание. Видимо, мой усталый мозг решил, что на сегодня с него достаточно.
Отступление
– Какая потрясающая картина.
Именно эти слова услышал Рейн, когда вошел в дверь одной из своих временных квартир. Их по Изнанке у него было разбросано достаточно много.
– Что ты тут делаешь, отец? – спросил он, мельком глянув на сидящего в кресле Десмонда. – Что-то ты зачастил в последнее время, – Рейн подозрительно прищурился, опуская свою ношу на диван.
– Хм, – Десмонд на это ничего не ответил. Рывком поднявшись, он подошел к дивану и с любопытством посмотрел на спящую девушку. – Симпатичная, – протянул он. За свою жизнь он видел достаточно красавиц, так что вид очередной оставил его почти равнодушным. Десмонд давно уже перестал оценивать людей и существ по внешнему виду. Для него важным в живых было кое-что другое. – Что с гакири?
– Ушел, – Рейн подошел к столу и плеснул себе в стакан алкоголя. – Этот ублюдок отожрался настолько, что освоил призрачный шлейф.
– Да? Это плохо, – Десмонд постучал пальцем по нижней губе и мимолетно глянул еще раз на спящую девушку. В ней было что-то знакомое, едва уловимое, почти неосязаемое. Он отвел взгляд и напряженно задумался, пытаясь уловить ту тонкую нить, которая пыталась ускользнуть от него. Когда он все-таки осознал, что его привлекло в этой девушке, то едва удержал себя, чтобы не рассмеяться. – Ну надо же, – пробормотал он, наклоняясь к спящей и проводя пальцем по смуглой коже на скуле. – Вернулась, значит.
– Что ты хочешь сказать? – спросил его Рейн, отлично слышавший слова отца. Слух у таких древних колдунов был настолько хорошим, что им мог позавидовать даже оборотень.
– Что? – Десмонд выплыл из своих мыслей и выпрямился. После этого он бросил на девушку последний взгляд и подошел к столу, наливая и себе выпивки. – Ничего такого. Просто мысли вслух.
Рейн вскинул одну бровь, но промолчал. Отсутствием ума он никогда не страдал, поэтому сразу заметил интерес отца к спасенной. Рейн его даже в чем-то понимал. Было в этой Эмили что-то странное, и он никак не мог понять, что именно.
Рейн давно уже перестал врать самому себе. Бесперспективное это дело. Именно поэтому его сейчас немного сбивали с толку противоречивые чувства, которые эта девушка вызывала в нем.
С одной стороны, он ощущал исходящую от нее опасность. И это чувство будто кричало ему, что девушка обязательно принесет с собой боль, с которой будет сложно справиться. С другой стороны, еще пару минут назад ему до жути не хотелось выпускать ее из рук. Непреодолимое желание защитить, скрыть ото всех, присвоить себе, сделать своей будоражило.
Прошло то время, когда он воспринимал женщин лишь как простой способ хорошо провести время. Никто из них давно уже не вызывал в нем желания просто быть рядом, будучи при этом друзьями, любовниками или возлюбленными, в конце концов.
Поначалу он даже подумал, что это обычная страсть, которую всегда легко утолить. Но нет, было что-то еще. И Рейн никак не мог понять, хочет ли он узнавать, что это, или все-таки нет.
Когда отец обратил на нее пристальное внимание, глубоко внутри Рейна заворочалось что-то злое и давно позабытое. Эти чувства не нравились ему, но он с каким-то болезненным любопытством все равно прислушивался к ним, удивляясь самому себе.
– Думаешь, она может быть оракулом? – спросил Рейн, решив, что именно это предположение может оправдать интерес отца.
Десмонд посмотрел на девушку еще раз. При этом в его взгляде можно было прочесть сомнение.
– Черный оракул нужен Совету живым.
– Хм, – промычал Рейн, понимая, куда клонит отец. – Тер Холл едва не высосал из нее жизнь.
– Значит, она простая ведьма.
– Не могла ли произойти какая-нибудь ошибка? – поинтересовался Рейн.
– Ошибка? – Десмонд вопросительно взглянул на сына, а потом задумался. – Если и была, то мы вскоре о ней узнаем.
Рейну не хотелось ждать слишком долго. Ему нужна была конкретика. Тем более что Тер Холл до сих пор расхаживает по миру живым (относительно). Он желал ублюдку окончательной смерти и не планировал останавливаться. Вот только с обузой сделать это будет сложнее.
Рейн решил: если она окажется оракулом, то он будет ее защищать. Наверное, им даже придется обратиться к противникам Совета. Рейн сомневался, что способен в одиночку противостоять столь древним колдунам.
Если же девушка окажется простой ведьмой, то он использует ее как приманку для Тер Холла. Ублюдок никогда не оставлял своих намеченных жертв в живых. Конечно, даже так Рейн не допустит смерти девушки. Он надеялся, что она все поймет. Из-за охотящегося на нее гакири спокойной жизни ей не видать.
Погрузившись в свои мысли, Рейн краем сознания отследил, как отец попрощался с ним и, сменив форму, выпрыгнул из окна, растворившись в темноте Изнанки.
Спустя полчаса, когда девушка проснулась и открыла глаза, Рейн вдруг подумал, что он готов отказаться от любых своих планов, если они будут означать опасность для нее. Он понимал, что все это крайне странно, но все равно охотно поддавался давно забытым эмоциям и желаниям. Бороться с этим почему-то не хотелось. Он вдруг подумал, что хочет узнать, к чему все это их приведет. Все для себя решив, Рейн полностью расслабился, наслаждаясь необычной ситуацией.
