Текст книги "Гадание на королей"

Автор книги: Светлана Алешина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Мне больше нечего вам рассказать, – со вздохом пожал плечами Краснов. – В самом деле нечего. Я не поставщик версий.

– Понятно, – констатировала Лариса и поднялась.

Позиция Краснова была ей ясна: он здесь совершенно ни при чем, его подчиненные тоже, всю ту немногую информацию, коей располагал, он предоставил и больше никакой помощи оказать следствию не может. Посему беседовать с ним дальше было бесполезно. И все же, когда Лариса покидала кабинет директора, ее не покидало ощущение, что Руслана Юрьевича что-то сильно беспокоит. Особенно ее смутила бутылка коньяка, которую Краснов при появлении Ларисы быстро убрал со стола. По словам Альбины Карташовой, пьянство у них на работе не процветало. Точнее, его просто не было по определению – спортсмены как-никак. Правда, сегодня Лариса удостоверилась, что по крайней мере Лена Сорокина пренебрегает данным принципом. Сам же Руслан Юрьевич крайне негативно относился к употреблению алкоголя. То есть практически не пил. И появление бутылки коньяка на его столе могло быть спровоцировано лишь серьезными причинами.

После беседы с Русланом Лариса решила все-таки заглянуть в тренерскую комнату, побеседовать с коллегами Альбины. Там она застала двух молодых женщин: одну высокую, статную, с длинной светлой косой, обернутой вокруг головы короной, а вторую – маленькую, шустренькую, коротко стриженную брюнетку со вздернутым носиком. Обе были одеты в спортивные костюмы.

– Простите, пожалуйста, – начала Лариса, – вы знакомы с Альбиной Карташовой?

– Разумеется, – кивнув, отозвалась высокая.

– Я сотрудничаю с ее мужем, подполковником Карташовым, – продолжала Лариса. – И хотела бы побеседовать с вами.

– Да, пожалуйста, – кивнула брюнетка, собирая со стульев ворох различных спортивных предметов. – Вы проходите. Только нас вчера уже не было, когда это случилось.

– Но, может быть, вы сможете пролить свет на какие-то общие положения, – сказала Лариса, усаживаясь на подготовленное для нее девушкой место. – Например, есть ли у Альбины Георгиевны враги в спортивном центре?

Девушки переглянулись и разом отрицательно замотали головами.

– Нет, – озвучила их жест блондинка. – У нас вообще как-то нет такого. Какие враги, почему?

– Ну, может быть, враги – это слишком громко сказано. К примеру, недоброжелатели…

Девушки переглянулись.

– Да нет… – неуверенно проговорила маленькая брюнетка.

– Мы слышали эту историю насчет якобы отравленного кофе, – сказала блондинка.

– Там уже все в порядке, никакого яда не обнаружено ни в чашках, ни в банке, ни в чайнике с водой, – поспешила сказать Лариса. – Но ведь одна из ваших сотрудниц указала на этот момент милиции…

– Вы о Сорокиной, – вздохнула блондинка. – Ну, это понятно…

– А что понятно? – тут же спросила Лариса.

Блондинка снова вздохнула.

– Вас как зовут? – вдруг спросила она.

– Лариса Викторовна, – представилась Котова.

– Меня Светлана, – кивнула блондинка.

– А меня – Таня, – вставила маленькая.

Она влезла на подоконник и уселась там.

– Что касается Сорокиной, то ее не стоит принимать всерьез, – болтая ногами, продолжила Таня.

– Мне все об этом только и твердят, – усмехнулась Лариса. – Но почему она, скажем так, подставила Альбину Георгиевну? Зачем вообще вмешалась в это дело, если сама ни при чем? Ей что, делать нечего?

– Вот именно! – подняла палец Таня.

– Поясните, пожалуйста, – попросила Лариса.

– Сорокина бесится с жиру, – спокойно проговорила светловолосая Светлана. – У нее вроде бы все есть, и в то же время ей скучно. Ей некуда себя деть. Если хотите услышать мое мнение, то она просто никак не состоялась в своей жизни. Ни в каком качестве.

– Вот-вот, – кивнула Таня.

Лариса не перебивала, желая услышать развернутый ответ.

– Так вот, – медленно продолжала Светлана. – Она не состоялась как спортсменка, поскольку ей мешает лень добиваться более высоких результатов. Как тренер, поскольку ее по большому счету не интересуют клиентки…

– Как мать, – вставила Таня.

– А у нее есть дети? – удивилась Лариса.

– Да, есть дочь. Ей уже, наверное, лет семь – насколько я знаю, Лена родила ее в довольно раннем возрасте. Но она почти не видит ее, девочка постоянно находится у своего отца. Хорошо еще, что он ею занимается. Несколько раз она приводила ее сюда, и мы сделали вывод, что у матери с дочерью очень формальные отношения.

Светлана говорила медленно, тщательно подбирая слова, в отличие от более импульсивной и непосредственной Татьяны.

– Но, может быть, она состоялась как любовница? – усмехнулась Лариса. – И это и есть ее главная функция в жизни?

– И здесь провал, – склонив голову, заметила Светлана. – Нет, она добилась определенного положения, статуса гражданской жены, но… Все это, на мой взгляд, очень формально. Вообще я вам все это рассказываю, поскольку случилось из ряда вон выходящее событие. А также потому, что уважаю Альбину и не хочу, чтобы у нее были неприятности из-за Сорокиной, – пояснила Света. – А вообще я противница сплетен.

– Просто чтобы эта мымра больше не лезла не в свое дело, – махнула кулачком с подоконника Таня.

– Я вас понимаю и благодарю за откровенность, – кивнула Лариса. – Всю полученную информацию я использую лишь для ведения дела.

– Ну так вот, – продолжала Светлана, – с гражданским мужем у Елены тоже проблемы. В смысле, что он не уделяет ей достаточно внимания как женщине. Он занят бизнесом, а среди людей этой категории, сами понимаете, такая ситуация нередка.

– Понимаю, – усмехнулась Лариса, которая, как и ее муж, сама относилась к категории людей бизнеса.

– А Сорокиной нужно, чтобы мужик постоянно только о ней и думал, – выразила свое мнение Татьяна. – Нет, это понятно: кому понравится, если мужик с тобой рядом что есть, что нет, лежит как бревно! В этом смысле я Сорокину понимаю. Но зачем же остальным жизнь портить?!

– А вы даже такие подробности знаете? – улыбнулась Лариса.

– Да Сорокина сама об этом трещит на каждом углу, – махнула рукой Таня. – Только об этом и говорит, надоело даже.

– Она потому и торчит здесь постоянно, что ей дома делать нечего. Не станет же она с утра до ночи хозяйством заниматься, – усмехнулась Светлана.

– То есть, по-вашему, она просто от скуки решила подставить Альбину? – уточнила Лариса.

– Ну, не совсем так, – поправила Света. – Еще и потому, что она ей в некоторой степени завидует. У Альбины по крайней мере есть семья. Пусть не совсем полноценная – детей нет, – но это все впереди. К тому же на Альбину никогда не поступало никаких жалоб от клиентов, да и вообще Руслан к ней хорошо относится. Да здесь дело не столько в Альбине, сколько в самой Сорокиной. Если была бы возможность, она с таким же успехом подставила бы и меня, или вон Таню, или Ромку Крестовцева… Вот почему мы говорим, что ее не стоит воспринимать всерьез. Неудовлетворенная, скучающая женщина – это…

– Это страшно, – закончила Лариса с улыбкой.

Девушки заулыбались в ответ, и Лариса была рада по крайней мере тому, что нашла с ними общий язык.

– А что вы можете сказать о своем директоре? – воспользовавшись этим моментом, спросила она.

– Руслан – хороший мужик, – посерьезнев, сказала Таня.

Светлана наклонила голову в знак согласия.

– У меня создалось такое впечатление, что он о чем-то не хочет говорить в связи с вчерашним инцидентом, – осторожно проговорила Лариса.

– Уж не знаю, насколько это связано с вчерашними событиями, – покачала головой Светлана. – Скорее всего Руслану просто все это неприятно.

– А Альбина Георгиевна говорила, что слышала о том, что во время ее отпуска ваш директор вел себя не совсем дружелюбно с сотрудниками, – сообщила Лариса.

– Ой, да у него просто настроение плохое было, – сказала Таня. – А вообще Руслан хороший мужик. Ну, поорал там чего-то на Сорокину… Ей вообще-то не мешает на место указывать, а то ходит по центру, как королева, как будто он ее личный.

– Вообще-то мне тогда показалось, что он чем-то расстроен, – заметила Светлана. – Хотя… Может, это связано и не с работой. Возможно, личные какие-то неприятности, а Сорокина под горячую руку попалась.

– То есть ничего конкретного вы не знаете? – уточнила Лариса.

– Нет, – ответила Таня.

– А что вы можете сказать об этой девушке, которая погибла? Наташе Золотаревой?

– Абсолютно ничего, – пожала плечами Светлана. – Она же занималась у Альбины, мы ее вообще не знали.

Лариса перевела взгляд на Таню, и та отрицательно помотала головой.

– А вот у вас есть такой молодой тренер, Роман Крестовцев. У меня сложилось впечатление, что он тоже не хочет о чем-то говорить. Во всяком случае сам он это делать отказался, да еще хотел оградить меня от общения с Еленой Сорокиной. Как вы думаете, почему?

– Да все потому же! – махнула рукой Таня. – Не хотел, чтобы вы сплетни сорокинские собирали. Ромка вообще нормальный парень, у него, кстати, со всеми хорошие отношения. Просто он знает Сорокину и понимал, что она сейчас начнет грязью всех поливать, вот и хотел, чтобы она помалкивала. А чтобы он что-то такое знал… – Таня повертела пальцами в воздухе и засмеялась: – У нас здесь вообще нет каких-то страшных тайн, если вы это подозреваете.

– Ну что ж, надеюсь, – вздохнула Лариса и посмотрела на часы. – Спасибо вам, девушки, за информацию.

– Пожалуйста, – отозвалась Татьяна, а Света добавила:

– Я бы вообще на вашем месте искала убийцу не здесь. Лучше поподробнее узнать, что собой представляла убитая девушка. А наш центр здесь скорее всего ни при чем.

– Возможно, – согласилась Лариса, прощаясь.

Глава 4

Лариса вышла из спортивного центра и села в свою «Ауди». Теперь – к Кате. К Кате Полянской – человеку, который больше всего времени проводил с Наташей. Должна же Катя знать о ней многое, если они дружили и даже жили в одной квартире. А перепуганная вчера смертью подруги, Катя толком не рассказала ничего.

Но для начала Лариса решила проанализировать то, что она узнала в спорткомплексе. Собственно, ничего особенно важного выяснить ей не удалось. Все сотрудники убеждены, что смерть Наташи никоим образом не касается самого спортивного центра, что никто Альбине зла не желал, а Сорокина – просто неудовлетворенная в сексуальном плане особа, которая делает всем мелкие пакости просто от зависти или вредности характера.

Но все-таки Лариса обратила внимание на то, что Рома Крестовцев явно чем-то напуган. Почему его могла так взволновать смерть девушки, которую он толком даже и не знал? Только потому, что он боялся из-за лишнего трепа потерять рабочее место? И почему он советовал помалкивать Сорокиной? Что такого знала она? Кроме эпитетов «соплячка» и «слаба на передок», Лариса не услышала от нее ничего конкретного в адрес Наташи. Ну разве что предположение, будто это Катя убила свою подружку, не поделив с ней какого-то неведомого парня. Кстати, нужно выяснить у Полянской, был ли вообще парень у Наташи. Вчера она говорила, что нет, но Лариса понимала, что на многие вопросы Катя вообще отвечала формально, лишь бы ее поскорее оставили в покое.

Во всем этом ей еще предстояло разобраться, поэтому и следовало поторопиться с этим визитом. Очень надеясь, что Катя уже пришла из института, Лариса завела мотор и направилась на улицу Провиантскую.

Катя и Наташа снимали квартиру в кирпичной пятиэтажке советской постройки. Для студенток из глубинки и это было очень хорошо – многие из них рады были снять и угол в ветхом частном доме без удобств, порой деля даже кровать в одной комнате с квартирной хозяйкой.

Это означало, что девчонки не бедствовали. Откуда средства? На стипендию снимать отдельную квартиру, пусть даже на двоих, нереально. Даже если родители присылали им энную сумму, все равно ее не хватило бы и на квартиру, и на одежду, и на пропитание, да еще и на посещение престижного спортивного центра. Лариса отметила, что нужно выяснить, что из себя представляют родители Кати и Наташи. А с последними вообще придется познакомиться. Тем более что завтра должны состояться похороны девушки, и родители уж наверняка приедут из своего райцентра сюда. И если похороны состоятся здесь, то Лариса, возможно, сама пойдет на них. И это тоже нужно выяснить у Кати – она должна быть в курсе.

Подъезд, слава богу, не был оборудован дверью с кодовым замком, поэтому Лариса беспрепятственно проникла внутрь. Поднявшись на третий этаж, она уже собиралась позвонить, как вдруг обнаружила, что дверь не заперта.

«Экая беспечность!» – подумала Котова, дом которой мало того что всегда был защищен надежными замками, так еще и оборудован домофоном.

На всякий случай постучав и не услышав ответа, Лариса пожала плечами, толкнула дверь и вошла внутрь. И сразу же пожалела об этом…

В комнате, прямо на полу, распластавшись на спине, лежала девушка. Не было сомнений в том, что она мертва – все тело ее было буквально исполосовано, а из-под головы вытекала струя крови. Это была Катя Полянская. Сейчас ее было довольно трудно узнать, тем не менее у Ларисы не возникло сомнений в том, что это именно она.

Осторожно подойдя к девушке, Лариса тронула ее за руку. Рука оказалась просто закоченевшей. Лариса, успевшая на своем веку повидать уже немало трупов, на сей раз пришла в шоковое состояние.

Зажав себе рот, чтобы не закричать, она кинулась на ощупь в ванную, где ее вывернуло наизнанку. Неизвестно, сколько это продолжалось, но Ларисе показалось, что целую вечность. Когда же она наконец, пошатываясь, вышла из ванной, то первое, что увидела, так это собственное отражение в зеркале, висящем в коридоре.

Лицо ее было какого-то серо-зеленого цвета, глаза вообще потеряли природный оттенок, но главное – ее светлая юбка была перепачкана кровью. Видимо, это случилось в тот момент, когда Лариса нагибалась над телом. Руки ее дрожали, ноги тоже, и она бессильно опустилась на диван.

До этого момента она была почти убеждена, что те времена, когда она, расследуя какое-то дело, натыкалась на труп, больше не повторятся. Просто такого не случалось уже довольно давно. И вот – на тебе…

Милицию, конечно, придется вызывать. Вернее, позвонить прямо Карташову и для начала сообщить ему о случившемся. Единственное, чему остается радоваться: на сей раз Карташов не заподозрит саму Ларису и не упечет на ночь в отделение милиции, как это случалось раньше, когда они еще были мало знакомы.

Лариса закрутила головой в поисках телефона, но так и не обнаружила его. Зато заметила то, на что не обратила внимания, когда увидела труп.

В комнате все было перевернуто вверх дном. Не просто беспорядок, а самый настоящий раскардаш. Выдвинуты ящики серванта, шкафа, письменного стола, на полу валяются какие-то кофты, носовые платки, тетради…

Лариса подняла одну из них. Это оказалась институтская тетрадка с лекциями по теории литературы. То же самое творилось и в кухне. Там были сброшены на пол даже банки с крупами, макаронами и мукой. Тот, кто убил девушку, явно что-то искал в ее квартире. Лариса наступила в мучную кучку, испачкала туфли и вернулась в комнату, стараясь не смотреть на труп Кати Полянской.

Пока Лариса раздумывала, что делать дальше, на лестничной клетке послышались голоса. Это вернуло ее к жизни, и она наконец вспомнила, что у нее имеется мобильник. Достав его, Лариса набрала рабочий номер Олега Валерьяновича…

* * *

Карташов прибыл минут через пятнадцать. С ним были только знакомые Ларисе капитан Меньшов и старший лейтенант Гунин, да еще врач-судмедэксперт. Карташов был мрачен, Меньшов невозмутим, а Гунин, как всегда, спокоен и непробиваем. По лицу незнакомого Ларисе судмедэксперта можно было догадаться, что для него это обычный вызов, один из множества, какие случаются в его практике чуть ли не каждый день.

– Ну что? – проходя в квартиру, спросил подполковник.

Лариса молча кивнула на тело Кати.

– Ох, е-мое! – вздохнул Олег Валерьянович, вытирая лоб и присаживаясь на диван. – Как ты сюда попала-то?

– Дверь была не заперта, я вошла, я подумала…

– Скажи спасибо, что я знаю тебя много лет, – невесело усмехнулся подполковник. – А то не избежать бы тебе больших проблем. Помнишь, как бывало?

– Помню, – ответила Лариса. – Эти незабвенные времена ты еще вчера вспоминал со смехом.

– Да уж… Со вчерашнего времени столько случилось, что мне не до смеха.

– Мне тоже, – призналась Лариса. – Я, честно говоря, чуть сознание не потеряла, даром что опыт имею в общении с трупами.

– Без контекста это можно воспринять как монолог некрофила, – весело подмигнув Ларисе, бросил судмедэксперт, приступая к осмотру трупа.

– Ты, Михаил Борисыч, у нас шутник известный, – махнул на него рукой Карташов. – Для тебя это дело привычное. Не шокируй женщину, ей и так неважно.

– Я уже немного отошла, – сказала Лариса.

– Ну а раз отошла, пойдем-ка побеседуем отдельно. Скажем, на кухне, – посерьезнев, проговорил Олег Валерьянович, беря Ларису под локоть и выводя из комнаты. – Разберитесь тут, – кивнул он Гунину и Меньшову на беспорядок в квартире и призывая их тщательно все осмотреть.

– Ну что еще можешь сказать? – спросил Карташов на кухне, усаживаясь на табурет. – Да ты садись, садись, все уже прошло! – попытался он успокоить Ларису. – Все нормально будет.

– Я была в спортивном центре, – присаживаясь рядом с ним, сообщила Лариса. – Там, в общем-то, мало что интересного удалось узнать. Все убеждены, что тут какие-то личные дела, не связанные с «Мегаспортом».

– Ну, это понятно, – кивнул Карташов.

– Правда, мне показалось, что многие о чем-то умалчивают, но это, может быть, и не имеет отношения к смерти Наташи. Правда, некто Сорокина, та самая… высказала предположение, что Наташу отравила подруга Катя. Якобы из-за парня.

– В свете последних событий, я думаю, эта версия может спокойно умереть, – кивнув в сторону комнаты, где лежал труп девушки, усмехнулся Олег Валерьянович. – Если только тот парень не прибил теперь саму Катю за то, что она так плохо поступила с подругой.

Карташов пытался шутить, и Лариса внутренне порадовалась этому: значит, не впал в уныние. А это означает, что ему не грозят запой и депрессия. Собственно, ему особенно и не с чего уходить в запой: жену отпустили, установили, что она ни при чем… Что теперь волноваться?

Да, дело раскрывать, конечно, нужно, но это в порядке вещей. Лариса, кстати, намеревалась сказать сегодня Карташову после посещения Кати, что сделала то, что обещала, и теперь может отойти в сторону – Альбине ведь больше ничего не угрожает, и подполковник, успокоившись, может и сам все завершить. Теперь же, после того как она наткнулась на труп Кати, ситуация меняется. И Лариса решила пока оставаться с Карташовым.

– Как бы там ни было, Катю теперь ни о чем не спросишь, – вздохнула Лариса. – На многие вопросы придется искать ответы самим. Например, насчет того, где они брали деньги, с кем общались…

– А ты послушай теперь меня, – каким-то загадочным тоном проговорил подполковник. – Чтобы не думала, будто Олег сидит сложа руки, полностью повесив все на женщину.

– Так обычно у меня Степаныч выражается, – улыбнулась Лариса. – В отношении меня.

– Понятно, у кого ты берешь уроки, – улыбнулся в ответ Олег и тут же стал серьезным: – Я порылся в картотеке и обнаружил некие интересные сведения. Оказывается, наши милые студентки, будущие педагоги, Катя и Наташа, зарегистрированы у нас. И как ты думаешь, в связи с чем?

– С чем? – уточнила Лариса.

– В связи с занятием проституцией! – четко проговорил Карташов, подняв указательный палец.

– Вот оно что, – протянула Лариса. – Вот, значит, откуда у них деньги! И что, они числились в какой-то конторе?

– Нет, это был разовый привод. Они просто выходили на улицу и ловили клиентов. Тех, кто на машинах, естественно. А в тот день как раз наряд дежурил, вот их и взяли в момент, когда они с клиентами о цене договаривались. Я поговорил с ребятами, которые с ними беседовали.

– И что?

– Говорят, что девки ревели в три ручья, клялись, что вышли в первый раз – врут, конечно. Не в первый. Но и не каждый день. Так, периодически подрабатывали. Заверяли, что только от нищей жизни решились на такое постыдное занятие. Обещали, что больше не повторится. Умоляли не сообщать родителям. Ни в одной из контор не состояли, это абсолютно точно – мы всех сутенеров перетрясли.

– И чем все закончилось?

– Проверили их на наличие венерических заболеваний, ничего такого не обнаружили, ну и дали пинка под зад, застращав на прощание. Они поклялись Большую Казачью за пять верст обходить, носы утерли и смылись. Правда, думаю, что потом опять выходили, только уже осторожнее – деньги-то нужны, с квартиры они так и не съехали и занятия в спортивном центре не бросили.

– Олег, а когда это было? Я имею в виду, когда их задержали?

– Три месяца назад, по весне.

– А где их задержали?

– Да где, где – на Большой Казачьей, конечно! На нашей «улице красных фонарей». Девочки не отличались богатой фантазией.

– А ты не думаешь, что их и убили из-за этого? Ну, не из-за самого привода, конечно – слишком много времени прошло, – а из-за специфики их профессии? Ведь скольких проституток убивают! Может, они украли что-то у клиента, он потом их вычислил, убил и квартиру обшарил!

– Теоретически возможно, конечно, – осторожно кивнул Карташов. – Но тогда он действовал бы по-другому. Ты представляешь себе взбешенного обобранного клиента, который, найдя тех, кто его обокрал, хладнокровно подсыпает одной из воровок яд? Причем непонятно где и как? Да он бы просто столкнул их лбами, носы начистил и потребовал вернуть украденное. Потом еще и оттрахал бы обеих в компании друзей, чтобы впредь неповадно было.

– Да, яд подсыпать он не стал бы, – задумчиво согласилась Лариса. – И все-таки… Кто-то убил их обеих. Значит, их что-то связывало. Нет, я понимаю, что связывало их многое, – подняла она руки, видя, что Карташов собирается прокомментировать ее слова. – Они вместе жили, вместе учились… Но за это не убивают. Значит, было что-то еще. И занятие проституцией мне кажется самым вероятным моментом, сыгравшим роковую роль. Только вот как узнать их круг общения? По той скудной информации, что вчера удалось получить от Кати, они жили довольно замкнуто. Скорее всего и в институте держались обособленно, чтобы, не дай бог, не стало известно, чем они занимаются.

– А если все-таки кто-то узнал? – предположил Карташов.

– Ну, тогда уж, вероятнее, погиб бы этот человек, а не сами девчонки, – возразила Лариса. – Если бы они, конечно, вообще решились на такое.

– Да, наверное, – признал Олег Валерьянович.

– Как бы там ни было, нужно идти в институт, – решила Лариса.

– А я уже посылал туда Меньшова, – сообщил Карташов.

– И что?

– Да ничего. Стандартные характеристики на девчонок, они действительно общались с остальными студентами мало и чисто формально… Все советовали поговорить с Катей, и я рассчитывал, что ты сегодня это сделаешь с присущим тебе даром психолога, но – увы! – со вздохом развел руками Карташов. – Что дальше делать, признаться, затрудняюсь решить.

– Хорошо бы побеседовать с их… скажем так, коллегами с Большой Казачьей, – вслух подумала Лариса.

– Ты думаешь, это так просто! – отмахнулся Карташов. – Эта категория гражданок не любит откровенничать с правоохранительными органами. Все в один голос скажут, что вообще знать таких не знают.

– А если все-таки попытаться? – настаивала Лариса. – Может быть, на сутенеров удастся выйти? А они наверняка были: там же все под контролем, даже у уличных.

– Сомнительно, – покачал головой подполковник. – Я думаю, с родителями нужно знакомиться. Может быть, им удастся чем-то помочь нам?

– А когда приезжают родители Наташи? – спросила Лариса.

– Уже приехали, их вчера оповестили. Сегодня забрали тело дочери из морга. Похороны завтра. Теперь еще вот и ее похороны, – Олег Валерьянович покосился в сторону комнаты. – Не знаю когда. Родителям опять же нужно сообщить. И, кстати, квартирной хозяйке.

– А что, ее еще не уведомили? – удивилась Лариса.

– Нет, – развел руками Карташов. – Она сдает свою квартиру не через агентство. К тому же прописана именно здесь, так что, где ее искать, пока не знаю. Катя Полянская говорила, что она живет где-то у родственников.

– А как ее фамилия, хотя бы известно? – спросила Лариса.

– Слава богу, это успели установить. Славкина Зоя Константиновна.

– А может быть, в этом случае смогут помочь соседи?

– Возможно, я сейчас пошлю пройтись по ним Меньшова, – кивнул подполковник. – Возможно, что хозяйка сможет дать более интересные показания, чем мы получали до сих пор.

– А где остановились родители Наташи? – поинтересовалась Лариса. – Они оставили свои координаты?

– Разумеется, это у нас есть, – кивнул Карташов. – Сейчас я тебе дам. А что, ты собираешься к ним наведаться сегодня?

– Нет, – призналась Лариса. – Сегодня точно нет.

– И правильно, – одобрил Карташов. – Я вообще считаю, что тебе сейчас лучше ехать домой. Покончим с формальностями – и отправляйся. Выспись хорошенько, отдохни до завтра.

– Я, наверное, не домой поеду, а в ресторан, – решила Лариса. – Там хоть развеяться можно среди людей.

– У тебя юбка вон… – Карташов смущенно показал на пятна крови на юбке Ларисы.

– Да это ерунда, – махнула рукой та. – Сначала домой заеду, переоденусь, а потом – в «Чайку».

– Ну, пойдем тогда, послушаем судмедэксперта, – поднялся подполковник. – Да и моих орлов, Гунина с Меньшовым.

– Как твоя жена? – поинтересовалась Лариса.

– Да вроде ничего, отошла. Собирается на работу.

– Что ж, это, наверное, правильно. Работа помогает отвлечься.

– Уж не знаю, насколько она сможет отвлечься в «Мегаспорте» в свете последних событий, – вздохнул Карташов. – Главное, только что из отпуска вышла!

Они вернулись в комнату. Тело Кати было уже накрыто простыней.

– Я вызвал бригаду, – сообщил судмедэксперт Михаил Борисович. – Сейчас подъедут, нужно в морг ее отправлять.

– Ну, что можешь сказать? – спросил подполковник, осторожно обходя лежащий на полу труп.

– Смерть наступила несколько часов назад, – закуривая, сообщил тот. – Скорее всего от проникающего ранения в сердце. Точнее покажет вскрытие, как всегда.

– Кто ее ударил-то, мужик или баба?

– С точностью утверждать не могу. Хотя удары не слишком сильные, могла и баба.

– Спортсменка? – спросила Лариса.

– Не обязательно, – посмотрев на нее, покачал головой эксперт. – Но все равно нужно ждать результатов вскрытия, может быть, вообще причина смерти иная.

– Да, конечно, – кивнула Лариса. – К тому же меня интересует наличие в крови алкоголя, наркотических или отравляющих веществ.

– Выясним, – бросил Михаил Борисович.

– Ну что, Гунин? – повернулся Карташов к своему подчиненному. – Нашли что-нибудь интересное?

– Никак нет, – по-армейски отрезал лейтенант.

– Мне вообще непонятно, для чего тут у них рылись, – высказался Меньшов, за что заслужил критику своего начальника, находившегося не в самом лучшем расположении духа.

– Тебе вообще много чего непонятно, Меньшов, – вспылил подполковник. – Тебе еще учиться и учиться нужно, понял? Я тебя вообще вон на сборы отправлю, будешь там на практике учиться! А то ты юридический закончил, капитана получил и думаешь, что все знаешь!

Меньшов обиженно замолчал. Лариса знала, что вообще-то Карташов не отличается подобным обращением со своими подчиненными, но обстоятельства двух последних дней, похоже, вывели его из себя. Она и сама чувствовала себя разбитой и, после того как все необходимые документы были составлены, сказала:

– Ну что, Олег, можно ехать?

– Езжай, – разрешил подполковник. – Созвонимся.

Выйдя из печально зарекомендовавшей себя квартиры, которую снимали погибшие Катя и Наташа, Лариса поспешила к своей машине. На счастье, двор был практически пуст, и она не привлекала внимания своей юбкой, испачканной характерными пятнами.

Она села в машину и отправилась домой. На счастье, Евгения не было. Настя тоже отсутствовала, так что Лариса была избавлена от вопросов, почему ее юбка запачкана кровью. Она быстро замочила ее в тазу с холодной водой, переоделась в легкий костюм и посмотрела в сторону кухни.

«Нет, обедать я сейчас не стану совершенно точно, – подумала Лариса. – Если вдруг появится аппетит, перекушу в ресторане».

С таким решением она отправилась в свою епархию. К ее удивлению, Дмитрий Степанович Городов вовсе не вышел ей навстречу, чтобы выразить недовольство отсутствием начальницы на рабочем месте в утренние часы. Не появился он в ее кабинете и через час.

Лариса не выдержала: обычно администратор всегда находился в ресторане, если только не выезжал куда-то к поставщикам, но сегодня не было днем их посещений. По идее, Дмитрий Степанович должен был уже раз двадцать напомнить о своей персоне, причем девятнадцать из них так или иначе были связаны с требованием денег. И такое нехарактерное равнодушие со стороны администратора к своей персоне удивило Ларису.

«Никак самовольно на дачу укатил в рабочее время, подлец! – подумала она. – Решил, что меня не будет целый день!»

Она вызвала старшую официантку и поинтересовалась местонахождением Городова.

– Так Дмитрий Степанович на кухне сидит, – пожала та плечами.

– Да? А почему не выходит?

Официантка отвернулась в сторону, сдерживая смешок.

– Что такое? – нахмурилась Лариса.

– Так его… Вчера на даче… Пчела укусила! – не выдержав, рассмеялась женщина. – У него вся правая сторона заплыла, он теперь стесняется перед посетителями показываться.

– Вот как? – изумилась Лариса. – Да, неприятная история.

И что же он делает на кухне? Небось распоряжения отдает?

Больше всего Лариса боялась, чтобы Дмитрий Степанович не начал давать рекомендации по «улучшению» меню. Когда же это случалось, меню становилось явно хуже, так как вкусы Городова не совпадали ни со вкусами самой Ларисы, ни шеф-повара, ни, главное, с посетительскими. Так что самовольство Степаныча не раз приводило к недовольству клиентов, а затем и к гневу самой Ларисы. И теперь она опасалась, как бы Дмитрий Степанович, мучимый болью от укуса, не сделал «блюдом недели» картошку «в мундире» с солеными огурцами. Поэтому, чтобы успеть поправить ситуацию, она поспешила на кухню.

– Он вообще-то все больше молчит, – успокаивала ее старшая официантка, семеня позади хозяйки. – Говорить больно ему. Он, правда, все время ест при этом, – понизив голос, добавила она. – Специально заказал себе вареников с картошкой. Ему налепили, он съел и еще потребовал. Говорит, от расстройства у него аппетит поднялся.

– Ладно, разберемся, – бросила Лариса, заходя в кухню.

Зрелище, представшее ее глазам, впечатляло. На табуретке у стола сидел Дмитрий Степанович Городов. Перед ним стояла тарелка с дымящимися варениками, которые он по-крестьянски подцеплял деревянной ложкой, неведомо откуда взявшейся в ресторане «Чайка». Но главное – лицо Степаныча было таким, что его невозможно было узнать. Вся правая сторона отекла и приобрела багрово-фиолетовый цвет. Правого глаза Городова практически не было видно. К тому же из-за укуса лицо его все как-то деформировалось, нос распух и съехал в сторону, рот искривился, общее впечатление было таким, словно лицо администратора склеено из двух разных половинок. Лариса невольно подумала, что ему сейчас можно выступать в цирке в качестве клоуна – внешность весьма к этому располагает.