355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Светлана Алешина » Вниз тормашками » Текст книги (страница 3)
Вниз тормашками
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 12:52

Текст книги "Вниз тормашками"


Автор книги: Светлана Алешина



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Некоторое время мокрые кусты слушали отборнейший русский мат. Выругавшись, мужчина почувствовал облегчение и пошел назад.

– Как это произошло? – спросил он у собеседника уже в кабине. – Ни хрена себе! Как Ольга? Что?! Лады, я скоро приеду, отбой!

Он сунул мобильник в карман видавшей виды черной кожаной куртки, после чего пару минут сидел, тупо смотря на приборный щиток. В его голове вихрем проносились эпизоды из прошлого…

Вот вся их компания на студенческой вечеринке. Там они впервые увидели Ольгу, обалденно красивую, в черном обтягивающем комбинезоне, с ниспадающими волнами каштановых волос. Она была слегка под градусом, но пьяная распущенность придавала ей определенный шарм. О, она умела пить!

– Привет! А вы кто?

Ее голос он не забыл до сих пор, хотя Ольга досталась Димычу. После того как Димыч и Ольга стали жить вместе, бывшая крепкой и нерушимой компания с мехмата развалилась. Димыч перешел на свободный график обучения, подрабатывая оператором в какой-то студии. Макс стал грузчиком, хотя мог бы, как и Хоббит, устроиться программистом в какую-нибудь контору и зарабатывать непыльные денежки. Но Макс предпочел не гробить себя за компьютером, а стать рабочей лошадкой.

Все они были на пятом курсе. Только он, Михаил, или Потап, как звали его друзья, бросил учебу.

Никто, кроме Димана, не удивился этому. Хоббит и Макс по-мужски поддержали своего братана, правда, Хоббит все же настаивал на продолжении учебы.

«Всего ведь год остался, Миха, ты подумай! Нефиг из-за бабы себе жизнь портить! Может, не поедешь никуда?»

Но Михаил к тому времени уже твердо решил, что уедет из города. Сначала подходящая работа не подворачивалась, но потом дядя, работавший в торговой фирме, устроил его водителем-дальнобойщиком. С тех пор вот уже около полугода Михаил раскатывал по Восточно-Европейской равнине, развозя корма для животных. Время от времени он, конечно, жалел о своем скоропалительном решении, а когда был на той неделе в Тарасове, то вообще целый час стоял возле Ольгиного дома, размышляя, зайти или нет. В конце концов Диман – его друг, не самый плохой вариант для Ольги.

Он яростно потер глаза, начавшие уже слипаться, и откинул назад длинные черные волосы, вымокшие от дождя. Черт! Хватит уже воспоминаний! Ехать пора, а то он так и к девяти часам в поселок не приедет. Михаил захлопнул дверь кабины, покрутил ручку радио, поймав «Радио Шансон», после чего, насвистывая задорную песенку его тезки Круга про «симпатичного мальчишку», поехал дальше.

Тучи впереди постепенно расходились.

* * *

Вечером дома собралась вся семья: Лариса с жуткой мигренью, Евгений, опять на что-то обидевшийся и глядевший волком, и Настя, устроившаяся в гостиной и смотрящая телевизор.

Лариса лежала в кровати в своей комнате, мечтая о смерти. Голова болела немилосердно. Казалось, в ней происходит репетиция Великой Октябрьской революции. Вернее, уже ее последствия.

«Старею, наверное, – думала она, – раньше могла двое суток подряд на одном энтузиазме работать, а теперь обычная смерть человека выводит меня из строя на целый вечер».

Но смерть-то как раз и не была обычной. Здесь не простое пищевое отравление: Дмитрий умер от яда! Около двух часов назад Лара звонила Карташову, чтобы узнать, что же на самом деле случилось с Дмитрием. Оказалось, что оператора отравили такой дозой мышьяка, что ее хватило бы для усмирения целого батальона бешеных мышей. Точнее, не чистым мышьяком, а его особо ядовитой разновидностью – мышьяковистым водородом, иначе – арсином. Арсин имеет четко выраженный запах чеснока и дает классическую реакцию – мышьяковое серое зеркало в колбе при нагревании образца. После этого, да еще и после ужасной «пробки», в которую она попала, уезжая из ресторана домой, Лара и слегла. На ее глазах отравили человека, а она ничего не заметила! Непростительно для детектива, пусть и любителя! А чутье? Неужели у нее его нет и вообще она – полная бездарность? Хотя, с другой стороны, вон сколько у нее раскрытых дел! Наконец ей надоело укорять себя, и Лариса встала с постели.

Она спустилась в гостиную, где перед телевизором впритык сидела Настя и грызла фисташки.

– Привет, – кивнула она, на секунду отвлекаясь от экрана, где в это время шла реклама. – Как жизнь? Почему ты такая бледная?

– Голова болит, – еле слышно ответила Лариса.

– Мигрень? – участливо спросила Настя. – Бедная мамочка, что же ты не спишь?

– Не знаю. Просто так сюда спустилась. А ты зачем так близко к экрану сидишь, глаза решила испортить?

– Видно, мигрень у тебя не настолько серьезная. Опять поучаешь! Сейчас новости будут, – добавила дочь и мечтательно потянулась, – а ведущий в них такой душка! Супер!

– Вот и смотри на свой «супер» с дивана. Настя, ну кому я сказала?

Настя нехотя встала и передислоцировалась на диван. На экране замелькали первые кадры заставки «Новостей Тарасова», идущих в шесть вечера по телеканалу «Тараском-ТВ», после чего перед Настей и Ларисой возник красивый молодой брюнет с потрясающе четкой линией бровей, слегка горбатым носом и хорошо поставленным голосом. Впрочем, голос был не просто хорошего тембра – он был сексуальным, волнующим и бархатным. Так что даже факты о прошедшей выставке восковых фигур казненных преступников звучали как обещание любви.

«Он сделает себе карьеру, – подумала Лариса, – с такими-то данными. И отчего он на телевидение пошел? Ему бы в актеры».

Ведущий, которого звали Алексей Глазов, показался Ларисе смутно знакомым, но из-за головной боли она не смогла вспомнить, где же его видела.

– Ладно, любуйся на своего «душку», я спать пойду.

– Папа на кухне, – отреагировала дочь. – Он хотел с тобой поговорить.

– О чем, не знаешь?

– О «Чайке», кажется.

Лариса, которая собралась было проигнорировать желание мужа, невольно насторожилась. «Чайка» – это уже серьезно. Пусть ресторан не ее личное предприятие, пусть она всего лишь управляющий – все это только на бумаге. На деле же «Чайка» – ее родное детище, и все, что касалось ресторана, касалось и ее лично.

Лара поморщилась от головной боли, которая держала ее словно клещами и, похоже, не собиралась выпускать до утра, но все же пошла на кухню. Муженек сидел там и вспоминал Маяковского. Как только Лариса вошла, он громко и внятно произнес:

– «И лодка любви разбилась о быт!»

– Здорово, – сказала жена, садясь за стол, – цитируешь классиков, значит? И чем же тебя наш быт не устраивает?

– Быт – это значит «бытие совместное», – ответил муж, мутными глазами вглядываясь в бутылку, стоящую перед ним. – А у нас что с тобой? Бытие раздельное? Ты по своим делам, я по своим, а жизнь проходит мимо… мимо… Что я хотел сказать-то? А! Ну разве у нас полноценная семья? – вопрошающе протянул он к ней руку.

«О нет, только не это! – подумала Лариса. – Опять он за свое. Как же меня все это достало, честное пионерское».

– Ты, кажется, о «Чайке» хотел поговорить? – спросила она.

– Вот! – торжественно воздел палец к потолку Евгений. – Всегда одно и то же! Ты ни о чем, кроме ресторана, и думать уже не можешь! А о том, как у мужа дела…

– И как же у тебя дела?

– …Может, у него проблемы… – не слушая ее, продолжал Котов. – Может, ему помощь требуется… А ты…

– Котов, у тебя проблемы?

– Да нет у меня никаких проблем! – взревел Евгений. – Я, может, любви хочу!

– Не кричи, у меня голова болит.

– Вот так всегда! Я же для тебя стараюсь, Ларочка, – перешел он на проникновенный тон. – Ты себя совсем угробила с этой работой, с этим хобби твоим дурацким! Ну женское ли это дело – мразь всякую искать, а?

– Короче, Котов, если ты не про «Чайку», то я спать пойду. Нотаций мне и в школе достаточно прочитали.

– Да закрою я твою «Чайку»! – треснул по столу кулаком Котов. – И все!

Лариса пару секунд стояла, раздумывая, как поступить: треснуть ли по столу кулаком или лучше – по глупой мужниной голове? А может, просто уйти? Как ни странно, головная боль начала потихоньку проходить. То ли лекарство подействовало, то ли в предвкушении предстоящей схватки ее голова решила поработать.

– Котов, песик мой, – обманчиво ласково произнесла Лариса, – ты с дуба упал? Ты что это такое надумал? А?

– А что? – вызывающе переспросил Котов. – Дома будешь сидеть, а не п-по этим… по студиям всяким шляться!

– Да мы только за счет «Чайки» и живем! Всего бы этого «быта», который тебя так не устраивает, не было бы! Сидел бы сейчас в хрущевке, а не здесь, вот тогда бы и мог с полным правом жаловаться на отсутствие нормальных условий. Но не здесь!

– Ну и что? – упрямо набычился Котов, не выпуская из рук бутылку и колотя ею по столу.

«Сейчас она разобьется, как пресловутая лодка, – подумала Лариса. – А убирать кто будет?»

– Знаешь, дорогой, я не люблю скандалы, и ты меня лучше не трогай. Не ровен час – устрою тебе такое, чего ты вовек не забудешь! – пригрозила Лариса.

– Слабо!

– Котов, – отеческим тоном сказала Лариса, – у тебя что, любовницы закончились? Что ты ко мне пристал?

– А на хрена мне эти любовницы, если у меня жена есть?

Котов оперся о столешницу, встал и подошел к ней. Как ни странно, запах коньяка не вызвал у Ларисы никакого отвращения.

– У меня вон какая жена… красивая.

– Дурак ты, Котов, – ласково ответила жена. – С жиру бесишься.

– Знаю, – не стал спорить Котов. – А «Чайка», так и быть, пускай живет!

В общем, спали они вместе, и ночь была на удивление приятной.

* * *

На следующее утро Лариса проснулась свежей и бодрой, даром что голова вчера болела, да и полночи они с Котовым, так сказать, были одной семьей. Сейчас же Котов сладко сопел, лежа на половине своей огромной кровати. Лариса потянулась и встала.

Тихонько вышла из комнаты мужа и отправилась к себе. Потом, приняв душ, спустилась на кухню, сварила себе кофе и закурила, вдыхая аромат табака и своего любимого напитка. Сегодня она приготовила черный кофе по-президентски, как она его называла. Нужно засыпать только что смолотый кофе очень хорошего сорта, например настоящую «Арабику», в предварительно подогретый кофейник, чуть-чуть посолить и залить кипятком. Через пять минут, когда напиток настоится, его размешивают и переливают в другой кофейник, тоже подогретый. Такой кофе не требовал стояния у плиты и обычно помогал Ларисе думать. Вот и сейчас ее мозг медленно, но верно пробуждался от трехмесячной спячки, ставя перед Ларисой первые цели и задачи.

Для начала надо вернуть себе сотовый телефон. Хотя, если честно, эта мышиная возня со злосчастной трубкой начала уже порядком ее доставать. Проще новый купить. А тот человек, чей номер она потеряла, сам ей позвонил. Было очень неловко, так как Лариса привыкла выполнять свои обещания, но все обошлось.

Лариса взяла лежащую на столе трубку радиотелефона и набрала номер телестудии.

– Да? – после некоторого молчания взяла трубку Муся. Голос был заплаканным. – «Робин-Бобин» слушает. Кабинет директора.

– Мусечка, это Лариса Викторовна. Котова. Я бы хотела…

– Ой, здрасьте, Лариса Викторовна! У нас тут такое!.. Ой, я скоро с ума сойду с этими ментами! Алексей Владимирович такой молодец, взял и уехал! – неизвестно, чего было больше в этом возгласе: недовольства или зависти к шефу, который умудрился смотаться с работы в это опасное для жизни время.

– Да? – переспросила Лариса, сбитая с толку. – А при чем здесь он? Мне нужен…

– Нет, и неизвестно, когда будет, – не слушая ее, продолжала Муся. – Я скоро с ума… Впрочем, я это уже говорила. А вы что-то хотели ему передать?

– Нет, просто хотела с ним поговорить. У меня телефон пропал. Никто из ваших сотрудников его там не находил?

– Да что вы, здесь Содом и Гоморра в чистом виде! Все бегают, суетятся, всех допрашивают, снова и снова! Как вчера, только все еще хуже. До телефона ли… Вы знаете, что Диму отравили?

Лариса не успела ответить, как Муся продолжила дальше. Лара решила вообще ее не прерывать, внимательно слушая поток секретаршиных впечатлений, извлекая из него полезную, хотя и несколько ошарашивающую информацию.

– Каким-то арсином! По-другому… Короче, я не помню, как он по-другому называется. Жутко ядовитая штука! Ему ее столько в суп напихали, что я даже не знаю, как он вообще две тарелки съел! Ведь он после первой ложки должен был коньки отбросить. То есть зря я так, наверное. Он же умер, а я – «коньки»…

– Дмитрий съел две тарелки? – вклинилась Лариса.

– Да, ему так понравился суп, бедняжке. Ой, извините, Лариса Викторовна! У нас сначала думали, что это вы такой суп сварили – отравленный, ну, чисто случайно. Но ведь никто больше не отравился. Кстати, с вас подозрения сняты.

– И на том спасибо, – тихо ответила Лариса, «чисто случайно» не отравившая целую съемочную бригаду, но секретарша ее не услышала, захваченная своими переживаниями.

– Представляете, нас всех заставили анализы сдавать. Ну там, моча…

– Муся, можно без подробностей?

– Ну как это – без подробностей! Кровь еще брали. Надо же мне с кем-то поделиться! Хотя вон Светка пришла… Ну да ладно, до свиданья, мне бежать надо. А о телефоне я поспрашиваю, может, его видел кто.

– Ясно. Спасибо. До свидания.

Но секретаршу уже кто-то окликнул, и она бросила трубку, не попрощавшись. Котова тоже положила трубку. Полученная информация требовала осмысления.

«Но самое первое, – сказала она сама себе, – самое первое… Надо посмотреть, с чем я столкнулась».

В «Энциклопедическом словаре» значилось, что арсин очень ядовитый и пахнет чесноком. Кристаллический белый порошок.

«Ага, значит, вот оно что! Арсин был заранее добавлен в чесночную приправу, потому что он тоже пахнет чесноком. Возникают сразу три вопроса. Первый и второй – кто и когда это сделал? – не так важны, а вот третий – для чего, уже более существенен. Действительно, для чего? Неужели для того только, чтобы убить оператора? Но это же чушь собачья! Как можно быть уверенным, что чесночную приправу будет есть только Дмитрий, а остальные проигнорируют ее? Любил ли Дмитрий чеснок или нет – я этого не знаю. Допустим, любил. И допустим, убийца был превосходно осведомлен о вкусах Дмитрия, он знал, что тот просто обожает чесночную приправу. И решил его таким образом отравить. Но как же тогда остальные? Какова должна быть причина, побудившая неизвестного убийцу всыпать отраву в приправу, чтобы при этом спокойно наблюдать, как будут травиться невинные люди? Ненависть? Возможно, но тогда должен быть более эффективный способ убийства, чтобы уж наверняка. Например, ударить топором по башке… или пистолет на худой конец. Но мышьяк? Это уже как-то мелодраматично, да и избито. Сколько народу им в прошлые века перетравили! Может, неизвестный убийца любит классику?»

Лариса тяжело вздохнула. Ни способ, ни место убийства не вызывали в ней желания работать. Попробуй-ка найди этого самого классика!

«Хотя, – двинулась дальше ее мысль, – может быть, убийца хотел отравить не одного Дмитрия, а всю съемочную бригаду, потому и всыпал яд в банку для общего пользования? Нет, это чушь! Зачем ему так поступать? Настолько не любит этот телеканал и решил провести своеобразную чистку телевизионных рядов? Но доступ к банке имел либо завхоз, либо кто-то из своих. Или он вообще решил убить кого-нибудь другого, а не оператора?

Но тогда опять же проще как-нибудь подсыпать порошок в чью-то конкретную тарелку, а не в банку – еще не факт, что кто-то будет брать из нее приправу. Может, у предполагаемой жертвы вообще не будет в этот день аппетита. Или его изжога одолеет, или он вообще заболеет и не приедет на работу. Что-то непонятное с этой банкой!

Ладно, с этим потом разберемся. Дальше. Если уж рассматривать версию „подсыпать в тарелку“, то как можно незаметно это сделать, если вокруг толпится чертова уймища народа и все друг с другом разговаривают? Нереально. Сам собой напрашивается вывод, что гораздо эффективнее, безопаснее и проще, если уж на то пошло, другой способ убийства. А то ерунда какая-то получается».

Котова прикинула предстоящую работу – копаться в памяти свидетелей, да еще, может, кто-то и не согласится отвечать на ее вопросы! – и вздохнула. Во-первых, это целая куча не относящихся к делу воспоминаний. Во-вторых, неизбежные косые взгляды на нее, несмотря на то что обвинение с нее сняли.

Но это уж как в анекдоте: ложки украли, потом их нашли, а осадок – остался. В-третьих, нужно будет сопоставлять эту информацию, выявляя так называемую «придуманную», то есть ту, которую человек считает, что он видел нечто, а на самом деле ничего не видел, и реальную. А между ними бывает большая разница.

Нет, как ни любила Лариса свое хобби, но этой мутотенью заниматься ей не хотелось. Может, что-нибудь другое придумать? Пойти, так сказать, методом проб и ошибок?

Попробуем рассуждать логически. Раз убит Дима, то самое простое – предположить, что именно его и хотели убить. И неважно, что способ убийства был такой, мягко говоря, драматичный. Остальные версии оставим на потом. Итак, хотели убить именно оператора. За что? А вот это и нужно выяснять. Причем это уже более конкретные поиски, чем выяснение личности убийцы – того, кто мог кинуть в его тарелку яд.

«С кого бы начать, – думала Лариса, – со свидетелей или с близких убиенного? Пожалуй, близкие ему люди, родители или невеста, если таковая имелась, должны бы знать больше других о последних делах оператора. Значит, решено!»

Лара снова взяла трубку и набрала номер Карташова.

– Алло, полковник Карташов слушает! – прогудел бас.

– Привет, это Лара.

– А-а, привет! – бас полковника смягчился. Карташов почти заурчал, как кот, которого почесали за ушком. – Опять, значит, в историю вляпалась?

– Куда ж я без этого? – пошутила Лариса и перешла на серьезный тон: – Мне нужно знать все о семье вчерашнего убитого. Дмитрия…

Она замялась, словно вспоминая фамилию жертвы, но тут она хитрила. Фамилию Лариса не знала, но надеялась, что Карташов заполнит паузу своевременной вставкой.

– …Ласточкина? – не разочаровал ее старый друг. – А зачем тебе? Опять расследовать возьмешься? Ох, Ларка, и не надоело тебе, а?

И с чего это вдруг ее мужики стали возражать против ее хобби, возмутилась Лариса. То Котов, то теперь бывший любовник. Кошмар!

– Я все узнаю, а тебе засчитают еще одно раскрытое дело в актив. И тебе хорошо, и страна – без преступников, – заметила она.

– Патриотка! – хмыкнул Карташов. – О себе бы лучше подумала. Слушай, может, встретимся, а?

Лариса почувствовала в его голосе зловредные нотки и поняла, что полковник идет на шантаж. Либо они встречаются, и тогда Лариса, может быть, узнает все, что ее интересует, либо они не встречаются, но тогда итоги будут совсем грустными. Ни тебе удовольствия от общения со старым другом, ни тебе информации.

– Ладно, шантажист. Где?

* * *

Уже половина времени, отпущенного полковнику на обед, прошла, но Карташова как не было, так и нет. Половина посетителей кафе, которое находилось рядом с отделением РУБОПа, уже разошлась. Лариса недовольно посмотрела на часы и собралась было звонить своему непунктуальному другу, как тот вдруг возник возле столика с цветами и широченной улыбкой на грубом, но складно вылепленном лице. Когда-то они вдвоем неплохо наставляли рога Котову…

– Здравствуй, котик!

Он чмокнул ее в щеку и сел напротив. Лариса кивнула официанту, и тот быстро принес кофе и салат, приготовление которых Лариса обговорила заранее.

– Привет. По какому поводу цветы? – спросила она.

Она понюхала розы, отметив, что красивые тугие бордовые бутоны совершенно не пахли. Но смотрелись цветы замечательно, да и стоять, наверное, будут долго.

– Просто так, от душевной щедрости. Да и вообще, разве для подарка обязательно нужен повод?

– Спасибо. Я эгоистично воспользуюсь твоей душевной щедростью и вытяну из тебя все, что мне нужно. Ты не против?

– Чисто женское желание, – вздохнул полковник. – Мужик им – палец, а они за всей рукой тянутся.

– Ну я же честно предупредила, – улыбнулась Котова. – Да ладно, не дуйся. Лучше поделись со мной своими безграничными знаниями.

– А ты мне что?

– Ничего, конечно.

– Ох и лиса ты, Ларуся! Но с незаконной передачей секретных сведений, которые не должны достичь ушей общественности, придется подождать.

– Отчего?

– Сначала тебе придется выслушать мои душевные излияния.

– Карташов, ты сегодня в ударе. Где ты нахватался таких цветистых выражений? Никак решил мемуары написать, вот теперь и входишь «в образ»?

– Да если бы, – тяжело вздохнул полковник, откидываясь на спинку пластикового кресла. Оно тут же заскрипело, протестуя против тяжести полковничьего тела. Карташов поерзал немного и задумчиво взглянул на Ларису.

Лариса терпеливо ждала, несмотря на то что ей уже надо было бежать. Она обещала Степанычу приехать к двум часам пополудни, а на часах – уже почти два.

– У меня есть к тебе серьезный разговор.

– А в чем дело? – насторожилась Лариса.

– Понимаешь, Ларочка, – помявшись, сказал полковник. – Тут информация ко мне пришла… о жертве твоей кулинарии.

Лариса состроила гримаску и сосредоточилась, внимая словам друга и одновременно пробуя салат. На вкус блюдо получилось совсем не таким, каким задумывалось. Правда, чего еще ожидать от придорожной харчевни! Вместо гранатового сока в соус, похоже, добавили уксус. Додумались! С таким же успехом могли бы и «Боинг» заправить обычной соляркой.

– Дмитрий Ласточкин, 1973 года рождения. Родился, вырос и умер в Тарасове. Причина смерти – отравление арсином, растворенным в черепаховом супе, приготовленном некоей Ларисой Котовой.

– Остряк! Ты мне лучше расскажи, с кем он близко общался. Друзья, враги, братья, сестры, любовницы…

– Любовница, вернее, девушка, у него была. Ольга Северцева, двадцать два года. Живут, точнее, жили, в одной квартире, которую снимали вместе, – ответил полковник.

– Адрес дашь?

Карташов тяжко вздохнул, но вынул из кармана легкой куртки свернутый вчетверо листок, который и протянул Ларисе.

Она благодарственно кивнула, разворачивая бумажку. После чего преисполнилась еще большей благодарности: на вырванном из тетрадки листке были адреса, имена и фамилии семьи Ласточкина.

– Олежка, ты прелесть! Что бы я без тебя делала?

– Ну должен же я как-то помогать бойцам невидимого фронта? – грустно сказал полковник, подпирая подбородок рукой и наблюдая, как Котова прячет листок в сумку. – А вообще проблема у тебя, Котова. Не знал, как тебе сказать, но никуда не деться.

– В смысле? – не поняла Лариса.

– В смысле, на банке-то твои пальчики нашли.

Лариса как-то сразу поняла, о какой банке идет речь, и просто онемела.

– То есть? – справившись с непрожеванным куском, застрявшим в горле, прошептала она. – Ты хочешь сказать, что нашли якобы мои отпечатки на этой стеклянной фигне с приправой?!

– Да, солнышко, – Карташов задумчиво пожевал губами. – Якобы твои. Так что сама понимаешь, что твое положение нынче – не позавидуешь. По идее, я тебя задержать должен.

Задержать? Ее? Что за бред?

– Олег, как же это… – она была абсолютно сбита с толку, что крайне редко с ней происходило. – Олег, ты мне веришь? Я ее не брала! Я ее вообще впервые увидела, когда мне этот капитан, как его… Собачкин показал. Но я ее не трогала!

– Ларочка, успокойся!

– Да как тут успокоиться! – Лариса все же понизила голос до нервного шепота, так как некоторые посетители кафе уже стали оглядываться на них. – Кто-то против меня бочку катит, а я, значит, как покорная овца, должна успокоиться? И лапки сложить?

– Ну, зная тебя, я не сомневаюсь, что ты-то как раз поступишь наоборот! – усмехнулся Карташов. – Ты, главное, не нервничай и не переживай! Я тебе кто, друг или враг?

– Друг, надеюсь, – буркнула Лариса.

– Спасибо за неуверенный тон, но я не в обиде. Итак, солнышко, слушай. О наличии твоих пальчиков на банке знаю только я, Сашка и эксперт. Но эксперт – мой должник, я ему кое в чем помог, так что он распространяться на эту тему не будет.

– Олег, я тебя не понимаю…

– Не паникуй! Я тебя не узнаю, Лариса.

– А тебя каждый день в убийстве обвиняют? Тем более – в убийстве незнакомого человека! – панически спросила Лариса, чувствуя, что уже срывается на истерику. Она глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Почти получилось. По крайней мере она смогла внимать словам Карташова, озабоченно смотревшего на нее. Лариса взяла в руки салфетку и стала ее комкать.

– Так вот, я торможу это дело. Слышишь? Иду, можно сказать, на должностное преступление, но есть ради кого, – сказал полковник.

– Спасибо, – прошептала Лариса.

– Проверка у нас только что прошла, так что с этой стороны я могу ничего не опасаться, но, сама понимаешь, притормозить дело я смогу ненадолго. У тебя есть форы два, максимум три дня. Рой землю, копай, ищи, я знаю, ты это умеешь. У тебя пока есть свобода действий.

Это «пока» неприятно покоробило Ларису. От этого слова веяло какой-то неизбежностью. Но выбирать не приходилось, следовало напрячь все силы и из-под земли достать того ублюдка, который решил все свалить на нее!

– Я пока могу ссылаться на отсутствие мотива, так как ты и жертва были незнакомы. Вы ведь были незнакомы?

– Конечно! – с негодованием воскликнула Лариса.

– Вот и ладушки. Ладно, котик, не переживай. Я постараюсь тебе недельку выкроить. Как раз хватит, чтобы сухарей насушить.

– Спасибо, Карташов, ты умеешь человека утешить.

– Ага, – почти весело сказал полковник, – зато в глазках злой огонек появился, а не трусливые искорки. Желаю удачи, буду звонить, но и ты держи меня в курсе дела.

– Еще раз спасибо, – она поднялась и взяла сумочку.

Кошелек она не стала доставать, так как у них с полковником уже были стычки по этому поводу. Бравый офицер считал, что платить за женщину должен мужчина, даже если в кафе его пригласила сама женщина. Лара была не настолько эмансипированна, чтобы возражать ему, несмотря на то что разница в доходах у них была весьма существенной. Хочется ему деньги тратить – да ради бога!

– Ну ладно, – чмокнула она Карташова в щеку, – счастливо! Пойду я.

– Кстати, обязательно позвони мне, – сказал полковник. – Расскажешь, как дела. И не кисни!

– Постараюсь, – через силу улыбнулась Котова. – Если я раскисну, кто мне помогать будет? Никто. Вот я и держу себя в руках.

Конечно, упоминая о том, что ей бы никто не помог в случае ареста, Лариса безбожно кривила душой, так как есть у нее муж Котов, есть весьма влиятельные и, что немаловажно, богатые друзья семьи, есть и сам Карташов наконец, но тут уже дело принципа. Допустим, ее вытащат из тюряги – Ларису даже передернуло, когда она произнесла про себя это слово, – но тогда все вокруг будут говорить, что ее отмазали только с помощью денег! Нет, это не пойдет. Надо не просто найти преступника, но даже и не проходить подозреваемой по этому делу. А то она, Лариса, всех посетителей от «Чайки» отпугнет! Все надо сделать быстро и тихо.

«В конце концов, – про себя заметила Лариса, – недавно полученным званием полковник Карташов вообще-то обязан мне. Сколько я подобных дел распутала? А награда вся – ему! Но я никогда не сердилась и не жадничала, понимая, что такова жизнь. Поможешь ты, помогут и тебе. Так что с этой стороны можно быть хоть немного спокойней».

Рассуждая таким образом, Лариса ехала в ресторан и старалась вернуть себе бодрое расположение духа. Первым делом нужно дать распоряжение Степанычу, чтобы он последил за ресторанными делами в ее отсутствие. Старый администратор уже давно привык к этому, но проконтролировать его все же не помешает.

* * *

Розы лежали на столе. Поставить их в вазу никак не удавалось – руки не доходили.

Вначале прибежал покрасневший Степаныч.

– Лариса Викторовна, – с порога завопил он, – сущий бедлам! Что творится!

– А что творится? – думая о своем, поинтересовалась Лариса, глядя на толстенького запыхавшегося управляющего, комично размахивающего ручками. – Что случилось? Орешь так, будто в государстве Российском вся соль вдруг закончилась.

– Да бог с ней, с этой солью! И с российским с этим… Муж ваш совсем сбрендил!

Лара моментально забеспокоилась. Вчерашний разговор с Котовым временно стерся из ее памяти, но сейчас живо всплыла фраза: «Закрою я твою „Чайку“ к чертовой матери!» Может, муж и правда решил реконструировать предприятие? От ее муженька всего можно ожидать!

– Где он? – кратко бросила она.

– В зале командует, пень с ушами.

Степаныч очень не любил Котова и активно выражал свою неприязнь при каждом удобном случае. Бывало, даже и в глаза. Котов сначала пробовал сердиться, угрожать упрямому администратору, но тот – ни в какую. Ресторанный диктатор прекрасно знал, что он незаменимый работник и что Лариса без него – как без рук. Потому Степаныч и позволял себе говорить все, что хотел. Лариса скинула пиджак, провела расческой по волосам и отправилась на разборки с мужем.

Посетители, приходившие на обед ежедневно, уже ушли, остались лишь случайно забредшие сюда: парочка влюбленных да делового вида гражданин, сосредоточенно поглощающий жареную курицу. Лариса мельком взглянула на них и принялась искать Котова. Он нашелся поблизости от раздаточного стола, на котором пока стояли только фрукты. Рядом столпились официанты, недоуменно смотревшие на решившего вдруг заняться делом хозяина, которого они обычно видели раз в год по обещанию. Хозяин самозабвенно раздавал приказы, не замечая, что его слова вызывают только скрытую усмешку у разносчиков блюд.

– Я здесь главный, и слушать будете меня! Моя жена решила отойти от дел и правильно сделала. Расслабились вы тут под мягкой женской рукой. Баста! Отныне – ежовые рукавицы.

Лара встала позади вошедшего в раж Котова и показала своей ресторанной команде, чтобы они пока не выдавали ее. Степаныч только развел руками.

– С этого дня в ресторане другие порядки!

– Это какие же? – ехидно осведомился Степаныч.

– А такие, что у нас появился конкурент – суши-бар «Альбатрос». Специализированный, но народ косяком туда ходит. Вот я и решил, поскольку название у ресторана греческое, специализироваться исключительно на средиземноморской кухне!

Лариса вспомнила – действительно, недавно открылся суши-бар, не потому ли снизился поток посетителей? В «Чайке» обедали тарасовцы с различными вкусами и разной толщины кошельками, так что Лариса не делала подразделений на какие-то особенные кухни. Готовили здесь все, поскольку рынок и без того наводнен конкурентами, а переходить на узкую специальность – все равно что локомотив заставлять ехать по одному рельсу. Но идея Котова пришлась ей по вкусу. Разнообразие никогда не помешает. Можно, например, каждую неделю месяца посвящать какой-либо определенной кухне мира. Кстати, и дешевле по закупкам выйдет, потому что каждая кухня использует, как правило, одни и те же продукты для приготовления разных блюд. А греческую кухню, если уж так Котову приспичило, устраивать, например, летом, потому что она сравнительно дешевая и легкая для желудка.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю