Текст книги "Дама кроет Короля (СИ)"

Автор книги: Светла Литвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Уроки сделал? – спросил его, проходя мимо, словно ничего не случилось.

Как ему сказать, что мы остались в чисто мужской компании, собирался подумать потом. Первым делом необходимо было успокоиться.

– Вы с мамой сговорились, что ли? – малой прищурился и нахмурившись поджал губы, за секунду превращаясь из домашнего ребёнка в того зверька, которого забирал у нашей матери лет уже восемь как назад.

Пиздец проницательный. Я всё думал, что вовремя его вырвал из того маргинального ада, а он всё помнить ничем не вытравить. Не знал, что ему ответить.

– Почему? – спросил строго, делая вид, что всё нормально, хотя это вообще ненормально.

– Пап, каникулы. Случилось что-то? – с тревогой спросил Костик.

– Ясно, – не ответив на вопрос сына, просто махнул ему и пошёл своей доро́гой, сжимая в руке сигарету.

Мне нужна была зажигалка. Не сразу, но нашёл спички для свечей. Эта сука любит их. Отмахнулся от мыслей о ней, закурил, и затягиваясь пытался вспомнить, когда последний раз курил. Но всё эта сука в голову лезла, она же меня уламывала бросить эту отраву. Всюду, куда не сунусь там она. Как ни пытался, а всё равно мысли к одному сводились. К вопросу с кем эта сука снюхалась.

Одной сигареты было достаточно, чтобы не успокоиться, а выехать в город за блоком, когда трясти перестало. По дороге решая образовавшуюся проблему. Набрал адвоката и так удачно сразу дозвонился, что было редкостью.

– Здравствуй, Степан Геннадьевич, – поприветствовал старика, и не дожидаясь его ответного приветствия, сразу к делу, – Подскажи-ка, ты у нас как насчёт разводов? – готов был ему забашлять сколько запросит, лишь бы взялся.

Только он толково мог вырулить так, чтобы этой шалаве ничего не досталось. Курва! Ну надо же с такой честностью в глазах втирать мне такую чушь! Я снова начал злиться от этих мыслей, свирепеть буквально!

– Не мой профиль дорого́й, – сразу обрубил Геннадьевич, но тут же добавил, – Если тебе нужно, возьмусь в виде исключения, за других не проси.

– Для меня. Когда подъехать можно будет? – готов был сразу же, чтобы с этой сукой ничего не связывало.

– Давай на завтра. На обед заезжай, Варвара борща с пирожками обещала, – назначил время и отключился раньше, чем я успел согласиться.

Вернувшись домой, с блоком сигарет под мышкой, сразу же нарвался на Костика. Малой словно почувствовал неладное и принялся допытываться до правды с порога. Да и не такой уже малой. Десять лет. Всё понимает. Всё-таки не дурак, хоть и заговорил поздно.

– Где мама? – выражение лица всё то же. Зверёк.

– А её что нет? – решение обмануть Костика было крайне недальновидным, но мне нужен был как минимум час по времени, чтобы собраться с мыслями и нажраться.

Только потом я смог бы поговорить с Костиком, а на трезвую не хватало духу.

– Нет, – малой сопел и смотрел на меня уже не иначе как волчонком.

– Не знаю, может, к подруге уехала, – соврал пожав плечами, и пошёл к себе, обходя ребёнка.

– Ты врёшь! – Костик понёсся за мной, – Её машина в гараже! И телефон дома! Где мама?!– обогнав меня, буравил своими чёрными глазищами, тогда я присел на корточки перед ним, блок с сигаретами на пол.

– Ну нет её с нами. Нет. Ушла, бросила нас. Доволен? – сил на эмоции даже не было, даже для Костика.

Эта сука меня своим известием о блядстве слово выпила досуха. Даже сидя перед малым и говоря ему такие вещи ничего не дрогнуло внутри.

– Ты врёшь! Врёшь! Она не могла меня бросить! – Костик кричал это и с каждым выкриком толкал меня, из его глазищ хлынули слёзы.

Поймал его тощие ручонки и разворачивая направил в коридор.

– Иди к себе. Наказан.

Не знаю, слышал он меня или нет, так унёсся быстро, а я говорил крайне тихо.

После истерики малого закрылся у себя в кабинете и сел в кресло с бутылкой водки и сигаретами, отыскав в глубине шкафа пепельницу. Довольно быстро помещение затянуло дымкой, несмотря на хорошую систему вытяжки, а на повестке стоял один лишь вопрос. С кем?

От кого эта сука залетела, пытаясь выдать своё блядство за чудо?!

Жалел, что меня мгновенно перекрыло и я не успел выяснить сроков. Не знал кому зубы лишние и рёбер мало. Можно было бы пробить, где эта шалава таскалась, но точно в дни моих отъездов. Когда я был дома, эта сука от меня не отходила, даже уставал от неё. Теперь же было понятно отчего такое внимание. Рыльце было в пушку, и она пыталась загладить свою вину.

В эту ночь несмотря на рабочий завал я нажрался в умат, зарекаясь вообще связываться с бабами. Лучше честная проститутка за деньги, чем лживая блядь жена. Но следующим днём уже ждал адвокат, и я трезвел долго, но настойчиво под потоком обжигающей воды. Потом намотал несколько дорожек в бассейне и собрался к Геннадьевичу.

5 

Ольга

Работы было много, а я с трудом вникала, вспоминала после долгого перерыва даже элементарное. Позорно не могла сообразить, где на компьютере программы офиса, тыкалась, как слепой котёнок, чтобы найти минут пятнадцать. Чуть не разревелось от осознания того, какой я стала клушей, потеряв себя в домашнем быту.

Всё это время Степан Геннадьевич меня не трогал, никуда не выходи́л, ровно как и к нему никто не приходил.

Из кабинета он вышел спустя часа три.

– Ну как? Справляетесь? – уточнил с улыбкой, глядя мне прямо в глаза.

Хочешь соврать и не сможешь от такого зрительного контакта.

– Пока со скрипом. Давно не работала, муж был против, – честно призналась, дав Изотову очередной шанс меня прогнать, при этом не давая шанса себе, сама того не осознавала, что совершила уже не одну попытку сдаться.

– Ничего, втянетесь ещё, – усмехнувшись, Степан Геннадьевич махнул рукой в сторону двери, – Бросайте бумаги и пойдёмте обедать. Варвара такой борщ приготовила, – адвокат закатил мечтательно свои потускневшие глаза.

– Сейчас, доделаю, здесь чуть-чуть осталось.

– А столовую найдёте? – со смехом спросил он.

Я отрицательно покачала головой, и оставив все дела, последовала за Изотовым.

– Нам сначала сюда, а то Варвара ругаться будет, если руки не помоем, – Степан Геннадьевич мягко направил меня в ванную.

Мы оба встали возле раковины и мыли руки вместе, что было довольно необычно. Дистанция словно растворялась, как мыльная пена под потоком горячей воды. После мытья рук Степан Геннадьевич протянул мне чистое полотенце, я вытерла руки, и мы продолжили путь в столовую.

Столовая, как и вся квартира имела изумрудные стены, а в центре стоял красивый овальный стол на резных ножках. Варвара уже ждала нас за красивым накрытым столом. Чешский фарфор со знаменитыми гусями вызвал у меня горькую улыбку. У нас был такой же, мой любимый набор.

– Ещё на одну персону добавь, – обратился к Варваре Степан Геннадьевич, отодвигая для меня стул.

– Хорошо, – кивнула Варвара и отошла к застеклённому серванту, после присоединилась к нам.

Мы уже сидели за столом, когда заявилась та самая персона. Степан Геннадьевич лично пошёл ему открывать. Мне было достаточно лишь услышать голос мужа, когда они подходили к столовой переговариваясь, чтобы понять кого мы ожидали к столу. Как только поняла, что это он, ложка борща, отправленная до этого в рот, буквально застряла в горле, я стала прислушиваться к их разговору.

– Так ты хочешь развестись? – спросил Степан Геннадьевич у Олега

– Да, хочу, – ответил Олег без сомнений.

– А можно узнать причину? – они, переговариваясь зашли в столовую, в этот момент мы с Олегом встретились взглядами.

Я так и сидела с полным ртом борща, не в силах платить его. Варвара же засуетилась, приглашая гостя за стол. Потянулась к поварёшке, и принялась наливать Олегу борщ. Неожиданно для меня, муж прошёл вперёд и сел за стол. Всё это время так и глядел на меня, а я на него. Сев за стол, Олег, не отрывая от меня ненавистного взгляда, ответил на вопрос Степана Геннадьевича;

– Конечно, можно. В этом нет никакого секрета, развожусь, потому что не повезло. Представляешь жена, потаскухой оказалось, – отчеканил Олег.

Я нервно сглотнула и борщ попал не в то горло. Закашлялась и Варвара уже кинулась от Олега ко мне помогать, разнося за собой шлейф духов моего мужа. Похлопывая меня по спине, одновременно наливала в стакан воды. Степан Геннадьевич, словно что-то понял, посмотрел сначала на меня, потом на Олега, и прищурился. Я уже откашлялась, в столовой стояла тишина, только Олег так и смотрел на меня, не отрывая взгляда.

Ненавистного.

Изотов же словно уже знал, что я и есть жена Олега, хотя при мне Марина такого не говорила, она вообще даже имени моего не называла, собственно и Степан Геннадьевич не спрашивал, как будто имя ему неинтересно, лишняя информация.

– Так вы и есть его жена? – неожиданно спросил адвокат.

– Надеюсь, в скором времени и с твоей помощью станет бывшей, – добавил Олег.

– Я тебе не изменяла, – чётко произнесла, защищаясь от оскорблений, и встала из-за стола, но Семён Геннадьевич так на меня посмотрел, что пришлось сесть обратно.

– А что, что она здесь делает? – с нервным смехом спросил Олег у Изотова.

– Работает, секретарь мой, – без всяких сомнений, произнёс адвокат и сам сел за стол.

Мне казалось, что его забавляла вся эта ситуация и он, сразу понял, что сможет развлечься, участвуя в нашей перепалке.

– Так ты у нас святая. Практически Дева Мария. Это же с ней там непорочное зачатие случилось, если не ошибаюсь. Я ведь не могу иметь детей, а ты на удивление беременна, – с сарказмом произнёс муж.

Меня уже знатно потряхивало и как бы я ни пыталась держаться, ложку мне пришлось отложить. Иначе она стучала бы по тарелке на всю столовую.

– Проверься ещё раз, врачи ошиблись, – наивно попросила я.

Изотов покашлял, привлекая к себе наше внимание и спросил;

– Так вы беременны? – по его выражению лица нельзя было понять точного отношения, но мне казалось он нисколько не возмущён.

– Да, – неуверенно ответила я.

Думать, что за мной ещё сохранилась рабочее место, было бессмысленно, по крайней мере мне так тоже казалось.

– Раз это так, то тогда Олег ничем не смогу тебе помочь, – обратился Изотов к моему мужу. – Она беременна, вас не разведут, – заключил он скучающе.

Олег сверкнул на меня злым взглядом, словно это я виновата в таких законах.

– Ну, а если доказать, что это не мой ребёнок, измена, разве не смогут развести? – с возмущением спросил муж.

– Староват стал и немного отстал от мирской жизни, – посетовал адвокат, – Так как ты собираешься доказывать, что это не твой ребёнок, если он ещё не родился? – с ухмылкой спросил Степан Геннадьевич.

– Так сделать тест ДНК. Ведь сейчас это можно сделать ещё до рождения ребёнка, – со знанием дела заявил Олег, нервно раскручивая в руке кольцо от салфетки.

Заметив это, я и обратила внимание на его правую руку. Ровно, как и на моей руке, на безымянном пальце до сих пор сияло кольцо. Он забыл его снять, и я забыла. Незаметно опустила руки на колени под стол и принялась снимать обручальное кольцо.

– Я не стану этого делать. Это опасно для ребёнка! Может, вызвать выкидыш! – заявила я, не особо разбираясь в теме, но на всякий случай.

– Отлично! Значит я прав! И ты мне изменила, если бы это было не так, с лёгкостью пошла на экспертизу и доказала, что это мой ребёнок. Но я уверен, что этого не может быть и ты это знаешь, – победно заявил Олег.

– А я уверена, что врачи ошиблись, и ты можешь иметь детей, и тебе ничего не будет стоить, провериться повторно, – нашла хоть какой-то выход из этой дурной ситуации.

Олег узнаёт, что он не бесплодный и поймёт, что я ни в чём не виновата. О том что будет дальше я не думала, но была уверенна, что как раньше уже точно не станет.

– Кстати, а это отличный вариант. Может сработать как доказательство, что ребёнок не твой. Я могу ошибаться, это не мой профиль, мне нужно посмотреть кое-какие документы. Проконсультироваться с коллегами, которые занимаются бракоразводными процессами, – заявил Изотов, уговорив тарелку борща, под нашу с Олегом перепалку.

– То есть ты берёшься за моё дело? – спросил Олег, как-то очень радостно и победно глянув на меня.

– Конечно, возьмусь, очень любопытное дело. Очень, – говорил Степан Геннадьевич и при этом с азартом уминал пирожок, запивая чаем.

– Придётся тебе подыскать новую работу, – заявил Олег, а Степан Геннадьевич ворчливо и так по-стариковски засопел.

– Я так не думаю. На наш с тобой дела это никак не повлияет, Оленька очень хорошо справляется со своей работой, – откуда он узнал моё имя, я не имел никакого понятия, но была уверена, что он его не знал, да и мне было всё равно уже.

– Простите! Мне дурно! – воспользовавшись своим положением, я вскочила на ноги и выбежала из столовой, прикрыв рот салфеткой так, словно меня тошнит.

Я просидела в ванной комнате минут тридцать не меньше. Просидела бы дольше, если бы Варвара не постучалась в дверь.

– Оленька, выходи, – ласково позвала меня, – Он уехал, – предупредила она и только после этих слов я смогла открыть дверь.

Варвара встретила таким понимающим взглядом, что невольно захотелось ей довериться.

– Пойдём на кухню, попьём чаю, а то ты так пирожки и не попробовала, да и борща съела пару ложек всего.

– Нет, нет, я не могу есть, меня тошнит, – начала отказываться, чтобы не выглядеть в глазах Варвары жалкой врушкой.

Тогда варвара рассмеялась, шепча мне на у́шко;

– Не рассказывай мне, я видела, как ты слюной, давилась от одного аромата зажарки для этих пирожков, пошли скорей, пока горяченькие, – заманивала меня в свою обитель.

– Но у меня же работа. Мне нужно работать идти, обед уже закончился, – несмотря на моё реальное желание хоть с кем-то поговорить о чём-то отдалённом, я хотел отказаться от предложение Варвары.

– А у нас с часу до трёх обед, – подхватив меня под руку, Варвара всё-таки повела меня на кухню.

Похоже, это было единственное место в доме, со стенами не изумрудного, а белого цвета. Здесь мы с Варварой были вдвоём, и я, расслабившись, села за маленький уютный стол.

– Ну? – вопросительно протянула Варвара, ставя на стол чашки с чаем и тарелку с печёными пирожками.

– Что? – переспросила у неё, не поняла, чего он от меня хочет, но смотрела она на меня с улыбкой.

– Рассказывай! – нетерпеливо потребовала Варвара.

– А что рассказывать? – в принципе, я уже поняла, чего она от меня хочет, не хотелось конкретики.

– Так про ребёночка, конечно. Что, правда? Его ребёнок? – с улыбкой и с бесцеремонным любопытством начала спрашивать Варвара словно мы уже подруги и знаем друг друга сотню лет, чтобы делиться такими вещами.

Я немного опешила и пыталась сообразить, что ответить, но получалось лишь хлопать ресницами. Взяла в руки чашку и пришлось отпить чай, беря паузу.

– Ты говори, говори, я никому не скажу, – убедительно проговорила Варвара, садясь за стол.

Она протянула мне пирожок и взяла для себя. Со стороны мы выглядели как лучшие подруги, которые обсуждают свои семейные проблемы за чашечкой чая.

– Правда! – ответила чётко.

– Вот дела...– протянула Варвара, – Так он же иметь детей не может! – резонно заметила она, словно пыталась подловить меня тем самым.

Мне нечего было на это ответить, я просто пожала плечами и принялся уминать действительно желанный пирожок, запивая вкусным сладким чаем. Радуясь про себя, что всё происходящее всё-таки не сказалось на моём аппетите. Будущему ребёнку нужно хорошее питание, а не голодовка.

– Так вам в Москву может? На передачу, на первый канал, там эту экспертизу сделают. – предложила Варвара.

– А зачем это? – никогда не понимала подобных передач и жажды принимать в них участие.

– Да как зачем?! Вам же и денег платить не придётся, – резонно заметила Варвара, – Такое это ДНК дорогое, целая моя зарплата, – посетовала Варвара.

– Угу, и будет оплачена позором на всю страну, – буркнула я.

– Вот, а чего тебе-то позориться? Если это его ребёнок, то опозорится он, а тебе какая разница?

После вопроса Варвары я задумалась. А действительно, какая мне разница? Но разница мне была. Не хотела я позорить Олега, как бы он со мной не поступил.

– Спасибо за чай, очень вкусные пирожки с собой один возьму? – постаралась максимально быть милой с Варварой, ссориться с ней мне уж точно не хотелось, хотя её вопросы и бесцеремонное любопытство были мне крайне неприятны, но видно женщина просто такая.

Простодушная.

– Это куда?! В кабинет?! Ты что! В кабинет с едой, вообще, нельзя! – категорически ответила Варвара, испуганно глядя на меня.

– Ой да нет же, не в кабинет, а вообще, домой хочу взять, вечером чай попью.

– Ну так я тебе с собой целый пакет положу. Вечером, когда домой пойдёшь, загляни на кухню, я тебе выдам.

– Спасибо.

Поблагодарив Варвару, я вышла из кухни и направилась обратно на рабочее место. Не то, чтобы я хотела поработать, я, пожалуй, искала встречи с Изотовым. Мне казалось, что он что-то скажет дельное. Ну или не скажет, но я хоть успокоюсь тогда что всё стабильно.

И стоило мне только за свой стол и взяться за работу, как Степан Геннадьевич открыл дверь и появился на пороге своего кабинета.

– Вернулась уже? – спросил он, – У нас обеденный перерыв до трёх часов, если хочешь, можешь отдохнуть в гостиной. Там есть телевизор, можно посмотреть новости, – мягко предложил.

– Нет, спасибо, я лучше поработаю. Ведь долго не работала, всё медленно делаю.

– Ничего. Было бы желание. Я, Оленька, вот что хотел спросить, – начал Степан Геннадьевич, так и стоя на пороге свои своего кабинета.

– Что?

– Ты действительно беременна от Олега? – от этого вопроса стало даже смешно и я не смогла сдержать улыбки.

– Да, – ответила, думая, что этот вопрос будет звучать так часто постоянно.

– Ясно. Так я при Олеге не стал говорить, но вообще-то вы можете развестись. Правда, при соблюдении одного условия, – Степан Геннадьевич тянул, словно проверял интересно мне будет или нет, какие там условия и, конечно же, мне было интересно.

– Какого? – уточнила я.

– Это ты должна хотеть развестись. Сама пода́ть заявление на развод. Конечно, это будет развод через суд, но в таком случае суд не станет препятствовать разводу. Если же Олег хочет развестись, а ты против, тогда вас не разведут, пока ты не родишь, и ребёнку не исполнится год.

Всё чётко объяснив Изотов замолчал, и я молчала. А через минуту тишины Степан Геннадьевич переспросил.

– Так ты хочешь развестись? – снова смотрел прямо в глаза, лишая возможности увильнуть с честным ответом.

– Простите. Я не могу сейчас ответить на этот вопрос даже самой себе, – пожалуй, это было правдой не только для Изотова, но и для меня.

За два дня я впервые определилась хотя бы с этим.

– Понимаю. В любом случае Олег снова обратиться в клинику пройдёт обследование. И если результат будет иной, думаю между вами и разговор будет иной, – после этих слов Изотов ушёл к себе, а я воспрянула духом от последней новости.

Раз Олег решил снова провериться, значит он сомневается. Даёт нам шанс.

В Маринкину квартиру я возвращалась вечером с хорошим настроением, прижимая к груди ароматные пирожки. Варвара хотела сунуть мне ещё и банку борща, но я смогла открутиться тем, что мне нельзя таскать тяжести.

Пока кипел чайник, я успела принять душ и замотавшись в полотенце потопала на кухню, испугавшись от неожиданного трезвона в дверь. Под бешеный стук сердца подкралась к двери, посмотрела в глазок. Ожидала там увидеть кого угодно, но не Олега, с перекошенным от злости лицом.

– Что тебе нужно? – спросила его через дверь, ловя себя на том, что боюсь ему открывать.

Бережёного Бог бережёт, с этой мыслью прикрыла живот руками. Хотя думать про Олега так скверно было неприятно, но этот страх, вбитый в меня Эдиком шесть лет назад, ожил во всей этой ситуации и зацвёл буйным цветом.

– Открывай! Я знаю, что он здесь! – Олег убрал руку с кнопки звонка и принялся колотить по двери.

– Кто?! – сумасшедший!

Неужели любовника ищет?!

– Верни Костика! Он не твой сын! – орал Олег, только услышав имя сына, я трясущимися руками провернула дверную защёлку.

Олег влетел в квартиру словно ураган, сметая всё на своём пути. Уронил пустую вешалку, сдвинул комод.

– Костя выходи! Мы едем домой! – требовал Олег, бегая по небольшой квартирке, заглядывая в комнаты и санузлы, даже на балкон.

– Кости здесь нет! Ты что потерял ребёнка?! – у меня мгновенно началась истерика, за окном уже начало темнеть.

– Это всё из-за тебя дрянь! – рявкнул Олег, отшатнувшись от меня, он рванул на кухню, там ещё не смотрел.

Я же осталась стоять на месте, сжавшись от страха. Щекоча кожу по ноге из-под кромки белого полотенца, медленно ползла капелька крови. Почти прозрачная, она оставляла за собой едва заметный розовый след. Я словно вросла в пол, в ушах начало шуметь, слёзы жгли глаза, а горло охватило словно стальным воротом. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Ничего не осознавала и не понимала, что твориться вокруг. Мир перестал существовать. В голове только колотилось чёткое понимание что это выкидыш. Снова. Всё повторялось, как и шесть лет назад, словно на мне какое-то проклятье.

– Оля! Ты слышишь меня?! – окрик Олега дошёл до меня, но я на него не среагировала никак лишь зажмурилась сильней, будто смогу раствориться в воздухе.

Олег

– Дурно ей, ну надо же, цирк с конями прям! – усмехнулся от того, как эта дрянь сбежала из-за стола.

Может Изотов и его повариха поверили в этот цирк, но мне-то было ясно, что весь спектакль с дурнотой она устроила лишь для того, чтобы скрыть от меня свои лживые глаза.

– И ничего не цирк, – влезла повариха, – Я когда первым сыночком была беременна, дурно было постоянно, пока в деревню не уехала. Тут-то что? Воздух грязный, вода отвратительная, продукты тьфу! Вот и дурно девоньке.

Тоже мне выискалась защитница.

– Степан Геннадьевич, ты мне скажи, реально будет развод получить, если я докажу факт измены? – спросил у Изотова, игнорируя защитную тираду поварихи.

– Не знаю дорого́й. Правда не знаю. Ну нет у меня такой практики. Я всё выясню, созвонимся. Но ты ещё раз проверься, обязательно.

Распрощавшись с Изотовым, сразу заехал в клинику, договорился наутро следующего дня. Не терпелось отделаться от этой предательницы раз и навсегда. Не станет же она упираться и продолжать врать о каком-то там чуде, когда получит свежий результат анализов.

И как только эта проныра влезла к Изотову?! Вот всегда знал, в тихом омуте, как говорится.

Долго гадал пока не дошло кто в подругах у неё... Мозг словно атрофировался, вообще давно мог догадаться, что Маринка поможет. Они как-то сразу сдружились. И на Степана Геннадьевича только она могла вывести эту дрянь. После клиники поехал по делам, которые из-за этой ситуации ни хрена не спорились. Вернулся домой злой, как чёрт и то только из-за малого. С утра совершенно забыл про него и что пацана нужно как минимум накормить. На мой зов Костик не отзывался, я обошёл всё, но дом был пуст. Этот засранец мало того что слинял, оставив записку о том, что жить хочет с мамой, так ещё и телефон целенаправленно оставил. И непросто, а положил рядом с телефоном этой суки.

Не стал терять времени, сразу поехала к ней, точно знал, что она скрывается у Маринки на старой квартире. Больше пойти ей было некуда. И оказался прав. В окнах Маринкиной квартиры горел свет. А эта гадина не хотела открывать двери, что значило для меня лишь одно. Малой точно у неё, и я был в этом уверен. Но обойдя всю квартиру, не нашёл мальчишки.

Сделал минутную паузу, глядя на пакет пирожков на кухонном столе от Изотовской поварихи. Всё верно. Это я знал про Маринкину квартиру, а Костик не знал. Значит, просто убежал паршивец и болтается где-то по городу, на свою тощую задницу ищет приключений. Выглянул в окно, скрепя от злости зубами, солнце быстро село и уже было темно. И как бы ни хотел не общаться с этой дрянью, но мне пришлось. Ведь, как ни крути, должен признать, она больше времени проводила с пацаном, знала наверняка где его искать. Нашёл её страдающей в коридоре, не веря ни единой слезинке.

– Ты знаешь где он может быть? – спросил её, но она совершенно не слышала меня.

Не сразу-то и сообразил, что с ней, да и не разбираюсь я в этих женских делах. Только когда увидел по ногам кровь, понял, что всё херово. При беременности такого точно же быть не должно́. И судя по выражению лица Ольги она это знала.

Я никогда особо не вникал в её прошлое, запрещая совать нос в моё. Только знал, что первого ребёнка она потеряла и очень тяжело это перенесла. Потому и к Костику так привязалась быстро и легко. Заменила им свою потерю, что мне было даже удобно. Няньки менялись как перчатки, не с каждой малой шёл на контакт, а я тогда задолбался быть для пацана мамашей. С меня для него и отец херовый выходи́л, хотя вроде и быстро подружились благодаря обычному детскому дурачеству.

– Оля! Ты слышишь меня?! – потряс её за плечи, пытаясь привести в чувства, но Оля на мои слова никак не реагировала, только скукожилась ещё сильней.

Я не врач и понятия не имел насколько это всё серьёзно, но пришлось брать все свои руки. В буквальном смысле. Не нашёл ничего во что её можно было быстро одеть, сорвал с верёвки простынь и накинул на её плечи, укутав тканью. Подхватил на руки и матерясь отнёс в машину. Мне нужно было искать пацана, но несмотря на моё состояние и Олино предательство бросить её не мог. По дороге в больницу она уже ревела навзрыд.

– Болит что-то? – спросил её, но ответа не получил.

На светофоре подсунул руку ей под бедро, ощутив влагу.

– Блядство! – вытер кровь о брюки, параллельно плюя на правила и цвета светофоров.

Ещё пытался вывести Ольгу на разговор, но она по-прежнему не реагировала на мои вопросы. Просто ревела, и всё. Понял, что бесполезно, отвёз в больницу так и сдал её медсёстрам, ни на что не реагирующей.

– Что с ней? – спросил Константин Дмитриевич, заполняя какие-то бумажки.

– Ты же у нас врач, я только смерть могу констатировать. Беременна, вроде, должна быть, – на мой ответ у Кости взметнулись брови.

– А срок? – спрашивал он, что-то записывая в карту.

– Не ебу. Не моё. Я поехал, – развернулся, уже хотел свалить, дальше не моя забота, но Костя обломал мне всё.

– Документы. Я её что, как бомжиху оформлять буду?! Вы совесть-то имейте, мне потом писанины после вас по горло, – ворча возмутился Костя.

– Завезу до утра, – хотел вот уже точно уйти, малой же, но нога словно к полу прилипла, – Она не умрёт? – уточнил у Кости, развестись хотел и не видеть её лживого лица больше никогда, но смерти ей точно не желал.

– Умрёт, конечно. Лет через шестьдесят, при хорошем раскладе, – с равнодушным цинизмом заявил Константин Дмитриевич, – Документы вези, – напомни требовательно, – Паспорт, полис, снилс тоже.

Вышел на улицу в полном раздрае. Просто разрывался на части, нужно было искать Костика и везти документы Ольге в больницу. Ещё курево закончилось. Пачка, которая была при мне, улетела сразу после обеда у Изотова. Вспомнив свою нищую молодость, стрельнул у прохожего сигаретку и пока курил, попытался сообразить, где же может болтаться малой.

6 

Олег

Решив, что Дмитриевич не облезет и подождёт документов, я медленно ехал по городу с правой стороны. Искал малого на остановках, в парк заехал, обошёл все лавки, но там его не было. Подъезжая к дому, набрал знакомого мента Кирилла.

– Я выходной, звони Серёгину, – вместо приветствия отрезал он.

– У меня пацан сбежал, искать надо, без телефона и ключей слинял поганец. Были бы у него ключи, я бы по маячку пробил, а так чёрт знает где искать.

– Ладно. Подъезжай в сто третье, я туда подкачу.

– А что надо?

– Фото нужно, номера друзей, места, где может быть, – перечислил Кирилл, но на мне ещё висели эти документы.

– Понял.

Сбросил вызов, уже заходя в дом.

Сразу направился в кабинет, все документы всегда лежали у меня. Но в папке Ольгиных документов не оказалось. Закуривая, свободная рука сама потянулась к нижней папке со всякой больничной приблудой. В ней и те результаты обследования. Нашёл. Пробежался взглядом по строчке. Чёрным по белому; В эякуляте сперматозоидов не обнаружено. Вообще никаких. Ни живых, ни дохлых. Ещё бы усомнился в том, что Ольга предала, если бы не по нолям, но вот же!

Хотел смять бумажку из клиники, уже замял пальцами угол, но остановился в последний момент. В суде пригодится. Вернул результат в папку, прихватил с собой несколько пачек сигарет и отправился на поиски Олиной сумки. Раз документов нет у меня, значит они где-то у неё.

Нашёл сумку в прихожей, в ней было всё что нужно. Полис, паспорт, снилс этот и между ними чек из клиники. Ну конечно, она же сдавала анализы.

Сначала начал искать в сумке её кошелёк, только когда он оказался в руке, понял зачем. Знал, что в нём наше фото. Семейное. С отдыха в Париже. На фоне эйфелевой башни. Как раз перед тем обследованием и гоняли туда. Две недели наблюдал, как она слюни пускала на мелких, потому и согласился сдать анализы, ведь два года в неё кончал и никого. Но после диагноза и предложения от врача продырявить мне яйца с сомнительным процентом на удачный исход всё как-то застопорилось тогда.

– И чего же тебе сука не хватало? – спросил у её изображения, сминая после, и мысленно сам же ответил на свой вопрос.

Ребёнка ей не хватало. Но можно же было решить вопрос иначе, а не блядствовать! Но, видимо, у всех баб так, вижу цель не вижу препятствий. Копаться до истины не было ни времени, ни желания. Возвращаясь за телефоном малого, зашёл ещё и в гардеробную. Быстро накидал в дорожную сумку Олины шмотки, туда же полетели её документы и телефон.

По пути в отделение полиции заехал в больницу. Константин Дмитриевич сидел на своём месте в приёмной. Медсёстрам, которые занимались Ольгой когда я её привёз, уже скучали без дела, гоняя чай. Значит, она уже в палате.

– Вот её вещи, там документы и телефон, – объяснил, бросив сумку на свободный стул.

– Олег! Погоди! – начал было Костя.

– Всё! Мне некогда, у меня ребёнок пропал. Искать надо. Десять лет пацану.

Медсестрички, выпучив глаза, навострили уши, с любопытством ожидая продолжения, но я направился к выходу. Шёл уверенно, сдерживая свои идиотские порывы узнать, как Ольга. Да какое мне, вообще, должно быть дело до этой предательницы?!

Но просто так уйти не получилось, Костя меня догнал почти на выходе.

– Олег, Олег, погоди, я хотел уточнить! Мне как, вообще, с ней? Я её пока в вип определил, – нервно тараторил.

– Ну и что? – спросил у него, глянув на часы, время поджимало.

– Просто ты смотрю не расположен к супруге, кт... – он ещё что-то хотел сказать, но я оборвал на полуслове.

– Да не супруга она мне больше. Разводимся! – чуть не сплюнул по привычке под ноги, но мы находились ещё в больнице.

– В обычную, значит? По полису? – спросил Дмитриевич, и до меня дошло. Хоть и туго, но дошло.