Текст книги "Жена Сатана (СИ)"
Автор книги: Светла Литвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава двадцать четвёртая
Эльвира
Как бы ни пыталась убежать от того факта, что брак у нас отвратительный и семьи нормально никогда не было и уже не будет, даже если собака, даже если ребёнок, а всё равно пришла к такому выводу. Настал предел, после которого не хотелось ничего больше.
И, возможно, Костя мог решить, что я выла под одеялом из-за того дурного стечения обстоятельств, но это было не так. Не того малыша я оплакивала, а нас с ним. Словно похоронила. Выла, пока меня не раскопали родные руки из-под одеяла.
– И как? Как это случилось? Почему? Ну почему ты мне ничего не рассказала?! – на секунду показалось, что Костя был убит этой новостью, но его вопросы, звучащие со знакомым до боли обвинением, сыграли не в его пользу.
– Оставь меня! Я ничего не хочу! Всё! Я устала! Ты был прав! Ты всегда во всём прав! Я херовая жена! Получишь ты свой развод! Уйди! – рыдая навзрыд толкала его и бесконечно утирала слёзы.
Не для него, не его и не ему их видеть! До истерики хотелось отмотать назад и исчезнуть из его жизни, чтобы никогда не знать его и этой боли.
– Вот это видела? – он показал мне кукиш!
Я даже плакать перестала, опешила от неуместности, сюрреалистичности этого жеста для данного момента. Утёрлась от слёз и соплей, пытаясь сообразить, что сказать ему.
– Двигайся! – требовательно закричал на меня и скинув обувь полез ко мне, в моё убежище под одеяло.
От его резкости и крика на меня, заревела с новой силой. Стало так обидно, до нехватки воздуха. Я ревела как маленькая, заикаясь и задыхаясь, а если замолкала хоть на минуту, потом начинала рыдать снова. Без особых мыслей в голове, просто прорвало, просто необходимо было отреветь все неудачи и промахи, которые раньше я забывала работой. Но теперь работы не было, брак развалился и держался лишь на штампе в паспорте, а эмоции задушить было нечем.
Я так горевала сама по себе, хотя рядом был Костя, я лежала практически на нём, прижатая головой к его груди. Он не ушёл, не задавал больше вопросов, просто был рядом и гладил по голове. Бесконечно гладил, пока я не уснула.
Снился дурной сон, пробуждение было тяжёлым. Тело затекло, было душно до тошноты, во рту пересохло, горло болело, глаза я и вовсе открыть смогла не сразу, а когда открыла чуть вновь не разревелась. На часах было всего лишь четыре часа утра и к тому же Костя не спал. Заметив моё вошканье, сразу приподнялся, подпёр голову рукой и уставился на меня. Ужас мой был в том, что я не хотела ничего выяснять, жалела о признании и вообще… Улучить бы момент и сбежать с этой пасеки домой, но к моему сожалению и отчаянию, на часах только четыре утра, и дня дождаться будет тем ещё испытанием.
– Куда ты? – спросил Костя, когда я отчаянно пыталась выбраться из-под одеяла.
Меня подташнивало и жара не способствовала улучшению и так хренового самочувствия.
– Жарко и я пить хочу, – ответила хрипя, от першения в горле ещё хуже стало и я резко села, – А что, всё уже закончилось? – прикинулась валенком, вспомнив, как обычно домашнее вино отшибало мою память.
К сожалению, в этот раз эта система не сработала, а как было бы хорошо забыть и не ждать от Кости утешения. Страшно было не дожаться и мерзко было на душе оттого, что именно это и ожидаемо от мужа.
– Снова память отшибло? – с сомнением в голосе поинтересовался муж, и встав с кровати направился к двери, – Воды сам принесу. – не дождавшись моего ответа он ушёл на кухню за водой, а я легла на подушку.
– Вот. – Костя вернулся с бутылкой холодной воды и протянул мне.
– Чего ты меня в пижаму не переодел? – сразу спросила его в лоб.
Я прикидывалась что в беспамятстве в надежде что он поверит в это, а дальше… Сомневалась ещё чего хочу больше. Его признания о моей пьяной откровенности и сочувствия, но при этом вопросов причиняющих боль или его молчания и безразличия причиняющего мне боль равную по силе. И скорей я питала ещё какие-то надежды, потому что второе значило для меня стопроцентный конец и никакие фиги не спасут.
– Сама не захотела. Велела лечь рядом и не трогать тебя. – вполне легко нашёлся Костя с ответом.
Не было после никакого сочувствия, вопросов и прочего. Он просто разделся до боксеров и попытался лечь в кровать, я в этот момент как раз пила воду.
– Эй! Вали на пол! – резко пресекла эту наглую попытку, а от этого подавилась.
– Мы уже всё выяснили, забываем о разводе. Выспаться нужно, а завтра поговорим, всё обсудим, но развода не будет Эля. – он устало это говорил, по-прежнему пристраивая свой зад на край кровати.
– Нет-нет! Ты со мной спать не будешь, – без промедления вылила остатки воды из бутылки на добрую половину кровати и Костя увернулся в последний момент, – Достали твои качели и это пошла вон иди сюда родная тоже! Хотел развод? Ты его получишь! Иди Танечку свою извращенку придурочную ублажай! Трепло! – выплюнула зло последнее, судорожно вспоминая не выдала ли себя, вроде, всё о чём сказала происходило после моего прикладывания к вину.
– Не понял, с чего это я трепло? – спросил Костя, на удивление сохранивший стойкое спокойствие.
Ему всё равно.
– А с того, что Танечка твоя в курсе была о твоих планах на развод! Сама призналась, когда твой кофе цедила! Ты знал прекрасно, как я её ненавижу и терпеть не могу и ей рассказал! Ну кто ты в итоге, как не трепло и сплетница? Лавочку тебе на день рождения подарю, курьером вышлю! У подъезда поставишь, всех бабушек собирай и треплись сколько влезет! – прикрыв мокрое место покрывалом, я легла на своё сухое и закрыла глаза, сложив руки на груди.
– Я ей не говорил ни слова, ясно? – это его оскорблённое ясно окончательно лишило меня хладнокровия.
– Допустим и не говорил, но она знала, что я не приеду, она на тебе висла пока я, надрываясь и выворачивая ноги на каблуках тащила свой чемодан. Да любая дура поняла бы что тебе на меня глубоко по хрену!
– Так же, как и тебе на меня, постоянно! Работа… – он хотел снова спеть мне старую песню, но резко сменил направление, – Ты ехать не хотела, Таня спрашивала приедешь ли, и я ответил ей что вероятно нет. Ну ты же не хотела, а после мы на эту тему не общались. А чемодан, так я был обижен на тебя за бук в твоей сумке. Очередное нарушенное тобой обещание. Ну, а каблуки, это уж прости не моя вина. Могла бы выбрать обувь и поудобней, не на курорт ехала. – закончил муж, устраивая спальное место на полу.
– И выбрала бы! Непременно! Если бы мой идеальный, в отличие от меня, супруг, не удосужился предупредить о пасеке. Я не на курорт собиралась да, а в город с приличным асфальтом! Ты никогда за собой не замечаешь вины, только я козёл отпущения! Надоело! – на мои вопли ответа не последовало, Костя усиленно прикидывался спящим, хотя лёг на свою импровизированную кровать буквально под моё последнее слово.
Самое ужасное было потом. Этот эгоист спустя минут десять сопел, крепко и сладко спал, а я без конца гоняла мысли в голове и не смогла даже на минутку задремать.
Глава двадцать пятая
Константин
– Ты что так и будешь за мной по пятам ходить?! – шипя спросила Эльвира, улучив момент, когда никого кроме нас с ней рядом не было.
– Да. А ты против? – не успел придумать ничего другого, более адекватного, что ли.
– Костя, мы с тобой разводимся, если ты ещё не понял. И я отсюда никуда не уезжаю и так мило держусь рядом при твоих родных по одной простой причине…
Она явно недоговорила и отвернувшись от меня пошла дальше по настилу.
– По какой причине? – догнал её, чтобы идти рядом и иметь возможность смотреть хотя бы на её профиль, но Эльвира отвернулась в сторону реки, так что мне достался лишь её затылок.
– Не хочу портить твоим родителям встречу с тобой. Если я уеду сейчас, они огорчатся из-за нашего развода. Потом им сообщишь, когда будем в Москве. – холодно сообщила Эля, а у меня паника от её решительности.
Я же и не собирался разводиться, хотел лишь припугнуть, не зная о причине. Да и как трус повёл себя ночью из-за Элиного театра с потерей памяти. Не понимал, чего она хочет. Чтобы я не трогал больного или это такая проверка была. Не понял и теперь ходил по пятам, боясь чего-то. Что глупостей наделает. Особенно опасался, когда она выходила из дома и шла в сторону воды и катера с лодками.
– Эля, давай не будем пороть горячку. Я виноват, я неправ был. Ты Таню видишь? Я ей утром всё сказал, и она больше рядом со мной не встанет! – притянул её к себе зажав сразу крепко, как и предполагал она попыталась вырваться, – Там бабушка, не хочешь им всё испортить? Они же поймут по твоему поведению что мы как чужие и у нас разлад. Тебе что нужен курс семейной психологии от мамы и бабушки? – мои слова на Элю подействовали, и она успокоилась.
Если попытку отстраниться можно было так назвать. Напряжение в её теле было прежним.
– По-твоему же не поняли. – глухо ответила, склонив чуть голову, заглянул в её глаза.
Полны слёз, и я окончательно понял, что Эльвира все эти пять лет ни разу не использовала против меня это мощнейшее оружие. От её слёз земля под ногами горела и нутро неприятно сворачивалось. Готов был на всё в этот момент, лишь бы не плакала.
– Прости. – развернув её, прижал к себе, и она спряталась лицом в моей куртке.
– Я-то прощу Кость, но чемодан я тащила сама все же видели. И кроссовок у меня нет. – всхлипнув прошептала, и оттого так больно.
Я перевёл взгляд не её ноги в домашних тапочках. Единственная обувь, в которой она могла ходить на территории пасеки. В такой даже по лесу не погулять.
– Эм. Как насчёт смотаться в город? – идея была безумная и довольно опасная.
Боялся, что Эльвира попытается сбежать, но обувь реально нужна, да и вылазка в город должна была отвлечь жену, на людях она плакать не станет.
– Зачем? В аэропорт меня отвезти хочешь? – слова её были полны яда, но то заслужил действительно.
– Кроссовки купить. Не будешь же две недели в тапочках ходить? В лес сходим.
Я сильно сомневался, что её этими прогулками соблазню согласиться.
– Ладно. – шмыгнув носом, она согласилась, – Только я так поеду. – отстранившись, Эля принялась утирать ладошками заплаканное лицо и мне от этого её вида ещё гаже стало на душе, хотя согласилась же.
Знал бы я, что меня ожидает, не повёз бы её никуда! Обложил бы родителями со всех сторон, и всё тут!
– Я за кошельком быстро. – оставил согласно кивнувшую Эльвиру возле пристани и бросился в дом за кошельком.
Быстро похватав нужное, направился к пристани, а Эльвиры не было.
– Да ну нафиг…
Я бросился со всех ног туда, боясь увидеть или круги на воде или отсутствие катера. Но нет. Ни того ни другого в зоне видимости не было. Паника отступала мучительно медленно, несмотря на то, что Эльвира уже забралась в катер и на пассажирском сидении виднелась её сгорбленная фигурка.
Остаток пути до пристани проделал уже спокойным шагом иначе начинал задыхаться.
– Ну всё! Можем ехать. Я тебе вот шапку, очки и куртку взял. Оденься, а то замёрзнешь. – отдал тёплые вещи жене и сел за руль.
Где-то спустя минут двадцать в пути я сбавил скорость, чтобы пройти маловодный участок реки и уловил слухом отчаянные рыдания. Когда совсем заглушил мотор, Эльвира замолчала. Но я же слышал!
– Ты что плачешь? – уточнил, но уже и так было понятно, что да, из-под очков по Элиной щеке потекли слёзы.
Хоть топись!
– Да! – призналась с воем и очередной порцией рыданий.
– Прекрати это немедленно! – потребовал строго, надеясь на Элины штыки, она в такие моменты сопротивления никогда не плакала.
Я надеялся на тот же эффект.
– Нет! Хочу и плачу! Тебе то что? Крути свою баранку! А то кроссовки купить не успеем! – выкрикивала это всё рыдая.
Передо мной теперь была совсем другая Эльвира, ей даже её имя не подходило. Даже Эля звучало не так. Не для такого ранимого человечка.
Раненного.
Глава двадцать шестая
Эльвира
– Вот эти как? – спросил Костя, сидя у моих ног, весь заваленный кроссовками, которые он же на меня и напяливал, потому что я была не в состоянии.
– Нормально. – буркнула севшим голосом, а по щекам так и катились слёзы, и я не могла это прекратить.
Всё что мне оставалось это лишь утирать их рукавом кофты.
– Девушка вам надо встать на ноги, пока сидите не поймёте, что обувь мала или великовата. – снова советовал продавец, как и предыдущие десять пар обуви.
– Ладно. – я встала её раз и действительно правый кроссовок оказался мал, я плюхнулась на пуфик с полным ощущением безнадёги, а это вызвало лишь новый поток слёз.
Что я за неудачница такая! Даже кроссовки купить не могу! То малые, то большие!
– Могу предложить кеды, у них размер нестандартный, может они подойдут. – продавец, явно уставший от нас, ушёл за дверь, и мы остались с Костей вдвоём.
Сначала он просто молча снимал с меня очередные кроссовки которые не подошли, а потом всё же заговорил.
– Дорогая, ты можешь перестать плакать? Я тебя очень прошу. Мне невыносимо смотреть на твои слёзы. – искренне признался, а у меня кнопки «стоп» нет.
– Нет. Не могу. – собрала рукавом слёзы со щёк, что было невероятно глупо и бессмысленно.
Слёзы так и текли из глаз, а я лишь натирала кожу колючим шерстяным трикотажем.
– На нас уже продавец косо смотрит. И знаешь, я неуверен, что он пошёл за кедами, по мне так он сейчас полицию вызовет. Я на маньяка похож, а ты словно моя жертва, рыдаешь, как перед смертью. – выпалили Костя, косясь на дверь, за которой скрылся продавец обувного магазинчика.
– Так тебе и надо! – зло ответила и разревелась с новой силой под тяжёлый Костин выдох и шумный вдох.
Больше он со мной не пытался разговаривать, дошло что бесполезно. А я так и рыдала, не замечая никого. Уже и сама устала от этих слёз, у меня болела голова, больно сдавило горло и жгло глаза, щёки горели, я хотела это прекратить, но не могла. Хотя мне уже стало намного легче на душе, поплакать было надо, но остановиться не получалось.
После покупки кед, которые всё-таки подошли на мою ногу, Костя заволок меня в первое попавшееся кафе и усадив в углу ушёл за чаем.
Я ждала этой чашки с горячим напитком, возлагая на неё надежду. Что именно она поможет мне перестать плакать, отпустить ситуацию, забыть хоть на немного всё что накопилось. Но Кости всё не было, я поискала его глазами у стойки заказов, а он словно сквозь землю провалился. Хотя, конечно, логичней было подумать, что он ушёл в туалет, и я бы так и подумала, если бы не посмотрела в окно.
Там за окном мой муж мило беседовал с какой-то блондинкой. Они смеялись, им было так весело, что я в очередной раз окончательно убедилась в очевидном.
Я здесь такая же лишняя, как молоко в апельсиновом соке. Ни к селу, ни к городу и вкус отвратный. Я его буквально чувствовала во рту, ощущала на языке эту горечь, пока наблюдала за счастливым мужем через толстое стекло панорамного окна.
Он вернулся за столик всего лишь спустя минуту, тепло попрощавшись со своей знакомой.
– Одноклассницу встретил. Сто лет не виделись. – оправдался он, и снова вскочил из-за стола, чтобы принести мне мой чай.
Хотя мне он уже был и не нужен.
Словно отрезало, я успокоилась так резко, что самой было странно это чувство. Полное безразличие ко всему случившемуся и к тому, что предстоит сделать.
Вовсе не жаль, и стопроцентная уверенность, что так лучше будет и для меня, и для него.
Глава двадцать седьмая
Константин
Эльвира хоть и успокоилась, даже позволила взять себя за руку, но мне было не по себе. Словно чувствовал подвоха в её резкой смене поведения.
– Эля, – обратился к ней и присел поближе и снова не получил отпора, – Давай всё забудем. Просто обнулим и заново начнём. Давай? – посмотрел жене в глаза, а в них, в таких заплаканных, но всё же загорелся огонёк.
– Давай. – с лёгкой улыбкой она опустила голову и упёрлась лбом мне в грудь.
– Только умоляю не плач снова, у меня сердце разрывается от твоих слёз. – признался ей, прижимая к себе и чувствуя вибрацию от смеха.
– Зря ты мне сказал об этом. Вдруг захочу тебя убить, так легко оказывается. – ехидно проговорила Эльвира, не подняв головы.
С плеч словно камень свалился, вот это я заварил кашу… Мысленно пообещал себе больше никогда не пытаться таких дел проворачивать с женой. Всё оказалось иначе, чем казалось, и это не Эля такая, а я эгоист, не замечал, плевал на, казалось бы, мелочи, ставшие в итоге трагедией. От мысли про ту ветрянку и о ребёнке сердце словно в дыру провалилось, а Эльвира переживала и до сих пор переживает это всё одна. Очень хотел поговорить с ней об этом, признать свою вину, что рядом не было, что мне не всё равно, чего она так боялась, но Эля только успокоилась и снова довести её до слёз напоминанием был не готов. Не хотел становиться вновь причиной её слёз.
– Давай отложим моё убийство на потом. Допивай свой чай и нужно успеть вернуться на пасеку до темноты. – подтянул чашку к жене, севшей ровно, она сразу взялась за пакетики с сахаром, что для меня был добрый знак.
Значит, она не притворяется, интерес к жизни вернулся не то, что в магазине, я словно на манекен перемерил кучу кроссовок.
– А у тебя есть паспорт? – неожиданно спросила Эльвира, быстро размешивая сахар.
– Зачем? Нет, он в сумке остался вместе с обратными билетами.
– Обратным. – с усмешкой ответила Эля, глядя в кружку.
– Что? – не понял её выпада.
– Не с билетами Костя, а с билетом. Единственное число. Твой паспорт лежит в твоей сумке только с твоим обратным билетом. Мой билет отдельно. – очень сухо предъявила и начала пить чай.
– Виноват, тысячу раз виноват. Мы вернёмся, и я положу наши билеты и паспорта в одно место. Обнулили же. Ну? Что ты? – провёл рукой по щеке, натёртой рукавом кофты до раздражения, так было жаль.
– Прости. Я больше не буду. – Эля виновато посмотрела на меня и опёрлась плечом став ближе за последнее время в тысячу раз не меньше.
– Это ты меня прости. Так, для чего тебе паспорт? – было любопытно для чего спрашивала.
Чтобы укорить меня за билеты и паспорта, лежащие по разным сумкам, или была иная цель.
– А права? Ты же права в кошельке носишь? Не хочу возвращаться на пасеку. Давай снимем номер в гостинице? По правам же можно? Пусть это будет наш личный день отпуска. Только ты и я, и в душ вместе, но не для экономии воды. – на порнофею Эля совсем не тянула, надув губы, выпрашивала так словно я посмел бы ей отказать.
– Давай. – согласился с ней, радуясь такому резкому повороту, как пацан.
Спустя получасовых поисков, заполнения документов, оплаты номера с небольшой взяткой за Эльвиру мы ввалились в лучший номер. Целуясь и срывая друг с друга одежду. Мне хотелось каждого сантиметра Элиного тела, а душа пела от её взаимности. Хотя, между нами, вопрос интима с первого взгляда был взаимным, но сейчас всё было чуть иначе. Непросто секс и страсть. Это ничто иное, как любовь. Всепрощающая любовь. Когда утром истерика со слезами, а к вечеру жизни нет без поцелуя.
– Сначала в душ. – промычала Эля между двумя кипятящими кровь поцелуями.
– Угу. – согласился и мы врезались в первую дверь справа от нас, не включив света.
Под ногами ощутил прохладный кафельный пол думая, что это ванная, но мы долго целовались, я сжимал руками уже обнажённую Элину грудь, пока до нас не дошло что это туалет.
– Здесь душа нет. – хохотнув сообщила жена, пока я отвлёкся от её рта, жадно лаская твёрдый сосок.
Без слов подхватил Элю на руки и понёс в соседнее помещение, где всё было как надо и даже лучше. Душ плюс джакузи. Облизнулся в предвкушении, как после секса полежим в пенной воде. Нам так редко удавалось понежиться, а я это так люблю. Наблюдать за млеющей женой, почти засыпающей у меня на груди под шум бурлящей воды.
Глава двадцать восьмая
Эльвира
Мне так хотелось сбежать, уже стало всё равно на Костин комфорт и что подумают его родители. Просто успокоившись, я поняла, что перестать реветь я не могу, слёзы снова душат, а поток жалости к себе я не могу усмирить. В голову только и лезли воспоминания тех моментов, когда муж был неправ и вёл себя эгоистично, забывая напрочь обо мне и не думая о моих чувствах. Только решительность на побег была здесь и сейчас и нужно было усыпить бдительность Цербера, что ходил за мной на пасеке по пятам, сбежать иначе не вышло бы.
Я себя отлично знаю и вернись я на пасеку с мужем, я бы просидела на ней все две недели отпуска. Это были бы самые ужасные две недели, а я была полна решимости жить так, как мне комфортно, а не думать о чужих чувствах.
Ну их всех в трухлявый пень!
После упоительной прощальной ночи Костя спал как убитый. Только я ждала с нетерпением рассвета, и как только лучи солнца показали на небе свой свет начала решительно действовать.
Первым делом вытащила у пока ещё мужа ключи от катера и кошелёк, надо будет у одноклассницы своей займёт. Потом спрятала его одежду вместе с боксерами в ванной комнате в технический люк. Он её если и найдёт, то не сразу, а голый без денег выйти из номера будет непросто.
Долго думала над телефоном, оставить близкого человека совсем без всего было подло, и я не стала его ни прятать, ни забирать с собой. Только отключила, чтобы не дай бог Костя не проснулся от нечаянного звонка раньше времени и спутал мне все планы.
На ресепшен работница гостиницы вызвала мне такси и минуты ждать не пришлось, как машина уже была возле главного входа. Небольшой путь от гостиницы до пристани я думала лишь о том, как управлять этим катером. Понятия не имела, а мне очень надо было добраться до пасеки и забрать свои хотя бы документы. Жаль, что я не подумала об этом раньше, когда Костя предложил смотаться в город за кроссовками. Сейчас было бы меньше проблем.
Помощник нашёлся неожиданно, откуда не ждали. Когда таксист довёз меня до пристани, и я с ним рассчиталась, он вышел из машины вместе со мной.
– Классный катер! Это же Скоробогатовых да? А вы? – как выяснилось он знал всю Костину семью и его отца.
– Я невестка, Костина жена. – призналась сразу.
– Хороший катер, у меня тоже был такой, но продать пришлось. – посетовал водитель.
– Вы умеете им управлять? – встрепенулась я, с надеждой глядя на мужика.
– Конечно! С семи лет умею. – усмехнувшись, ответил он, – Меня Егор зовут. – представился добродушно и я знала, что он мне поможет.
– Эльвира. – протянула ему руку с улыбкой, и он её пожал.
– Очень приятно, повезло Костику. – заулыбался и я решилась попросить.
– Он так не думает. Слушайте Егор, не стану ничего придумывать, мы с мужем разругались… Разводимся. Я хочу уехать, но дело в том, что документы мои на пасеке, а мне туда добраться самой сложно, я катером никогда не управляла. Вы мне не поможете? Я заплачу, у меня есть деньги. – полезла в карман кофты за Костиным кошельком, но мужчина скривился.
– Эх! Молодёжь. Ладно, давай ключи. – протянул мозолистую ладонь, одномоментно ставя машину на сигнализацию.
– Спасибо! Огромное вам человеческое! Женское спасибо! – чуть ли до пола ему не поклонилась, знал бы этот мужик, как он меня выручает.
