Текст книги "Перекрёсток параллельных линий (СИ)"
Автор книги: Света Сорока
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
Глава 4
Эл (2010 год)
"Всё-таки, я сделала правильный выбор" – думала Эл, быстро шагая по улице в лёгком летящем, шелковом сарафане. Издали она была похожа на юную нимфу. Тоненькая, с пушистыми, длинными, светлыми волосами и кукольными чертами лица, девушка привлекала внимание. Не один мужчина старше пяти не мог спокойно пройти мимо, а уж признать в ней мастера перевоплощения или аналитика с острым умом, точно никто не мог. Талантов у Эл было множество, в том числе и за них Дэн взял когда-то давно, ещё совсем молоденькую и неопытную Эл, к себе в помощники. Уже потом Эл узнала, что попасть в помощники так, как попала она – без подготовки, без опыта, в их Организации практически не возможно, было ещё одно исключение, второй помощник Дэна. Исключения из правила только подтверждают правило, как любил замечать сам Дэн. Он и сам, наверное, был этим исключением.
Утро радовало необычно свежим воздухом и буйством красок. Эл за её, вроде бы недолгую, жизнь, довелось побывать в разных городах, но Москву она любила особенно. Это всё же необыкновенный город, сочетающий в себе несочетаемое. Ну как так может быть – рядом ютились домики девятнадцатого века и современные высотки, и что важно они были так гармоничны друг с другом, будто кем-то там, наверху, так и было задумано.
Впорхнув в подъезд, ничем неприметного сталинского здания, находящегося в центре Москвы, девушка, поздоровавшись с охранником, взбежала по лестнице. Она всегда опаздывала и давно отказалась от часов. Зачем зря расстраиваться?
Когда Эл влетела в кабинет, Дэн сидел за столом и пил кофе. Не успела девушка отойти от двери, как она тут же снова открылась, и, чуть не стукнув Эл по спине, ввалился Кит.
– Хреновый день будет, – выдал Дэн, окинув вошедших недовольным взглядом, и отхлебнул кофе. Вообще начальник редко бывал не в духе.
– А в чём дело? – удивился Кит.
– Чтоб вы! Вместе! Пришли вовремя! Вот уж точно плохой знак, лучше б оба опоздали, ей богу! Тем более сегодня…
– Да ладно тебе оплакивать не разбитый кувшин, – улыбнулась помощница, пристраиваясь в одном из двух кресел для посетителей, напротив стола Дэна, и посмотрела ему в глаза.
Кит всегда знал, что думают другие, такой вот у него был талант. Другие, обычные люди, но не эти двое. Эл иногда благосклонно пускала его в свои мысли, и делала вид, что не умеет ставить блок, Дэн не пускал никогда и никого кроме Эл, Кит это чувствовал. Вот и сейчас они обменялись тяжелыми взглядами, а Кит остался в неведении.
Он пристроился в другом кресле. Вообще кабинет Дэна был не очень большой. Посередине стоял огромного размера стол, даже не стол, а столище, с удобным кожаным креслом. Дэн рассказывал, что долго отвоёвывал это кресло у руководства, до этого он, по его же словам, сидел чуть ли не на табуретке. У правой стены стояла тумбочка, на которой размещалась кофе-машина, электрочайник и плетёная мисочка, в которую они периодически клали что-нибудь вкусненькое, то конфеты, то печенье, то фрукты. На левой стене висел огромный плазменный телевизор. Прямо за спиной у Дэна располагалось окно закрытое бежевой французской шторой так, что если не присматриваться казалось, что это стена. Перед столом, спиной к двери были два кресла для посетителей, это они так назывались "для посетителей", обычно в них бессменно восседали Кит и Эл. Посетители оказывались в этих креслах, если только нелёгкая, в лице Дэна, не заносила куда-нибудь его помощников, в противном же случае вновь пришедшим людям приходилось стоять навытяжку перед столом шефа.
Глава 5
Эл (2000 год)
Придя в себя, она обнаружила, что находится в какой-то комнате без окон. Её разум был чист как прозрачное стекло, но вот эмоции в него не проникали, а потому Эля смогла спокойно оглядеться. Она лежала на кровати, аккуратно заправленной чистым бельём, от него даже исходил приятный запах ополаскивателя, перед кроватью стоял овальный журнальный стол, а в углу, у двери, стул. У противоположной от кровати стены, размещалась ванная комната с душевой кабинкой, умывальником и туалетом. Откуда она знала, что было в ванной? Все стены санузла были сделаны то ли из плотного стекла, то ли из прозрачного пластика, в общем, просматривалось всё отлично. В этой большой и пустой комнате в принципе не было не единого укромного уголка. На столике, намекая на гостеприимность, стояла большая миска с фруктами, графин с водой и стаканы, но радушие было ложным, вся посуда была из пластика, да и никаких опасных предметов в комнате тоже не наблюдалось.
– Эй! – сказала Эля, возникло ощущение, что звук затухал, не успев сорваться с губ.
Оцепенение, охватившее девушку, всё усиливалось. Она, свернулась клубочком, обхватила ноги и невидящим взглядом уставилась на стену. Это было такое странное ощущение, когда в голове пусто, как в трёхлитровой банке. Сколько она так пролежала? Минуту, час, два, а может пять? Она не знала. Она даже не сразу заметила, как открылась дверь, и в комнату вошел тот страшный мужчина.
– Ну что Элеонора? Ты настроена поболтать? Может ты проголодалась? Если да, то я принесу ужин.
– Ничего не нужно, отпустите меня! – губы плохо слушались, но оцепенение начало отступать, освобождая месту ужасу, который уже начал заливать, своими ртутными каплями, душу девушки.
– Теперь так легко не получится, вот если бы ты сразу пошла со мной, то мы бы поговорили, и ты бы могла идти на все четыре стороны, – он всунул руки в карманы и, прогулочным шагом, начал расхаживать по комнате.
– Отпустите меня, – Элю начала колотить дрожь.
– Нет, – мужчина говорил спокойно и беззлобно, но от этого было только хуже, – Давай познакомимся, меня зовут Карен. Ты очень способная девочка, как я узнал от одного из своих знакомых. Ты сейчас оканчиваешь школу, что планируешь делать дальше? – он говорил с Элей, будто бы она была дочкой его друзей, знакомой ему с пелёнок, будто она была не его пленница, а просто гость.
– Отпустите меня!
– Ну, моя хорошая! Так мы далеко не уйдём. Я полагаю, тебе ещё раз стоит обдумать своё поведение, а я, пожалуй, пока, схожу, приготовлю ужин.
После этих слов он вышел, закрыв за собой дверь плавно и бесшумно. Девушка сидела на кровати и по её щекам беззвучно катились слёзы, на смену ужаса, который ушел вместе с этим мужчиной, пришло отчаянье. "Я не выберусь отсюда живой. Что делать? Господи, что же делать? Я не хочу умирать! Я молодая! Я хочу жить!" В порыве эмоций Эля кинулась к двери и принялась, барабанить по ней, искать ручку и даже попыталась толкнуть её, всё было тщетно. Силы оставили её так же неожиданно как и появились, почти ползком она вернулась на кровать и устроилась на ней, прислонившись спиной к стене.
Примерно через полчаса дверь открылась, и вошел её мучитель, он поставил на стол поднос с пластиковой, одноразовой посудой: на тарелках лежали салат, мелко нарезанная буженина, которую можно было есть без ножа, хлеб и молодая картошечка, так же там стоял стакан с апельсиновым соком.
– Ешь, – сказал Карен, – Голодом себя заморить не получиться, это я тебе сразу говорю. Не захочешь есть, я сделаю так, что ты поешь. Думаю, ты уже поняла, что гипнозом я хорошо владею.
Эля молча уставилась на поднос, не делая попыток начать есть.
– Раз ты говорить не хочешь, я тебе кое-что расскажу. Зовут меня Карен, как я уже говорил, я коллекционер, но коллекционер не обычный, – девушка затравлено подняла на него глаза, – Нет, не то, что ты сейчас подумала, – усмехнулся Карен, – Я коллекционирую человеческие способности, например, умение владеть гипнозом или лечить людей.
– Я-то вам, зачем? – вскрикнула Эля, – Я не умею ничего такого! Я обычный человек!
– Нет, дружочек, ты не обычная, и я тебе это докажу!
– Я вам не дружочек! – эмоции в девушке сменялись калейдоскопом, страх трансформировался в ярость, а её сменяло отчаянье.
– Ну, это пока, – губы Карена растянулись в змеиной улыбке, – Ты кушай моя хорошая, кушай, не заставляй применять силу.
Взяв со стола тарелку с салатом, Эля медленно принялась есть. Положив в рот очередной кусочек, ей подумалось, а не отравлена ли пища. Девушка не понимала, зачем она ему. Он говорит о каких-то способностях, а их у неё нет, и никогда не было, она обычная, совершенно обычная!
Карен наблюдал за тем, как Эля ест, она ему нравилась всё больше и больше. В меру разумная, для своего возраста, с характером, такую легко не согнёшь, Карен любил подобных людей. В этой комнате перебывало достаточно гостей, многие сдавались сразу, некоторые даже умирали подавленные силой и властью Карена. Всё-таки люди с паранормальными способностями имели тонкую душевную организацию, и у них не бывало полутонов, они были или слабые, легко подавляемые или с сильным характером. Элеонора явно относилась ко вторым. У Карена был работник – "наводчик" он умел находить людей со способностями, к сожалению, он не мог сказать, какой способностью наделён человек. Хотя считалось, что Карен работает один, по существу так оно и было, но у него был небольшой штат подручных людей, для мелких заданий. Отбирал он их, по большому счёту, из своих потенциальных "жертв", чьи способности интересовали его, но обладать которыми было очень накладно, ведь иногда надо было быть в одном месте, чтобы делать что-то одно и тут же в другом, чтобы делать что-то другое. У самого Карена тоже был талант, он умел перенимать способности других, правда при одном условии, если человек, у которого эта способность есть, захочет "обучить" его. И неважно возникало ли это желание от чистого сердца или под давлением. Потому-то Карен и не любил людей, воля которых надламывалась, они уже не могли ничему обучить, а значит, становились абсолютно бесполезными, и силы по заполучению этих людей тратились понапрасну. Карен не любил напрасной траты сил и времени.
Покончив с ужином, Эля уставилась невидящими глазами в пол, смотреть на мужчину было страшно.
– Я не буду здесь сидеть и сторожить. Тебе надо обдумать своё поведение, так что я буду приходить раз в день, а чтоб ты не хулиганила и могла попросить, если тебе что-нибудь понадобится, выделю помощника, который будет находиться здесь постоянно, сменяя меня. Собеседник он, в силу характера, не очень так, что, думаю, поболтать с ним не получится, – после этих слов, как будто их можно было слышать за дверью, в чём Эля очень сомневалась, в комнату вошел молодой человек лет двадцати. Высокий и стройный, под свободной футболкой было видно, как перекатываются мышцы при любом движении. Так выглядят дикие кошки, сухопарые, но в то же время мускулистые.
– Познакомься это Кирилл, – девушка подняла глаза от пола и посмотрела в лицо своего надсмотрщика. У него были выразительные тёмные, почти чёрные глаза, высокие скулы, не крупные, но чувственные губы и волевой подбородок. Длинная, тёмно-русая чёлка почти закрывала красивой формы брови. Наверное, если бы не ситуация, Эля была бы сражена с первого же мгновения, но сейчас он вызвал лишь отвращение, как будто перед ней был не красивый молодой юноша, а раздавленный жук, чьи внутренности размазались по полу, и при взгляде на него съеденная еда подкатила к горлу.
***
Дни тянулись медленно, казалось, что просто не прекращается один и тот же день. Окон в комнате не было, Эля ела, когда приносили еду, спала, когда приглушали свет, а вот душ был для неё запретным удовольствием. Санузел располагался за стеклянной стенкой, а в комнате постоянно находился наблюдатель – Кирилл, он выходил из комнаты только тогда, когда в неё заходил Карен, она просто не могла себя заставить забыть об их присутствии. Этот надзиратель был для девушки загадкой, это не просто человек – робот какой-то, она ни разу не видела, когда он ест или спит, в конце концов, в туалет ходит. Когда бы Эля не посмотрела на него, она каждый раз натыкалась на пристальный взгляд чёрных глаз, которые, казалось, видят её насквозь.
Через несколько дней Карен по обыкновению пришел в комнату, а Кирилл молча вышел, он всегда выходил.
– Добрый день, Элеонора.
Девушка тупо уставилась на него.
– Как твоё самочувствие? Мой помощник тебя не обижает?
Девушка продолжала молча на него смотреть.
– Милая, ты зря упрямишься, у меня нет цели тебя чем-то обидеть, как видишь, я просто хочу, чтобы мы стали друзьями. Поверь, это будет значительно лучше и удобнее для нас.
– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – Эля проталкивала слова сквозь зубы со всей ненавистью, на которую была способна.
– Я, просто, хочу, чтобы ты научила меня тому, что умеешь. Возможно, тебе понравится работать со мной, и ты решишь не уходить. Возможно, ты захочешь продолжить ту обычную жизнь, которую ты вела и просто уйдёшь, – он говорил ласково, почти заискивающе.
– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – безжизненно повторила она.
– Ты мне просто скажи, ты хочешь уйти отсюда и готова сделать всё для этого?
– Да, но не всё.
– О, Боже, – засмеялся Карен, смех у него был приятный, бархатистый, но в тоже время пугающий, как и всё в нём. – Я совсем не собираюсь лишать тебя твоей девичьей чистоты, или очернять твою непорочную душу. Поверь, милая, никакой грязи.
– А тогда почему, в этой комнате, нигде невозможно укрыться? – закричала Эля, – Почему ваш надсмотрщик смотрит даже, когда я в туалет хожу!!!
– Ну, извини дружочек, это сделано только для того, чтоб, если ты вздумаешь чудить и дурить, во время тебе помочь.
– Я не собираюсь ни чудить, ни дурить, так что можете спокойно убирать его отсюда.
– Эээ, милая, – в манере Карена говорить слегка зазвучал кавказский акцент, – Так все говорят, а потом раз, что-то вступит в голову, и отвечай потом перед богом и людьми. Так что извини, но мне так спокойнее. И зря ты о Кирилле плохо отзываешься, он хороший парень.
– Как-то не приходилось замечать, – едко ответила она и, свернувшись клубочком, отвернулась к стене.
– Ну, так что? – Карен подсел на край кровати, на большом расстоянии, чтобы не пугать девушку, – Будем мы с тобой работать?
– Я не понимаю, что вы от меня хотите! – порывисто вскочив, закричала Эля, – НЕ ПОНИМАЮ!! Чтобы дать вам своё согласие или отказ я должна понимать. А то, знаете ли, у всех свои взгляды на хорошие и плохие поступки. В список моих хороших поступков, например, похищение людей не входит.
– В мои тоже, – Карен улыбнулся простой и даже доброй улыбкой, – Если ты помнишь, я тебе предлагал просто пообщаться, а ты начала кричать.
Они замолчали – Эля стоя у кровати, с руками, скрещенными на груди, Карен, сидя на лежанке и хитро поглядывая на девушку. Он понимал, что предстоит сложная работа. Ведь когда человек знает, что у него за способность и умеет с ней обращаться это одно, а когда даже не представляет, что он умеет, это совсем другое. Он знал, что какая-то способность у неё есть, ему сказал об этом Олег, а в нём сомневаться причин не было. Но как разгадать в какую сторону действовать, ведь способность может быть такая, о которой никто даже подумать не мог.
– Ну что ж, если есть желание отсюда поскорее выбраться, предлагаю сотрудничать. Как ты на это смотришь?
Этот разговор отнял у Эли все силы. Девушке нещадно хотелось забиться в уголок, чтобы никто её не трогал, желательно подальше от этого страшного человека, который, казалось, знал про Элю больше, чем она сама.
– Хорошо, – пробормотала девушка.
– Ну, вот и ладненько, но я смотрю, ты сегодня, какая-то усталая, отдохни получше, а завтра попробуем начать, – Карен поднялся и собрался уходить.
– Как завтра? Давайте сегодня! Зачем откладывать, – попыталась протестовать Эля, но вышло как-то устало и замученно.
– Нет, завтра. У тебя нет сил, и сегодня это будет пустая трата времени, – жестко отрезал мужчина и, развернувшись, вышел. В комнату тенью скользнул Кирилл, он сел на свой стул возле двери и уставился на Элю своими демоническими глазами.
– Ну, что ты на меня смотришь! – накрыл девушку приступ истерии, последнее время настроение менялось мгновенно, видимо из-за стресса, – Я не порежу себе вены и не удавлюсь на шнурках! Убирайся вон, робот проклятый, – под руку попалась пластиковая миска из-под фруктов и Эля не преминула запустить ею в голову парня, Кирилл лишь ловко и бесстрастно отбил её рукой, – Ты не спишь, не ешь и не ходишь в туалет. Я не хочу быть тут запертой с роботом, – она упала на колени, слёзы покатились по щекам, Эля утирала их ладонями, пытаясь, успокоится, но это не получалось. Вся боль, страх и ужас последних дней выплеснулась в этой истерике.
– Никакой я не робот, так что не бойся, у меня шарики за ролики не заедут, – спокойно сказал Кирилл, вставая и направляясь к брошенной миске. Он поднял плошку, аккуратно пристроил её на маленький столик и, глядя в пол, вернулся на своё место.
– Надо же, ты ещё и разговаривать умеешь, – бесцветно пробормотала девушка, когда приступ затих. Поднявшись с пола, она подошла к кровати, легла, свернувшись калачиком, и отвернулась к стене. В голове проносились какие-то бессвязные мысли и воспоминания, такое бывает, когда наплачешься и от усталости сразу начинаешь забываться сном. Вот они с папой идут на пруд кормить уток, а в вот мама дала Эле денег на мороженное, а у ларька обнаружилось, что она их умудрилась потерять, надо поехать к бабушке, которая обещала научить печь пирожки, а ещё они с девочками собирались вместе поступать в институт, и пол надо в комнате помыть. Эля не заметила, как заснула. Через какое-то время, сквозь сон девушка почувствовала, как что-то тёплое окутало её: "Надо же, пледом укрыл, неужели он человек" – улыбнувшись сквозь сон мурлыкнула она, устраиваясь поудобнее.
Кирилл сел обратно на свой стул и снова уставился на Элю. Он не был роботом или злодеем, как думала девушка. Когда-то давно, когда ему было десять лет, Карен вытащил его из грязи. Из такой грязи, что думать об этом было тяжело и мерзко. Он взял Кирилла к себе и растил, если не как сына, то как младшего брата. Он выучил его в школе, он его кормил, одевал, обувал и сказать, что Кирилл был безмерно благодарен ему, значило ничего не сказать.
***
Когда Кирилл родился, он уже был никому не нужен, это было чудо, что у матери алкоголички родился настолько здоровый ребёнок. Первые несколько лет он прожил с ней, парень ничего не помнил из этого времени, ничего, кроме жуткого голода. Потом его забрали в дом малютки, потом был детдом. В семь лет он подружился со шпаной из старших классов, он тогда думал, что дружба – она именно такая. Когда ему было девять лет, они уговорили его убежать. Следующий год, его и так не простой жизни, был просто адом: сначала всё было весело, а потом "друзья" продали его в нищенский бизнес. Кирилла опаивали, он побирался, а когда хотелось, есть, еду надо было отрабатывать у извращенца и педофила хозяина. Карен встретил его в переходе метро. Затуманенные глаза Кирилла остановились на спокойном лице мужчины средних лет. Карен подошел, без брезгливости взял его за грязную руку и просто сказал:
– Пошли.
Кирилл как на магните пошел за мужчиной, потом опомнился и выпустил руку:
– Нет, я не пойду! Если я пойду с вами, меня убьют.
– Не убьют, теперь ты будешь жить со мной, я не буду тебя обижать и заставлять работать, пойдём.
И парню так захотелось поверить этому спокойному мужчине. Так хотелось хоть кому-то верить. "А почему нет?" – подумалось Кириллу, хуже уже не будет. Карен не соврал, он ни разу его не обидел, помогать и то предложил, а не потребовал или попросил, всего пару лет назад. Кирилл был очень предан Карену…
глава 6
Карен (конец 70-х)
Прошло лет семь, как Карен перебрался в Москву. Тогда ему казалось, что переезд сюда даст все карты в руки, и благодаря этому он получит всё, о чём грезилось. Но оказалось, что показалось. Он погряз в, столь ненавистном ему, быту и ещё более ненавистной работе. Люди со способностями Карену почти не встречались и, честно говоря, он начал основательно задумываться о том, что же ему всё-таки делать и как изменить свою жизнь.
В один из выходных дней мужчина поехал в парк "Царицино", там всегда было много отдыхающих. А человек на отдыхе начинает терять контроль над собой, особенно когда его раззадоривает градус принятого алкогольного напитка. Так что приглядываться к людям здесь было весьма удобно.
Карен лежал на берегу, на расстеленном полотенце. Солнышко пекло, и мысли в голове шевелились очень лениво. Хотелось закрыть глаза и уснуть, но он упорно боролся с этим желанием, потому что знал, стоит только поддаться, обязательно обгоришь, хотя у него и была тёмная, огрубевшая к солнечным лучам, кожа. Заметив рядом шевеление, Карен прищурил глаза и повернул голову. Около него пристраивался, расстреливая полотенце, юноша, так, по крайней мере, казалось на первый взгляд, но рассмотрев соседа он понял, что ошибся. Это был молодой мужчина, ровесник Карена, светлокожий и настолько болезненно худощавый, что его ребра выпирали сквозь тонкую, с синими прожилками вен, кожу, пепельно-русые волосы были подстриженные и уложенные так будто он школьный ботаник, а не молодой мужчина. Его спокойные, серые, вдумчивые, с хитрецой, глаза украдкой изучали Карена.
– Я вас не побеспокою? – с напускной предупредительностью поинтересовался сосед.
– Нет-нет, присаживайтесь.
– Меня зовут Шакир, – Карен удивлённо приподнял бровь, не ожидая, что этого мужчины будет явно не русское имя и протянул руку.
– Карен.
– Жарко сегодня. Вот решил выбраться позагорать, а то всё работа, работа. Торчишь безвылазно в помещении, – сосед явно намеревался побеседовать, и видимо, в этом желании, его не могло остановить скучающее лицо собеседника.
– Это ты зря, – выкать пареньку Карену и в голову не пришло, чтобы он сказал "Вы" надо было ещё заслужить, – Я вот люблю прогуляться летними вечерами, а в выходные частенько езжу сюда, позагорать, организм должен набраться витамина "Д" для зимы, в Москве и так солнца мало.
– Да Вы правы, – всё-таки немного акцентируя внимание на слове "Вы" ответил Шакир, – А кем трудитесь?
– В институте сельского хозяйства, я агроном по образованию. Повезло при распределении – попал в Москву и продолжаю постигать любимую науку, – такой институт в Москве был один, так что, можно было считать, Карен выдал львиную долю информации о том, где его можно найти, разве что домашний адрес не дал. У него было чувство, что весь этот навязчивый разговор не просто так. Внешность Карена и манеру его поведения вряд ли можно было назвать притягательной, скорее наоборот, люди, за редким исключением, старались с ним общаться только по большой необходимости. А значит он Шакиру чем-то интересен. Нельзя исключать вероятность, что он местный сумасшедший, но и это весьма заинтриговало Карена.
– О, будущий Кулибин! – улыбнулся Шакир, – А я ракеты строю, для меня почти нет ничего увлекательнее, разве что ещё пара занятий может вызвать у меня больший интерес. Значит, вы выросли не в Москве, это так здорово! А я родился и всю жизнь провёл здесь, иногда так хочется уехать куда-нибудь, навсегда. А потом подумаешь, что слишком много уже сделано и не сможешь всё бросить.
– Ну, ничего особенно замечательного я не вижу в том, что вырос в горном селе, мне в больших городах комфортнее находиться, – они совсем недолго сидели, но Карен заметил, что его новый знакомый стремительно начал краснеть, – Я бы, на твоём месте, надел рубашку, ещё минут десять и ты сгоришь.
– Ой, да! Спасибо! Я всё время пропускаю этот момент. Хотя, кажется, у меня должна быть смуглая кожа или хотя бы спокойно переносящая воздействие солнца, но сгораю я моментально, а потом мучаюсь. Кефир со сметаной, знаете ли, не сильно помогают, – Шакир кинул взгляд на часы, – Да и пора мне, у меня встреча ещё назначена. Увидимся!
Шакир на прощание улыбнулся и пошел вглубь парка. Этот паренёк оставил о себе странное впечатление. "Кто он? Откуда взялся? И почему подсел ко мне? Возможно, он чувствует, что я обладаю некоторыми талантами, но тогда и у него они есть. А если так, то это может быть интересно. Но зачем я ему? Вопросов уйма – ответов ноль, – мысли в голове Карена мельтешили как пассажиры в метро, в час пик, – Но с другой стороны, какая мне к чёрту разница? Я сделал шаг, рассказав о том, где работаю, в ответ же получил тишину. Если ему надо будет, поднапряжётся и найдёт меня. В конце концов, может прийти в шесть вечера, к проходной и подождать. Что-то он занял слишком много места в моей голове. Будь что будет, пока ситуацию обдумывать бессмысленно, потому что в ней слишком много неизвестных, несколько вариантов возможных последствий я прикинул. А то может это случайный парень, в случайном месте и все мои домыслы, яйца выеденного не стоят. Хотя, моя интуиция если начинает работать, то редко меня обманывает".
– А к чёрту! – шепотом сказал Карен сам себе и, мысленно махнув рукой, принялся рассматривать отдыхающих, выискивая несоответствия в поведении людей, которые частенько указывали на то, что человек обладает каким-либо талантом, надо лишь быть очень внимательным.
***
Когда лето близилось к концу на Карена насел отдел кадров, во главе с кадровичкой – грузной Натальей Фёдоровной.
– Агатыров, ты когда отпуск брать будешь? Тебя как хорошего работника решили в профилакторий на Чёрное море отправлять.
– Наталья Фёдоровна, что ж у вас нет желающих в этот профилакторий ехать? – с тяжелым вздохом воззрился на неё Карен.
– Ты в своём уме, Агатыров? Кто ж отказывается от путёвки? – кадровичка аж покраснела.
Ехать ему совершенно не хотелось. Что там делать? Лежать на берегу и смотреть в небо? Вот оно счастье! А тут, в Москве, он только познакомился с одним чудным пареньком, способным управлять эмоциями людей. Загвоздка заключалась в том, что осенью паренёк куда-то собирался уезжать и Карен планировал потратить август на то, чтобы научиться этой дивной способности, но и отказываться от отпуска, тем более в профилактории, было бы верхом глупости. Это привлечёт внимание. Он бы не хотел привлекать к себе внимание, отказываясь от путевки, которую, остальные люди выбивают, выпрашивают и даже вымаливают. Пришлось соглашаться, наблюдая как лицо Натальи Фёдоровны становится довольным. Было жаль отказываться от такой возможности – научиться управлять эмоциями, но что ж поделаешь? Собрав совою нехитрую сумку, Карен отправился на Чёрное море.
И вот оно море. Он никогда не был на море. Первым делом, после прилёта Карен отправился гулять по побережью, лишь закинув сумку в номер. Мощь и сила, исходившая от этой стихии, поразила и заворожила его. Казалось бы, спокойная вода, которую чуть-чуть шевелили волны. Море слегка набегало на берег, перебирая мелкую гальку, и отходило робко, нехотя, подчиняясь какой-то неведомой силе. Карен прекрасно понимал, почему плещутся волны, но море казалось ему диким зверем, который отдыхает после сытного обеда и насыщенного дня. И вот, отдохнув, оно начнёт буйствовать, поглощая всех и вся, кто покажется ему мало-мальски неугодным.
Он долго бродил по берегу и в пансионат вернулся, когда ни одно окно не горело. Наверное, было уже далеко за полночь. Карен разделся и наощупь рухнул на кровать. Закрыв глаза, он вспоминал это чудо, под названием – "море", оно заворожило его, навсегда покорив сердце. Нет, оно не заняло место Москвы, которую Карен сильно полюбил за эти несколько лет, но получило почётное второе место. Что было приятно, места в его сердце, пока, занимали исключительно неодушевлённые предметы.
Проснулся он от того, что наглое приморское солнце ворвалось в комнату, заполонив своим светом каждый уголок. Вернее будет, конечно, сказать не "от того", а "когда". Сколько Карен помнил он всегда сам просыпался с восходом солнца, вне зависимости от того когда накануне заснул, бывало спал по паре часов и всё равно ощущал себя бодрым и полным сил. Вот и сейчас он смотрел, как начинается новый день, как солнце перемигивается солнечными зайчиками с невидимым его глазу стеклом или зеркалом. Он ещё раз зажмурился, потянулся и замер на кровати, что-то было не так, это Карен осознавал всем своим существом, но что? Приподнявшись на локте, он осмотрел комнату, глаз остановился на соседней кровати, на ней кто-то спал. Силясь припомнить, был ли этот кто-то, когда он вчера вернулся, Карен принялся рассматривать спящего. Тёмные волосы, худенькое и даже хрупкое телосложение. А вдруг это тот парень, с которым он загорал этим летом? Да не может быть, отмахнулся Карен от этой дикой мыли. "Ну почему же не может? – едко влез внутренний голос, – Что в твоей жизни происходит просто так?" Он встал, подзуживаемый этим голосом, и тихо подошел к соседней кровати.
Когда Карен заглянул в лицо спящего, он аж вздрогнул от неожиданности, это был тот самый парень. "Так не бывает! Почему? Откуда?" – вопросы роились в голове Карена как назойливые комары. "Ну почему же не бывает? – опять прорезался внутренний голос, – Очень даже бывает. Главное – зачем? Зачем ты ему нужен? Это ж надо было так напрячься, чтобы оказаться именно здесь, именно сейчас и в одной комнате с тобой!"
Карен вернулся на свою кровать и откинулся, прислонившись спиной к стене. "Итак, что у нас в сухом остатке? Некий юноша подсел ко мне в Москве и начал разговор, сейчас почему-то этот юноша лежит на соседней кровати и спит сном праведника. Отлично! Остаётся один вопрос – зачем? Полагаю, на этот вопрос отлично ответит сам новый знакомый". Он бездумно уставился на потолок: зачем тратить силы, придумывая огромное количество гипотез, когда скоро проснётся этот Шакир, так, кажется, его зовут, и объяснит, зачем же он здесь.
Следующие несколько часов прошли в созерцании тюли легко трепыхавшейся у окна, подталкиваемой неугомонным приморским ветерком. Когда, наконец, сосед удосужился проснуться, Карен насчитал, что тюль колыхнулась сто семьдесят три раза. Шакир сел, сладко потянувшись, повернул голову к Карену и наткнулся на его колючий взгляд. Карену неоднократно говорили, что когда он задумчиво смотрел на предмет, то глаза у него становились неприятно ледяными. Сейчас, человек на соседней кровати для него был именно предметом, на крайний случай зверушкой для испытаний, накрытой куполом, никаких эмоций по отношению к нему Карен не испытывал, только любопытство: "Что же он сделает дальше?"
– А я вчера тебя не дождался, – мило улыбнулся юноша.
– Ммм? А зачем ты меня ждал? – Карен, говоря, прислушивался к своей интонации, ему нравилось, как звучал его голос – холодно и абсолютно не заинтересованно, словно он вынужден говорить и это занятие его совершенно не прельщало.
– Это так удачно, что мы поехали отдыхать и случайно встретились в этом пансионате. Ведь нам многое надо обсудить, – Шакир делал вид, что не замечает сарказма и пренебрежения в голосе собеседника.
