Текст книги "Мэйфлауэр-2 (ЛП)"

Автор книги: Стивен М. Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Annotation

Независимый астероид «Порт Сол» перед своим уничтожением коалиционными силами Земли успел выпустить в космос пять гигантских межзвездных кораблей-ковчегов, по тысяче человек в каждом. В надежде, что хотя бы они смогут затеряться в безбрежных просторах космоса, со временем колонизируют какую-нибудь подходящую планету и будут жить. Рассел оказался в третьем корабле-ковчеге, и стал одним из десяти членов руководства корабля, которые благодаря инопланетной технологии стали практически бессмертными. Таким образом он имел возможность видеть, что происходило на корабле в течение многих тысячелетий полета...

* * *

За двадцать дней до того, как его мир рухнул, Русель узнал, что ему суждено спастись.

– Русель… Русель… – настойчиво шептал чей-то голос.

Он перевернулся на бок, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение, какое обычно вызывало у него слабое снотворное. Подушка насквозь промокла от пота. Выключатели отреагировали на движение Руселя, и над головой зажегся мягкий свет.

Напротив кровати в воздухе парило лицо брата. Дилюк широко улыбался.

– Клянусь Летой, – грубо произнес Русель, – это ты, грязный ублюдок.

– Ты просто завидуешь, – ответил Дилюк. Лицо на виртуальном экране выглядело шире, чем обычно, нос выдавался вперед. – Прости, что разбудил. Но я только что узнал одну вещь…

– Какую вещь?

– Блен внезапно угодил в лазарет. – Блен был нанохимиком, приписанным к Кораблю № 3. Так вот: у него шумы в сердце.

Дилюк снова ухмыльнулся. Русель нахмурился.

– И из-за этого ты меня разбудил? Бедный Блен.

– Это не слишком серьезно. Но, Рус, – это врожденное.

После снотворного Русель соображал плохо; прошла минута, прежде чем он понял, что имеет в виду Дилюк.

Для того чтобы спасти избранных, последнюю надежду Порт-Сола, от надвигающейся гибели, было снаряжено пять Кораблей. Эти субсветовые транспорты могли достичь места назначения лишь через многие сотни лет. На борт спасательных звездолетов допускались только люди, обладавшие превосходным здоровьем и безупречной совокупностью генов. А если у Блена обнаружили врожденный порок сердца…

– Он не полетит, – выдохнул Русель.

– А это значит, что полетишь ты, брат. Ты лучший нанохимик после него на этом куске льда. Когда пожалует Коалиция, тебя уже здесь не будет. Ты спасен!

Русель упал на измятую подушку, чувствуя, что не в силах пошевелиться. Дилюк продолжал:

– Ты же знаешь, что Коалиция запретила семью! Их граждане рождаются в инкубаторах. Уже сам факт родства со мной означает для тебя смертный приговор, Рус! Я пытаюсь устроить так, чтобы меня перевели с Пятого на Третий. Мы будем вместе, а это уже кое-что значит, верно? Я понимаю, что нам придется нелегко, Рус. Но мы сможем помогать друг другу. Мы справимся…

Русель же мог думать лишь о Лоре, которую ему придется покинуть.

* * *

На следующее утро Русель назначил Лоре свидание в Лесу Предков. Он взял пузырьковый транспорт и выехал заранее, чтобы успеть вовремя.

Порт-Сол представлял собой шар из рыхлого льда и горной породы диаметром в сотню километров. На самом деле это была малая планета, один из осколков, оставшихся после образования Солнечной системы. Люди жили здесь уже несколько тысячелетий; поверхность Порт-Сола была сильно изрыта карьерами и ямами, покрыта мусором, оставшимся в покинутых городах. Но и здесь еще можно было найти несколько нетронутых участков. Русель придерживался проторенной дороги, стараясь не задеть изящные ледяные изваяния, созданные природой за четыре биллиона лет.

Он находился сейчас на окраине Солнечной системы. Купол неба усеивали звезды, экватор пересекала рваная светящаяся полоса Галактики. Где-то среди этого слабого мерцания затерялось Солнце, самая яркая звезда; его лучей было достаточно, чтобы отбрасывать тени, но с такого расстояния оно казалось всего лишь светящейся точкой. Вокруг Солнца Русель различил крошечный нимб света – это был водоворот миров, лун, астероидов, пыли и всякого мусора, являвшийся ареной истории человечества до наступления эпохи межпланетных полетов, начавшейся три тысячи лет назад; там по-прежнему обитала незначительная часть людского рода. Там царила смута, люди сражались и умирали, там, невидимые отсюда, они переживали ужас поражений и триумф побед. И из этого светлого облачка к Порт-Солу направлялся карательный флот.

За узким горизонтом ледяной луны парил звездолет, напоминающий короткий толстый цилиндр, едва видимый в слабых прямых лучах Солнца. Это был Корабль № 3, готовившийся к прыжку во тьму.

Все началось после освобождения Земли от инопланетных захватчиков Квэкс.

В хаосе, возникшем на Земле после изгнания врагов, родилась Коалиция Временного Правительства, фанатичная и жестокая клика, захватившая власть в свои руки. Нетерпимая, неумолимая, безжалостная, Коалиция огнем и мечом подчиняла себе миры и планеты Солнечной системы. Если корабли Коалиции приземлялись там, где вы живете, то в лучшем случае ваше имущество конфисковывали, государство уничтожали, а вас самих отправляли в лагерь, находящийся на Земле или ее Луне, для «исправления».

Но если выяснялось, что вы укрываете кого-либо, кто сотрудничал с ненавистными Квэкс, вас ожидало нечто куда более худшее. Русель слышал слово «обновление».

Теперь Коалиция обратила внимание на Порт-Сол. Ледяной луной управляли пять Фараонов, которые действительно имели связи с Квэкс – хотя это преподносилось как «программа смягчения последствий оккупации на благо человечества» – и получали от них препараты, замедляющие старение. Итак, по мнению Коалиции, Порт-Сол являлся «гнездом преступных бессмертных и коллаборационистов», от которых ее войска собирались «очистить» планету. По-видимому, землян не смущало то, что помимо Фараонов на Порт-Соле обитали еще около пятидесяти тысяч человек.

Фараоны имели на Земле глубоко законспирированную шпионскую сеть, от которой они получили предупреждение о готовящейся акции. Поскольку в распоряжении колонистов находилась лишь легкая батарея устаревшего оружия – планета, давшая приют беглецам, спасшимся от оккупантов, немного отставала от технического прогресса, – никто и не помышлял о сопротивлении. Но оставалось еще бегство.

В спешке были оснащены пять мощных Кораблей. На каждый Корабль, руководимый одним из Фараонов, предполагалось взять по двести человек, отобранных по состоянию здоровья и профессиональным навыкам. Из пятидесятитысячного населения спастись от приближающейся катастрофы могла лишь тысяча человек. На Порт-Соле не было сверхсветовых звездолетов, и пяти Кораблям предстояло стать космическими ковчегами. Но возможно, это было их преимуществом: тихоходный флот легко сможет затеряться среди просторов Вселенной.

Так Руселя захлестнул водоворот великих исторических событий, угрожавший разлучить его с возлюбленной.

Русель был способным нанохимиком среднего возраста, здоровье и родословная его были безупречными. Но он оказался не настолько везучим, как его брат, который выиграл в «лотерее один-к-пятидесяти» и вытянул жребий, обеспечивший ему место на одном из Кораблей. Русель смирился с судьбой или, по крайней мере, думал, что смирился, – потому что Лора, его возлюбленная, не могла надеяться на спасение. Ей исполнилось двадцать лет и она была многообещающей студенткой, энтузиасткой виртуальной технологии, но не обладала достаточным профессиональным опытом, чтобы соперничать за место на Корабле. Итак, они по крайней мере умрут вместе – это служило Руселю слабым, но утешением. Будучи честным с самим собой, он ясно понимал, что с появлением в черном небе Порт-Сола кораблей Коалиции здесь разразится катастрофа, – теперь, по-видимому, он никогда не узнает, какая именно.

Лора ожидала его в Лесу Предков. Они встретились на поверхности, крепко обнялись, еще в костюмах. Затем установили палатку, похожую на купол, и через раздвижной шлюз забрались внутрь.

Под длинными тенями Леса Предков Русель и Лора занимались любовью: сначала торопливо, затем снова, медленно, сосредоточенно. Инерционные генераторы жилого комплекса поддерживали уровень гравитации на одной шестой от стандартной, почти такой же, как на Луне. Но здесь, снаружи, в лесу, гравитации не существовало, и влюбленные, прижавшись друг к другу, парили в прохладном воздухе палатки, легкие, словно грезы.

Русель сообщил Лоре свою новость.

Лора была стройной, хрупкой девушкой. Среди населения планетки с низкой гравитацией преобладали высокие, тонкие в кости люди, но Лора всегда казалась ему тоньше, чем остальные. Она была похожа на видение. Огромные темные глаза Лоры смотрели всегда немного рассеянно, словно мысли ее блуждали где-то далеко. Именно это ощущение неземной хрупкости впервые привлекло в ней Руселя. Теперь он наблюдал за возлюбленной в страхе.

Закутав ноги в одеяла, девушка взяла его за руку и улыбнулась:

– Не бойся.

– Я один из тех, кому суждено спастись. Чего мне бояться?

– Ты смирился с мыслью о смерти. Теперь тебе придется привыкать к мысли о том, что ты останешься жить. – Лора вздохнула. – Это тоже нелегко.

– Останусь жить без тебя. – Он сжал ее ладонь. – Может быть, это больше всего страшит меня. Я боюсь тебя потерять.

– Я никуда не ухожу.

Русель пристально разглядывал безмолвные, настороженные фигуры Предков. Эти «деревья», некоторые высотой три-четыре метра, представляли собой обрубки с «корнями», вгрызавшимися глубоко в лед. Они были живыми существами, наиболее развитыми представителями низкотемпературного природного мира Порт-Сола. Сейчас они находились в неподвижной фазе. Когда-то эти создания, называвшиеся «Ледотесами», были живыми и обладали разумом. Они ползали по изборожденной рытвинами почве Порт-Сола, подыскивая подходящий кратер или склон горы. Там они пускали корни, а их нервная система и сознание погружались в спячку – так они достигали цели жизни. Русель размышлял, какие ледяные сны снятся сейчас этим полумертвым созданиям. Никакой приговор их уже не страшил; в некотором роде им можно было позавидовать.

– Может быть, Коалиция пощадит Предков.

Она фыркнула:

– Сомневаюсь. Коалиция щадит лишь людей, причем своих людей.

– Моя семья живет здесь долгое время, – начал он. – Говорят, мы покинули Землю с первой волной колонизации.

Это было легендарное время, тогда великий инженер Майкл Пул всю дорогу до Порт-Сола работал над проектами своих огромных звездолетов.

Она улыбнулась:

– Большинство семей имеет подобную историю. Прошли тысячи лет, кто может это проверить?

– Это мой дом! – выпалил Русель. – Они не просто хотят нас убить, они собираются разрушить нашу культуру, наше наследие. Все, ради чего мы трудились.

– Именно поэтому твоя жизнь представляет такую ценность. – Лора села и обняла его за шею, одеяло соскользнуло с ее ног. В тусклом свете глаза ее казались озерами жидкой тьмы. – В тебе будущее. Фараоны говорят, что в конечном счете Коалиция погубит человечество, но мы спасемся. Кто-то должен сберечь наши знания, наши ценности для будущих поколений.

– Но ты… – Когда появится Коалиция, ты будешь одна. Решение пришло внезапно. – Я никуда не поеду.

Она отстранилась:

– Что?!

– Я уже решил. Я скажу Андресу… и брату. Я не могу лететь без тебя.

– Ты должен, – твердо ответила Лора. – Ты лучший в своей профессии; поверь мне, иначе Фараоны не выбрали бы тебя. Значит, ты должен лететь. Это твой долг.

– Как может человек покинуть того, кого любит?

Лицо женщины застыло, и когда она ответила, то показалась ему намного старше своих двадцати лет:

– Мне будет легче умереть, если ты спасешься. Но тебе придется жить, год за годом, продолжать существование, словно автомату, пока дело не будет сделано и цивилизация не будет спасена.

Рядом с Лорой Русель чувствовал себя слабым, незрелым юнцом. Он прижался к ней и спрятал лицо в ее мягкой, теплой шее.

«Девятнадцать дней, – подумал он. – Еще девятнадцать дней». Он решил наслаждаться каждым мгновением.

Но на самом деле времени оставалось гораздо меньше.

* * *

Руселя снова разбудили среди ночи. На этот раз свет в комнате включился неожиданно, ослепив его. Над кроватью парило лицо Фараона Андрес. Он сел, сбитый с толку, ничего не соображая после снотворного.

– Тридцать минут. У тебя есть тридцать минут, чтобы попасть на Корабль номер три. Надень скафандр. С собой ничего не брать. Если не успеешь, мы улетаем без тебя.

Сначала Русель не мог понять, о чем она, и просто уставился на экран. Безволосая голова Андрес сверкала голым черепом, у нее выпали брови и даже ресницы. Кожа ее лица с мелкими чертами была необыкновенно гладкой, но она не выглядела молодой. Линии ее лица со временем сгладились, подобно ледяным пейзажам Порт-Сола, и от него остался лишь чистый лист. Говорили, что ей двести лет.

Внезапно Андрес торопливо заговорила:

– Не подтверждай получение сообщения, иди немедленно. Мы поднимаемся через двадцать девять минут. Если ты входишь в состав экипажа Корабля номер три, у тебя есть двадцать девять минут, чтобы попасть на…

Она ошиблась – это было его первой мыслью. Неужели она забыла, что до отправления, до прибытия кораблей Коалиции осталось еще шестнадцать дней? Но по ее лицу Русель понял, что ошибки не было.

Двадцать девять минут. Протянув руку к тумбочке, он достал нанотаблетку и проглотил ее, не запивая. Все вокруг словно побелело, стало холодным и застывшим.

Русель натянул костюм, торопливо застегиваясь, затем оглядел комнату, кровать, нехитрую мебель, виртуальную установку с портретами Лоры на стеллаже. С собой ничего не брать. Андрес – не такая женщина, приказы которой можно игнорировать, хотя бы в мелочах.

Не оглядываясь, он вышел из комнаты.

Снаружи, в коридоре, царило безумие. В этом подземном комплексе жили около тысячи людей, и, казалось, в эту ночь никто не спал. Люди бежали в разных направлениях, многие – в скафандрах, некоторые волокли за собой тюки одежды. Русель начал протискиваться через толпу. Паника была осязаемой – и ему показалось, что в регенерированном воздухе чувствуется запах гари.

Сердце его упало. Ясно было, что вся эта суматоха возникла из-за попыток к бегству тех, кто должен был остаться. Единственным средством спастись с планеты были Корабли, которые могли взять на борт лишь тысячу человек.

Русель не мог поверить своим глазам. Неужели причина паники – внезапное появление врага? Но это же граждане Порт-Сола, которые давно знают, что стоят перед лицом великой опасности. Неужели они позабыли о всех своих ценностях, о своем гражданском долге? На что они надеются, устремляясь к Кораблям, которые не в состоянии их взять? Они могут лишь все испортить! А что бы я сделал на их месте? Но он попал в число избранных – и улетает отсюда.

Двадцать минут.

Русель достиг внешнего вестибюля, где вдоль шлюзов выстроились транспорты для передвижения по поверхности. Некоторые шлюзы были открыты, люди толпами втискивались внутрь, пропихивая вперед детей, узлы с вещами.

Он с облегчением увидел, что его машина еще на месте. Стянув перчатку, он торопливо прижал ладонь к стенке. Дверь с шипением открылась, но он не успел забраться внутрь – кто-то схватил его за локоть.

Обернувшись, Русель увидел незнакомого человека, приземистого, плотного, не старше сорока лет, а за ним женщину, державшую за руки двух малышей. За плечами у людей виднелись тюки, завернутые в одеяла. На мужчине был скафандр цвета электрик, но его семья была в домашней одежде.

– Дружище, у тебя в этой штуковине нет места? – в отчаянии произнес человек.

– Нет, – ответил Русель.

В глазах мужчины мелькнул безумный огонек.

– Послушай. Разведка Фараонов ошиблась. Коалиция появится через семь дней. Друг, у меня нет выхода. Коалиция разлучает семьи, ты ведь знаешь? Я прошу лишь об одном: дай мне шанс.

Но для тебя нет места. Как ты не понимаешь? А если бы и было… На борт Кораблей дети не допускались – таково было жесткое правило Фараонов. В первые годы их бесконечного пути от каждого требовалась максимальная отдача. Время для репродукции наступит позже.

Человек сжал руки в кулаки.

– Послушай, дружище…

Русель изо всех сил толкнул человека в грудь. Тот упал на спину, споткнувшись о детей. Тюк развязался, на пол вывалились вещи: одежда, полотенца, детские игрушки.

– Пожалуйста… – Женщина, перешагнув через упавшего мужа, приблизилась к двери и протянула вперед младенца. – Не дайте Коалиции забрать его. Пожалуйста.

Младенец был теплым, нежным, он улыбался. Русель непроизвольно протянул к нему руки, но тут же отдернул их и отвернулся.

Женщина продолжала умолять его, но он не позволял себе обращать на нее внимание. «Как я мог так поступить? Я больше не человек», – думал он. Он вскочил в машину, хлопнув дверью, и застучал по контрольной панели, набирая программу.

Машина отцепилась от шлюза, и, нарушая все правила безопасности, Русель поехал вверх по пандусу, ведущему на поверхность. Дрожа, он открыл передний щиток. Наверное, обреченная семья все еще оставалась на стоянке. Он не оглянулся.

Все должно было происходить не так.

Перед ним засветилось виртуальное изображение Андрес.

– Шестнадцать минут, чтобы попасть на борт Корабля номер три. Если ты не успеешь, мы отправляемся без тебя. Пятнадцать минут сорок пять секунд. Пятнадцать минут сорок…

На поверхности образовался такой же хаос, как и в коридорах жилого комплекса: транспортные средства всевозможных видов и возрастов катились, ползли, подпрыгивали. Гвардейцев, полиции Фараонов, не было видно, и Русель испугался, что попадет в пробку.

Протиснувшись сквозь давку, он направился к дороге, которая вела через Лес Предков к Кораблю № 3. Движение здесь было оживленным, но более-менее упорядоченным, все двигались в одном направлении. Он включил максимальную разрешенную скорость, но его по-прежнему обгоняли. Внутри что-то тревожно сжалось.

Лес и мирные фигуры Предков, тускло светящиеся в слабых солнечных лучах, выглядели такими же, как в тот раз, когда он был здесь, всего несколько дней назад, на свидании с Лорой. Внезапно его охватило нелепое возмущение оттого, что он неожиданно потерял так много времени, а его тщательно обдуманный план прощания с возлюбленной рухнул. Интересно, где она сейчас. Может быть, он сможет ей позвонить.

Тринадцать минут. Некогда, некогда.

Движение впереди замедлилось. Машины, ехавшие в хвосте, покачиваясь, пытались найти лазейки, и в результате все сбились в тесную кучу.

Русель щелкнул по клавишам, и перед ним появилось виртуальное изображение шоссе с воздуха. Впереди, за скоплением машин, поперек дороги была наспех прорыта канава. Там толпились сотни людей. Контрольно-пропускной пункт.

Одиннадцать минут. На какое-то мгновение мозг его словно застыл, подобно льдам Порт-Сола; обезумевший, сбитый с толку, терзаемый муками совести, он перестал соображать.

И тут из столпотворения позади него вырвался тяжелый грузовик. Свернув с дороги налево, он начал продираться через Лес. Изящные восьмигранные изваяния, ледяные фигуры Предков, разлетались вдребезги под натиском тяжелой машины. Смотреть на это было страшно – Русель знал, что с каждой минутой грузовик уносит несколько жизней, которые могли бы продолжаться еще сотни лет. Но он прокладывал путь остальным.

Русель, потянув за рычаги, съехал с дороги. Перед ним по просеке, оставшейся после грузовика, неслось всего несколько машин. Грузовик ехал быстро, и Русель теперь мог увеличить скорость.

Контрольно-пропускной пункт оказался теперь совсем близко. Несколько машин свернуло с дороги, углубляясь в Лес. Должно быть, охранники пришли в ярость оттого, что жертвы так легко ускользают. Русель не сбавлял скорость. Еще несколько секунд, и самое трудное будет позади.

И тут прямо перед ним возникла фигура с высоко поднятыми руками, в костюме голубого цвета, с ярким фонарем на шлеме. Сенсоры автомобиля зафиксировали человека, включились регуляторы безопасности, и Русель почувствовал, что машина замедлила ход. Девять минут. Забыв обо всех правилах, он хватил ладонью по контрольной панели.

Когда машина ударила человека, он закрыл глаза.

Русель вспомнил, где видел этот голубой костюм. Он только что переехал человека со стоянки, отчаянно пытавшегося спасти свою семью. «Мы просто животные, борющиеся за выживание. Место на Корабле номер три не делает меня лучше других». У него даже не хватило мужества оглянуться.

Восемь минут. Он отключил блокировку скорости и полетел по пустынной дороге.

* * *

Прежде чем Русель достиг Корабля № 3, ему еще раз пришлось пройти через контрольно-пропускной пункт; но здесь дежурили гвардейцы. Судя по всему, они сохраняли верность властям. Солдаты в ярко-желтых форменных костюмах ровными рядами выстроились вдоль дороги. Очевидно, их стянули сюда, чтобы охранять пять Кораблей.

Ожидание в очереди походило на кошмар. Когда до времени, назначенного Андрес, осталось всего пять минут, гвардеец прижал фонарь к оконному стеклу, посветил лазером в лицо Руселю и жестом велел ему проезжать.

Прямо перед ним возвышался Корабль № 3. Этот короткий, толстый цилиндр диаметром в километр и высотой пятьсот метров походил на барабан. Он располагался на дне кратера; лед, извлеченный из ямы, был грубо раскидан по поверхности корпуса. «Корабль скорее походит на дом, – подумал Русель, – давно покинутый дом, покрытый толстым слоем льда». Но тем не менее это был космический звездолет, предназначенный для путешествия длительностью в сотни лет. Основание цилиндра окружали стройные хрустальные арки – это были застывшие струи пара; вырываясь из двигателей Корабля, они сразу же превращались в лед. Какие-то люди, двигавшиеся неуклюже из-за низкой гравитации, вырубили его, затем поспешили к свисавшим на землю трапам.

Русель, спотыкаясь, выбрался из машины и бросился бежать к ближайшему трапу. Там его ожидала еще одна сводящая с ума очередь – гвардеец в светящемся желтом костюме устанавливал личности прибывших. Наконец перед глазами Руселя вспыхнула последняя лазерная вспышка, и он оказался внутри.

Русель бросился к шлюзу. Когда камера сдвинулась с места, его пронзила мысль о том, что ему больше не суждено покинуть Корабль: что бы с ним ни произошло, этот Корабль теперь стал его миром на всю оставшуюся жизнь.

Дверь открылась. Он резким движением сдернул шлем. Горели красные аварийные огни, выли сирены, в холодном воздухе чувствовался запах гари и страха. Во имя Леты, он на борту! Но ему осталось не больше минуты. Русель побежал по ледяному коридору вглубь корабля, к какому-то освещенному помещению.

Он оказался в подобии полукруглого амфитеатра, уставленного антигравитационными койками. Вокруг суетились люди, выискивая свободные места. Сцена показалась Руселю абсурдной и походила на детскую игру. По кораблю разносился гулкий голос Андрес:

– Занимайте койки. Любую, неважно какую. Сорок секунд. Пристегнитесь. Никто не сделает этого за вас. Вы сами отвечаете за собственную безопасность. Двадцать пять секунд.

– Рус! Русель! – Русель различил в давке чью-то руку, махавшую ему. Это был Дилюк, его брат, одетый в свой обычный оранжевый костюм. – Клянусь Летой, рад видеть тебя. Я занял для тебя койку. Иди сюда!

Русель протиснулся к нему. Десять секунд. Он бросился на кушетку. Костюм оказался слишком громоздким, и ему не сразу удалось пристегнуться.

Неумело возясь с ремнями, Русель уставился на виртуальный дисплей, возникший перед его лицом. Это был вид площадки с тупого носа Корабля. Длинные трапы все еще свисали вниз, упираясь в лед. Но теперь вокруг основания цилиндрического корпуса кишела темная масса – волна людей, пеших и на машинах, захлестнула кратер. Кое-где мелькали желтые точки. По-видимому, часть гвардейцев отказалась подчиняться своим командирам. Но остальные стояли насмерть, и в последнюю секунду Русель успел заметить вокруг корабля рассыпающиеся искры – это были выстрелы.

Сверкающая белая пелена окутала основание звездолета – это вскипел лед Порт-Сола, нагретый до сотен тысяч градусов. Изображение задрожало, и Русель ощутил трепет где-то внутри машины. Заработали двигатели, Корабль оторвался от поверхности – они успели вовремя.

Когда рассеялось облако пара, Русель заметил на льду крошечные темные фигурки: это были тела людей, тех, кто восстал, и тех, кто остался верен долгу, – смерть наступила в доли секунды. Русель почувствовал, как на него опускается бремя стыда, – лишь стыд остался из всех чувств, боровшихся в его душе с того рокового визита Дилюка. Он оставил свою возлюбленную умирать; он сам стал убийцей; а теперь он сидит здесь, в безопасности, в то время как другие гибнут там, на льду. Как может человеческое существо поступать так? Он чувствовал, что эта горечь никогда не уйдет, никогда не покинет его.

Ледяная равнина удалялась, и на грудь ему начинала давить тяжесть.

* * *

Вскоре их спутники затерялись среди звезд, и Корабль № 3 остался один во всей Вселенной.

Во время этой, начальной фазы своего тысячелетнего пути Корабль № 3 передвигался за счет паровых ракет – двигатели непрерывно нагревали его ледяной панцирь, и из гигантских дюз вырывался пар. Эти двигатели использовали энергию, которая когда-то способствовала расширению Вселенной. Позднее Корабль должен был начать вращаться, чтобы внутри возникла искусственная сила тяготения, и перейти на новый реактивный двигатель, который обеспечит его поступательное движение. Именно тогда начнется настоящее путешествие.

Наибольшее ускорение было включено в первые часы после взлета, когда Корабль покидал окрестности Порт-Сола. Затем ускорение снизилось до одной трети стандартного – вдвое больше, чем сила тяжести на Луне, к которой привыкли колонисты Порт-Сола. В первое время антигравитационные койки располагались в огромном амфитеатре у основания Корабля, и весь экипаж проводил ночи там – две сотни людей собирались в одной просторной спальне, и мускулы их ныли под двойной нагрузкой.

Согласно плану, за двадцать один день Корабли должны были, двигаясь по направлению к светлому облачку Солнечной системы, достичь орбиты Юпитера. Там они собирались использовать гравитационное поле планеты-гиганта, чтобы совершить прыжок к своей конечной цели. Казалось парадоксальным начинать исход с продвижения вглубь внутренней системы, на территорию Коалиции. Но космос велик, и маршруты Кораблей были проложены таким образом, чтобы избежать вероятных траекторий, по которым могли следовать конвои Коалиции. Корабли обязаны были сохранять полное молчание в эфире, им запрещалось общаться друг с другом. Вероятность их обнаружения становилась ничтожно малой.

Несмотря на изматывающую тяжесть во всем теле, в первые дни после отлета все были заняты работой. Внутренность Корабля следовало переоборудовать, чтобы выдержать первую часть пути. Начались будни длительного путешествия.

На Корабле имелось множество ровных поверхностей, на которых сразу же возникли биопленки – скользкие, с трудом отмывающиеся колонии микроорганизмов. Помимо них питательной средой для роста бактерий служили органические остатки, продукты жизнедеятельности членов экипажа – лоскутки кожи, волосы, слизь. Все это необходимо было уничтожить. Капитан Андрес заявила, что на Корабле должно быть чисто, как в больнице.

Наиболее эффективным способом достижения цели – и наиболее «живучим», по неизменному выражению Андрес, – являлся старый добрый ручной труд. Работа была обязательной для всех, даже для самого Капитана. Русель каждый день проводил за уборкой свои полчаса, яростно скребя стены, пол и потолок цеха производства нанопищи, за который он нес персональную ответственность. Его устраивала эта механическая работа; он искал способа отвлечься от тяжких мыслей.

Он ненадолго заболел. В первые две недели все члены экипажа подхватили друг от друга простуду. Но немногочисленное население Корабля быстро одолело вирусы, и Русель подозревал, что он никогда больше не заболеет гриппом.

Через несколько дней после отлета Дилюк пришел проведать его. Русель возился по локоть в связующем растворе, пытаясь заделать дыру в вентиляционной трубе установки. Проводя дни и ночи за работой, он редко видел брата. Дилюк удивил его своей жизнерадостностью, энтузиазмом, с которым тот окунулся в свою работу – наладку систем регенерации воздуха. Брат живо рассказывал о своих «детках» – вентиляторах и насосах, увлажнителях, осушителях, фильтрах, промывателях и оксигенаторах.

Русель заметил, что экипаж разделился на две группы. Часть людей вела себя так, словно не существовало ничего, кроме Корабля; они разговаривали шумно, дерзко, слишком радостно, смеялись неестественным смехом. Члены другого лагеря – Русель чувствовал, что относится к ним, – замкнулись и углубились в себя, во тьму, полную неясных теней.

Но сегодня Дилюк казался озабоченным.

– Брат, ты считаешь дни?

– С отлета? Нет. – Он не желал вспоминать об этом.

– Сегодня седьмой день. Можно посмотреть. На одной из наблюдательных площадок. Капитан Андрес говорит, что это необязательно, но если…

Русель не сразу понял, о чем речь. Седьмой день: сегодня корабли Коалиции должны достичь Порт-Сола. При мысли об этом Русель вздрогнул. Он вспомнил худшее из того, что произошло с ним в тот страшный день, – когда он сбил обезумевшего отца семейства и поехал дальше, даже не найдя в себе мужества оглянуться на свою жертву. Может быть, сейчас настал момент искупления.

– Пойдем, – сказал он.

Корабль № 3, подобно своим четырем «родичам», представлял собой приземистый тор, то есть имел округлую форму с отверстием посредине. Если смотреть на него издали, то казалось, что это летит гигантский бублик. Чтобы попасть на наблюдательную площадку, братьям пришлось миновать в лифте несколько палуб и пройти по плоскому носу Корабля, к его внешнему краю. Комната, уставленная оборудованием для генерации виртуальных изображений, уже была подготовлена для следующей фазы – большую часть мебели переместили на стены, которые должны были стать полом. В помещение, вмещавшее около пятидесяти человек, уже набился народ; Руселю и Дилюку пришлось протискиваться сквозь толпу.

Фараон Андрес – теперь Капитан Андрес, напомнил себе Русель, – сидела в глубоком, тяжелом кресле, обращенном к огромному сверкающему виртуальному экрану.

Перед ними величественно вращался ледяной шар. Разумеется, это был Порт-Сол; Русель сразу узнал рисунок древних кратеров, на который наложились очертания созданных людьми карьеров и шахт, жилых комплексов, кораблей, космодромов. В домах горели огни, вызывающе яркие в слабом свечении солнца. Планета напоминала белоснежную посеребренную скульптуру, не заметно было даже следа хаоса и паники, которая должна сейчас свирепствовать в этих коридорах.

При виде этой картины у Руселя перехватило дыхание. Где-то там, внизу, была Лора; мысль об этом была почти невыносима, и он всей душой захотел оказаться сейчас рядом с ней.