Текст книги "Любите истории пострашнее? (ЛП)"
Автор книги: Стивен Кинг
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Лори сидела рядом с его креслом, задумчиво жуя своего игрушечного кролика, а после задремала. В половине одиннадцатого Ллойд сохранил рабочий файл, решив передохнуть от компьютера.
– Пока перекусить, девочка.
Она последовала за ним на кухню, где с удовольствием взялась за жевательную палочку для собак. Ллойд налил себе молока и взял пару печений из посылки Бет. Они подгорели снизу (подгоревшее рождественское печенье было ещё одним отличительным признаком Бет), но были вполне съедобными.
Какое-то время Ллойд придавался чтению – он продолжал углубляться в обширное oeuvre[9]9
Труды, творчество (фр.)
[Закрыть] Джона Сэндфорда, – пока его не потревожило знакомое бряцанье. Это была Лори, сидящая у входной двери. Она водила мордочкой по стальной защёлке поводка, висящего на дверной ручке. Ллойд посмотрел на часы: без четверти двенадцать.
– Ладно, хорошо.
Ллойд защёлкнул поводок на шее Лори, похлопал по левому переднему карману, дабы убедиться, что не забыл бумажник, и позволил Лори вытянуть себя на яркий полуденный свет. Когда они спустились к Шестимильной тропе, Ллойд увидел, что Дон расставил свою неизменную коллекцию ужасных пластиковых праздничных украшений: вертеп (святое дело), большого пластикового Санту (богохульство) и кучку газонных гномов, разодетых под эльфов (Ллойд подумал, что в этом и была задумка). Далее Дону предстояло, рискуя жизнью, взобраться на лестницу и развешать мигающие гирлянды, от чего бунгало Питчера походило на самое маленькое в мире плавучее казино. В предыдущие годы украшения Дона заставляли Ллойда грустить, но сегодня он рассмеялся. Нужно отдать должное этому сукиному сыну. У него артрит, больные глаза и больная спина, но Дон не сдавался. Он относился к этому так: либо Рождество, либо смерть.
На заднюю террасу домика Питчеров вышла Эвелин. На ней был косо застёгнутый розовый халат, щёки намазаны каким-то беловато-жёлтым кремом, а волосы растрёпаны. Дон признался Ллойду, что его жена начала понемногу «плыть», и сегодня, определённо, был именно такой день.
– Ты его не видел? – позвала Эмили Ллойда.
Лори подняла голову и произнесла своё фирменное приветствие: тяв, тяв.
– Кого? Дона?
– Нет, Джона Уэйна! Конечно, Дона, кого ж ещё?
– Не видел, – ответил Ллойд.
– Ну, если увидишь, скажи ему, чтобы перестал страдать хернёй с этими чёртовыми украшениями. Гирлянды болтаются, а волхвы до сих пор стоят в гараже! У него уже совсем мозги набекрень! – Если так, то не у него одного, подумал Ллойд. – Я передам, если увижу его.
Эмили пугающе опасно нависла над перилами.
– Какая у тебя красивая собака! Напомни, как её зовут?
– Лори, – ответил Ллойд, как отвечал много раз до этого.
– Ох, сука, сука, сука! – воскликнула Эвелин с каким-то шекспировским пылом, а затем захихикала. – И скажи ему, что я только вздохну с облегчением, когда это проклятое Рождество останется позади!
Эвелин выпрямилась (слава Богу; Ллойд не думал, что сумел бы подхватить её в случае падения) и вернулась в дом. Лори поднялась на ноги и потрусила дальше по дощатому настилу, повернув мордочку в сторону запахов, доносящихся из «Фиш Хауса». Ллойд повернул голову вместе с ней, предвкушая кусок запечённого лосося на подушечке из риса. Жаренная еда перестала ему нравиться.
Канал был извилистым, и Шестимильная тропа извивалась вместе с ним, лениво поворачивая то в одну, то в другую сторону, огибая заросший берег. Где-то местами не хватало доски. Лори остановилась понаблюдать за пеликаном, вынырнувшим из воды с рыбой, извивающейся в кожаном мешке клюва, затем они пошли дальше. Потом Лори остановилась у островка травы, торчащего между двумя прогнувшимися досками. Ллойд перенёс её, просунув руку под живот – теперь Лори была слишком большой для переноски а-ля «футбольный мяч».
Чуть дальше, перед следующим поворотом, над дощатым настилом разрослась пальма, образовав низкую арку. Рост Лори позволял ей пройти под листьями, но она остановилась, к чему-то принюхиваясь. Ллойд догнал её и наклонился посмотреть, что она нашла. Это была трость Дона Питчера. И хотя трость была сделала из крепкого красного дерева, по ней от резинового кончика и до середины тянулась трещина.
Ллойд поднял трость и увидел три-четыре пятнышка крови на деревянной поверхности.
– Это не к добру. Думаю, нам лучше вернуться наз…
Но Лори рванулась вперёд, вырвав поводок из рук Ллойда. Она исчезла за зелёной аркой, гремя ручкой поводка по доскам за своей спиной. Затем раздался лай, не её обычное двойное тяв-тяв, а целый залп гортанных звуков, на которые, по мнению Ллойда, она была неспособна. Встревоженный Ллойд нырнул в заросли пальмы, размахивая тростью, чтобы раздвинуть листья. Ветки хлестали его по спине, царапая щёки и лоб. На некоторых из них виднелись капельки крови. И ещё больше крови было на досках.
Лори стояла на другой стороне, расставив передние лапы, опустив спину и тычась мордой в доски. Она лаяла на аллигатора. Он был тускло-зелёного света с чёрными пятнами, взрослая особь не менее десяти футов в длину. Аллигатор уставился на лающую собаку Ллойда своими безликими глазами. Распластавшись на теле Дона Питчера, он разместил свою тупую лопатообразную морду на его загорелой шее; короткие чешуйчатые лапы по-хозяйски обхватывали костлявые плечи Дона. Это был первый аллигатор, увиденный Ллойдом после поезди с Мэриан в «Джангл Гарденс» в Сарасоте, а с тех пор прошло уже много лет.
Верхняя часть головы Дона практически отсутствовала. Сквозь остатки волос проглядывала раздробленная черепная кость соседа Ллойда. На щеке Дона подсыхала кровь с примесью какой-то серой кашицы. Ллойд понял, что это мозг Дона Питчера. От мысли, что всего несколько минут назад в этом мозге ещё теплились какие-то мысли Дона, весь мир перед глазами Ллойда вдруг померк.
Ручка поводка Лори соскользнула с настила в канал. Она продолжала лаять. Аллигатор некоторое время смотрел на неё неподвижно. Эта сцена казалась невообразимо дурацкой.
– Лори! Заткнись! Заткнись на хрен!
Ллойд вспомнил Эвелин Питчер, стоящую на задней террасе, как актриса на театральных подмостках, и восклицающую: «Ох, сука, сука, сука!»
Лори перестала лаять, но продолжала утробно рычать. Казалось, она вдвое увеличилась в размере, потому что её шёрстка встала дыбом не только на загривке, но и по всему телу. Ллойд опустился на колено, не сводя глаз с аллигатора, и опустил левую руку в канал, пытаясь нащупать конец поводка. Он ухватился за шнур, подтянул к себе ручку и поднялся на ноги, не сводя глаз с чёрно-зелёного чудища, покоящегося на теле Дона. Затем потянул за поводок. Поначалу Лори стояла, как вкопанная – настолько она была напряжена, – но потом повернулась к Ллойду. Как только она это сделала, аллигатор поднял хвост и с глухим ударом опустил его, от чего разлетелись брызги и затрещал деревянный настил. Лори съёжилась и прыгнула на кроссовки Ллойда.
Он наклонился и поднял Лори, не сводя глаз с аллигатора. Тело Лори дрожало, будто через него проходил электрический ток; глаза настолько расширены, что видны белки. Ллойд был слишком ошеломлён видом аллигатора верхом на теле своего мёртвого соседа, чтобы испугаться, а когда чувства вернулись, то он ощутил не страх, а своего рода защитную ярость. Он отстегнул поводок от ошейника Лори и бросил его.
– Беги домой. Ты меня поняла? Беги домой. А я следом за тобой.
Ллойд снова наклонился, по-прежнему не сводя глаз с аллигатора (который не сводил глаз с него). Когда Лори была поменьше, он много раз носил её, как футбольный мяч, и вот теперь, взяв её точно так же, он протолкнул её между своих ног к разросшейся пальме.
Ллойду некогда было смотреть, побежала ли Лори домой, – аллигатор метнулся в его сторону. Он двигался с удивительной и совершенно неожиданной скоростью, оттолкнув своими короткими задними лапами тело Дона на несколько футов. Пасть открыта, обнажая зубы, похожие на грязный штакетник. На кожистом, розовато-чёрном языке Ллойд увидел клочки рубашки Дона.
Ллойд взмахнул тростью и ударил ею по голове аллигатора. Удар пришёлся под одним из этих совершенно невозмутимых глаз, от чего трость из красного дерева сломалась вдоль трещины. Кусок отлетела в сторону и с плеском упал в канал. На мгновение аллигатор замер, будто от удивления, но затем двинулся дальше. Ллойд услышал цоканье его когтей по доскам. Пасть раскрылась, нижняя челюсть скользнула по дощатому настилу, срывая волокна дерева.
Ллойд ни о чём не думал. Над ним взяла верх какая-то глубинная часть его сознания. Он нанёс удар тем, что осталось от трости Дона, вонзив зазубренный конец в белесую плоть сбоку лопатообразной головы аллигатора. Ухватившись за набалдашник трости обеими руками, Ллойд подался вперёд, перенеся на неё весь свой вес и надавив, что было сил. При этом аллигатора даже слегка дёрнуло в сторону. Прежде чем он успел прийти в себя, раздалась череда резких трескучих звуков, похожих на холостые выстрелы из тренировочного пистолета. Часть старого дощатого настила проломилась под весом чудища. Его хвост ударил до треснувшим доскам, заставив тело Дона подпрыгнуть. Раздался всплеск воды. Ллойд с трудом устоял на ногах, отступив назад как раз в тот момент, когда голова аллигатора снова появилась, щёлкнув челюстями. Ллойд снова не глядя ударил его, но зазубренный конец трости попал аллигатору прямо в глаз. Его голова откинулась в сторону, и если бы Ллойд не выпустил из рук набалдашник, его бы тоже утянуло в воду.
Он развернулся и бросился через пальмовую арку, вытянув перед собой руки и ожидая, что в любую секунду в него вцепятся зубы или аллигатор проплывёт по илистому дну под настилом и пробьёт его прямо под ногами Ллойда. Но Ллойд выбрался живым с другой стороны зарослей, испачканный кровью Дона, и с дюжиной кровоточащих царапин.
Лори не убежала домой. Она стояла в десяти футах от арки и, увидев Ллойда, бросилась к нему, поджала задние лапы и прыгнула. Ллойд поймал её (как футбольный мяч при броске «Хэйл Мэри»[10]10
Хэйл Мэри – в американском футболе бросок мяча наудачу.
[Закрыть]) и побежал, едва замечая, как Лори извивается в его руках, скулит и неистово облизывает его лицо. Хотя он вспомнит об этом позже.
Как только Ллойд сошёл с настила и оказался на тропинке, он оглянулся, ожидая увидеть аллигатора, несущегося за ним по Шестимильной тропе с жуткой, совершенно неожиданной скоростью. Ллойд преодолел половину пути до дома, прежде чем у него подкосились ноги, и присел. Он плакал и дрожал всем телом. И продолжал оборачиваться, высматривая аллигатора. Лори неустанно лизала его лицо, но тряслась уже не так сильно. Почувствовав, что снова может идти, остаток пути до дома Ллойд нёс Лори на руках. Дважды его одолевала слабость, и он останавливался передохнуть.
Когда Ллойд плёлся к задней двери своего дома, Эвелин снова выглянула на террасу.
– Знаешь, если ты будешь постоянно таскать собаку, она будет постоянно проситься на руки. Ты не видел Дона? Он должен покончить с этими украшениями.
Она что, не видит кровь, удивился Ллойд, или не хочет замечать?
– Тут случилось происшествие.
– Какое происшествие? Опять кто-то врезался в проклятый мост?
– Иди в дом, – ответил Ллойд.
Не дожидаясь, пока она это сделает, он зашёл в свой дом. Затем принёс миску воды Лори, которая принялась жадно лакать. В это время Ллойд набрал 911.
9
Должно быть, полицейские отправились в дом Питчеров сразу после того, как забрали тело Дона, потому что Ллойд услышал крики Эвелин. Вероятно, они продолжались недолго, но Ллойду показалось иначе. Он подумал, не стоит ли пойти к ней, может быть, попытаться утешить, но чувствовал, что не сможет. Он ощущал себя смертельно уставшим, даже сильнее, чем после футбольной тренировки в старших классах жарким августовским днём. Всё, чего он хотел, – это сидеть в своём мягком кресле с Лори на коленях. Она уснула, уткнувшись носом в хвост.
К Ллойду пришли полицейские и допросили его. Сказали, что ему невероятно повезло.
– А ещё вы чертовски быстро сориентировались, – сказал один из копов, – воспользовавшись тростью мистера Питчера.
– Он бы сцапал меня, не проломись доски под его весом, – ответил Ллойд. Вероятно, сцапал бы и Лори. Потому что она не убежала домой. Она осталась ждать его.
Той ночью Ллойд взял её с собой в постель. Лори спала на стороне Мэриан. Сам Ллойд спал мало. Каждый раз, начиная засыпать, он вспоминал аллигатора, так по-хозяйски распластавшегося на теле Дона. Его безликие глаза и будто бы ухмыляющуюся пасть. Неожиданную скорость, с которой аллигатор бросился на Ллойда. И каждый раз после этого Ллойд гладил собаку, спящую рядом с ним.
На следующий день из Бока приехала Бет. Она отругала Ллойда, но лишь после того, как обняла и расцеловала его, заставив вспомнить, как отчаянно Лори облизывала его лицо, когда он выбрался из пальмовых зарослей.
– Я люблю тебя, старый ты чёрт, – сказала Бет. – Слава Богу, ты живой.
Затем она подняла Лори и заключила её в объятия. Лори терпеливо выдержала это, но как только Бет опустила её, мигом отправилась за своим резиновым кроликом и отнесла его в уголок, где тот несколько раз пискнул. Интересно, представляла ли она, как раздирает аллигатора на куски, подумал Ллойд, и сказал себе: да ты сбрендил. Собаки так не делают. Этого не было в статье «Итак, у вас в доме появился щенок!». До этого доходишь только собственным умом.
10
– Мы поймали аллигатора, – сказал Гибсон. – Вам повезло, что вы остались живы, мистер Сандерленд. Он был чертовски большим.
– Я знаю, – ответил Ллойд. – Его усыпили?
– Нет, и разгорелись некоторые споры, нужно ли вообще так делать. Напав на мистера Питчера, он защищал кладку с яйцами.
– Гнездо?
– Точно.
Ллойд позвал Лори. Она тут же пришла. Он взял её на руки и принялся гладить.
– Как долго эта тварь там находилась? Мы с собакой ходили по этим проклятым мосткам до «Фиш Хауса» почти каждый день.
– Стандартный инкубационный период – шестьдесят пять дней.
– И всё это время она была там?
Гибсон кивнул.
– В основном. Сидела в гуще травы и кустов.
– Наблюдая за нами.
– За вами и всеми остальными, кто проходил мимо. Должно быть, мистер Питчер ненароком сделал что-то такое, что побудило её… в общем… – Гибсон пожал плечами. – Нельзя назвать это материнским инстинктом, но в них заложена охрана гнезда.
– Наверное, он махнул тростью в сторону аллигатора, – сказал Ллойд. – Он постоянно размахивал своей тростью. Может быть, даже случайно стукнул её. Или гнездо.
Гибсон допил свой чай со льдом и встал.
– Я просто подумал, что вам будет интересно узнать.
– Спасибо.
– Не за что. Симпатичная у вас собачка. Помесь бордер-колли и?..
– Муди.
– Ага, теперь вижу. И в тот день она была с вами.
– Да, бежала впереди. Она первой увидела аллигатора.
– Тоже повезло, что осталась жива.
– Да. – Ллойд погладил Лори. Она подняла на него свои янтарные глаза. Ллойд, как всегда, задался вопросом, что же такого она опять увидела в смотрящем на неё лице. Загадка – как и звёзды, которые он наблюдал, выводя Лори по вечерам на прогулку.
Гибсон поблагодарил Ллойда за чай со льдом и ушёл. Ллойд ещё какое-то время сидел, поглаживая дымчато-серую шёрстку своей собаки. Затем опустил её на пол, чтобы она позанималась своими делами, а он – своими. Такова теперь была жизнь Ллойда, и ему ничего не оставалось как продолжать жить.
