Текст книги "Тэмми и ледяной дракон"

Автор книги: Стивен Элбоз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Я ничего не понимаю! – закричала она. – Разве им не нужна Сосулька?!

Оллимун и сам ничего не понимал.

– Пойдем, попробуем в следующей пещере.

Следующую пещеру они обнаружили по запаху.

Она пахла солью, водорослями и гнилым деревом, что было неудивительно, поскольку в ней хранился огромный, разбитый кораблекрушением галеон, с висящими клочьями парусов. Вместо матросов по палубам бегали копуши, и деловито сгребали груды золотых дублонов и других монет, высыпавшихся из длинного пролома в борту. Среди золота белели кости нескольких несчастных пиратов.

– За этим сокровищем Гримскалке, наверное, пришлось нырять на дно океана, – заметил Оллимун.

Награбленные пиратами дублоны, словно сугробы, высились вокруг корабля, и целые стаи копуш метались между ними и складывали откатившиеся монеты в аккуратные кучки. То тут, то там из золотого моря выглядывали части более крупных предметов. Короны, блюда, серебряные шлемы и кубки, почти все покрытые ракушками и оплетенные длинными нитями сухих водорослей.

– Попробуй еще разок, – велел Оллимун Агне.

Она попробовала – и опять то же самое. Не успела девочка отпустить Сосульку, как толпа копуш с шумом и писком вытолкала ее прочь. То же самое повторилось и в третьей пещере, где хранились драгоценные камни, которые в свете волшебной палочки заблестели, как глаза снежных барсов. Некоторые камни были холодные, как лед, другие так ярко сверкали, что казалось вот-вот вспыхнут огнем.

– Время уходит! – встревожилась Агна. – Если я немедленно не отдам Сосульку, проклятие никогда не будет снято!

– Должна же быть какая-то причина, – задумчиво протянул Оллимун, побарабанив пальцами по своей палочке. – Серебро – золото – драгоценные камни, – бормотал он и вдруг громко закричал: – Ну конечно! Сосулька во много раз ценнее всего этого добра! Где-то тут должна быть еще одна пещера, в которой Гримскалка хранит свои самые ценные сокровища. Надо отыскать ее!

Не успел он сказать это, как внизу поднялась какая-то суматоха. Копуши, которые полировали драгоценные камни, даже головы не повернули. Но когда Тэмми и друзья выбежали из пещеры и посмотрели вниз, они застыли от страха.

– Оловянный Нос! – вскричал Тэмми.

– И Ледокус с ним! – добавила Агна.

– А также, – печально закончил Оллимун, – как раз столько гоблинов, чтобы натворить бед на сотни лет!

Глава четырнадцатая

– Но как они узнали, что мы здесь? – растерялась Агна.

– Следы хорошо видны на снегу, – мрачно пробормотал волшебник.

Он был прав, но это оказалась только половина правды. Уцелев после подземного обвала, Оловянный Нос железной рукой погнал своих гоблинов через снег и горы; порой, чтобы двигаться быстрее, они скакали на спинах волков. Ледокус с остатками своей стаи тащили сани Оловянного Носа.

Дважды они едва не напали на след своих врагов. В первый раз это было в странном лесу, где дорогу им преградили снеговики. В конце концов, Оловянный Нос приказал гоблинам обойти их и выйти на след саней с другой стороны. Затем, откуда ни возьмись, налетела страшная буря, которая изменила все вокруг – сровняла с землей старые сугробы и намела новые, в два раза выше прежних. Но и на этот раз Оловянный Нос догадался, куда направляются беглецы – кроме драконьей горы идти все равно было некуда.

Оловянный Нос был поглощен мыслями о сбежавших узниках, постоянно думал о том, как поймает их и заставит пожалеть о своей дерзости, поэтому он не обратил внимания на растущее недовольство гоблинского войска. Гоблины мерзли и очень страдали вдали от своих родных нор, а Ищейка постоянно сновал между ними, подговаривал и плел заговоры.

Стоило им очутиться в драконьей горе, как все накопленное раздражение выплеснулось наружу. Тэмми заметил, что копуши молча исчезли со всех галерей, испугавшись не столько гоблинов, сколько яркого света их факелов. Более важные перемены происходили в рядах самих гоблинов.

– Надо поскорее отыскать пещеру, – сказал Тэмми, отступая назад, но Оллимун не дал ему отойти.

– Там у них что-то происходит, – пояснил он. – Что-то недоброе. Давайте немного подождем и узнаем, что именно.

С высоты им было отлично видно, что творится внизу. Они видели, что гоблины плотным кольцом сомкнулись вокруг Оловянного Носа и Ледокуса. Вид Оловянного Носа был ужасен. Его накладной нос, как и доспехи, был утыкан шипами. На нагруднике у него была изображена оскаленная волчья морда, волки поменьше красовались на нарукавниках. Оловянный Нос был в смятении. На негнущихся ногах он расхаживал взад-вперед, лязгая доспехами и держа шлем под мышкой.

– Вы что, не слышали? – ревел он. – Я отдал вам приказ, немедленно выполняйте!

Ни один гоблин даже не шелохнулся, лишь пламя их факелов беспокойно металось.

–  Хорошо!

И шейка выступил вперед, его собранные по частям доспехи были грязными и тусклыми. Он вытащил меч – свой верный старый тесак – и на какой-то миг Тэмми подумал, что он хочет направить его на Оловянного Носа. Ледокус, видимо, заподозрил то же самое, поскольку негромко угрожающе зарычал.

Но Ищейка заговорил, и голос его был похож на веселое шипение.

– Гоблины тебе не рабы, Оловянный Нос! Ты нам никакой не господин! Ты нам даже не друг! А слова твои – пустое сотрясание воздуха, вот так! Убирайся прочь, маленький человек!

– Как смеешь ты, Ищейка, разговаривать со мной в таком тоне и смотреть на меня с недобрым огнем в глазах?! На этот раз ты зашел слишком далеко. Это уже измена! Придется посадить тебя в бочку с камнями и сбросить со скалы. Ледо…

Но прежде чем он успел произнести имя своего волка, Ищейка громко завопил:

– Сети!

Гоблины ждали этой команды. В мгновение ока они выхватили свои сети, а в следующий миг Оловянный Нос с Ледокусом уже беспомощно барахтались в них. Затем множество рук принялись валить пленников на землю, пока Оловянный Нос не рухнул, гремя доспехами.

Его падение было встречено одобрительным ревом, а затем гоблины затянули:

– Ищейка – Ищейка – Ищейка…

Ищейка вскочил на грудь Оловянному Носу и принялся победно размахивать своим ржавым мечом.

– Эй, Ищейка! А как насчет сокровищ, которые ты нам обещал? – крикнул кто-то.

– Сокровища! – в восторге завизжал Ищейка. – Вы хотите сокровищ?! – вопил он, не переставая лупить пятками по доспехам Оловянного Носа. – Да оглянитесь вокруг, братцы! Это же сокровищница. Ройтесь в ней на здоровье! Берите столько, сколько можете уволочь.

– А как же проклятие дракона?

Ищейка продолжал беззаботно плясать на груди поверженного врага.

– Да какое проклятие сможет достать нас под землей? Не теряйте времени даром, братцы! Лучше потратьте его на то, что мы, гоблины, умеем делать лучше всего – на воровство! За мной, братцы, я поведу вас!

– Ураааааа!

Гоблинов не нужно было долго упрашивать. Они ринулись в пещеры и галереи. Поначалу они ужасно толкались и пинались, словесные перепалки быстро перерастали в шумные потасовки. Барабанщики, помутившись от жадности, порвали кожу своих барабанов, чтобы доверху набить их сокровищами. В считанные секунды около связанных пленников не осталось ни одного гоблина. Тэмми вспомнил слова Оллимуна – тот, кто ворует у дракона, должен быть или очень-очень храбрым или очень-очень глупым…

Оллимун достаточно насмотрелся.

– Нужно как можно лучше использовать оставшееся время. Мы и оглянуться не успеем, как вся гора будет заполнена гоблинами!

Впереди оказалось множество пещер с сокровищами, но все они были похожи на первые три. Да, в них хранились самые удивительные драгоценности, но не было ничего особенного, что могло бы сравниться с Сосулькой. Сокровища были просто ссыпаны в груды или вываливались из треснувших сундуков. Тэмми застонал. Его уже мутило от вида золота, все его чувства были полной противоположностью тому, что испытывали разгоряченные, возбужденные и обезумевшие от золотой лихорадки гоблины. И в каждой новой пещере копуши мгновенно сбивались в кучу и выталкивали Агну наружу.

– Палочка, помоги нам! – приказал Оллимун, потому что рев бегущих гоблинов с каждой секундой раздавался все ближе.

Палочка засветилась оранжевым и потянула руку волшебника в сторону. Теперь она указывала на пещеру уровнем выше.

–  Должно быть, это там! Должно быть, это там! – закричал Оллимун. – Мы почти пришли!

Агна зажала Сосульку в кулаке. Тэмми и Сой, подхватив волшебника за длинные рукава, потащили его по коридору. Каш летел за ними по воздуху.

Эта пещера оказалась самой последней во всей горе. Тэмми с первого взгляда понял, что это именно то, что они искали. Вся пещера была заполнена волшебными предметами, а по стенам были расставлены книги. Оллимун назвал пещеру библиотекой, но Тэмми никогда не слышал такого слова.

– Библежатека, – повторил он про себя. Он решил, что она библежатека, потому что в ней лежаломножество старинных, рассыпавшихся книг.

Вокруг сновали копуши-ученые. Каждый работал за отдельным каменным столом, освещенным несколькими желтыми кристаллами. Копуши не просто читали книги, но заучивали их наизусть, а загрузив в себя знания, сами превращались в живые сокровища дракона. Ученые были так заняты, что даже не оторвались от своих книг, и не предприняли никаких попыток выгнать Агну.

– Смотрите! – заметил Сой. – Один идет к нам. Он несет стеклянную шкатулку. Это для тебя, Агна! Он хочет, чтобы ты положила туда Сосульку.

– Но… Но он ее не получит! По крайней мере, сейчас. Ишь, какой быстрый!

Все уставились на Агну. Она моргнула, видимо, удивляясь самой себе.

– То есть, я не то хотела сказать, – пробормотала она гораздо менее резко. – Я просто хотела еще немного подержать ее у себя. В этом же нет ничего страшного, правда? Всего на минуточку!

– Агна, – твердо сказал Оллимун, – я знаю, как трудно расставаться с волшебным предметом. Но выслушай меня. Ты должнавернуть Сосульку. Ты должна разрушить проклятие. Сделай это, пока у тебя есть эта возможность.

– Я… Это… – Агна зажмурилась, сжимая в дрожащей руке Сосульку. – Вот! – выдавила он и осторожно положила сокровище в шкатулку.

И все услышали щелчок – это кончилось проклятие.

Тэмми широко улыбнулся и обнял Агну. Но счастье их длилось совсем недолго. Чьи-то длинные пальцы внезапно протянулись к шкатулке и выхватили Сосульку.

– Что это? Магия? О, я знаю толк в магии, я ее носом чую!

Тэмми резко обернулся и увидел Ищейку. Уродливое существо теперь больше всего напоминало рождественскую елку. Золотые цепи и жемчужные ожерелья болтались у него на шее. Все пальцы на руках и на ногах были унизаны кольцами, бриллианты сверкали в остроконечных ушах, а оттопыренные карманы были доверху набиты драгоценными камнями. Но Ищейка вовсе не казался смешным – по крайней мере в тот момент, когда взмахнул в воздухе своим тесаком.

– Положи это на место, гоблин! – резко сказал Оллимун. – Если ты ищешь добычи, то в этой горе полно других сокровищ.

– Попридержи язык, колдун! – проскрежетал гоблин. – Ты думаешь, я не знаю, что это такое? Ты думаешь, старина Ищейка не догадался, что это драконий манок, который стоит всех сокровищ в этой горе? – он криво ухмыльнулся. – Да одного зова этой свистульки достаточно, чтобы дракон прилетел и служил мне – мне одному! Гоблину Ищейке! Великому Ищейке!

– Нет! – закричал Оллимун, бросаясь вперед, чтобы отнять у него Сосульку. Но Ищейка оказался проворнее. Надув щеки, он резко и коротко дунул.

Тэмми с Агной зажали уши от жуткого звука. Гора содрогнулась, камни покатились вниз, тяжелые книги посыпались и попадали со своих полок.

Но содрогнулась не только гора, ибо Сосулька испытывала того, кто вознамерился стать господином Гримскалки. Она обладала способностью делать храбрых еще храбрее, заставляла сильных почувствовать свою силу, но те, кто был подобен Ищейке, становились теми, кем они были – жалкими, трусливыми существами.

Насмерть перепуганный силой, которую только что пробудил, Ищейка выпустил из рук Сосульку, нервно вытер губы, которые прикасались к ней, и медленно попятился назад. Он хотел что-то сказать, но, почти парализованный ужасом, повернулся на своих огромных ступнях и побежал, присоединившись к остальным гоблинам, которые с воем покидали гору, роняя на бегу украденные сокровища.

Через несколько минут снова наступила тишина. Копуши за своими столами просто смахнули пыль со страниц и вернулись к чтению. Сосулька валялась на земле, там, где ее уронил Ищейка. Оллимун подобрал ее, протер бородой и осторожно положил в шкатулку.

– Спрячь подальше и пусть никто, кроме Гримскалки, не знает, где она хранится.

Копуша поклонился и ушел.

– А теперь нам тоже пора уходить, – весело сказал Оллимун. – Зов прозвучал, и где бы ни была сейчас Гримскалка, она услышит его. Тогда она забудет обо всех сокровищах и прилетит обратно. В этом Ищейка не ошибся.

– Вот и хорошо, – сказал Сой. – Пусть поймает гоблинов на месте преступления!

– Так им и надо, – заявила Агна. – Хотя мне их все-таки немножко жалко.

Сой в ответ только хмыкнул.

Они покинули сокровищницу и торопливо пошли по галереям. Отовсюду возвращались копуши. Никто из них даже не взглянул на Тэмми и его друзей, зато их заметил кое-кто другой…

– Эй, вы там… Немедленно освободите нас! – прогремел громкий голос из-под кучи сетей.

– Ай-ай-ай, Оловянный Нос! – покачала головой Агна. – Где ваши манеры? Неужели убежали вместе с гоблинами?

– Не напоминай мне об этих мерзких зеленых предателях!

Оловянный Нос снова забился в сетях. Тэмми покачал головой.

– Мы ведь не станем его освобождать, верно? Мало он за нами гонялся!

– Но мы не можем оставить его здесь, – возразил Оллимун и опустился на колени возле сетей. – Я хочу, чтобы вы дали мне слово, Оловянный Нос. Предлагаю заключить перемирие. Вы должны пообещать, что никоим образом не причините нам зла – ни с помощью волка, ни с помощью меча или руки. В обмен на это мы дадим вам свободу.

Последовало долгое молчание.

– Ну… Отлично! Я обещаю, что не причиню вам никакого зла до… до появления новой полной луны! Слово чистокровного лорда Ведьмогорья!

– Вы обещаете также держать в повиновении своего волка?

– Да! Да! – рявкнул Оловянный Нос. – Теперь вы, наконец, освободите меня?

– Думаете, ему можно доверять? – с сомнением спросил Сой.

– У Оловянного Носа много недостатков, но он человек слова, – нехотя признала Агна.

– Пошли, поможем снять с него сети, – буркнул Тэмми и брезгливо отпрянул назад. – Фу! Ну и воняют же они!

В своих доспехах Оловянный Нос был беспомощен, как жук, перевернутый на спину. Сети зацепились за острые шипы на его наплечниках (которые, кстати, теперь казались нисколько не страшными, а просто глупыми). Чтобы освободить его, потребовалось перерезать несколько веревок, потом все четверо дружно вцепились в генерала и начали поднимать его, как статую. Наконец, Оловянный Нос снова оказался на ногах. Он раздраженно нахлобучил на голову свой шлем, но сказать «спасибо» счел ниже своего достоинства.

Спасатели отступили в сторону, чтобы Оловянный Нос мог распутать Ледокуса. Волк был в таком бешенстве, что мог впиться зубами в любую руку, так что доспехи Оловянного Носа оказались весьма кстати.

Наконец ощетинившийся Ледокус стряхнул с себя последние путы и с громким рычанием вскочил на ноги. Едва взглянув на него, Каш взлетел повыше и жалобно заскулил от страха.

– Помните о своем слове, – сказал Оллимун, – и не нарушайте его.

Оловянный Нос нахмурился, но меч его остался в ножнах. Он отозвал Ледокуса и крепко схватил его за загривок.

Вслед за светящейся палочкой Оллимуна странная компания друзей и врагов быстро двинулась по длинному, постепенно понижавшемуся туннелю. Снаружи их встретил холод.

Сой озадаченно посмотрел в небо.

– Неужели луна уже села? – спросил он.

– Нет, – медленно ответил Оллимун. – Тьма не имеет никакого отношения к луне. Это тень. Смотрите! Гримскалка вернулась!

Глава пятнадцатая

Грохот прокатился по всему небу, и в воздухе сильно запахло драконом. Все стояли, запрокинув головы, и даже Ледокус на время позабыл свою злобу, и шерсть на его спине начала медленно подниматься.

Затем – медленно и величественно – Гримскалка взмахнула крыльями, и из-под них показались луна и звезды. Глаза драконихи, как два зеленых луча, пронизывали землю, а ее клыкастая пасть была приоткрыта, как вход в пещеру. Если бы она захотела, то могла бы откусить половину горы и выплюнуть камни, как крошки.

Гоблины в ее тени казались букашками.

Тэмми посмотрел на них. Их факелы ярко горели, бросая дрожащие отсветы на украденное золото и серебро. Некоторые гоблины тащили тяжелые троны. Гоблины полагали, что троны будут замечательно смотреться в их мрачных пещерах, как будто золотой трон может превратить нору во дворец! Огромные царские кресла были привязаны к гоблинским спинам, так что со стороны казалось, будто у тронов выросли ноги, и они решили выйти погулять при луне.

Ветер доносил гоблинские голоса. Тэмми слышал, как гоблины визжат от ужаса и негодования и гурьбой скачут по обледеневшим скалам в сторону леса, полагая, что там будут в безопасности.

Тэмми прекрасно понимал, что Гримскалка, если захочет, может запросто раздавить их в лепешку вместе с лесом.

– Если вы бросите сокровища, дракониха оставит вас в покое! – пробормотал он и с удивлением понял, что жалеет несчастных.

– Пусть дракон набьет себе брюхо этим отребьем, так им и надо, предателям! – злобно процедил Оловянный Нос.

Тэмми искоса поглядел на него.

– Что смотришь? Какое мне до них дело?! – заносчиво огрызнулся генерал.

– Они по-прежнему бегут к лесу, – доложил Сой.

– Бросьте сокровища! – снова крикнул Тэмми.

С тем же успехом он мог сказать – сбросьте свои шкуры, ибо никто на свете не может сравниться с гоблинами в жадности. Они уже считали эти драгоценности своей законной собственностью, и дракониха казалась им воровкой. Они скользили и спотыкались, случайно оброненные сокровища тут же становились предметом ожесточенных споров и драк.

Тем временем Гримскалка проявляла величайшее терпение. Она кружила вокруг своей горы и над головами гоблинов. Когда она пролетала над Тэмми, его едва не затянуло в воздушную воронку. Снежные шапки скатывались с вершины скалы, а зеленые лучи беспокойно обшаривали землю, освещая каждую тень.

Перепуганный Каш, низко опустив голову, забился между ног Тэмми. Дракон в воздухе, волк на земле… это было уже слишком для медвежонка!

Гоблины почти добрались до леса. Они были так близко, что их огромные ножищи уже коснулись теней самых высоких деревьев. Только тут терпение Гримскалки подошло к концу. Запрокинув голову, она ринулась вниз, выдыхая ледяное пламя. Языки пламени коснулись земли и тут же застыли. Ледяная стена отрезала гоблинам путь к отступлению.

Первый «выстрел» оказался предупредительным.

Гримскалка снова поднялась в воздух, а гоблины опять принялись ссориться, падать и толкаться. Теперь они уже не интересовались чужой добычей, а покрепче вцепились в собственную и кинулись в обход стены.

Но им было уже не уйти. Гримскалка камнем рухнула вниз. Вспыхнуло голубое ледяное пламя, послышался рев – и все застыло. Одним дыханием Гримскалка поймала всю гоблинскую армию и похоронила ее под толщей голубого льда. Некоторые гоблины были так глубоко вморожены в лед, что казались призраками. Другие, очутившиеся ближе к поверхности, удивленно воздевали руки, крик замерз на их губах, а рядом застыло выпавшее золото.

Гримскалка, довольная и усталая после долгого ночного перелета, вернулась на свою гору. Она обвилась вокруг нее, как вокруг подушки, и закрыла глаза.

Зеленые лучи погасли, и воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шепотом ветра… И вдруг Тэмми услышал еле слышный скрежет выдвигаемого из ножен меча. Он резко обернулся, но было уже поздно. Оловянный Нос стоял с обнаженным мечом в руке, Ледокус вскочил на скалу и припал к ней, приготовившись к броску.

– Это что, какая-то шутка? – закричал Тэмми. – Ты дал слово, Оловянный Нос! Ты дал слово, и мы заключили перемирие!

Тускло сверкнула ледяная усмешка.

– Я не нарушил слова. Я обещал хранить перемирие до появления новой полной луны. Что ж, посмотри вверх, мальчик. Посмотри в глаза Ледокуса. Разве ты не видишь в них две полные луны? В каждом его глазе отражается луна.

Сой в отчаянии тряхнул головой и простонал:

– Надо было сразу догадаться! Надо было бросить его там в сетях.

– Ты очень злой, Оловянный Нос! – вскричала Агна.

– Мой меч еще злее, как и зубы Ледокуса. Если не хотите лишних неприятностей, делайте то, что я вам скажу. Ты, мальчик, прикажи своему медведю замолчать, его рычание нисколько не пугает меня, но сильно раздражает. Ты, волшебник, положи свою палочку на землю. А остальные пусть бросят свое оружие, да так, чтобы я видел. Быстрее!Почему ты стоишь и ухмыляешься, мальчик?

– Потому, Оловянный Нос, – ответил Тэмми, – что вы опять поторопились. Это вампридется бросить оружие. И вы будете следить за поведением своего зверя. Оглянитесь.

– С какой стати? Что я там увижу? Скалы? Небо? Снег?

– Я вовсе не скала, – раздался громкий голос, – хотя довольно крепок.

– А я не небо, – подхватил второй голос, – хотя кое-кто должен смотреть на меня снизу вверх.

– А я не снег, – закончил третий голос, – хотя могу заморозить твою кровь.

Скованный доспехами, Оловянный Нос неуклюже повернулся, и с изумлением увидел головы, выглядывающие из-за каждой скалы над ущельем. Его окружала целая армия детей, и все их луки и стрелы были направлены на генерала и его волка. Один из мальчиков выскочил из-за укрытия и, подбоченившись, поглядел на Соя. Это оказался Мо. Только Мо мог быть таким безрассудным! Радость Соя немедленно уменьшилась.

– Что ты тут делаешь, Мо? Ты должен отдыхать. Ты должен беречь себя… – тут у него кончились слова, и он в отчаянии добавил: – Порой мне кажется, что во всем твоем теле нет ни одной разумной кости!

– Не ворчи, маленький братец. Я уже тысячу раз слышал эту песню от Оллы! Я совершенно здоров. Честно. Могу перекувырнуться через голову, хочешь? Кроме того, разве я мог оставаться в постели, когда ты тут сражаешься с драконами и гоблинами?! – он расхохотался. – Ну, признайся, маленький братец, неужели ты не рад меня видеть? – Он спрыгнул со скалы и только тут заметил Оллимуна. – Спасибо вам, волшебник, вы очень хорошо меня вылечили! Честно сказать, мы шли за вами по пятам с того самого дня, когда вы уехали, и давно догнали бы, если бы не эта ужасная буря.

– Даже если ты был у меня в долгу, ты с лихвой расплатился, придя нам на помощь, – вежливо ответил Оллимун.

Мо перевел взгляд на Оловянного Носа.

– А, это вы о нем!Но у меня личный счет к его волку! Может быть, стоит сделать из этого чудища меховую куртку, а хвост привязать на капюшон для смеха?

– Пока ты решаешь, стоит или не стоит, брось-ка сюда веревку, – проворчал Оллимун. – Я уверен, Оловянный Нос великодушно согласится связать пасть своему волку, чтобы тот больше никого не укусил. Берегите пальцы, Оловянный Нос. Я никогда не прощу себе, если с вами что-нибудь случится.

Оловянный Нос с ненавистью посмотрел на него, но повиновался. Ледокус в бешенстве мотал головой, пытаясь сбросить веревку, и Мо велел Оловянному Носу затянуть ее потуже.

– Так гораздо лучше, – решил он, осмотрев работу.

– Я должен сказать несколько слов, – шепнул Оллимун Тэмми. – Помоги-ка мне взобраться на эту скалу!

Тэмми подал волшебнику руку, и тот вскарабкался вверх. Убедившись, что его видят все, он заговорил, и громкий голос разнесся по поляне.

– Послушайте меня, все! Сегодня мы остановимся на ночлег в замке, а завтра утром вы отправитесь в свою деревню. Но я хочу предупредить вас. Если вы хотите благополучно добраться домой, ни в коем случае не прикасайтесь к сокровищам, которые увидите на снегу! Если вы не устоите и подберете хотя бы крошечную безделушку, вы навлечете на себя проклятие дракона.

– Можете не сомневаться, – ответил за всех Мо. – Мы не станем брать чужого. Мы же не гоблины.

Тэмми помог Оллимуну спуститься со скалы, и длинной вереницей все пустились в обратный путь к замку Верностей. В бледнеющем лунном свете драгоценные камни сверкали, как причудливые цветы, и на каждом шагу под ноги попадались брошки и браслеты.

Оловянный Нос тоже заметил рассыпанные сокровища. Он увидел их сверкание, и в мозгу его так же ярко засверкал новый план.

Сделав вид, что споткнулся, Оловянный Нос упал на колени. Он даже выругался вслух, чтобы всех обмануть. Но когда он поднялся, на лице его играла коварная усмешка, а в руке было зажато маленькое колечко с рубином. А потом, убедившись, что никто не видит, он осторожно подбросил колечко в карман Тэмми.