Текст книги "Гвардия Феникса"

Автор книги: Стивен Браст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В которой выясняется, что в городе Драгейре нет полиции

В тот вечер Тазендре очень везло в шеребу – игру, где переменчивая фортуна испытывает хладнокровие игроков и минутная слабость может стоить проигрыша партии, рассчитанной до мелочей. А счастливая карта, если действовать дерзко и непоколебимо, может закончить партию тем, что целое состояние перейдет с одной стороны стола на другую – что и случилось с Палувой, графом Кловерхиллом, героем известной поэмы.

Как мы уже говорили, Тазендре везло. Более того, она вела лучшую свою игру, ибо есть только одна вещь, вдохновляющая дзура больше, чем вступление в схватку с превосходящими силами противника, – это схватка с множеством драконлордов. Следует пояснить, что все ее противники за карточным столом были из Дома Дракона: три женщины и мужчина из отряда наемников «Розы с Шипами», и монеты раз за разом переходили от них к Тазендре. Перед ней уже высилась солидная горка золота.

Необходимо добавить, что игра была незаконной, – иными словами, о ней ничего не знали императорские сборщики налогов. Впрочем, наш читатель, наверное, помнит, что во время правления атиры, да и в последовавшее за ним правление феникса, на подобные законы смотрели сквозь пальцы. А вот когда холодные и непреклонные валлисты возвели на трон своего императора, законы о налогах с игорных домов стали внедряться самым непреклонным образом, что привело к притоку золота в сокровищницу джарегов, которые со временем удачно его вложили и заняли ряд настолько важных постов, что смогли выбрать нового императора. Стало быть, от жестких законов, мешающих людям получать удовольствие, выиграли только джареги и продажные чиновники, хотя последние и не носили цветов Дома Джарега.

Значение данного факта для нашего повествования – а мы уверяем читателя, что это непреложный исторический факт, а не вольное толкование политических реалий, – заключалось в том, что если гвардейцам феникса и давали взятки, то и вероятность неожиданного рейда или расследования со стороны Империи была совсем невелика. Посему все двери оставались открытыми и посетители постоянно переходили из общего зала в помещение для азартных игр.

Итак, Кааврен, Айрич и Пэл, стоя позади Тазендры, наблюдали за ее игрой и обсуждали проблему, возникшую с Сахри, которая, по мнению Пэла, была слишком уж непокорной, чтобы ее называть служанкой.

– Дело в том, – сказал Кааврен Пэлу, одновременно заглядывая через плечо Тазендры: три карты одной масти и туз огня не предвещали ничего хорошего ее противникам, тогда как один из них, очевидно блефуя, сделал крупную ставку, – что следовало бы хорошенько поколотить Сахри, но, к сожалению, в наше время мужчина не имеет права поднять руку на женщину, тогда как раньше речь шла только о леди. Однако ничего страшного не произойдет, если леди немного вразумит слугу – любого пола. Разве я не прав, мой дорогой Айрич?

– Абсолютно, – согласился с ним лиорн, – хотя должен уточнить, данное правило едва ли применимо, если леди вооружена до зубов.

– Значит, – заявил Пэл, – если мы не можем сами выпороть Сахри, надо попытаться уговорить Тазендру.

– Меня? – Тазендра нахмурилась и повернулась к ним. – Чтобы я ударила беззащитную служанку?

– Так я и думал, – промолвил Кааврен. – Ничего у нас не выйдет.

– Быть может, стоит нанять какого-нибудь человека, не дворянина, который в случае необходимости будет наказывать Сахри? – предложил Пэл, когда Тазендра вернулась к игре.

– Полагаю, – покачал головой Кааврен, – состояние наших финансов таково, что мы едва ли можем позволить себе дополнительные расходы.

– Похоже, проблема разрешилась сама собой, – заметила Тазендра, когда сидящая напротив леди выругалась, увидев свою очередную карту, и бросила остальные на стол.

– Возможно, – сказал Пэл. – Однако вы должны признать, моя дорогая Тазендра, что завтра можете легко потерять деньги, которые выиграли сегодня.

– Ну и что? – возразила одна из леди, постоянно проигрывавших Тазендре. – Полиция, вне всякого сомнения, в состоянии собрать требуемую сумму, заключив договор с джарегом, вроде нашего любезного Такко. Ведь вы играете, не рискуя собственными деньгами.

Тазендра медленно повернула голову, поскольку в этот момент смотрела на Пэла, и уставилась на леди, только что произнесшую речь. Одновременно Кааврен, Айрич и Пэл сделали шаг вперед и оказались непосредственно за спиной Тазендры, в тихом голосе которой звучала скрытая угроза:

– Окажите мне честь и повторите еще раз то, что вы сказали? Быть может, я плохо расслышала.

Леди дракон склонила голову набок и язвительно проговорила:

– Неужели я вас чем-то задела? Вы утверждаете, будто вас оскорбляет предположение о том, что джареги платят вам, чтобы избежать императорских сборщиков налогов?

– Ни в малейшей степени, – ответила Тазендра.

– Но?

– Но мне показалось, что вы произнесли слово «полиция».

– А если и так?

– Я имею честь сообщить вам, – холодно произнес Айрич, – что в городе Драгейре со времен Восстания Ливрей, которое произошло сорок лет назад, полиции нет.

– Но, – вмешался другой драконлорд, – у нас создается впечатление, что она перед нами.

– Это слово, – сказал Пэл, перебросив полу плаща через плечо так, чтобы стала видна рукоять шпаги, – невыносимо для моих ушей.

– Ну, – заговорила леди, которой принадлежала первая провокационная реплика, – должна признаться, ваши уши меня мало занимают.

– Однако, – вежливо поклонился даме Пэл, – меня весьма беспокоит ваш язык.

– А вот меня, – вмешался Кааврен, – интересуют ее ноги.

– Да? – слегка удивился Айрич. – Ноги?

– Вот именно. И если она соблаговолит воспользоваться ими, чтобы покинуть это тесное помещение, я с удовольствием продемонстрирую ей, на что способна моя рука.

– Друзья мои, – тихо промолвил Айрич, – не забывайте, наши жизни принадлежат его величеству. – Затем поклонился леди и сказал: – Сударыня, несомненно, вам невдомек, что, называя нас полицией, вы не только оскорбляете гвардейцев, но и главнокомандующую, Литру э'Тенит, которой мы присягнули на верность. А также его величество, оказавшего нам честь и принявшего к себе на службу.

– Ничего подобного, – возразила другая спутница леди дракон. – Главнокомандующая имеет право нанять полицию. Причем же здесь оскорбление?

– А его величество, – добавил третий драконлорд, – может, если захочет, называть полицейских солдатами – такова привилегия императорских особ.

– Айрич, – сказал Пэл, поворачиваясь к лиорну, – вам не кажется, что разговор затянулся?

– Однако, – заявила леди, только что проигравшая Тазендре, – кто его остановит?

– Ну, например, я, – поклонившись, промолвил Кааврен.

– Вы? – презрительно проговорила леди, на что ее спутники рассмеялись. – Забавно посмотреть, как офицер полиции будет сражаться с воином.

Айрич вздохнул и положил руку на плечо Пэла, стараясь его успокоить.

– Друзья мои, – сказал он. – Помните о долге…

– Ба! – взорвался Пэл, сбрасывая с плеча руку Айрича. – Наш долг не требует от нас выслушивать оскорбления какого-то жалкого драконишки, думающего, что он может нас учить, где находится острие шпаги.

– Как вы сказали? – воскликнула леди, поднимаясь на ноги, вслед за ней вскочили и ее спутники. Сидеть осталась только Тазендра. – Драконишки? Ни один представитель моего Дома не станет терпеть подобных оскорблений от…

– Остановитесь, – вмешался Кааврен. – Ибо если вы еще раз произнесете столь ненавистное мне слово, а я вижу, оно вот-вот сорвется с ваших губ, мне придется отделить вашу голову от туловища без соблюдения формальностей, столь обожаемых законниками. Я оказываю вам услугу, прерывая вас.

– Ах, формальности… – заявил другой дракон. – Да формальности ничего не значат для меня и моих друзей, а нашим шпагам они и вовсе не нужны.

– Хотя, – добавила леди, – мне известно, что не в обычаях полиции уважать такой подход.

Не вызывает ни малейшего сомнения, что после произнесения презренного слова, которое во все времена и везде так справедливо недолюбливают добропорядочные граждане, дуэли было не избежать, если бы ее участникам не помешали. А помешала им Тазендра – она, изо всех сил старавшаяся сохранять спокойствие, с громким криком вскочила на ноги и изготовилась нанести обидчице такой удар, что, не отпрыгни та назад, дзур раскроила бы ей череп. Стул, стоявший за спиной задиристой леди дракон, перевернулся, а клинок Тазендры, не встретив сопротивления, опустился на дубовый стол, за которым они играли, и едва не рассек его на две части. Монеты и стаканы разлетелись в разные стороны и со звоном покатились по полу.

Четверка драконлордов быстро пришла в себя, задиры обнажили шпаги и приготовились к схватке. Кааврен и Пэл также заняли боевую позицию, даже Айрич последовал их примеру.

– Я застряла, – сообщила Тазендра, которой никак не удавалось вытащить шпагу из дубовой столешницы.

– Тем лучше, – заявила леди дракон и собралась было нанести удар, целясь леди дзур в сердце, на чем история Тазендры и закончилась бы, если бы Пэл не успел сделать встречный выпад и не ранил леди дракон в плечо. Та вскрикнула и выронила оружие.

– Шипы, к нам! – взревели драконлорды.

– Гвардейцы, сюда! – взревели гвардейцы.

Из двух кличей первый оказался куда более эффективным. В комнате находились почти два десятка солдат из отряда «Роза с Шипами», которые проживали в гостинице, в то время как, к огорчению наших друзей, здесь совсем не было гвардейцев. И уже через несколько секунд Кааврен, Айрич и Пэл заняли у дальней стены круговую оборону, а их противник решительно пошел в атаку. На стороне наших друзей были только два преимущества: размеры помещения и… стол.

Дело в том, что Тазендра тоже решила отступить, но ей совсем не хотелось оставлять свою шпагу, поэтому она потянула ее за собой вместе со столом, который в результате оказался между ее друзьями и врагом. Обычно стол покоился на массивных ножках, однако теперь он перевернулся и из него получился великолепный щит, доходящий Тазендре до груди.

На несколько мгновений возникла патовая ситуация, когда драконлорды имели возможность атаковать только с боков вставшего вертикально стола, а гвардейцы и вовсе могли лишь защищаться.

– Давите их, давите! Нужно покончить с ними быстрее, до того как сюда прибудут их друзья полицейские! – крикнул один из драконлордов.

Кроме того, что его слова не были пустой угрозой, они прозвучали новым оскорблением, которое окончательно вывело гвардейцев из себя.

Тазендра, пребывавшая в ярости из-за того, что до сих пор не сумела освободить свою шпагу, испустила крик, подобный воплю раненого дзура, и начала двигать стол в сторону толпы драконлордов. Кааврен немедленно пришел ей на помощь и уперся в столешницу плечом, а Пэл и Айрич стояли с двух сторон и наносили разящие удары всем, кто осмеливался приблизиться. Одному противнику Пэл умудрился нанести удар в голову, рана начала обильно кровоточить, дракон потерял сознание и повалился на пол. Айрич между тем чуть не отсек руку другому дракону, не говоря уже о множестве мелких ранений, которые получила атакующая сторона.

Драконлордам пришлось ретироваться, однако трое из отступавших не устояли на ногах, и Кааврен с Тазендрой с удовольствием проехались по их телам.

Контратака (или, точнее, столоатака) шла успешно до тех пор, пока гвардейцам не удалось оттеснить противника к противоположной стене, и тут одновременно произошли еще две вещи: во-первых, натиск гвардейцев привел к тому, что противник расположился по обе стороны стола, – теперь драконлордам стало гораздо удобнее атаковать наших друзей с флангов, а во-вторых, шпага Тазендры, словно оскорбившись за то, что ее использовали в качестве ручки движущейся баррикады, выскользнула из стола, и тот опрокинулся на столешницу, так что его ножки оказались поднятыми вверх. В следующий момент наши друзья попали в кольцо неприятеля.

Однако они не стали тратить время на выработку новой стратегии. Тазендра, обрадованная тем, что ее клинок наконец-то освободился, так решительно бросилась на самую большую группу драконлордов, что те в панике отступили. Кааврен оказался лицом к лицу с зачинщицей ссоры, несколько раз полоснул ее по руке и лицу, а затем последовал завершающий удар в корпус, после чего обидчица, как мешок с углем, рухнула на пол. Одновременно Айрич ранил в шею другого дракона, а Пэл свалил третьего, вонзив тому в грудь кинжал, за что расплатился глубокой царапиной на щеке и легким ранением левого плеча.

Хозяин гостиницы, не зная, что предпринять, все-таки послал слугу за другими гвардейцами, которые, к счастью, оказались рядом, так что посетители, столпившиеся возле дверей, подхватили клич: «Патруль! Патруль!» – быстро распространившийся по всей гостинице. Заслышав его, наши друзья воспользовались шансом и ретировались в соседнее помещение, где уже находились двое гвардейцев из их роты. Те мгновенно поняли, что происходит, обнажили шпага и заняли позиции рядом с отважной четверкой. Теперь соотношение сил немного выравнялось, хотя преимущество все еще оставалось на стороне драконов, которые замешкались, не зная, что делать дальше.

– Мне кажется, – заметил Кааврен, – сейчас самое время отступить.

– Ну нет! – воскликнула Тазендра. – Я только начала разогреваться.

– Согласен с Каавреном, – сказал Айрич.

– А я, мой дорогой лиорн, – подал голос Пэл, – целиком и полностью поддерживаю Тазендру.

Двое гвардейцев также согласились с Тазендрой, заявив, что они еще даже не успели вступить в схватку.

– Все так, – кивнул Айрич, – но вы находитесь на службе и должны прекращать беспорядки, а не способствовать их развитию.

– Тут вы правы, – подтвердили с огорчением гвардейцы.

– Однако, – не унимался Пэл, – я не верю, что эти достойные солдаты позволят нам уйти.

– Пожалуй, – оживилась Тазендра, поскольку противник явно собирался их атаковать.

– Вы можете их задержать, Тазендра.

– Я?

– Ну, вы ведь волшебница?

– Что ж. Ладно.

Тазендра подняла руки и что-то пробормотала – в тот же миг комната наполнилась появившимся неведомо откуда дымом; мало того, замелькали яркие вспышки, пугавшие еще больше, ведь никто не знал, чего следует от них ожидать.

– Теперь, – проговорила довольная собой Тазендра, – мы можем нападать, поскольку силы практически сравнялись.

– Теперь, – возразил Кааврен, – мы можем отступить, поскольку успешно продемонстрировали неприятелю свою храбрость, а наш противник все еще превосходит нас числом два к одному.

Пэл, Тазендра и оба гвардейца немного поспорили с тиасой, но благодаря поддержке Айрича благоразумие на сей раз победило, и они вышли на улицу, где встретили еще двух гвардейцев, которые, услышав о схватке, тут же отправились за подмогой. «Шипы», довольные тем, что заставили врага отступить, не стали преследовать отважную четверку. Однако очень скоро около тридцати гвардейцев собрались в нескольких кварталах от «Молотка и Гвоздя», в небольшой лавочке, где подавали кляву, и принялись строить планы нападения на нахальных драконлордов, как только те высунутся из гостиницы.

Впрочем, обстоятельства сложились иначе, весьма возможно, что и к лучшему. Дожидаясь неприятеля, наши друзья принялись поглощать вино, причем в огромных количествах. И Кааврен понял, что, пожалуй, единственное сражение, в котором им придется в этот вечер участвовать, будет с землей, вдруг возжелавшей поквитаться с еле стоящими на ногах храбрецами. Кааврен поделился своими наблюдениями с Айричем, тот с ним согласился и сказал Тазендре и Пэлу.

И друзья, не привлекая к себе особого внимания, выбрались из питейного заведения и отправились домой, где в течение нескольких дней с тревогой дожидались возмездия со стороны драконлордов из отряда «Роза с Шипами» или капитана Г'ерета. Впрочем, волнения оказались напрасными.

– Во всяком случае, – заявлял потом Кааврен, – я понял, что следует соблюдать осторожность при выборе партнеров для карточных игр.

Пэл, чье лицо и плечо уже почти зажили, заметил:

– А я убедился, что драконлордам не нравится, когда другие обращают внимание на их манеру выражаться.

– А я, – добавила Тазендра, – теперь знаю, что столы можно использовать не только по их прямому назначению.

– В целом, – подвел итог Айрич, – мы многому научились.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
В которой говорится о том, как некоторые персоны пытаются провести тайное совещание и что из этого выходит

Мелькали минуты, пробегали часы, дни незаметно складывались в недели, как всегда бывает, когда вы перестаете вести им счет; а недели в свою очередь превращались в драгейрианские месяцы из семнадцати дней.

Кааврен, когда дела службы не вынуждали его отправляться в «город» – так назывался любой район Драгейры, который можно увидеть из дворца, – тщательно исследовал сначала Крыло Дракона, а потом и другие части дворцового комплекса. Форма Императорской гвардии служила чем-то вроде пропуска и давала возможность беспрепятственно проникать почти всюду. Кааврен решил воспользоваться этим, считая, что должен свободно ориентироваться в месте, где проходит его служба.

Однажды тиаса оказался в коротком широком коридоре, уходящем вправо. Он явно соединял второй этаж Крыла Дракона с третьим этажом императорских покоев. Кааврен прошел под аркой и заметил сбоку узкий проход. И поскольку любому известно, что подобные ответвления гораздо интереснее обычных коридоров, где полно дворцовых служащих, Кааврен тут же решил выяснить, куда он ведет.

Через двадцать шагов узкий коридор внезапно свернул, и тиаса очутился перед простой деревянной дверью. Здесь на посту стоял гвардеец, которого раньше Кааврен никогда не видел. Однако по знакам различия тиаса моментально определил – он из батальона Ланмареи. Кааврен отметил, что часовой вооружен не только шпагой, но и пикой, из чего следовало: речь шла о вопросах безопасности Империи.

– Имя и причина визита? – быстро спросил гвардеец.

– Меня зовут Кааврен, сударь. А причина моего появления вас не касается.

– Раз уж вы здесь и явно намереваетесь пройти дальше, мне совершенно необходимо, не откладывая, выяснить, что вас сюда привело.

– Ну, вы ошибаетесь.

– Ошибаюсь? В чем же?

– Не собирался я идти дальше. Более того, я сейчас повернусь и уйду отсюда.

Гвардеец, низкорослый, но коренастый драконлорд с рыжими волосами и бледным лицом, нахмурился и сказал:

– Тем не менее вы появились там, где вам совершенно нечего делать, если только у вас нет срочного послания к тем, кто находится за этой дверью. В любом случае я настаиваю на объяснении.

– Что ж, скажите мне ваше имя.

– Деккаан э'Тенит.

– Послушайте, дорогой Деккаан, я свернул не в ту сторону – и оказался здесь, теперь же, после того как с вашего позволения уйду отсюда, сверну в нужном направлении. Полагаю, на этом инцидент будет исчерпан?

– Ни в малейшей степени, мой дорогой Кааврен. Более того, я обязан вызвать напарника. Он проводит вас к нашему капитану Ланмарее, и вам придется дать объяснения.

Теперь нахмурился Кааврен:

– Повторяю, я попал сюда совершенно случайно, а поскольку вы слышали эти слова из уст дворянина, то не вижу причин продолжать разговор. А вы?

– Я тоже, но у меня создалось впечатление, что вы боитесь допроса, а значит, вам есть что скрывать.

При слове «боитесь» Кааврен, разгорячившись, положил ладонь на рукоять шпаги.

– Скрывать? – переспросил он. – По выражению моего лица вы могли бы догадаться, что я не из тех, кто скрывает свои мысли. Могу предположить, и вы редко оставляете в тайне свои. Однако в вашем случае, вне всякого сомнения, это происходит потому, что мысли посещают вас не часто и вам не приходит в голову их скрывать. Что же касается меня, сударь, имею честь поставить вас в известность: я все делаю честно и открыто. Вам следовало бы видеть различие между теми, кто, как и вы, состоит на службе у его императорского величества, и шпионами.

– Шпионами? – с иронией проговорил гвардеец. – Я этого слова не употреблял – вы сами его произнесли. Полагаю, на то имеется причина.

– Сударь, вы грубиян.

– Ну и?

– Думаю… – начал Кааврен, но тут дверь, охраняемая Деккааном, распахнулась, и высокий молодой дзур, которому было примерно лет пятьсот, с надменным видом спросил:

– Что здесь происходит?

Деккаан обернулся, поклонился дзуру и ответил:

– Милорд, этот человек, назвавший себя Каавреном, судя по всему, гвардеец Г'ерета, подошел к двери и отказывается отвечать, зачем он сюда явился.

Пока он говорил, Кааврен воспользовался случаем, чтобы получше рассмотреть дзура. Тот, как мы уже упоминали, держался исключительно надменно; берет прикрывал короткие каштановые волосы, а из-под густых бровей на Кааврена смотрели проницательные миндалевидные глаза. Их обладатель был одет во все черное, и лишь герб Лавоудов украшал его берет. Из-за спины торчала рукоять палаша, а в руке он держал жезл волшебника. Взгляд Кааврена скользнул внутрь комнаты, которая показалась ему совсем небольшой и почти не обставленной мебелью, однако внимание тиасы привлекла очень старая женщина; она быстро отвернулась, словно хотела остаться неузнанной. В этот момент дзур встал так, чтобы закрыть от Кааврена комнату.

– Милорд, – поклонившись, проговорил Кааврен, – как я уже имел честь объяснить гвардейцу, мое появление здесь вызвано тем, что я случайно не туда свернул. Клянусь Кровавым Троном, милорд, я тут совсем недавно, а вы ведь знаете, как легко заблудиться во дворце.

Дзурлорд, нахмурившись, кивнул:

– Ладно, можете идти. Но я запомню ваше имя.

– Не могу просить о большем, милорд.

– Хорошо. Однако почему вы не уходите?

– Милорд, я удалюсь незамедлительно, только закончу одно дело.

– Дело? Разве не вы заявили минуту назад, будто попали сюда случайно?

– Совершенно точно, милорд, и готов это повторить. Но мне необходимо договориться о встрече с моим дорогим другом Деккааном – льщу себя надеждой, что он жаждет свидания со мной не меньше, чем я с ним.

Деккаан в свою очередь поклонился и ответил:

– Мой друг, я заканчиваю дежурство в девятом часу и после этого буду счастлив служить вам.

– Что ж, тогда все складывается просто замечательно. Надеюсь, у вас есть друзья?

– Пожалуй, я легко отыщу двоих или троих. Один находится совсем рядом – он охраняет другую дверь этой комнаты, и еще двое ждут, когда мы освободимся.

– Три – как раз подходящее для меня число, – заявил Кааврен. – Остается лишь решить, где состоится наша встреча.

– Вы знаете двор за южным входом в Крыло Дракона?

– Да.

– Так вот, за ним находится поляна для стрельбы из лука, которая в это время пустует.

– Я буду ждать вас там в десятом часу, милорд.

– Постараюсь не опоздать.

– До встречи, любезный Деккаан.

– До встречи, дорогой Кааврен.

После того как Кааврен удалился на приличное расстояние, Деккаан поклонился дзурлорду и сказал:

– Надеюсь, я вас не слишком потревожил, милорд.

– Нет, вот только…

– Да, милорд?

– Мне кажется, тиаса видел то, что ему видеть не следовало.

– И что?

– Если вы будете так добры, что убьете его, вы окажете мне огромную услугу.

– Постараюсь оправдать ваши надежды, милорд.

– Прекрасно, мой добрый Деккаан.

Кааврен, который не слышал этого разговора, поспешил домой, чтобы поскорее разыскать своих друзей. Айрич и Пэл оказались на месте, и Кааврен уже собрался рассказать им обо всем, когда в комнате появилась Тазендра.

– Моя дорогая Тазендра, вы, кажется, чем-то взволнованы?

– Так оно и есть.

– Что случилось?

– Сегодня со мной грубо обошлись.

– С вами? Что произошло?

– А вот что: я беседовала с одним господином в Круглой комнате, рядом с Западной башней Крыла Дракона.

– Я знаю это место, – отозвался Пэл. – Туда редко кто заходит, не так ли?

– Ну, как правило, однако на сей раз наш разговор прерывали не одиножды и не дважды, а целых четыре раза.

– Что ж, – заметил Кааврен, – не всегда удается избежать любопытных глаз.

– Но, – продолжала Тазендра, тряхнув головой, – мой собеседник, граф из Дома Иссолы, не хотел, чтобы наша дискуссия прерывалась.

– Вполне понимаю подобное желание, – заявил Пэл.

– И какие шаги вы предприняли? – спросил Кааврен.

– Ну, мой друг, граф Т., сказал, что ему известно одно весьма уединенное местечко в Императорском крыле.

– Ну, – не удержался Пэл, – там и в самом деле никого не было?

– Ничего подобного. Там стоял часовой.

– Поэтому вы ушли? – спросил Кааврен.

– Именно так мы и собирались поступить. Но гвардеец по имени Кьюрич позволил себе несколько совершенно неуместных замечаний в наш адрес.

– Начинаю понимать, – пробормотал Айрич.

– Вы его атаковали? – поинтересовался Пэл.

– Понимаете, он был вооружен пикой, а я лишь шпагой, так что…

– Пикой, вы сказали? – уточнил Кааврен.

– Да.

– Значит, он охранял нечто важное для Империи.

– Гром и молния, мой добрый Кааврен. Мы ведь находились в Императорском крыле – вы не забыли?

– И что было дальше? – кивнул Кааврен.

– В спор неожиданно вмешалась старая женщина из Дома Атиры, которая предложила немедленно прекратить наши споры.

– Поэтому вы перенесли свидание на более позднее время? – спросил Кааврен.

– Абсолютно точно.

– И на какое именно?

– На одиннадцатый час после полудня.

– И где?

– Мы договорились встретиться у входа в Крыло Дракона, чтобы окончательно определить место.

– А друзья у него есть? – осведомился Пэл.

– Он назвал троих – и не мог бы придумать лучше.

– А не стоял ли, случайно, один из них рядом, на посту у другой двери в комнату? – поинтересовался Кааврен.

Тазендра уставилась на тиасу.

– Кажется, вы наделены даром предвидения, – промолвила она.

– Что ж, все сходится, – сказал Кааврен. – Пойдемте, до назначенного часа осталось немного времени, я вам все объясню по пути.

Так они и сделали, и к моменту, когда друзья подходили к поляне для стрельбы из лука, все уже были в курсе того, что произошло с Каавреном. Они пришли немного раньше, но их противники не заставили себя ждать.

– Милорд, – заговорил Кааврен, – мне кажется, не стоит повторять еще раз, из-за чего возникли наши разногласия.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Деккаан. – К тому же кое-кто из наших друзей уже успел познакомиться. Мне остается лишь представить двух других – граф Юлив и лорд Реков.

– А это кавалеры Пэл и Айрич, – сказала Тазендра.

– Прекрасно. А как насчет судьи и императорских свидетелей?

– Ну, – ответил Кааврен, – я никого с собой не привел, а вы?

Кьюрич – противник Тазендры – пожал плечами:

– У меня нет никакого желания ждать. А у вас? Давайте решим все вопросы сами. К оружию.

Тазендра встретила его слова в своей обычной манере – обнажила клинок и начала им размахивать, в то же время нарочито внимательно разглядывая Кьюрича с головы до ног, словно решала, где лучше оставить свои отметки. Однако Кьюрич, нисколько не смущенный поведением Тазендры, вытащил из ножен шпагу, отсалютовал и занял боевую стойку.

– Что ж, начнем, – предложил Кааврен, отдавая торопливый салют Деккаану.

Пэл последовал его примеру, показав, что будет сражаться с драконлордом по имени Юлив, имевшим репутацию мастера быстрого клинка, что и вызвало у йенди желание скрестить с ним шпагу. Айрич изучающе посмотрел на лорда Рекова и спокойно спросил:

– Хотите понаблюдать за происходящим или продемонстрируете мне свою ловкость?

Реков пожал плечами и ответил:

– Откровенно говоря, давно я не держал в руках шпагу, если не считать тренировок, так что с удовольствием проделаю в вас несколько дырок.

– К вашим услугам! – Айрич обнажил свой клинок, отдав противнику салют, и занял боевую стойку воинов-лиорнов: шпага и кинжал скрещивались на груди, а наручи доспехов сводились у горла.

Первыми обменялись ударами Пэл и Юлив. Следует отметить, что их поединок оказался самым коротким. Пэл с такой бешеной энергией набросился на своего противника, что Юлив был вынужден отступить на несколько шагов и выронил свою шпагу. Йенди легко выбил кинжал Юлива и приставил острие шпаги к горлу противника, после чего тот немедленно признал поражение.

Айрич, занявший защитную позицию, дожидался атаки Рекова. Последний, очевидно намереваясь побыстрее закончить поединок, нанес несколько сильных ударов, впрочем, Айрич отбил их наручами, двигаясь молниеносно. После каждой такой атаки у него появлялась возможность самому сделать выпад шпагой или кинжалом. Однако воины-лиорны, отвергая возможность легко ранить врага, обычно наносят лишь один удар, который либо убивает, либо выводит из строя противника.

Реков, смущенный поначалу отсутствием выпадов со стороны Айрича и выведенный из равновесия спокойным, почти равнодушным выражением его лица, начал все больше и больше забывать об осторожности. И вскоре Айричу представился давно ожидаемый шанс – клинок шпаги драконлорда оказался зажатым между наручами лиорна, а кинжал Рекова ушел слишком далеко в сторону. Айрич тут же сделал неожиданный выпад, один-единственный шаг, который вынудил Рекова развернуться влево, оставляя открытым бок. И Айрич без малейшего промедления атаковал: ранил противника кинжалом ниже ключицы, одновременно нанеся удар шпагой в бок. Драконлорд застонал и упал на землю.

Тазендра была вынуждена отступить, поскольку быстрая шпага Кьюрича угрожала ей со всех сторон. После короткой паузы она снова пошла в атаку, но Кьюрич удачно защищался и даже сумел оставить длинную царапину у нее на плече.

– Первая кровь за мной! – вскричал Кьюрич.

– Зато за мной останется последняя, – заверила Тазендра и нанесла такой сильный удар, что драконлорд едва не выронил оружие.

Тазендра продолжила атаку, Кьюрич сделал несколько шагов назад, споткнулся о тело Рекова, и в следующее мгновение Тазендра пригвоздила своего соперника к земле, поскольку ее шпага была специальным образом заточена для подобного приема.

Кааврен и его противник фехтовали в одинаковой манере: оба много двигались, заставляя друг друга отступать, и постоянно обменивались быстрыми выпадами, используя главным образом острие своих клинков. Каждый старался ранить противника в руку или в ногу. Деккаану удалось дважды задеть левую руку Кааврена. Однако Кааврен, казалось, ничего не замечал, продолжая широко улыбаться своему врагу.

Через некоторое время Деккаан крикнул:

– Мне кажется, у вас идет кровь, мой друг.

– Меня это не слишком беспокоит, – отозвался Кааврен.

– Прекрасно, мне бы очень не хотелось, чтобы наш поединок закончился слишком быстро.

– Видят Боги, – заявил Кааврен, – я надеюсь провести хорошую схватку.

– Тогда вам следует беречь руку с кинжалом – вы держите ее слишком низко.

– Отлично, – ответил Кааврен. – Вы преподали мне урок. Однако вы не можете не признать, что благодаря такому положению моего кинжала я успеваю защитить свой бок, – ведь вам ни разу не удалось меня достать.

– Верно, но без защиты остается ваша голова, а вам она, пожалуй, еще пригодится.