Текст книги "Послание майя"

Автор книги: Стив Альтен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Доминика ничего не сказала, слишком быстро колотился пульс.

Джонс сдвинул пластинку с окошка на двери, заглянул внутрь.

– Вроде порядок. Готова?

– Это мой первый раз.

– Поздравляю. Помни, без резких движений. Он как тигр, но у меня есть хлыст.

– Лучше дайте его мне. И стул, чтоб прикрыться.

– Поверь, я лучше с ним справлюсь. Попытайся разговорить его, он молчит с самого Кембриджа. Давай, иди. – Джонс открыл стальную дверь, пропуская ее внутрь.

Сэмюэль Аглер сидел на полу, прислонившись спиной к дальней стене камеры. Он был одет в белую футболку и такого же цвета брюки. Тело было стройным и мускулистым. Рост – явно выше двух метров. Длинные темные волосы. Если бы не бледность кожи, Доминика приняла бы его за американского индейца.

Здоровый бугай. Колени, глотка и яйца. Она моргнула, когда дверь за ней закрылась.

Изолятор был небольшим: три на четыре метра. Никакой мебели. Затемненное стекло вдоль стены, никаких окон. Пахло антисептиком.

Сэмюэль Аглер не двигался, только слегка наклонил голову, чтобы она не видела его глаз.

– Меня зовут Доминика Вазкез. Я только интерн, так что не бойся.

Сэм посмотрел на нее – его глаза оказались настолько черными, что невозможно было отличить зрачок от радужки. Но не это заставило Доминику вздрогнуть, а то, что он нюхал воздух – словно животное.

Быстрым плавным движением он подался вперед, втягивая ее запах.

Доминика попятилась.

– Это мой новый парфюм. Вам нравится?

– Кровь. – Голос был хриплым, словно он отвык разговаривать. И придвинулся еще ближе.

Доминика заставила себя не шевелиться и только дрожала. Чертов Мик Гэбриэл. Если этот шизик влезет в мое личное пространство, я ему колено сломаю.

Сэм закрыл глаза, его ноздри раздувались.

– Две линии крови. Кукулькан… и Кецалькоатль. – Он открыл глаза. – Твоя кровь течет в моих венах. Как такое может быть?

Подыграй ему. Пусть продолжает говорить.

– Хороший вопрос. Я отвечу на него, но сначала хотела бы кое-что спросить… Как тебя зовут?

– Чилам Балам.

– Знаешь, почему ты здесь?

– Я был послан в прошлое, чтобы спасти Землю.

Господи, классический шизофреник.

– Что такое шизофрения?

Дрожь пробежала по ее спине, кожа стала пупырчатой.

– Как ты…

Осторожнее, за нами следят. У Вукуб-Какиша шпионы повсюду.

Доминика схватилась за голову, ее мозг задрожал камертоном от потока чужой энергии.

Он двинулся вперед. В темных глазах плясали отражения ламп. Нам нужно действовать быстро. Равноденствие приближается, удар неизбежен. Когда ты сможешь освободить меня? Я скоро не смогу удерживать чужие голоса.

Стены закружились, кровь отхлынула от ее лица.

Дверь распахнулась.

Оттолкнув Пола Джонса, она выскочила из изолятора, а чужой голос медленно таял в ее голове.

* * *

Шесть часов спустя Доминика вышла из вестибюля и вечерняя жара резко ударила ей в лицо. Вдалеке сверкали молнии, она быстро прижала палец к замку черного «пронто спайдера», подарка родителей на выпускной.

Дождь забарабанил по ветровому стеклу, когда она выруливала с парковки, все еще пытаясь успокоиться после утренней встречи с пациентом.

* * *

Через полчаса она заехала в гараж на Холливуд Бич. Вышла из машины, поднялась в древнем лифте на пятый этаж, придержав дверь для миссис Дженкинс и ее белого карликового пуделя.

Ее однокомнатная квартира располагалась в конце коридора. Она вошла и почувствовала запах свежих овощей, чеснока и соуса терияки – Майкл Гэбриэл колдовал у плиты.

– Что ты тут делаешь? Как ты вошел? Это же охраняемое здание!

– Я сказал, что ты моя невеста. И мне тут же вручили ключ.

– Но нельзя же так запросто врываться в дом и… готовить еду. Что это такое, кстати?

– Рыбные пальчики.

– Да? Тогда подавай на стол и можешь выметаться.

– Я был прав по поводу Фолетты?

– Ты не предупредил меня о том, что Аглер настолько психованный.

– Он провел в одиночке одиннадцать лет. Представь, что это такое, одиннадцать лет в обществе внутреннего голоса.

– Нет, нет, нет, это далеко не сенсорная депривация. Он нюхал меня, как собака, и как-то определил мое происхождение. А потом говорил со мной телепатически! Кто он такой? Вампир?

– Не смеши. Что он сказал?

– Хотел узнать, когда я смогу его освободить, чтобы он спас Землю.

– Землю? Не человечество? Ты уверена?

– Не зли меня еще сильнее. Да, Землю. И все это звучало, как плохой диалог из дешевого фильма. Еще он сказал, что удар состоится в равноденствие. А когда я спросила, как его зовут, он назвался Чилам Баламом.

Майкл замер. Выключил плиту, пошел к дивану, лег и закрыл глаза.

Доминика уставилась на него с раздражением.

– Ну да, конечно, располагайся, как тебе удобнее. Чем могу служить, мой господин?

– Я думаю.

– А я ем. – Она схватила тарелку, положила себе салат с курицей и овощами и достала из холодильника пиво. – Кстати, вполне съедобно. А унитаз ты почистил?

– Тшшш.

– Знаешь, это было бы забавно, если б не было так жутко. Почему бы тебе не забыть про календарь майя и не взяться за работу?

– Чилам Балам был пророком – самым известным среди майя. Может, Сэм каналирует его прошлую жизнь?

– Ты неплохо выглядишь, ты не дурак. Мог бы поступить в медицинский.

– Если Балам знал то же, что знает Сэм, то что бы ни случилось в равноденствие, это станет подсказкой к тому, как предотвратить уничтожение Земли во время зимнего солнцестояния. Когда ты снова увидишь Сэма?

– Не раньше, чем через две недели. Мне придется освоить их программу адаптации нового персонала.

– Узнай как можно больше об ударе в равноденствие. Я вернусь, как только смогу.

– Куда ты?

– В Чичен-Ицу. Где-то там может быть спрятан корабль Чилам Балама. А если он там, я его найду.

Большой Адронный Коллайдер – саботаж из будущего?

БАК, самый большой в мире ускоритель частиц, был закрыт больше года на проведение ремонтных работ после поломки в 2008 году. Сейчас по поводу устройства ЦЕРН, строительство которого стоило 10 миллиардов, снова возникли споры и пересуды, поскольку БАК анонсировал новый запуск пучка протонов по тоннелю. Запуск планируют произвести в этом месяце, сказал Стив Майерс, директор организации ЦЕРН. На прошлой неделе новости о коллайдере снова заполнили первые страницы газет, где сообщалось, что еще одна «крошка хлеба, брошенная птицей» прервала работу коллайдера. «Это было обычное короткое замыкание», – сказала представительница БАК Кэти Юркевич. – «Если бы коллайдер в это время работал, повреждения бы не было, но лучи пришлось остановить до охлаждения установки», – сказала она.

CNN, 11 ноября 2009

Глава 28

Психиатрическая лечебница Южной Флориды

Майами

21 сентября 2012

Доминика припарковалась на стоянке для персонала. В эту ночь она почти не спала. После двух недель вводных лекций ей наконец назначили первые сессии с Сэмюэлем Аглером, которого персонал больницы окрестил «человеком с Марса». По крайней мере, сегодня пятница, у тебя будут выходные на то, чтобы прийти в себя.

Она вошла в здание и направилась к посту охраны на первом этаже, за которым сидел Раймонд Хьюджес.

– Доброе утро, солнышко, – у громилы были коротко подстриженные рыжие волосы, козлиная бородка и желтые зубы. – Угадай, чем ты будешь заниматься на выходных?

– Нечего угадывать. Поеду на остров Санибел.

– Забудь. В эти выходные я участвую в чемпионате бодибилдеров на Саус Бич, а ты мой особый гость.

– Это заманчиво, Рэй, но…

– Что не так? Я недостаточно хорош для тебя?

– Рэй, у меня свои планы. На выходные я еду к родителям. Давай в другой раз?

– Ловлю на слове. – Он пропустил ее через решетку. – Я видел, как ты в прошлый раз общалась с марсианином. Если он начнет бузить, просто скажи мне, и старый добрый Раймонд устроит ему ночную смену.

– То есть?

– То есть слегка поучу его цивилизованности после отбоя.

– Спасибо, но я и слышать об этом не хочу. И доктор Фолетта наверняка тоже.

Охранник сверкнул желтыми зубами.

– Да уж, конечно.

* * *

Лифт доставил ее на седьмой этаж. Пол Джонс провел Доминику через пост охраны и по коридору до камер пациентов.

– Помните, Доминика, в этот раз вы на его территории. Ничего не трогайте, ни на что не отвлекайтесь. Я буду следить за вами по монитору, но если почувствуете угрозу, достаточно двух щелчков вот этого. – Он протянул ей электрошокер. – Вы хотели получить хлыст, он ваш. Двойной щелчок влепит ему 50 000 вольт.

– Он крупный парень. Вы уверены, что это его остановит?

– Если даже и нет, то хотя бы замедлит.

– Не совсем тот ответ, на который я надеялась, мистер Джонс. – Зажав шокер в руке, она миновала короткий коридор и вошла в холл, соединявший три палаты восточного крыла. Он был совершенно пуст.

Охранник остановился у палаты номер 714 и нажал кнопку внутренней связи.

– Резидент, оставайтесь на койке, чтобы я мог вас видеть.

Он открыл дверь магнитным ключом.

– Последний совет будет?

– Все тот же, не подпускать его слишком близко.

– В этой комнате всего четыре метра. Что, по-вашему, будет «слишком близко»? Его руки на моей шее?

Она вошла в помещение размером с ее ванную. Вдоль одной из стен располагались толстые лампы дневного света в серебристых пластиковых чехлах. Железная кровать, привинченная к полу, стол и несколько пуфиков возле него. Стальная раковина и унитаз стояли в дальнем углу, который не просматривался из коридора сквозь дверной глазок – это дарило пациенту иллюзию уединенности.

Кровать светилась голой сеткой. Сэмюэль Аглер сидел на полу, на краю тонкого матраса. Рядом возвышалась небольшая стопка постельного белья. Голова заключенного была опущена, будто он спал.

Доминика решила держаться поближе к двери.

– Доброе утро, мистер Балам. Рада новой встрече. Я вас не беспокою?

Никакого ответа, ни устного, ни телепатического.

Она взглянула на стену над его головой. Там виднелась нарисованная от руки карта мира. Темные точки были хаотично разбросаны по всему ее пространству. Вокруг карты и на остальных стенах пестрели математические уравнения.

Второй рисунок виднелся над кроватью – трезубец, странный предмет, похожий на вилку.

– На всякий случай напомню: меня зовут Доминика Вазкез. И последующие шесть месяцев с вами буду работать именно я…

Поток энергии разума Сэмюэля Аглера был слишком сильным. Он был настолько пропитан пустотой, печалью и горем, что у Доминики слезы выступили на глазах.

Зачем ты заставляешь меня страдать? Освободи меня, я хочу снова ощутить тепло Кинич-Ахау на лице. Позволь мне дышать вместе с галактикой… еще раз ощутить прикосновение моей любимой, прежде чем пятый рассвет Кинич-Ахау не закончится и я не исчезну в Аду.

Она помедлила, потом попыталась мысленно задать вопрос.

Где твоя любимая?

Заточена где-то во тьме. Связана моими трансгрессиями в одиннадцатом измерении. Изначальная Мать, прошу – ты же в силах вернуть нас к свету. Освободи меня, пока зло не разделило навек наши души. Выпусти мое тело, чтобы я мог погибнуть, выполняя свое предназначение, на воле, а не в этой тюрьме. Прошу, Изначальная Мать, умоляю тебя…

– Хватит! – Она запрокинула голову, обрывая связь. – Тоесть… Хватит молчать. Я здесь, чтобы помочь тебе. Но чтобы я смогла это сделать, тебе нужно говорить со мной… словами. Вслух.

Он поднял на нее глаза – глубоко запавшие, с темными кругами. Доминика вздрогнула от взгляда человека, который одиннадцать лет страдал от дефицита ощущений и одиночества. И в этот миг ее высшие инстинкты сменились зовом генов. Волна тепла смыла и настороженность, и страх. Она подошла к Сэму, опустилась рядом с ним на колени, обняла и прижала к себе его голову.

Прикосновение встряхнуло его подобно электрическому разряду, мозг начал воспринимать сигналы с огромной скоростью. Разряд энергии был вполне реален – камеру слежения замкнуло, а у Доминики поднялись дыбом волосы.

Сэмюэль Аглер потянулся к ней, как потерянный ребенок, наконец нашедший родительский дом. Он обнял женщину, которая родила его пятьдесят лет назад – хотя это время еще не настало. Несколько минут они не могли разомкнуть объятий, поток их взаимной силы все нарастал, пока его стало невозможно терпеть.

Сэм отстранился. На долю секунды его глаза засияли ярко-синим.

Доминика не заметила этого, ее мысли путались от внезапности произошедшего.

Кто ты?

Я уже не знаю. Слишком много голосов… так много воспоминаний о прошлых жизнях, которые я не узнаю, но каждую потерю в них я ощущаю как свою собственную.

Кто я тебе?

Я не знаю. Но я ждал твоего прихода, я чувствовал твою ауру, когда ты шла сюда во время весеннего равноденствия. Кем бы ты ни была, но ты смогла вытащить меня из глубин Нижнего мира.

Это не я. Меня послал Майкл Гэбриэл.

Майкл?В его глазах засветилось узнавание, он отполз от нее на четвереньках, пытаясь осмыслить новые данные своей плывущей реальности.

Сэмюэль Аглер. Лорен и Сэм. Лора и Сэм. Но не Сэм, не Сэм… Кто я?

Тревога словно сорвала плотину в его мозгу. – Сэм и Лора… и Софи! Они забрали мою семью!

Он ударил кулаком по пластику ламп и закричал в сторону дневного света.

– Лора! Софи! Я уйду к вам!

Сэм бросался на дверь всем телом, как бешеный бык, и неподъемная дверь задрожала, бетон у петель начал крошиться.

Разряд электрошока прошил его тело.

Сэм встряхнулся, но последовал второй разряд.

Сэм зашатался. Мышцы больше не слушались его. Челюсть отвисла, потекла слюна.

Он рухнул на матрас, подергиваясь от болевых волн.

* * *

Большой Адронный Коллайдер позволит нам открыть новые измерения, а это куда более захватывающее открытие, нежели так называемый бозон Хиггса. Возможно, даже более захватывающее, чем темная материя. Это позволит нам понять изначальные принципы, на которых базируется мироздание. Существует мнение, что столкновения пучков протонов могут породить черную дыру. Но это будет микроскопическая черная дыра, с жизненным циклом в доли секунды, и она не представляет ни малейшей опасности. Общее количество высвобождаемой энергии будет невероятно мало.

Профессор Джон Эллис

Физик-теоретик ЦЕРН

Глава 29

Остров Санибел, Флорида

22 сентября, 2012 (осеннее равноденствие)

Доминика сбавила газ; послушный «пронто-спайдер» зашуршал на скорости пятьдесят миль в час, когда она въезжала в ворота моста, ведущего к острову Санибел. Она мчалась на север по темной однополосной трассе, затем повернула на восток, миновав несколько больших отелей, и лишь тогда оказалась в зоне жилых построек.

Эдит и Изадор Акслеры жили в двухэтажном доме, расположенном на полуакре береговой полосы Мексиканского залива. Красные резные панели, покрывающие дом, придавали ему вид большого праздничного фонарика, причем ночью эта иллюзия усиливалась. Однако на самом деле эта обшивка служила всего лишь защитой от ураганов, создавая эффект «дома в доме».

Южное крыло дома Акслеров было переделано в сложную акустическую лабораторию, одну из трех в этом проливе, связанных с SOSUS, систему гидроакустического наблюдения, созданную военно-морскими силами США. Сеть подводных микрофонов, предназначенная для отслеживания вражеских подлодок, появилась по инициативе федерального правительства во времена холодной войны и обошлась в 16 миллиардов долларов, а теперь служила морским биологам, которые наблюдали за дном залива, в особенности после нефтяной катастрофы, образовавшей в этих водах мертвую зону.

Доминика свернула налево, развернулась в тупике, потом выехала направо, к нужному подъезду. Знакомый звук гальки, хрустящей под колесами автомобиля, успокоил ее.

Едва лишь вернулся на свое место откидной верх автомобиля, как его владелицу обняла Эдит Акслер, статная седоволосая женщина, которой уже исполнилось семьдесят; ее карие глаза светились мудростью учительницы, а теплая улыбка была живым воплощением материнской любви.

– Привет, куколка. Как поездка?

– Нормально. – Доминика крепко обняла свою приемную мать.

– Что-то случилось? – Эдит шагнула назад и заметила слезы на ее лице.

– Ничего, я просто очень рада вернуться домой.

– Не считай меня маразматичной бабушкой. Это все твой пациент, верно? Как его там… Сэм? Пойдем поговорим, пока Из не прибежал тебя встречать.

Доминика прошла за ней к деревянной скамейке на берегу.

– Я помню, когда была маленькой, какие бы неприятности со мной ни происходили, ты всегда приводила меня сюда. И говорила: «Не так уж все и плохо, если можно любоваться таким прекрасным видом».

Эдит сжала ее ладонь.

– Расскажи, что тебя так расстроило.

Доминика вытерла слезы.

– Помнишь, когда Чичахуа постучала в нашу дверь, Из задал ей много вопросов?

– И я тоже. Какая же мать отправит единственного ребенка в чужую страну, убедив всех, что ребенок остался сиротой, а через двадцать лет придет признаваться в этом? У этой дамочки явно не все дома.

– Или она действительно ясновидящая. Эдди, она знала, что ко мне приедет Мик Гэбриэл, и знала, что Сэм как-то связан со мной.

– Как связан?

– Это сложно объяснить. Так, словно мы были знакомы в прошлой жизни.

– Ладно, предположим, что связь есть. Ну так помоги ему вылечиться и живи дальше.

– В том-то и дело, что помочь ему можно, только выпустив из больницы.

– Не торопись. Когда Сэма должны выписать?

– Скоро соберется комиссия, но Мик говорит, что Борджия будет держать Сэма взаперти до самой смерти. На суде Сэм сказал Мику, что Борджия перед лекцией подменил лекарство Юлиуса. То есть он специально подстроил все для инфаркта. А судья отказался рассматривать доказательства. Мик сказал, что все это дело сфабриковано с целью пожизненного заключения.

– Мик сказал? Доминика, ты так много мне рассказывала о нем, что я имею право судить. Не стоит верить каждому его слову. Секретарь Борджия один из самых влиятельных людей на планете. Зачем ему рисковать своим будущим из-за какого-то археолога? Забудь о Гэбриэле, обо всех этих глупых пророчествах. Тебе нужно успешно пройти интернатуру и закончить обучение, а затем строить собственную жизнь.

Доминика пожала ей руку.

– Ты права. С Чичахуа, Миком и этим сумасшедшим пациентом я совсем запуталась. В понедельник попрошу доктора Фолетту перевести меня к другому пациенту. За одиннадцать лет одиночного заключения Сэмюэль Аглер взрастил таких демонов в своей душе, что тут и Фрейд опустил бы руки.

– Я вовсе не советую тебе сдаться. Иногда жизнь сводит нас с людьми, которым нужна помощь, но мы не знаем, как это сделать. Нам кажется слишком важной текущая проблема, и мы бросаемся разбираться с ней, а дело может быть просто в том, что в жизни этого человека было слишком мало Света.

– То есть Бога?

Эдит кивнула.

– Помогая другим обрести связь с Богом, мы прогоняем из нашей жизни Тьму, и в то же время помогаем искоренить саму причину проблемы.

– Сэм убежден, что его послали сюда, чтобы спасти планету.

– Спасти планету можно только сообща. Учитывая количество угарного газа и все эти разливы нефти, Земля скоро превратится в свалку.

– Нет, Эд, я имею в виду – буквально спасти планету от конца света, который предсказали майя в 2012 году. Он сказал, что сегодня должен быть знак, прелюдия к тому, что нас ждет.

– Но пока ничего не произошло, так что рано волноваться. – Эдди помедлила. – Тебе и правда нравится работа в клинике? Помнишь, ты же хотела на юридический факультет. Еще не поздно…

Доминика обняла ее – и в этот миг Изадор Акслер выскочил из дома и побежал к ним.

– Эд? Эд!

– Я здесь. Господи, что…

– Подводное землетрясение! Очень мощное! Шельф Кампече… к юго-западу от рифа Алакан. – Он согнулся пополам, пытаясь отдышаться. – Все морское дно обрушилось… SOSUS засекла серию цунами, идущих через залив. – Он взглянул на Доминику. – Привет, деточка.

– Ты предупредил береговую охрану?

– И агентство по чрезвычайным ситуациям. И шерифа. – Вдалеке завыли сирены. – Хватай быстрей то, что хочешь спасти, и бежим к машине, пока не начались пробки. Первая волна придет через двадцать три минуты. Я хотел бы оказаться на шоссе не позднее, чем через пять.

Чичен-Ица

Над древней столицей майя клубились низкие тучи. Невозможность увидеть тень змеи тут же охладила пыл 78 000 туристов, собравшихся у пирамиды Кукулькана.

Майкл Гэбриэл смешался с толпой, которая хлынула с эспланады в сторону священного сенота. Сотни подобных источников, снабжающих Юкатан пресной водой, появились 65 миллионов лет назад в результате смещения земной коры после столкновения с метеоритом. Тогда пористое морское дно поднялось над заливом, а дыры в известняке стали пресными колодцами для мезоамериканских индейцев.

Показалась поляна, в центре которой зиял огромный круглый провал известнякового сенота. Мик подождал, пока туристы не разойдутся вокруг достопримечательности. Примерно через десять минут ему удалось подойти к краю провала, который, по словам Чилам Балама и «Пополь Вух», являлся порталом в Нижний мир.

Археолог вот уж в который раз уставился на воды сенота. Вода была далеко внизу, зеленая от водорослей и попавшей на известняк прочей растительности.

Он почувствовал дрожь, которая все усиливалась. Вибрация пробрала его до костей. На миг показалось, что это происходило от шума толпы, но ощущение было другим, слишком похожим на дрожь рельсов под приближающимся локомотивом.

А затем появилась рябь на поверхности воды.

Землетрясение? Он оглянулся, полностью сбитый с толку.

Закричали женщины. Мужчины показывали пальцами.

Майкл Гэбриэл заглянул в провал и увидел, как вода сенота стремительно уходит вниз, словно в сливную трубу.

Вашингтон, округ Колумбия

Метрдотель включил свою фирменную улыбку, когда во французский ресторан вошел четвертый из самых влиятельных людей США.

– Bon soir, monsieur Борджия.

– Bon soir, Филипп. Думаю, меня ожидают.

– Oui, certainment. Следуйте за мной, пожалуйста. – Метрдотель провел его мимо столиков, озаренных свечами в дорогих канделябрах, к отдельному кабинету рядом с баром. Дважды постучав в двустворчатые двери, он повернулся к Борджии. – Ваши друзья ждут.

– Merci. – Борджия сунул двадцатку в затянутую перчаткой руку, когда дверь открылась изнутри.

– Пьер, входи. – Соучредитель Республиканской партии Чарли Майерс пожал ему руку и хлопнул по плечу. – Опять опоздал. Мы уже пропустили пару кругов без тебя. Что будешь, «Кровавую Мэри»?

– Да, с удовольствием. – Кабинет был обит ореховыми панелями, как и остальные залы ресторана. В этой звуконепроницаемой комнате стояли полдюжины столов с белыми скатертями. Занят был только один.

Джозеф Рэндольф обнял племянника одной рукой, другой он опирался на трость.

– Счастливчик Пьер, мистер Секретарь Штата. Вашингтон пошел тебе на пользу. Вижу, ты даже набрал несколько фунтов, да?

Борджия покраснел.

– Совсем немного.

– Присоединяйся к клубу. – Тяжеловесный мужчина поднялся, протягивая толстую ладонь. – Пит Мабус, «Мабус Энтерпрайз», город Мобил, Алабама.

Борджия узнал имя главного поставщика министерства обороны.

– Рад знакомству.

– Взаимно. Садись с нами, выпьем. Чарли Майерс принес Борджии коктейль.

– Джентльмены, простите, но природа зовет меня в комнату для мальчиков.

Рэндольф подождал, пока Майерс выйдет из комнаты.

– Пьер, я видел твоего отца в Реобете, в Мэриленде. Мы все очень расстроены тем, что не ты стал новым вице-президентом. Меллер оказал нашей партии медвежью услугу.

Борджия поморщился.

– Президенту нужны избиратели. Начальник его штаба считает, что Чейни принесет необходимую поддержку партий Юга.

– Меллер не видит дальше своего носа. – Мабус поднял пухлый указательный палец. – Что стране действительно нужно, так это сильный лидер, а не божий голубочек типа Чейни и его подручных.

– Совершенно согласен, но кто меня послушает.

Рэндольф придвинулся ближе.

– А ты не думай, что пирог уже готов. У сенатора много врагов, у президента еще больше. Если после выборов в ноябре случится какая-либо трагедия, тебя, сынок, отправят наверх пинком.

– Господи, дядя Джо. – Борджия вытер салфеткой пот с верхней губы.

Питер Мабус тоже придвинулся.

– Грядущие русско-китайско-иранские военные маневры разозлили чертову кучу народу. Объединенный комитет начальников штабов и Пентагон нужно основательно перетряхнуть.

– Пит прав, сынок. Тебе нужно готовиться уже сейчас. Прилив поднимает все лодки. И этот прилив – ты, Пьер.

Телефон завибрировал в кармане его брюк, и Пьер вздрогнул. Прочитав CMC из Белого дома, он смог только выдохнуть:

– О боже…

Остров Санибел, Флорида

Волна цунами поднялась над заливом на 8 метров – масса воды мчалась на сушу со скоростью локомотива. Она сметала все на своем пути, ломала пляжную мебель, затапливала дома, отели, улицы до высоты третьего этажа. К тому времени, как сила стихии добралась вглубь острова, поток опал до высоты трех метров, прошелся по Пин Айленд Саунд и Тарпон Бей, опустошил Форт Мейерс.

Внедорожник Доминики, «гранд чероки» Акслеров и тысячи других машин заполонили МакГрегор Бульвар. Пассажиры не сводили глаз с Сан Карлос Вей, над которым поднималась волна.

Эдит Акслер высунулась из окна, помахала дочери, застрявшей в пробке позади их машины.

– Забирайся к нам! Быстрее!

Доминика попыталась открыть дверь, но ее заблокировал стоящий рядом «лексус».

Цунами кипела в сотне метров от них, проглатывая песок пляжа, уничтожая газоны и подбираясь к асфальту.

Откинув крышу своего автомобиля, Доминика перелезла через ветровое стекло на капот и прыгнула на крышу «чероки». Ей удалось схватиться за крепления для багажа, и она почти добралась до заднего окна, когда волна достигла плотных рядов машин и закипела вокруг.

Ее машину приподняло и опрокинуло на «лексус». Малолитражки напрочь смыло с хайвея.

«Чероки» угрожающе раскачивался, но устоял, его пассажиры с ужасом смотрели, как их дочь скрывается в толще грязной воды. Прошла минута, вода резко схлынула, – а Доминика исчезла.

Эдит разрыдалась.

– Сиди на месте. – Изадор вышел из джипа и оказался по колено в воде. По затопленному каналу плыли машины, похожие на пивные банки в прибое.

– Чуть не сорвало.

Из посмотрел вверх и увидел Доминику, распластавшуюся на крыше «чероки».

– Ты видел, что эта сволочная волна сделала с моей машиной?

– Эта сволочная волна была лишь первой на очереди. Забирайся внутрь, детка, нам нужно спешить!

Доминика запрыгнула в джип, а на горизонте уже маячила следующая волна.

* * *

Начинается обратный отсчет. Наша группа много лет готовила данные для БАК, и все мы с нетерпением ждем возможности взглянуть на загадки, которые приготовила нам Природа.

Доктор Педро Теиксьера Диас

Глава группы ATLAS, Ройап Хоплоуэй, Лондонский Университет