Текст книги "5 минут тишины или 5 прав на счастье (СИ_"

Автор книги: Стелла Вокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава 20 (+Часть 2)

«Миллион раз думал, как бы лучше написать это послание, но скажу честно – не знаю. Знаешь, Алинка, ты странная и удивительная одновременно. И да, это самый что ни на есть комплимент. Спасибо за все. Алин, просить прощения не буду, я идиот и конченный мудак, признаю. Надеюсь, у тебя хватит сил отпустить прошлое, и ты не будешь отыгрываться на сыновьях за мое необдуманное поведение когда-то. В любом случае уже без шансов что-либо изменить, если ты читаешь это письмо.

Каким-то непонятным для меня образом ты невольно заставила меня провести переоценку ценностей, результаты который меня не обрадовали. Получилось так, что близкие и не близкие вовсе теперь. Дожился, остался абсолютно один, в казалось бы не в столь преклонном возрасте, но так уж сложились обстоятельства, которым я нимало поспособствовал. Сыновей я сам отстранил от себя, сначала это было не нарочно, думал, что так будет лучше для них, а потом уже и менять ничего не хотелось, ибо не по возрасту им купаться во всем этом дерьме, что окружает меня.

Уверен, ты будешь, мягко говоря, в шоке от такого подарочка судьбы. Переспи с этой мыслью, хотя бы ночь. Я доверяю именно тебе все, что у меня есть и уверен ты справишься на много лучше с ролью родителя, нежели я или моя бывшая жена. (Кстати, если будет маячить на горизонте, то прямиком сообщай в полицию, потому что у нее судебный запрет на приближение к детям, в ее больную голову частенько в последнее время приходят не самые удачные идеи, а я помочь, к сожалению, уже не смогу.)

Адам и Аллан настоящий дуэт, который дополняет друг друга, они всю жизнь идут рука об руку, никогда не бросая друг друга в беде. Хоть они и кажутся здоровыми парнями, на самом же деле они еще очень юны и самонадеяны. Адам, старший, он кремень, ни себе и ни кому либо другому не дает поблажек. Он немного резковат в выражениях, грубиян, каких поискать надо, но не верь всему, что видишь и слышишь, чаще у него это напускное и лечится такое поведение легко – подзатыльником. Аллан, он абсолютно другой. Он более гибкий что ли, всю жизнь, сколько его помню, мог без мыла в-жвпу-залезты-ну ты поняла о чем я. Держи с ним ухо востро. Это конечно, если ты решишь их не возвращать в нашу семью и дашь им шанс стать частью твоей семьи, но если честно, знаю, я не в праве сейчас на чем-либо настаивать, но я бы очень не хотел, чтобы парни росли не с тобой и на это есть ряд причин, которые ты поймешь позднее. Думаю, им будет лучше рядом с младшими братьям, да и Бо чудесный мальчик, который тогда в свои пять удивил меня не меньше, чем его мама..

Бонусом я переписал в тайне ото всех все что имел, на тебя. Вот будет сюрпризец моей бывшей и братцу, который спелся с ней за моей спиной. Уверен, ты сможешь по совести распределить все между детьми в будущем и вполне возможно с твоей хваткой еще в пару раз приумножишь капитал. Со списком всего причитающегося можешь ознакомится в приложенных документах. Ну а если нет, то на нет и суда нет, думаю, когда ты будешь это читать, то мне наверняка уже будет все равно.

Не держи зла, если сможешь. Воспитай всех наших детей достойными людьми, уверен, у тебя это получится.

А.»

Конверт с этим посланием внутри выпал из папки впопыхах сунутой мне Александром, который невероятно быстро смылся, хотя, чему я удивляюсь, у них это семейное. Три раза ХА. Письмо он мне написал, почти любовное, можно и так сказать, потому что столько завуалированной похвалы я не слышала от Бестужева за все то время, что мы были знакомы, даже немного настораживает. Блин, да после такого небо с землей поменяются местами, это ж где такое видано, чтобы такой хам, как Андрей комплименты отвешивал, да еще и такие и столько подряд. Он, понимаешь ли, доверяет мне., да с какой стати? Тоже мне, нашел мать Терезу. Да мало сказать, что я в шоке от такого подарочка судьбы, я в а**е, если честно. К такому меня жизнь точно не готовила. Из меня сердобольная курица выветрилась уже достаточно давно, жизнь, так сказать, учит на собственных ошибках. Я ж не очень умная, не умею на чужих ошибках учиться, мне свои собственные, любименькие подавай, а тут снова здорово, снова Бестужев и две его приблуды в мои загребущие лапки. Да кто я такая, чтобы идти против воли судьбы?! Я снова и снова всматривалась в пляшущие перед глазами строчки, но так ничего нового там и не увидела. Обычный белый листок формата А4, немного пожульканный, как будто его разок смяли, но потом все же решили распрямить и все-таки вложить в этот злосчастный конверт. Зачем Андрей вообще это написал? Что хотел этим объяснить? Я лишь больше запутывалась, раз за разом перечитывая строчки на листе. В какой-то момент перед глазами уже все поплыло, потому что я поняла, это было прощальное письмо. Я к такому однозначно не была готова. Даже одна мысль, что этого невыносимого типа больше нет на этом свете, не укладывалась у меня в голове. Да как же так то? Нет, не верю, такое говно, как Бестужев в огне не горит и в воде не тонет. Его смерть не подтверждена, поэтому он может быть в данный момент на Багамах вискарек попивать и наслаждаться жизнью. Ох, как я на это надеюсь. Лучше пусть будет так, а с остальным я уж как-нибудь разберусь. Не в его это манере просто так, без боя сдаваться. Все же он отец моих детей и получается не посторонний мне человек. Могу ли я просто так отшвырнуть оказанное мне доверие? Или это все-таки не оно, а всего лишь зажравшийся мудяо скинул своих отпрысков но одну не особо умную тетеньку, которая будет не в состоянии выставить двух малолеток за дверь? М-да дилемма. Где-то глубоко внутри, я сама себе уже призналась, что не смогу выставить за порог Аллана и Адама, ну вот просто не смогу и все тут. Все же они дети, хоть и большие, но им необходимо внимание и забота. Не знаю точно, как я со всем этим справлюсь, но я должна постараться.

– Алин, ты чего. За последние пару минут на твоем лице промелькнула злость, жалость, осуждение, смирение. Что там? – Спросил Тим, подойдя ко мне и забирая все содержимое из моих рук.

Он невольно углубился в мое письмо и округлили глаза.

– Да ладно?

– Ага, – сказала я, а мое злосчастное письмецо пошло по рукам. – Не ребят, я с этого Бестужева просто худею. Мало того, что все то время, что мы были с ним знакомы, он только и делал, что поливал меня грязью, издевался, подвергал критике все что бы я не делала. И вот казалось бы спустя столько времени мы зарыли, на самом деле зарыли топор войны, он заделал мне парочку бэбиков и ушел в закат. Да и ладно. Я ж ничего не требовала после и не орала на каждом углу, пытаясь его осудить или унизить, даже не попрекнула ничем ни разу, потому что в процессе как бы оба учавствовали, хоть я до сих пор и не помню ни черта. И спустя время, снова здравствуйте, заявляется в офис и говорит, что я под него брюхатая легла, чтобы ему детей подсунуть. Вот где логика, он вообще нормальный, нет? Вы мне объясните с мужской точки зрения. Я совершенно не понимаю, какие тараканы у этого мужика в голове. Если уходишь, то уходи безвозвратно. Если порвал, то с мясом и навсегда. Я ж не железная, нервы хоть у меня и крепкие, но сейчас все в целом это же полный абсурд. Подарочек судьбы он мне подкинул в очередной раз, вашу мать, не мужик, а праздник. Зараза, как же бесит. – Я психуя, расхаживала из стороны в сторону по кухне, туго соображая и просто выливая все подряд мысли на друзей, которые роились на данный момент в моей голове. – Ребят, ну почему он так со мной? Вот что я ему такого сделала? Почему он уверен, что я справлюсь с двумя, можно сказать, почти молодыми мужчинами? У меня своих трое, и я каждую ночь благодарю Бога, что они живы и здоровы, а дальше видно будет, а тут еще двое. Я шоке, нет не так, мне нереально страшно. У меня волосы на голове шевелятся от мысли, что с этими уже пора вести беседы про резинки и незащищенный секс, – мое заявление вызвало громогласный смех. – Ну, что вы ржете, как кони? У них же еще этот, как его, – я пощелкала пальцами, пытаясь вспомнить, – переходный возраст, капец, помню я нас тогда, это же вообще туши свет кидай гранату. Как-то я думала, что у меня еще есть время до этой самой поры, чтобы запастись успокоительными и чем-нибудь покрепче.

– Отставить панику, – сквозь смех сказал Егор, – так понимаю, решение принято. Пацаны остаются?!

– Да куда я их дену?! Это будет не честно по отношению к ним, все же они не щенки, чтобы их просто так выбрасывать. Капец, это ж столько всего надо будет. Сменить им школу, а то они болтали про какой-то интернат, еще чего не хватало. Дети должны быть под присмотром. Или уже в институт пора? Блин, как же мы все поместимся теперь здесь? – Я мысленно прикидывала, как все это обставить, квартира хоть и четырех комнатная и вроде бы не маленькая, но с такой аравой тесновато будет. Не селить же их в проходной зал. – Сильно сомневаюсь, что Бо согласится переехать в комнату к близнецам или наоборот, а этим двум, по идее, вообще по отдельной комнате требуется. Это полный абзац. А что они едят? Носят? Любят? А если они курят или пьют, мне надо на них ругаться?

Ко мне подошел уже Егор, приобнял и сказал:

– Мать, притормози. Хватит трещать без умолку. Раньше и в коммуналках жили, спали штабелями и ничего, нормально все было, а у тебя почти хоромы по нынешним меркам. Неужели не разместитесь первое время? Там и найдешь что– нибудь подходящее, тем более в финансах ты вообще не ограничена, да и Бестужев плюшки припас. Правильно?

– Ага, – отозвался Тим, который уже тщательно обследовал оставленную ранее мне папочку. – Алинка, да все мы, вместе взятые по сравнению с тобой теперь нищеброды.

– Ой, да перестань. Это не мое, вот все там перечисленное Адама и Аллана, даже мои гаврики не причем.

– Вот ты не права сейчас. Артур и Артем тоже имеют право на часть, – сказал Тим нудным голосом заправского крючкотвора.

– Отстань, а? Мне абсолютно фиолетово сейчас на эти писульки. Ты понимаешь, моя жизнь вышла из зоны комфорта. Я в панике, мне страшно и я вообще не уверена, что справлюсь со всем.

– Знаешь, я Андрюху успел неплохо узнать за то время, что вместе бамбук курили в клинике. Он не плохой, просто своеобразный, – ага, как и все мы, мысленно хмыкнула я про себя, в то время как Тарас пытался подобрать слова. – Не смотря на всю его ершистость и грязный язык, он на самом деле не глуп и правильно написал, что было бы неплохо переспать с такими новостями, а дальше видно будет. Где наша не пропадала, правильно?

– Кхм-кхм, – раздался привлекающий внимание кашель за нашими спинами. Это был один из близнецов. Нет, ну я точно на них повешу бейджики, чтобы различать. – Я конечно рад такому великодушию с твоей стороны, – начал язвительно, вздернув бровь, как понимаю Адам, потому что у Аллана немного другая манера говорить, – но было бы неплохо выделить нам комнату. Мне необходимо уединение, – мне естественно тут же захотелось показать ему на коврик около входной двери, но как– то это будет не комильфо с моей стороны.

– Больше ничего не требуется, сударь? – Буквально прошипела я.

– Так парнишь, пойдем потолкуем, пока гроза не миновала, – подхватив за локоток острого на язык пацана, Тарас увел его из кухни. – Ты бы на поворотах поаккуратнее, пока не притретесь. Вам все-таки жить вместе, если не любить, то хотя бы уважать выбор своего отца ты обазан.

– Тарас, да никому я ничего не обязан. Нас всю жизнь перекидывают из одного интерната в другой, – раздалось уже из коридора. – И эта наверняка такая же, побыстрее сплавит нас и забудет, как страшный сон. Какое ей дело до нас, когда в руки столько бабла упало.

– Ты не прав, – это было последнее, что я услышала тихо, а потом Тарас и Адам ушли из зоны моей слышимости.

Переспать с такой новостью, писал он? Справлюсь лучше с ролью родителя, говорил он? Чтобы эти два чертенка росли со мной, хотел он? Бонус в виде его несметных капиталов, думал он? Да он чокнутый.

Чокнутый и это еще мягко сказано. Вот бывает же такое, что все внутренности просто в ужасе от происходящего и такое ощущение, что на тебя надвигается лавина чего-то неизбежного, вот именно сейчас у меня был тот самый момент невозврата. Я для себя уже все решила или сама судьба постаралась, сейчас уже и не выяснишь, что к чему. Придется как-то приспосабливаться к данным обстоятельствам.

– М-да, – подвел итог Егор, – просто тебе с ними однозначно не будет.

– Угу, – задумчиво пробормотала я, все также пребывая в собственных мыслях.

Мне везет, как утопленнику. Так, Алина, собралась, отставила панику на корабле и убрала сумбур из головы, он сейчас нам не к чему.

– Мать, ну ты крепись, решай, как будешь дальше жить, – снова вставил свои пять копеек Егор, – но знай, я поддержу любое твое решение.

– Я поняла.

– Ладно, мы пойдем, – отозвался Тимур, – у нас то нет отпуска, как у некоторых.

– Это был небольшой камушек в мой огород?!

– Да как я мог?! – шутливо отозвался друг.

Друзья ушли и я осталась один на один со своими проблемами.

– Мам, – подошел ко мне Богдан, когда я медитировала над кружкой с кофе. – Это на самом деле наши братья?

– Ага, – кивнула и тут же спохватилась. – Сынок, понимаешь, в жизни случаются разные ситуации, – я немного помялась, пытаясь найти подходящие слова, чтобы выразить свои мысли. – Мы не можем оставить их за порогом. Отец этих мальчишек доверил мне их обоих, если я просто отвернусь от них, то сама себе не смогу никогда этого простить, потому что они тоже дети.

– Почему они никому не нужны? У них нет мамы такой же, как у меня? – Я вопросительно приподняла брови. – Мам, я не понимаю, как это нет мамы. Они сказали, что они никому не нужны. А нам получается нужны?

– Получается, что так, – сказала я, обняв своего маленького мужчинку. – Ты мое золотко, – погладила его по головке, – уже такой большой. Вы только с ними не ругайтесь, у не надо с ходу показывать все, на что вы трое способны.

– Ты мне только одно скажи, с их появлением ты нас меньше любить не станешь?

– Ну что за глупые вопросы. Нет, конечно. С появлением Артура и Артема, я что тебя меньше любить стала?

– Нет, – констатировал факт Богдан.

– Правильно, а знаешь почему?

– Почему?

– Потому что у мамы вот та-а-акое сердце, – я широко развела руки, как бы показывая на сколько велик мой внутренний орган, отвечающий за кровоснабжение и любовь естественно. – В нем всем места хватит. С этих самых пор вот такая у нас веселая семейка будет. Ты же частенько жаловался, что старшим братом быть не очень тебе нравится, помнишь?!

– Ага, – буркнул мне сын куда-то в шею.

– Так поздравляю, теперь ты официально не старший и все основные функции можешь переложить на новеньких. Пусть постепенно приобщаются к нашему ритму жизни.

– Хорошо, только свою комнату я не отдам, так и знай.

И только пятки сверкнули этого непоседы. Вот вроде он уже скоро во второй класс пойдет и рассудительный такой, и умненький, но бандит самый натуральный. Вот только что, чуть ли не сопли на кулак мотал, переживая, что мама может на сторону посмотреть только, а в следующий миг у нас уже все хорошо и комнаты новеньким не видать, как собственных ушей.

Да уж, а действительно, что делать то теперь в самую первую очередь? Немного остыв, я задавала себе этот вопрос уже не в первый раз. Радует то, что финансы позволяют, практически все, что угодно, поэтому есть полет для фантазии. Но в первую очередь необходимо решить проблему с запасами провизии, чувствую утренняя яичница с бутербродами провалилась, как в черную дыру. У меня, слава Богу, сейчас нет проблем с тем, чтобы накормить мелких, они абсолютно всеядны, мечут все, что под руку попадется, даже Бо перестал быть привередой, потому что в большой семье клювом щелкать некогда, иначе есть шанс, что останешься с пустыми руками. Каждый вечер я стабильно провожу у плиты, хотя бывают дни, когда мама становится ленивой, точнее только и может, что заказать доставку на дом по причине адской усталости. В этом случае дети, даже более довольны, потому что запрещенка, а точнее фаст фуд детям перепадает не часто. Решено сейчас идем в кафе, как раз уже близится обеденное время.

– Так братва, собираемся и идем в кафе.

Трое младших с визгами и улюлюканиями быстренько разбежалась по своим комнатам. Да, самые младшие тоже сами собираются и одеваются (правда, не всегда удачно) и это потому что они тянутся за старшим братом. Как это, они и что– то не смогут? Да не бывать этому никогда. С кряхтением и пыхтением, разными носками или кофтами наизнанку, но справятся с поставленной задачей, и с каждым разом это у них получается все лучше и лучше. А вот старшенькие позитива младших не разделяли.

– Ну что сидите архаровцы, ноги в руки и вперед. Как раз, пока мелкие в городке будут задуряться, у нас будет время, чтобы поговорить без лишних ушей.

– А что тут говорить? И так все понятно за такие бабки ты понянчишься с нами пару месяцев, а потом отправишь в интернат.

– Лучше в колонию строго режима, – пробурчала я себе под нос, как мне показалось тихо, но меня услышали.

– Вот, ты слышал? – Воскликнул один из близнецов, некрасиво тыча в меня пальцем. – Я тебе говорил, а ты не верил, она нас вообще в колонию хочет отдать.

Я снова начала закипать, как же тяжело с детьми, когда у них переходный возраст или это просто характер мерзкий такой?! В папашу, голову даю на отсечение, хотя там и маман нервная какая-то.

– Слушай сюда малыш. Я никого не держу и самостоятельно не зазывала к себе на огонек, но раз так уж сложились обстоятельства, то будь добр, постарайся обуздать свой нрав. Я не желаю без повода выслушивать всякую ересь, принимаю только конструктивную критику. Раз уж вы оба себя позиционируете, как взрослые люди, то давайте найдем точки соприкосновения и установим правила. Как вам такая идея?

– Дышать то хоть можно будет? – Дерзко спросил Адам, это я поняла по его вызывающему взгляду, потому что второй, Аллан, больше наблюдал, чем языком молол.

– Я обдумаю этот вопрос, а сейчас собирайтесь. Привыкайте, с этого дня вы старшие и в какой-то мере ответственны за мелких. И ни в какой интернат не поедете, пойдете в школу, куда и Богдан ходит. Какой у вас класс?

– По какой программе?

– В смысле по какой? По обычной, российской.

– Десятый.

– Отличненько…

– Мам, я готов.

– Нет, я готов был первым, просто его ждал долго, – вывалились из своей комнаты два брата акробата.

А следом из своей вышел Бо и отвесил младшеньким шутливые подзатыльники:

– Вы че устроили? Ведите себя хорошо, а то новые братья подумают, что мы из лесу сбежали.

Спрятала свое лицо в ладонях. Это будет очень длинный отпуск, подумала я.

Выходя из дома со всей оравой, заметила только два чемодана оставленных за дверью.

– Это еще что такое? Ваши? – Посмотрела я на Адама и Аллана. Те лишь утвердительно кивнули головой. – Ну и? Я носильщиком не нанималась.

– То есть все, точно мы остаемся?!

– Точнее не бывает. Вот мне подфартило, вы еще и тормоза.

– Ал, не будь дураком за такие бабки любая согласится побыть нянькой пару лет.

– Да ты блин меня достал. Еще и дня не прошло, а мне нестерпимо хочется свернуть тебе шею и отрезать язык. Я понимаю, отцовские гены все дела, но имей совесть и фильтруй свою речь хотя бы при детях. И чтоб ты знал, я не бедствую и все что у меня есть, это никакой не подарок от какого-нибудь папика, а тяжкий, порой круглосуточный труд. Ты вот знать меня не знаешь, а судишь по себе, ваша семейка вообще обо всем и всех по ходу судит через денежную призму. Ни мне, ни моим детям не нужны капиталы Бестужева, и без них прекрасно жили. Хватит на этом зацикливаться, я не поэтому вас не выгнала.

– А почему?

– Потому что каждый человек, не важно какой бы он не был имеет право на дом, где всегда его будут ждать. На счет любить и ценить не знаю, поживем увидим.

– Ты странная, – сказал Аллан.

Да они издеваются. Это что фирменный Бестужевский комплимент?

Сразу вспомнились все наши словесные баталии с Андреем в больнице. Не хотелось бы мне жить, как на вулкане, а чует моя попа, Адам мне еще даст прикурить, а где Адам там и Аллан.

С первыми трудностями я столкнулась на парковке. С учетом вновь прибывших, места катастрофически не хватало. Хорошо, хоть самые младшие были на против ехать в багажнике, на дополнительных креслах. Хоть микроавтобус нанимай для нашей семьи.

Блин, а я же маму еще не обрадовала такой прекрасной новостью. У нее с моей тетушкой были негласные соревнования по поводу внуков, теперь то уж точно она лидер этих соревнований и с почетного пьедестала не сдвинется ни за какие коврижки. Вот прямиком после кафе и заедем к ней, проверим ее нервишки на прочность. Может она чего дельного посоветует, а то у меня пока глаза разбегаются, и руки до сих пор немного дрожат от всего свалившегося на мою голову и в преддверии намечающегося общения с хмурыми юношами. Ох, как не просто с ними будет. То что они плохо ко мне настроены, это прям в глаза бросается, но в то же время и уходить не спешат. Странно. Что-то тут не чисто. Ладно, время покажет.